Look After You

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

УТРО 6:17

Минхо остался недоволен тем, что Томас не разбудил его на ночное дежурство. Томас застал картину, как тот спросонья вскочил и сразу растерялся, увидев, что уже рассвело. Минхо сощурил глаза на солнце, бросил на Томаса хмурый взгляд — тот просто молча пожал плечами — и затем со вздохом окинул взглядом остальных спящих. Потом потянулся за ботинками, неуклюже натянул их и, осторожно перешагнув через того, кто лежал рядом, подошел к Томасу. Все его волосы стояли дыбом от сна в одном положении — Минхо без шуток спал как убитый — и казалось, будто он вымазал себе затылок гелем. — После вылазки я прослежу, чтобы ты обязательно поспал, — предупредил Минхо, опираясь на джип. Он посмотрел на Томаса, чтобы убедиться, что его угроза была принята к сведению, и тот кивнул с вымученной улыбкой. Томас наклонился и пригладил безумную прическу Минхо, непроизвольно подумав, что этим волосам было далеко до тех мягких прядей, что были у Ньюта. Были у Ньюта. Прошедшее время. Томас отстранился, почувствовав ком в горле. Казалось, болезненное ощущение, словно что-то гнетущее неустанно давило на него, даже не собиралось отпускать. Он знал, что никогда не сможет свыкнуться с этим — свыкнуться со смертью Ньюта. После попыток Томаса ему помочь Минхо принялся сам приглаживать волосы. — Пойду-ка я облегчусь, — объявил он и направился к багажнику за туалетной бумагой. — Если я не вернусь через пять минут, разбуди эти две ленивые задницы, ладно? — Обязательно, — Томас махнул рукой ему вслед. Не пройдя и трех метров, Минхо прямо у него на глазах сделал вид, что нашел себе идеальное место и с характерным видом присел на корточки. Томас стащил с себя ботинок и швырнул в него. Ни о чем не подозревая, Минхо начал уже было вставать, как тот угодил ему прямо по спине. Подобрав ботинок, Минхо кинул им в Томаса и, рассмеявшись, скрылся в лесу. Томас сдержал свое слово, и спустя пять минут наступила пора будить Галли и Фрая. Он спустился с крыши джипа, осторожно держа при этом пистолет, и, как только ноги почувствовали под собой опору, бросил его на переднее сиденье. Потом подошел к спящим парням, рядом с которыми была кучка золы — то, что осталось от потухшего костра. Выбор пал на Фрайпана, и Томас принялся легонько тыкать его в мягкий живот. Фрайпан низко застонал и отвернулся. — Еще две минутки. — Босс приказал, — усмехнулся Томас, начав тыкать его в филейную часть. Фрай вздохнул и заставил себя медленно сесть. В лучах утреннего солнца его кожа блестела. Он потер глаза и недовольно посмотрел на Томаса, а тот натянуто улыбнулся и направился расталкивать следующего. Галли, скорее всего проснувшийся от их голосов, уже сидел и пытался продрать глаза. Его короткие светло-каштановые волосы были короче, чем у Томаса и Минхо, и походили на прическу Фрайпана, поэтому на затылке было нечему топорщиться. — Это Минхо-то босс? Почему не я? — проговорил Галли. Он явно шутил, хотя из-за раннего подъема был не прочь поворчать. — Не-а! Теперь я ваш босс! Минхо заставил их троих подпрыгнуть, взявшись из ниоткуда. Он рылся в своем рюкзаке позади Томаса и, по всей видимости, искал сменную одежду. Оправившись от испуга, Томас направился к своим вещам, чтобы тоже переодеться. — А что если я тоже хочу быть главным? — спросил Фрайпан. Подтащив к себе рюкзак, Томас расстегнул молнию и принялся копаться в нем. Слушая разговоры у себя за спиной, но стараясь не поворачиваться ни к кому лицом, он снял с себя грязную рубашку и надел новую темно-зеленую. Не спать всю ночь было не лучшей идеей. Его разум цеплялся за мелочи, копаясь в них, и этому не было конца. Эта сумасшедшая поездка определенно еще скажется на нем. У них не было ни малейшего шанса отыскать призрака, и все они были не охотниками за привидениями, а просто кучкой глупых и доверчивых идиотов. Томас быстро переоделся и, натянув свежие носки, взял свои старые, изношенные ботинки. Остальные уже сменили одежду на новую и теперь собирали припасы, радостные и даже скорее воодушевленные. Они шутили и смеялись, озаряемые лучами утреннего солнца, и улыбались до ушей. Томас собирался вместе со всеми, по-прежнему избегая любых разговоров с кем-то. Ему хотелось побыть одному. Больше не хотелось разыгрывать спектакль и притворяться, что ему не терпелось отыскать Ньюта. Погрузив вещи в джип и заняв свои места, парни медленно тронулись к хижинам. Те стояли всего в километре, а то и меньше, так что путешествие оказалось недолгим. Томас насчитал всего четыре хижины, когда те появились в поле зрения. В Тихой Гавани таких было штук двадцать. Здесь же они выглядели довольно маленькими и однозначно заброшенными. Томас окинул