I'd get him to swap our places

— Я в это не верю. Они рассказали всю историю. Ответили на все вопросы. Объяснили, как недавние события в Хокинсе были связаны между собой и объяснили существование Изнанки. Нэнси отдала ей письмо Майка. Эл даже продемонстрировала Карен свои способности, заставив бутылку с водой подняться в воздух (в этот момент лицо Карен так побледнело, что Нэнси заставила ее сесть, уверенная, что она вот-вот упадет в обморок).   — Миссис Уилер, пока мы говорим, это измерение сливается с Хокинсом. — Голос Хоппера был таким же прямым и серьезным, как и всегда, но в нем уже начали проступать усталые нотки. —Конечно, мы можем проводить вас до ворот, если хотите убедиться сами. Карен ошеломленно покачала головой. —На моего сына напал... телекинетический монстр? По её тону было ясно, что она всё ещё считает это невозможным, но лицо Хоппера было смертельно серьёзным, когда он ответил —Да.   — Но… — она повернулась к Нэнси, — вы сказали, что он нападает на людей с травмами! С Майком всё было в порядке!  — Вы слышали всю историю, миссис Уилер, — резко перебил Хоппер. — Честно говоря, у каждого человека в этой комнате достаточно травм в прошлом, чтобы стать мишенью. И ваш сын, к сожалению, был вовлечён с самого начала. — И ты прочла письмо, — многозначительно добавила Нэнси. — Он был не в порядке. У него была депрессия.  Карен открыла рот и снова закрыла его, явно не зная, что сказать. — Почему мне никто не сказал? — спросила она через несколько секунд. — Если двое моих детей были вовлечены в… в злые измерения и монстров, почему мне никто не сказал? — Мы сказали тебе почему, — возразил Хоппер. — Нам приказали подписать государственные контракты». — Контракты?! — взвизгнула Карен. — На моих детей напали монстры и русские, а ты не мог мне сказать из-за каких-то контрактов? — Мама, — смущенно перебила Нэнси. Все, кроме нее и Хоппера, сидели в неловком молчании, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица, но все они выглядели крайне смущенными. — Пойдем. Мы можем поговорить об этом на улице.  Она схватила мать за плечо и вывела из комнаты, закрыв за собой дверь.  — Почему ты мне не сказала? — снова спросила Карен обвиняющим тоном, прежде чем Нэнси успела отвернуться от двери. — Это я убедила Хоппера рассказать тебе правду, — напомнила ей Нэнси, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. — И ты решила сообщить мне об этом только после того, как твоего брата переломало пополам?! Острая боль пронзила живот Нэнси. — А ты бы нам поверила? — выпалила она, и на глазах у нее выступили слезы. — А ты бы поверила мне или Майку, если бы мы начали рассказывать о монстрах, выходящих из стен? — Она яростно заморгала, пытаясь сдержать слезы. Карен нахмурилась. — Если бы ты показал мне... — И тоже подвергла свою жизнь опасности? — яростно парировала она. — Эдди узнал о Изнанке около двух недель назад, и теперь он мёртв! — Это не имеет значения! — закричала Карен, её глаза сверкали. — Я твоя мать! С Нэнси было достаточно. — Как скажешь, — пробормотала она, отвернувшись, чтобы мать не видела, как из её глаз текут слёзы. — Я всё тебе рассказала. Давай вернёмся к Майку. Уилл всё ещё сидел рядом с Майком, когда Карен и Нэнси вернулись. Его рука лежала на пальцах Майка. Он слегка вздрогнул, когда заметил Нэнси в дверях, и тут же встал.  — Спасибо, Уилл, — пробормотала Нэнси, когда он направился к двери. — Всё в порядке, — голос Уилла дрожал, и он выбежал из комнаты, не сказав больше ни слова. Нэнси подозревала, что он плакал. Учитывая то, что она почувствовала, когда села на освободившееся место, а перед ней лежало неподвижное тело брата, она не могла его винить. Несколько минут в комнате стояла неловкая тишина. Карен смотрела на тело Майка пустым взглядом, время от времени потирая веки, всё ещё явно пытаясь осознать происходящее. Нэнси пыталась придумать, что сказать.  — Ты позвонила отцу? — наконец спросила она.   Карен вздохнула. — Он был дома, когда мне вчера позвонили. Я сказала ему, куда иду.  — Ты… ты с ним не разговаривала с тех пор?! — Нэнси выпрямилась, удивленно уставившись на Карен. — Я действительно не думала об этом, — призналась она.  — И он не приходил и не звонил? — Нэнси недоверчиво спросила. — Он не знает, насколько серьезно ранен Майк. Он, вероятно, думает, что ничего серьезного.  — Ничего серьезного!? Прошел целый день! — Конечно, ее мать попыталась бы исказить ситуацию, чтобы оправдать неоправданные действия отца. — Нэнси, я позвоню ему позже, хорошо? — резко сказала Карен. Нэнси нахмурилась, но не стала продолжать разговор. Она перевела взгляд на лицо Майка, задержавшись на фиолетовом синяке на его челюсти. Больше никаких секретов.  Именно она предложила им всё друг другу рассказывать, и всё же именно она перестала почти разговаривать с Майком, когда он начал вести себя странно в те недели и месяцы после исчезновения Уилла, а затем и Эл. Он был таким раздражительным, так быстро срывался на всех, и Нэнси не могла с этим справиться. Особенно учитывая, что угроза со стороны Демогоргона, казалось, исчезла, и она перестала беспокоиться о том, что монстр придёт и убьёт её брата, как убил её лучшего друга. Оглядываясь назад, Нэнси понимала, что гнев был просто способом, которым Майк справлялся со своей травмой и негативными эмоциями. Он злился и отгораживался от всех остальных, судя по тому, как он прятался в подвале в течение нескольких месяцев после переезда Байерсов. И она перестала с ним разговаривать. Поэтому он перестал ей что-либо рассказывать.  Чувство вины, которое со вчерашнего дня наваливалось на ее грудь, как груда кирпичей, становилось все тяжелее по мере того, как она погружалась в свои мысли. Подумать только, он был готов скорее пойти и покончить с собой, чем сказать ей, что был проклят. — Нэнси? — Голос матери прервал ее размышления. Она подняла голову. — Мм? — Ты сказала, что этот... этот Векна, —Карен поморщилась, как будто это имя оставило горький привкус у нее во рту, — Он нацелен на травмированных людей? Нэнси не была уверена, к чему это клонится. Они уже проходили через это много раз. — Да. Ее мать несколько секунд молчала, прежде чем ответить. — А какие проблемы были у остальных? — О, — Нэнси на секунду замолчала. Они не упомянули об этом в рассказе в комнате Макс. Это не показалось ей важным.  — Ну, у Крисси было расстройство пищевого поведения. У Фреда было посттравматическое стрессовое расстройство - в прошлом году он попал в автомобильную аварию. Мы думаем, что Патрик подвергся жестокому обращению... —  Нэнси заколебалась, увидев опустошенное выражение на лице матери. — А у Макс была действительно дерьмовая семейная жизнь, и прошлым летом она наблюдала, как Пожиратель разума убил ее брата. И у нее депрессия.  Карен перевела взгляд с Нэнси на Майка, ее подбородок задрожал. Она потянулась вперед и нежно положила ладонь ему на плечо. — Я не могу поверить, что он так сильно сопротивлялся, а я этого не заметила.  — Мам, это не твоя вина.  — Но сейчас это кажется таким очевидным. Он был таким шумным и счастливым ребенком, — она подняла руку, чтобы смахнуть слезу, скатившуюся по ее левой щеке. — Я думала, он просто вырос из этого, понимаешь? Подростковая капризность. Но перемена в его характере была такой внезапной... — ее голос прервался, когда по ее лицу потекли слезы. — Нет, ты не могла знать, — сказала Нэнси, бросив на меня, как она надеялась, ободряющий взгляд. — Ты не знала о Изнанке. Но я знала. Я должна была знать. И Майк вроде как выражает свои негативные эмоции в виде гнева, не так ли? С ним было так трудно разговаривать после исчезновения Эл. Я должна была постараться сильнее.  — Он был близок с той девушкой? — неуверенно спросила Карен. — Макс? Я знаю, что она несколько раз была у нас дома, но не думаю, что я когда-либо видела, чтобы они разговаривали. Нэнси покачала головой. — Не совсем. Они действуют друг другу на нервы.  — Но он всё равно пожертвовал собой ради неё? — Её голос дрожал. Нэнси пожала плечами. — Ты же читала его письмо. Он думал, что это он должен был лежать в коме, — Она судорожно вздохнула. — Или п-погибнуть вместо Патрика. Потому что таков был план Майка, не так ли? Он не планировал выбраться невредимым. Он даже не планировал выбраться живым, но в ловушке, как Макс. Он планировал умереть., — По её щекам снова потекли слёзы, и их было слишком много, чтобы скрыть их от матери. — А теперь он в коме вместо того, чтобы… — она замолчала, когда слёзы перешли в рыдания, и опустила голову в слабой попытке скрыть лицо.  Она услышала, как её мать встала, и через несколько секунд Карен обняла Нэнси за плечи.  — Ш-ш-ш. Всё будет хорошо, — тихо пробормотала она, проводя пальцами по волосам Нэнси.  — Мы справимся, хорошо? И это не твоя вина. Прости, что я накричала на тебя раньше. Ты ни в чём не виновата. Нэнси положила голову на плечо матери. Она удивилась, как Карен догадалась, что она винит себя.  — Нэнси, — сказала Карен, и её голос внезапно стал серьёзнее. — Ты же знаешь, что я всегда говорила, что ты можешь рассказать мне всё? Она кивнула, слегка покраснев от смущения. Её мать всегда говорила ей, что она может рассказать ей всё, но это не мешало Нэнси практически жить двойной жизнью с тех пор, как умерла Барб. Даже до этого она не была откровенна ни с одним из родителей.    — Я серьёзно, хорошо? — продолжила её мать. — Всё. Неважно, сколько тебе лет . Если ты когда-нибудь столкнёшься с трудностями, если у тебя будет депрессия или что-то в этом роде, если у тебя будут проблемы, даже если ты совершишь что-то плохое, — я хочу, чтобы ты рассказала мне, хорошо? Нэнси снова кивнула, и по её лицу скатилось ещё несколько слезинок. — Хорошо, — Она отвела взгляд, посмотрела в пол, а затем снова на лицо матери и выпалила — Я больше не рассказывала ему никаких секретов.   Карен слегка нахмурилась. — Хм?  — Майк. Когда Уилл исчез, после того как я узнала о Изнанке. Я заставила его пообещать, что мы будем рассказывать друг другу всё, — Она замолчала, пытаясь хоть как-то взять себя в руки. — Но я перестала пытаться после того, как Уилл вернулся, а он мне ничего не сказал... — О, Нэнси, нет, —  прошептала Карен, вытирая большим пальцем несколько слезинок с лица Нэнси. — Я же говорила тебе, это не твоя вина.  Нэнси покачала головой. Ее мать не поняла. — Я-я обнаружила, что у него паничка несколько дней назад! Я знала, что с ним что-то не так!  Карен, казалось, несколько секунд обдумывала слова Нэнси, проведя большим пальцем по другой щеке. — Паническая атака— это не симптом проклятия, не так ли?  — Хм? — Ей потребовалась секунда, чтобы осознать вопрос. — Нет, но… — Тогда откуда ты могла знать, что собирается делать Майк? Нэнси ничего не ответила. Она по-прежнему знала, что это всё её вина… но не могла найти ответ на этот вопрос. — Знаешь, я нашла его вчера утром на кухне, — сказала Карен чуть более тихим, приглушённым голосом, — и я сразу поняла, что что-то не так. Я спросила его, не хочет ли он поговорить об этом, он, очевидно, сказал ”нет"... И я отпустила его, — Нэнси почувствовала, как ее слегка передернуло. — Я отпустила его. Значит ли это, что это моя вина? Нэнси хотела возразить, сказать матери, что это не одно и то же - она ничего не знала о Векне, - но не стала.  — Нет. Нет, это не так.  — Тогда это тоже не твоя вина, милая, — просто заявила Карен.  По какой-то причине осознание того, что она была не единственной, кто чувствовал, что мог бы предотвратить эту ситуацию, было успокаивающим. Она почувствовала, как неприятное стеснение, которое терзало ее грудь со вчерашнего дня, немного ослабло. Она слегка улыбнулась матери, прежде чем снова разрыдаться, снова бросилась в объятия Карен и крепко обняла ее. Ей действительно следует почаще говорить с матерью о своих чувствах.  Конечно, это не решило всех проблем. Её брат всё ещё был заперт в логове разума Векны. Горе всё ещё болезненно давило на неё. Вина всё ещё терзала её — она всё ещё чувствовала себя хотя бы отчасти виноватой, — но это больше не подавляло её. И когда она сидела рядом с Майком, а её мать — рядом с ней, она начала надеяться, что, может быть, в конце концов они найдут способ освободить Майка, и, может быть, всё наладится.