И грянет гром

      Фраза Мирей стала якорем, за который я уцепилась. Я начала думать. Нет, ворох мыслей появился сразу же после видения, ещё до голоса, просто мне нужно было что-то, что-то простое и одно.       — С тобой такое уже было?       — Потрясающе, ты забыла наши прошлые разговоры? — Мирэй повторялась, её тоже это шокировало, она даже чуть ли не впервые ответила мне в таком тоне.       — Понятно, — я потерла виски, лоб, хотела перейти на глаза, но вспомнила о макияже.       Маги закончили. Пока они не увидели меня в таком виде, я отошла от Пятого, отряхнулась и временно забыла о случившемся. Опыт Эмруба пригодился, как никогда. Я проверила, чтобы цепочки для поглощения вакфу точно потухли, и активировала все заложенные в комплекс функции для комфортного отдыха, оставив уровень защиты на прежнем уровне.       — Что ж, тут мы сделали все, что могли, — я повернулась обратно к магам и пояснила, — теперь запасы энергии будут постепенно тратиться. Можем возвращаться.       Мои спутники замечали произошедшие изменения: включившийся свет, посвежевший воздух, начавший греться пол.       — В этот раз повода для спешки нет, правда, Леди? — с намеком спросил главный маг.       После всего произошедшего, я не сразу поняла чего от меня хотят. Чего стоят правила приличия, когда я видела медленную гибель? А ведь командир, Пятый, мог бы их довести до Зинита, там бы они обязательно смогли бы выжить, ведь корабль автономен. Но в отряде у него были юнцы, что слишком легко отчаялись… Четвертый не выдержал повторного краха, а один Пятый возвращаться не захотел.       Пауза затягивалась и я встряхнулась:       — Ох, прошу простить, из-за серьезности ситуации я доставила вам неудобства. Меня зовут Рэймэй, я советница Короля Элиатропов, — я уважительно кивнула.       Длинноволосый, что уже начал беспокоиться, понимающе улыбнулся:       — Моё имя Габиль, я — главный придворный маг Бонта. Кажется, вы утомились, спасая город, — голос мужчины приобрел заботливые нотки. — Позвольте сопроводить вас обратно во дворец, — хуппермаг приглашающе махнул рукой на выход, а затем вдруг серьезно уточнил, — без спешки.       — Не откажусь посмотреть на город, о котором столько слышала, — честно ответила я, ведь о Бонта чего только не рассказывали. И кто.       А ещё мне явно нужна передышка.       — Ага… я рядом… — растерянно и невпопад пробормотала Тондра.       Стало немного легче.

***

      Когда-то, в очередном разговоре с Амалией, она жаловалась мне на кареты. Что они ей надоели: пыльно, душно, жарко, ничего не видно, да ещё и медленно. А отказаться нельзя. Я знала, что по доставшемуся мне статусу рано или поздно бы тоже так проехалась, и заранее страдала, потому что для элиатропов, скачущих туда-сюда, скорость — неотъемлемая часть жизни. Подозреваю, что наш темп способен многих свести в могилу.       Сейчас я наслаждалась поездкой, слушая редкие комментарии о значимых местах Бонта. Мы уже проехали театр, издалека увидели знаменитый стадион, полюбовались на два цветущих парка, мне отрекомендовали несколько хороших магазинов, один из которых по словам Габиля очень хвалила его жена, и подъезжали ко дворцу. Я любовалась архитектурой и наблюдала за снующими по своим делам людьми. Бонта полон жизни.       Чем ближе мы были к концу поездки, тем больше меня охватывала дрожь. Тем сильнее в моей голове билось имя, готовое вот-вот слететь с уст.       — Что-то не так? Вам плохо? — спросил главный маг, заглядывая мне в глаза.       — Нет, просто… над некоторыми вещами мы не властны, — горько улыбнулась я, стискивая руки, чего не делала даже перед собраниями. — Скоро мне станет легче.       Мужчина не стал навязываться, но стал наблюдать за мной пристальнее. Неужели я настолько выбита из колеи, что не могу выглядеть нормально? Я вздохнула и расправила плечи, которые незаметно для себя, оказывается, ссутулила.       — Держись, осталось немного, — подбодрила Тондра. Её голос был полон тревоги. — Ты справишься.       Странностей в жизни мне хватало по горло: Тондра, Мирэй, особенности Эмруба, что позволили выжить. Чудесное совпадение — я оказалась в Эмрубе — позволило мне хоть как-то приспособиться к вакфу сестры. Думаю, что даже если подобное и случалось раньше, то эти счастливчики в мучениях умирали, а другие принимали это за хоть и грустное, но довольно обыденное в таких случаях угасание. Хорошо, всё это уже пережито… Но мертвые? Нет. Если бы мои действия не вызвали ещё больше подозрений, я бы зажала рот руками, чтобы лучше удерживать имя. Оно буквально жгло язык. Перед глазами стояли картинки видения. Нет, я смогу.       Карета остановилась. Габиль вышел и подал мне руку, я рассеянно подала её в ответ, несмотря на то, что непривычна к этому. Маг взял меня под руку, будто боялся, что я упаду. Может он и прав: я не чувствовала ног. Это казалось таким неважным. Ступеньки, коридоры, зала. Имя. Маг что-то спрашивал, его голос стал властным.       Следующее предложение я, наконец, услышала:       — Тогда позовите энирипсу! Я не позволю той, что отвела угрозу… — разозлился главный маг. Я не дала ему договорить.       — Не энирипса, — прошептала я. — Где… где мой Король?       Имя. Имя. Имя…       — Да что происходит, все ведь было нормально! — вдруг прорычала Тондра и я поняла, что драконья вакфу взбунтовалась.       Когда я потратила столько сил?       — Вы слышали её? Бегом! Мы будем в… — конец фразы я вновь пропустила.       Снова путь по коридору, мы зашли в какую-то комнату и меня усадили на диван. Габиль взял меня за запястье, видимо, начал отсчитывать пульс.       — Рэй! — в комнате возник портал, из него вышел Юго, весь в узорах, со светящимся взором. Так он меня нашел? Никакие стены не помешали? Силён… За ним появился Адамай и Фаэрис.       Стоило мне их увидеть, как я облегченно выдохнула. Сейчас я его скажу. С удивлением я поняла, что все же зажала рот свободной рукой. Габиль отпустил мою руку и отошел в сторону.       — Zu'u worax faal Qosaar Jun, — сказала я и в ту же секунду почувствовала, что мне стало легче. Я расслабилась и откинулась на спинку дивана. Голова блаженно опустела. Тишина…       — Что?       Юго иногда ещё немного путался в родном языке, поэтому задумался над смыслом. Да и не это он ожидал услышать. Адамай просто не понял, к чему я это сказала. Фаэрис посмотрел на меня, как на сумасшедшую.       — Я видела его, он произнес пророчество, — голова, в противоположность недавней легкости, стала тяжелеть, а язык — путаться, — сказал… помочь.       После моих слов главный маг Бонта навострил уши.       — Он переродился, Рэй, — заботливо сообщил мне непреложную истину Адамай.       — Что я, не узнаю того, под чьим правлением родилась? — слабо прошептала я, теряя сознание, — руки, которыми он передал корону… смуглые…       Мирэй, я тебя умоляю…

***

      Рэймэй завалилась на бок. Больше от неё ничего узнать не получится. Фаэрис раздраженно сжал зубы, а потом вдруг вспомнил, что это совсем не конец.       — Спасибо вам, дальше мы о ней позаботимся сами, — дракон поспешил избавиться хотя бы от одного лишнего свидетеля.       — Ах, да, — маг явно не хотел уходить, но понимал, что при нём ничего обсуждать не будут. — Вам позвать энирипсу?       — Спасибо, но нет, мы имеем опыт в таких делах, — Фаэрис кивнул на временно спящее тело.       Мужчина, бросив сожалеющий взгляд на Хранительницу, вышел. По прошлым случаям, она вот-вот должна очнуться. И правда, Рэй пошевелилась и со стоном схватилась за голову. Младшие братья подскочили к ней.       — Всё хорошо?       — Подожди, дай привыкнуть, — голос был также слаб, но интонации и мимика были другими.       Юго понятливо кивнул. Фаэрис же почему-то насторожился, хотя ожидал изменений. Что-то царапало восприятие.       — Кто ты? — братья непонимающе на него посмотрели. Конечно, странный вопрос, для тех, кто не знает. В этот раз её тайна обречена быть раскрытой. — Ты Мирэй?       — Какая разница, если суть — одно и тоже? — раздраженно отмахнулась девочка, открывая, наконец, глаза. Если бы не глаза, он бы и правда мог принять её за Мирэй. Зрачки неуловимо изменились, перестав походить на человеческие самую малость, но этого хватало для создания совсем другого ощущения. — Я не в настроении играть в свои обычные игры, мне в Эмрубе хватило. Ты и так знаешь, кто я.       Юго и Адамай напряженно следили за развитием разговора.       — Хорошо, Мирэй. Что произошло? — он принял правила игры, хоть и смысла в этом было уже немного. Фаэрис уже долгое время наблюдал за тем, как Рэй филигранно выдавала его братьям кусочки мозаики под названием «её жизнь», после этого незабываемого зрелища только у самых беспринципных бы шевельнулся язык рассказать всё без её согласия.       — Труп произошел, — буркнула она, а потом спохватилась. — Мы уже почти разобрались с проблемой, как Рэй вдруг приспичило распахнуть полы накидки почившего родича. Её будто вело какое-то чутьё. Ми… Я тоже это чувствовала, это уже случалось перед вторым Исходом. В этот раз это было целое видение, — «Мирэй», а точнее, Тондра замолчала, её взгляд затуманился. Она помотала головой и продолжила. — Мы видели, как умер целый отряд. Насколько я поняла из умозаключений Рэй, нам просто, ха, повезло… — девочка горько усмехнулась. — Последний из них что-то наворотил с кровью перед смертью, вот нас и притянуло. А вместе с нами и Короля-Пророка… Толкование пророчества услышите от неё, в том её состоянии я уже ничего не разбирала, она была шокирована до крайности, — вдруг, она сорвала с головы шапку и остервенело растрепала волосы. Следующие слова вырвались шипением. — Он будто её проклял этим пророчеством. Спасибо, с нас достаточно.       — Мирэй, — предупредил Фаэрис.       Братья шокированно наблюдали за подругой, осознав, что в теле Рэй действительно кто-то другой.       — Что, «Мирэй»? Я не имею права злиться? — черты лица исказились в бессильной злобе, что до боли напоминало Фаэрису об увиденном много лет назад безумии этой девочки. Кажется, теперь он понимал, откуда это взялось. — Ты не воспринимал эту кашу, которая творилась в голове, пока мы сюда ехали. Когда на каждую всплывающую мысль нам обеим хотелось фанатично шептать: «Король Чиби произнес пророчество», — Тондра всплеснула руками, кривляясь. Она агрессивно прошептала, сверкая глазами, полными суеверного ужаса, — он умер! С мертвыми нельзя разговаривать! Но это был он! — девочка потерла лицо, а потом уже спокойно продолжила. — Как нам на это нужно реагировать? Скажи мне. — она ожидающе посмотрела на меня, но слов не находилось. — Я… — она ткнула себя пальцем в грудь, — я могу только злиться. Неприятности сыпятся на Рэй как из… Как тут говорят? — она пощелкала пальцами, — рога Энутрофа? — Тондра всплеснула руками. — С одним не успеваешь разобраться, а теперь выясняется, что она одна из «прозревших», коих, кстати, много. Помнишь рест? Вот все, кто там был, теперь поймут тяжесть ноши Чиби, только, наверное, в меньшем объеме. Замечательно, правда?       Голос ставший под конец едким резко оборвался. В комнате воцарилось молчание.       Следующая фраза была произнесена глубоко убитым ситуацией человеком:       — Вот видишь, Старший, ты согласен со мной, — запал Тондры прошел, на смену ей пришла усталость. — Я даже помочь ей не могу…       — Кто ты? — вновь прозвучал вопрос, только от Адамая.       — О-о-о, — протянула девочка, переключаясь. Оживление вышло несколько искусственным, но, видимо, не было наигранным. — Эту тайну Рэй стережёт как дракон свои сокровища. Если пообещаешь, что ни за что её не бросите, то, так уж и быть, кое-что поведаю, — тон сменился на угрожающий. — Только знай, что если не сдержишь слово, то горько об этом пожалеешь.       — С чего это я должен тебе что-то обещать? Ты захватила тело Рэй, — взгляд маленького брата был цепким.       — Тогда с чего я должна тебе что-то говорить? Это не такое простое дело, чтобы болтать о нём просто так, — девочка сменила позу, что еще больше отличило её от сестры: Рэй никогда не сидела так, как обычно сидят парни. Из-за платья, это выглядело очень странно.       — Ади, мы разве не можем этого пообещать? — вкрадчиво и тактично поинтересовался Юго у близнеца, оглядываясь на меня.       Говорящее молчание было ему ответом от нас обоих. Адамай фыркнул, а потом важно кивнул:       — Мы обещаем.       — Что-то я не верю. Ты был против, — Тондра специально выводила дракона из себя и явно наслаждалась процессом. Голос, взгляд и манера держаться — всё это было в её руках оружием, которым она умело пользовалась ради одной цели: разжечь конфликт.       В висках сдавленно запульсировало, Фаэрис уже сейчас предвосхищал будущую головную боль. К Рэй он уже привык, он знал, чего от неё ожидать. Пусть манипуляции претили ему, Фаэрис не мог не признать, что иногда другими путями нельзя было ничего добиться. Ещё у садида он понял, что элиатроп вообще только на первый взгляд была «злом», на самом деле она нуждалась в защите, как никто другой. Однако, только в разговорах с Бальтазаром и обитателями Эмруба он действительно осознал, что вся её линия поведения была выработана для спокойного существования. Спокойного. Если бы не избыток вакфу она вообще была бы образцовым книжным червем. Фаэрис с легким сердцем на неё полагался, уверенный в том, что Рэй поступит разумно. Только если её не вынудят поступить иначе… Из личных наблюдений становилось понятно, что её вездесущесть была чем-то между бессознательной акцией запугивания и попыткой деться хоть куда-нибудь. Когда она смогла это «куда-нибудь» найти, то сразу же сосредоточилась на этом, избавившись от лишнего. После подобных выводов, видеть в ней угрозу не получалось вообще, даже когда она «переходила» черту. Мирэй, второе обличие Рэй, при всей своей непредсказуемости и неподконтрольности, ни разу не сделала ничего по-настоящему вредящего, а её ярость в прошлом легко объяснялась.       Тондра же… она проверяет собеседника на прочность, выводит его на эмоции. Иметь её в составе делегации — означает буквально нарываться на войну, ведь для Тондры это поведение, судя по мгновенному перевоплощению, является естественным. Она знает, как раздражать. Это её умение тоже — безднова манипуляция, сестры друг друга стоят… Фаэрис видит её впервые, но уже знает, что её личность очень проблемная. А уж сколько воплей будет…       — Не держишь слово, значит? — высокомерно, с огромной долей брезгливости подначил в ответ Адамай. Фаэрис много раз видел подобное в прошлом, когда на Адамая находило это настроение, он становился поистине невыносимым. Похоже, вопли действительно будут…       — Пф, ты понимаешь, что у тебя недостаточно данных обо мне для подобного? — уже открыто насмехалась Тондра. Её взгляд был почти умиленным. — А тому, кто совсем не ценит Рэй я рассказывать ничего не буду.       — Да ты! — вспыхнул раздражением дракон, а затем не успел остановиться. — Да она же — наше сокровище! — сказав это, он смутился.       Желание усмехнуться, несмотря на общую ситуацию, было нестерпимым.       Тондра посмотрела заинтересовано:       — Раз уж ты так выразился, то я спокойна. Тогда слушай, — девочка откинулась спиной на диван и скрестила руки на груди, как вдруг покачала головой. — Точнее, нет, сначала ответьте на вопрос.       — Ты же обещала рассказать, — наконец возмутился и Юго. Адамай, потрясенный собственными словами, угрюмо молчал.       — Это такая подводка, не разрушай мне канву, — замахала рукой Тондра, будто отгоняла назойливое насекомое. — Так вот… От чего умирают элиатропы?       