Смеющийся человек

Часть 10

«Под маяком всегда темно. Под ногами того, кто несёт фонарь, всегда темно. — Со стороны виднее; Лицом к лицу — лица не увидать. Подумав — решайся, а решившись — не думай.»

Японская пословица.

Свечи в оранжевых лампах иногда почти затухали от скользящего сквозняка в темном длинном коридоре. Здесь восседала все так же я одна, ожидая, пока двое парней наговорятся и помирятся, если это вообще возможно со взрывной натурой Уёна. Дверь хорошо заглушала звуки внутри библиотеки, поэтому понятия не имела, на какой стадии находится их примирение. Возможно, там Чон вообще уже прибил Хвана, а теперь думает куда девать бездыханное тело друга. Но это я сейчас просто уже придумываю от скуки. Сухость во рту так и не покидала. Очень хотелось выпить чистой воды из родника, которую добывают насосами прямо в купальни. А мы находимся тут — в верху здания — так далеко от заветной столовой. Но больше жажды меня мучало другое — найденная половина печати, которую можно соединить со второй и открыть тайник. Что мы там найдем — загадка. Хотя я уже знала, что внутри хранятся отголоски чужой истории о любви и не понимала, почему меня так сильно тянет посмотреть хотя бы одним глазком. Неужели запретный плод так сладок и я настолько прониклась любознательностью, что хочу узнать? Сомневаюсь, что любопытство передалось мне от Уёна воздушно-капельным путем… — Вы все? — задала лаконичный вопрос, видя, как два парня молча выходят из библиотеки с намеком на улыбку на их лицах, — Нам не придется снова убираться после вас? — Нет, мы мирно решили вопрос, — ответил довольный Чон, толкнув несильно кулаком в плечо Хвана. Тот довольно улыбнулся и тоже слегка толкнул друга, отзываясь на ребячество. Мне же оставалось только расслабленно вздохнуть и встать со своего места, вновь напоминая, почему вообще начался весь этот разговор. — Так хочешь посмотреть? — снова закатил глаза Чон, — Когда это ты стала такой любопытной? — Не знаю, от тебя понабралась, — показала коллеге язык, на что получила показушно обидчивый фырк. — Ладно, если уж задумали, то надо сделать, — поддержал неожиданно Хван, кивнув с готовностью и какой-то непонятной ясностью во взгляде. Видимо, разговор со старым другом немного отразился и теперь парень чуть дальше от своих мыслей о той девушке. Это радует, ведь сейчас он больше походит на человека, чем на убитого тоской дракона. — И ты туда же?! Вот отдам вам вторую часть печати и делайте что хотите! Меня к этому не приплетайте и потом не упоминайте, если Госпожа поймает! — не отказывался от своих принципов рыжеволосый. — Да как она узнает, если ты сам говорил, что многие тайны все еще остались таковыми даже для самой Госпожи? Она наверняка только слышала про эти печати, но воочию ни разу не видела, — хитро улыбнулась, помахав половинкой печати перед лицом Чона. Его глаза забавно следовали за моим движением, словно он почти загипнотизирован собственным интересом к этой устрашающей для него вещи. — Черт с вами, идем к моему шкафчику. *** После проверки библиотеки, Минхо отпустил нас восвояси, довольно кивнул на чистоту и порядок. Показав в спину уходящего Ли язык, Чон пошагал вниз, прямиком к спальням мужского крыла. Подождав, пока тот отроет среди кучи хлама нужную вещь, парень несколько раз отвлекался на найденные предметы, на что нам постоянно приходилось напоминать Уёну, почему мы здесь собрались. — Ну ты посмотри! Я эту сережку сто лет найти не мог! — довольный юноша тут же ее надел, но встретившись с нашими серьезными минами, сразу стал искать дальше, — О, нашел! — Теперь пошлите к той комнате, где мы убирались сегодня, — встав с готовностью, я уже хотела выйти из спальни, как седзи с шумом открылась и показалась злющая тетя Чо. — Кому говорю каждый раз, что нужно сдавать особо грязные вещи не нам, а в отдел утилизации?! — сверкающий взор огнем правленого гнева устремился на нас с Чоном и мы сглотнули от страха