И грянет гром

      К счастью, несмотря на нападение Огреста, Фаэрис принял решение все же совершить осмотр наших владений, правда не на этом острове, а на обжитых территориях. Мы небезосновательно полагали, что некоторые места сохранились в первозданном виде. В этот раз Адамай был в человеческой форме, а к нашей компании добавились шушу.       Много отмеченных на карте исследователей мест были затоплены, их мы решили оставить на потом: океан лучше любых заклинаний защитит их от посягательств чужаков. В сторону Бракмара тоже пока решили не ходить, там скорее всего ничего не осталось, всё надземное точно было разрушено Оргонаксом: именно с той стороны он шел к Вили. Нам не рады в той стране, поэтому — нет. Пустоши близ города лавы оставили напоследок… Так и выбрали первый пункт назначения — Бонта. Нас ожидало прекрасное начало путешествия… Если бы не тот факт, что искомое находилось под городом, в канализации. Легенды о таинственном кубе непрорубаемой горной породы уже успели забыться за давностью лет, но благодаря байкам Руэля Юго существенно сузил круг поисков. Да, до канализации… Под прикрытием заклинания невидимости, Фаэрис приземлился в горах на западе от Бонта. Ни от кого не таясь, направились в город, путешествовать — не преступление.       Мне не давал покоя Огрест. Мировое бедствие… Во снах мерещилась фигура Оргонакса, корявая и размытая, но страшная. С рассказов выходило, что он больше горы, что в груди у него огромный провал, сочащийся кровью, а за спиной механические, как у мотылька, крылья. Он выжигал всё живое лучом энергии стазиса. Огромный, неуязвимый, неотвратимый. Он один мог бы погубить нас, но ему помогали ноксины и лу-фу, что, в принципе, одно и тоже, они одинаково сильно жаждали вакфу, текущей у нас в жилах. Я не видела Оргонакса, но даже так я знаю, что Огрест не вызывает подобного ужаса. Огрест меньше горы, у него нет непременной необходимости уничтожить обидчика: стоит покинуть остров и зверь теряет интерес, но прежде всего, мне казалось странным, что вместо разрушения он созидает. Для мира-пустыни он стал бы спасением. Абсолютное зло не умеет созидать. Рушу, испепеливший сотни миров, погубивший собственных братьев и сестёр, как раз подходит на эту роль. Огрест же плачет.       Наш народ проклинает не Оргонакса, а Килби, потому что именно он стал причиной безумия первого, именно из-за потери сердца мехазм на нас обозлился. Так почему люди мира двенадцати проклинают существо за его печаль, а не виновника этой печали? Огрест ведь даже не крушит городов, он безвылазно сидит на острове в добровольном отшельничестве.       — Может, все дело в том, что им не хочется разбираться? — безэмоционально спросила Мирэй. Я вздрогнула от её голоса, но продолжила слушать. — Наши соплеменники недалеко ушли, между прочим, делая из тебя монстра. Хотя нужно было лишь подарить немного, самую капельку, веры, да проявить терпение, мы же элиатроп, как они. Однако, нет, они испугались малолетней девчонки, которую бы скрутил любой воин.       Ответить я не успела, мы подошли к воротам. За размышлениями я совсем не заметила дороги, а спутники тактично не мешали моему погружению в себя.       — О, путники, — раздалось насмешливо. Стражи проявили неожиданное оживление, глаза главного из них заблестели, а самый дальний из них предвкушающе потер руки. — Откуда идём, путники? — главный странным образом выделил последнее слово, будто поймал нас на крамоле.       — Так с гор же, — удивленно отозвался Юго.       — С гор, значит, — переглядывания стражников стали более хищными. — Что там делали?       — Так традиция же, — с энтузиазмом встряла я, чуя неладное. — Камень искали на свадьбу.       — Какую свадьбу? — смутился один из рядовых.       — Клановую, вы о ней не слышали, — отмахнулась я и начала сыпать ненужными подробностями. — Проездом были и вспомнили, что невесте нравится песчаник, а песчаника-то у нас не водится, — я округлила глаза и чуть пожала плечами, придавая важности проблеме. — Лазили тут, все ноги стоптали, уж и уплывать пора, а песчаник — дрянь сплошная, — я возмущенно топнула ногой и всплеснула руками. — Ну вот весь рассыпается! Это разве ж песчаник? Дрянь, натуральная дрянь! — стражник попытался что-то сказать, но я вошла во вкус и продолжила жаловаться на трудности. — Вот как моя кузина замуж теперь выйдет? Её союз без камня подходящего не состоится!       — А если не песчаник? — включился в разговор другой стражник.       — Желание невесты — закон! — наставительно подняла я указательный палец. — Разве можно выдавать её замуж за избранника, неспособного выполнить такой малый каприз? Как они вместе жить-то будут?       — Ну да, твоя правда, дева. Нельзя с такого брак начинать, — сочувственно покивал главный. — Что теперь делать будете, раз не нашли?       — Придется диковинку искать… — обреченно вздохнула я, будто и впрямь собралась.       — О, ребят, а помните, слухи ходили? — вскочил с насиженного места тот, кто предлагал другой камень. — Про синюю породу прожилками.       — Карл, ты опять? — главный сокрушенно потер лицо. — Всякую ересь собираешь, честное слово.       — Да не байка это, как выяснилось! — разозлился рядовой. — Королеве понадобилось что-то в канализации, а там эта порода мешает.       — Ну, теперь-то у камня нет шансов, раз его таким высоким вниманием одарили, — протянула я.       — Это точно… — хором ответила стража.       — Так кто жених-то? Он? — один из стражников вдруг вернулся к прошлой теме и кивнул на Фаэриса, как самого подходящего для союза по возрасту.       — Не-е-ет, он давно женат уже, вся деревня обзавидовалась: и красавица, и умница, и с детьми ладит. Как только сошлись? Видите, какой неразговорчивый? — стража хохотнула, а я толкнула локтём Юго. — Ну, что молчишь, тебя спрашивают? — я укоризненно на него посмотрела, когда он ошалело захлопал глазами. Вздохнув, «пояснила» стражникам. — Он просто в счастье своё поверить не может, моя кузина — редкая красавица: локоны цвета молодой листвы, смуглая кожа, поцелованная солнцем, глаза, в которых отражается сама ночь… — по мере перечисления Юго всё сильнее краснел.       — Садида что ли? — прервал меня Карл.       — А что, садида не может быть красавицей? Вы просто её не видели! — обиженно насупилась я.       — Может-может, — успокоил меня их главный, — говорят, их принцесса затмевает красотой саму Морену…       — Правда? Саму Морену? — я знать не знала, кто такая Морена, но ахнула.       — Рэй, — вдруг строго сказал Фаэрис. Стражники вздрогнули, они совсем забыли, что я тут не одна. — Сколько можно болтать?       — Ох, точно, — «спохватилась» я. — Извините, нам и правда пора идти.       — Не смеем задерживать вас больше, добрые люди, — главный широко улыбнулся и приглашающе махнул рукой на ворота. — Надеюсь, вам улыбнётся удача.       Когда мы прошли в город, меня ненавязчиво придержали за локоть. Адамай начал давиться смехом в кулак.       — Женат, значит? На ком, интересно? — хмыкнул Старший.       — Если ты этого не помнишь, это не означает, что этого не было, Фаэрис, — проникновенно сказала я. — Шинономе-то всё помнит, — в голове сдавленно хрюкнули. Не один Адамай давится тут смехом… — Красавица, умница и с детьми ладит — разве не про неё? — я невинно похлопала глазами.       — Держись, Тондра, я с тобой… — прохрипела Мирэй.       — Не могу, я сейчас сдохну от смеха… — ответила драконица, сдерживая хохот из последних сил. — Отожгла, сестрица!       Фаэрис не нашёл что ответить, ведь с Шинономе по хроникам женаты они были, правда очень давно, а в достоинствах его сестре не откажешь. Всем сестрам.       — А Амалия правда любит песчаник? — смущаясь, спросил Юго.       — Не знаю, я ж про кузину говорила, — спокойно ответила я, присоединяясь к голосам в голове. Смех неистово рвался наружу. Ну, кузина, как же удачно ты цвет выбрала!       — У элиатропов не бывает зеленых волос, Рэй, — осуждающе вставил Адамай, всё также силясь не заржать.       Я пожала плечами:       — Моя кузина была редкой красавицей именно потому, что красилась. Она почему-то очень не любила свои веснушки и хотела отвлечь от них внимание, — я покачалась с пятки на носок и обратно, вспоминая всю эту запутанную историю.       — Да дурой она просто была, вот и стеснялась, — ворчливо отозвалась близнец. Её вроде отпустило. — Если бы мы ей самооценку не подняли, она бы так и вздыхала бы по возлюбленному.       — Тебя послушать, так мы все — дуры, — натужно пропищала осколок. По ощущениям, она уже там за живот хваталась.       — И что? Так я тоже, по милости сестрицы, — хохотнула Тондра.       — Да перестань ты! Ахаха! — все же не сдержалась Мирэй.       Я спрятала улыбку под предлогом почесывания носа:       — Что ж, ей это успешно удалось.       — И почему у тебя всегда всё так складно? — озорно прищурился Адамай, поправляя шляпу.       — Ты что, хотел бы, чтобы я врала? Фу, какая низость! — деланно оскорбилась я, встопорщив уши на шапке.       — Да не об этом я, — смутился младший дракон. — Удачно ты к диковинке вывернула.       — О чем ты? Обычно так драконы и поступают: для кулона выбирают или любимый камень избранницы, или что-то необычное, — я сложила руки на груди. — Мой кузен по матери, когда делал предложение моей кузине по отцу, хитрым образом обработал песчаник так, чтобы наружная часть запеклась и стала прозрачной, а внутри получилась миниатюрная песчаная буря.       — Слишком много кузенов в одном предложении, Рэй, — наигранно грустно сказал Юго, положив руку мне на плечо.       — Ага! Целых двое! — тоже сдалась смеху Тондра. В голове стоял хохот.       От нехитрой шутки я прыснула в, поспешно поднятый к лицу, кулак.