Вопрос поставил братьев в тупик. Фаэрис отвел глаза. Он знает ответ.       — Ну же? Какая болезнь для нашего народа является самой страшной? — подбодрила братьев девочка и дала подсказку.       Глаза Юго загорелись при слове «болезнь».       — Истощение вакфу? — нехотя предположил Адамай.       — Это страшно, но поправимо, — Тондра вздохнула и погрустнела. — Это тоска. Самое страшное, что убивает сильнейших и мудрейших из нас — тоска. В некотором роде, Рэй тоже умирает от неё, только она упорно борется, настолько упорно, что вылезла оттуда, откуда другие не возвращаются. Сама она говорит, что ей повезло… Я понимаю, почему она так говорит, ведь это чуть ли не единственный плюс в этой ситуации, но для неё он перекрывает всё остальное. И от этого она страдает.       — Почему ты говоришь так туманно? — Юго наклонил голову в бок, впитывая даже такие крупицы информации.       — Потому что она меня прибьет, — доверительно сообщила Тондра. — У неё есть план, как спастись, только если она будет о нем говорить, её снова посчитают сумасшедшей.       Сказанное вызвало тревогу. Нет, он не должен был думать, будто элиатроп успокоится. В самом деле, это было глупо с его стороны… Это было даже разумно — пытаться найти способ отделить Тондру в другое тело, ведь именно это, а не Мирэй, является главной проблемой здоровья Хранительницы. Фаэрис уставился в потолок. Если бы не эта болтушка, он бы мог ещё долго не узнать о тайном замысле. Привычка Рэй делать всё тайно и не привлекая внимания начинала раздражать. Хотя, она же до этого попросила о помощи? Великая Мать, даруй своему сыну терпения…       — Снова? — в этот раз спросил Адамай, явно о чем-то вспомнив.       — Ты думаешь, она просто так избегает расспросов? Небо, вот это наивность, — тон, бывший беззаботным, снова стал серьезным. — Во имя Дракона, только попробуйте её бросить.       — Да поняли мы, — проворчал дракон.       — Нет, чтобы это понять, это надо прожить, а прожила это — я, — Тондра опять ткнула себя пальцем в грудь. — И если бы я не была такой дурой, то все могло бы быть хоть чуть-чуть, но лучше… Что вам ещё стоит знать?       — Ничего, — остановил её Фаэрис.       — Хм… ты прав, Старший, — сестра Рэй улыбнулась. — А то она меня действительно прибьет… Она редко так делает, но может.       Фаэрис смотрел на Тондру и видел, как они с Рэй похожи, особенно, когда элиатроп переполняет вакфу и из неё так и хлещут идеи. Быть может, все не так плохо?       — Кстати, я хотела сказать тебе спасибо, — вдруг сказала девочка. — Ты сделал больше, чем кто-либо, на самом деле.       — Думаешь, Фаэрис слепой?       — Не-е-ет, — клыкасто улыбнулась Тондра, несмотря на то, что у элиатропов зубы ровные. — Ты ж не такой идиот, как другие. По тебе сразу видно.       — Что, даже Бальтазар? — въедливо спросил Адамай.       — Он стар и собирается умирать, — без задней мысли сказала девочка. Фаэрис с рудом сдержался от такого неуважения. Однако, она пояснила сказанное и гнев отступил, — тысячу раз вещал об этом Старшим в Эмрубе, а мы с Рэй — услышали. Как после такого на него полагаться?       Мысли Хранительницы становились яснее, несмотря на то, что говорила Тондра.       — Ты можешь тоже кое-что пообещать? — девочка впилась в меня глазами. Фаэрис кивнул. — Когда тоска её снова настигнет… рано или поздно это произойдет. Будешь рядом? — снова кивнул. — Тогда мне будет спокойно. Ладно, пойду убирать последствия прозрения, а то будет грустно, если прогнозы лекарей сбудутся.       Никто не успел ничего сказать, как тело Рэй снова завалилось, в этот раз погружаясь в сон.       — Ты знал? — в один голос спросили братья.       — Мне показывали, — Фаэрис пожал плечами.              — Это было также? — уточнил Адамай.       — Нет. Совсем нет, — вдруг, неожиданно даже для самого себя, добавил. — Советую вам её не злить. Их обеих.

