Самый тёмный час

      Мерлин стоял на месте у подножия лестницы, наблюдая, как Артур и Гаюс исчезают через парадную дверь, и чувствовал, как тяжесть содеянного обрушивается на него неизбежной волной холодного оцепенелого страха.       Молодой чародей с некоторым трудом поднялся с земли, а затем завернулся в плащ, пытаясь унять дрожь. Если бы только он не был в таком слабом состоянии, тогда у него действительно был бы шанс. От одного прикосновения к тёмной магии Морганы ему показалось, что кто-то ударил его молотком по голове. Сейчас она была полна гнева и ненависти. Смерть Моргаузы (если бы он смог это устроить), скорее всего, привела бы её сестру в ярость, которая потенциально могла уничтожить всё на своём пути. Ему предстояло сдержать её и найти способ как-то обезвредить. Если бы только он мог поговорить с Килгаррой. Он посмотрел вглубь себя, на то место, где его душа и душа Великого Дракона были едины, но там уже не было ничего, кроме чёрной пустоты. Как же так получилось?       — Всё в порядке, Мерлин? — обеспокоенно спросил Гвейн.       Прежде чем Мерлин успел сформулировать ответ, он услышал, как Ланселот прошептал ему на ухо: — Ты только что совершил смелый поступок.       Гвейн, казалось, был озадачен.       — Ты о чём?       — Он отправил Артура в другом направлении, — ответил Ланселот как ни в чём не бывало.       Гвейн схватил Мерлина за плечи и развернул так быстро, что у того закружилась голова.       — Ты сказал, что король в опасности! Ты солгал?       — Чтобы защитить Артура! — возмущённо взревел Мерлин.       Ухмылка Гвейна расширилась.       — Как раз когда я думал, что узнаю тебя получше, я был потрясён твоей храбростью, Мерлин.       «Отлично, теперь я краснею», — подумал молодой маг, закатывая глаза.       — Однако тебе не удастся так просто от нас избавиться, — сказал Ланселот, положив руку ему на плечо.       У Мерлина не было слов, чтобы описать ту сильную симпатию, которую он испытывал в этот момент к этим двум рыцарям. Ему хотелось, чтобы он не вводил их в опасную ситуацию, но колдун знал, что бесполезно пытаться убедить их в обратном. Поэтому чародей взял инициативу в свои руки и показал им на ворота для слуг, которые, как он знал, были самым быстрым путём к пещере. Артуру, привыкшему к огромным залам, лестницам и коридорам замка, никогда бы не пришло в голову идти этим путём. Вместе они пробежали через кухни, а затем спустились в секретные туннели, не встретив ни одного стражника.       Мерлин знал каждую скрытую лестницу и все щели в стенах под замком (он как-то прятал Фрейю от охотника за головами там), поэтому ему даже не нужно было сильно концентрироваться на том, куда они идут. Таким образом, юный колдун мог сосредоточиться на своей магии и призвать достаточно её, чтобы компенсировать плохое самочувствие. Поднимаясь по узким проходам, Мерлин позволял своей магии наполнять его руки и ноги, так что он почти не чувствовал каменный пол под ногами. Врата и запертые двери не так уж пугали, они мгновенно открывались при его приближении, а затем так же легко закрывались за Ланселотом и Гвейном. Когда два рыцаря схватили факелы, Мерлину даже не нужно было использовать заклинание, чтобы зажечь их. Они вспыхнули пламенем, как будто это было самой естественной вещью в мире.       — Ты меня пугаешь, — пробормотал Гвейн, глядя на факел. — Удивительно, что тебе удавалось так долго держать свою магию в секрете.       — Обычно всё немного по-другому, — ответил Мерлин. Они как раз поднимались по лестнице, по которой он часто поднимался поздно ночью, чтобы посоветоваться с Великим Драконом. Он остановился, почувствовав неподалёку от себя магию Морганы. — Моя магия и магия Морганы — они как будто не могут смешаться, как вода и масло.       — Что это значит? — спросил Ланселот.       Мерлин позволил себе на мгновение задуматься. Пока они шли по пустым и тёмным туннелям, в его голове появилась идея. Единственный раз, когда он ощущал такую сильную магию, это было в присутствии Корнелиуса Сигана.       — Я знаю одно заклинание, — прошептал чародей, вспоминая тот мрачный час, когда победил могущественного колдуна.       — Я надеялся, что ты скажешь это. Что бы это ни было, я надеюсь, что оно серьёзно навредит Моргане, — игриво ответил Гвейн.       Мерлин был слишком погружён в свои мысли, чтобы посмеяться над шуткой.       — Невозможно заставить магию столь противоположной природы сосуществовать в одной оболочке. В конце концов, одно будет доминировать над другим и сведёт всё на нет. Однажды я уже проделал это. Сиган думал, что сможет присвоить мою магию себе, но потерпел неудачу. Использовать что-то подобное против Морганы…       Мерлин замолчал, вспомнив тот неприятный момент, когда Сиган попытался завладеть его душой. На кону стояла не только его магия, но он не хотел говорить об этом двум рыцарям рядом с ним. Им не нужно было знать, как близко чародей был к тому, чтобы поддаться тьме.       — Если у этого есть шанс сработать, я уверен, ты найдёшь способ, — с надеждой сказал Ланселот.       Мерлин пытался представить себе заклинание и то, что оно подразумевало. Это была старая магия, возможно, такая же древняя, как и драконы. Юный колдун должен был призвать силу из глубины своей души, где коренилась его магия, где она зарождалась, вливаясь и вытекая из него.       — Мне придётся подойти к Моргане поближе, — произнёс он. — Очень близко.       — Тогда тебе понадобится помощь.       Мерлин не расслышал конца фразы. В его голове зазвучал знакомый голос, и он изо всех сил старался не дать ему затихнуть. «Я больше не могу её сдерживать… Мерлин… Помоги нам…»       Гвейн и Ланселот смотрели на него так, словно он вот-вот упадёт в обморок, но его усталость уступила место твёрдой решимости. Больше не дрожа от холода, Мерлин сбросил свой тяжёлый плащ на землю.       — Фрея, — выдохнул он, а затем закрыл глаза и мысленно сформировал ответ. «Я здесь. Что ты имеешь в виду, говоря «нам»? Кто с тобой?»       Холодный, жестокий смех наполнил воздух, достигнув верхней площадки лестницы, где они ждали, эхом разнёсся по туннелям и отразился от стен. Он звучал как в его голове, так и повсюду вокруг него.       — Я знаю, что ты здесь, жалкий маленький колдун! — выкрикнула Моргана. — Я устала от этой игры. Или ты спустишься сюда, или они оба умрут.       — Подожди, Мерлин! — крикнул Ланселот, когда юный чародей бросился вперёд.       Их взгляды встретились, и Ланселот тут же отпустил его руку.       — Дай нам что-нибудь сделать. Умоляю, иначе я сойду с ума, — пробормотал рыцарь.       Мерлин схватил его за плечи и крепко обнял.       — Просто береги Артура. Не дай ему наделать глупостей. Мне всё равно, как ты это сделаешь. Стукни его по голове, если понадобится.       — Как будто то, что ты делаешь, не глупости, — пробормотал Гвейн и тоже обнял Мерлина.       После этого тёплого прощания Мерлин остался один на пустой лестнице, как это часто бывало, но на этот раз он не знал, что найдёт внизу. Было полностью темно, если не считать света его факела и слабого оранжевого свечения в конце пролёта. Вероятно, Моргана сама зажгла несколько факелов. Однако он никогда не ощущал ничего столь же тёмного, как её магия. Приближаясь, колдун чувствовал, как она кусает и царапает его душу, словно какой-то дикий зверь. Возможно, она даже не подозревала о том, какое воздействие оказывает на него. На самом деле ведьма вообще мало что знала о его магии, кроме того, что она всё ещё была у него, в то время как никто другой не обладал ею.       — Наконец-то, — прорычала она, как только его ноги коснулись последней ступеньки. — Я уверена, что добиться ответа от тебя будет гораздо легче, чем от неё.       Когда Мерлин переступил порог пещеры, его взгляд сразу упал на Моргану. Её чёрные очертания чётко вырисовывались на фоне глубокой и мрачной пропасти позади неё. Скалистый пик, на котором когда-то стояла Килгарра, теперь казался гораздо более далёким и ненадёжным. А на краю обрыва, на земле, с куском чёрной ткани под белокурой головой, лежало неподвижное тело Моргаузы. Её кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной, а губы — безжизненно-серыми. Она даже не выглядела живой.       — Мерлин! — взвизгнул тоненький голосок за каменной стеной.       Он ожидал услышать Фрею, но это была не она. Это была та, кого здесь вообще не должно было быть.       — Гвен!       Бывшая служанка Морганы (и любовница Артура), съёжившаяся у каменной стены, как испуганное животное. Её платье было порвано во многих местах, а на щеке виднелась длинная рана. Мерлин хотел подбежать к ней, но остановился как вкопанный, когда Моргана вытащила из тени ещё одну фигуру. На этот раз это была Фрейя.       — Нет, не надо! — закричал он, когда Моргана схватила девушку за руку и потащила её к краю.       Фрея. Её незрячие глаза были бледны, но он всё равно мог прочесть в них страх. На её теле было столько синяков, что глаза Мерлина наполнились слезами, когда он взглянул на неё. Неужели её пытали? Простит ли он себя когда-нибудь за то, что позволил ей перенести столько страданий вместо него? Но Моргана не собиралась убивать Фрею. Она была нужна ей, чтобы оживить Моргаузу. Сейчас она просто издевалась над ним — таковы были злые умыслы Морганы.       «Всё в порядке», — мысленно сказал он Фрее. «Пожалуйста, не бойся. Я позабочусь о тебе…»       — Это очень трогательно, Мерлин, — фыркнула Моргана. — Я даже не знала, что у тебя есть возлюбленная. Но ты ведь такой скрытный, правда?       Он демонстративно сделал шаг вперёд.       — Фрея не может вернуть Моргаузу. Никто не может.       — Ты ошибаешься! — закричала Моргана, и в порыве гнева земля и стены пещеры задрожали с такой силой, что Мерлин с трудом удержался на ногах.              Гвен, стоявшая в углу, вскрикнула и прикрыла голову, когда на неё обрушились куски стены, засыпав её тёмные кудри толстым слоем пыли. Оглянувшись на Моргану, Мерлин увидел, как в её глазах угасает последний проблеск света. Она глубоко дышала, чтобы успокоиться, а её руки дрожали.       — Я могу помочь тебе, Моргана, — сказал он, подойдя чуть ближе.       Она бросила на него взгляд.       — У тебя было много шансов, — сказала она сквозь стиснутые зубы, — но ты решил быть эгоистом и оставить меня наедине с моими мрачными мыслями и моим отчаянием. Ты оставил меня одну, Мерлин. ОДНУ!       Она подняла руку, и Мерлина отбросило назад, как будто его толкнула невидимая рука. Его тело ударилось о каменную стену. Перед глазами вспыхнули искры света, и волна боли ударила его по спине и голове. В следующее мгновение он оказался распростёртым на земле, лёжа на животе и не в силах пошевелиться.       Раздался ещё и крик, но он не сразу понял, кто это. Придя в себя, Мерлин увидел, что Гвен стоит на коленях рядом с ним, а Моргана находится в опасной близости.       Ведьма снова подняла руку, и Мерлину пришлось оттолкнуть Гвен в сторону, чтобы он мог отразить её заклинание.       — Astrice!       Моргана быстро ушла с дороги.       — Это всё, что у тебя есть, Мерлин? — она рассмеялась.       И тут из темноты Мерлин увидел, как Фрея прыгнула на спину Морганы, пытаясь повалить ведьму вместе с ней. Но Фрея была такой маленькой и хрупкой, что Моргана отбросила её, словно она ничего не весила.       — Не трогай её! — яростно крикнул Мерлин.       — Бедный Мерлин, — прошипела Моргана. — Но, видишь ли, я уже сделала это.       Его сердце, казалось, застыло от шока. Взгляд упал на дрожащее тело Фреи, на её лицо, искажённое болью и усталостью, и в этот момент он почувствовал, как его магия вот-вот вырвется наружу. Волны, что ударили по нему, могли быть результатом чьего-то заклинания, но это была его собственная магия. Она выбила из него весь воздух. Если бы он позволил ей вырваться наружу, последствия могли быть ужасными. Это было бы как развязать бурю. Он не мог рисковать, не с Гвен и Фреей в пещере вместе с ним.       «Не позволяй ей управлять тобой», — прошептал мягкий голос в его голове. — «Ты сильный, Мерлин. Сильнее, чем ты думаешь. Тебя назвали в честь птицы. Ты можешь парить над этой бурей…»       К реальности его вернул жестокий смех Морганы.       — Посмотрим, сможешь ли ты парить над этим, Мерлин.       Она произнесла слова тёмной магии, и земля снова задрожала. Она повелевала самой землёй под их ногами. Крыша над их головами начала трескаться. Сила Морганы, казалось, усилилась, и голова Мерлина болезненно запульсировала, когда он почувствовал переплетение двух сил. Её магия напоминала кипящую воду, грозящую в любой момент выплеснуться наружу. «Парить над болью», — повторял он про себя, но это ему ничуть не помогало.       Внезапно от стены пещеры отделился большой валун. Он мог бы раздавить их, если бы Мерлин не остановил его в воздухе с помощью магии. Лицо Морганы исказилось от гнева, и она начала бросать в него камни вдвое больше себя, один за другим, так быстро, словно метала кинжалы. Мерлин изо всех сил уворачивался от них, отправляя их в полёт во все углы пещеры. Один из них едва не попал в бессознательную фигуру Моргаузы, но Моргана заставила его взорваться мелким дождём пыли, прежде чем он успел причинить хоть какой-то вред.       — Как ты смеешь? — прорычала она.       Мерлин почувствовал, как её магия набухает, словно пузырь, готовый вот-вот лопнуть. Он упёрся ногами в землю, ожидая её следующего заклинания, и встал перед Гвен, чтобы защитить её от того, что должно было произойти.       Он закричал «Gescildan!», когда вокруг него взорвался град осколков. Но его заклинания оказалось недостаточно, чтобы защитить Гвен от острых, как бритва, камней. Как только он услышал её крик, он развернулся, заключил её в объятия и накрыл своим телом. Камни вонзились в его тунику, царапая кожу, словно когти. Он по-прежнему не двигался с места.       — Как благородно, Мерлин! — огрызнулась Моргана. — Защитить девушку Артура…       Но Мерлин не дал ей закончить фразу. Он крикнул «Forbearne!», не сводя глаз с ведьмы.       Пламя, которое он создал, было не жёлтым и оранжевым, а бело-голубым. Оно охватило Моргану, словно сотни языков, пока он не увидел лишь её тёмные очертания и струящиеся волосы, заключённые в кокон магии.       — Мерлин, твоя спина… Ты ранен, — пробормотала Гвен слабым, полным паники голосом.       Это было правдой. Он чувствовал, как у него болит между лопаток. Горячая кровь вытекала из глубокой раны.       — Фрея. Пожалуйста, Гвен… Помоги ей, — в отчаянии произнёс он.       Гвиневра не теряла ни минуты. Она побежала влево от шара голубого пламени, в котором корчилась Моргана. Добежав до Фреи, она подхватила её за хрупкие плечи и стала тащить к входу в пещеру. Фрея едва могла идти на своих ногах, покрытых синяками и кровью. Мерлин хотел помочь Гвен и поддержать Фрею. Её раны, слёзы, боль, незрячие глаза — всё это было его виной. От чего ещё она отказалась, чтобы он мог жить? Мерлин не мог разочаровать её. Он должен был сосредоточиться на Моргане и подумать о том, что ему нужно сделать, чтобы победить её. Колдун должен был как-то одолеть её, но её магия словно хотела убить его и всё вокруг.       Чёрные пятна стали затуманивать его зрение. Его правая рука дрожала. Но он не мог потерять сознание, когда Гвен и Фрея всё ещё в опасности…       — Ты же не думал, что сможешь одолеть меня, Мерлин, правда? — вдруг произнесла Моргана свирепым голосом, от которого закладывало уши и казалось, что он проникает в самую душу.       Она больше не металась в синем пламене, а была совершенно неподвижна. А затем, без предупреждения, ведьма вышла из огня.       Моргана подняла руку, готовая нанести удар, но что-то заставило её замешкаться. Тень промелькнула на её лице, и она поспешно обернулась. Мерлин проследил за её взглядом.       Позади неё, стоя на коленях у каменной стены, невидимый в чёрном плаще с капюшоном, Гвейн держал кинжал над неподвижным телом Моргаузы.       С лезвия капала кровь.