Туарег. Каменные джунгли

Шахик, Египет

2009 год (пятнадцать лет назад)

      В северной части Египта, где Нил, вытекая из долины, разбивался на рукава, за зарослями тростника скрывалась небольшая деревня. Настолько маленькая, что на многих картах она даже не была обозначена. Мужчины были заняты тем, что пасли скот, а женщины и дети рубили в низине папирус и сушили его на крышах домов, готовя к продаже в городе. Они строили дома из глиняных кирпичей и того, что выбрасывал Нил к берегам. Деревня жила по своим правилам и законам. Нелёгкой и суровой жизнью, приспособившись к тому, что даёт природа в дельте великой реки.       Это место было полупустыней: в самой деревне и в её окрестностях росла трава, тут и там виднелись кустарники с колючими жёсткими листьями. Была в деревне и вода в источниках, но во время зноя родники практически пересыхали, лишь тонкие ручейки пробивались из-под выжженной солнцем земли, с трудом поддерживая жизнь в деревне. Но жители Шахика привыкли и не жаловались. Во-первых, так жили их деды и прадеды, во-вторых — податься из здешних не слишком ласковых мест было некуда.       В тот год стояло необычайно жаркое, знойное, по-настоящему африканское лето.       Амира сидела на кровати в небольшой клетушке, которую комнатой сложно было назвать. Больше она походила на загон для скота: маленькая, грязная, без окон. По красивому лицу девушки катились слёзы. Ей было четырнадцать и она была беременна. Никто, кроме неё, не знал об этом, и обратиться ей было не к кому. Родителей у неё не было и денег тоже. Дядя по линии отца был вынужден взять её на воспитание после смерти родителей. Жили они бедно. Не жили, а скорее выживали, как практически все в их деревне.       — Я хотел подождать, когда тебе исполнится шестнадцать, но подвернулся очень удачный случай. Не каждый день в наших местах появляются такие богатые люди. Знаешь что, милая, мне кажется, что лучшего времени, чтобы заняться бизнесом, не выберешь, — сказал ей дядя, когда однажды рядом с их деревней караван из Каира разбил свой лагерь.       И дядя продал им её девственность.       Она чувствовала себя грязной, использованной, и что было хуже всего — совершенно беспомощной. Но на этом дядя не остановился. После этого он подкладывал её под каждого желающего, получая взамен деньги. Мужчины грубо раздвигали ей ноги, овладевали, даже не глядя в лицо. Так поступали с ней все мужчины.       Все, кроме него. Того, кто был у неё первым мужчиной. Он был необычайно ласков и заплатил дяде кучу денег за её девственность. Почему-то Амира была уверена, что ребёнок был от него. От этого очень юного и очень красивого араба, который купил её девственность и провел с Амирой несколько ночей в своём шатре.       Сейчас из комнаты дяди доносилась музыка и громкие голоса. Опять у них в доме остановились кочевники. А это значит, что ночью к ней придёт очередной «друг семьи» и будет вдавливать её хрупкое тело в матрас. Зажав одеялом уши, девочка крепко зажмурила веки, молясь, чтобы мужчины напились до бесчувствия и до неё дело не дошло. Прошло много времени, прежде чем она смогла заснуть. Её мучили кошмары… казалось, что она задыхается… Амире хотелось кричать.       Внезапно она закричала по-настоящему и распахнула глаза. Подскочив на постели, она почувствовала запах дыма и до того, как распахнула дверь, он клубами стал наполнять комнату. Амира закашлялась. Ей тут же стало понятно, что в доме начался пожар. Пламя уже подбиралось к её клетушке, а от криков из комнаты дяди в жилах стыла кровь. Но девчушка не впала в панику, хотя слёзы непрерывно катились по щекам. Она знала, что делать.       Амира сгребла в платок всё, что было в её сундуке у кровати, завязала и перекинула получившийся баул через плечо. Схватив стул, она вскочила на кровать и начала долбить ножками в потолок. Крыша была настолько хлипкой, что вскоре ей на голову посыпались куски глины вперемешку с тростником. Поставив стул на матрас, она ухватилась за край образовавшейся дыры и подтянулась. Амира смогла вылезти на крышу. Вот только спуститься по приставной лестнице, по которой они забирались сюда с улицы, чтобы сушить на ней водоросли и папирус, было уже невозможно. Часть дома со спасительным спуском по хлипкой лестнице уже была вся в огне.       В тот момент, когда Амира прыгнула с крыши, её комната уже была объята пламенем. Приземлилась она неудачно, внутри что-то хрустнуло. Лужа крови под ней натекла такая, что подбежавший сосед только пробормотал:       — О, Аллах, спаси её! Она же совсем ребёнок.       В больницу, которая находилась в городе, Амиру привезли уже мёртвую.       Молодой врач, склонившийся над её телом, вооружившись стетоскопом, услышал биение сердца еще не родившегося ребёнка. Бросившись к хирургу, он убедил его сделать погибшей кесарево сечение. Не прошло и получаса, как ребёнок появился на свет.       Шансов выжить у него было мало. Совсем крошечный. Мальчик. Он едва дышал. Врач, который помог появиться ему на свет, заявил сразу, что ребёнок и дня не протянет.       Но мальчишка оказался упрямым. Не погибнув при падении матери, он явно собирался задержаться в этом мире. Шла неделя за неделей, а он всё поражал окружающих своей непоколебимой волей к жизни. Он набирал вес, креп на глазах, превращаясь из сморщенного, как урюк, недоноска, в самого обычного младенца: со светлой кожей, чёрными как смоль волосами и… необычного цвета глазами. Надежды на то, что они изменятся, как бывает это у всех младенцев, не было никакой. Но это не стало проблемой для одной семейной пары, которая была решительно настроена его усыновить. В ту ночь, когда мальчик так фантастически появился на свет, они потеряли своего сына.       Они практически доехали до Каира, возвращаясь из Эль-Файю́ма, где завершили свою миссию в программе «Врачи без границ», как у женщины начались преждевременные роды и муж отвёз её в эту больницу. Но врачи оказались бессильны. Первенец семейной пары умер, так и не издав ни единого крика. Умер ещё в утробе. А сын Амиры плакал так горько и отчаянно, что женщина, не раздумывая, забрала свёрток у врача и приложила несчастного ребёнка к своей груди.       Муж с женой уже и имя придумали этому мальчишке с удивительным цветом глаз. И мечтали вырастить его, как родного. Кто они такие, чтобы сопротивляться воле Аллаха? Он забрал у них собственного ребёнка, подарив взамен сироту. Всевышний появляется в тот момент, когда это нужно, и даёт человеку ровно столько, сколько он сможет вынести — и горя, и радости.