Смеющийся человек

Часть 9

*Меисикина Кокоро (明晰な心/ Meisekina kokoro) — с японского переводится как «Чистый разум». **Бокуаку (忘却/ Bōkyaku) — с яп.языка переводится как «Забвение».

«А ты исчез — ни в пустоте, ни в темноте не отыскать

Ты слился с воздухом, ты превратился в дым

Остались буквы в документах, на счетах

И эти буквы были именем твоим»

Song: Монеточка — Твое имя

Очутиться в таком мире было странно, волнительно и непонятно. Все для меня кажется загадкой, невозможной для понимания, так ещё и память полностью покинула в самый неподходящий момент. Есть решение хотя бы одной проблемы, чтобы вернуться домой — вернуть эту самую память. Но дело шло медленно, болезненно как для меня, так и для других креадорцев, которые со временем начинают привязываться ко мне. Мне не нужно было начинать дружить с Уёном, принимать от него помощь, расспрашивать об этом мире и о нем самом. Не стоило давать поддержку Хенджину, получать ее же от него, держать его за руку. Все это было очень опрометчиво, с долью эгоизма, ведь я все время думала только о себе. Мы общались, потому что мне было страшно остаться совершенно одной в этом незнакомом мире. Я хотела протянутой руки помощи, просто тихо выполняя работу в купальнях и плавно вспоминая свое прошлое. Даже не задумываясь о том, что после себя оставлю тех, кто будет возможно тосковать по мне, как Хван по той девочке из молодости. Сначала было смешно — кто вообще будет тосковать по мне? По незнакомой душонке, что случайно попала сюда и создавала только кучу конфузов. Наверняка Уёну надоело вечно отгонять от меня насмехающихся коллег, Чонин устал делать мне постоянные замечания о качестве работы, Хенджин видел во мне отголосок своего прошлого. А потом я стала замечать в их глазах привыкание, смех, радость, благодарность по отношению ко мне и поняла одно — они тоже немного, но привязываются. В будущем, когда меня здесь больше не будет, они останутся и воспоминания их частично уйдут вместе со мной, но осядет глубокая незатягивающаяся дыра, которая будет напоминать о том, что ты что-то забыл. Как раньше мы делали пометки на своих руках, чтобы не забыть о чем-то, а потом смотрели на нее и не могли вспомнить зачем ее сделали. Странная насмешка памяти. Мы обещаем хранить чьи-то поступки у себя в голове, а они сами бессовестно уходят от тебя. Поэтому сегодня днем я совершенно не спала, а болтала с милой Ханни, что так любезно согласилась со мной присесть около моста, рассказывая про устройство этого мира. Она много путешествовала, несмотря на юный возраст, знала о главных на каждом краю земель и учила множество историй, что им рассказывали то рыцари, то обычные путешественники, которые попадались на пути к очередной стране. Мы разговорились с ней довольно легко, без каких-либо неловких пауз или недопонимания, потому что, как она призналась, ей было интересно с тем, кто только-только попал сюда из другого места, так ещё и является родственником вечно занятого Хенджина. Правду про себя я не спешила говорить, а лишь поддерживала нашу общую легенду о родстве. Расспрашивала ее аккуратно. Будто мне, как любознательному ребенку, просто было интересно о том, что же происходит в других краях. Ханни рассказывала про земли Белой Стужи, про Красные земли, про свою родину Водной Глади, а потом скривилась, стоило упомянуть мне про когда-то промелькнувшую Пустошь Хенджином. Он говорил, что монстры оттуда возможно убили его родителей и много кто боялся туда ходить из-за, опять же, опасных тварей. — Не самое лучшее место, но оно является соединяющей частью двух маленьких городов, — прищурилась собеседница, припоминая названия, — Пустошь болотистая, а по двум сторонам ее окружает город Меисикина Кокоро* и Бокуаку**. С тех краев как раз приехал Хенджин в детстве, а добраться можно на поезде. Уже знакомый железных паровой поезд проехался мимо внизу, выезжая из каменного туннеля с постукиванием. Запах гари из его трубы доносился до нас через несколько минут, пока средство передвижения стремительно исчезало за краем морской воды. — Поговаривают, что помимо опасных чудовищ, в самой глуши Пустоши живет всемогущий маг времени и памяти. Он сбежал туда, когда началась война между людьми и другими землями, чтобы никто не смог перетянуть его на свою сторону. По легендам, его сила настолько велика, что он мог творить со временем и сознанием живых существ немыслимое, — покачивая ногами в воздухе, Ханни сама не заметила, как вывела меня на нужную информацию. Удивлённо расширив веки, я резко повернулась к ней туловищем, припадая руками на мягкую траву. — Ханни, он когда-то бывал здесь? Когда я только попала сюда, Хенджин рассказывал про местное проклятие, которое со временем убивает твои важные воспоминания. Все работники уже давно не обращали особого внимания на него, забываясь в каждодневной рутине, но некоторые страдали от осознания, что упускают важную часть себя. Магия в этом месте не могла появиться просто так, кто-то являлся ее живым источником и этот кто-то мог быть тот самый отчужденный маг. Только какой ему плюс в том, что это место осталось проклято? — Бывал, очень давно, когда Госпожа Ли была совсем ребенком, — кивнула, поджав пухлые губы, — Ее бабушка много болтала с гостем, он постоянно оставался в ее кабинете ночью. Кто-то говорил, что у них был роман, но слишком уж быстро он закончился и маг исчез на землях Пустоши. — Бабушка Госпожи Ли? — тихо переспросила, приставив к подбородку пальцы. Что-то не давало мне никакого покоя, — Откуда ты все это знаешь? — Помимо развлечений, мы узнаем много страшных секретов, о которых докладываем Госпоже. Ее бабушка, Ли Джису, была какое-то время очень интересна юной Госпоже, поэтому мы узнавали информацию как могли, — улыбнулась, как-то устало и даже печально, — Не всегда приятно открывать те двери, что должны быть навсегда заперты. Если так взглянуть, то почти каждый работник купален являлся хорошим информатором для владелицы. Она словно плела прочную паутину по всему миру, проникая в самые недры неизвестного каждой страны. Возможно, та просто хотела расширить свою власть, но меня больше волновала ее бабушка и их история с тем магом. Неужели это он оставил проклятие на этом месте, где когда-то был с любимой женщиной? Или же дело совершенно в другом?

