И грянет гром

      После перемещения делегации элиатропов из зала воцарилось молчание. Промелькнувшие картины, хоть их и почти сразу убрали, оставили напряженную атмосферу. В целом произошедшее заставило задуматься.       — Они просили никому не нужный кусок земли. Нужно ли было так давить? — Спросил представитель фека, впервые за время собрания сидя, а не лежа.       — Пф. Если явились сюда, то должны были быть готовыми, — Закатил глаза правитель Бракмара, — Они точно что-то замышляют!       — Настолько замышляют, что от первой угрозы войны падают в обморок, — Представитель экафлипов в очередной раз подкинул монетку.       — Если из-за вас член их правящего совета погибнет, то ваши возмущения о нашем вторжении станут правдой, — Вдруг убийственно серьёзно бросил угрозу посол суфокийцев, — Молитесь за здоровье их хранительницы, не даром именно она стояла за плечом короля, а не его брат или Фаэрис Могучий.       Обстановка накалилась.       — Да как вы смеете! — Привычно взвился король города Зла.       — А как посмели вы? — Вдруг возразил посол осамодас.       — Вы угрожали им войной из-за недоразумения, — Отметила королева энирипса.       — Фигли возмущаешься, если реально размулеван, как баба? — Грубо выразился глава иопов.       — Нет никакой чести в том, чтобы наседать на чудом спасшихся детей, — Добавила королева Пандалуссии, прикрывая лицо веером, будто пытаясь скрыть с глаз творящееся непотребство.       — Согласен с пандава. Это было низко, — Коротко выразился представитель кселоров.       — Чего ещё было ожидать от Бракмара? — Проворчала королева кра, гордо отворачиваясь в сторону.       — Если вы были не согласны, то должны были говорить раньше, — Возмутился своим писклявым голосом правитель Бракмара.       — Это уже произошло, к сожалению. Никто из нас не знал, — Король Окхарт действительно расстроился неожиданному событию. Многие с ним согласились, — Предлагаю начать обсуждение.

***

      В одной из комнат дворца королевства садида.       — Вы действительно развяжете войну в случае её смерти? — Поинтересовался король Окхарт.       — Заключенный договор говорит о взаимопомощи и защите. К тому же, я не думаю, что и без нашего вмешательства Бракмар устоит. Гнев драконов страшен, — Как ни в чём не бывало заявил Адаль, помешивая свой чай.       Некоторое время были слышны только постукивания ложки о фарфоровую чашку.       Громко «сюрпнув», принц продолжил:       — Никогда бы не подумал, что леди Рэймэй видела такие ужасы.       Оба обладателя королевской крови вспомнили страшные картины: кровь, растерзанные в месиво тела, вспышки на фоне, бегущие и отчаянно сражающиеся люди. Целые улицы полные элиатропов, спешащих к, по видимому, храму. Пламя, дым и гарь, рушащиеся постройки, чернильно-чёрные тучи каких-то мелких тварей, которых потом опознали садида как ноксинов. Образы отчаянно зовущих кого-то женщин и детей. Резкая вспышка голубого и вокруг бесконечная толпа. Снова красный-красный-красный с пятнами зеленого, похожими на чешую. А потом неразличимая череда жуткой мешанины. Даже без звука было понятно, что творился там шукрут земной.       — Как много из них тех, кто тоже такое видел? Возможно, что они все? — Горько размышлял Окхарт Шеран Шарм. В растройстве он даже не притронулся к своему чаю.       — Думаете об их нормальности? — Принц поднял брови, — Мы можем спросить. Они как раз склонны придерживаться честности по отношению к своим союзникам, — В своей высокомерной манере предложил принц.       Дверь в помещение резко открылась. Обсуждение прервалось.       — Извините. Фаэрис не опоздал? Увлёкся наблюдением за младшей, — Дракон решительно пересек комнату по направлению к чайному столику.       — Мы понимаем, — Кивнул король садида.       — После всех этих событий любые подобные случаи вызывают большое беспокойство, — С налётом манерности отозвался Адаль, — Как она?       — Должна справиться, — С абсолютной уверенностью заявил Фаэрис.       — Вы так в неё верите, — Окхарт всё-таки отпил из чашки.       — За ней весь Эмруб, — Дракон сказал это так, как будто сам этот факт делает её всемогущей.       — Собрание решило удовлетворить наши с вами притязания, — Проинформировал посол Новой Суфокии.       — Фаэрис рад. Будет ли обсуждаться что-то ещё? — Переключился на деловой лад дракон.       — Да, теперь изменится вся мировая торговля, пути сообщений. Вам нужно что-нибудь сказать, чтобы остальные знали, чего можно будет ожидать, — Включился в обсуждение король садида.       — В ближайшие пять лет мы точно ничего не будем делать, — Покачал головой дракон, — Детям нужно подрасти.       — Разумное решение, но вам всё равно нужно рассказать о том, что мы можете в будущем предоставить, — Окхарт подозвал служанку, чтобы она принесла чай последнему участнику беседы.