слюну в пересохшем горле. — Тетя Чо, простите, мы перепутали отсек, — тут же стал ее умолять на коленях Уён, надеясь, что сегодня нам не зададут взбучку. — Сколько тебя знаю, столько ты и путаешь! Ты бы лучше не пил со своим дружком Чанбином, а правила работы запоминал! Ух, доиграешься, после смены у меня будешь все эти грязные тряпки стирать! — тетя Чо схватила несчастного за ухо, услышав следом завывания виновного: — Ну тетя Ч-о-о-о! Сжальтесь! — Будешь стирать руками! — Не-е-е-т! — Как думаешь, меня тоже приберут к этому? — тихо шепнула Хенджину, боязнь накликать беду и на себя. Но пока Тетя Чо была занята только рыжеволосым. — Не знаю, — так же тихо ответил Хван, — Признаюсь, даже я сейчас испугался. — Ох, Хесон, дорогая, — тетушка заметила меня, всю сжавшуюся к боку Хвана, дрогнувшая от внимания женщины, — Ты сегодня кушала? — Э-э-э, да? — ответила неуверенно, смотря на руку Чо, что до сих пор держала Уёна за ухо, — Только пить хочется. — Вот держи, натуральный сок манго, — с доброй улыбкой, та протянула мне бутыль. Такую же, как у меня, только внутри был насыщенный сок сладкого фрукта, — И не давай этим мальчишкам! Все детство его у меня воровали! На последнее предложение двое парней зарделись от стыда, стараясь не смотреть в мою сторону. Похоже, совсем маленькими те были теми еще сорви голова. — С-спасибо, — выдавила улыбку, принимая подарок от добродушной тетушки Чо. На самом деле я была удивлена ее благосклонности ко мне. В день моего прибытия она совершенно не смотрела так и тон у нее был другой. Сейчас же тетя Чо как-то потеплела, уговаривая поспать подольше или гоняла кушать в те моменты, когда мы с Уёном совсем перестаем следить за временем. Для нее я тоже стала одной из детей, что невольно попала под крыло и нуждалась в поддержке, а та ее с радостью давала. У тети Чо не было своих детей, поэтому та отдавала всю свою любовь молодому поколению купален. Хоть и ворчала иногда как сейчас. — Все, я ухожу. И чтобы завтра все те тряпки пропали с моего этажа! Убирай их как хочешь и куда хочешь! — наказав парню напоследок, помахала укоризненно пальцем и исчезла за дверью, предварительно сильно ее захлопнув. Чон обижено надул губы, потирал свое красное ухо и смотрел на меня так, словно это я сказала тете Чо о том, кто именно ей прислал жутко грязные вещи. — Чего смотришь так? Сам же сказал тогда все в одну кучу сдать, — открыла крышку бутылки, с удовольствием отпивая большими глотками сок. Жажда мучала сильно, поэтому пила неаккуратно, пропустив несколько капель мимо рта, что впоследствии текли вниз по подбородку, — Ух, освежает. Вытерев рукавом рабочей рубахи рот, заметила, что проворные руки Хвана хотели взять бутыль к себе, но я оказалась быстрее: — Ага, обойдешься! Давайте уже поспешим к той комнате в северной части. В ответ раздался парный усталый вздох негодования. *** — Ты уверена? — Да. — Точно? — Точно. — Точно-точно? — Уён! Закрой рот и дай мне вторую часть печати, пока я не начала драться, — специально наступив на ногу друга, выхватила нужную вещь из ослабевших от шока рук. — Да я даже не успел ее до конца из кармана вытащить, а ты уже драться полезла! — держась за ступню, юноша прыгал рядом, пока я пыталась соединить две половинки, положив их на пол. — Быстрее думать надо, — тихо шикнула, меняя положение печати, ведь та все никак не хотела держать, — Да что такое? — Надо их чем-то склеить, может? — предположил Хван, оглядываясь вокруг, но было чисто, ведь мы с Чоном вынесли отсюда весь мусор и хлам. — А может так просто положить? — нахмурился Уён, подходя ближе, — Смотри, углубления все равно идеально подходят. Сдув немного пыли из самой выемки, я рискнула вложить туда две сломанные части герберы. Несколько секунд ничего не происходило в звенящей тишине, что прерывалась нашими взволнованные вздохами. Каждый смотрел с интересом, ожидая чего-то невероятного, но дверка в полу лишь издала глухой стук, словно