И грянет гром

      Это состояние мне было довольно знакомым, поэтому я знала, что делала. Я собиралась ненадолго погрузиться в воспоминания и, может быть, наконец ощутить присутствие Тондры. Но её не было. Я думала, что уж вне Эмруба она появится, но нет, всё то же молчание… Я вслушивалась, хотя и с каждым мгновением боялась всё больше. Эта гнетущая тишина действительно убивала. Почему? Почему всё ещё нет ни звука, ни тени чувства, хотя я знаю, что Тондра жива? Более того, по сути, она даже ближе, чем до смерти. Почему? Это сводило с ума. Вынырнуть было трудно. Мелькали образы, мешанина из общей памяти. Я знала это, потому что видела себя со стороны.       Всё это было глупой затеей… Если бы рядом были Арджи и Луи, они бы обязательно разозлились. Каждый такой раз существовал немалый шанс умереть. Не проснуться. Я знала на что шла. И ради чего.       Сквозь тишину прорвались звуки. Запахи. Свет. Ощущения тела. Я чувствовала слабость и головную боль, но больше меня беспокоила та тишина, которой я боюсь. Медленно открыв глаза, я сразу же увидела Фаэриса.       — … — Он пристально на меня смотрел, — … Зачем ты это сделала?       — Что именно? — Действительно, что? Игра на публику? Фокус с иллюзией? Самодеятельность? Что?       — Ты могла умереть, — Он был предельно серьёзен.       — После такой моей реакции у нас просто не посмеют забрать Зинит, — Если бы мне не было так плохо, я бы пожала плечами, — Я хотела, чтобы от нас отстали.       — Почему ты так поступила? — Фаэрис продолжал допытываться.       — Наш народ — дети, в глазах мира двенадцати мы и так беззащитны. Иллюзия должна была их шокировать и заставить отбросить в сторону все оставшиеся подозрения, моё состояние вызвать жалость и сострадание, а ваша реакция усилить эффект.       — Манипуляция, — Тон, с которым он это сказал, заставил меня застыть. Он сказал это жёстко, презрительно, почти выплюнул сквозь зубы. Я… Я же… Снова? — Это не всё.       Я удивилась. Было неожиданно, что он продолжил разбираться даже после такой негативной реакции на мои действия. По телу растеклось облегчение. Это же Фаэрис, он с сестрой знаменит тем, что улаживает любые конфликты и находит решение. Он справедлив.       — Почему мне было не страшно умереть? — Пришлось сузить перечень возможных ответов. К счастью, в этот раз я догадалась верно. Старший кивнул, — Потому что я верила, что справлюсь. После всех моих усилий я, наконец, как никогда близка к тому, чтобы начать исполнение моей мечты. Я не могу потерпеть неудачу. Не теперь.       — Ты слишком много на себя берёшь.       — Возможно.       Фаэрис посверлил меня взглядом, но, вроде бы, успокоился:       — Никто не должен узнать о том, что ты специально навредила себе. Особенно Юго.       Я помрачнела. Он прав: слишком неоднозначное решение проблемы, это знание лишь навредит мальчику. Адамай, скорее всего, понял бы.       Вдруг, мои мысли были прерваны:       — И больше никогда так не делай. Ты тоже находишься под нашей защитой, — Тон дракона был строг, но чувствовалось, что он просто так волнуется.       Я растерялась. Как давно я была просто… ребенком? Ребёнком, который нуждается в опеке и защите? Фаэрис довольно холоден в проявлении эмоций, но под суровым фасадом скрывается чувствующее сердце. Этим он напомнил мне отца. На глаза навернулись слёзы. Теперь очередь теряться дошла до дракона: он явно не ожидал такой реакции и не знал, что делать с внезапной истерикой. Слёзы вскоре превратились в неостановимое рыдание.       — Каждый раз… — Я с трудом сделала вдох сквозь ком в горле, — Каждый раз, это так страшно… — Я вцепилась в Фаэриса, неожиданно оказавшегося рядом, — Почему она меня оставила? Это больно… — Я попыталась остановить плач, но ничего не вышло. Началась новая серия рваных вдохов, — Так больно…       — Ты хорошо держишься, — Старший дракон поглаживал меня по спине, пытаясь успокоить.              Я пыталась выразить все свои тревоги, что копились, казалось, вечность. Хотела спросить про Тондру, потому что Фаэрис мог бы её понять, он же тоже дракон… Да просто рассказать о её молчании… Но горло сдавило спазмом, вместо слов вырывались всхлипы и рыдания. Ничего внятного тогда я так и не сказала.       Фаэрис дал мне то, что не смог дать никто в Эмрубе. Ощущение безопасности под опекой старшего.

