Обреченный на жизнь, полную страданий

      Северус размял мышцы после особенно тяжелого аппарирования в Хогсмид. Его доклад Темному Лорду занял большую часть предрассветных часов. Только знание того, что утром Северусу предстоит собеседование и подписание контракта с Дамблдором, удовлетворило Темного Лорда настолько, что он позволил Северусу поспать.       Не то чтобы он смог быстро уснуть.       Его руки покалывало там, где их касалась ведьма. Она была такой теплой, такой мягкой, такой доброй. И по какой-то странной причине хотела быть рядом с ним. Он аппарировал ее в Годрикову Впадину, и вместо того, чтобы испугаться смены обстановки или тех, кто были видны с холма, она прижалась к нему и стала рассказывать истории.       Восхитительные истории о том, как Сириус Блэк сидел в тюрьме, а Петтигрю жил как крыса.       Темный Лорд, похоже, не удивился, узнав, что Петтигрю — анимаг. Это заставило Северуса задуматься: а не стал ли он уже предателем?       Крысиный ублюдок.       Северус надеялся, что Темный Лорд поверил в состряпанное им ложное воспоминание о том, как ведьма говорит ему, что она провидица, а истории, которыми она с ним делится, — ее сны, которые, как она надеется, не окажутся пророческими.       Это было слабое оправдание, но он цеплялся за него. Отчаянно.       Он повел плечами, мысленно репетируя то, что скажет Дамблдору. Снова и снова прокручивая в голове то, что он должен был знать, и то, что он знал на самом деле.       Джин Помфри.       Джин Помфри.       Не Гермиона Грейнджер.       Джин.       Джин.       Это было самым сложным.       По пути от Большого зала до кабинета директора он поймал на себе несколько любопытных портретных взглядов. Некоторые обитатели картин следовали за ним по пятам, перешептывались между собой и отправляли вперед портретных гонцов.       Северус ненавидел быть предметом сплетен среди волшебников. А портреты, которые этим занимались, были просто омерзительны.       — Кислотные шипучки, — чётко произнёс он, обращаясь к горгулье, охраняющей кабинет директора.       Он поднимался по лестнице так тихо, как только мог, надеясь услышать хоть что-нибудь из того, что директор, возможно, бормочет себе под нос в своем старческом маразме.       Но вместо этого услышал знакомые голоса и еще более, к сожалению, знакомое прозвище.       — Мне плевать, что вы говорите, что Нюньчик не…       От прокатившейся по башне волны могущественной магии волосы на его руках и затылке встали дыбом. Северус замедлился ровно настолько, чтобы заглянуть внутрь кабинета, оставаясь при этом незамеченным его обитателями.       Раздался голос другого его мучителя:       — За что, чертова женщина?!       — Я сказала, что вы будете говорить о нем с уважением. Поскольку вы снова доказали, что не можете этого сделать, вам придётся столкнуться с последствиями.       Гермиона… нет Джин.       Из своего укрытия Северус мог видеть, как черные волосы Блэка и Поттера бессильно разметались по дивану. Его гениальная ведьма каким-то образом впечатала их в диван.       — Слушайте меня и слушайте внимательно, если вы хотите предотвратить то, что Дамблдор заставил меня рассказать вам, вы должны прекратить свои детские выходки против Северуса. Разве я говорила, что ты можешь говорить, Блэк? Нет, не говорила, так что закрой рот.       Оба волшебника застонали, но ведьма продолжила: «Лили должна родить через несколько недель. Последнее, что ей нужно, — это чтобы вы привлекли к ней или к себе внимание Пожирателей Смерти из-за того, что не можете оставить в стороне школьное соперничество даже ради предстоящих задач. И не думайте, что я не знаю истинных масштабов вашей порочности. Если бы я приехала сюда хотя бы на три года раньше, этот разговор проходил бы совсем по-другому, и нас разделяла бы решётка Азкабана».       Кто именно будет заключён в тюрьму, оставалось только догадываться.       Неужели она действительно думала, что ее посадили бы в тюрьму за то, что она защищала бы его?       Северус ненадолго задумался: не может быть… Неужели она действительно думает, что смогла бы привлечь Поттера и Блэка к ответственности за их преступления? Она не может быть серьезной. Она безумна.       Но она злилась не на него, а из-за него, и такую злость Северус был готов принять.       Возможно, именно так Темный Лорд относится к Беллатрисе…       Сходство было налицо.       Нет.       Нет, он не мог сравнивать свою ведьму с Беллой. Белла была безумна, Гермиона же… Джин… Ведьма в основном была в своем уме. Только в основном. Ее безумие, казалось, проявлялось только когда дело касалось Северуса.       