Смеющийся человек

Часть 5

«Никогда не думали о том, как сильно может затронуть нас музыка?

Вот ты ходишь по улице в наушниках, слушаешь песни, что добавил на этой неделе, а тут случайно нажимаешь на «перемешать» и играет уже та мелодия, которая возвращает тебя на несколько лет назад.

Ты вспоминаешь былое, картинки пролетают перед глазами, а мозг подкидывает только самое хорошее, чтобы почувствовать приятную тоску по прошлому. Окутываясь в ностальгию, уже хочется идти по улице медленнее, оглядываться вокруг, да и плохие мысли кажутся тусклыми на фоне теплоты внутри.

Это как вспомнить о солнечной весне в самую сильную зимнюю стужу.

А вот в кино? Сидишь на своем месте перед огромным экраном в темноте, ешь любимый попкорн или любую другую закуску, и тут, перед тобой начинает происходить душещипательный момент сценария. Главные герои показывают свою боль, печаль, возможно разлуку с любимым, но а все это сопровождается естественно такой же раздирающей наши души музыкой.

В такие моменты, ноты пианино, легкие прикосновения смычка к струнам скрипки — могут довести нас до слез, до такой же глубокой печали, что показывается в кино.

Почему же так? Но я нашла ответ.

Музыка — это ещё один язык, которым обладает все человечество.»

— Вы слышали? Слышали? — шустро подбежала одна из креадорцев, взволнованным видом давая понять, что услышала новую животрепещущаю сплетню. Другие девушки за общим столом в большой столовой тут же преклонились ближе к рассказывающей, с нескрываемым интересом внимая каждому ее слову. А утро было пасмурным, совсем не таким как обычно. Я мешала неполучившийся, слишком разваренный рис, и смотрела на свое отражение в светлом травяном чае. Спустя всего полторы недели в этом месте, как мне уже надоела одинаковая пища. Хм, раньше я любила больше картошку, чем рис. — Сегодня устраивают праздник в честь заключения договора между купальными и Красными Землями! Говорят, пышное будет представление! Госпожа разрешила веселиться и персоналу! — улыбка у девушки-рыбы была широкой. Она ликовала о возможном легком дне и вечерней попойке вместе с другими. — Надо же, спустя столько лет рабского труда, — недовольно заворчала другая за столом, отпивая большой глоток чая, — Давно пара в отпуск многим, но вечно подмену найти не могут! А как начинаешь работать спустя рукава, так сразу незаменимых не существует! Тьфу! Надоело… — Полно тебе, Марико, — погладила ее по плечу более спокойная дама, с нежной улыбкой пытаясь сгладить и углы в диалоге между сплетницами, — Сегодня как раз такой случай и подвернулся. Сделаем все дела поскорее и пустимся в пляс под твою любимую песню! — Ох, моя любимая серенада девочек из земель Водной Глади, — мечтательно закатила глаза Марико, тут же забывая свой недавний опус, — Голоса у них чудесные! Сердце до сих пор трепещет после прошлогоднего концерта. Контракт между Госпожой Ли и Господином Пак действительно заключили, поэтому кухня уже сейчас переполнялась от заморских вкусностей и новинок. Повара плакали от счастья, когда понимали, что спустя много лет монотонной рутины, они могли придумать совершенно новые блюда. Радовались такому событию все. Включая и меня, ведь по мою душу совершенно никто не вернулся. После первой встречи, Господин Пак настоятельно попросил не включать такую девушку как я в отношения двух влиятельных сторон. Хенджин за ужином шепнул мне маленькую новость, что Госпожа Ли ещё долго краснела от весьма корректных замечаний со стороны Сонхва, ведь тот считал совсем негуманным торговаться человеческими тушками. — Это он еще сад Госпожи не видел, — рискнула я пошутить вчера, на что Хван шикнул, но не смог скрыть тихого смеха. Но сейчас меня волновали новые детали намечающегося праздника — кто те самые девочки из земель Водной Глади? — Что ты! Никогда не слышала о них? — шокировано повернулась одна из щебечущих девчонок — совсем юная и маленькая среди нас, — По всему волшебному миру ходят легенды, что раньше они утаскивали за собой человеческих моряков под воду, пока наша Госпожа не взяла их под свое крыло! — Детские сказки! Эти девчушки работают на Госпожу Ли только по указке тех, кто их продал! Не зря же тогда приезжали купцы из Водной Глади и о чем-то шептались в кабинете у начальства, — возразила взрослая женщина, заставив нахмуриться молодую девочку и скрестить недовольно руки на груди. Рядом послышался усталый вздох. Это Чонин все никак не зачерпнет хотя бы одну рисинку, ведь шум рядом очень мешал