***

      В голове пронеслось меткое высказывание, сказанное кем-то в Емельке. Было оно явно нецензурным и также явно просилось на язык в данной ситуации, однако, сестра меня за это покарает, поэтому:       — Бездна! — сказала я со всей отдачей.       — Рэй? — Юго заинтересованно поднял голову.       — Да чтоб эти пророчества ДРАКОН СОЖРАЛ, — дополнила я.       — Не Рэй… — разочарованно протянул элиатроп.       — Зато, мы теперь знаем, что Гроуви тогда ничего не придумал… А мы не верили, — с философским спокойствием ответил Адамай. — Драконы не едят пророчества.       — Ну ты нашел, кому об этом сказать, — я успокоилась.       — Что, такая же эрудированная? — ехидство так и перло из дракона.       На губах заиграла улыбка от представленной картины, которую я поспешила озвучить:       — Нет, такая же долбанутая. Хочешь, впечатаю твою морду в пол?       — Успокойся, — властно сказал Фаэрис.       — Где твоя кипящая драконья кровь? — расстроенно протянула я.       — В молодости, — мгновенно ответил дракон.       — Так ты же не старый, — в один голос удивилась я, Юго и Адамай.       — Мне лестно, — усмехнулся Старший. — Рассказывай.       Вспомнилось, как командир нашего учебного отряда также требовал доклада. Настроение шутить шутки немного подувяло. Я отрапортовала:       — Вакфу истощено, Рэй спит. В ближайшее время не проснется и будить нежелательно. Я её изобразить не смогу, как только открою рот — у окружающих возникнут вопросы.       — Это точно, — мстительно вставил младший дракон.       Я продолжила, не обращая внимания:       — При некоторых обстоятельствах я бы могла это сделать, но не тогда, когда вакфу плещется куда не попадя. Честно сказать, мой склад характера вообще не подходит для сдерживания подобных порывов.       Адамай снова хотел влезть, но Юго ткнул его локтем в бок и намекающе кивнул. Мол, слушай? Зато проснулась Мирэй, что заставило меня округлить глаза от неожиданности.       — Вот теперь-то ты пойме-е-ешь, — ехидно протянула осколок. — Если удержишься от ходьбы по потолку, это можно будет считать победой.       — Ты чего? — Юго, который внимательно за всем наблюдал, сразу же заметил изменения в выражении лица.       — Сожалею о потерянном здоровье… — буркнула я. — Попробуй не удивись, когда внезапно в теле что-то сдвинется, а ты даже не был в курсе, что оно может болеть.       — Так Рэй все же болеет? — кажется, наш король понял, что из меня вытянуть ответы все же проще. За все время проживания в одной таверне Рэй виртуозно отговаривалась, меняла тему и даже отмалчивалась, но упорно не желала делиться подробностями нашей общей биографии, хотя уже давно было понятно, что эти двое в состоянии выслушать и не скрыться в закате. На фоне их собственных приключений и происхождения парад случайностей смотрелся не так уж и дико.       — Ты что, сомневаешься в её честности? Или в своих собственных глазах? Где ты элиатропа огнедышащего видел? — закидала его вопросами я, искренне недоумевая. Для описания моего настроения не хватало только хвоста, что подметал бы пол в беспокойстве.              — Тогда почему Бальтазар одобрил её в качестве нашей советницы и хранительницы знаний, раз у вас такие проблемы со здоровьем? — наконец-то задал разумный вопрос Адамай.       — Потому что Рэй — советница, — я закатила глаза. — Подумай сам, в каких ситуациях мы с ней менялись местами, и полезет ли в них Рэй, если у неё будет выбор.       — Этих ситуаций было несколько? — допытывался близнец Юго.       — Думай, Адамай, думай. Это полезно, — я обнадеживающе похлопала дракона по плечу. Отлично, я успешно продолжила дело дорогой сестры: умудрилась не сказать ничего нового.