Он проигнорировал теплое бурлящее чувство, которое принесло ему это осознание.       Он должен был сосредоточиться. Собрать информацию для Тёмного Лорда — такова была его задача. Получить работу, втереться в доверие к Дамблдору, остаться в живых — всё просто.       Однако его ведьма была совсем не проста. Ее тирада в адрес Поттера и Блэка продолжалась. Она требовала, чтобы они доверились Люпину и связались с Петтигрю. Заинтриговало Северуса и то, как она осторожно попросила Мародеров не доверять Петтигрю никакой важной информации, но дать ему понять, что они его любят.       — И вы должны извиниться.       Она подождала пару секунд, а затем усмехнулась.       — Точно, заклинание молчания.       Кабинет вновь окатило волной магии, и Поттер с Блэком заговорили с ведьмой, перебивая друг друга.       Северус воспользовался этой возможностью, чтобы показательно громко топая подняться по лестнице и войти в кабинет.       — Простите, что опоздал, директор. О, похоже, у вас гости.       Видеть результаты ее магии вот так напрямую было еще приятнее, чем со стороны. Диван полностью поглотил Поттера и Блэка, превратив их в мягкие и довольно привлекательные подушки. Ему потребовалось применить весь свой опыт в окклюменции, чтобы не рассмеяться. Он обязательно сохранит это воспоминание на будущее.       — Мисс Помфри, рад снова видеть вас.       — Северус, я же просила тебя называть меня Джин, — она улыбнулась ему, обняла и поцеловала в щёку. — Альбус не сказал, что у вас назначена встреча.       — Ах да, мастер Снейп, спасибо, что пришли. Я подготовил контракт. Я понимаю, что большинство Мастеров зелий придирчиво относятся к тому, как обустроены их рабочие помещения, поэтому приглашаю вас посетить подземелья после подписания контракта. Вы можете ознакомиться с ним за этим столом, пока мы с мисс Помфри закончим нашу встречу с мистерами Поттером и Блэком.       — Он действительно будет преподавать здесь? Нюньчик! — крикнул Блэк, всё ещё впечатанный в диван, из-за чего не мог проклясть Северуса, у ведьмы, однако, с этим проблем не было.       Она произнесла заклинание, от которого Блэк разинул рот, как рыба.       — Обезъяз? — спросил Северус. Какова была вероятность того, что ведьма из будущего владеет заклинанием его собственного изобретения? Ведьма подмигнула ему.       Довольно неплохо.       Северус взял массивный свиток, который должен был стать его контрактом, и сел за рабочий стол в углу кабинета директора.       Он не мог поверить в свою удачу, когда Дамблдор начал обсуждать обязанности в Ордене Феникса. Прямо у него на глазах.       Поттер должен был передать информацию Грюму. Расписание патрулирования.       Братья Пруэтты будут в Уилтшире искать поместье Малфоев.       Фенвик и Дирборн будут патрулировать маггловский Лондон, там проходит какое-то музыкальное мероприятие, которое может привлечь магглоненавистников.       И даже больше.       Гораздо больше.       Северус не обратил внимания на свой контракт, это было стандартное соглашение. Контракт был рассчитан на год с возможностью взаимного продления. Зарплата была меньше, чем ему хотелось бы, но вполне приемлемой, с учетом его опыта. Также были предусмотрены премии за улучшение результатов годовых тестирований учеников. Это было несложно. Слизнорт редко требовал от студентов выше, чем «Приемлемо». Он считал «Приемлемо» достаточной оценкой для перехода на уровень ЖАБА. Северус же планировал немедленно положить этому конец. Если студенты хотят изучать продвинутое зельеварение, они должны быть компетентными. Кроме того, существовали премии и возможные штрафы как за снижение травматизма на занятиях, так и за увеличение количества травм или за их серьезность. С этим было бы уже сложнее. Слизнорт редко заставлял студентов самостоятельно готовить ингредиенты, и этот факт бесконечно раздражал Северуса, когда он был студентом. Он считал несправедливым тот факт, что студенты могут получить заранее подготовленные ингредиенты и все равно сдать экзамен.       Именно так Поттер и Блэк сдали экзамен на достаточно высокие баллы, позволившие им стать аврорами.       Это была полная чушь.       Это изменится. Студенты должны будут уметь приготовить любой ингредиент, который потом попадет в их котел. Он достал пергамент для записей и начал описывать изменения, которые хочет внедрить в занятия в самое ближайшее время. Некоторые из них, как он был уверен, потребуют одобрения директора, и лучше получить их раньше, чем позже.       — Будьте добры, отмените заклинание, мадам Помфри.       Ведьма фыркнула.       — Я не моя сестра, Альбус. Я еще не овладела мастерством, но если вы настаиваете, чтобы я называла вас Альбусом, то сами должны называть меня Джин.       В голосе старого волшебника послышалась насмешка:       — Конечно, Джин.       От вновь прокатившейся по башне волны всё той же могущественной магии у него снова зашевелились волосы на руках, и он услышал шарканье Поттера и Блэка, покидающих кабинет и бормочущих себе под нос слова прощаний.       Его лицо обожгло жаром, когда камин, ожив, освободил директорский кабинет от присутствия двух худших гриффиндорцев в истории Хогвартса.       — Что ж, могло быть и лучше, — сказал Дамблдор. — Провидец, специализирующийся на снах, — интересно. Вы понимаете, что если слухи распространятся, Волан-де-Морт и его приспешники будут охотиться за вами?       Она вздохнула.       — Я всё равно стану мишенью. Лучше уж быть провидицей с несбыточными мечтами, этакой чудачкой, чем кем-то альтернативным.       Дамблдор прочистил горло.       — О, не волнуйтесь, Северус знает, что я провидица, — сказала она, — я рассказала ему об этом вчера вечером, и, вероятно, Поттер и Блэк нас подслушали.       — Почему вы оказались прошлой ночью в Годриковой Впадине?       — Я упомянула, что моя любимая писательница-волшебница Батильда Бэгшот, и Северус рассказал мне, что она живет в этом районе и летом часто принимает воздушные ванны. Мы подумали, что можем наткнуться на неё, но, вероятно, прибыли туда слишком поздно ночью.       Чёрт возьми, ведьма хороша. Где она научилась так легко лгать?       Он задумался, обладала ли она этим навыком всегда или этому её научили другие его «я»?       Северус продолжил читать свой контракт: ему полагался небольшой отпуск во время школьных каникул, но как единственный слизеринец в штате, он по умолчанию стал бы главой факультета, что ограничило его еженедельные выходные. У него также было бы больше, чем у обычного профессора-предметника, обязанностей по отработкам и патрулированию, но за это полагалась дополнительная компенсация.       Он должен был преподавать на всех факультетах и на всех курсах, и то, что этот пункт был включен в контракт, вызывало вопросы о компетенции его предшественников. Была ли у школы возможность нанять больше одного профессора зельеварения? Если да, то у него может возникнуть соблазн переложить преподавание первым курсам на хрупкие плечи ведьмы, если она, конечно, окажется способной обучать мелких охламонов основам безопасности и владению ножом.       Нет, ему не следует так думать.       В нижней части стандартного контракта Мастера зелий имелись поправки, включавшие в себя дополнительные обязанности по обучению всех подмастерьев, находящихся в школьном штате, в данном случае — Джин Помфри. Кроме того, он должен был варить зелья для Больничного крыла с помощью ученика-целителя.       Что ж, у него будет много поводов видеться с ведьмой, это было предусмотрено контрактом.       Превосходно.       Нет.       Нет, не превосходно, это было бы грубое нарушение служебных обязанностей.       — Я вижу, что нет никакой дополнительной компенсации за обучение подмастерья, — сказал он, прерывая какую-то чушь, которую Дамблдор нёс ведьме. — Подписание любого зачета по мастерству в зельеварении, даже если речь идет только о лечебных зельях, связано со значительным юридическим риском. Это должно быть компенсировано.       — Конечно, — сказал Дамблдор и взмахнул палочкой.       В контракт была внесена поправка, предусматривающая значительное вознаграждение за обучение подмастерья, а также бонус, если ученик получит мастерство менее чем за три года.       — Кажется, всё в порядке, — сказал Северус, подписывая документ. — Мисс Помфри, вы не могли бы подписать контракт в качестве свидетеля?       Этого не требовалось для стандартного трудового договора, но наличие её подписи было бы полезно, если бы кто-нибудь заинтересовался его участием в её ученичестве.       — Конечно, — сказала она.       Дамблдор поставил свою подпись последним, и Северуса накрыло волной новой, незнакомой ему магии.       — Что это было? — спросил он.       — Это Хогвартс принял вас в качестве нового главы факультета Слизерин, — объяснил Дамблдор, выглядя слегка обеспокоенным. — Это даёт вам доступ во все части замка, необходимые для вашей должности профессора, жителя и хранителя Хогвартса. Это привилегия, дарованная не всем главам факультетов, в настоящее время Филиус — единственный глава факультета, обладающий такой способностью. Если у вас есть вопросы о магии, он с радостью поможет вам.       