сосредоточиться на завтраке. Мало того, что погода сегодня его утомляла и клонила в сон, так еще шумели тут всякие, а из-за писклявых голосов женщин его голова пухла сильнее. — Вот ведь… сплетницы, — шикнул под нос, не отвлекая взгляда от тарелки, — Даже аппетит пропал. — И все же, — не унималась я, отодвигая свою порцию в сторону и облокотилась на стол, пододвигаясь к Яну сильнее вперед, — Что из этого правда? — Какая разница вообще? Эй, вы! — задав мне вопрос шипением, он громко обратился к остальным, — Раз доели свое, то идите работать, а не языком чесать! Госпожа еще не давала мне распоряжения отпускать вас на пир. Состроив гримасы злорадства, те последовали словам своего юного, но все же начальника. Как бы не хотелось многим здесь козырнуть своим возрастом, но против должности не пойдешь. Почувствовав себя неловко от плохого настроения парня, я принялась молча запихивать в рот еду. Почти закалявшись, между прочим, потому что Ян неожиданно грозно посмотрели и на меня. — Фто? — спросила с набитым ртом, случайно выплюнув пару рисинок на стол между нами. Прикрыв рот ладонью, раскраснелась пуще прежнего, но заставила себя сглотнуть пережеванное в осушившемся рту. — Да иду я работать уже! Иду! Сейчас только Уёна найду и…- не успела закончить оправдания, как Чонин так же стремительно успокоился и махнул рукой. — Сиди, доедай спокойно. Это мне надо было просто отпугнуть всяких от стола, иначе совсем потеряют контроль и со мной начнут спорить о правдоподобности истории, — объяснил он, отпивая из чашки, — Госпожа мне рассказывала про тех девушек. У каждой голос и вправду как у сирен, да и бывало, что они утягивали моряков под воду. Только делали они такое ради своей защиты и защиты подводных жителей. Земли Водной Глади не принимают охотников, особенно, на их братьев меньших, обитающих в соленых водах. И сложилось так, что Госпожа Ли из-за ненависти к людям решила помогать жителям Водной Глади, забирая многих оттуда к себе на работу. Девочек пристроила работать певицами для пышных праздников и светских встреч, но они так же ездят на некие гастроли в другие земли. — Ох, вот оно что, — тихо протянула, кивнув головой. — Но выглядят они, совсем не как наши хостес, ты не волнуйся, — под бок прижался внезапно появившийся Уён, сверкающий своей развеселой улыбкой, — Внешность ангельская, словно не из-под воды вышли, а спустились с самого неба! — Не неси чепухи, Уён. Будь у них небесное происхождение, давно бы покарали такого грешника как ты, — скривил губы в отвращении Чонин, спрятав их снова за чашкой, — Мало того, что ты напиваешься в дребезги на каждый такой праздник, так потом не найти среди кустов твою красную волосатую задницу. — Эй! Всего раз было такое, чтобы я по неволе превращался в панду! И что? Каждый не без греха, — Чон искренне оскорбился, хотя быстро отпустил чужие слова и снова повернулся ко мне, — Хесон, клянусь, вытяну с праздничного стола тебе самую вкусную настойку за хорошую работу! Ты заслужила. — Нет, что ты, — замахала руками, отклоняя предложение коллеги, — Спиртное не очень люблю и к пышным праздникам не особо готова. У меня сейчас свои заботы. Уён только пожал плечами, шустро помог мне доесть завтрак и потянул за собой снова за приевшуюся работу. Хостес меня почему-то больше ставить не хотели. Видимо, девушки работающие там неласково высказались о привычке кланяться гостям и им надоело вечно поправлять меня на каждом нелепом движении. Очень уж нетерпеливые оказались хостес из семейства китовых. Ночь дальше прошла как обычно. Креадорцы шныряли тут и там, с более одушевленными лицами, чем обычно, в предвкушении ночного зрелища и алкоголя. Я терла щеткой твердый деревянный пол, когда за окном сверкнула белой вспышкой длинная кривая молния и следом прошелся напрягающий дух гром. Он настолько громко врезался в уши, что я невольно замерла, ужимая голову в плечи и с опаской повернулась к виду на улицу. Сегодня мы мыли с Уёном одну маленькую купальню на первом этаже и большие окна с легкостью открывали вид на двор поместья. Зеленая сочная трава потемнела от дождя, как и все небо зашторенное беспрерывным покрывалом серых облаков. Не было видно ни одной яркой звезды. — М-да, не лучший день для праздника, — пробормотала себе под нос, намыливая щетку по новой. В отражении стекла заметила трудящегося на заднем фоне Чона, который кряхтел почти от каждого резкого движения, а следом шла растрепанная я, с заколотыми волосами в неуклюжий хвост. Щеки