***

      Девочка медленно открыла глаза и сразу же посмотрела на него. В душе дракона боролись смешанные чувства. Если он правильно догадался, то она сделала это специально. Начать разговор было трудно. Он знал, что услышанное могло ему не понравиться и ему всё равно придётся с этим смириться, потому что заменить её не кем.       — … Зачем ты это сделала? — Наконец нашёлся Фаэрис.       — Что именно? — В её глазах была видна работа мысли.       У неё ещё и много вариантов. Не может выбрать.       — Ты могла умереть, — Он был предельно серьёзен.              — После такой моей реакции у нас просто не посмеют забрать Зинит. Я хотела, чтобы от нас отстали, — Честный ответ.       — Почему ты так поступила? — Фаэрис продолжал допытываться.       Девочка отвела взгляд:       — Наш народ — дети, в глазах мира двенадцати мы и так беззащитны. Иллюзия должна была их шокировать и заставить отбросить в сторону все оставшиеся подозрения, моё состояние вызвать жалость и сострадание, а ваша реакция усилить эффект.       — Манипуляция, — Он почти выплюнул эти слова. Мерзкая и отвратительная. Как Килби. Всё-таки он был прав, изначально сравнив её с ним? Он почти вынес приговор, как сотни раз до этого, как вдруг осёкся. Девочка выглядела расстроенной, будто сейчас произойдёт что-то ужасное. Нет, она была напуганной. И он решил дать шанс объясниться, — Это не всё.       Хранительница готовилась к худшему и это было видно. После его слов она ощутимо расслабилась, а в глазах разгорелась лихорадочная надежда. Скорее всего, даже она сама не понимала, как это выглядит со стороны.       — Почему мне было не страшно умереть? — Задала уточняющий вопрос. Будто шла по полю с ловушками, где нужно высчитывать каждый шаг.       Кивнул. Пусть так.       — Потому что я верила, что справлюсь. После всех моих усилий я, наконец, как никогда близка к тому, чтобы начать исполнение моей мечты. Я не могу потерпеть неудачу. Не теперь, — В её словах была искренняя убеждённость и вера.       — Ты слишком много на себя берёшь, — Фаэрис почти поморщился от самоуверенности в её словах. Он знает ещё одного такого же.       — Возможно, — Согласилась она грустно.       Если бы не эта фраза он бы, скорее всего, всё-таки поставил на ней крест. Весь её вид давал понять, что она знает. Из горла рвалось недовольное рычание. Почему с детьми так сложно?       — Никто не должен узнать о том, что ты специально навредила себе. Особенно Юго, — В конце концов дракон занял её сторону.       Рэй еле заметно нахмурилась, явно понимая последствия. Маленький брат просто отдалится от неё, готовой пойти слишком на многое.       — И больше никогда так не делай. Ты тоже находишься под нашей защитой, — Он сказал это строго, желая, чтобы в неразумном ребёнке появилось хоть на чуть-чуть больше благоразумия.       Она растерялась. Широко раскрыла глаза. И заплакала. Что ему делать с ней? С той, что является обычным дитя, но из-за страха берущим на себя слишком многое? Она опасна, он знает. Пока Фаэрис думал, редкие слезы превратились в полноценную истерику. Он решил думать, что успокаивает маленькую копию маленькой сестры. Или её ребёнка. Или своего. Главное было забыть об образе из прошлого, безумно смеющемся в облаке пламени. Дракон ведь уже понял, что Рэй старается изо всех сил. Так зачем добавлять ей ещё больше ран на и так кровоточащее сердце? Да и Бальтазар…       — Каждый раз… — Она с трудом сделала вдох, — Каждый раз, это так страшно… — Она крепко в него вцепилась, — Почему она меня оставила? Это больно… — Девочка давилась рыданиями и вдохами, — Так больно…       И несмотря на это, ты всё равно на это пошла. Потому что пока что мы слабы, за нами нет ничего, кроме былого величия и смутного будущего. Единственное, что заставило говорить с нами, это особый статус драконов.       Бездна! Как же хочется защитить, быть опорой.       — Ты хорошо держишься, — Почти забытое утешение из прошлого, что подошло и сюда. Он гладил девочку по спине, как когда-то сестру.       Девочка явно хотела ещё что-то сказать, но рыдала настолько сильно, что даже просто дышать не могла — задыхалась. И вот её он хотел заклеймить наследницей предателя?

