because i like you.

      Солнце, попадающее в комнату через не прикрытые шторами стеклянные двери, освещает всё внутри. От его лучей Сонхун увернуться пытается, накрываясь с головой под покрывало. Открывать глаза нет желания совсем, потому что он не выспался за какие-то несколько часов. Точное число не сможет сказать. Сон настиг его раньше приезда в квартиру Хисына. Может, он просыпался, но эти воспоминания упорно ускользают от него, как бы Пак ни старался.              Его голова раскалывается. Нужно выпить таблетку, чтобы притупить боль ненадолго. Пак нехотя выбирается из-под покрывала, оглядывая уже знакомую ему спальню. Здесь они с Хисыном несколько раз смотрели фильмы и сериалы, поэтому и не удивляется своему нахождению. Сонхун скользит взглядом по комнате от белой двери до выхода на балкон, где и стоит тот, кого он ищет. Позвать не решается по неизвестным ему причинам. Врёт себе подобным образом, ведь прекрасно понимает, почему этого не делает.              Ему стыдно за произошедшее.              Он всё же набирается смелости подойти. Босые ноги касаются нагретого солнцем паркета, и Сонхун как можно тише приближается. Шаги кажутся ему бесшумными, так и оказывается, потому что Хисын не поворачивается к нему. Пак останавливается в дверном проёме между тёплой комнатой и прохладным утром. Хисын, ощущая чужое присутствие, оборачивается.              — Доброе утро, — произносит Ли первый, — у тебя ещё есть немного времени, чтобы поспать. Вернёшься в кровать или со мной постоишь? — телефон, который он держал в руках всё это время, откладывается в карман. Этот знак того, что его слушают предельно внимательно.              — Доброе утро, — хрипло отвечает Сонхун, делая шаг вперёд к Хисыну и выбирая постоять рядом с ним, пока есть немного времени. — Составлю тебе компанию. Расскажешь мне о том, как ты донёс меня до своей квартиры?              — На руках, — поясняет Ли. Он облокачивается на металлические перила балкона, кладя локти на них, и глаз не сводит с Пака, когда тот подходит к нему ближе. — Ты не такой тяжёлый, поэтому я тебя не будил и донёс сам. Ты выглядел слишком уставшим, а сейчас получше, — улыбка появляется на лице его мимолётно.              — Спасибо тебе за то, что позаботился обо мне. Я натворил глупостей вчера, — голос понижает до шёпота. Воспоминания сами мелькают в голове. Таким смелым Сонхун никогда не сможет быть в трезвом состоянии. — Хисын, ты же не злишься? — всё же уточняет Пак, облокачиваясь на те же перила, что и Ли.              — Не волнуйся, — он дотягивается до тыльной стороны ладони Сонхуна и накрывает её своею. — Я не злюсь, клянусь, — успокаивает так, и, слыша эти слова, Пак расслабляется. Не всё так плохо оказывается, как он думал. — Ты помнишь что-нибудь из нашего вчерашнего разговора в клубе? Я обещал тебе продолжить его, если ты хочешь, конечно, и не передумал.              Кровь приливает к щекам моментально, и Пак поворачивает голову в другую сторону. Он помнит всё. В глубине души всё же Сонхун надеялся, что Хисын забыл, хоть и глупо это было. Он кивает, потому что разговор попросту необходим им двоим, чтобы решить вопрос о чувствах.              — Твои прикосновения заставляют меня думать, что у нас что-то может быть, но меня останавливает то, что ты остаёшься моим учителем, — выдавливает из себя тихо, боясь произносить слова на опасную для него тему. Дрожь проходит по его спине, и он начинает замерзать утренним тёплым днём. — Хисын, что между нами? — неуверенно заглядывает в глаза в ожидании ответа на волнующий вопрос.              — Нечто большее, чем обычная дружба, — отвечает Ли, легко сжимая руку, чтобы Пак расслабился хоть немного, помогая не слишком. — Забудь на несколько минут, что я твой учитель. Вчера у тебя получилось, — улыбка вновь возникает на его лице. Хисын откидывает голову немного, открывая лучший вид на шею, на которой красуется одна единственная отметина, оставленная Паком накануне. — Не извиняйся, Сонхун.              — Я случайно, — звучит необычайно глупо, что не отрицает вовсе. Сонхун льнёт ближе с такой же неуверенностью. Ему всё ещё нужен точный ответ. Он старается расслабиться и перестать дрожать от страха, и рука Хисына, оказывающаяся на талии и притягивающая, помогает наконец-то успокоиться.              — Я не возражаю, — Ли шепчет, находясь вблизи него. Длинные пальцы поглаживают талию. — Возвращаясь к твоему вопросу, я к тебе что-то испытываю, — он делает небольшую паузу, прежде чем продолжать, внимательно изучая сонхуново лицо, — отрицать не буду. Что насчёт тебя?              — Ты мне нравишься, — признаётся Сонхун на одном дыхании и прячет своё лицо, уткнувшись в шею Хисына. Он больше никогда не сможет посмотреть на него без румянца на щеках, ведь будет вспоминать этот момент постоянно. Пак обнимает Хисына крепче, чувствуя, как тот на несколько секунд замирает и перестаёт дышать, а затем прижимает к себе.              Неизвестно сколько проходит времени, пока они стоят в объятиях друг друга без желания отпускать. Лучи солнца согревают их тела, и Сонхун больше не дрожит. Он чувствует, как Ли водит узоры по его спине, вызывая приятные ощущения. Пак решает всё-таки посмотреть на лицо объекта своей симпатии. Как только их взгляды пересекаются, мир перестаёт существовать для Сонхуна. В глазах напротив читается только нежность. Его не осуждают, нет. Принимают, наоборот.              — Могу ли я тебя поцеловать? — шепчет Сонхун едва различимым шёпотом.              Сонхун соприкасается с носом Хисына и улыбается, видя такую же реакцию со стороны Ли. Их губы всего в нескольких сантиметрах друг от друга, нужно только поддаться вперёд немного, но Сонхун медлит и как только решается поцеловать, видя кивок, звенит будильник на телефоне Пака из спальни. Правда, на этот раз он не просыпается посреди ночи из-за очередного сна с признанием. Всё происходит по-настоящему.              — Игнорируй, — шепчет Хисын и сам накрывает его губы собственными, целуя медленно и не спеша, даёт возможность отстраниться, если что-то пойдёт не так.              Сонхун, обвивая руки вокруг шеи Ли, притягивает к себе ближе. В поцелуй вкладывает всего себя, все чувства, испытываемые им в данный момент. На раздражающий звук будильника больше не обращает внимания. Хисын сминает губы так, что Пак сосредотачивается лишь на неспешных движениях, тая от наслаждения. Отстраняться не хочется вовсе, но приходится.              Дыхание сбивается. Подобного первого поцелуя с кем-либо у Сонхуна ещё никогда не было. Глупая улыбка не слезает с его лица всё время. Он даже готов опоздать на уроки, лишь бы провести время с Хисыном чуть дольше. Пака целуют мимолётно ещё раз, перед тем как окончательно выпустить из объятий. Правда, полностью физического контакта не теряют. Ли берёт за руку и ведёт внутрь квартиры обратно.              — Нам пора, Сонхун. Позавтракать уже нет времени, — произносит Хисын, направляясь к шкафу с одеждой, в котором её попросту бесчисленное множество. — Я дам тебе свою футболку, хорошо? Тебе и эта, в которую я переодел тебя, тоже идёт, но она более домашняя, — поясняет он. Голос его приглушённый, пока Хисын пытается найти подходящий вариант для него. Наконец, он протягивает белую однотонную футболку. — Это в твоём стиле, поэтому держи.              Только сейчас Сонхун опускает глаза и замечает, что не в своей одежде. Серая футболка, вся покрытая напечатанными надписями на английском языке, доходит практически до колен, а под ней короткие шорты от пижамы. Хисын переодел его, пока он спал. Вопрос о том, как он не проснулся, остаётся открытым. Одним из факторов определённо сыграл алкоголь, а вторым, возможно, усталость из-за учёбы и постоянных тренировок по баскетболу. После завтрашнего матча всё должно стать намного легче.              Пак берёт протянутую футболку из рук и благодарно кивает. Ли поворачивается к нему спиной, позволяя переодеться без какого-либо стеснения, о котором говорить попросту смешно, но привычнее и комфортнее всего это делать без ощущения изучающего взгляда на себе.              Хисын времени зря не теряет, он уходит вскоре в гостиную для того, чтобы собрать всё необходимое для школьного дня. Возвращается как раз в тот момент, когда Сонхун откладывает вещи, данные ему на ночь, аккуратно сложив их в сторону. Он до телефона, лежащего на тумбочке, дотягивается. Его взору сразу предстают сообщения Джейка. Не парочка, а целая дюжина.              Первой мыслью было, что Шим попросту волнуется за него. Нет, всё по-другому. Лучший друг заваливает его расспросами о том, чем они занимались после его незапланированного появления в комнате. Он отмечает также то, как мило они обнимали друг друга, и Сонхун больше не в состоянии это читать. Воспоминания во второй раз за утро возникают в голове, и выбросить их не получается никуда.              Ответа Джейк не дожидается. Пак ему расскажет всё в школе, сейчас перед ним появляется Ли, явно озадаченный тем, что он перестал собираться. Вопрос сам висит в воздухе и просит ответа сейчас.              — Джейк пишет, — поясняет Сонхун, вставая с кровати и обнимая Хисына. Он прижимается ближе без какого-либо желания отпускать его сейчас и ехать в школу, где они не смогут увидеться нормально без чьих-то глаз. — Давай ещё совсем немного постоим так? Пожалуйста? — голос заглушает рубашка, в которую он и уткнулся. Когда Ли успел переодеться, Пак не понимает, однако не придаёт значения этому факту, продолжая объятия.              — Немного, — соглашается Хисын. Его руки покоятся на тонкой талии, а губы оставляют невесомый поцелуй на макушке осветлённых волос. — Тебе же ещё рюкзак нужно взять, поэтому я и хочу раньше выехать, чтобы всё успеть и не опоздать, — он целует снова, только уже лоб, когда Сонхун слегка поднимает голову и кивает слабо, принимая правоту Ли. — Тогда пойдём.              В лифте Пак отлипать не собирается, он льнёт и покрывает поцелуями лицо с довольной улыбкой. Между этажами остановок нет, что радует: они бы помешали ему наслаждаться Хисыном сполна, пока есть время, ведь потом не будет ни его, ни возможности уединиться в школе. А сегодня больше не получится увидеться из-за тренировки, которая продлится до самого вечера.              