***

      Хоть я и очнулась до отбытия делегаций королевств, больше в политических игрищах участия не принимала. Старший дракон решил, что они не идут нам на пользу, и вообще никого туда не пускал, чему все имеющиеся элиатропы были только рады. Наше состояние стало отличной отговоркой.       Одним из итогов того собрания стала ссора Бракмара с Бонто. Посланник «земель справедливости» был возмущён тем, что бедного ребёнка довели до чуть ли не смерти. Впрочем, они бы и так рано или поздно нашли повод разругаться, если судить по содержимому исторических книг. Надеюсь, теперь мы сможем спокойно готовиться к будущему.              — Ты хорошо себя чувствуешь? — В сотый, наверное, раз спросил Юго, заглядывая мне в глаза. А вот и ещё одно последствие: я напугала братьев.       — Да, хорошо, — Преувеличенно спокойно ответила я. Однообразные вопросы начинали надоедать, потому что я уже отвечала на них различными способами. Но сделать ничего было нельзя.       Я видела, что мальчику уже и самому было неловко, однако произошедшее слишком его впечатлило. Адамай тоже проявлял беспокойство, но не так явно. По руке мазнуло пятнышко солнечного света, но я не успела отвлечься на приятную мелочь: рядом снова пахнуло жжёным.       — «Вода», — Сказала я на грани лени, отправляя заклинание за спину. Раздался шипящий звук. Такими темпами Гругал всё-таки спалит сад.       Я раздражённо перелистнула страницу. Читать книгу в таких условиях было нисколько не расслабляющим занятием! Хуже всего было то, что меня выгнали из библиотеки… Вся троица детей увязалась за мной, создала там шум и (кто-то в этом сомневался?) чуть не сожгла стеллаж. Фаэрис и так наказал больше гулять и отдыхать, а не изображать книжного червя, так тут ещё и это. Сам старший был чем-то занят, (я подозреваю, что политическими делами) и потому отсутствовал.       — Ты так легко это делаешь, — Юго сел рядом.       Я снова перевернула страницу. И захлопнула книгу. Звук получился громким: братья вздрогнули от неожиданности. Я вздохнула. Смысла продолжать действительно не было…       — Кажется, вы хотели узнать больше о нашем народе? — Я всё ещё смотрела на обложку, но видела отнюдь не её… Тень прошлого постоянно омрачает настоящее. Нет, с нас пока достаточно. Нужно что-то нейтральное. Я заставила себя улыбнуться, главное — настрой, — Сейчас у нас как раз есть время.