механизм внутри отворился. — Помоги-ка, — кивнул Хенджин Уёну, принимаясь выкорябывать пальцами выпирающую часть, чтобы ухватиться за нее и потянуть на себя. Пыхтя и насаживая занозы в пальцы, парни справились со своей задачей, медленно открывая деревянную преграду к секретам. Ранее утро еле освещало комнату, а низ некого тайника и вовсе почти не разглядеть в густой темноте. Из низа пошел затхлый запах, словно плесень добралась и до туда, от чего появились опасения: а не сгнило ли там все за долгое время? — Ну что? Кто будет спускаться? — спросил рыжеволосый, поглядывая на нас двоих по очереди, — На меня можете не расчитывать. Совершенно не хочу прыгать с головой в неизвестность. — А по тебе и не скажешь, что ты не альтруист, — подтрунила я, почти окуная голову вниз, пытаясь разглядеть что-то, — Черт, там реально хоть глаз выколи. Надо притащить светильник. В какой-то момент левая рука соскальзывает с, казалось бы, совершенно не скользкого деревянного пола, и я падаю в эту черноту, с содроганием в сердце от испуга. Улетев вперед как Алиса в кроличую нору, я предательски завизжала, чудом не сломав себе что-то от сильного удара плечом. Зашипев от боли, посмотрела наверх, где виднелись обеспокоенные лица друзей, не ожидав от судьбы такого поворота. — Ты как?! — кричал Хван, готовый почти прыгать вслед за мной, лишь бы проверить на ссадины и синяки. — Все хорошо, просто испугалась! — крикнула вверх, понимая, что нас разделяет где-то метра два, — Здесь не так высоко! Прыгайте! — Меня твой трюк что-то совсем не вдохновил на приключения, — заключил Уён, окончательно отказываясь от авантюры порыться в чужом тайнике. Хенджин же не особо боясь, прыгнул вниз и приземлился довольно мягко рядом, совершенно не получив никако дискомфорта от жесткого бетона под ногами. Совсем слабый свет из комнаты освещал только наши с парнем силуэты, оставляя помещение вокруг нас пугающе черным. Словно ты можешь уйти в эту темноту и больше никогда не найти дорогу назад — к свету. — Тебе не страшно в темноте? — вдруг шепотом спросил он, оглядывая поднявшуюся меня на наличие серьезных ушибов, — Здесь действительно не помешает светильник. — За окном как раз один пролетал! — крикнул Уён, что успел за рекордное время найти свет в северной части здания. Хватая за золотые крючки, Чон направлял податливую лампу со свечой к нам, вниз. Пламя внутри стекла лишь как-то тревожно затрепетало, почти потухая, но очутившись на уровне наших с Хваном лиц, расцвело привычным мерцанием. Прищурившись, я так же ухватилась за крючок сверху, подняв его около правого уха, чтобы не слепнуть от контраста полной ночи и яркого огня. Маленькое помещение тут же озарилось светом, показывая подвал совсем маленьких размеров, где навалившись на друг друга, лежали разные книги и исписанные тетради. Под ними хранились оставленные тут кем-то столы из дерева, что в каких-то местах распухло и потрескались из-за сырости вокруг. — Нам сегодня удивительно везет на макулатуру, — фыркнул парень тихо, не нарушая покоя давно забытых мест, — Направь свет на правую сторону. Последовав просьбе, повернулась назад и увидела такой же деревянный шкаф, сделанный из черного дерева, полностью занимающий половину стены, с пола до самого потолка. — Как много всего, — тихо пробормотала, — Странно, что чьи-то чувства выглядят сейчас вот так — заплесневевшими, серыми и почти размытыми от влаги. — Так же происходит и с воспоминаниями. Замолчав на некоторое время, мы оба стали рассматривать предметы ближе, открывая шкаф с небольшой опаской — вдруг там чьи-то кости? Отбросив страх, но все же дрожащими пальцами отворила скрипящую дверку, медленно заглядывая внутрь конструкции. Первое, что бросалось в глаза — дорогая ткань из бархата, красного цвета и покрывающая собой какой-то бугор. Мы не знали, что спрятано за настилом, а пасовать было уже слишком поздно. Хенджин резко дернул ткань на себя и вслед за этим