раскраснелись от труда, отросшая челка неудобно липла мокрыми прядями ко лбу. От минутной передышки, руки заломило, напоминая, как сильно я устала за двухчасовую уборку. Ломота в пальцах стала покалывать сильнее и сильнее, пока перед глазами не начинало становится уже привычно туманно. Ко мне приближалось очередное видение. — «Хесон, как же так. Почему ты всегда такая неаккуратная?» — сокрушалась полноватая женщина впереди, шурша одеждой и как-то очень нервно шагала по комнате из угла в угол, собирая в сумку вещи первой необходимости, — «Как можно было сломать руку на ровном месте? Объясни мне» Взгляд упал вниз, на не самую лицеприятную картину изогнутой руки в неестественном виде. Лучевая и локтевая кость были смешены, да и немного поломаны, поэтому нижняя часть с ладонью под неправильным углом смотрела мне почти в грудь. Еще чуть-чуть и можно изображать рукой треугольник. — «Мам, я случайно упала у бордюра. Споткнулась и девочки не успели подхватить, пока мы бежали от собак» — виноватым тоном отвечала, почесывая здоровой рукой пострадавшую. Шок от падения ещё не сошел, поэтому боль мало ощущалась. Только покалывание в пальцах неприятно зудело под кожей, по ощущениям, вызывая зуд по всему телу. Смотря на почти невидимое лицо матери, я улыбнулась, как бы пытаясь сгладить навалившуюся проблему и успокоить взволнованную. Та оставалась непреклонно в своих причитаниях, нечаянно несколько раз притронувшись к больному месту, когда пыталась довести акурат до такси. Ехали уже молча, но мне постепенно хотелось взвыть от нарастающей боли до невозможности. Каждая кочка и камушек встретившийся нам на дороге словно оставлял свой отпечаток на итак пострадавшей конечности. В голове даже промелькнула мысль, что хочется самой просто надавить на руку и поставить в правильное положение, но понимала — от этого страдания никуда не уйдут. Картинка перед глазами размыто меняется и я сижу на скамейке около школы, рассматривая гипс на травме. Он ещё свежий, бинты поверх белые-белые, да и боль хоть притуплена, но ощущалась знатно от стягивания внутри. Тело сокрушала непонятная усталость и ожидание кого-то, совершенно не помня кого. Передо мной четырехэтажное здание со своей наружной лестницей до крыши и несколькими балконами без стекол. Школьники ходили в той же форме, что и из первого ведения и лиц ни у кого не разберешь. Одни фигуры с говорящими губами. — «Хесон! Мы так волновались!» — сзади подбежало сразу несколько человек с довольно легким шагом. Пятеро девушек обвели меня в полукруг сзади, рассматривая гипс как какой-то трофей. Они все щебетали между собой, иногда выкидывая какие-то вопросы, а то и вовсе начинали спорить между собой о чем-то. — «Хесон, как так получилось?» — мелодичный голосок у уха и поджатые губы в волнении. Ее тонкая рука легла на плечо здоровой части, показывая свою поддержку и присутствие рядом. Желудок скрутило в тяжелый комок и подступала тошнота, хотя мои уста продолжали тянуть бессмысленную улыбку. — «Ничего, девочки, просто случайно упала с велосипеда» Дальнейшая реакция не оказалась мне известной, так как видение просто растворилось из-за резкого прикосновения вживую со стороны Уёна. Тот до чертиков меня напугал, хотя сам выглядел настороженным моим состоянием. — С дуба рухнула?! Я чуть в панду альбиноса не превратился за пару секунд! — верещал он, упав на пятую точку после того, как мое тело резко дернулось. Схватившись оба за сердце, мы смотрели на друг друга и пытались перевести дыхание. Гроза за окном бушевала по полной, сбивая ветром мелкие ветки и листья, в зоне видимости горизонта ходили ходуном волны и всю ночь поезд не показывал себя. — Сидела на коленях и втыкала в окно не моргая. Думал, ну все, приплыли. Теперь придется еще тебя учить не бояться грозы, — тараторил Чон, поправляя свой вид после падения, — Хенджин когда мелкий был, тоже таращился в грозу с животным страхом. Хотя сам дракон и им такие мелочи вообще безразличны должны быть. — А сейчас? — Что? — Сейчас он боится? — пыталась перевести тему с внезапного ступора, потому что сама не до конца понимала природу этого явления. Я видела свое прошлое, но из-за чего именно оно начинает приходить ко мне — непонятно. — Ему просто нельзя бояться, ведь он наш сторож на границе с лесом. И возвращаться ему дозволенно только под утро, когда самое опасное время проходит и его заменяет недорыцарь в доспехах. Мало кто знает, что под ними самый обыкновенный лифтер. Хотя он недолго у границы