***

      Хранительница знаний отложила книгу. В этот момент будто сама природа решила послушать беседу: сквозь листья пробилось солнце, ветерок запутался в волосах будущей рассказчицы. Девушка поправила причёску и улыбнулась естественнее, чем мгновение назад.       — Вы уже немного знаете о том, как живётся в Эмрубе, — Рэймэй обвела взглядом беседку, окончательно избавляясь от мрачных мыслей. Жизнь вокруг оказалась сильнее тьмы.       — Да, ты уже успела пожаловаться, — Не смог промолчать Адамай, отводя взгляд от идиллической картины.       Ворчливый комментарий вызвал искренние улыбки. Гругал вылетел из кустов, привлеченный смешками.       — Вы могли подумать, что жить там — плохо, однако, на самом деле, нам крупно повезло, — Девушка пошевелилась, теперь солнце осветило её лицо. Со стороны стало казаться, что глаза светятся изнутри, — Эмруб подарил нам шанс… Какой? — Улыбка превратилась из спокойной в озорную, — Сейчас расскажу.       Голос Рэй обволакивал. Следующие слова приобрели чарующую мягкость, присущую опытным сказителям:       — Когда-то давным-давно, когда наш народ был ещё совсем молод, элиатропы находились на пике своей силы. Мы могли вызвать шторм одним заклинанием, подобно драконам, путешествовать среди звёзд, без всяких устройств. Мы не знали, что такое болезни, и жилось нам совсем без забот, — Было не понятно, сочинялось всё это рассказчицей на ходу или действительно являлось преданием, — Вакфу нам подчинялась охотно: что захочешь — то будет в руках. Золотая была та эпоха для различных упорных трудяг. Но потом ослабели с годами, было это задолго до войн. Взяли в руки тогда мы металлы и отныне нам всё нипочём…       Слушатели совсем не шевелились, настолько были заворожены. А Рэймэй всё продолжала:       — Только с магией всё не так просто: утеряли секрет мастерства. И виною тому не последней послужила больная пята… Будто сквозь сито какое, сила жизни потока… Исчезла. Способны на что-то лишь жалкие крохи… И бессмертные лидеры-элиатропы.       Рассказчица покашляла и разрушила сложившуюся атмосферу.       — А если менее иносказательно и кратко, то с тех пор, как начали терять силу, мы сосредоточились на тонкости манипуляций, — Рэй задумчиво помяла ткань платья, — Утрата способностей к смене формы вакфу раньше считалась «специализацией», потому что со временем количество предпочли качеству владения, особенно у ремесленников. Поэтому изначально это не вызвало беспокойства.       — Так причём тут Эмруб? — Поинтересовался Адамай.       — Ах, да, — Спохватилась девушка, — Чтобы стать даже слабым магом, нужно начинать тренировки с детства. Если взрослый элиатроп вдруг займётся практикой, количество усилий, которые ему придётся приложить для достижения даже крохотных результатов, будет огромным. Тренировки в детском возрасте гораздо более эффективны. Однако этот период ужасно короткий, по сравнению со всей нашей жизнью… — Она беспомощно развела руками, — В Эмбубе же можно развивать свои магические способности и энергию без ограничений во времени, так как тела не стареют, а каналы энергии остаются пластичными. Это позволяет искусственно улучшать свои врожденные магические способности. Без них даже интенсивные занятия не помогут стать сильным магом, так как это требует особых талантов, — Рэй грустно вздохнула. Когда-то и ей нужно было беспокоиться по этому поводу, — Теперь, благодаря Эмрубу, потенциал каждого возрос, что не может не радовать.       Рэймэй мягко хлопнула ладонями, развела их в стороны и между ними появилась книга из вакфу.       — Совсем недавно подобный трюк считался недостижимым в моём возрасте, но уже много детей младше меня тоже способны на это. Это можно считать возрождением, — Девушка улыбнулась.       Вдруг, книга рассыпалась светящимся голубоватым песком. Ветер подхватил с ладоней образовавшуюся пыль и закружил в причудливом вихре, создавая маленькое искрящееся облачко. По воле случая, хранительница примерила на себя личину загадочной колдуньи… Вскоре частички плавно осели на повсюду в беседке, сделав окружение более таинственным и внеземным, словно из волшебной сказки.       