быстрым взглядом остальных парней — прежний энтузиазм у них куда-то пропал. Заброшенные хижины были явно не тем, что они ожидали увидеть, однако никто не терял надежды и Томас видел на их лицах улыбки. Пускай даже немного съехавшие. Минхо — сегодня он был за рулем — припарковал джип сразу перед первой стоявшей хижиной. Своим скромным размером она походила на ту, что предназначалась для одной семьи в Тихой Гавани. Выбравшись наружу, каждый взял по пистолету, и все направились к ближайшей постройке. На ее входной двери висел маленький приклеенный флажок, который Томас еще ни разу не видел. Дом был запущен, и его украшали вьющиеся по бокам виноградные лозы. Томас перехватил покрепче пистолет и потянулся к ручке. Дверь поддалась без особых усилий — очередной дурной знак в копилку к тем, что свидетельствовали о давно пришедшей в запустение хижине. Но стоило лишь Томасу распахнуть дверь, как в нос ударил запах чего-то съестного. Он не разобрал запах конкретного блюда — определенно это было что-то испортившееся — но это явно когда-то была еда. Учуяв вонь, Минхо издал позади неопределенный звук. Томас взвел курок, чуть приподнял перед собой пистолет и распахнул ногой дверь. Запах начал потихоньку выветриваться, но все равно сохранялся. Томас принялся осматривать комнату, давая глазам привыкнуть к темноте. В хижине оказалась лишь одна маленькая кровать. На полу лежал старый грязный коврик, а возле маленького окна на сломанном шкафчике стояли тарелки. К ним-то Томас и направился, и за ним последовали остальные. Всего насчитали пять измазанных чем-то черным тарелок. Вот откуда шел запах — от еды. — Их пять, — подозрительно произнес Минхо. — Тот сторожевой, что услышал имя Ньюта, сказал, что их тоже было где-то четыре или пять. — Это Ньют, — прошептал Фрайпан. В его удивленном голосе мелькнул проблеск надежды. Пистолет Томаса был по-прежнему направлен на тарелки. По их сколотым краям и вообще всему внешнему виду казалось, что они были из глины. Но чем же на самом деле была покрывавшая все дно субстанция, сказать было трудно. Почему тарелки остались недоеденными? — Даже если это и не они, — неуверенно проговорил Галли, — здесь по-любому кто-то недавно был. Эта вонь просто нечто. Естественно, это был не Ньют — просто какие-то люди зашли сюда перекусить, и то, что их оказалось пять, было всего лишь совпадением. И все же у Томаса все сжалось внутри, и воздух застрял в груди. Он медленно опустил пистолет, не в силах оторваться взглядом от этих дурацких тарелок. — Давайте осмотрим остальные хижины, — тихо сказал он и протиснулся между стоящих парней. В остальных хижинах не оказалось ничего интересного. Там даже не было кроватей. В одной из комнат обнаружилась старая засохшая кровь — бурые брызги покрывали всю стену и разбитое окно, словно кто-то пытался из него вылезти. Пол устилали осколки. Со стороны картина выглядела тревожной, но парни были здесь не для выяснения обстоятельств давнего инцидента. В той первой хижине оказалась свежая еда — миски красноречиво давали понять, что совсем недавно здесь кто-то побывал — и в данный момент лишь это имело значение. Устроившие здесь привал люди наверняка уже давно ушли, но парни все равно решили провести здесь остаток дня. Они ничего не делали и просто отдыхали, шутили и обсуждали то, что в последнее время происходило в Тихой Гавани. Галли настоял на том, чтобы переночевать прямо рядом с хижинами, — чтобы в случае чего не проглядеть тех, кто мог вернуться за тарелками. Томас, как и обещал, лег спать, стоило остальным притихнуть со своими разговорами. От переизбытка эмоций и всего увиденного он проспал большую часть дня, расположив свой мешок на мягкой траве рядом с джипом. Он уснул не сразу, но когда сон наконец нашел его, то вновь был полон одних кошмаров. Томас проснулся, когда солнце уже зашло и напротив горел небольшой костер. Парни расстелили свои спальные мешки рядом с Томасом, расположившись кругом у костра. Томас остался лежать на боку, слушая разговоры ужинающих друзей. Рядом с его головой оказалась маленькая миска с фасолью, будто те заранее подготовились к моменту, когда он проснется. Она была первым, что он заметил, едва открыв глаза, и резко почувствовал себя глубоко обязанным им всем. В последнее время он часто забывал поесть — просто издержка жизни, к которой он стал полностью безразличен. — Доброе утро, спящая красавица, — усмехнулся Фрай; его не смущало, что солнце уже давно зашло. — Ты, я так понимаю, сегодня снова первым на дежурство? Томас стонал, потягиваясь. Ему не нравилось спать по ночам, поэтому он с радостью откликнулся на такое предложение, но это ведь не означало, что ему нельзя было немного поупрямиться. Он чуть приподнялся