движением посыпались на пол какие-то железки. Разглядев получше звенящие об бетон предметы, я поняла, что это не обычные железяки или болты, а самые настоящие драгоценности. — Это что, алмазы?! — послышался возглас сверху, где любопытный Уён все же заглядывал и вместе с нами рассматривал комнату с безопасного расстояния, — Боже, это же можно сколько продать и потом не работать…. — Т-ш-ш, совсем не думаешь своим котелком?! — зло шикнула, вместе с Хваном хмуро глядя на Чона, — Красть сокровища из таких тайников всегда плохая идея. Сам же боялся проклятия какого-нибудь, а как увидел брюлики, так сразу глаза загорелись! — Да я так вкинул, не подумав, — почесал тот затылок, кинув виноватую улыбку, — О, а что там ещё лежит? На дне шкафа! Проследив за тем, куда показывает палец нашего коллеги, мы синхронно повернулись и разглядели маленькую шкатулку. Взяв в руки тяжелую конструкцию, хоть и маленькую на вид, я стала разглядывать ее со всех сторон, найдя маленький проем для ключа. — Нашел, — черноволосый резко опустился и так же поднялся, разглядела в куче драгоценностей черный маленький ключик, имеющий кольцо из веревки на краю. Вручив светильник высокому парню, стала сама засовывать находку в нужное место, предварительно дунув в проем, чтобы убрать пыль оттуда. Та вылетела резко, стрельнув мне в лицо запахом старости и мелких частиц. Не стесняясь, громко чихнула, но из любопытства все продолжала открывать шкатулка. Трель от поворота железа прозвучала в тишине оглушающе громко, пока верхушка шкатулки не приоткрылась и не показалась маленькая балерина, кружащееся в медленном танце вокруг своей оси. За энное количество времени проведенное тут, вещь будто не состарилась, а просто покрылась пылью. Механизм внутри выполнял свою работу, словно создатель только вчера выпустил его на продажу. Музыка была спокойной, вызывая гипнотический эффект. Внутри музыкальной шкатулки располагались цилиндр со штырьками и металлическая деталь, похожая на гребенку с зубчиками разной длины. Когда цилиндр вращался, штырьки задевали зубья гребенки в определенном порядке. Если зубец был длинным, звук получался низким, если коротким — более высоким. Рядом со скважиной для ключа были вырезаны искусным умельцем пять ангелов, предстоящие в виде детей с маленькими крыльями за спинами и разными музыкальными инструментами в руках. Поняв, что музыка будет играть ещё долго, я поставила конструкцию на пол и подошла уже к заваленному столу. Хван тенью последовал за мной, контролируя светильник над головой. — Думаешь, тут что-то полезное? — Это место почему-то так тянуло меня к себе. Мы должны хотя бы попытаться, — кивнула, притрагиваясь к первой книге из стопки. Та, несмотря на изувеченную временем обложку, внутри осталась на удивление совершенно свежа. Страницы не рассыпались, не слипались между собой, будто я листала точно такую же книгу из библиотеки Госпожи Ли. Пролистав несколько книг, мы оба подметили, что это в основном романы, написанные неизвестными для нас авторами. Так же были сборники рассказов, стихов, сказок. — Помню эту легенду нам рассказывала Ханни, когда они приехали из Бокауку. Какой-то мужчина с закрытым лицом, но молодыми глазами поведал им о девочке, что когда-то потерялась в большом лесу и шла по кроличим следам. Думала, что те ее приведут к выходу, а на окраине вдруг возникло чужое королевство. Тогда девочка познакомилась с множеством странных существ, даже сдружились с кем-то, а место назвала — Страна Чудес, — упираясь взором в строки книги, Хенджин шелестел своим голосом над моим ухом. На секунду я застопорилась, вслушиваясь в его шепот и звук мелодии из шкатулки. Глухим звоном они вскружили голову, заставляя лишь на маленькую, совсем незначимую секунда закрыть глаза. Но и этого хватило, чтобы окунуться в картины прошлого. — «Даже здесь есть место для глубокой печали» Слова говорящего доходили до меня, но я не могла разобрать голос, словно