Пак пальцами проводит по оставленной вечером отметине и больше не краснеет. Он знает, что его чувства взаимны и не надо бояться их проявления. Ответные поцелуи со стороны Хисына заставляет сердце трепетать. Сонхун тает всё время до полной остановки лифта на подземной парковке.              Им необходимо вернуться в реальность, где им придётся вести себя так, будто ничего между ними нет, поэтому и время растягивает как только может. Путь до машины кажется слишком быстрым, и Пак шаг старается замедлить, чем вызывает недопонимание со стороны Хисына.              — Что такое? — он спрашивает и полностью останавливается недалеко от своего парковочного места. Даже при приглушённом свете с лёгкостью можно прочитать волнение в глазах Хисына.              — Я не хочу ехать, потому что мы не сможем увидеться больше сегодня. У меня тренировка допоздна опять будет, ведь завтра игра, — Сонхун за руку берёт аккуратно, переплетая их с Хисыном пальцы. Дрожь пробегает по его телу, когда он признаётся: — Этот матч для меня много значит, и я боюсь проиграть. Очень волнуюсь, Хисын, поэтому и жду тебя в качестве моральной поддержки, — Пак слабо улыбается, хотя можно с лёгкостью понять, что он испытывает сейчас.              — Независимо от исхода я буду рядом, — Хисын оставляет лёгкий поцелуй на губах, прежде чем продолжать, — я поддержу тебя в любом случае. После игры могу отвезти к себе, если ты захочешь и останутся силы.              — Хочу, — Сонхун подставляет лицо для новых поцелуев, в которых ему не отказывают, и расплывается в довольной улыбке. — Опоздаем немного, всё. Я решил так, — заявляет он, преподнося тыльную сторону ладони Хисына к своим губам и целуя её.              — Я не могу сказать своим ученикам, что я задержался из-за Пак Сонхуна, не желавшего отпускать меня, — смеётся Ли и тянет за собой в направлении машины. — Не думаю, что ты хочешь получить второе замечание за опоздание, — он проговаривает без какого-либо укора, но Сонхун окончательно сдаётся, больше не пытаясь спорить с ним.              — Хорошо, тогда поезжай быстрее, — просит Пак тихим голосом. — Я ещё Джейку обязан всё рассказать. Ты же знаешь его, хочет узнать всё сразу, а не ждать перемены.              — Лучше опоздать тогда, так быстро я тебя не довезу сначала до дома, а потом — до школы, в которой ты не должен появиться без рюкзака, — Хисын рассекает пространство стремительными шагами и не выпускает руки, не успевающего за ним Сонхуна. — Мы можем попробовать, конечно, но не обещаю. Джейку придётся подождать, наверное.              Пак садится на своё привычное пассажирское сиденье. Его взгляд сразу устремляется на сосредоточенного за рулём Хисына. Прекрасен. И ещё множество эпитетов, способных описать его. Сонхун, смотря на него, каждый раз по ощущениям влюбляется лишь сильнее. Теперь он обладает небольшой привилегией в виде возможности оставлять поцелуи, чем охотно пользуется, пока они выезжают на проезжую часть.              Сонхун тянется к водительскому креслу, занятому Хисыном, располагая на его краю руку для опоры. Дыханием опаляет щёку, прежде чем оставить первый поцелуй на щеке с легко отросшей щетиной. За реакцией наблюдает внимательно: Ли чуть подаётся в его сторону, поощряя целовать больше, но при этом происходящее не имеет никакого влияния на процесс вождения. Значит, он не особо отвлекает.              За дорогой не следит совсем, потому что на это есть Ли, который скажет, когда будет пора остановиться. А пока он может наслаждаться своим положением и продолжать покрывать поцелуями идеальное лицо. К несчастью, имеет возможность целовать лишь левую часть лица. Однако на красном свете может уделять предельное внимание губам, которые умело сминают его собственные. В голове даже проносится мысль о том, чтобы вообще не появляться в школе, что невозможно по правилам. Родители явно не обрадуются его прогулу, поэтому остаётся жадно брать то, что ему дают.              — Тебе повезло, что на моих губах нет тинта, — шепчет прямо на ухо и прослеживает, как тело Хисына покрывается множеством мурашек. — А то всё твоё лицо было бы покрыто следами из-за меня, — Сонхун целует мочку, прежде чем автомобиль тормозит около его дома.              — В клубе ты оставил весь свой тинт на моей шее, — Хисын улыбается, когда Пак отстраняется от него и отстёгивает ремень безопасности. — Ты успеешь быстро собраться? — он переключается на другую тему, не давая возможности что-либо сказать на ранние слова, и Пак кивает, молча отвечает на заданный вопрос. — Тогда давай, я тебя жду.              Сонхун стремительным шагом идёт в сторону собственного дома, ключи от которого лежат в кармане джинсов. Он проходит внутрь, не забывая прикрыть за собой входную дверь, и поднимается на второй этаж, где и находится его комната. Полы скрипят, как только Пак ступает на них. На неприятный и кажущийся громким звук не обращает никакого внимания.              Проскальзывает в комнату, стараясь всё сделать как можно быстрее и не опоздать в школу. Всё ради Хисына, которому за опоздание будет хуже, чем ему. Здравый смысл постепенно возвращается к нему. Стоило лишь покинуть Ли ненадолго, но он уже возвращается к нему, так как рюкзак, собранный всеми нужными предметами на сегодняшний день, оказывается. Сонхун выглядывает в окно, ведущее на дорогу, на которой и остановился Хисын, и улыбается, перед тем как покинуть комнату, где ему больше ничего не нужно.              Пак открывает дверцу автомобиля и тут же сталкивается с любимыми глазами, перед которыми невозможно подавить улыбку. Хисын смотрит на него влюблённо, и растаять на месте от подобного взгляда хочется. А поцелуй, следующий сразу же после того, как Сонхун садится внутрь на пассажирское сидение, добивает его окончательно, и он расслабляется полностью на своём месте, позволяя целовать и слабо покусывать собственные губы.              Отстраняться нет желания совсем, но приходится, поскольку время поджимает. У Сонхуна дыхание частое, и он привести его в норму пытается, что выходит не слишком хорошо, потому что Хисын взгляда не отрывает от него. Тот льнёт ближе и берёт за руку аккуратно, проводя большим пальцем по костяшкам.              — Мы всё ещё успеваем, пятнадцать минут есть в запасе, — шёпот разрезает тишину, установившуюся в салоне автомобиля. — Может, ты хочешь поехать в школу и рассказать всё Джейку? Или со мной чуть больше времени провести? Я не обижусь, если ты выберешь лучшего друга, всё нормально будет, — Хисын выдерживает продолжительный зрительный контакт, от которого с ума сойти хочется.              Даёт очевидный, слишком очевидный выбор, не нуждающийся в том, чтобы раздумывать над ним. Если есть возможность провести больше времени с Хисыном, Сонхун воспользуется ею без остатка. Джейк всё-таки подождёт. И это решение принимает быстро, понимая, что друг не обидится, если узнает, с кем он был.              — С тобой, — улыбается Пак и целует невесомо после нескольких секунд раздумий об этом. — Я хочу к тебе на колени, можно? — спрашивает неуверенно, хотя вчера вовсе не стеснялся своих действий. Он откладывает рюкзак на своё пассажирское сиденье, когда видит кивок, означающий лишь разрешение. — Спасибо, — вполголоса говорит, пряча лицо в изгибе шеи.              — Я всегда разрешаю тебе, мог даже и не спрашивать сейчас, — таким же тоном отвечает Хисын, располагая свои руки на хрупкой талии и притягивая ближе к себе. — Во сколько у тебя игра завтра? — он интересуется и вырисовывает на спине узоры, понятные только одному ему. — Хочу прийти пораньше, чтобы поддержать тебя лично. Ты же не против?              — В шесть, — говорит Пак и отстраняется от шеи, чтобы его голос можно было разобрать без каких-либо трудностей. — Я тебя встречу около спортзала минут за тридцать до начала, только напиши мне заранее, — Сонхун слегка наклоняется и накрывает губы в недолгом поцелуе. Так и хочется целовать его, хотя с момента признания прошёл от силы час. Он просто давно хотел это сделать, только так может оправдать себя.              Руки Ли никуда не деваются, они продолжают держать близко к разгорячённому телу, ставшим таким из-за поцелуев, которых предостаточно, ведь Сонхун так и не подумал останавливаться. Правда, он внезапно отстраняется, с лёгкой улыбкой смотря в глаза, и тянется к рюкзаку, из переднего кармана которого достаёт пластиковый флакон, полностью заполненного тёмно-красной жидкостью. Новый тинт, купленный совсем недавно, даже использовать его толком Пак не успел.              — Вчера я оставил на тебе свои поцелуи, не хочешь сделать то же самое с моим телом? — Сонхун договорить не успевает, как Хисын уже кивает и приоткрывает рот, чтобы на губы был нанесён пигмент. — Почему-то я уверен, что тебе подойдёт этот цвет, — он мажет кисточкой и распределяет красный тинт по губам. — Красивый, — умиляться начинает, когда Ли первым делом рассматривает себя в зеркале заднего вида, чтобы всё было ровно и не выходило за края.              Пак кладёт флакон обратно в карман рюкзака, а затем вновь обращает всё внимание на парня, не убирающего рук с талии и смотрящего настолько влюблёнными глазами, которых в жизни не видел. Сонхуна притягивают ближе к лицу и оставляют первый след от тинта на губах, что заставляет прикрыть глаза от удовольствия и расслабиться в сильных руках.              Он чувствует, как невесомые, почти не касающиеся кожи, чтобы никто и не заметил, поцелуи медленно смещаются к шее, а затем к прикрытым футболкой ключицам. Хисын без промедлений оттягивает ворот и припадает к новым открытым участкам. Всего несколько раз губы касаются выпирающих костей, а Сонхун уже чувствует, как льнёт ближе для ещё большего количества поцелуев. К счастью, у Хисына всё ещё остаются крупицы здравого смысла, и он отрывается от ключиц, заглядывая в карие глаза.              — Я не могу оставить больше, — шепчет Ли, убирая пальцы с воротника футболки и поправляя, чтобы отпечатки губ были не такими заметными. — Нам нужно ехать, — напоминает мягко и с намёком, что Сонхун пора перебраться на своё пассажирское кресло, что тот и делает в следующую секунду.              Сонхуну не верится, что их совместное время подходит к концу. Расставаться нет никакого желания. Грусть на лице отражается, поэтому все две минуты до школы Хисын держит его за руку, сжимая ту слегка, дабы Пак не погружался в свои мысли, которые никогда к чему-то хорошему не приводили.              