***

Рабочая смена скоро должна начаться и креадорцы постепенно просыпались, начиная готовится к ней. Тихо передвигаясь между этажами, мы только кивали друг другу и проходили мимо, каждый задумываясь о своем. Мои мысли перебивались между собой совершенно о другом, нежели о рабочей рутине — надо узнать как можно больше про бабушку Госпожи Ли, чтобы хоть немного разобраться в сути. Эта информация здорово поможет в решении проблемы купален и, возможно, очень поможет мне. Только, кого бы расспросить? Девочки с Водной Глади больше ничем подсобить не могли, потому что история родословной их Госпожи не была для них полностью открыта. Остается только самая малость вариантов: сама Госпожа Ли, ее брат Минхо и… — Осторожно! Мимо пробежал огромный пес Шуч, что довольно редко позволяет себе вольность вот так бегать беззаботно по покоям его хозяйки. Верный друг человека являлся любимцем Госпожи Ли, потому что тот тоже был частью ее семьи и имел хороший нюх на лгунов. — Тихо-тихо, — к животному вышла Тетя Чо, похлопав по большой спине животного, — Чего разбушевался? Снова не дают спать в кабинете хозяйки? Как бы Тетя Чо не ругалась на этого пса в любой удобный момент, все же она о нем заботилась и мельком почесывала за ухом. Картина их двоих, вот так стоящих в коридоре огромного здания, где вокруг обходили другие креадорцы, напомнила мне о том, что они оба очень давно находятся здесь. Женщине где-то за пятьдесят, она брала под свое крыло совсем юного Хенджина, когда тот попал сюда. Она и мне помогла в первый день — отвела к Госпоже и немного предупредила о взрывной натуре той. Возможно, она поможет и сейчас? Хотя, кто вообще докажет то, что она хорошо знает историю бабушки Ли? Скорее всего, на момент своего правления в купальнях, Тетя Чо была тоже молодой и не особо входила в список доверенных лиц. Это только сейчас она стала для многих наставником и вредной женщиной, которую грех было не послушать в ответственный момент. Уён с Хенджином ее уважали, как и большинства молодых креадорцев. Многие девушки не любили ее за немного стервозный характер, когда та отчитывала их или заставляла переделывать свою работу. Они закатывали глаза, стоило Тете Чо позвать их, но покорно отзывались. Но я никогда не видела ее в компании той же Госпожи Ли или хотя бы Минхо. Может это просто я была вечно так слепа из-за забот, но они точно не попадались на глаза в момент какой-нибудь беседы. Я прошла мимо их славного дуэта с Шучем, отправляясь в южное крыло. Уён наверняка меня заждался, да и впереди нас ждет целая ночная смена, а я уже чувствовала себя изнуренной. Что ж, придется продолжать рыться в чужих тайнах самостоятельно.