***

      Кажется, мелкий дракон впервые нашел себе достойную цель для тренировок красноречия. Остальных, видимо, было жалко, а меня как-то не очень: я без зазрения совести отвечала в том же стиле. Рэй, несмотря на фактор в виде избытка вакфу, так на разговор не выводилась, да и она больше по тихим пакостям, а не открытым пикировкам. Фаэрис со страданием во взоре наблюдал за нами, но пытаться призывать нас к порядку не стал, через некоторое время он вообще ушел обговаривать вопросы с королевой. Юго тоже перестал обращать внимание на звенящие в воздухе, будто мечи, колкости.       — Собирайтесь, пойдём на осмотр перевалочного пункта, — с этой фразой вернувшийся Фаэрис нарушил почти семейную атмосферу дурдома. — Ты. Сделай что-нибудь со своим внешним видом, Фаэрис сказал им, что Рэймэй отправилась обратно в Зинит.       Я пожала плечами и добавила красных узоров на лицо, сделав боевую раскраску. Одевшись как Рэй до дворца, стала совершенно неузнаваемой.       — Кажется, теперь помада всегда будет лежать в кармане, наравне с блокнотом… — я задумчиво потыкала в щеку, глядя в зеркало.       Адамай опять хотел сказать что-то едкое, но вдруг резко закрыл уже открытый рот, немного за мной понаблюдал и ушел. Странный он. Один портал — и мы рядом с нужным перекрестком. Мне удалось отказаться от использования магии под предлогом ужасных последствий. Последствия и правда могли быть ужасными, я же не элиатроп, а дракон… Застряли бы в брусчатке или упали с высоты в сотню метров… Мы совместно подняли створку двери, ведь починкой наружного открывания никто не занимался. Мои спутники настороженно глядели по сторонам, разглядывая окружение, я же прямой наводкой подошла к месту смерти командира отряда.       — Вот как ты мог так нас подставить, а? — я осуждающе цыкнула и добыла из одежд кинжал. Взвесила в руке, оценила баланс — прекрасное оружие. За неимением другого, придется изъять. — Я это забираю, в обмен на исполнение твоего желания. Ты же хотел, чтобы вас не забыли? Вот я и не забуду. Забудешь тут…       — Почему ты разговариваешь с одеждой? — сбоку подошел Юго. — Почему она вообще тут валяется?       — Поосторожнее со словами, король. Это был великий воин, — я поправила лезущие на шею волосы. И как Рэй ходит с такой длиной? Постоянно из косы выбиваются. То ли дело мои — по плечи! — Он один из тех, кто противостоял мехазмам и выжил.       — Правда? — засомневался элиатроп.       Я вздохнула на такое проявление недостатка репутации:       — Раз не веришь, то спроси у Фаэриса, — мой «обиженный» взгляд заставил Юго утратить часть бдительности. Плохо работаешь, сестренка, на такие простые трюки ведется. Следующие слова уже были восприняты им на веру. — Мы доставим их обратно на Зинит, как он того и хотел.       — Он сам так сказал?       — В конце, — кивнула я. — Пойдем, узнаем наконец их имена, а то как-то грустно называть его Пятым. Только на девушку слишком сильно не пялься, ты уже занят, а она застесняется, — я встала и направилась к двери в спальню. Юго не знал бледнеть ему или краснеть. Я снова вздохнула. — Не обращай внимания, это профессиональное. Наставник приветствовал любые способы борьбы со стрессом, но все мы почему-то выбрали тупые шутки.       Мы зашли в комнату. Ничего не изменилось: шесть кроватей, знакомый стол с блокнотами. В этот раз не было никаких посторонних чувств, я спокойно дошла, взяла обязательную вещь каждого исследователя и вышла, уведя за собой застывшего Юго. Тоже, кстати, сделал лишь шаг, это совпадение меня напрягло. Предсмертное колдунство оказалось настолько мощным?       — Только давай без видений? Тебе полегче будет, конечно, в обморок не упадешь, но видеть столь мрачные сцены все же не стоит, — я увела элиатропа в ванную, где касанием ладони наполнила таз. — Умойся, что ли.       — Но я уже видел трупы… — буркнул Юго.       — Поэтому решил, что теперь будет все равно? — я испытывающе глянула ему в глаза. — Для этого нужно регулярно на подобное смотреть, а мы с Рэй все же надеемся на светлое будущее, — элиатроп передернул плечами и кивнул, соглашаясь. Я подтолкнула Юго к воде. — Давай сам, а то я так побрызгаю, что не рад будешь.       В этот раз мальчик не стал упорствовать. После этого мы зашли на склад, я шла так, чтобы закрыть Юго весь вид сбоку на входную комнату. Внутри уже копошились Фаэрис и Адамай. Ничего интересного здесь, кроме запасного обмундирования, в общем-то не было: припасов нет, актуальных сведений нет, да даже запасного накопителя для починки системы и то — нет, хотя должен был быть. Мы нашли здесь только одни сплошные проблемы. Довольно быстро закончив, мы вынужденно вернулись на Зинит, чтобы организовать «похороны».       Глядя на торжественно доставленные в арсенал на Зините пять наборов одежды, я ничего не чувствовала. Возможно, потому что я уже умерла? Или потому что я не знала их лично, а сцены гибели было недостаточно для того, чтобы я прониклась? Больше меня беспокоило то, что телом до сих пор управляла я, хотя до этого подобное у Мирэй не затягивалось.