Около школы Хисын останавливает автомобиль и ждёт, пока Пак покинет его, чтобы припарковаться на недалеко находящейся парковке. Никаких поцелуев на прощание. О них и речи идти не может, когда каждый их может тут заметить. Поэтому Хисын просто прошептал короткое: «Пока». Обижаться нет никакого смысла, это Сонхун прекрасно осознаёт. Лучше будет сохранить хорошую репутацию обоих и не подтверждать грязные слухи, которые отчасти стали правдой, те, что говорили об их недосказанных чувствах. Не больше.              Сонхун не поднимает глаз всю дорогу до школы. Суровая реальность возвращается резко, а лучше бы никогда этого не произошло. Даже его привычная натянутая улыбка, которая сегодня кажется уж слишком фальшивой, не спасает. В любимых объятиях оказаться прямо сейчас хочется, хоть и расстались они две минуты назад. Он уже безумно скучает.              В класс проскальзывает, когда звук звонка распространяется по всему коридору, опустевшему давно. Джейк сидит на привычном месте, и Сонхун устраивается рядом с ним с полной готовностью отвечать на все вопросы, бесчисленное множество которых тут же наваливается на него. Правда, Сонхун ни один не запоминает, потому что параллельно слушает ещё и учителя. Его трясут за плечо, и он поворачивает голову, дабы встретиться с взволнованным лицом.              — Мы поцеловались, — наклонившись ближе, произносит он так, чтобы никто, кроме лучшего друга, их больше никто не услышал. Как только он отстраняется, видит довольную улыбку Джейка, и Сонхун не может сдержать собственную, теперь уже искреннюю, потому что момент поцелуя был тёплым, комфортным.              — Ты не выдержал и поцеловал первым? — шёпотом отвечает Шим. Ему до безумия интересно, и кто Сонхун такой, чтобы не поделиться с другом информацией о сегодняшнем утре.              — Он был первым, — улыбка шире становится. Приятно на душе становится, и хочется повторить всё произошедшее этим вечером, что маловероятно, но Сонхун готов попробовать позвать на свидание с надеждой, что и Хисын сможет.              Джейк, утолив своё любопытство, переключается на речь учителя истории, а Пак так и витает в облаках, думая лишь о Хисыне и желании встретиться с ним. Урок для него проходит незаметно, в тетради так и не появляются новые записи, потому что попросту некогда ему, когда голова занята другим. Он влюблён, да и сильно. Ему нравится испытывать это приятное волнение в ожидании ответа на предложение увидеться.              Сонхун готов пожертвовать своим драгоценным свободным временем после тренировки ради Хисына. И тот делает то же самое, перенося репетицию на более раннее время, чтобы Пак был дома не слишком поздно. Волнуется, правда, его родителям нет никакого дела до того, во сколько он возвращается домой.              Джейк расспрашивает Сонхуна ещё больше на переменах. А как он должен рассказывать что-либо, когда совсем не помнит дорогу до квартиры учителя, потому что крепко спал. Приходится использовать слова Хисына, постепенно доходя до заветного поцелуя, который хочется описать во всей красе, однако Сонхун решает этого не делать, ограничиваясь простым и коротким описанием.              

***

             Видеть автомобиль Хисына около его дома становится уже привычным делом для Сонхуна, только что вернувшегося с долгой тренировки. Он устал, но всё ещё готов уделить время Ли, приехавшего к нему ради него. Пак старается, чтобы его шаги не были такими быстрыми и не выдали то, что он настолько ждал их спонтанное свидание. Однако улыбка рушит его образ невозмутимости, когда Хисын покидает автомобиль и идёт навстречу.              Сонхуну становится не до вещей вокруг, стоит ему оказаться в объятиях, которых он нетерпеливо ждал весь день. Даже на тренировке не мог сосредоточиться из-за нахлынувших чувств, за что и получил заслуженную пару замечаний от тренера.              Запах приятного одеколона исходит от Хисына, и Сонхун улыбается, потому что это что-то новенькое. Такого у него ещё не было. Горьковатая ваниль в сочетании с карамелью заставляют Пака сойти с ума. Этот одеколон определённо станет любимым у него.              Объятия не сопровождаются какими-то разговорами. В тишине, с изредка проезжающими машинами им обоим комфортно. Пальцы Хисына поглаживают аккуратно уложенные волосы, иногда зарываясь в них, чтобы принести приятные ощущения от лёгкого массажа кожи. Из-за лёгкого поцелуя в висок Сонхун тает в руках Ли, прижимаясь ещё ближе.              — Если мы так и продолжим стоять, то я тебя никуда не отвезу, потому что будет слишком поздно, — Хисын первым нарушает сложившуюся тишину. Поглаживания прекращаются, потому что ему нужно абсолютно всё внимание Сонхуна. — Ты сможешь обниматься со мной и на берегу океана, — проговаривается быстро о месте назначения, хоть в переписке обещал держать в секрете до последнего. Он целует лоб в этот раз, чтобы вновь вызывать широкую улыбку на любимом лице.              — Мы едем на пляж? — радостно уточняет Пак. Как же давно он там не был. В последний раз, может быть, с Джейком, но это было около года назад. Только вот это первое его свидание там.              Его нетерпению невозможно не улыбнуться, что и делает Хисын, беря за руку и ведя до автомобиля. Он, подобно джентльмену, открывает дверцу и усаживает парня на переднее пассажирское сидение, как и обычно. Пальцы их переплетаются на пару мгновений, Сонхун сжимает ладонь, не желая терять их долгожданное прикосновение.              — Я подержу тебя за руку, когда сяду рядом, — мягко произносит Хисын, аккуратно выбираясь из паковой хватки, на что получает лишь короткий кивок и грустные глаза. Дверца автомобиля закрывается, отдаваясь глухим хлопком, а затем Ли оказывается рядом с Сонхуном.              Пак испытывает чёртов тактильный голод, который раньше никогда не проявлялся. Это слишком на него не похоже. У него и дыхание не спирало при присутствии определённого человека рядом. Влюблённость оказывает огромное влияние, о котором и подумать было нельзя. По крайней мере, Сонхун не догадывался об этом до сегодняшнего дня.              Он ластится к Хисыну, как кошка, и его никак не волнует, что подобное поведение может кто-то увидеть, если пройдёт рядом и посмотрит на них через лобовое стекло. Пак целует щёку, челюсть и шею, не забывая про отметину, появившуюся прошлым вечером. Из-за множества поцелуев на коже остаётся достаточно следов губ, до этого накрашенных тем же тинтом, что и утром. Хисын улыбается, смотря на то, как Сонхун не прекращает целовать его, хоть и приходится тянуться до разгорячённого тела.              — Ты такой милый, — слетает с губ Хисына совершенно неожиданно, когда возникает пауза между поцелуями и когда Пак обращает свой взгляд на его лицо. — Говорю же, милый, — он соприкасается лбами с Сонхуном и тянется за поцелуем. — Мои губы устали ждать, когда очередь дойдёт до них, Сонхун, — шепчет, прежде чем коротко поцеловать, будто на пробу.              — Может, наоборот? — улыбается и затягивает в следующий поцелуй, который длится чуть дольше. — Потому что следы моих губ на твоём теле делают тебя самым милым на этой планете, — Сонхун флиртует, не скрывая этого совсем, и он готов отдать всё, чтобы увидеть румяные щёки.              — Прекрати, — Хисын смущённо отводит взгляд и переключает внимание на дорогу. — Поехали, нам добираться около тридцати минут до Майами-Бич, если пробок нет сейчас, — он быстро переводит тему разговора, и Пак решает замолчать на время и увеличивает расстояние между ними, давая личное пространство.              Но своё обещание Ли не забывает и выполняет, аккуратно заключая их пальцы в замок. Он ведёт автомобиль одной рукой, и это не вызывает никакого дискомфорта у него, поэтому Сонхун расслабляется и смотрит на огни ночного города. Всё переливается: невозможно не восхищаться Майами.              — Сонхун, если ты замёрзнешь, я взял тёплую рубашку тебе, — осведомляет Хисын, поглаживая большим пальцем выступающие костяшки и слегка сжимая ладонь, чтобы его услышали предельно ясно.              Ли, видимо, прекрасно осознав, что его парень испытывает тактильный голод, каждый раз выборочно целует участки лица: то щёку, то нос, то висок. На четвёртой остановке на красном свете светофора он дотягивается до губ, делая самым счастливым на свете человеком. Простые поцелуи и внимание, а Сонхун уже хочет посвятить Хисыну всю оставшуюся жизнь.              Он влюблён настолько сильно, что при каждом появлении Хисына в поле зрения его сердце бешено бьётся и готово выпрыгнуть из груди. Руки пробивает приятная дрожь, когда и на костяшках пальцев появляются поцелуи. Пак не замечает, как щёки наливаются кровью, а Ли оказывается у его уха.              — Для меня ты самый красивый сейчас, — шепчет, прислонившись ближе. Дыхание опаляет покрасневшее ухо, и Пак покрывается тонной мурашек по всему телу. — Не хочу, чтобы ты спорил. Просто прими как факт, — Хисын целует мочку и отстраняется, позволяя свободно вздохнуть, прежде чем очередной светофор поменяет свой свет на зелёный.              До Майами-Бич они добираются вскоре. На полпути туда у Сонхуна прикрываются глаза, однако не даёт себе заснуть, в чём помогает ему Хисын своими лёгкими поцелуями и шёпотом на ухо. Усталость всё-таки берёт своё над ним, потому что провести на тренировке несколько часов подряд без перерывов для него проблематично, даже при условии, что такое происходит достаточно часто.              — Сонхун, — зовёт его Хисын. Тот пока с лёгкостью трясёт за плечо, чтобы Пак глаза открыл и доказал, что не спит. — Почему ты позвал меня на свидание, когда ты такой уставший? — интересуется и берёт его лицо в свои ладони. Сонный взгляд вызывает лишь еле различимую улыбку в тёмном салоне автомобиля.              — Я хотел с тобой встретиться, — только и отвечает он в надежде, что это ему поможет. Добавляет ко всему невинные приподнятые уголки губ в оправдание себе. — Я не видел тебя весь день, ты был занят, как и я. Я соскучился, — тихо признаётся Сонхун на одном выдохе, отводя взгляд совсем в другую сторону. Ему неловко об этом говорить, потому что боится, что это как-то странно будет звучать, ведь они и так достаточно времени проводят вместе.              — Правда? — удивлённо переспрашивает Ли, на что получает кивок. — Мы бы завтра увиделись в любом случае, — он отстёгивает собственный ремень безопасности и тянется ближе. — Но я рад видеться с тобой когда угодно, потому что тоже скучаю по тебе. Без тебя мне одиноко.              