ходит: Хенджин спит мало и приходит на службу обратно буквально через часа три-четыре. — Поэтому его не так часто увидишь здесь… — задумчиво прошептала, обдумывая слова парня, — Он так предан Госпоже? Уён стушевался, словно я спросила что-то неприличное или на грани того. Почесав затылок пятерней, Чон выдал с выдохом типичное старческое «пу-пу-пу» и продвинулся ближе. — Я, конечно, не имею права разглашать чужие секреты, но я красная панда и вымирающий вид, поэтому простительно, — прочистив горло секундным кашлем, зашептала почти в самое ухо, — Я в подростковые годы ещё слышал, что Хван с какой-то человеческой девочкой сдружился, а та ушла спустя какое-то время и не вернулась. С тех пор Хван ходит у границы как верный пес и ждёт ее. Никакой гордости дракона и преданности Госпоже. Театрально закатив глаза, парень отпрянул и посвистел причудливую мелодию. Казалось, он всячески хотел делать вид, что разглашение таких вот историй для него казалось чем-то ну очень будоражащим. В плохом смысле, конечно. — Ждет ее? — переспросила, вспоминая разговор с Хваном недавно. При мне, значит, хотел казаться непробиваемым и говорил, что не переживает потерю друга, а сам… Столько лет гробить время и здоровье у границы с лесом, лишь бы ещё раз встретить ее и снова почувствовать воссоединение. Наверное, ему очень хотелось увидеть ее спустя столько лет и понять, поменялась ли она до неузнаваемости. — Постой-ка! Я так и не понял: ты боишься грозы как твой братец или нет? — вернув начало беседы, Уён заинтересованно перевел взгляд обратно в мою сторону. — А это что, такой большой смысл имеет? — спросила безразлично, но, как назло, рядом со зданием ударила очередная молния и громыхнуло, по ощущениям, прямо над нашими головами. Завизжав от страха, мы оба прижались к друг другу, упав на мокрый после помывки пол. Дрожали как осиновые листы с зажмуренными глазами, как в это же время открылась задвижка и на проходе показался хмурый Чонин. — У вас что тут происходит вообще? *** Конец рабочей ночи оставлял желать лучшего. Ну, лично у меня. Про других креадорцев можно сказать, что их все устраивало и, на удивление, ворчливая Марико сияла улыбкой, как только той дали поесть свежей пищи из нового ассортимента, привезенного нам из другой земли. Я настолько была уставшей от бесконечной работы, из-за постоянной ночной жизни и пришедшим видением из прошлого, что предпочла бы уснуть на тонком футоне без задних ног. У Уёна был другой план, поэтому тот потащил меня с собой за обе руки, обещая, что я так наесться и напиться больше никогда здесь не смогу. Очень оптимистично. — Надо иногда отдыхать и активно, Хесон. Не всегда же только спать, да драить эти скучные купальни? — уговаривал Чон, утягивая через силу ноющее тело, — Один укус пирожных от нашего повара и ты точно останешься. — Пирожные? У вас такое есть? — казалось, глаза загорелись в ту же секунду от услышанного. С силой потянув парня теперь за собой, я с улыбкой хохотнула, — Что ж ты раньше молчал? Мероприятие проходило на первых двух этажах здания и множество сотрудников купален сошлись в огромные кучи в разных концах помещения. У сада потерянных душ крутились персонажи более высокого класса, среди которых так же можно выглядеть как Сонхва, так и его помощников в лице Ёсана и других приезжих гостей. Госпожа Ли не отходила от него ни на шаг, не в состоянии нарадоваться подписанному контракту, хотя стоящий рядом Минхо как-то относился к данной новости совершенно безразлично. Я спускалась по лестнице стремительно и выглядывала за деревянные красные перила постоянно, пытаясь высмотреть столы с упомянутыми сладостями, о которых живот взывал несколько дней. Похоже, я была той ещё сладкоежкой или мне просто не хватало сахара для работы мозга. — Ага, увидела, — довольно улыбнулась, представляя, как сейчас буду уминать таяющий крем и мягкое тесто, — Мне кажется, все мои страдания за эти две недели были вызваны только недостатком сахара. — Хм, — хмыкнули совсем рядом в забаве, стоило мне приостановить на мгновение ход и замереть на очередной ступени. Повернув голову влево, совсем не заметила пропавшего куда-то Уёна, рука которого каким-то образом выскользнула из моей. Вместо задорного Чона, в шаге от меня оказался Чхве Сан, прятавший свое тело в объемный черный халат с серебристыми вставками. Были видны только руки и часть груди в вырезе, которая поднималась и опускалась с каждым вдохом и выдохом. — Ох, добрый вечер, Господин Чхве, — кивнула