***

      Не слишком далеко отойдя от ворот, по наводке Груфона мы нашли вход в канализацию. Если верить сказанному, то нам повезло: искомое место было полно вакфу, а это всегда мешает шушу составлять маршруты, и именно такое место было неподалеку.       — Спасибо, Груфон, ты нам очень помог! — довольно щурился Юго, всё же, здесь недоставало света.       — Своему стражу я всегда рад помочь, — польщенно улыбалось лицо на карте. — Только давай ты спрячешь меня в тубус? Не хочу искупаться в помоях.       — Согласен, это хорошая идея, — элиатроп поспешно убрал шушу, вспомнив, что может случиться всякое.       — Давайте быстрее, тут невыносимая вонища, — Адамай крепко зажал собственный нос и даже ртом дышал через раз. — Фаэрис, поделись мудростью, как ты не задыхаешься?       — Никак, — сурово ответил Старший.       — У-у-у, моё уважение, — простонала я и сделала намек на поклон. — Не иначе, как годы тренировок.       — Что-то вы сегодня веселые. Фаэрису подумать над новой программой обучения?       — Ты желаешь им такой же страшной участи как мне? — забывшись, я схватилась за сердце, но, сделав полный вдох смрадного воздуха, передумала продолжать и схватилась за нос. — Давайте уже пойдём.       Мы двинулись по темному тоннелю вслед за Юго. Светить Фаэрис почему-то запрещал.       — На самом деле, мудрость, подходящая моменту, есть, — деловито начала Тондра, — выдели среди вони один наиболее интересный тебе аромат и все остальные перестанут доставлять такое уж неудобство.       — А подвох? — во мне проснулась подозрительность.       — Если не справишься, досконально прочувствуешь весь «букет», — откровенно веселилась сестрица. — Рискнёшь?       — Ну а как же иначе? — я закатила глаза, отпустила нос и ме-е-едленно вдохнула.       Рядом явно что-то сдохло. Невыносимо, до слез в глазах, воняло тухлятиной, тиной, чем-то кислым, к тому же, забродившим, и ко всему прочему примешивался запах того, что в канализации и должно было быть. Испытав крайний прилив омерзения, я натянула ворот кофты на нос и поняла, что я — дура. В нашей с Юго одежде есть маски, которые фильтруют воздух… Теория Тондры о дурах начинает обретать почву…       — Знаешь, твой совет сюда не подходит, потому что цепляться не за что, — горько ухмыльнулась я под маской.       — Зато ты его навсегда запомнишь, — если бы у Тондры было тело, она бы явно пожала плечами. Если бы у меня был хвост, я бы им раздраженно хлестнула.       Изображая, что все ещё держусь за нос, быстро обогнула идущего впереди Адамая и похлопала Юго по плечу. Тот оглянулся и взглядом сразу же зацепился за маску, в его глазах отразилась кросмическая боль…       — Думаю, для проявления солидарности было достаточно.       — Да, согласен, — элиатроп виновато посмотрел на братьев и наконец вздохнул свободно.       Оба дракона сверкали одинаково недовольными взглядами, поэтому мы предпочли ускориться. Внезапно, мы будто прошли через невидимую границу: грязь исчезла. Я опасливо приспустила маску, но ужасного не случилось, воздух был лишь чуть-чуть спертый.       — Мы близко, — Юго, будто ведомый невидимым компасом, сменил направление.       Глянув взором, убедилась, что концентрация вакфу в той стороне превышала обычную.       — Стой, там люди! — Адамай снова перегнал меня и схватил брата за руку.       Мы остановились и оглянулись на Фаэриса. Дракон напряженно вслушивался.       — Уходим.       И мы стремительно ушли также, как и пришли.

***

      — Ты что-то услышал? — спросила я, как только отдышалась после неожиданно быстрой беготни.       — Они думают, что это наша постройка.       — А. А-а-а… — я помрачнела. Мы же смогли выбить право собственности на все наши руины. Им вообще не хочется, чтобы мы почти в центре города внезапно стали хозяевами хоть чего-нибудь. — Придется договариваться. А это тоже проблемы…       — Попросим какую-нибудь не сильно нужную постройку в качестве компенсации и всё, — проворчал Адамай.       — Им же нужна конкретика, да? — расстроился Юго, который тоже начал понимать масштаб.       — Там вакфу довольно много, не думаю, что перевалочный пункт так быстро сдастся. Есть время подумать, — я начала жевать губу.       — Нужно найти вход, — решил Фаэрис и пошел по памяти искать местоположение. Шаги выдавали его напряжение, будучи более тяжелыми, чем обычно.       В третий раз проделав тот же самый путь (канализация совпадала с улицами), мы оказались рядом с огороженным перекрестком.       — Похоже, нам не оставляют и шанса тихо забрать всё, что нужно, — констатировал Адамай, складывая руки на груди.       Фаэрис вздохнул:       — Рэй, делай копию карты исследователей с отметиной только для этого места.       — Мы сейчас будем собираться во дворец, делая всё на коленке? — обреченно спросила я, больше утверждая.       — Да, — невозмутимо подтвердил Старший.       — Бездна… — одновременно выдохнули я, Юго и Адамай, предвкушая придворные заморочки.