Нежный и медленный поцелуй на пустой парковке, где им никто не сможет помешать, следует сразу вместо ответа. Уведомления, приходящие на телефон и отдающие вибрацией по карману джинсов, игнорируются Сонхуном. Он выбирает Хисына сейчас и будет проводить с ним время, а полученные сообщения прочитает позже. Они могут подождать, Ли — нет.              — Пойдём? — шепчет Хисын в распухшие губы, отстранившись. — Только возьми мою рубашку, пожалуйста, — он гладит большим пальцем краснеющую щеку, внимательно изучая выражение лица Сонхуна.              — Хорошо, милашка, — Пак смеётся, когда использует это прозвище. Хисын только смотрит удивлённо, пока Сонхун тянется за рубашкой, лежащей на заднем сидении автомобиля, беря вместе с этим плед, подготовленный заранее. — Что? Тебе не нравится быть милашкой?              — Нет, нравится, просто неожиданно слышать от тебя такие прозвища, — на лице его возникает яркая улыбка. Хисын забирает из рук плед и покидает автомобиль, обходя его тут же, чтобы открыть дверцу для Сонхуна и подать ему руку.              — Что с тобой сегодня, Хисын? Ведёшь себя по-джентльменски, — Пак кладёт руку в предложенную ладонь и выходит. На плечи накинута клетчатая рубашка, чтобы не замёрзнуть, потому что здесь чуть прохладнее. — Но мне нравится это, я не буду жаловаться.              — Хочу, чтобы ты навсегда запомнил это свидание, — улыбка так и не сходит с лица Ли. — Ты особенный для меня, Сонхун, — пальцы их переплетаются моментально по его инициативе. Он смотрит на Пака, сгорающего от нетерпения, и ускоряет немного шаг, чтобы быстрее дойти. — Прекрасный, — шепчет скорее самому себе, однако Сонхун его прекрасно слышит, смущаясь.              Солнце уже зашло за горизонт, поэтому темнеть начинает, что не мешает людям выходить, чтобы провести время в одиночестве или в чьей-то компании. На улицах Майами-Бич начинают открываться ночные клубы и бары, в которые Сонхун и Хисын сегодня не пойдут. Им нужно более укромное место. Только для них двоих, где их не сможет никто достать. Да и алкоголь пока нет никакого желания пить: воспоминания о прошлом вечере до сих пор всплывают в голове. Хотя именно благодаря спиртному он был смелее и смог приблизить момент признания в чувствах.              На побережье, к удивлению, совсем мало людей, и то они стремительно уходят в сторону открывшихся клубов, оставляя их одних. Сонхун ни на секунду не отрывает взгляда от красивого профиля лица Хисына. В темноте практически и не видно отпечатков его губ. За подобное проявление чувств ему не стыдно, хотя вчера он бы ни за что не поверил в происходящее и покраснел бы. Сейчас главное, что у них всё взаимно, а на другое можно будет обратить внимание позже.              Ли находит место подальше от спуска, ведущего на пляж, чтобы их точно никто не побеспокоил. Плед оказывается разложен на песке. У них ничего нет с собой, только ранее не обсуждённые темы, касающиеся их чувств по отношению к друг другу. Сонхун кладёт голову на колени Хисына и смотрит на него изучающим взглядом. Даже в темноте он может увидеть эти влюблённые и сияющие глаза.              — Если я засну, то снова буду ночевать у тебя, — заявляет Сонхун без какого-либо предупреждения, — только в этот раз сам буду звонить родителям и предупреждать о своём отсутствии, если глаза будут закрываться. Ты же не против будешь? — решает всё же уточнить.              — Останешься у меня, я не против, — отвечает ему Ли. Его длинные пальцы поглаживают осветлённые волосы. Укладка, на которую было потрачено около десяти минут, была разрушена ещё около дома, поэтому Хисын старается уложить их по-новому с той же аккуратностью.              — Правда? — чуть ли не мурлычет Сонхун при получении согласия. Он расслабляется всем телом рядом с Ли, потому что с ним ему нечего бояться. — Кстати, как я спал этой ночью?              — Ты не просыпался, когда я тебя переодевал в свою домашнюю одежду, но как только я лёг, ты прилип ко мне и спал в моих объятиях всю ночь. У тебя правда не осталось никаких воспоминаний? — Сонхун кивает и ждёт дальнейших слов Ли. — Алкоголь повлиял на тебя слишком сильно прошлым вечером. Напомни, больше ничего тебе не заказывать в клубах.              — Хорошо, — отвечает и тянется за очередным коротким поцелуем, приподнимаясь на локтях для собственного удобства. Сонхун нижнюю губу оттягивает несильно, прежде чем отстраниться. — Что ты подумал обо мне, когда впервые увидел, Хисын? — спрашивает неожиданно, никак не разрывает зрительного контакта, чтобы увидеть реакцию на свой вопрос.              — Ты пытался начать общение со мной с моего первого дня в школе, а я игнорировал тебя, потому что имел правило не общаться с учениками. Но ты всё продолжал, — Ли говорит без какого-либо упрёка в голосе. С его лица не уходит улыбка вовсе. — Поэтому я начал к тебе чуть лояльнее относиться, хоть и не показывал этого до того, как ты почти в открытую начал списывать.              — Я же извинился, — тянет Сонхун по слогам недовольно. Он окончательно поднимает голову с колен, несмотря на то что его тянут обратно. — Ты стал лояльнее ко мне лишь из-за того, что я пытался с тобой общаться, или было ещё что-то? — резко меняет тему, потому что ему стало уж слишком интересно. Пак сокращает расстояние между их лицами и выжидает ответа. — Может, тебя привлекла моя внешность? Расскажешь мне, Ли Хисын?              — Ты красивый, Сонхун, — выдыхает Хисын, — но спешу тебя расстроить, внешность никак не повлияла на моё отношение к тебе. Я смотрю на характер всегда, — он целует щёку, смотря на него. — Мне хотелось с тобой общаться, и концерт подтолкнул меня это сделать, о чём я не жалею совсем.              Сонхун тает от слов, слетающих с губ. Кажется, сейчас его чувства только сильнее стали, потому что растекающееся по телу тепло он никак не может объяснить по-другому. Его улыбка отражает улыбку Хисына. Они не нуждаются в продолжении диалога. По крайней мере, прямо сейчас. Позже они ещё смогут поговорить.              Хисын зарывается пальцами в волосы и портит укладку, сделанную им же пять минут назад. Он перебирает пряди, пока Сонхун уделяет предельное внимание его губам, целуя аккуратно и стараясь держать равновесие, чтобы снова не положить голову на колени Ли, однако его удерживают, что только его и спасает в данный момент. Лёгкий укус, приходящийся на нижнюю губу со стороны Пака, должен раззадорить Хисына. Это и происходит: поцелуй становится более страстным и разрушает сложившуюся мирную обстановку.              Первым отстраняется Сонхун и смотрит из-под прикрытых глаз на расслабленное лицо Хисына, будто это не он сейчас целовался как не в себя. Волны, бьющиеся о побережье, создают подобную спокойную атмосферу, из-за которой Ли такой. Можно даже сказать, усыпляющую. Однако думать об этом не стоит сейчас, мысли о сне лучше всего будет отогнать.              Сонхун поправляет рубашку на своих плечах, поворачивая голову в сторону океана. Он не особо привлекает его, как Хисын, тянущийся к нему, чтобы оставить поцелуй на виске, который настолько внезапный, что Пак покрывается мурашками, распространяющимися по всему телу мгновенно.              Ему нравится здесь. Можно расслабиться в сильных руках и говорить обо всём на свете, что только в голову придёт. Даже парочку фотографий делает для профиля в Инстаграме и воспоминаний об этом чудесном дне, когда Сонхун смог признаться в своих чувствах и когда ему ответили полной взаимностью, делая самым счастливым человеком в мире.              Время начинает близиться к десяти, а это может означать лишь одно: им пора возвращаться домой. Сонхун под конец их свидания оказывается сидящим на коленях Хисына, уткнувшимся носом в его шею и вдыхающего понравившийся ранее одеколон. Поцелуев новых не прибавляется, потому что он решил пожалеть Ли, который и так весь в них.              — Нам пора, — выдавливает из себя Пак с огромным нежеланием, ведь расставаться не хочется совсем, даже если они увидятся завтра. — Отвезёшь меня домой? — он поднимает голову, чтобы увидеть уставший кивок. — Я боюсь, что всё же у родителей возникнут вопросы, если я снова не буду ночевать у себя. Да и я не заснул. Тем более у меня завтра игра, хочу попробовать выспаться.              — Хорошо, — вновь кивает и целует коротко в губы, — ты мне нужен завтра отдохнувшим, Сонхун. Не будем задерживаться, хочу, чтобы ты поспал чуть больше, — заявляет Ли, ожидая, когда Сонхун встанет с его колен, чтобы отряхнуть и сложить плед, на котором они просидели всё время.              Дорога до парковки, которая к их приходу становится заполненной, занимает недолго из-за быстрого шага, используемого ими двоими. Хисын не выпускает чужую руку из своей ни на секунду, вероятно, желая использовать каждую возможность касаться Сонхуна, пока им не придётся прощаться до завтрашнего дня, если не до самого вечера.              Фотография зацелованного Ли останется в его галерее навсегда, потому что не запечатлеть такого милого, а не серьёзного мистера Ли было бы преступлением. Однако никто не увидит снимок. Сонхун сохранит его в секрете по просьбе самого Хисына, которая полностью обоснована, ведь он учитель.              — Спасибо тебе за вечер, Хисын, — Пак улыбается, произнося это, когда автомобиль паркуется около его дома. — Прекрасное свидание, — добавляет тут же, наклоняясь для прощального поцелуя.              — Ты сделал его прекрасным, — Хисын шепчет в губы, перед тем как коротко поцеловать их. — Спокойной ночи, Сонхун.              — Спокойной ночи, Хисын.              С этими словами он покидает автомобиль и направляется в сторону дома, пока Хисын смотрит ему вслед. Ключи от двери находит в кармане джинсов и использует их, чтобы зайти в тёмное помещение. Возможно, родители уже спят, поэтому Пак как можно тише поднимается к себе в комнату. Завтра вновь придётся рассказывать им о прогулке с Джейком, которой даже не было. Правда, сейчас у него нет сил придумывать что-либо, лучше оставить это на утро.              Быстрый и прохладный душ не убирает сонливость, его глаза закрываются сами по себе. Кажется, ещё одна секунда, и он упадёт прямо на холодный кафель и проспит здесь до самого утра, чего очень бы не хотелось. Сонхун доходит до своей комнаты и ложится на кровать, укрываясь покрывалом и прикрывая тяжёлые веки.              