головой, делая легкий книксен. С каждый днем его выполнять становилось все легче, — Тоже отправляетесь пировать? Почему-то разговаривать с ним я не боялась. Многие из работников шугались, плели про их семью странные слухи, хотя я ничего такого особо не замечала. Да, от представителей Чхве из северных земель действительно пахло смертью и отдавало холодом, но скорее это было просто самовнушение из-за треклятых сплетен. На самом деле, в здешних, так скажем, теплых континентах, для всех оказывались страшными те, кто приезжал сюда с севера. Это было просто необычное сочетание внешности, статуса и ауры, которая витала вокруг них. Но они здесь не делали ничего плохого и всегда учтиво относились ко всем сотрудникам купален. Поэтому я и не особо чувствовала себя неловко рядом с ними. Скорее, просто небольшое стеснение перед незнакомой влиятельной семьей, что вела себя по устоям их рода. — Решил посмотреть на ваши обычаи и веселье. У нас, в землях Белой Стужи, проходят праздники более скромно и негромко, — поделился Чхве, осмотрев толпу снизу и вновь повернулся в мою сторону, — А вы? Собираетесь опустошить запасы сладкого? Последний вопрос знатно раззадорил, поэтому я слегка посмеялась и повертела головой в отрицании. Усталость куда-то пропала из тела, хотя мы с Уёном постарались сегодня на славу, хоть и получили выговор за шум в рабочее время от Чонина. Кто же знал, что Чон Уён не был без страха перед грозой и тоже весь разверещится на нервах от грома? Даже грозному Яну попало, но тот спокойно выслушал всю тираду и четко сказав «Немедленно приступили обратно к работе!», захлопнул за собой дверь. — Просто и не помню, когда последний раз ела что-то подобное, — пожала плечами, ступая медленно вперед, вместе с неожиданным собеседником сбоку. Некоторые креадорцы проходящие мимо поглядывали на нас с интересом, словно я шла не с человеком, а смогла подружиться с самым опасным хищником на свете. Ох уж эти предрассудки. — Хм, я тоже не припоминаю подобного в своей жизни. Не будете против компании около стола? — Сан отвечал сдержанно, коротко и по делу. Аристократ — идеальное слово для его описания, но он совершенно не брезговал помочь кому-то из наших и завести разговор. Другое дело, когда от него наоборот убегали и заочно считали холодным чужаком. — Буду только рада, — дружелюбно улыбнулась, далее молча подступая к куче жильцов и гостей. Между них стояло орава столов со вкусной едой, напитками разного алкогольного градуса и, самое главное, целый накрытый белой скатертью деревянный стол с корзинками из песочного теста, ягодного джема и взбитых сливок. Помимо них, рядом оказались слоенные пирожные из сладких блинов и медовой начинкой. — Ух, красота! — восторженно облизнулась, хватая корзинку руками. Рядом стоящий Чхве аккуратно положил второй вид пирожного себе на тарелку и отломил небольшой кусочек. Мы оба одновременно попробовали свои блюда, как я вздохнула с наслаждением, а у Сана немного удивленного расширились веки. Следующие несколько минут мы ели молча, только успевая кивать и приветствовать других знакомых лиц проходящих мимо. Стоя среди гула голосов и чьих-то веселых криков, я смотрела в отдаленное от нас место — сад потерянных душ. Цветы прекрасно переливались от попадающего в них лучей висящих недалеко фонарей. Одновременно прекрасные и печальные цветы, содрогающие тело пониманием, что до какого-то момента это были живые существа. Вид на них загородила чья-то стройная фигура в черном костюме. Подняв взгляд повыше, я почти поперхнулась из-за устремленного взгляда в меня со стороны Сонхва. Около его плеча находился парень пониже — права рука Кан Ёсан. Они оба почему-то смотрели в сторону недавно встречающих их хостес с интересом. Сделав поклон в сторону брата и сестры Ли, те двинулись в нашу с Чхве сторону. — Ой, нет, только не это, — пробормотала быстро, убирая с рук крошки песочного теста. — Что-то случилось? — Сан приподнял одну темную бровь в виде точки, наблюдая за моим мельтешащим взглядом в разные стороны. Я искала место куда лучше спрятаться. — Нашим гостям я не очень понравилась, но они зачем-то идут сюда, — прошептала, прижимаясь пятой точкой к краю стола все сильнее. Сан посмотрел вперед, оценивая подходящих гостей и спокойно отложил тарелку в сторону, вставая немного ближе сбоку. Наклоняясь к уху, прошептал: — Лучше встретить их с гордо поднятой головой, нежели бежать в кусты, — Чхве держал каменно лицо. Его манеры не позволяли себе