***

Фонари медленно начинали зажигаться в мрачных коридорах огромного здания, когда в одной из многочисленных комнат мы чистили все поверхности вдвоем с Уёном. Тот напомнил про их спор с Чанбином, и поведал, что так и не встретил безликого призрака в северной части. О своей встрече с упомянутым я как-то не спешила распространяться. Все ещё было как-то тревожно вспоминать, как лапы хищника протягивали важную для меня вещь. — Как жутко там было, Хесон! Мрачные тени вокруг, холодный ветер пробирает прям до мурашек, а ещё кто-то точно завывал под окнами, но никого там не было! — Чон дрогнул от воспоминаний, вновь окунаясь в воспоминания. — А не было мысли, что это так сам Чанбин над тобой шутит? Дул, наверное, в какую-нибудь трубку, а ты накрутил себе, что это призраки, — ухмыльнулась, вытряхивая в открытое окно небольшой коврик, сняв его со стены. Мы убирались в не самой грязной комнате. Здесь, в принципе, не так часто бывали гости, поэтому просто избавлялись от пыли и проникающей во все щели плесени. Закрытое помещение требовалось проветривать от затхлого запаха, чтобы он не копился и не распространялся дальше внутрь здания. — Чанбин знает, что за такие шутки я обычно уши выкручиваю, — недовольно заворчал тот, проверяя ящики внутри старого комода, всего заваленного непонятными газетами. Жители и приезжающие гости любят что-то оставлять в комнатах, а некоторые дарят обслуживающему персоналу большую часть гардероба в знак благодарности, или просто, потому что дальше их путь не предоставляет возможности везти с собой огромный багаж. В комнатах как эта, обычно закидывают какой-нибудь ненужный хлам, ведь все равно никто сюда не торопиться заселяться из-за теневой стороны и не шибко красочного вида за окном — оно выходило на пристройку рядом, где держали скот. Почти каждый день я ходила по этому огромному зданию и находила что-то новое, но такие комнаты встречались частенько. Меня как-то раз поразило то, что в более северной части здания многие отказываются жить, но Уён объяснил это тем, что туда заселяются только те, у кого не так много денег для качественного отдыха, а все же отдыхать хочется. Поэтому сейчас, когда мы вытряхивали пыль и переставляли различную мебель, чтобы прибраться в каждом углу, для нас не стало сюрпризом найти непонятную ткань. Она была полностью в грязи из-за огромного количества проведенного времени под небольшим креслом, который не сдвигали с одного места, кажется, целую вечность. — Это выкинуть или кинуть в кучу для стирки? — подняла пальцами ткань и повернулась к стоящему неподалеку парню, ожидая ответа. Чон повернулся, глянул сначала на меня усталым взором и перевел взгляд на ткань. Скривившись от того, что она выглядела уж слишком потрёпанной жизнью, он провел взгляд случайно ниже и выразил искреннее удивление. — А это ещё что? Быстро перебирая ногами, Уён оказался на корточках у моих ног, разглядывая там что-то. Я сконфужено опустилась рядом, высматривая в деревянных половицах неестественные полосы, словно кто-то вырезал квадрат прямо в середине комнаты. У одного из краев было совсем маленькое отверстие для ключа с необычной формой — в виде печати со знаком какого-то цветка. — Это знак герберы, — тихо прошептал парень, проведя пальцами по грязному полу, — Означает тайну. В наших краях очень редко используют подобную печать для сокрытия больших секретов. Такое делали очень-очень давно. — Тайну? — Как болванчик повторила я, — Что могут быть за тайны прямо под носом Госпожи Ли? Я думала она здесь каждый уголок знает. На мой комментарий он только хмыкнул и посмотрел так, будто сейчас будет поучать несмышленого