***

      Сборы на официальное мероприятие всегда волнительны. Особенно волнительны, когда ты собираешься без камы в кармане. Я флегматично рассматривала содержимое своего рюкзака, смиряясь с тем, что даже мой уровень предусмотрительности не мог подтолкнуть меня к взятию с собой в поход косметики. Соответствующие случаю украшения потом сделает Фаэрис из вакфу, платье я сооружу из накидки, мне не впервой, а вот чтобы придать лицу более взрослый вид мне придётся постараться. Но ладно я, а Юго? Его кофту придётся ювелирно раскрашивать заклинанием, чтобы выглядело прилично, ведь накидку он повяжет на пояс, чтобы вновь перекрашенные штаны доспехов не выглядели странно обтягивающими. Сам широкий пояс предстояло ещё из чего-нибудь изобразить…       — Адамай, ты умеешь охотиться? — от безысходности спросила я.       — Ну да, а что? — на меня любопытно глянули обведенные от природы синим глаза.       — Пока Фаэрис там аудиенцию согласовывает приличествующим образом, мы успеем пройти весь путь производства одежды с нуля, — ворчливо отозвалась я. — Главное шкуру добыть.       — Ты умеешь кожу выделывать? — удивился Юго, — ты ж дочь кузнеца?       — А мой отец — сын кожевника, — сказала я, складывая всё обратно в сумку.       — Да ты просто кладезь талантов, — усмехнулся дракон. — Пойдём добывать материалы.       — Только шкуры и нужны, нитки будут из веревки. Зря что ли таскаю? — будучи всё ещё немного раздраженной, я окончательно утрамбовала вещи в рюкзак так, будто они мне что-то сделали.       — А игла? — всё допытывался Адамай.       — Когтем твоим дырки сделаем, — буркнула я.

***

      Пользуясь порталами, мы быстро пересекли город поперек и вышли к лесам на востоке. Адамай пытался скрыть нетерпение от предстоящей охоты, но для этого он слишком быстро скрылся. Через довольно короткое время (короткое для охоты) он притащил к нам еле живого мугрра.       — Кожевникам вроде важно правильно умертвить жертву, — ответил довольный дракон на вопросительные взгляды.       Вздохнув, я наслала сон на настрадавшееся животное:       — Раз всё делаем правильно, то нужно подождать, пока оно успокоится, — я похлопала зверя по шее. — Так проще снять шкуру и мясо будет вкуснее.       Минут десять спустя я одним точным движением перерезала мугрру горло, поймав грустный взгляд Адамая: он явно хотел эту кровушку сожрать. Мешали ему возможные иллюзии по поводу драконьей природы у Юго.       — Адамай, просто иди уже сюда и съешь свой законный трофей. Мы не обидимся, ты же его поймал.       Юго, смутно ощущая беспокойство близнеца, поддакнул. Дракон осторожно, будто его кто-то за это укусит, стал сцеживать звериную кровь в рот. Я отошла в сторону.       — Ого, — флегматично удивился элиатроп издаваемым звукам, — брат всё же урчит.       — Ты был предупрежден мной заранее, цени это, — также флегматично отозвалась я, разглядывая какой-то куст.       Позже мне вручили обескровленную тушку и я всё же сняла шкуру. Мясо было отдано близнецам для готовки, а я принялась тщательно срезать ножом остатки мяса и жира. Когда с этим было покончено, занялась мехом. Чистую кожу нужно было ещё высушить, но времени на это не было, поэтому пришлось применить и другие уроки деда: плотно растянула кожу на земле и рунами быстро извлекла лишнюю влагу. Способ этот сильно снижает качество итогового продукта, но нам нужна хотя бы простая видимость, а уж это я обеспечить сумею. Отрезав кусок веревки, разделила его на нити, заработавшись, беспардонно сняла мерки с братьев и раскроила по ним кожу. Дело ладилось: кинжалом, а не драконьим когтем проделывала дырку и кинжалом же запихивала туда нить, вытягивая её пальцами с другой стороны. Грубая работа, зато брутальная, то что нужно для воина. Очнулась тогда, когда закончила второй пояс и в желудке заурчало. Братья давно освободились и теперь о чем-то болтали, как я поняла, связанном с политикой. Кончики пальцев горели от монотонной работы.       — Держите, — близнецы с недоумением посмотрели на две широкие полоски кожи с более тонкой частью с одной стороны и отверстиями с другой, — это кушак. Неукрашенная заготовка, просто померьте, впору ли, — пока я поглощала приготовленную для меня порцию мяса, братья смогли таки разобраться и теперь стояли в одинаковых поясах.       — А мне зачем? — вдруг спросил Адамай.       — Чтобы честно было.       Время уже было позднее, работать при свете костра та ещё задачка, поэтому я легла спать. Близнецы продолжили свой разговор, а Фаэрис все ещё где-то бродил.