такого, чтобы убежать как трус от нежелательной встречи, поэтому он держал осанку ровно. Я невольно вдохновилась его видом, получив некое успокоение и уверенности внутри. И то верно, что нет смысла убегать от кого-то, когда тебя уже заметили. Было бы позорно вот так удрать на виду у всех в помещении. — Здравствуй, Хесон, — Сонхва еле приподнял уголки губ, в приветствии слегка поклонившись. — Здравствуйте, — поклонилась в ответ, на секунду встречаясь взглядом с немым Ёсаном, что не издавал ни слова в присутствии начальника. — Как вам наши угощения и состоявшийся праздник? — вопросы со стороны такого влиятельного лидера были для меня подозрительными. Сузив веки в подозрении нехорошего, я начала обдумывать причину его обращения к какой-то там работнице купален. Нет, и до этого были опасения, что Сонхва знает о моем человеческом происхождении и именно поэтому мной управляли как товаром в сделке, но я думала, что это наоборот его оттолкнет ещё дальше от меня. И если вспомнить мою выходку со звездным кактусом… нет, странно все это. Зачем вообще ему подходить? — Все чудесно и вкусно. Спасибо за вашу щедрость и доброту к нашим купальням, Господин Пак, — поклонилась ещё раз, выражая признательность. — Ваш спутник…- Пак оглядел стоящего Сана с самой макушки до ног, оценивая внешнюю оболочку, — …житель Белой Стужи, верно? — Ох, мы только пересеклись недавно…— не дав закончить, Чхве сам зашел в разговор тихим тембром. Его было слышно не смотря на шум вокруг, хотя мужчина говорил очень спокойно, почти не шевеля губами: — Верно, Господин Пак. Решил посмотреть на ваш праздник и тоже угоститься. Вы, жители более южных земель, весьма пылки и задорны. Это смотрится интересно, — поделился наблюдением, не выразил почти никакой эмоции. Ни открытого одобрения, ни отвращения к народу. — Рад это слышать, — кинув дежурную доброжелательность, Сонхва вдруг сделал ещё пару шагов вперед, становясь на грань приличия в соблюдении дистанции между почти незнакомыми людьми. Пак что-то проверял, будто меня на выдержку или свою идею в голове, нежели его коллега по работе, что не выражал почти никакой взволнованности. Ёсан явно привык к тому, что его начальник бывает выкидывает что-то подобное. Утонченное лицо Сонхва наклонилось чуть ниже еле слышно вдыхая запах. Поняв в голове что-то, тот расплылся в более даже доброй улыбке и как в дружеской атмосфере дотронулся до моего плеча ладонью. — Смотрю, звездный кактус вы сегодня не прихватили с собой, Хесон? Меня позабавила ситуация в день прибытия, — напомнив о том дне, я непроизвольно покраснела всем лицом, прижимая руки к груди. — Извините за то представление, — запинаясь почти на каждом слове, приподняла уголки губ и выдавила извиняющуюся гримасу на лице, надеясь на понимание или элементарное благодушие со стороны знатной особы, — Мне не стоило так подставлять других и портить вам прибытие. — Ох, что вы! Все прошло прекрасно и я даже расслабился. Могу сказать, что мои нервы успокоила ваша маленькая сценка и переговоры прошли благотворно, — Пак хохотнул, повернулся к своему коллеге и похлопал его по спине, подталкивая к разговору, — Думаю, Ёсан немного расскажет вам про детали. Пока что, я бы хотел украсть вашего спутника для разговора. Не против? Удивлённо переглянувшись между мужчинами, могла только помотать головой в отрицании и поклониться на прощание двум уходящим спинам, что завели между собой вежливый диалог про их земли. Один огненный феникс, а другой житель самых холодных мест их мира. Странный, но будоражащий кровь дуэт. Облегченно выдохнув, я потянулась к ещё одной сладкой корзинке, дабы заесть стресс от количества ненужного внимания. Интересно, Хенджина сегодня отпустят пораньше со службы на границе? — Кхм, — откашлялся Ёсан, про существование которого я напрочь забыла. Этот парень настолько тих и незаметен, что я даже не повела взглядом на его приближение к краю стола со сладким. Испуганно дернувшись, повернула медленно голову к нему, с перемазанными губами в креме. — Эм, будете? — положив кусок пирожного в тарелку, протянула молчаливому Кану, но тот вежливо отказался, — Так… Господин Пак говорил что-то про удачные переговоры… — Да, они прошли гладко, хоть и Господин немного в своей привычной манере указал на некоторые ошибки Госпожи Ли, — стоило напомнить про тему связанную с работой, как юноша тут же смог начать говорить почти без остановки, — В наших землях, как бы это точнее сказать… У нас порицается продажа живых существ и