Туарег. Каменные джунгли

      Официант принес вторую бутылку домашнего вина: мягкое, в меру терпкое, и очень-очень хмельное. Еда была вкусной, а настроение улучшалось с каждым бокалом. То и дело раздавался звон тонкого стекла, сопровождаемый дружным приветствием «чин-чин». Вначале они разговаривали, поддерживая светскую, ничего не значащую беседу, но разговор всё равно скатился к стрельбе у бизнес-центра.       — Личности убитых вы ведь уже установили? Они как-то связаны с Хосоком? — спросил Тэхён.       — В интересах следствия… — начал Колдер.       — Ой, да бросьте, — отмахнулся Чонгук, набивая рот едой, умудряясь при этом еще и разговаривать. — В интернете уже и так всё написано. Сэкономьте наш трафик, расскажите, что удалось узнать полиции о погибших.       — В интересах следствия найти настоящего снайпера, — поддержал Тэхён.       Детектив вонзил нож в мясо, и кровь забрызгала тарелку. Стейк был идеально недожарен. Подняв голову, он на мгновение задумался, понимая, что вот-вот вступит на пресловутый тонкий лёд. Если станет известно, что он делится ходом следствия, головы ему не сносить. Но история была настолько запутанная, с какой стороны на неё ни глянь. Заручиться поддержкой тех, кто лично знаком с Хосоком было бы для полиции не лишним.       — Хорошо. Предлагаю равноценный обмен. Вам нужна информация, мне тоже, — детектив наклонился вперед, стараясь не выдать своего волнения. — Я рассказываю что нам удалось установить про личности убитых, а вы выкладываете ваши соображения и что известно вам. Идёт?       И Колдер протянул руку Тэхёну, приглашая к заключению сделки. Тот раздумывал недолго и закрепил договорённость рукопожатием. Тэхён начал говорить первым:       — Я полагаю, что подставляя Хосока, убийца рассчитывал, что следствие пойдёт по пути наименьшего сопротивления. Бывший военный, получивший серьёзную контузию, долгое время проживал с племенем туарегов, которые, как известно, не отличаются миролюбивым характером. Стрелять по живым мишеням для такого человека, как Чон Хосок, весьма привычное дело. А посттравматический синдром — самый распространённый диагноз у тех, кто побывал в горячих точках. Получается, что подставив таким образом Хосока, настоящий убийца хотел вывести его из игры. Очень серьёзной игры, где ставки настолько высоки, что кукловод не погнушался убить пятерых человек. Или… — Тэхён задумался.       — Что или? — не выдержал первым Чонгук.       — …Или хотели убить конкретного человека, — продолжил Тэхён.       — И замаскировали это таким образом, чтобы выглядело всё, как стрельба обезумевшего снайпера, — закончил его мысль Колдер.       — Поэтому важно знать всё о тех, кто погиб в тот день. Должно быть в их биографиях что-то, что приведет к снайперу. Расскажите о жертвах в той последовательности, в которой произошли выстрелы.       — Первым убитым был Мин Сонхо — отец Юнги. Довольно известный врач. Имел обширную практику здесь в Нью-Йорке, вместе с женой участвовал в добровольческих миссиях «Врачи без границ».       — Врачи без границ… без границ… — что-то знакомое всплыло в голове у Чонгука на этих словах. Он достал телефон и нашёл в интернете нужную статью. — Вот смотрите. Совсем недавно с этой организацией был огромный скандал. Выяснилось, что террористы Палестинского исламского джихада являлись их сотрудниками. Сейчас их обвиняют в шпионаже и контрабанде. Может, всё же хотели убить конкретно его?       — Мы отрабатываем эту линию. Но пока нет ни малейшего намёка, что к этому причастен Мин Сонхо. После смерти жены он не участвовал в миссиях в других странах, полностью посвятил себя воспитанию сына. Он помогал организации только благотворительными взносами.       — А остальные погибшие? Кто они?       — Второй жертвой была Элла Меддисон, ей было всего двадцать лет. В этот день они с парнем ходили в префектуру и подали заявление на вступление в брак. А у бизнес-центра оказались случайно — решили отметить это событие в ресторане «Домино».       Тэхён тактично прокашлялся, а Чонгук рассерженно зыркнул на него.       — Скажи еще, что брак до добра не доводит, — Гук залпом осушил полный бокал вина и со стуком поставил его на стол.       Колдер вздрогнул и даже на мгновение потерял нить разговора. Удивлённо смотрел на парней, искренне не понимая, чем вызвана эта перебранка.       — Рассказывайте дальше, — попросил Тэхён, тактично избегая скользкой для него темы.       — Третьим убитым был Энрике Санчос.       — Мексиканец? — уточнил Чонгук.       — Да. Его семья эмигрировала из Мексики в пятидесятых годах, сейчас проживает в Калифорнии. У них своё ранчо. Энрике окончил Калифорнийский университет, а уже на последнем курсе был замечен NVIDIA и его пригласили в Нью-Йоркский офис. Вы могли пересекаться с ним, он тоже гонщик и часто выступал на соревнованиях.       Чонгук вбил Энрике Санчос в поиск и нашел его страницу в твиттере. Постов было не так много, в основном ретвиты с крупных соревнований или слётов байкеров, вот только ни Тэхён, ни Чонгук на них не выступали и с этим парнем знакомы не были.       — К сожалению, не пересекались. Но поспрашивать о нём среди наших можем. У него на куртке логотип клуба «Ангелы ада», я знаю пару ребят оттуда, — сказал Чонгук и в ту же секунду почувствовал, что Тэхён наступил ему на ногу под столом. — Что?       — Ты собираешься заняться частным расследованием? Может, оставишь это полиции?       — Я помню, что мы договаривались только обменяться информацией, — шикнул Чонгук на Тэхёна. — Но ты ведь понимаешь, что не получится остаться в стороне? А байкеры — публика особая, копам ничего не расскажут. Ещё и на конфликт выйдут. У меня получится это намного лучше.       В чём-то Чонгук был прав. «Ангелы» были настолько безбашенные ребята, что затеяли судебную тяжбу с компанией Уолта Диснея. Байкеры утверждали, что в фильме Wild Hogs неправомерно используется их логотип. Иск был отозван, когда представители кинокомпании заверили байкеров, что вырежут сцены с использованием лого. Бешеная популярность заставляла «Ангелов ада» особенно тщательно засекречивать все виды нелегальной деятельности. Просто так любопытных они близко к клубу не допускали, особенно полицейских. Они легко поддерживали имидж безобидного клуба любителей мотоциклов и гонок, заявляясь на все крупные соревнования, но чаще выступая на стороне спонсоров. «Ангелы ада» открещивались от преступлений, утверждая, что за любые преступления несут ответственность совершившие их люди, а не клуб в целом.       — Я бы всё равно предпочёл, чтобы каждый занимался тем, чем положено. Мы — подготовкой к гонкам, полиция — расследованием, а адвокат — защитой Хосока, — резонно заметил Тэхён. — Кстати, а у Хосока уже есть адвокат?       Колдер поморщился.       — Пока ему назначен общественный. Адвокаты не хотят иметь клиентами тех, кто хладнокровно может расстрелять пятерых человек.       — Ладно. Над этим подумаем позже, когда Хосок придёт в себя и сможет давать показания. Если нужно, подключим наших корпоративных юристов.       Чонгук многозначительно хмыкнул и еле слышно прошептал:       — Ага, вмешиваться он не собирается. А ничего, что ему нужен будет специалист по уголовному праву?       — Значит, найдём нужного, — непринуждённо ответил Тэхён, услышав бормотание Гука. — Детектив, а кто был четвертой жертвой?       — Профессор Кристен Брокман. Преподавала историю в Колумбийском университете и уже давно вышла на пенсию. Пользовалась большим уважением среди коллег и студентов. Цель её визита в бизнес-центр выяснить не удалось — возможно шла в библиотеку или просто прогуливалась мимо, — подавшись вперёд, детектив показал на телефоне фотографию пожилой женщины в очках, седые волосы которой были собраны в строгий пучок на макушке. Тэхён и Чонгук синхронно покачали головами. Она была им не знакома.       — Последняя жертва — Говард Смит. На мой взгляд вызывает меньше всего интереса, он работал охранником в этом центре. Как раз закончил свою смену и торопился на матч «Нью-Йорк Янкис». Его убили прямо во время телефонного разговора с сыном. Был в наушниках, возможно поэтому и не среагировал на выстрелы. Ну, — Колдер прищурясь посмотрел на парней, — теперь выкладывайте, что вы думаете по этому поводу.       За столом все замолчали, переваривая полученную информацию.       — Выстрелы производились через равные интервалы? — уточнил Тэхён.       — Нет. Была незначительная задержка после третьего выстрела и после пятого. Это что-то значит?       Тэхён кивнул.       — Если идти по второму пути — искать того, кого снайпер хотел убить, — то я бы откинул первые две жертвы. Первая жертва — это пробный шар, причём неудачный. Снайперу не удалось с первого выстрела поразить цель. В Мин Сонхо ему пришлось стрелять дважды. Только добившись идеального попадания, он решился ликвидировать нужного ему человека. Поэтому я бы сузил круг интереса до двух людей — парень в мотоциклетной куртке и профессор из Колумбийского университета. После них снайпер, поколебавшись немного, убил последнюю жертву, скажем так — для массовки. А может, охранник просто его раздражал тем, что не обращал на его спектакль никакого внимания. Ему просто не повезло, что он был в наушниках.       Детектив не перебивал Тэхёна, лишь кивал, соглашаясь и мысленно подшивая информацию к остальным фактам дела.       — А если идти по первому варианту событий? Вам известно, кому мог перейти дорогу Хосок, что его решили так жестоко подставить, да ещё и пытаться убить, инсценируя передоз? — Колдер надеялся, что его ключевой вопрос прозвучал непринуждённо, как естественное продолжение разговора.       — Желающих поквитаться с Хосоком много — очередь выстроится до Эмпайер-стейт-билдинг. Но вот возможности и необходимые навыки не у всех есть. Меня больше интересует, почему он оказался здесь, в Нью-Йорке. Детектив, у вас получится организовать нам встречу, когда он придёт в себя?       — Постараюсь. Закажем ещё выпить? — предложил Колдер, кивнув на опустевший графин.       — Ты как, детка? — обратился Чонгук к Тэхёну.       Тот помотал головой, пряча лукавую улыбку. Должно быть, Чонгук был уже пьян, раз при детективе назвал Тэхёна деткой.       — Мне хватит, — ответил Тэхён. — Кто-то же должен доставить твою задницу домой в целости сохранности.       Чонгук, взглянув на Тэ, погладил его бедро под столом, понимая, что действительно выпил слишком много.       — Прости, что-то увлёкся, — виновато улыбнулся Чонгук. — За разговорами и не заметил, как мы уговорили две бутылки вина. Мне просто захотелось расслабиться.       — Знаю, — Тэхён мягко улыбнулся. — Пожалуй, на сегодня хватит.       Колдер кивнул понимающе и вскинул руку. Когда подошёл официант и спросил, не нужно ли им ещё чего-нибудь, они отказались. Вынув бумажник Дэнни Колдер, как и обещал, оплатил всё, включая чаевые официанту. Чонгук соскользнул со стула и уже стоя допил свой бокал.       Такси поймать удалось достаточно быстро. Тэхён и Чонгук на прощание получили от детектива крепкое рукопожатие и несколько хлопков по спине, после чего он уехал. А они неспеша направились домой.       Стеклянные двери высотки бесшумно разъехались в стороны, но Тэхён не торопился входить. Он смотрел, как Чонгук, слегка раскачиваясь, шёл за ним следом.       — Нужна помощь? — Тэхён изо всех сил пытался не улыбаться.       — Сам справлюсь, — отрезал Чонгук.       Но Тэхён всё равно его поддержал, когда тот неловко споткнулся о ступени.       — Вижу.       — Ну почему ты такой? — проговорил Чонгук.       — Какой?       — У тебя слова расходятся с делом… Ты говоришь одно, а делаешь совершенно другое: заявляешь, что не будешь участвовать в расследовании, но помогаешь детективу; объявил, что Хосок для тебя умер, но готов найти для него адвоката, чтобы спасти. Ты его простил?       — Простил.       — Я несу полный бред?       — Всё в порядке. Ты просто устал, — Тэхён приобнял Чонгука и повёл его в холл.       — Прости, — ступив в кабину лифта, вновь извинился Чонгук. — Прости, я тебя так люблю.       Обняв Тэхёна он положил голову ему на плечо, впитывая тепло. Тот взял в ладони его лицо и заглянул в глаза.       — Не извиняйся за это.       — Я пьян.       — Знаю.       — Люблю тебя, — выдохнул Чонгук.       — Знаю.       Двери лифта открылись. Тэхён неохотно выпустил Чонгука из объятий и развернулся. Чонгук, потеряв опору, покачнулся, но сильные руки опять его подхватили.       — Я очень-очень устал сегодня, — продолжал бубунить Чонгук, оказавшись в квартире.       Его тело само собой стремилось принять горизонтальное положение, но Тэхён, бережно придерживая, помог ему стянуть футболку.       — Знаю.       — Хочу тебя, но я слишком пьян для секса, детка, — признался Чонгук, когда Тэ расстегнул ему джинсы и стащил с бёдер.       Тэхён рассмеялся.       — Знаю.       Чонгук свалился на кровать. Тэхён, наконец, смог снять с него ботинки и джинсы — Гук облегчённо простонал.       — Люблю тебя.       Мягкие губы Тэхёна нежно коснулись его виска.       — Знаю.