на локте, чтобы приняться за фасоль. — Да, конечно. Притянув к себе миску и приступив к еде, он услышал, как Галли со вздохом выбрался из своего спального мешка. Он подобрал что-то с земли, и затем перед Томасом оказалась бутылка с водой. Томаса крайне удивляло то, насколько они все стремились окружить его заботой, хотя он ни капли этого не заслуживал. Галли пришлось потрудиться, чтобы встать и вытащить бутылку из рюкзака, — с его стороны это было непривычным, но чутким жестом. Томас поблагодарил Галли, а тот коротко улыбнулся в ответ, и в уголках его золотистых глаз появились морщинки. Свет костра озарил его лицо. — Мы решили, что завтра обыщем заброшенные дома на окраине города. Если найдем там признаки жизни, то пойдем уже в город и будем искать там более-менее обжитые дома. Пойдет? — спросил Минхо, глядя на Томаса поверх костра. Его темные от природы глаза светились надеждой, а волосы вновь напоминали гнездо, словно он сделал так специально. — Пойдет, — изобразил надежду в голосе Томас. Минхо наградил его своей ослепительно-яркой улыбкой. Томас поднес ко рту еще одну ложку фасоли, наслаждаясь вкусом, — он даже не осознавал, насколько проголодался, отчего его пустой живот только еще громче заурчал. Благодаря стараниям Фрая фасоль хорошо разварилась и ароматно пахла. Его таланту не было равных. — Мы обсуждали, что скажем Ньюту при первой встрече, — проговорил с полным ртом Фрайпан. Он прислонялся к огромному колесу джипа, с уставшим, но счастливым видом кутаясь в широкое красное пальто, которое защищало его от идущего с гор холода. — Я бы рассказал ему, с какой радостью наши ребята приняли бы к себе новичка. Особенно малыши. Мне кажется, он бы хорошо поладил с детьми. Особенно с сиротами. Сердце пропустило удар. Из груди будто выбили весь воздух, а все мысли поплыли и смешались в кучу. Фрай был прав, Ньют отлично поладил бы с детьми. Он был очень терпеливым и ласковым — как ему было не подружиться с ними? С ним каждый бы чувствовал себя по-своему важным и нужным. Томас опустил голову, чтобы не пересекаться ни с кем взглядом, и начал обводить пальцем клетчатый узор на спальном мешке. А что бы он сам сказал ему? — Я бы попросил прощения… — голос Минхо прорезал тишину, воцарившуюся после слов Фрая. — За то, что бросил его на той крыше. В воздухе вновь повисло молчание, и палец Томаса замер над одним из узоров. Он еще ни разу не говорил с Минхо о той ночи. Когда он отошел от своего первоначального гнева, то понял, что Минхо сделал единственный возможный выбор. Минхо видел, как Ньют начал превращаться. Видел, как тот умирал. Он сделал то, что считал нужным. — Ты не виноват, приятель. Рафаэль бы никогда не позволил нам взять его собой, — голос Галли прорвался сквозь туман, выдернув Томаса из оцепенения, и Томас продолжил обводить узор. — Ньют бы понял. Это было тяжелым решением для нас всех. Томас не стал поднимать головы, чтобы узнавать реакцию на эти слова. — Рафаэль всегда плохо относился к тебе, Томас. Лишь благодаря тебе мы обрели свободу. Но в тот раз он поднял голову и посмотрел на Минхо. Тот подпирал голову рукой и лежал на боку, расположившись где-то у Томаса в ногах, отчего ему пришлось немного согнуть шею. — Ты все верно сказал тогда после драки — ты никогда не просил быть лидером. На тебя взвалили слишком много всего, заставляли быстро принимать правильные решения, от тебя ждали этого. — Мы были юными и неопытными, — добавил Галли, потягивая воду из бутылки. — Просто зелеными сопляками, и ты не заслужил такого обращения. Мне много рассказывали о тебе — обо всем, что ты сделал до нашей встречи. — Ты был самым лучшим лидером, — поддержал Фрайпан. — Нам повезло, что ты был с нами, и мне жаль, что тебе выпало такое бремя. Томас промолчал, чувствуя, как на душе стало невыносимо тяжело, и с глубоким вздохом закрыл глаза. Он не был готов к услышанному… но ему этого явно не хватало. Они были юными и неопытными. Все еще были. — Вы тоже не заслужили всего этого, но отлично постарались. Мне повезло, что каждых из вас был рядом со мной, — проговорил Томас с закрытыми глазами. — Теперь мы стали семьей, — проговорил Галли. — Хоть ты и… ну, пытался прикончить меня. Томас резко посмотрел на него, и все рассмеялись. Атмосфера стала более приподнятой, и чувство подавленности отступило. — Я бы показал ему пляж, — Минхо вернулся к разговору. — Думаю, ему бы понравилось плавать. Хотя вот у Фрая это отвратительно получается. Все вновь рассмеялись, и даже Томас фыркнул без какого-либо притворства. Фрай пытался не раз, но постоянно был готов утонуть, едва просто приближался к воде. — Кстати о вас с Ньютом, — Галли вновь перевел все внимание на Томаса. — Между вами разве ничего не было? На