***

      Хватит с него детских травм и потрясений. Юго, что не готов к такой ноше и пока что не несёт её, а ломается под ней. Адамай, что вспыхивает при малейшей угрозе, а без контроля способен наломать немало дров. И Рэй, что не умеет держать язык за зубами и придумывает самоубийственные планы. Маленький Гругалорагран лишь добавляет проблем. Чиби у приёмного отца Юго… Дети должны подрасти, нечего им делать на всех этих разборках, да ещё и покалеченным битвой. Фаэрис очень обрадовался тому, что с его решением никто не спорил. Всё-таки его младшие умнее обычных детей. Детей мирных времен.       На собраниях не возникло проблем, все приняли объяснение, что они изначально так и задумывали: представить будущих правителей, а затем замениться регентом. Договариваться с детьми по их меркам было бы дико. Их новый союзник, Адаль, прятал ухмылку за чашкой, он уже знал, на что способны «детки».       Фаэрис, наверное, всё же хотел бы, чтобы с ним был хоть кто-нибудь из его народа, потому что ему никогда не нравилось принимать судьбоносные решения в одиночку, несмотря на должность судьи. Они с Миной постоянно советовались и следили друг за другом, чтобы не закралась ошибка. Кому-то это могло слишком дорого обойтись.       Дракон заранее расспросил Рэй о делах в Эмрубе и пришёл к выводу, что какую бы из областей мирового рынка он не назвал — в каждой из них элиатропы преуспели бы в мире двенадцати. Он мог сказать вообще всё что угодно, но решил хотя бы не покушаться на дела союзников.       — Так чем элиатропы планируют заниматься в будущем? — Мягко поинтересовалась женщина из делегации фека.       — Наш народ хотел бы восстановить нашу сеть Заап, что когда-то охватывала всю планету. Путешествия станут намного быстрее и безопаснее, — Отозвался Фаэрис.       — Тогда меньше людей станут нанимать моих иопов для защиты… — Грубый голос предводителя вояк разнесся по всему залу.       Великий отец, а ведь когда-то он думал, что их советы наискучнейшее в мире занятие. Как же Фаэрис был неправ. Они с братьями и сестрами работали вместе, ради общего блага, а не тратили время на грызню… Когда же это закончится?       Фаэрис даже не будет передавать своим младшим весь этот бедлам: тот истеричный мужчина, позор рода человеческого, снова развёл ссору на пустом месте, только в этот раз со всеми. Как дракон понял, это нормальное явление, потому что Бракмар — город зла, наследие Рушу. Дракон не понял как в таком случае это место ещё существует. Посланник Бонта терпел до последнего, призывая к миру, но даже он, чуть ли не единственное разумное там существо, не выдержал. Фаэрис искренне проникся к нему уважением, выдерживать подобное на протяжении столетий крайне мучительно и утомительно. Юго представил его как Мастера Йориса. Вообще, эта фигура вызвала интерес у Фаэриса не только из-за редкостной адекватности, но и из-за еле уловимого родственного запаха. К сожалению, этот человек был достаточно скрытен, поэтому поговорить как следует не вышло. А жаль.

***

      — Вы точно не жалеете о том, что отправились с нами? — Раздался сбоку голос их высокомерного союзника.       — В ближайшее время Фаэрис нужен здесь. Нужно исправить руны святилища и переставить ловушки, чтобы никого из вас не убило, — Дракон не заморачивался с подбором слов и интонаций этому человеку. Принц всё равно их не слушает, как он уже доказал во время их встреч на острове. Было видно, что Адалю не нравится отсутствие уважения, но сказать он уже ничего не мог.       Какой нормальный правитель пойдет войной, когда можно договориться? Если бы Фаэрис точно знал, что они точно не полезут в пещеры дофуса, то сражения можно было бы избежать. Всё равно он большую часть времени спал в этих пещерах, а не гулял по пустынному острову.       Другим поводом проверять на прочность выдержку Адаля были его неясные намерения по отношению к их хранительнице знаний. Рэй чем-то походила на их общее сокровище, на которое посягнул наглец. Фаэрис не может так просто отпустить наглеца.       Если принц хочет уважения, то он должен его сначала заслужить.