он общался со мной через толщу мутной воды. Сосредоточившись, попыталась разглядеть, куда вообще были направлены мои глаза. То оказалось почти остывшим кофе в бумажном стаканчике, где осела мягкая молочная пенка и осталась на стенках. Запах и привкус напитка вдруг отразился совсем отчетливо в носу и рту. Приятное послевкусие. — «На самом деле, мне кажется, что для печали не нужно определенного места. Местонахождение не виновато, когда к нему тянуться потухшие души, что больше не могут жить в городской суете» — произнесли мои уста. О чем шел диалог? Никак не могла разобрать. Видимо, мы сидели на лавочке у какого-то магазина, пока на улице медленно заходило солнце за горизонт. Ещё пахло лавандой и корицей, но я не могла найти источник запаха. — «Мне нравится тишина здесь, но иногда я чувствую себя слишком одиноко» Повисло уютное молчание. Я понимала собеседника, чувствовала это, поэтому вслух говорить даже не хотелось. Была уверена — одиночество действительно поглощало нас обоих, заставляя прийти к друг другу и сидеть на лавочке, попивая кофе перед сном. — «А мне нравится находиться рядом с тобой» Взгляд я подняла на человека рядом, вопреки тому его силуэт был слишком мутным и еле различимым, хоть мы и сидели рядом. Губы растянулись в мягкой улыбке, показывая, что говорю я искренне и с совершенной уверенностью. — «Рядом с тобой мне не страшно улыбаться» Чужая холодная ладонь дотронулась до моих пальцев, которые опирались на грубое дерево скамьи. Это прикосновение было холодным, доводящим до мурашек, но какая сильная теплота пробиралась до сердца. — Хесон? Ты чего зависла? — такие же холодные руки притронулись к моим, освобождая их оков забытого прошлого. Глаза молниеносно опустились вниз, где Хенджин держал с волнением мои пальцы. Холодок от него шел приятный, а в сердце задрожало что-то знакомое — необъяснимое чувство дежавю. — Ничего. Просто задумалась о сказке, которую ты упомянул. Кажется, я тоже знаю ее и она мне очень нравилась. Сказав это, снова подошла ближе к столу, замечая, что и шкатулка только что закончила свой маленький концерт. Среди кучи книг, мы нашли небольшую стопку писем. Они пожелтели, где-то печать для склеивания письма совсем осыпалась, но конверты хорошо выполнили свое предназначение — внутри все оказалось целым и читаемым. « Дорогая Джису, мне столько хотелось тебе рассказать и показать в тех местах, где ты никогда не бывала, но, к сожалению, ты не была готова оторваться от купален даже на один день. Я понимаю, как это место дорого для тебя и твоей семьи, ведь сам всегда оберегал родной дом как самое хрупкое. Мне казалось, будто наши встречи в твоей кабинете становятся все чаще и наши диалоги все длиньше. Мы отрывались от друг друга только под вечер следующего дня, понимая, что нашли что-то волшебное в человеке напротив. Это волшебство притягивало меня, заставляя забываться и не думать об обязанностях в моих краях. За что я сильно поплатился. Я до сих пор помню твой печальный взгляд, когда пришлось сообщить о своем уезде. Ты была убита горем и твои мечты о совместном будущем в этих купальнях разбились о суровую реальность. А я не мог позволить оставить после себя такую глубокую печаль, ведь ты подарила мне столько прекрасных моментов. Мне пришлось наложить проклятие на твои земли, чтобы ты постепенно забыла меня, потеряла в закромах мельтешащихся мыслей. Ты позабудешь о наших прогулках, поцелуях на балконе, нежных прикосновениях под одеялом твоей постели. Ты никогда не вспомнишь мое лицо, как смеялась с моих шуток и как сильно ты любила прикасаться кончиком пальца до моего носа. Я не любил себя всю свою жизнь, но ты подарила мне это чувство и раскрыла глаза. Мне еще никогда не удавалось посмотреть на мир настолько ясно и восторженно, как рядом с тобой. Это письмо не дойдет до тебя, потому что я его запечатаю так же, как и воспоминание обо мне. Ты не будешь помнить, а я запомню наши дни навсегда.