мгновение воцарилась тишина. В груди болезненно заныло. То была зияющая на сердце рана, которую уже ничем не исцелить. — Галли, — осуждающе прошептал Фрайпан, обернувшись к нему. Томас не смог найти в себе силы взглянуть на Галли и опустил глаза, в то время как тот удивился, что на него шикнули. — Нет, — отрезал Томас и отвернулся. Наступившая тишина обволокла со всех сторон сидевших, и в воздухе повисла какая-то гнетущая атмосфера, словно приятный момент был испорчен. Будто вся ночь была испорчена, как и вообще абсолютно все. На двери джипа плясали тени от костра. Понаблюдав за ними какое-то время, Томас не выдержал оглушающего гула в висках и поднялся. Он обогнул джип, схватил рулон туалетной бумаги и направился в окружавший их лес, где не спеша сделал все нужные дела, пытаясь при этом мысленно успокоиться. Неужели все было настолько очевидно? Он думал, что никто не замечал его чувств к Ньюту, пока он сам закрывал на них глаза. Вернувшись к костру и стараясь ни с кем не пересекаться взглядом, Томас взял с переднего сидения пистолет и снова забрался на верх машины. Парни спустя какое-то время заснули в прежней тишине, но Томас все равно не рисковал долго задерживаться на ком-то из них взглядом. Кто-то мог случайно проснуться, а он был не в настроении вести беседы. Ему следовало держать ухо востро, но вместо этого он пытался просто ни о чем не думать, сосредоточив все внимание на том, как холодный воздух входил и выходил из его легких. Ему казалось, что он утратил этот навык, хотя прекрасно все чувствовал и знал, что дышит. Внезапный хруст ветки прервал его увлекательное занятие и заставил резко повернуть голову влево. Тихий, но очень подозрительный звук донесся с довольно приличного расстояния, чтобы вызвать причины для беспокойства, но от одного него все волосы встали дыбом. Почему он показался таким подозрительным? Совсем не похожим на тот, что могло издать животное. Чувствуя подступающий к горлу страх, Томас взвел курок и направил пистолет в сторону источника звука. Лес пугал своей непроглядной чернотой, в которой невозможно было что-то рассмотреть, и Томас напряг зрение, силясь разглядеть, что там могло быть за животное. Несколько мгновений стояла полная тишина — все стихло и успокоилось. И вдруг звук повторился, но на этот раз гораздо ближе. Среди деревьев на долю секунды мелькнула вспышка света и тут же погасла. Она возникла на уровне человеческого роста, но чем бы это ни было, оно удалялось все дальше — Томас услышал очередной хруст, но в этот раз уже приглушеннее. Он готов был прямо сейчас поклясться, что видел чьи-то светлые волосы. Нет, это просто немыслимо. Скорее всего, свет костра, видневшийся меж деревьев, приманил к себе оленя. Очень высокого оленя. Другим единственным из возможных вариантов был кто-то из зараженных, но, с другой стороны, он бы тут же бросился вперед, а не попытался скрыться. Холод пробрал Томаса до костей. Все его чувства обострились настолько, что каждая клеточка тела отзывалась на малейшее колебание в воздухе. Его интуиция подталкивала его разобраться в источнике звука и узнать, что же он видел. И он доверился ей. Томас без единого звука осторожно спустился с крыши и, едва ноги коснулись земли, окинул взглядом крепко спящих парней. У каждого был рядом пистолет. Томас перевел взгляд на стоящую вдалеке заброшенную хижину. Должно быть, нечто, издавшее этот звук, двинулось в том направлении, потому что в последний раз ветка хрустнула именно в той стороне. Ничего ведь не случится, если он быстро сходит и все проверит? У парней было под рукой оружие, и то, что бродило по окрестности, в любом случае казалось безобидным… однако у Томаса все равно пробежались мурашки. Если он отлучится лишь на пару минут, ничего плохого не произойдет. Томас взял из машины фонарик и, бесшумно ступая, направился к хижине. Не став пока зажигать свет, он стал старательно вглядываться в гущу леса. Ему по-прежнему приходилось напрягать в темноте зрение, но он не хотел включать фонарик и рисковать. Томас медленно и предельно осторожно добрался до хижины… и тут у него подкосились ноги. Дверь оказалась приоткрытой. Томас хорошо видел, как Галли закрыл ее за собой, прежде чем они отправились осматривать остальные хижины, и был почти на сто процентов уверен, что после никто в нее не заходил. Парни сообщили бы ему об этом или хоть как-то предупредили бы. Томас включил фонарик, взял в другую руку пистолет и, подойдя к двери, пинком распахнул ее, готовясь абсолютно ко всему. Быстро осмотрев все взглядом, он обнаружил, что внутри никого не было. Но стоило ему осветить фонариком всю комнату, как в глаза бросилась одна деталь, от которой ему стало не по себе. Тарелки куда-то исчезли.