рабство. Даже в рамках контракта таким не стоит заниматься, иначе, назначалось очень серьезное наказание. Господин Пак увидел вас и заранее знал о сделке, в какой-то момент засомневался в правилах своих земель и был готов забрать вас к себе, но… — Но? — приподняла брови, убирая салфеткой остатки угощения. От последних слов парня внутри неприятно заиграла тревога. — Ваша выходка с запахом его отрезвила, — Кан позволил себе улыбку, которая выглядела на его молодом лице весьма мило. Серьезный Ёсан в миг превратил в обычного мальчишку одетого в парадных военный костюм, — Насколько мне известно, вы являетесь человеком и скрываете это в здешних кругах общества. Госпожа знает вашу уязвимость, поэтому чувствует власть и вседозволенность, а Сонхва лишь напомнил ей о том, что человеческие женщины никогда не приносили вреда нашему миру. Все варварства и похоть хранились в мужских деяниях, но, почему-то, их стали приписывать всему человеческому роду. — Неужели… неужели люди настолько ужасно поступали с вами? — вопрос волновал меня все то время, пока я находилась здесь. Жители и гости купален говорили о людях как о вещи или о деликатесе, который попробовать удавалось малому количеству существ. Многие женщины с этажа прачечной вспоминали человеческих мужчин с содроганием, а некоторые с гневом и отвращением. Это место было пропитано озлобленностью на человечках род, поэтому по указке Госпожи, надо мной глумились некоторые креадорцы. Они-то не знали, почему именно их начальница наказывала так поступать со мной. Считали, что такое отношение только из-за того, что я прибыла сюда из далека и нагло напросилась на рабочее место, когда здесь итак много голодных ртов. В общем говоря, в любом случае я тут была лишней и мешалась, потому что особо сложную работу мне не получить, а совсем уж легкую не заслужила. Да и узнай о моей человечной сущности все, издевательств бы не уменьшилось, а все в точности наоборот. Мурашки по коже только об одной мысли, как куча рабочих рук тянет в огромный котел с кипящей водой, чтобы потом полакомиться моим мясом. — Посмотрите на тех прекрасных дев у сцены, Хесон, — Ёсан плавно поднял руку и указал ладонью вправо. На украшенное пространство с ровным деревянным полом поднимались пятеро девушек, с длинными выжженными солнцем волосами. Около ушей те были заколоты заколками в виде каких-то белых цветов и их такие же воздушные белые платья открывали вид на бледные плечи. Каждая из них улыбалась, приветствовав зрителей на празднике, словно они были друзьями и давно не виделись из-за неожиданной разлуки. Другие креодорцы встречали их с ликованием, радостью в лицах, что не смолкала в смехе и крике. Стала медленно нарастать нежная мелодия арфы из глубин этажа, где сидели музыканты, управляясь с инструментами как с частью своего тела. Первой запела тихо одна из девушек, начиная свою мелодичную балладу про путешествия за границей родины. Они плавно подхватывают тембр друг друга, сливаясь в одну ноту и в один голос, олицетворяя собой свежесть утреннего легкого дождика, после которого обязательно выглядывает радуга и солнце. Они пели про тоску по дому, про чудесных существ, что попадались им на пути и про геройство драконов перед ужасными существами с Пустоши. Некоторые креадорцы расчувствовались от пения прекрасных нимф, усевшись прямо на пол и запивали подступающие слёзы крепким алкоголем. Кто-то улыбался с ностальгией, приобнимая ближайшего товарища, с которыми работали не первый год и делили все невзгоды. Другие же более сдержанно оставались на своих местах, плавно покачиваясь из стороны в сторону, откликаясь телом на мелодию. Хаотично, и вместе с тем абсолютно гармонично, девушки двигались в такт, размахивая руками и делая медленные шаги. Они кружились вокруг, рукава платьев повторяли за ними движения развиваясь в легкой шлейфе. Прикасаясь к друг другу ладонями, словно обнимали и успокаивали плачущие души, что говорили о своей боли через воистину прекрасный голос. Как же это было…волшебно и вместе с тем абсолютно грустно. — Каждая из этих нимф подверглась жестокому обращению со стороны людей, — напомнил снова о себе Ёсан. Совсем тихо, пониженным до грубого тона голосом, — Много женщин и наших ресурсов пострадало от их рук, поэтому охотой и злобой истребили почти всех. К сожалению, самосуду подвергались и невинные человеческие души в лице девушек и детей. Вас стали считать болезнью, вирусом или мусором, но лишь немногие ещё остаются в здравом рассудке