***

             Эту ночь можно считать одной из тех, когда Пак не просыпался без какой-либо причины и от каждого звука. Всё из-за усталости его. Прошлый день был полон на события, в которые до сих пор сложно поверить. Он признался Хисыну. Ли-чёрт-возьми-Хисыну. И они поцеловались. Это не сон. Не мечта. А реальность.              Ли Хисын теперь его парень.              Если бы кто-то сказал ему что-то подобное в начале года, он бы в жизни не поверил, потому что это попросту невозможно. Но нет, как оказывается, вполне даже, что повергает в шок только что проснувшегося и обдумавшего всё Сонхуна. Тот глаза потирает, прежде чем потянуться к телефону.              Первым делом проверяет мессенджер, в котором со всеми общается на постоянной основе. Хисын прислал ему перед сном несколько милых сообщений, в которых много комплиментов и благодарностей, греющих сердце и вызывающих широкую улыбку с самого утра.              Вставать никак не хочется, он лучше отправит Ли вчерашние фотографии и видео, сделанные на берегу океана. Пересматривать всё не может, потому что всё же поднимается с кровати и идёт готовиться перед важным днём в его спортивной карьере. Ему лучше не опаздывать сегодня никуда.              К счастью, Сонхун выходит из дома вовремя в своих привычных чёрных брюках, футболке и рубашке Хисына и видит сразу Джейка, взволнованного не меньше его самого. Лучший друг нервно переступает с ноги на ногу. Вероятно, ждёт рассказа о том, что было вчера, или всё намного хуже: Пак забыл ответить ему. Сообщения так и висят непрочитанные, и оправдания ему нет.              — Я привык, что ты можешь не отвечать, но не так долго, — с неким укором в голосе произносит Джейк, не сводя карих глаз с подошедшего парня. — Прошу, в следующий раз предупреждай, когда едешь на свидания с Хисыном, чтобы я знал, что могу не ждать ответа, — он смягчается, однако всё равно можно услышать, как расстроен Шим произошедшим.              — Джейк, прости, — Сонхун без каких-либо предисловий обнимает друга и шепчет на ухо извинения. — Я не думал, что настолько заставлю тебя волноваться, — говорит, отстранившись, — я слишком был увлечён Хисыном. Мне не стоило так поступать.              — Я не злюсь. По крайней мере, сейчас уже нет, — отвечает Джейк тихо, однако Сонхун прекрасно слышит и чувствует укол совести за то, что игнорировал и не предупредил лучшего друга. — Просто предупреди, хорошо? Ты сегодня вечером свободен или с Хисыном?              — С Хисыном, но мы можем встретиться завтра, я перенесу занятие на позднее время для тебя, Джейк, — говорит он, начиная идти в знакомом направлении, ведущим в школу. — Мы мало видимся, и я хочу это исправить. Я скучаю по прогулкам с тобой, правда.              — Завтра я вижусь с Джеем, легче будет в воскресенье, ты сможешь? — спрашивает Шим, следуя за ним тем же размеренным шагом. Сонхун кивает, потому что никаких планов на выходной у него нет. — Тогда отлично. Проведём время вместе.              Остаток пути до школы они обсуждают всё произошедшее за вчерашний день. Пак рассказывает о своём свидании, показывая несколько фотографий с него. Теперь начинает проявляться внезапная тоска по объятиям и поцелуям Хисына, которые он получит только вечером перед самой игрой и после неё. Придётся ждать, ведь в школьное время он поклялся самому себе больше не касаться Ли: всё закончится тем, что над Сонхуном возьмут верх эмоции, чего допустить попросту нельзя.              Погрузившись в свои мысли, он вовсе не замечает, как резко замолкает и разговор прерывается. Джейк озадаченно смотрит на него, однако ничего не спрашивает. Это не то, чем Пак хотел бы делиться сейчас, на самом деле, тем более около школы. Он доверяет Джейку все свои секреты, правда, не когда вокруг них сотня учеников, которые могут разнести слухи за считанные минуты. Может, даже секунды. Поэтому безопаснее всего будет переключиться на безопасные темы, что они и делают, начиная обсуждать вечер Джейка, проведённый в компании Джея, пытавшегося отвлечь его от волнения за друга путём просмотра фильма.              На переменах в коридорах Сонхун иногда видит Хисына. Их взгляды пересекаются каждый раз, и они улыбаются друг другу. Не больше. Нельзя позволить слухам подтвердиться. Это напоминание всплывает при каждом желании подойти ближе и прикоснуться хотя бы на считанные мгновения, которые обязательно потом превратятся в долгие.              Однако он сдерживает свои порывы и остаётся в стороне, смотря, как Хисын взаимодействует с другими учителями и учениками в школе. Он даже не осознаёт, что влюблённый взгляд выдаёт его полностью и без остатка, о чём ему говорит Джейк за обедом, когда Сонхун в очередной раз отвлекается на Хисына. Ему нужно прекратить, только он не может остановиться. Поэтому Джейк, сидящий рядом, идёт на крайние меры, потянув Сонхуна за ухо на себя, чтобы тот наконец-то переключил внимание.              — Лучше напиши ему, Сонхун, перестань смотреть на него такими глазами в школе, если хочешь сохранить ваши отношения в секрете, — шепчет он, расслабляя хватку свою, когда видит, что ему кивают и берут телефон в руки.              — Я идиот, Джейк, — признаётся Сонхун тем же тоном. — Я слишком влюблён в него, — он облокачивается на плечо друга и вздыхает тяжело, печатая сообщения на своём телефоне. Пак отправляет несколько, а затем переводит взгляд на Хисына, который сидит в окружении других учителей и о чём-то разговаривает с ними, но, как только видит уведомление на телефоне, сразу читает его.              «После уроков мне нужно проверить работы учеников, но вечером я весь твой, в этом не сомневайся даже».              Ещё один тяжелый вздох, перед тем как он видит взгляд, направленный на него. Сонхун пытается не расстраиваться, потому что ему хочется оказаться в объятиях и ощутить поцелуи по всему лицу сейчас, а не ждать до вечера. Улыбка Хисына никак не спасает ситуацию, лишь усугубляет её.              — Я могу Джея привезти с собой на баскетбольный матч? — Джейк нарушает возникшую тишину. — Ему очень хочется увидеть игру. Ты же не против? — спрашивает, совсем не реагируя на то, что Сонхун почти лежит на нём, ведь раньше это было в порядке вещей у них.              — Я не против, Джейк, — отвечает Пак, прикрывая глаза и убирая обратно телефон в карман брюк. Надолго на плече друга он не задерживается: всему мешает раздражающий звонок, оповещающий о начале следующего урока.              