3 МЕСЯЦА ДО УНИЧТОЖЕНИЯ ПОРОКА/«СМЕРТИ» НЬЮТА

ДЕНЬ 14:56

ТАЙМЛАЙН — ЖАРОВНЯ

СОБЫТИЯ ПРОИСХОДЯТ В ПЕРИОД МЕЖДУ «ИСПЫТАНИЕ ОГНЕМ» И «ЛЕКАРСТВО ОТ СМЕРТИ»

Ньют сидел в машине с взволнованным видом, хотя его карие глаза были широко распахнуты от восторга. Он сверлил взглядом находящийся перед собой руль, то и дело сжимая кулаки. — Ты вот уже умеешь водить. Так нечестно, — пробурчал Ньют, не глядя на Томаса. Его светлые волосы ярко сияли на солнце, и Томас не стал слишком долго задерживаться на них взглядом, затолкав куда подальше все неуместные чувства. Он рассмеялся на его ворчание и отодвинулся в тень, подальше от палящих лучей Жаровни, которые просачивались сквозь крышу джипа. — Может, ты тоже умеешь, но просто боишься. — А если мне и правда страшно? — в отчаянии простонал Ньют. Он прислонился лбом к рулю, но нечаянно нажал на клаксон и тут же отдернулся назад от пронзительного звука. Томас рассмеялся под тяжкий вздох Ньюта. — Что я говорил?! Даже с чертовым сигналом справиться не могу. — Так, ты ведь держишь тормоз? — Томас наклонился к приборной панели, чтобы убедиться. Сидя в покрытых пылью ботинках, Ньют держал одну ногу на педали тормоза, а другую — на педали газа. Томас фыркнул, и, прежде чем успел произнести хоть слово, возвратившись к нему взглядом, до него вдруг дошло, насколько близко они теперь сидели. Ньют был в сантиметре от него, и его кожа выглядела такой бархатной и нежной, словно проведенные в Жаровне месяцы не смогли наложить на нее свой отпечаток. Она вся словно сияла на солнце, отливая белизной на фоне смуглой кожи Томаса. Ему даже почудились витающие в воздухе легкие нотки ванили, которые всегда исходили от Ньюта. От такой близости по телу прокатилась волна тепла, но Томас постарался быстро избавиться от этого чувства. Он сделал глубокий вдох и вернулся к объяснению, отогнав от себя все ненужные мысли и желания, которые закрались в этот момент ему в голову. — Я знаю, что тебе страшно, но ты должен жать на педаль только одной ногой. Двумя нельзя. — Но так ведь было бы намного проще! — Поверь, нет. Давай, убирай ногу! — рассмеялся Томас, хлопнув его по руке. Ньют проворчал что-то себе под нос и послушался. — Отлично. Теперь жми на газ и просто не убирай ногу с педали. Так, теперь заводи машину. Ньют сделал глубокий вдох, явно волнуясь, судя по часто вздымающейся груди, и, стоило ему завести машину, как Томас фыркнул. Ньют обхватил руль дрожащими руками. Томас оценил быстрым взглядом то, какими они были длинными и изящными, как четко проступающие вены переплетались под гладкой кожей и увивали руки до самых предплечий. Серая рубашка идеально подчеркивала ее светлый оттенок, заставляя Томаса каждый раз восхищаться этими руками. Он перевел взгляд на Ньюта и, увидев все такое же напуганное лицо, рассмеялся. — Все будет хорошо, ты справишься. Тебе даже не нужно сейчас жать на газ — просто аккуратно убери ногу с тормоза. Что Ньют и сделал, но только это получилось слишком уж аккуратно, отчего машина первые несколько секунд просто стояла на месте. Томас усмехнулся, заслужив очередной сердитый взгляд. — Что тебя так пугает? — спросил он, видя, что выбранный метод объяснения не работал. Ньют тяжело вздохнул и еще сильнее вцепился в руль, так что его костяшки побелели. Машина медленно ехала вперед — настолько, что Томас впервые видел такое. — Я боюсь врезаться в дерево, — Ньют не сводил глаз с линии деревьев, до которых было… Не менее трех минут езды. Томас прикусил губу, сдерживая рвущийся наружу смех, но Ньют даже этого не заметил, полностью сосредоточившись на