Ведьма не выглядела удивленной этой информацией, и Северус сделал мысленную заметку спросить ее об этом позже. Она была гриффиндоркой, разве она не должна была обидеться, что матриарха львов школа любит меньше, чем орла или змею?       — Что ж, если вам больше ничего от нас не нужно, я могу проводить Северуса в его комнаты.       — Вы знаете дорогу? Конечно, знаете, — сказал Дамблдор, жестом выпроваживая их из кабинета. — Я назначил совещание преподавателей на обед, вам обоим нужно будет присутствовать. Домашние эльфы Слизерина — Рип и Аддер. Личный эльф главы Слизерина — Мамба. Мамба также хорошо разбирается в большинстве зелий и служит эльфом-зельеваром.       — Он умеет почти всё, что Слизнорт должен демонстрировать на занятиях или готовить для Больничного крыла, — прошептала ведьма Северусу.       — Спасибо, директор.       — Альбус, пожалуйста, теперь вы сотрудник школы, мастер Снейп.       — Если я должен называть вас Альбусом, то вы должны называть меня Северусом, — ответил Северус, вспомнив, что ведьма сказала старику ранее.       Старый волшебник улыбнулся, его глаза заблестели.       — Ну что ж, тогда бегите, вы двое. Увидимся в Большом зале в полдень.       Ведьма махнула рукой и, схватив Северуса за рукав, вытащила его из кабинета.       — Я чуть не убила этих двух придурков, когда они ворвались в кабинет через камин сегодня утром, — сказала она. Она продолжала бессвязно бормотать что-то о Блэке и Поттере, бесцеремонно волоча его вниз по лестнице в подземелья. — Судя по всему, они подслушивали нас практически с момента нашего прибытия в Годрикову Впадину. Не знаю, бывал ли ты раньше на том холме, но они навесили на него сигнализацию, которая оповестила их о нашем прибытии. Затем они, Блэк и Поттер, использовали свои анимагические формы, чтобы наблюдать за нами. Первую часть с моим плачем они, слава Мерлину, пропустили, но они точно слышали, как я рассказывала историю Блэка и Азкабана, так что…       — Ты сказала им, что ты провидица?       — Они купились.       — Хорошо, это многое объясняет.       Она прищурилась.       — Это то, что ты сказал своему наставнику, да?       — Мой наставник… — он ухмыльнулся, портреты в коридорах с интересом прислушивались, — я дал похожий ответ моему мастеру. Тебе, как подмастерью, следует знать, что правильно говорить «мастер» или «господин», а не «наставник».       Она усмехнулась.       — Называть тебя господином — это слишком извращенно даже для меня.       Он уставился на неё.       Неужели? Она только что?       Но она была всего лишь… Но она также была…       — Где ты этому научилась?       — Слизеринцы — хорошие шпионы, если ты не знал. И, видимо, у моей матери был своеобразный вкус в книгах, — её взгляд стал грустным, хотя она продолжала ухмыляться. — Есть вещи, которые никто не должен знать о своей матери.       — Знаешь, мы могли бы навестить их.       — Поппи водила меня на кладбище сегодня утром. Мы делились историями, но это не одно и то же, — сказала она, продолжая выстраивать свою легенду, хотя он сомневался, что портреты не знали правды. Он также сомневался, что у директора нет какой-то власти, заставляющей портреты хранить молчание по определенным вопросам. Но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть о сплетнях.       — Твои родители все еще здесь?       — Нет.       — Ну, тогда мы можем быть сиротами вместе, я думаю.       — Похоже, ты настойчиво навязываешь мне своё присутствие.       Невыносимая ведьма просияла, глядя на него: «О, похоже, кому-то не по себе».       — Почему моё беспокойство так тебя волнует? Ты что, садистка какая-то?       Она продолжила ухмыляться.       — Неужели мысль о том, что мы вместе будем сиротами, так тебя беспокоит?       Беспокоит? Да, ужасно.       — Я не нахожу идею дальнейшего знакомства с тобой совершенно непривлекательной.       Она прижалась к нему и странно обняла.       — Иногда ты так похож на Северуса, которого я знаю, что это причиняет боль, а иногда ты — собственная версия себя, и я…       — Не плачь.       Северус ненавидел женский плач. Больше всего он ненавидел, когда плакала она.       Она вытерла мокрые щёки.       — От этого немного легче. Я потеряла всё, понимаешь? И я просто… мне приятно, что здесь у меня есть частичка моего дома.       — Ты ведь не хочешь сказать, что я был одной из твоих любимых частей «дома»?       Она рассмеялась.       — Конечно, нет. Я прямо заявляю, что ты был моей любимой его частью.       У него были проблемы.       Большие неприятности.       Огромные.       Но, к счастью, они добрались до его комнат, и у него было достаточно работы, чтобы не думать о притягательной ведьме.