***

             Тренировка после занятий выматывает настолько, что Сонхун валится с ног. Правда, до самого матча остаётся ещё два с половиной часа. Может, за это время он наберётся сил, чтобы наравне со остальными в команде принести победу их школе и тренеру. Пока есть время, Пак успевает сходить в душ, смывая весь пот с себя, и переодевается обратно в футболку, поверх надевая рубашку, которую он забыл вернуть Ли прошлым вечером, и брюки.              Хисын должен быть всё ещё в школе, поэтому Сонхун, накидывая рюкзак на правое плечо, направляется в сторону его класса, чтобы встретиться чуть раньше, потому что ждать он больше не в состоянии. Опустевшие коридоры лишь означают, что мало кто остался здесь после уроков.              Пак стоит прямо перед дверью, и что-то тормозит его. Он оглядывается по сторонам, прежде чем пальцы соприкасаются с деревянной поверхностью. Боится открывать, поэтому и ждёт лишь Хисына, который появляется секундой позже в дверном проёме. Его лицо выглядит удивлённым, ведь Сонхун пришёл намного раньше их запланированной встречи.              — Тренировка закончилась. Ты не будешь против моей компании? — говорит он, проходя с разрешения внутрь. Пак оглядывает слегка освещённый класс и обращает внимание на открывающийся за окном вид, пока ожидает ответа в повисшем молчании. — Мы можем прогуляться, — добавляет дальше, поворачиваясь и встречаясь с карими глазами.              — Хочу побыть здесь, — всё же произносит Хисын, сокращая расстояние между ними. — С тобой, — шепчет он, и Пак понимает, что это разрешение остаться в приятной компании человека, по которому он тосковал весь день. Простых взглядов и улыбок ему всегда будет мало, если дело касается Ли Хисына, заставляющего потерять ясность ума одним своим присутствием.              Сонхун прижимается всем телом к Хисыну, постепенно начиная таять от желанных прикосновений, проходящих сначала по осветлённым волосам, а затем по позвоночнику. Позвонки его пересчитывают, пока губы прижимаются к разгорячённой ушной раковине и шепчут слова, из-за которых всё тело начинает приятно дрожать, и проконтролировать это никак не получается:              — Мне нравится, что моя одежда так тебе идёт. Оставь пока рубашку себе, — Ли знает, как слова действуют на него, поэтому намеренно использует шёпот и продолжает сыпать комплиментами. — Ты красивый, Сонхун, — на выдохе одном произносит, прежде чем поцеловать мочку уха и оттянуть её слабо.              Ответа не следует. Сонхун прячет лицо в изгибе шеи Хисына в надежде, что это его спасёт. Однако нет, лишь усугубляет ситуацию, потому что комплименты с новой силой льются сладким шёпотом с губ. Щёки пылают, а Хисын всё продолжает, не жалея совсем.              Сонхун, не выдерживая больше приятной пытки, скручивающей всё естество, отрывает голову от чужого плеча и моментально подмечает ухмылку, сияющую на прекрасном лице, к которому прикоснуться собственными губами охота. В взгляде напротив Пак не может разглядеть что-то кроме наслаждения сложившейся ситуацией. Ли молчит, ожидая каких-то ответных действий, но Сонхун не может даже что-то внятное произнести. В голове не остаётся ничего, кроме имени человека, который свёл с ума с такой лёгкостью, будто это ничего не стоит.              Обожествляет, романтизирует и возводит в идеал Хисына, и ему нет никакого дела, что это неправильно, пока с ним поступают так же. Руки Ли задерживаются на тонкой талии, скрытой под клетчатой рубашкой и однотонной футболкой, и притягивают ближе, пока их взгляды не отрываются друг от друга ни на мгновение.              Первым срывается Хисын, наклоняясь к краснеющему лицу и целуя его остервенело так, будто от этого поцелуя зависит вся его жизнь. От интенсивности губ, быстро сминающих его собственные, Сонхун точно бы упал ему в ноги, если бы не крепкие руки, продолжающие его держать. Сердце в груди бешено бьётся, пока он теряется в происходящем.              — Хисын, — шепчет, задыхаясь после поцелуя. Его пальцы дрожат и аккуратно зарываются в волосы. Глаза даже не пытается полноценно открыть, потому что осознаёт, что следующее соприкосновение их губ определённо заставит распрощаться с ясным умом перед баскетбольным матчем. И не противостоит этому совсем.              — Что такое? — отвечает Ли. Лицо расплывается в улыбке. Он прекрасно понимает, что делает и какой эффект имеет, поэтому уверенно продолжает свою сладкую пытку, от которой сдаться ему всем телом хочется.              — Не играй в дурака, просто поцелуй меня снова, — просит Сонхун и опаляет тяжёлым и огненным дыханием щёку парня в ожидании последующих действий. Пальцы перебирают тёмные пряди, а глаза направлены на карие глаза.              — Сделай это сам, — только и произносит Хисын. Хватку на талии не расслабляет, испытывая тем же приёмом, что использует Пак: не отрывает взгляда от лица. Их своеобразная игра приобретает всё новые и новые обороты. — Сонхун, ты же можешь. Так почему сейчас ничего не делаешь?              — Не хочу, — медленно тянет по слогам, хотя и не понимает, как у него силы остаются на то, чтобы подразнить немного. Сонхун расслаблен всем телом, поэтому и прижимается вплотную к Ли.              — Непривычно видеть тебя таким после одного поцелуя. Вчера ты вёл себя более сдержанно, — Хисын лишь мажет по губам, не углубляет поцелуй и отстраняется, когда Сонхун пытается это сделать. Теперь его очередь дразнить. Пак уже начинает жалеть, что вообще начал первым. — Но ты нравишься мне таким ещё больше, если честно.              Пак лишь успевает тихо вскрикнуть, когда его тело, словно пушинку, поднимают и усаживают на учительский стол, а все принадлежности, лежащие на нём, сметаются куда-то в сторону, потому что только Сонхун на деревянной поверхности сейчас важен, а не что-то другое.              — Я обожаю тебя, Хисын, — произнося это, прижимает тело Ли к собственному и целует наконец-то, поддаваясь чёртовым чарам, заколдовавшим его. Слова так и повисают в воздухе, потому что Хисын слишком занят его губами, сминая их по очереди и покусывая иногда.              Тает прямо сейчас, игнорирует приходящие на телефон сообщения, решая ответить на них чуть позже, и удерживает Хисына за волосы слегка, потому что хочет иметь хоть малую инициативу в поцелуе. А Хисын улыбается на его жалкие попытки и отстраняется.              Пак, пользуясь возможностью, утыкается носом в шею и водит им по открытой коже, вдыхая тот же одеколон, что и вчера. Наверное, Хисын понял, что ему понравилось, поэтому воспользовался им и сегодня. Дыхание его выравнивается, однако за поцелуем новым не тянется. Ему хочется побыть в тёплых объятиях чуть подольше. Он бы провёл всю жизнь так, потому что чувствует себя в полной безопасности рядом с Ли Хисыном.              Телефон приходится всё-таки достать из кармана брюк и увидеть сообщения Джейка, интересующегося его состоянием. Баскетбольный матч выпал из головы на несколько счастливых минут, проведённых рядом с Хисыном. Пора возвращаться в реальность, ему скоро обратно идти в спортзал и раздевалку, чтобы надеть чистую форму.              Пальцы, поглаживающие волосы и зарывающихся в них, ощущает Пак и улыбается слабо от приятных ощущений. Тело его напрягается на несколько несчастных мгновений, однако Хисын это тут же подмечает и пытается сделать так, чтобы тело вернулось в изначальное расслабленное состояние.              — Вы победите, Сонхун, — шепчут ему в макушку, и, если честно, хочется в это верить. Правда, одна вера не поможет, нужно приложить усилия, чтобы добиться этого. Но Сонхун так благодарен за поддержку, которую получает достаточно редко. — Отпразднуем твою победу у меня.              — Спасибо тебе, — Пак вздыхает тяжело и пытается подавить дрожь в руках, чтобы её Ли не увидел. — Я выложусь на полную, — он наблюдает за тем, как Хисын берёт его руки в свои и переплетает их пальцы, и поднимает голову, чтобы его губы тут же настигли в нежном, поддерживающем поцелуе.              Остаток времени Сонхун не выпускает Хисына из их объятий, которые перемешиваются с приятными словами, произносимыми на ухо. Расставаться нет никакого желания, поэтому Пак просит шёпотом пойти с ним, чтобы у них было ещё немного времени вместе, пока им снова не придётся ограждаться друг от друга и делать вид, что между ними ничего нет.              Хисын не заходит внутрь раздевалки и ждёт снаружи чуть подальше от входа, чтобы не возникло никаких вопросов. Его чёрный брючный костюм не особо сочетается с спортивной формой. Он обычно не приходит на такие мероприятия, однако ради Сонхуна только и пришёл, что охотно признавал в их ночных переписках.              — Удачи тебе, — шепчет Ли на прощание, перед тем как уйти в спортзал и занять своё место на трибунах. Никаких поцелуев и прикосновений, лишь простые слова. Необходимо к этому привыкнуть. Когда-нибудь это произойдёт, а сейчас Сонхун может только смотреть вслед ему.              Учеников других школ Пак видит мельком, но никак не пытается с ними взаимодействовать, потому что они попросту ему неинтересны. Его взгляд прикован к Хисыну, занявшего место рядом с Джейком и Джеем. Их приятно видеть, так хоть как-то он ощущает поддержку, даже если она безмолвная.              Сонхун нервничает и не скрывает этого. Волнение, как ему кажется, не отражается на его лице. А Хисын и Джейк всё видят, они пишут ему поддерживающие сообщения, пока Пак пытается сдержать своё желание подойти к ним и пообщаться.              Время доходит до начала матча. Пак играет в основном составе, занимая позицию разыгрывающего защитника. Он знает в теории действия противников из другой школы, однако страх остаётся при нём. Глубокий вдох немного спасает ситуацию, правда, не полностью. Приходится встретиться взглядом с таким же защитником, как и он. Тот ростом чуть выше его на сантиметра два. Заострять внимание на его теле не пытается даже, потому что очевидно, что его противник чуть сильнее.              В этот раз Пак не участвует в спорном броске, эта роль отведена сегодня тяжёлому форварду, который стоит недалеко от него самого. Тело напрягается, когда он наблюдает за тем, как мяч оказывается в воздухе, а затем его касается союзник, давая им возможность получить небольшое преимущество.              Сонхун быстрым шагом передвигается по площадке и полностью сосредотачивается на игре так, будто ничего другого больше не существует. Выражение лица никак не меняется, стоит баскетбольному матчу оказаться в его руках. Он уверенно движется к чужому кольцу, аккуратно избегая и не задевая разыгрывающего защитника противника. Совершает пробежку и забрасывает мяч в кольцо на второй минуте матча, принося первые два очка своей команде.              Правда, расслабляться ещё слишком рано: это только начало. Всё может стремительно измениться, чего допустить попросту невозможно. Пак дыхание выравнивает и пасует баскетбольный мяч атакующему защитнику, которого тут же зажимают сзади и которому приходится совершить бросок чуть раньше, попадая мимо кольца.              