деревьях. Машина же тем временем ползла вперед — так медленно, словно вообще стояла на месте. — Ньют, — Томас изо всех сил пытался найти лучшее решение, — мы не разобьемся, если только тебе не захочется вдруг со всей дури нажать на газ. До деревьев еще далеко. — А что если меня развернет к ним? — у Ньюта от неловкости порозовели кончики ушей. — Просто знаешь, этот руль не внушает доверия. Какой-то он хлипкий. Ньют крепко впивался в руль, когда в следующий момент Томас накрыл ладонью его пальцы. То, что произошло дальше, случилось непроизвольно, будто инстинктивно — Ньют вдавил в пол педаль газа, и их обоих резко качнуло вперед. Томаса так сильно дернуло, что он чуть не ударился головой о приборную панель, и Ньют тут же принялся извиняться, залившись краской. Томас рассмеялся, несмотря на боль в шее. — Я подам на тебя в суд, если сверну шею, — пробормотал он, все еще держа Ньюта за руку. Ньют непривычно громко рассмеялся, и Томас заметил, как его растрепанные светлые волосы топорщились во все стороны. Ньют так часто нервно проводил по ним рукой, что испортил себе всю прическу. — Я не стану тебе мешать, — кивнул Ньют, глядя на деревья вдали. Он прищурился, словно бросая им вызов. — Ладно, теперь медленно жми на педаль, — Томас посмотрел на ногу Ньюта, стоящую на педали газа. — Очень и очень плавно. Что Ньют и сделал. Он слегка надавил большим ботинком на педаль, и джип медленно покатился вперед. Ньют почему-то напрягся еще сильнее, чем несколько минут назад. Его рука под ладонью Томаса дрожала. Она была теплой и нежной, несмотря на окружающую их суровую местность. Несмотря на хаос во всем мире. Почему же его рука казалась столь нежной? — Хорошо, а теперь надави чуть сильнее, — проговорил Томас, бросая взгляд на лобовое стекло. Ньют молча последовал указанию, и Томас наклонился вперед, почти ложась на него. Он старался просто смотреть в ноги, но держал руку поднятой, и из-за этого прижимался к Ньюту ей в том числе. Тепло его тела и аромат ванили превращали мозги в кашу. — Видишь? — Томас посмотрел на него. — У тебя все прекрасно получается. Не останавливайся. Ньют кивнул, устремив взгляд вперед и стараясь медленно и размеренно дышать. Теперь машина плавно двигалась вперед на скорости около восьми километров в час. Томас с неохотой отпустил руку Ньюта. Ему хотелось держать ее целую вечность, но из-за жары у него начали потеть ладони. Томас уставился на его пальцы, пару секунд удивляясь, какими они были длинными и сильными, и вдруг услышал, как Ньют резко вдохнул. Он поднял взгляд и увидел, что они начали приближаться к линии деревьев. Ньют сбавил скорость. — Ты отлично справляе… — Томас обернулся и хотел было похвалить его, как вдруг ударился головой обо что-то твердое и светлое. Он вскрикнул, и машина опять резко остановилась. Томаса качнуло вперед, и они с Ньютом еще раз столкнулись лбами. Ньют, вероятно, хотел наклониться вперед, чтобы лучше видеть перед собой, а Томас в тот момент слишком близко сидел к нему, и, стоило лишь ему обернуться, как они тут же стукнулись. Ньют вскрикнул от боли и быстро поставил машину на ручник. Затем трясущимися пальцами отстегнул ремень безопасности, а Томас отстранился и вернулся на свое место. — Я больше никогда не сяду за руль, — объявил Ньют и выскочил из машины. Его уши пылали ярче, чем щеки.

***

Тем вечером Ньют отправился за двумя порциями ужина и принес Томасу миску, не успел тот даже встать за ней. Сказал, что так было справедливо, раз Томас решил помочь ему научиться водить. И с того момента Ньют каждый вечер приносил Томасу ужин.