В такой обстановке следующие слова показались более возвышенными:       — Скука заставила нас двигаться вперёд, развиваться, заново открывать утерянное, — Рассказчица, с головы до ног усыпанная блестящей пылью, подняла голову к потолку, её глаза восторженно сверкали, — Быть может, когда-нибудь мы снова сотворим что-нибудь по-настоящему великое… — Следующие слова были еле слышным бормотанием, — Стоит ли сказать спасибо Килби?       Девушка тряхнула головой, отвлекаясь от собственных мечтаний и предательски вольных мыслей, и посмотрела на своих слушателей. К её удивлению, заинтересованная публика была в большем количестве, чем она ожидала: Гругал, по сути — новорожденный, прекратил бесцельно летать и беспредельничать. Умилительное зрелище: маленькая чёрная бестия, изо всех сил старающаяся выглядеть важно и достойно. Рэй довольно улыбнулась.       Девушка села на своё место и задумчиво продолжила:       — Вернёмся к магии? — Дождавшись кивков, хранительница продолжила рассказ, — Существует теория, что мы ослабли из-за разрыва связи с Богиней. Драконы никогда не теряли своих способностей и Великий Отец всегда отзывался на их редкие молитвы. После того, как Мать стала общаться только с Норой, наши способности стали увядать.       — А Наставник говорил, что элиатропы равны драконам… — Отметил Адамай.       — И он прав, — Рэй кивнула и скрестила руки на груди, — Об этом не принято говорить, но в нашей истории есть тёмное пятно — междоусобная война.       Адамай удивлённо расширил глаза, Юго поёжился. Чёрный дракончик перелетел в объятия близнецов. Природа, будто действительно слушала весь разговор, испуганно притихла: нежный ветерок стих, а солнце спряталось за ветки. Пыль вакфу стала светиться ярче.       — Когда элиатропы стали слабеть, драконы возгордились своим преимуществом, стали относиться к нам снисходительно. Немудрено, что элиатропы проявили характер, — Рэймэй горько усмехнулась, — По многим причинам, первородные тогда не могли вмешаться. Впрочем, элиатропы, чью гордость задели, начали действовать сами. Именно тогда мы впервые адаптировали драконью магию и изобрели совместное творение заклинаний. «Старшие» братья получили от более многочисленных младших.       Тишину в беседке можно было почти потрогать руками.       — В отличии от войн этого мира, у нас всё прошло весьма безобидно, а кончилось всё выговором от Матери, который передала Нора. Ради лучшего будущего, мы все вместе решили забыть о конкретных причинах этой масштабной семейной ссоры. В итоге, драконы стали тоже зваться элиатропами, — Девушка, всё время будто витавшая в собственных мыслях, а не передавала знания, сосредоточила взгляд на младших, — Эти подробности считаются тайной, — Рэй снова устремила взгляд в даль, в «никуда».       Вдруг, рассказчица нежно улыбнулась, что было неожиданно после такой истории, — Богиня Элиатроп, несмотря на своё разочарование нами, сделала великий дар: связь близнецов. С тех пор у нас стали рождаться близнецы, подобные первородным.       — Может, она хотела, чтобы мы лучше понимали друг друга? — Тихо предположил Юго.       — Может быть, — Эхом отозвалась Рэй.       — Ты можешь рассказать больше о магии? — Сменил тему Адамай.       — Да, — На Хранительницу Знаний напало веселье, она озорно хихикнула, — Кстати, сейчас мы используем совсем другие заклинания, не те, что получились во время междоусобной войны.       — Как это? — Округлил глаза Юго.       — Отток сил диктует свои правила, — Девушка пожала плечами, — Уже было сделано бесчисленное количество попыток, каждая из которых была успешна для своего времени… — Рэймэй сделала паузу, — Вы ещё не устали слушать? Мы можем продолжить позже.       — Нет, это же так интересно, — Поспешно ответил Юго.       — Гругалорагран не рассказывал о таком, — Отметил Адамай.       Гругал, сидящий на коленях у братьев, вопросительно повернул мордочку к дракону. Гругалорагран — это он!       — Нет, я говорил не о тебе, — Голос Адамая прозвучал с нотками беспомощности, — Мы тебя зовём Гругалом.       Чёрный дракончик возмущённо фыркнул и переполз всем телом к Юго.       — Ну и ладно, — Обиделся Ад. Элиатропы захихикали, — Смешно им…       — Я слышу вам тут весело, — В беседку изящно вплыла принцесса Амалия, — Пока мы работаем, вы тут развлекаетесь?       — Учимся. Как раз обсуждали магию элиатропов, — Рэй кивнула вошедшим в качестве приветствия.       — М-м-м… — Девушка вдруг растеряла неприступный вид и плюхнулась в свободное кресло, — Я немного посижу с вами. Даже лекция будет лучше, чем бесконечное переливание из пустого в порожнее.       Евангелина устроилась за плечом королевской особы.       — Ева, ты тоже можешь сесть, мы же не на приёме, — Голос садида прозвучал устало.       — Ой, это уже по привычке, — Телохранительница смущённо улыбнулась и заняла оставшееся свободное место.       — Как твоя рука? — Проявила вежливое внимание элиатроп.       По кра было видно, что движения не доставляют ей неудобств.       — Магия энирипс творит чудеса, даже шрама не останется, — Девушка машинально коснулась раны.       — А ты хорошо себя чувствуешь? — Голос Амалии прозвучал неожиданно обеспокоенно, — По слухам ты чуть не умерла на собрании.       Рэймэй улыбнулась, будто вспомнила что-то веселое:       — Слухам нельзя верить.       Братья с непониманием и даже обидой посмотрели на старшую. И вообще, что здесь веселого?       Тем временем, девушка продолжила, уже без улыбки:       — То, что произошло… обычное дело. Это такая… — Она замялась, — Проще объяснить как болезнь. Поэтому иногда случается что-то подобное.       Обычное? Обычное? Такое отношение к собственной жизни вызвало много вопросов. Но элиатроп не хотела на них отвечать. Не сейчас.       — Думаю, о магии можно поговорить позже, это слишком сложная тема, требующая свежего разума. А мы уже достаточно разговаривали о серьёзных вещах. Можем выбрать тему попроще.       — Например? — Настороженно отозвался Адамай.       — Обычаи и традиции. С ними связано много легенд и сказаний, это должно подойти для того, чтобы скрасить время.       Переглянувшись, члены братства тофу согласились.       — Какие у вас были праздники? — Спросила Амалия, видя, что братья немного не в настроении.       — О, у нас много праздников, — Оживилась Рэй, — Главных — двенадцать, по одному на час года: день белых углей, время всех вод, пора нового круга, пришествие белого огня, ночь охоты…       — Ночь охоты? — Принцесса перебила рассказчицу, — По сравнению с остальными звучит простовато.       — Это очень романтичный праздник, — Элиатроп мечтательно улыбнулась.       — Что может быть романтичного в охоте? — Спросила Ева и дотронулась до своего лука.       — Это не та охота, — Фыркнула хранительница, — Охотник должен догнать похитителя своего сердца.       — Вы вырываете друг другу сердца? — Раздался громкий удивлённый возглас, — Так же и умереть недолго!       Все повернулись ко входу в беседку. На пороге появились новые лица: Перседаль и Фаэрис.       — Это метафора, на самом деле это всего лишь игра возлюбленных в догонялки, — Пояснила элиатроп.       Иоп подпрыгнул на месте и посмотрел на Евангелину глазами полными энтузиазма, даже раскрыл рот для какой-то фразы, но поспешно умолк и успокоился. Такое поведение выглядело очень подозрительно для непосредственного парня.       — Догонялки? — Переспросил Фаэрис удивленно.       Вдруг, Рэй тоскливо вздохнула:       — Бальтазар объяснил так. Он зачем-то спрятал некоторые книги, в том числе и про проведение праздников, говоря, что нам ещё рано такое знать… — Девушка закатила глаза, — Такое ощущение, будто он забыл к чему приводит незнание.       — Что ещё он спрятал? — Продолжил спрашивать старший дракон.       — Часть книг по анатомии, несколько томов истории, большой сборник традиций древности, какие-то шутки и свадебный путеводитель, — Элиатроп закончила загибать пальцы и проворчала со смесью обиды и непонимания, — И чем ему только не угодили свадьбы?       — И даже тебе, хранительнице, не дал? — С намёком на иронию уточнил Фаэрис.       — Только историю, — Раздражённо отозвалась элиатроп, подперев голову рукой.       Вдруг, зелёный дракон расхохотался.       — Кажется, Фаэрис знает причину. Как это похоже на Бальтазара, — Отсмеявшись пояснил дракон.       Но понятнее не стало никому.       — Если Рэй — хранительница знаний, то она всяко должна знать? Ты ей расскажешь? — Наивно округлил глаза Юго.       — После малого совершеннолетия, — Сказал, как отрезал тот, кто в совете, вообще-то отвечал за компромиссы и договоры.       Рэй посверлила взглядом старшего, а потом выдала:       — Посмотрим.              И многообещающе кивнула.       