Тело его напряжено максимально, Сонхун волнуется, стараясь одновременно с этим контролировать всё и не дать команде проиграть, потому что от него многое зависит. Не без его помощи по окончании первого тайма у них оказывается тринадцать очков, пока у противников на пять меньше. Отрыв небольшой, и его нужно увеличивать только, как считает Сонхун.              На замену двум игрокам приходят другие, у которых получается принести долгожданную победу команде. Трибуны заполняются громкими звуками, их поздравляют, пока Сонхун стоит в ступоре, пытаясь осознать реальность происходящего. Даже вытереть пот с собственного лица не в состоянии, он слишком поражён исходом игры.              Пак ищет взглядом только одного человека, способного доказать, что это всё реальность. И находит. Хисын расцветает в улыбке, смотря только на него и ни на кого больше, что заставляет расслабиться наконец-то. Это всё наяву. Руки дрожат на всём пути до раздевалки, и в душе лучше не становится. Причину этому не находит, хоть и игнорировать потом пытается, пока проходит чуть дальше по тёмному коридору и находит там стоящую компанию.              Джейк чуть ли не бросается ему на плечи от радости. Даже Сонхун так не радуется, как Шим, однако от подобной поддержки чуть спокойнее становится. С Джеем он тоже перекидывается парочкой слов, прежде чем перейти к Хисыну, аккуратно берущего его за руку, чтобы это скрылось от других людей, проходящих мимо них по коридору.              Джейк прощается быстро, ссылаясь на то, что им с Джеем пора идти, хотя на самом деле ему хочется оставить Сонхуна наедине с Хисыном. По одному подмигиванию друга всё понятно сразу становится. Улыбка расплывается на лицах обоих. Пак неизмеримо благодарен Шиму, понимающего его без слов.              Сонхун пытается покинуть территорию школы как можно скорее, чтобы иметь возможность нормально прикоснуться к своему парню, который желает того же. Рюкзак, накинутый на одно плечо, оказывается на заднем сидении автомобиля, когда они доходят до парковки.              Их взгляды не отрываются друг от друга. Молчание висит между ними, однако никто из них не решается его нарушить первым. Сонхун делает шаг вперёд, чуть сокращая дистанцию между ними. В влюблённых глазах тонет, потому что по-другому никак не выходит. Хисын слишком прекрасен для него.              Он руку протягивает, чтобы приложить ладонь к щеке и провести большим пальцем по скулам, однако Хисын пользуется этим и притягивает ближе к себе, заключая в объятия, от которых он на секунду напрягается, поскольку это было достаточно неожиданно и резко.              — Поздравляю с победой, Сонхун, — шепчет на ухо Хисын, посылая табун мурашек по всему телу. Руки покоятся на талии и прижимают к себе ближе. — Ты молодец, — поцелуи оставляет на мочке и на линии челюсти, пока Сонхун расплывается в довольной улыбке от похвалы.              — Спасибо, — он подставляет лицо для следующих трепетных прикосновений губ, однако Хисын замирает и отстраняется. Секунда непонимания, а затем и сам Сонхун делает шаг назад, касаясь ручки автомобиля, чтобы сесть внутрь на своё привычное пассажирское кресло. — Тогда поехали к тебе. Я хочу нормально поцеловать тебя, Хисын.              Ему кивают, и, когда Ли оказывается рядом с ним в машине, Сонхун аккуратно касается его руки, надеясь, что их пальцы переплетутся. Хисын, понимая без слов в очередной раз, это и делает. Вождение не особо завлекает его так, как идеальный профиль Хисына: густые брови, ровный, как ему кажется, нос, и пухлые губы.              Чужую ладонь Сонхун не выпускает из своей, потому что хочет испытывать физический контакт чуть дольше. А Ли будто и не против совсем, продолжает держать и поглаживать большим пальцем костяшки, широко улыбаясь от происходящего действия. Сонхун не обращает никакого внимания на улицу, решая сосредоточиться только на Хисыне.              Любуется им и изредка подносит тыльную сторону ладони к своим губам, чтобы оставить невесомый поцелуй на ней. Он отдался своим чувствам ещё в тот момент, когда зашёл в класс Ли перед баскетбольным матчем, и не жалеет об этом вовсе, потому что Хисын, по всей видимости, сделал так же, как и он.              Путь до жилого комплекса занимает как обычно, около двенадцати минут. Недолго, однако по ощущениям целую вечность, потому что сегодня решает Сонхун не отвлекать от дороги его дорогого водителя, который для него на вес золота. В квартире у него будет ещё куча возможностей прикоснуться и поцеловать те места, которые хочется больше всего.              Сонхуново терпение лопается с крахом в лифте, как только они заходят внутрь. Он тянет Хисына на себя, облокачиваясь на железную стену. Стеснение куда-то исчезает. Возможно, это всего на несколько минут, пока ему на ухо не начнут шептать что-то приятное, заставляя бабочек в животе проснуться и начать наматывать круги, когда Пак дрожит всем телом.              Кто же знал, что Пака через несколько секунд начнут вжимать всем телом в эту самую стену и целовать трепетно. Хисын придерживает за подбородок, другой рукой зарывается в волосы и оттягивает у корня, ловя неожиданно сорвавшийся стон своими губами. Его сводят с ума прямо в лифте, движущегося прямиком на двенадцатый этаж, где и находится долгожданная квартира.              — Не хочу, чтобы ты прекращал, — шепчет Сонхун, прикусывая чужую нижнюю губу, чтобы не дать отстраниться, чего Хисын и не собирается делать. — Хисын, пожалуйста, поцелуй меня ещё раз, — молит и получает желанное. Ли целует мимолётно и отходит.              Прежде чем Пак успевает понять смысл действия, двери лифта раскрываются, а голос, встроенный в систему, оповещает о нужном этаже. Хисын улыбается, ничего не говоря, и ведёт за руку до нужной квартиры, в то время как Сонхун липнет к нему и пытается обнять. Ключ вставляется в замочную скважину и поворачивается несколько раз перед щелчком, означающим, что дверь открыта и можно проходить внутрь. Первым проходит Пак и как можно скорее разувается.              — Останься в коридоре, — только и говорит Хисын. На вопросительный взгляд ничего не отвечает, сохраняя всё в секрете и держа Сонхуна в нетерпении ещё сильнее. — Я лишь хочу вместе с тобой пройти в глубь квартиры, — добавляет он секундой позже, однако тон звучит не особо убедительно.              Когда с кроссовками покончено, Хисын ведёт в уже привычную смежную гостиную, в которой через секунду зажигается приглушённый свет, настроенный явно заранее. Взгляд Пака моментально падает на большой диван, устеленный несколькими пледами, и стол, уставленный всякими закусками. Они определённо будут что-то смотреть. Или делать вид.              Из-за удивления на паковом лице Хисын улыбается только шире. Сонхун не мог и подумать, что ему подготовят подобный сюрприз в честь его победы. Он льнёт к Ли, чтобы оставить поцелуй на губах и прошептать короткое: «обожаю тебя», перед тем как отстраниться и устроиться на диване.              Ли садиться рядом с ним и укладывает руку на чужую талию, притягивая ближе к себе. В выборе фильма Сонхун не участвует, потому что утыкается носом в шею парня, водя по яремной вене и покрывая её поцелуями благодарности за хорошо начавшийся вечер. Ему так комфортно с человеком никогда не было, хочется всегда сохранять эту близость, заставляющую сердце таять.              Он укладывает голову на широкое плечо и смотрит на экран, где показывается выбранный Хисыном фильм. По всей видимости, это какая-то мелодрама, неинтересная никому из них двоих. Значит, Сонхун был прав. Это всё для вида, однако нужно подождать немного, чтобы перейти к чему-то большему, а не простым и тёплым объятиям.              — Хисын, тебе понравился матч? — Сонхун спрашивает шёпотом через пятнадцать минут. Он убирает голову с предложенного плеча и заглядывает в карие глаза, дабы максимально честный ответ услышать.              — Да, в особенности ты, — ухмыляется, наклонившись к его лицу ближе. Дыхание опаляет губы, только Сонхун пытается выдерживать зрительный контакт, а не смотреть на них. Хисын намеренно это делает, в этом сомнений никаких нет. — Ты был великолепен, — продолжает Ли, — прекрасно играешь. У тебя хорошая тактика. Позовёшь меня на следующий матч? Я очень хочу прийти.              — Хорошо, — отвечает на вопрос Пак, одновременно с этим кивая головой. — Я рад, что тебе понравилось. Буду стараться ещё больше, значит, — целует коротко, а затем возвращается к просмотру мелодрамы, не очень привлекающей его, пока Хисын начинает водить узоры на его рёбрах.              Сонхун прижимается вплотную, находя другую руку Ли и беря её в свою. Уютно. Хорошо. А всё из-за Хисына, целующего его макушку и желающего, чтобы он посмотрел на него вновь вместо того, чтобы смотреть какой-то глупый фильм. Но нет. Сонхун ждёт чего-то. Может, того самого шёпота, сводящего с ума безотказно. И губы прижимаются к его ушной раковине, правда, лишь целуют мочку и спускаются ниже, к шее.              Пак и дальше продолжает делать вид, что ничего не замечает, хотя внутри него всё переворачивается уже. Одна рука давит на талию сильнее, а другая выпускает ладонь из хватки и укладывается на подбородок, поворачивая лицом к себе, чтобы их взгляды встретились и Сонхун прекращал эту чёртову игру. Их вновь разделяют всего несколько сантиметров, и с губ срывается лишь:              — Я хочу целовать тебя до потери пульса, Сонхун, — шепчет, и Пак уверен, что на его щеках возникает румянец, который незаметен при подобном освещении. — Ты позволишь мне? — Ли мажет губами по его собственным, но не затягивает в полноценный поцелуй.              — Да, — он отвечает тем же тоном и поддаётся вперёд первым, укладывая руку на шею Хисына и притягивая его к себе ближе.              Их губы встречаются в остервенелом поцелуе, благодаря которому Сонхун оказывается вжатым в поверхность дивана, чему не возражает совсем. Он теряется в ощущениях, царапая кожу неосознанно и оставляя заметные краснеющие следы от своих слегка отросших ногтей. Хисын только одобрительно мычит в поцелуй и в ответ начинает покусывать его губы.              Сонхун пригласительно приоткрывает рот, чтобы чужой язык в нём оказался. Его предложение охотно принимают. Пальцы дрожащие зарываются в волосы и перебирают пряди в быстром темпе под стать языку, переплетающемуся с его собственным. Он теряется во всём происходящем, сохраняя в сознании лишь образ Хисына, целующего его с ещё большим напором.              Поцелуй пьянит сильнее любого алкоголя. По крайней мере, у Сонхуна голова идёт кругом уже. Глаза приоткрываются, когда Хисын всё же отстраняется от его опухших губ, жадно хватая ртом кислород. Оба улыбаются друг другу, пока на фоне продолжает показываться мелодрама.              Пак тянет Ли на себя, дабы тот лёг на него, устроившись на его груди, однако планы резко меняются: Хисын вдавливает своим весом в мягкую поверхность сильнее, укладывая руки на талию.              — В моей рубашке ты прекрасен, но без неё ты выглядишь гораздо лучше, — шепчет с улыбкой и водит рукой по животу, скрытому под тканью. — Разрешишь мне, Сонхун? — поддевая верхнюю пуговицу, спрашивает Хисын, наклоняясь к пылающему лицу.              — Да, — сломанными дрожью руками пытается помочь Ли, только не получается совсем, поэтому сдаётся быстро. — Пожалуйста, — мольба вырывается неожиданно даже для него самого.              В комнате слишком душно, а последующий поцелуй вырывает из него последний воздух из лёгких и делает нахождение в помещении попросту невозможным. Хисын не щадит его совсем: заставляет таять в его руках, извиваться под ним и ронять тихие стоны, которые заглушаются губами.              Пуговицы оказываются расстёгнуты быстро, потому что руки Ли не дрожат в отличие от его собственных. Чтобы рубашку снять окончательно, приходится приподняться с дивана под взглядом, горящим желанием. Он остаётся в одной футболке, открывая вид на ключицы. На грудь ложится ладонь и давит на неё, чтобы Сонхун лёг обратно.              — Только если поцелуешь, — Пак шепчет с ухмылкой, которая долго не продержится на его лице. Он хочет прикосновений, заставляющих граничить с реальностью, правда, сам оттягивает момент этот, потому что желание провести больше времени с ним намного сильнее.              Ли подчиняется моментально настойчивой просьбе, прикасаясь к покусанным губам. Его увлекают за собой вниз, пока Сонхун тянется к галстуку, не дающему полноценно расстегнуть хлопковую, белого цвета рубашку, но бросает это бесполезное занятие, сжимая широкие плечи.              Так и хочется повторять свои слова о симпатии, оказавшейся полностью взаимной, только они застревают в горле, так и не сорвавшись с губ, потому что Хисын и так всё понимает. Каждое прикосновение к телу наполнено любовью, это невозможно отрицать. Сонхун и не подумает его оставлять ни за что, что бы не случилось в будущем с их жизнями. Он плавится и прижимается ещё ближе, чтобы ощутить жар другого тела и понять, что их желания полностью совпадают сейчас.              Хисынова ладонь скользит под футболкой, пока он сам отстраняется и заглядывает в заполненные похотью глаза. Хисын явно наслаждается тем, что сотворил с его губами и дыханием. А это лишь начало. Сонхун стонет, моментально прикусывая нижнюю губу, чтобы быть тихим и чтобы не сгореть от стыда из-за звуков, вылетающих из его рта. К щекам приливает кровь, и он закатывает глаза от наслаждения из-за того, как Ли касается его соска.              Пак пытается как-то разобраться с надоедливой одеждой Хисына, развязывая галстук и расстёгивая первую парочку пуговиц на белой рубашке, однако его пресекают одним лишь взглядом, которому не подчиниться невозможно. Ему тоже хочется трогать, царапать и целовать медовую кожу, однако он готов подождать ещё немного. В противном случае возьмёт всё в свои руки.              Ли мажет губами по щеке и ведёт дорожку из поцелуев до самого уха, пробивая дрожь по и так обмякшему телу. Он тянет мочку, чтобы вырвать из Пака новый рваный вдох, который не оказывается заткнутым ладонью, потому что Хисын вовремя перехватывает кисть и прижимает её к дивану, таким образом показывая, что хочет слышать все издаваемые Сонхуном звуки.              — Забудь о других, я хочу слышать тебя. Фокусируйся на мне, моих прикосновениях и поцелуях, — шёпотом говорит Хисын на ухо, намеренно перед этим целует мочку, которую мгновение назад оттягивал с применением небольшой силы. — Ты понял меня? — он переплетает их пальцы и сжимает ладонь, возвращая в реальность.              Слов в ответ не следует, Пак только кивает, ведь на большее не способен сейчас. Телом не может даже пошевелить не только из-за веса Ли, но и состояния, до которого его довели с лёгкостью. Хисын целует линию челюсти, как бы хваля за послушание, и переходит к шее. Только оставляет поцелуи, не всасывает фарфоровую кожу и не кусает её, дабы следов своего грязного деяния не оставлять.              Хотя неожиданно Хисын впивается в плечо, ставшее открытым благодаря тому, что он оттянул ворот футболки, заставляя вскрикнуть, потому что Сонхун уж слишком расслабился и сосредоточился на действиях парня. Ладонь, прижатую к дивану, сжимает в желании, чтобы на него посмотрели.              Как только безмолвная просьба исполняется, Сонхун — больше не в состоянии ждать — пытается поднять голову, чтобы губы соприкоснулись в поцелуе, и свободной рукой кое-как дотягивается до шеи Ли, притягивая. Тело отказывается его слушаться совсем. Ещё никто и никогда не заставлял испытывать подобное. Хисын первый в жизни такой. Как оказывается, умеет быть не только нежным и заботливым, но требующим и до безумия соблазнительным.              Ли поддаётся вперёд всё же, начиная целовать и параллельно одной рукой пытаясь избавиться от своей рубашки. Ему нужна помощь, в которой Сонхун не отказывает и расстёгивает пуговицы и никак не отрывается от поцелуя. Остаётся лишь снять с Пака футболку, и с верхом обоих будет покончено.              Отстранившись от уже таких же, как у него, пухлых губ, Пак сбивчиво дышит и пытается выровнять дыхание, хотя в такой душной комнате никак сделать это не выйдет. Хисын смотрит на него с еле заметной улыбкой, вытирая появляющиеся капельки пота на его лбу. Это всего лишь было недолгой передышкой, ведь через минуту Сонхун лежит уже без футболки, снятой бесцеремонно и скинутой на пол.              — Хисын, — сипло зовёт Пак, пытаясь набраться сил для последующих действий, — пожалуйста, я больше не в состоянии терпеть, — тянет по слогам медленно, но сладко, словно мёд. Возможно, то, как он говорит, повлияло на Хисына поторопиться действовать дальше.              Он обмякшее тело Сонхуна тянет на себя, а затем усаживает к себе на колени. Разум, хоть и затуманенный, сразу понимает, что от него требуют сейчас. Зрительный контакт Пак не может выдержать, как бы он не пытался, в конце концов находя себя, уткнувшегося в шею Ли.              Аромат одеколона и запах появляющегося пота бьют в нос, однако он льнёт только ближе и начинает постепенно двигать бёдрами, проезжаясь по твёрдому члену Хисына. Они стонут в один голос из-за приятного трения, пробивающего током всё тело. Сонхун смазанными поцелуями покрывает всю шею и линию челюсти. Правда, в отличие от Ли, всасывает кожу, оставляя после себя следы, которые обязательно расцветут красивой росписью, любоваться которой сможет лишь он, когда они будут наедине.              Ногти Пака впиваются в голую спину, царапают теперь её, в то время как его стоны становятся громче, а Хисын шипит от каждой новой глубокой линии, возникающей, когда трение приобретает более интенсивный характер, но не просит останавливаться и не жалуется, давая Сонхуну полную волю над его телом.              Руки, внезапно появляющиеся на бёдрах, сначала тормозят движение, а после останавливают и само трение двух разгорячённых тел друг об друга. Сонхун мычит, намеренно прикусывая кожу на плече, желая получить ещё больше удовольствия и разделить его вместе с Хисыном, который оборвал всё достаточно резко.              Ли лишь усмехается ему на ухо, прежде чем начинает самостоятельно направлять движения, срывая становящиеся только громче стоны с сухих губ. Пак наконец-то смотрит на него и выдерживает зрительный контакт намного дольше. Хотя его таковым нельзя назвать, потому что глаза закатываются от удовольствия и прикрываются чаще обычного.              Тело подрагивает из-за приближающегося оргазма, который Сонхун отсрочить даже не пытается. Он покрывается весь дрожью, ощущая губы Хисына на своих. Темп у поцелуя такой же интенсивный, как и у их трения.              — Блять, — ругается Сонхун, качая бёдрами в последний раз и кончая в боксеры. Он утыкается вновь в шею парня, тело которого также расслабляется, когда получает желанную разрядку. — Никогда бы не мог подумать, что трение через ткань может быть настолько приятным, — шепчет на ухо, приподняв голову немного. Он сам улыбаться начинает от произошедшего, осознание к нему приходит чуть позже, однако в этот раз какое-либо удивление отсутствует: Сонхун спокойно принимает реальность.              — Я рад, что тебе понравилось, — Хисын поглаживает светлые волосы, зарываясь в них слегка, пока пытается прийти в себя так же, как Сонхун. — Ты останешься ещё ненадолго? — интересуется и оставляет поцелуй на макушке, пытаясь привлечь внимание Пака на случай, если тот уже успел заснуть в его руках.              — Останусь, — отвечает, и их взгляды встречаются. — А ты отвезёшь меня? — льнёт Сонхун к лицу Ли в ожидании его ответа и последующего поцелуя, в котором он так нуждается.              — Отвезу, — наклонившись, говорит Хисын, перед тем как поцеловать в очередной раз. В какой уже непонятно, ведь оба сбились со счёта ещё в самом начале вечера. Он прижимает уставшее тело к себе, лениво целуя. Им некуда торопиться.              Остаток вечера Сонхун проводит в объятиях и ластится к Хисыну, как кошка, нуждающаяся во внимании. Фильм, который всё это время проигрывался на фоне, они всё-таки досматривают, хоть и без особого интереса, потому что им больше импонирует покрывать друг друга невесомыми поцелуями по всему обнажённому торсу и лицу.              Особое внимание Ли обращает на единственный с его стороны укус, оставленный на плече. Следы зубов чётко отпечатались на коже, возможно, даже будет синяк, чему Сонхун не возражает совсем. Хисын целует покраснение, перед тем как заглянуть в глаза и произнести:              — Какой же ты красивый.              Он убирает выпавшую прядь из когда-то существовавшей укладки обратно за ухо. От комплимента Сонхун щёки становятся румяными. С Хисыном только и может, что краснеть. Ранее никто не хвалил, не касался и не говорил таких приятных слов. А Хисын появился в его жизни слишком неожиданно и так же неожиданно поселился в сердце, завладев всем вниманием.              Хисын перешагнул свои принципы ради него. И только ради него одного. Сонхун чувствует себя особенным рядом с ним, потому что о нём заботятся всеми возможными способами, из-за которых он заканчивает в тёплых объятиях и его тело обмякает. Влюбляется каждый день в Ли Хисына всё сильнее, хотя казалось бы, куда ещё больше? Пак сам не знает.              Рубашку оставляет себе с разрешения, потому что она ему уж слишком понравилась. Сонхун надевает её сразу на голое тело, футболку держа в руках, чтобы убрать после в рюкзак, оставленный на заднем сидении автомобиля. Домой пора возвращаться, однако не хочется совсем.              Хисын отвозит его, как бы он ни желал оставить Сонхуна у себя на ночь. Пак не отрывает своего взгляда от дороги, и время их разлуки приближается. Увидятся они лишь завтра только в обед. Как и всегда по субботам. В любом случае, лучше не расстраиваться, ведь встреча же произойдёт.              Прощальный поцелуй короток, в объятиях друг друга не задерживаются, потому что понимают, что затянется надолго всё. Сонхун улыбается, покидая автомобиль и смотря на Хисына, сидящего за рулём.              — Спокойной ночи тебе, Сонхун. Это был прекрасный вечер, — первым произносит Хисын и посылает воздушный поцелуй с игривой улыбкой.              — Спокойной ночи, — отвечает ему Пак, забирая свой рюкзак. Он отходит на тротуар и провожает взглядом машину, уезжающую из его поля зрения. На душе слишком хорошо. Эмоции переполняют его, потому что Хисын слишком прекрасный парень, знающий, как нужно правильно относиться к нему.