Брак по любви или...?

Когда я просыпаюсь утром, всё кажется на своём месте. Я знаю, что будет в этот день. Уроки, задачи, снова борьба с незавершёнными делами, но теперь, когда я закрываю глаза на ночь, есть ещё одно "что-то", что нависает над моими мыслями. Это он — Северус. Он рядом. Мы теперь живём вместе. Поначалу я думала, что всё будет проще, что я смогу привыкнуть, но его молчаливое презрение, его холод, иногда кажется, что он чувствует ко мне больше неприязни, чем уважения. "Это ведь просто обязанность," — думаю я, когда вижу его взгляд, — "Или это всё-таки что-то большее?" Я не знаю. Он не может мне дать ответ. Или не хочет. Но, несмотря на это, что-то внутри меня тянет к нему. Я не могу точно объяснить, что это, но его молчание, его язвительность — всё это стало для меня чем-то родным. Не могу забыть, как он всегда был строгим, умным и бескомпромиссным. Это всё ещё привлекает. Я понимаю, что не могу позволить себе терять терпение. Мы живём в одних покоях, и его постоянное присутствие делает всё ещё более сложным. Я знаю, что, возможно, я должна бы чувствовать себя одинокой, но нет. Я научилась жить с этим. Даже если он не открывается, не показывает эмоции, я могу увидеть, что он не настолько силён, как хочет казаться. Да, он всё ещё презирает меня, но иногда его взгляд задерживается на мне чуть дольше, чем обычно. И мне это странно нравится. --- Северус сидел в своём кресле, его лицо выражало привычное презрение. Его руки были скрещены на груди, как будто он защищался от чего-то. В комнате было тихо, но эта тишина навязчиво тянула его к размышлениям. Он не был уверен, что делает, и эта мысль была для него острой и болезненной. Она... Гермиона... теперь была его женой. Как он мог этого допустить? Почему она не исчезает? "Она ведь всё ещё Грейнджер, эта наивная идеалистка," — думал он, вглядываясь в огонь. — "Но в её глазах есть что-то, что заставляет меня задуматься. Я не могу этого игнорировать. Почему? Зачем?" Он не понимал, почему его раздражение с каждым днём всё меньше. Почему он не может просто оставить её в покое, как всегда делал с другими? Он вновь поглядел на неё. Она стояла у окна, казавшаяся такой хрупкой, но в её уверенности было нечто, что вызывало у него странное беспокойство. "Что это со мной?" — он не мог перестать задаваться этим вопросом. Что-то с ним изменилось, и он не знал, что именно. Он не мог забыть тот момент, когда она с такой решимостью сказала: "Я не сдамся". Эти слова как-то запали в его память. И теперь он не мог их выбросить. --- Жизнь в покоях стала необычной привычкой. Мы с Северусом не много общались, но я всё же чувствовала его присутствие. И, несмотря на его молчание, в комнате всегда была какая-то напряжённость, которая мешала мне думать о чём-то другом. Вечера стали особенно трудными. Он сидел в своём кресле, а я перебирала бумаги на своём столе. Мы оба будто живём в одном пространстве, но каждый оставался в своём мире. Но я знала, что даже когда он не говорит, его мысли не покидают меня. Порой я думала, что всё это просто моя выдумка, что он и дальше будет меня презирать. И я ошибалась, и я знала это. Мы оба менялись, но было ли это на лучшее? "Что мне с ним делать?" — часто задавалась я. — "Как всё будет дальше?" Мы так часто об этом не говорим, но я чувствую, что для него это всё не так просто, как он пытается показать. --- Северус знал, что его чувства были путаные, и это раздражало его. Он был на грани отчаяния. Он не мог понять, почему он не мог быть так же холодным, как всегда. Она была рядом, и эта мысль не давала ему покоя. "Я ведь был счастлив без неё." Он вновь взглянул на неё. Она была спокойной и уверенной. И это не укладывалось у него в голове. Почему она не боялась его? "Она должна бояться меня, как все другие," — он мысленно говорил себе. — "Она должна бояться, что я могу сделать, если захочу. Но она не боится. Почему?" --- Мысли Гермионы, её ощущения, его мысли — всё переплетается. Но это только начало. В их жизни будет много сложных моментов, но оба понимают, что они не могут просто игнорировать друг друга. Что-то неизбежно изменится.