новичка, что многого не понимает в их обычаях. В целом, я таковой и являлась. — По правде говоря, каждый уголок здесь знала только ее бабушка — Госпожа Ли Джису. Она самолично наблюдала как разрастается бизнес и многие пристройки были сделали во времена ее владения ими. Ее внучка пыталась тоже обыскать все место в поисках каких-то секретов, но так и не смогла. Немногие знают об этой печати. — А откуда ты знаешь про нее? — задала логичный вопрос, не понимая, как ему удается находить иногда очень редкую информацию. — Как-то нимфы из Водной Глади показали мне найденный кусочек подобной печати и думали, что кто-то потерял его из посетителей. Я долго хранил найденный предмет в своем шкафчике, так и не понимая, что это и откуда. Пока не наткнулся на похожий символ в одной из комнат, что когда-то убирал, — Уён так легко рассказывал историю, что я невольно заслушалась. Мне как-будто рассказывали очередную сказку перед сном и от этого становилось как-то ностальгично тепло внутри, но все же вопросы тут же всплыли: — И что? Смог открыть тайник? — подпирая лицо руками, я со всем интересом смотрела в глаза другу. — Нет, кусок печати не подходит, чтобы замок открылся. Нужна ещё одна часть, — поджав губы, Уён встал и я последовала его примеру, — Впрочем, тайны этого места должны оставаться таковыми, раз их так стараются скрыть от любопытных глаз. Может там запечатано какое проклятие или типа того. — У вас и такое может быть? — шокировано округлила веки, посмотреть на дверь под ногами с опаской. — Да, не бойся, Хесон, — мягко улыбнувшись, тот похлопал меня по плечу и двинулся к другой части комнаты для продолжения работы, -Это редко встречается. Как я уже сказал, к такому прибегали очень давно, а сейчас магия используется в совершенно других целях. — И в каких же? — загипнотизированная изображением вырезанной герберы, я пыталась запомнить зачем-то каждую деталь. Лепестков было ровно двадцать три, а в середине бугристая в мелкую крапинку сердцевина. — Например, в уборке и помощи друг другу. Кстати, я бы на твоем месте поторопился, — напрягаясь от тяжести кровати, коллега слегка покраснел, но все же сдвинул предмет мебели в сторону, — Чонин снова будет обходить тут все и проверять. Чтоб этого зазнайку… — А где та часть печати, говоришь? — перебив друга, все продолжала пялиться на узор, чем-то завороженная, словно сознание давало мне некий знак — это то, что тебе нужно узнать. — Эй, ты слушаешь меня вообще? — недовольно цокнул тот, отпуская мебель с негромким грохотом, — Оставил у меня в шкафчике. Кому она вообще понадобиться в наше время? Там, в лучшем случае, спрятаны всякие банки с сушенными травами. Сделав вид, что меня больше не интересует данная тема, я принялась убираться дальше. Время от времени, глаза все равно останавливали свой взор на таинственном участке комнаты. Обычно любознательный Уён тоже поразил меня своим безразличием к такой вещи, ведь тот обожал совать свой прелестный нос в чужие дела. А сейчас все выглядело так, будто парень сам боялся узнать, что же там внутри. Ощущая привычную ломоту в уставших руках, я смотрела через каких-то два часа, на абсолютно чистую комнату. Чон же самолично двинул кресло поверх двери тайника, отряхивая руки от невидимой пилы после. — Что ж, тут наша работа закончена, — улыбнувшись губами, тот пошел дальше, открывая очередную дверь малопосещаемой комнаты крыла здания. Поглядев ещё несколько секунд на мозолящее глаза кресло, медленно задвинула седзи в сторону, закрывая обзор. В этот раз я точно была уверена, что стоит запомнить путь до этой комнаты и каким-то образом найти недостающую часть печати.