5 МЕСЯЦЕВ ДО НАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ

ТАЙМЛАЙН — «ЛЕКАРСТВО ОТ СМЕРТИ»

За неделю до уничтожения ПОРОКа

Томас подался всем телом вперед, но было слишком поздно. Какой-то здоровяк схватил его за рубашку и дернул на себя. Его лицо полностью скрывала маска, а поверх серой футболки был надет жилет. Томас увидел, как Ньюта потащили к соседней машине и какой-то мужчина схватил его точно так же, как обошлись с ним самим. В пылу драки их взгляды встретились, и мужчина быстро поволок Ньюта к открытой двери фургона. Томас увидел в его глазах страх и свое имя на губах. Впервые Томаса охватила настоящая паника, отчего он смог лишь хватать ртом воздух. Это был леденящий ужас, от которого в жилах застыла кровь. — Остановитесь… Ньют! Мужчина подтащил Томаса к задним дверям ближайшей машины и закинул его внутрь, как пушинку. Томас потерял Ньюта из поля зрения — его зашвырнули в другой фургон. До него донесся голос Хорхе, издалека кричащего о чем-то Бренде, и тут же почувствовал, как в него врезалось чье-то тело. Он с глухим звуком свалился на пол, а сверху на него больно упала Бренда. Быстро оттолкнув ее, он бросился было к открытой двери, но в этот момент в фургон запрыгнул мужчина в маске с оружием наперевес и захлопнул за собой дверь. Томас не успел ничего сообразить, как его резко качнуло, и фургон рванул вперед, взвизгнув шинами. Он вцепился в пол, чтобы при следующем резком движении не улететь вперед. Голова кружилась, и все тело сковал шок. Казалось, что он не мог и пальцем пошевелить. Бренда сразу прижалась спиной к стене фургона, усевшись напротив мужчины и не сводя глаз с огромного автомата в его руках. Томас же застыл от страха. Его будто бросили в ледяную воду, отчего он едва дышал и весь дрожал от ужаса. Плевать на человека с автоматом. Куда они забрали Ньюта? Лицо мужчины полностью скрывала маска, автомат небрежно лежал у него на коленях. Он был либо еще совсем неопытным, либо не хотел причинять им вреда. Впрочем, для Томаса это не имело значения. Ничто не имело значения, пока он не найдет Ньюта. Тело понемногу выходило из оцепенения, и разум приказал ему действовать. Нужно было действовать. Томаса впервые охватила слепая ярость. Он никогда раньше не причинял никому боли, но в этот момент ему сорвало крышу. Он почувствовал, как весь его разум взорвался к чертям от мысли, что его разлучили с Ньютом. Недолго думая, он бросился на мужчину. Он ни за что не позволил бы кому-то забрать у него лучшего друга. Он и так потерял одного. Раздался сдавленный вопль, и Томас вырвал автомат из рук мужчины. Он сунул его Бренде, развернув к ней прикладом, и, ухватившись за жилет мужчины, подтащил его к себе. — Где они?! — крикнул Томас с неприкрытой паникой в голосе, вплотную притянув к себе человека в маске. В ответ раздалась мешанина звуков, словно от испуга тот растерял дар речи. Томас безжалостно потряс его и затем впечатал спиной в стену фургона. От резкого движения с лица мужчины чуть ли не соскочила маска, и он ударился затылком о двери позади себя. — Томас! Отпусти его! — Томас почувствовал, как Бренда вцепилась ему в плечи, чтобы умерить его приступ безумия. — Они сильнее нас, у них намного больше… Томас оборвал ее, грубо оттолкнув от себя. От сильного толчка у Бренды выбило из груди воздух. Она тут же шагнула назад, держась подальше от его неприкрытой ярости. — Отпусти меня! — воскликнул мужчина приглушенным маской голосом. Но Томас хорошо видел его широко раскрытые глаза, в которых стоял испуг. — Мы не тронем твоих друзей… — Почти приехали! — раздалось с водительского сидения. Фургон набрал ходу при звуках творящейся внутри суматохи — устремился с такой скоростью, что Томасу пришлось крепко упереться ногами в пол, чтобы сохранить равновесие. Он обернулся, в бешенстве отыскивая взглядом автомат, и обнаружил его в руках Бренды, у которой были в ужасе распахнуты глаза. Она держала гигантский, угрожающих размеров дробовик — как раз то, что нужно. Томас сделал к ней шаг, но она быстро подняла его и направила ему в грудь. Испуганная, но полная решимости. Томаса охватила слепая ярость. Она проникла в каждую клеточку его тела, и он больше не мог держать себя в руках. Вновь набросившись на мужчину, он с силой схватил его за горло. Мужчина начал сопротивляться, но его попытки не увенчались успехом. Томас держал его мертвой хваткой, и ему не могла навредить какая-то пара ударов и пытающиеся вцепиться в него руки. — Говори, где он! — Мы… — голос мужчины прервался, стоило Томасу сильнее сжать горло. Его перепачканные пальцы крепко держались за шею, впиваясь в нее, как будто сожми он еще сильнее — и Ньют появился бы рядом. Томасу просто к чертям снесло крышу. — Томас, ты пугаешь меня! Остановись! — мольбы Бренды были тщетны. Фургон со скрежетом остановился. В следующую секунду Томас убрал одну руку с горла мужчины и принялся лихорадочно искать за ним ручку. До него донесся испуганный голос водителя, отдающий кому-то снаружи приказы и требовавший, чтобы они открыли задние двери фургона. Томас нащупал дверную ручку и надавил на ее. Его глаза на мгновение залил тусклый свет, а затем он пинком распахнул двери и вытолкнул