***

      Вчера разъехались члены собрания королевств. Сегодня мы отбываем в Емельку. После всех потрясений всем есть чем заняться и правящая семья садида в их числе: Амалия с боем выгрызла время на наши проводы. Фаэрис уплыл вместе с суфокийцами, чтобы договориться о дележке пещер, всё-таки хранилище дофуса должно оставаться в целостности. Евангелина и Перседаль договорились об отставке для телохранительницы принцессы и тоже отправлялись в путь, но в другое место. Сказали, что хотят пожить для себя, подлечиться и прочее. Члены братства тофу тепло прощались и только мы с Адамаем чувствовали себя чужими на этом празднике жизни. Гругал мельтешил рядом с компанией.       — Я то понятно почему в стороне, а ты? Вы же путешествовали вместе? — Повернулась я к дракону.       — Они больше друзья Юго, — Отвел взгляд Адамай.       — Если ты останешься здесь, то так и будет. Иди, не строй из себя ледышку, ты огнедышащее, — Я легонько толкнула младшего в плечо, — Хватит надумывать.       Придав направление и поймав осуждающий взгляд, я пошла следом. Чтоб не грустно было. Компания как раз заканчивала обниматься между собой, как мы с Адамаем пристроились с краю.       — О, Ад! Что как не родной? — Перседаль по-простецки хлопнул свою жертву по плечам, а затем сгрёб в объятия.       На лицо дракона было невозможно смотреть без улыбки, он немного ошалел от напора иопа, но быстро втянулся в атмосферу. Больше ничто не напоминало о грусти минутой ранее. Я подошла к девушкам.       — Жаль, что у нас не вышло нормально пообщаться из-за дел, — Я неуверенно улыбнулась, помня о нраве принцессы.       Амалия подарила мне взгляд из-под ресниц:       — Пожалуй… да, — Будто что-то для себя внутренне решив, девушка сделала шаг и легонько приобняла меня, — У нас не было времени узнать друг друга лично, но ты можешь мне писать.       Я ответила на неожиданные объятия со всей силой своей шальной радости:       — Конечно! — В порыве чувств я притянула к нам Евангелину, которая стояла достаточно близко. Амалия ойкнула, — И тебе буду! Ты же не против? — Я наивно заглянула кра в глаза.       — А, да. Я не против, — Смутилась лучница.       После нехитрого обещания атмосфера между нами потеплела и мы разулыбались.       — А мне? А мне будешь? — Сбоку подскочил освободившийся иоп.       — Если хочешь, — Я широко улыбнулась.       — Я так рад! — Подскочил Перседаль ко мне. Теперь жертвой крепких объятий стала я.       С честью пройдя пламенные прощания я с удивлением поняла, что буду по ним скучать, хотя и знакома с ними лично совсем недолго. Всё-таки у Юго хорошие друзья… Закинув на плечи вещи, мы отправились в путь.