***

Ночь проходила как обычно: везде суетились креадорцы, шумели своими кастрюлями повара, а гости расслаблялись на очередных процедурах, либо же гуляли по окрестностям. Наши с Уёном фигуры мало отличались от остальных таких же сотрудников, одетых в одну форму. Вода в бутылке давно закончилась, в горле стояла невероятная сухость и я просто мечтала оказаться в столовой, чтобы сделать хотя бы глоток жидкости. Неожиданно, в нашу сторону побежало несколько маленьких силуэтов — те были детьми сестры Сана, что здесь находятся уже неприлично долгое время. Они почти сбили меня с ног и выбили тазик с различной утварью для уборки из рук, окатив напоследок громким смехом. Как быстро появились, так же быстро и исчезли, а разбросанные вещи пришлось собирать заново. — Поганые детишки, — выругался Чон, тихо шипя под нос и стал помогать мне, — Когда уже их семейка уедет домой в свою Белую Стужу. — Да ладно, эти дети меньшее из худшего, что могло произойти со мной, — ответила как-то уныло, каким-то непривычным для себя опустошенным тоном. Поймав себя на этой мысли, нахмурила брови, ведь на секунду ощутила внутри глубокую дыру печали. Откуда она появилась? — Устала? — друг сразу поймал изменившийся тон, взволнованно дотронувшись пальцами до моей, от чего-то, дрожащей руки, — Выходной дал тебе мало сил. — И не говори, — вздохнула, став быстрее собирать все в тазик и поднялась вновь с колен, — Пошли уже, я сейчас умру от жажды. — Стойте, — знакомый холодный голос оставил нас, заставив повернуться к говорящему. Минхо был как обычно серьезен, в выглаженной дорогой одежде и ровно держал осанку. Проходящие мимо креадорцы старались отдавать ему приветственный книксен, но тот не обращал на них никакого внимания, строго глядя на нас. — Господин Ли, — поприветствовали мы его. — К вам отдельное задание. Не говоря больше ни слова, тот пошел в другую сторону, совершенно точно не ведущую к столовой, на что я закатила в недовольстве глаза. Казалось, Уён поддержал мое негодование, горестно вздохнув, но не стал открыто перечить одному из главных. Легкий шаг Господина привел нас к верхним этажам. Мы прошли через кучу лестниц, непонятных лабиринтов и дверей с красивой, в некоторых местах даже слишком красивой, окантовкой. Куча золотых рамок, в которые были скованы написанные кем-то картины. Обои в некоторых местах напоминали дорогущий щелк, ну а про красные ковры с щеточками из ниток я вообще промолчу. Все говорило о том, что мы поднимаемся к хоромам самой Госпожи Ли. — И что мы тут делаем? — тихо шепнул рыжий рядом, пока я умирала от огромного количества прошедших ступеней. — Да хрен его знает, — запыхавшись ответила, на что друг как-то странно отреагировал. — О да, он-то знает, — усмехнулся, глазами намекая на идущего впереди Минхо. Тут Ли неожиданно остановился около огромной двери, что была покрыта лаком и словно светилась от находящихся рядом ламп. Мы замерли в ожидании, пока я пыталась привести дыхание в норму, а мой друг поспешно кашлянул, чтобы скрыть подступающий смех от собственной шутки. — Надо убраться в нашей библиотеке, тут очень давно никто не был, — Минхо беспристрастно открыл деревянную преграду, запуская нас в душную комнату, всю заваленную книгами и пергаментом. Наши лица с Чоном надо было видеть в этот момент, ведь мы буквально открыли рты и тут же умоляюще взглянули на начальника. — Н-но… — Если найдете что-то интересное здесь, то передайте мне, — не став отвлекаться на наши мольбы не оставлять нас здесь, Господин только сверкнул своими карими глазами и быстро удалился. Минутная молчания прозвучала между нами, прежде чем Уён начал ругаться отборным матом и пинать свойственный таз с тряпками. — Да чтоб я ещё раз пошел за этим хером куда-то! Почему именно мы?! Почему не те лягушки с нижнего этажа, что постоянно насмехаются над нами?! — гнев его был велик, учитывая как от потери самообладания, у него появились уши панды прямо на голове. Я же поставила свои вещи к двери и пошла дальше к полкам с разными