мужчину наружу. Тот упал на спину, и Томас приземлился сверху — его глаза застилала ярость. Окружающие его люди в ужасе уставились на него, но ему было плевать. — Где он?! Клянусь, я прикончу тебя, даю слово…— Томас впечатал кулак в лицо мужчины, врезав прямо по маске. Его голова откинулась назад от удара, и Томас услышал, как несколько человек закричали, а вокруг тут же начала собираться толпа. — Где он?! Посреди хаоса раздался знакомый голос: — Прекратите! Прекратите! — Ты обещал, что с ними не возникнет проблем!.. Множество рук схватили его за плечи и одежду, пытаясь оттащить, но чтобы не позволить этого сделать, он вновь схватился за горло, вцепившись в него так крепко, как только мог. Как только все поняли, за что именно тянули, то тут же прекратили все попытки, и Томас дернул мужчину вверх, вырывая из него отчаянный сдавленный звук. — Я его прикончу, клянусь, если вы не скажете, где он… — Я здесь! Я здесь! Я здесь! — донесшийся откуда-то издалека, но достаточно четко, голос вывел Томаса из приступа гнева. Он поднял взгляд, все еще обхватывая пальцами шею мужчины. Ньют бежал к нему, выбросив вперед руки, словно хотел оттащить его, но из-за страха не решался подступить ближе. Он был напуган, но казалось, тоже был рад вновь увидеть его. — Томас, остановись! Я здесь! Остановись! Томас отпустил мужчину и слез с него, чувствуя, как вся ярость быстро схлынула. Единственное, что он видел — лицо Ньюта, всегда сияющее, как солнце во мраке. Его лучик надежды. Ньют наконец приблизился к нему, и Томас почувствовал на плече его руку. В следующую секунду Ньют оттащил его назад, не сводя с него глаз. — Я здесь. Томас замер, осознав, что только что натворил: он еще никогда не выходил из себя настолько. Боже, он чуть не убил человека. Он был в ужасе от того, что натворил, и даже не мог понять, почему зашел так далеко. — Ты сказал, они не навредят нам! — в царившем хаосе проревел незнакомый голос. — Ты же клялся! Он чуть не убил его! — Спокойно, ребята! Мы все на одной стороне! — знакомый голос вернулся вновь, хотя Томас по-прежнему не мог вспомнить, кому он принадлежал. Услышав эти слова, Томас резко повернул голову на звук. Перед ним стоял высокий мускулистый парень в маске, закрывающей все лицо. Ньют все еще удерживал его железной хваткой за плечи — его спасательный круг посреди этого шторма. — На одной, да? На одной? Ты кто вообще? — воскликнул Томас, его нервы начали понемногу успокаиваться от того, что рядом был Ньют, но он был по-прежнему в ярости. Над толпою опустилась тишина, и хаос наконец прекратился. Все, затаив дыхание, замерли. Парень стянул маску со своей светлой бритой головы, и сердце Томаса ухнуло куда-то вниз. — Салют, новичок. Мир на секунду остановился. Он почувствовал, как Ньют рядом замер, и услышал его резкий выдох. Томас сделал маленький, нерешительный шаг. Руки Ньюта соскользнули с его плеч. — Галли? — Обалдеть, — донесся из-за спины шепот Фрая. Ньют обернулся к нему. В Томасе вновь вспыхнула ярость — как будто недавних событий ему было недостаточно. После секундного колебания он вновь бросился вперед, нападая на Галли, и с такой силой врезал ему по челюсти, что его светлая голова откинулась назад. Галли рухнул спиной на грязный пол, а Томас приземлился на него сверху. Все вокруг навели на них автоматы, толпа вновь сомкнулась кругом. — Эй-эй, стой! Все хорошо, — крикнул из-под него Галли. Несмотря на приказ, Томас снова занес кулак. Его трясло от гнева и необузданной ярости. Чак. В тишине помещения раздались частые шаги, которые быстро приблизились к нему. — Хей, погоди, погоди, постой. Постой, Томми! Тихо, — Ньют схватил его за руку, которая уже готова была обрушить несколько ударов. Его внимание переключилось с лежавшего под собой убийцы от одного лишь присутствия Ньюта. — Он убил Чака, — дрожащим, но уверенным голосом произнес Томас. — Да, я знаю, — ответил Ньют, стараясь звучать как можно более успокаивающе, насколько это вообще позволял напряженный момент. — Я знаю. Да, я помню, я тоже при этом был, так? Но еще я помню, что его ужалили и мозги у него были набекрень. Ньют начал поглаживать большим пальцем тыльную сторону ладони Томаса, продолжая удерживать его руку. От одного этого Томас будто выпал из реальности и кровь застучала у него в ушах. От этого прикосновения стало намного спокойнее. Ньют оглядел окружавших их людей, которые все еще целились в них на случай, если Томас решит выкинуть еще что-нибудь. Он вернулся взглядом к Томасу и наклонился к нему, оказавшись так близко, что это еще больше унесло Томаса из реальности, и гнев начал медленно утихать. Он разжал пальцы. Теплый выдох Ньюта опалил его лицо. — Ну, успокойся, ладно? Давай, Томми. Я здесь. Томас рывком слез с Галли, пока не передумал, и упустил момент, когда на лице Ньюта появилось чувство облегчения. Медленно поднявшись, Галли склонил голову вбок и потер челюсть. — Я получил за дело. Кто еще? Фрай? Ньют? — съязвил он, но на них двоих посмотрел с таким выражением, которое осталось непонятно Томасу. — Будь добр, Томас, не угрожай больше моим парням. Мы на одной стороне. Видно же, что Ньюта никто и пальцем не тронул. Пора всем успокоиться и поговорить.