***

      Утром меня разбудил Старший, он собирался снова уходить, поэтому для внезапного занятия семейным ремеслом было весьма кстати попутно снять с него мерки. Шкуры мугрра хватило бы и не на четыре широких пояса, что давало простор для маневров.       — Управишься до завтра?       — У меня есть весь день. Я бы больше волновалась за мантии для тебя и Адамая, да за свой макияж, а не за пояса.       — Фаэрис раздобудет одежду и немного трав, этого должно хватить, — ответил дракон и ушёл.       Кажется, я уподоблюсь шаманке, варить-то придётся ночью. Я успела раскроить оставшиеся два пояса: тонкий мне и самый солидный — Фаэрису, когда проснулись братья. После завтрака Адамай занялся раскрасом кофты Юго при моем редком участии: дракон иногда не очень гармонично располагал нарисованные узоры. Когда они справились, всё же озадачила поиском иглы. Мой аксессуар должен быть изящнее. Адамай ни на минуту не задумался, сделав её из вакфу, после чего решил заняться украшениями, раз уж вспомнил об этом навыке. Юго был послан за травой на его усмотрение. Если не пойдёт на косметику, так просто съедим.       Для вышивки я хитростью украсила нить: всего лишь раскрошила листы своих книг и приклеила сверкающую пыль заклинанием. Получилось недурно, хотя и пришлось снова возиться до темноты. Пояса таинственно искрились собственным светом в полумраке, одновременно ловя отблески костра. Костюм Юго был готов, поэтому мы с Адамаем заставили его нарядиться. Дракон почему-то начал хихикать.       — Он же похож на вождя общины сакриеров!       — Сакриеры ходят в рванье, — я сложила руки на груди, придирчиво оглядывая результат.       — Ты же сама так загнула плащ, что его концы «в виде лепестков цветка», — кривлянием дракон изобразил нечто восторженное, — топорщатся так, будто верх оторвали, - мы перевязали накидку. Юго предпочел не сопротивляться, стойко выдерживая мучения во благо. — Ну, уже лучше, но…       На счастье Адамая, вернулся Фаэрис и не дал ему совершить ужасную ошибку.       — Одеяние настоящего воина, — одобрил наряд короля Старший.       Элиатроп вздохнул с облегчением. На самом деле ему и правда шло, шорты делали его на вид совсем мальчишкой, хотя уже сейчас Юго мог похвастаться огромной силой. Узоры на кофте напоминали мотивами наши тату, перчатки без пальцев выгодно выделяли кисти, а закрепленная широким кушаком накидка уравновешивала общий силуэт снизу — всё это делало пока невысокую фигуру внушительнее.       Фаэрис кинул в Адамая его накидкой, намекая, что слышал неуместные насмешки. Младший дракон молча сделал выводы, принял истинный облик, облачился в свою одежду и сверху закрепил её поясом. Старший повторил его действия, за исключением обращения.       — Подойдёт, — в конце концов кивнул Фаэрис и снял всё обратно.       Удовлетворенная результатом, я принялась за косметику для себя…