книгами, удивляясь, как хорошо они сохранились несмотря на окружающую их пыль и сырость. Потолки здесь высокие, а шкафы почти упирались в них, создавая собой массивные стены. В больших стопках на полу так же лежали неаккуратно другая макулатура, вся покрытая паутиной. Сделав небольшой шаг в их сторону, я заметила целую кучу убегающих пауков, что скрывались в щелях от возможной угрозы. Вздрогнув от чувства омерзения к этим членистоногим, поспешила вернуться к уже успокоившемуся коллеге, который хоть и до сих пор пыхтел от злости, но смиренно вынимал тряпки из своего многострадального таза. — Там куча пауков и паутины, — огласила неутешительный факт, на что Чон замер и с искренним ужасом глянул на меня через плечо. — Так! — вскочив с места, он с новым приливом злости рванул к двери из библиотеки, — Я сейчас же ухожу и пусть этот Минхо идет в зад…! — Эй, вы чего тут орете? — не успев открыть до конца дверь, как к нам спокойно зашел Хенджин, перебив Уёна на пол пути. Мы снова застыли на месте, не ожидав тут увидеть сторожа границы. Он должен находиться там — у длинных стволов деревьев и охранять покой этого места от незванных гостей, но парень совсем явно стоял прямо перед нами. — А ты тут что забыл? — не совсем дружелюбно ответил вопросом на вопрос рыжий, почесывая свой нос от взлетевшей пыли вокруг, — Ты же свой пост никому не доверяешь. — Господин Ли попросил меня помочь вам, ведь я когда-то уже помогал прибираться здесь, — Хван пожал плечами, проходя мимо разгневанной панды и подошел ближе ко мне, — Здесь ничего не изменилось. — Ах точно, вы же тут убирались с той девочкой несколько лет назад. Помню Госпожа ее заставила сюда прийти после того как она нахамила Минхо, — фыркнул за спиной черноволосого наш коллега. Хенджин никак не отреагировал на чужие слова, а лишь с ностальгией оглядывался вокруг, вздыхая с тоской. Я сканировала его взглядом, найдя в парне снова тоску по старому другу и представляла, как они тут вдвоем весело когда-то проводили время. Но она ушла и оставила после себя эту забытую всеми библиотеку снова покрываться слоями пыли. — Приступим, — не сказав больше ничего, принялась подбирать лежащие на полу книги, угадывая, куда их стоит расставлять. — Здесь все по алфавитному порядку, — кивнул длинноволосый, тоже начиная работать. Вечно недовольный Уён все же постарался больше не шуметь и не отвлекаться, поставил стоящую рядом лестницу в правильном положении и полез наверх, видимо, подальше от Хвана. Их непонятные отношения между собой оставались для меня загадкой, ведь два парня абсолютно точно не особо желали общаться или как-то взаимодействовать. Чон как-то рассказывал про Хенджина, но делал это без особого желания, да и вспоминал их общее детство здесь как период, когда Уён был только наблюдателем. Словно он очень когда-то хотел с ним дружить, но от чего-то разозлился и теперь до сих таит обиду внутри себя. Возможно, он просто ревновал его к той самой человеческой подружке, которой юный дракон уделял уж слишком много внимания. И вот так, раздумывая о них, я расставляла все по своим местам, убирая параллельно пыль с деревянных полок. Несколько раз тишину разрезали наш кашель и чихание, а Хенджин додумался открыть одно единственное окно в помещении. Внутри стало в разы свежее, но продолжала напрягать молчаливость обоих, что разбрелись по разным углам. Влезать как-то не хотелось, вместе с тем меня жутко раздражало чувство, словно я оказалась между двух противоположностей: отстраненным драконом и бубнящим под нос пандой. Хотелось как-то разрядить обстановку, затронуть общую тему, которая не будет тяготить их обоих, но таковой все не находилось в голове. Время утекало, половина библиотеки было убрано, а мы все продолжали молча помогать друг другу. Пока в один момент из одной массивной книги не выпало что-то железное, звонким стуком пронесясь по помещению. — Что это? — присела на корточки, поднимая сломанную часть какого-то узора. Хватило несколько секунду, прежде чем я поняла, что эта та самая