и могут увидеть в людях хорошее. — Мне очень жаль, — прошептала в ответ, вытирая появившиеся из неоткуда слезы на щеках. — Не стоит платить за чужие грехи, Хесон. Ты не сделала ничего плохого, — Ёсан на прощание кивнул головой и двинулся дальше, отыскивая своего пропавшего начальника среди толпы. Выступление подходило к концу. Одна из девушек осела на пол, пока вокруг нее, приобнявшись, садились другие и качаясь туловищем, заканчивали балладу тонким голоском. Слёзы на моих щеках не прекращали идти, словно я сделала что-то очень плохое. Или же изнутри вырывалась скрытая обида на несправедливость? В стеклянных глазах отражалась подсвеченная теплым светом сцена, где в середине восседали пять юных нимф. Таких прекрасных незнакомок, что плавно растворялись в прибывшем воспоминании. — «Мы должны исправить ситуацию с твоей рукой» — упрямо сетовала одна из девочек рядом, когда мы спускались вниз к выходу из школы. — «И как же?» — фыркнула со смехом, привыкшая к неудобству в руке. Стоило потерпеть какое-то время и многие действия уже спокойно выполняла без помощи. — «Давай нарисуем что-то? Так это быстрее руку не залечит конечно, но ты уже не будешь смотреть на нее с такой грустью» — подметила ещё одна одноклассница, приподняв палец вверх, — «Хочу написать что-то подбадривающее!» — «И ничего я не грустная» — пробормотала себе под нос, но на предложение только смогла радостно улыбнуться, — «Идея неплохая» — «Вот и славно! Еще накрасим ногти друг другу как в старые добрые!» — воодушевлено крикнула самая маленькая из всех, с более короткими черными волосами. Наши шаги глухо отражались в пустом помещении. Впереди показывалась открытая нараспашку дверь, а за ней идущий стеной проливной дождь. — «О нет! Ну и ливень» — негодовала одноклассница с самыми пухлыми губами из всех. — «У меня есть зонт» — подняла одной рукой синее спасение от влаги, как столкнулась с уставленными в меня лицами, — «Что такое?» — «Да черт бы с этим дождем! Пройдемся и так!» Дальше мы шли торопясь под холодными каплями, посмеиваясь с мокрых волос друг друга и перепрыгивая через глубокие лужи на мосту над большой трассой. Тучи сгущались, мой гипс мок, трескался с каждой секундой, но было до печального хорошо. Ведение лопнуло как мыльный пузырь — резко и с неприятным осадком после. Шум от разговаривающих креадооцев наполнял уши постепенно, как поднималась вода в глубоком колодце. Вокруг веселилась толпа, ликовала и благодарила своих Господ за такой щедрый жест для рабочих и гостей. Я ловко обходила пьяных костюмеров, что своими рыбьими плавниками умудрялись задевать каждого прохожего. Стремилась выйти из душного здания наружу, туда, где гремел гром и больно била тяжёлая вода с неба. Мне хотелось вздохнуть полной грудью, чего нельзя сделать внутри кишащего чужой жизнью помещения. Громкий вздох холодного от грозы воздуха. С каждой секундой становилось легче после видения, но яркое впечатление оставалось ещё за спиной. Как раз таки в том месте, где выступали пять девушек со своей балладой. — Чего грустишь в такое знаменательное утро? — под козырьком порога показался Хенджин. Он словно вынырнул из темноты улицы, что поглощала собой каждый участок вне огромного поместья. Только фонари около палаток впереди освещали еле-еле путь для гостей и призрачных рабочих. Сам парень выглядел устало, весь мокрый до нитки и с каким-то мешочком в руках. Длинные пальцы тонкой кисти протянули мне его, раскрывая за тонкие нитки верх ткани. Внутри показались два упитанных пирожка из теста. — Вижу, день был трудным. Поешь со мной? — Хван без лишних слов присел на деревянные доски у входа, похлопывая по месту рядом. Поморгав пару секунд, я последовала его примеру и приняла угощение. Сделав надкус, поняла, что булка ещё теплая, а внутри начинка из какого-то мяса. — Сегодня повара потрудились и сделали помимо заморских угощений ещё мои любимые баоцзы, — с набитым ртом рассказал он, вдыхая аромат специй и вареного мяса, — Не вспомнила, пока меня не было, какое у тебя любимое блюдо? Темные круги под веками Хвана были мне ответом на вопрос о том, сколько же по-настоящему не спит парень. Мокрые волосы прилипали к его щекам и лбу, позволяя скатываться каплям воды на белую футболку. Он часто моргал, отгонял сон как мог и продолжал со мной беседу, хотя мог спокойно уйти в свои покои и отдыхать. Неужели тоска по старому другу так сильно изводила его? И почувствовала ли я эту же самую тоску сегодня? — Кажется, это сладости.