Навеки твой, Бан Чан.»

Так вот почему в этом месте есть проблема с памятью. Интересно, Госпожа Ли Джису совсем забыла его или так же мучительно цеплялась за частички памяти, как делал сейчас Хенджин? Возможно проклятие ослабевало вместе с владельцем и сейчас оно не так сильно могло стереть воспоминания о ком-то. — Бан Чан? Тот самый великий маг времени и памяти? — переспрашивал Хван, стоя рядом и так же читая длинное письмо, — Помню разные истории про его успехи и то, как он противился войны. — Он давно скрылся в Пустоши, где никто не может его найти. Люди и разные существа со всего мира пытались найти его и предложить контракт, чтобы перетянуть на свою сторону. К сожалению или к счастью, но никто его не видел уже лет так тридцать — сорок, — рассуждал сидящий сверху Уён, услышав содержание письма. Мне же казалось, что я иду в правильном направлении в своей цели и точно должна найти его. Но как? Если даже коренные жильцы этого мира не смогли сделать того же? — Хенджин, ты же ведь прожил долгие годы около Пустоши, верно? — с интересом расспросила, чувствуя зарождение идеи в голове. — Ну да, почти на окраине Бокуаку. Как вспомню темные леса и запах болота, так вздрогну. Очень угнетающее место, — с неприязнью признался юноша, дернув плечами, — А что? — Хм, знаешь, раз Бан Чан такой великий маг памяти, то не должен ли он вернуть мою? — шепнула тихо, чтобы Уён не особо слышал моего плана и не раскрыл наше вранье про брата и сестру, — Думаю, он бы смог это сделать. — Уверена? Он может исполнить желание, но зачем ему это и за какую плату? — прищурился собеседник, так же понизим тон, — Найти его будет опасно, ведь Пустошь полна разных тварей. — Я помню, — печально вздохнула, понимая, как дальше будет сложно найти хоть одну лазейку для возвращения домой, — Но должна попробовать, Хенджин. Это важно для меня. — Эй! Чего вы там шепчетесь? Мне тоже интересно! — нахмурившись, Уён потянулся к нам ближе, почти что падая как я в яму погреба. — А вот не был бы ты трусишкой и прыгнул бы за нами, то тогда и узнал наш секрет, — подмигнул ему Хван, переведя внимание друга на совсем другое. — Это я-то трусишка?! А кто недавно северные купальни драил, пока другие креадорцы тряслись из-за слухов про призрака?! — тут же возмутился он, начиная доказывать нам об обратном, — Никакой я не трус! — Да-да, Уён, ты герой купален. Помоги нам лучше выбраться уже отсюда. Голова кружится от спертого запаха, — закатила глаза, протягивая руку для того, чтобы схватиться ею за конечность друга. Мы кое-как выбрались оттуда, заперев за собой деревянную дверь и прикрыли стоящим до этого там стулом. Никто с собой ничего не стал брать из чужого тайника — было страшно накликать на себя беду чужого богатства. Поэтому мы шли с пустыми руками, но с полными головами разных мыслей. Чон сокрушался, что больше никуда с нами не пойдет и теперь будет бояться как огня того же Ли Минхо, если тот, не дай бог, узнает об их похождениях. Хенджин шел молча, обдумывая мои слова и идею найти таинственного мага, взвешивая все факты «за» и «против». Его смущала данная идея, ведь это опасно и трудоемко для одной меня. Я плелась сзади парней, дёргая сухую кожу с нижней губы и старалась сильно не углубляться в то, что эта вылазка за магом нужна мне не только для того, чтобы вернуться домой.