вторая половина печати — знак герберы. Ошарашено моргнув несколько раз, не могла поверить такому совпадению и удаче, ведь считала, что на поиски уйдет куда больше времени. Не зная, стоит ли делиться находкой с остальными, как Чон сам подошел на звук ближе. — Что-то сломала? — Н-нет, тут это…- протянула ладонь с железной маленькой половиной, показывая свое искреннее удивление, — Вторая половина печати, представляешь? — Знак герберы? Как давно его никто не видел? — словно из ни откуда появился Хван, с интересом разглядывая вещь. — Мы буквально сегодня наткнулись в одной из комнат. Вторая половина давненько валяется в моем шкафу и я не надеялся когда-то открыть тайник в купальнях, — рыжеволосый на удивление пошел на контакт, рассказав информацию сторожу. — И все же, — подала голос я, нахмурив брови, — Теперь мы можем это сделать и посмотреть, что там внутри. — С ума сошла?! А вдруг там самые страшные ужасы нашего мира?! Я точно не хочу брать проклятие или ещё что-то подобное! — разволновался он, принявшись активно жестикулировать руками, — С меня хватит! То какие-то тайники, то уборка в этом богом забытом месте, то эта рожа прямо рядом со мной! — Уён! — осадила его, когда юноша переключился на Хенджина, показывая все свое недовольно, — Мы сейчас коллеги и, будь добр, засунь свое неприятие куда подальше. — Вот как заговорила?! Да я терпеть не могу его унылую рожу после того, как та девчонка его кинула! Сколько можно убиваться по какой-то даме, что не оставила после себя ничего, кроме тоски и вопросов?! Почему ты забыл других?! Я что, уже не гожусь для роли друга для тебя?! Уён как сорвался с цепи, начиная громко наезжать на Хвана, что широко открыл глаза и не знал куда себя деть от неловкости и стыда. Видимо, тот совершенно не задумывался о том, что кто-то по нему так же скучает, как и он по человеку, оставившего его здесь воспоминать их общие моменты до конца жизни. Черноволосый поджал губы, выслушивая весь опус когда-то близкого человека, осознавая, как он отдалился за эти несколько лет от него и как не подпускал ближе, потому что стал одержим границей их мира с тем лесом, из которого вышла та подруга и, из которого вышла и я. Хенджин глянул на меня мельком, с огромной лавиной сожаления во взгляде и я поняла, что лучше их сейчас вовсе оставить одних, чтобы наконец решить вопрос многолетнего игнорирования друг друга. Им это нужно и я не стану больше вступать между. Обойдя их, вышла из библиотеки, все еще прижимая массивную книгу к груди и в ладони держала половинку той печати. Несколько лепестков и сердцевина сверкали от светящих на них фонарей в коридоре, а обложка книги заманчиво приглашала открыть ее, узнать что-то там, внутри. — Знак герберы, — прочитала название вслух, переворачивая шершавую первую страницу. Осев прямо на полу, стала разглядывать загадочные рисунки подобных печатей, каждая носящая свое значение. Перелистав к разделу именно с герберой, стала жадно вчитываться в текст, пытаясь ухватить хотя бы каплю полезной информации: «В народе данный знак так же называют «таинственной ромашкой», что хранит в себе только самый радостные тайны обладателя. Владелец может использовать эту печать для увековечивания дорогих воспоминаний, которые связаны с сильной любовью или привязанностью к кому-то. Гербера — знак чистой и верной любви, которая не угаснет даже через много столетий. Если печать владельца будет когда-то сломана, значит, великая любовь была предана или сердце обладателя разбито, но отворить тайну будет возможным. Если вы когда-то найдете чужую тайну сильного чувства, то вам передастся все прожитые когда-то эмоции этого человека. Они могут как помочь, так и навлечь беду, ведь знание не всегда является истиной.» Прочитанное заставило задуматься. Я пыталась найти что-то ещё внутри книги, но дальше шли лишь описания тех времен, когда подобные печати только-только получали свою популярность у супружеских пар и молодых людей, что без памяти влюблялись. В самом конце был написан автор — Бан Чан.