***

      Утром Тэхён сварил кофе. Такой, как делают только на востоке — в медной турке, пузатые бока которой лизали языки костров в Египте; с щепоткой соли и корицы. Именно этот божественный аромат и заставил проснуться Чонгука. Он как зомби прошлёпал на кухню и застал довольно занятную картину: Тэхён разложил на столе распечатанные данные на убитых, которые прислал детектив Колдер, и внимательно их изучал. За чашкой кофе они пришли к выводу, что в поисках зацепок им лучше разделиться. Чонгуку направиться к байкерам и попробовать всё выяснить насчёт Энрике Санчоса, а Тэхёну поехать в Колумбийский университет и поговорить с теми, кто был знаком с профессором Кристен Брокман.       Отъехав от дома, Тэхён уже свернул на Бродвей, когда зазвонил телефон. Взглянув на экран, увидел надпись «номер не определен», но всё равно ответил на вызов. И ни капли не удивился, когда услышал голос детектива Колдера.       — Тэхён, доброе утро. Не помешал?       — Говори, — ответил Тэхён переводя вызов на громкую связь.       — У нас есть новости. И как положено — одна хорошая, вторая не очень. С какой начинать?       — Начинай с плохой.       — Хосока вечером переводят в тюрьму Ра́йкерс, — с досадой в голосе информировал Колдер.       Об этом исправительном учреждении Тэхён был наслышан. Остров-тюрьма в проливе Ист-Ривер, относящийся к городу Нью-Йорку. Попасть на остров можно было только по воздуху или по мосту, который не был отмечен на картах. Любое движение по воде на расстоянии пятидесяти метров от острова пресекалось службой береговой охраны.       — Значит, он очнулся? Я полагаю, что это и была твоя хорошая новость.       — Хорошая новость — это то, что я договорился и вам разрешат встретиться до того, как его перевезут в тюрьму. Но времени осталось немного. Ты срочно должен подъехать в госпиталь Святого Патрика, что в Бруклине.       Тэхён вбил название в навигатор и круто изменил направление на ближайшем светофоре. Решив, что не будет менять планы Чонгука, а поговорит с бывшим другом с глазу на глаз.       — Находясь в больнице, Хосок был под круглосуточной охраной целого взвода. В тюрьме дотянуться до него будет намного легче, Дэнни, ведь ты понимаешь это?       — Понимаю. Если бы Хосок начал говорить, пошёл навстречу следствию, то можно было бы договориться для него об особых условиях. В тюрьме есть блок, где содержатся подследственные. И на время следствия ни арестантской формы, ни перекличек, ни контактов с заключёнными — просто отдельное содержание в камере под постоянным наблюдением. А там, глядишь, и адвокат бы добился, чтобы Хосока выпустили под залог.       — И в чём проблема? Почему столько трагизма в голосе?       — Хосок молчит. Он игнорирует все вопросы детективов. Даже не потребовал пригласить к нему адвоката. А значит у следствия нет повода идти ему на уступки. Хосок только попросил посмотреть новости, а когда получил отказ, настоял, чтобы ему принесли свежие газеты, но только те, в которых есть новости азиатского региона. Тэхён, что происходит?       — Не знаю, но надеюсь это выяснить. Вы дали ему то, что он просил? — уточнил Тэхён.       — Нет. Можешь купить газету по дороге? Может, он станет чуть разговорчивей.       — «Таймс. Азия в фокусе» должна подойти, — ответил Тэхён.       Хосок лежал на кровати, стоящей ровно посреди палаты. Вытянутые вдоль тела руки были жёстко прикованы к поручням. На правой руке полоски пластыря прижимали иглу капельницы, а от груди тянулись провода к аппарату, на экране которого бежала зигзагообразная линия. В верхней точке аппарат каждый раз приглушённо пикал.       — Ты? — произнёс Хосок слабым и хриплым голосом, увидев Тэхёна.       — Я.       — Похоже, я опять вляпался в очередное дерьмо.       — Похоже на это. Расскажешь, как всё было? — Тэхён оглянулся, увидел стул в углу и подтянул его ближе к кровати.       Хосок поджал губы и замолчал, сверля взглядом детектива Колдера, нарисовавшегося за спиной Тэхёна.       — Ты хотел свежие газеты? Я их принёс. Но лучше бы тебе не читать, что пишут о стрельбе в прессе. Я хочу услышать твою версию событий.       — Сначала новости, — нетерпеливо потребовал Хосок.       Тэхён развернул перед ним свежий «Таймс». Тот даже не стал останавливаться на статьях, которые рассказывали о стрельбе снайпера из египетского спецподразделения «Легион», не задержался и на интервью очевидцев. Хосок быстро скользил взглядом по страницам и сухо просил:       — Дальше… Дальше…       Уже в самом конце, на последней странице, посвященной бизнес-новостям и сводкам с биржи, попросил:       — Остановись.       Хосок несколько раз перечитал одну колонку и в изнеможении откинулся на подушку. Тэхён с удивлением отметил, что того больше интересовала смерть крупного магната Аль Сабаха, чем события, связанные с его арестом.       Тэхёну была известна эта богатая и влиятельная семья. Свое состояние они сколотили во время «чёрной лихорадки», которая охватила Египет в начале прошлого века. Нефтяные вышки принесли первый доход их семье. Аль Сабах пошёл по стопам своего отца, только расширил империю, добавив к семейным активам еще и металлургический завод с полным циклом производства. Все правительственные тендеры легко забирала его компания. Согласно статье Аль Сабах скончался в статусе богатейшего жителя Египта, в возрасте шестидесяти трёх лет, после изнурительной болезни, которую тщательно скрывали от окружения. Его состояние на момент смерти оценивалось в десять миллиардов долларов.       — Ты считаешь, что этим снайпером был я? — наконец, после продолжительного молчания, спросил Хосок.       — Нет. И полиции сказал то же самое. Хотя все улики против тебя. Зачем тебе нужно было оружие? Они нашли винтовку и пистолет с твоими отпечатками.       — Чтобы не терять навыки. Я иногда ездил на стрельбище, нашёл недорогое в Бронксе.       Тэхён молчал, прислушиваясь к тихому попискиванию кардиографа. Линия на экране бежала размерено.       — Как ты оказался в Нью-Йорке? Ты приехал, чтобы завершить свой джихад?              — Нет. У меня было задание от одного очень важного человека. И оно не связано ни с тобой, ни с Чонгуком.       На этих словах пульс Хосока абсолютно не изменился, значит он не лгал.       — Что за задание? — вступил в разговор Колдер.       — Мой клиент хотел сохранить всё в секрете. Я подписал договор о неразглашении.       — Как я догадался, твой клиент умер, — заметил Тэхён. — Ему уже всё равно.       — А ты можешь оказаться за решёткой, — начал внушать Колдер. — И это будет в лучшем случае. Тебе грозит смертная казнь, но скорее всего, до неё ты не доживёшь. Следующая попытка убить тебя в тюрьме будет более удачной. Ты этого хочешь?       Взглянув на детектива, Хосок снова уставился на Тэхёна.       — Говорить я буду только с тобой. Пусть он подождёт снаружи, и я всё расскажу. Но только Тэхёну.       — Никуда я не пойду, — заявил Колдер.       — В таком случае не получите то, зачем явились.       — Ты серьёзно? — спросил Тэхён.       Хосок отвернулся к окну и сосредоточено принялся изучать жалюзи. Раздражённо фыркнув, детектив выскочил из палаты, демонстративно хлопнув дверью напоследок. Хосок повернул голову и попросил попить. Ему предстояло сделать первый шаг и рассказать всё без утайки, а рассказ у него был долгим.       — После того, как ты меня с позором выгнал из племени, я пил. Долго, до потери сознания, до скотского состояния. Ввязывался во все драки, какие только были возможны. Хотел, чтобы меня наконец арестовали. Но ко мне все боялись подходить, даже копы обходили стороной. Не знаю, что бы со мной было дальше, скорее всего подох бы на улице, захлебнувшись в своей блевотине, но однажды за мной пришли. Пара амбалов скрутили и запихнули в багажник, — Хосок ехидно усмехнулся. — Побоялись испачкать мной салон дорогого автомобиля. Я не сопротивлялся и очень рассчитывал, что смерть моя очень близко. Но меня привезли не в пустыню, чтобы скормить голодным шакалам, а в особняк на острове Родо, ну ты знаешь, там где живёт вся знать.       Тэхён кивнул. Именно на этом острове был дом его отца, Намджуна. Самый престижный и респектабельный район Каира. Дома и участки за каменными стенами переходили от одного поколения к другому. Купить недвижимость там было практически невозможно.       — Я был настолько пьян, что не соображал, где я нахожусь. Просто увидел чистую кровать и завалился спать. Утром на стуле была чистая одежда и завтрак. С грехом пополам я привел себя в человеческий вид. Не успел я собраться, как в дверь требовательно постучали: «Господин Аль Сабах ждет вас в своём кабинете». Только тут до меня дошло, чьим гостем я оказался. Как я узнал позже, пришёл за мной лично начальник охраны, цепной пёс Сабаха — Халид, который служил у него последние двадцать лет. Весьма неприятный тип, я тебе скажу, Тэхён.       Я последовал за ним. Это не дом и не вилла — это настоящий Версаль. Мраморный пол, стены в позолоте, в холле огромный аквариум с коралловым рифом, два бассейна, собственное поле для гольфа и пристань. Наконец мы подошли к дверям, за которыми был рабочий кабинет Аль Сабаха. Человек, к которому меня привели, сидел в кресле. Он дал знак подойти ближе, едва подняв худую руку.       — В газете написали, что он умер после продолжительной болезни, которую тщательно скрывали от окружающих. Что у него было? — уточнил Тэхён.       — Не знаю, об этом у нас разговор не зашёл. Старик избегал таких подробностей в беседе со мной. Перед смертью все равны, Тэхён, не важно, кто ты — нищий или миллиардер. Сабах был очень вежлив со мной и не стал ходить вокруг да около. Было видно, что разговор забирал у него последние силы.       — Мне сказали, что вы желаете меня видеть. Чем я могу быть вам полезен, господин Сабах?       Старик наклонился ко мне ближе и впился в лицо хищным взглядом.       — А ты совсем не изменился. Я запомнил тебя после теракта, когда было совершено нападение на президента. Я тоже был в той вип-ложе. Сидел рядом с Намджуном. И если бы ты не закрыл нас своим телом, то ни его, ни меня не было бы в живых. Ты произвёл на меня неизгладимое впечатление — как человек, не пасующий в рисковых ситуациях. В наши дни таких людей немного, а мне нужен именно такой человек.       — О чём конкретно идёт речь? — уточнил я.       — Хочу, чтобы ты кое-кого нашёл, — сказал Сабах. — Но прежде, чем я расскажу зачем я тебя пригласил, Хосок, ты должен будешь подписать договор о неразглашении. Подписав его, ты гарантируешь, что не раскроешь содержание нашей сегодняшней беседы.       Старик указал на огромный письменный стол из красного дерева, на котором уже лежал готовый договор. Я быстро просмотрел документ и поставил на нем подпись. Сабах тут же убрал его в ящик стола.       — Хосок, я хочу, чтобы ты нашёл моего наследника.