Самый тёмный час

      Когда Мерлин встал рано утром, его мысли уже были заняты тем, что он собирается делать дальше. К своему удивлению, парень обнаружил Гаюса за рабочим столом: справа от него лежал недоеденный завтрак, а слева — пергамент и перо. Мерлин быстро умыл лицо свежей водой, а затем сел рядом с Гаюсом есть хлеб и сыр, раскрыв на коленях книгу по магии.       — Что ты ищешь? — спросил Гаюс, поспешно откладывая письмо, которое он писал.       Мерлин лихорадочно перелистывал страницы книги. Ему казалось, что он хочет обсудить с Гаюсом тысячу вещей, но в то же время он должен был вскоре явиться на кухню, чтобы попробовать завтрак Артура. Мерлин должен был использовать каждую минуту.       — Сэр Леон знает, что ты колдун, и Моргана тоже может знать. Я ищу защитные чары.       — Может знать? — спросил Гаюс, слегка шокированный.       Мерлин почувствовал, что вынужден посмотреть на его бледное и морщинистое лицо. В последнее время лекарь выглядел таким измождённым и обеспокоенным. Он ежедневно ухаживал за Утером, и Мерлин беспокоился о том, что вид короля в таком ослабленном состоянии может повлиять на его наставника. То, что Моргауза и Моргана могли знать о его колдовстве, тоже не способствовало душевному спокойствию Гаюса. Ведь обе ведьмы могли многое сделать с этой информацией.       — Прости. Гвейн что-то знает, но я не знаю, что именно, а ещё он позволил себе это что-то ляпнуть в таверне, когда был сильно пьян.       Гаюс выглядел потрясённым.       — Думаешь, он знает о тебе?       — Я не уверен, — ответил Мерлин, всё ещё перелистывая страницы книги. — Но это меньшая из наших проблем, — мрачно добавил он. — Агравейн ищет камни, обозначающие четыре стихии, с помощью которых можно уничтожить всю магию. Ты знаешь, что это такое?       Выражения лица Гаюса было достаточно, чтобы Мерлин чуть не выронил книгу.       Старый лекарь откинулся на спинку стула и сделал несколько долгих вдохов.       — Мерлин, мы не можем позволить ему этого сделать.       — Я знаю, — прошептал молодой волшебник. Он в ужасе покачал головой. — Артур не позволит этому случиться, — добавил парень, многозначительно глядя на своего старого наставника.       Взгляд Гаюса, казалось, на мгновение изменился, пока они смотрели друг на друга. Он открыл рот, чтобы заговорить, но вместо этого поднялся с места и начал нервно расхаживать по своим покоям.       — В чём дело? — спросил Мерлин.       Гаюс, казалось, смотрел не на него, а сквозь него, словно мог заглянуть глубоко в душу.       — Я знаю, что не могу просить тебя не вмешиваться, — серьёзно сказал он.       Мерлин попытался ответить, но слова давались ему с трудом.       — Я знаю, что ты не думаешь о себе, потому что ты самый бескорыстный человек из всех.       — Гаюс… — с тревогой произнёс Мерлин, чувствуя прилив симпатии к старику.       — Магия похожа на поток воздуха, — туманно сказал лекарь. — Она может как просачиваться в наш мир, так и утекать из него. Камни четырёх стихий образуют врата, но от пролитой крови зависит, в какую сторону потечёт магия. Уверен, Агравейн об этом не упоминал.       Мерлин попытался вспомнить конкретные слова.       — Он сказал, что нужно пролить кровь магического существа. Я предположил, что он имел в виду дракона, пикси или тролля…       Гаюс улыбнулся этому замечанию.       — Ты называешь всех существ, которые не могут существовать без магии, но забываешь о самом главном.       Мерлин почувствовал, как волна сомнений грозит взять верх над его здравым смыслом.       — Я всего лишь колдун, — тихо сказал он.       Гаюс наклонился ближе, словно желая подчеркнуть серьёзность ситуации.       — Нет, Мерлин. Я колдун. А вот ты — совсем другое дело. Мы давно это знаем.       Мерлин откинулся на спинку стула и задумался.       — Значит, если Агравейн покончит с магией, все существа, нападавшие на Камелот, погибнут, кроме тебя, Элис и Гилли?       Гаюс кивнул. Мерлин сглотнул.       — Ты думаешь, что я тоже умру? — спросил он тихим голосом. — А Моргауза и Моргана?       — Я не могу сказать за Моргаузу и Моргану, — серьёзно произнёс Гаюс. — Столь глубокое колдовство ещё никогда не пытались использовать.       — Тогда… почему ты был так уверен, что умру я?       Гаюс заглянул ему в глаза.       — Мерлин, ты — сама магия. Ты рождён ею, и я уверен, что ты не сможешь жить без неё.       После этих слов Мерлин замолчал. В голове он пытался осмыслить всё, что только что услышал, а сердце уже знало правильный выбор.       Это было бы так просто. С помощью Камней четырёх стихий он мог бы уничтожить Моргаузу, Моргану и всех злых существ, нападавших на Камелот, разом. Если камни и не убьют их, то лишат магии, без которой Моргауза и Моргана будут бессильны. Они больше не будут представлять опасности для Артура, или, по крайней мере, не будут представлять такой большой угрозы. Но ведь были и добрые существа, такие как Килгарра, единороги и (сердце Мерлина учащённо забилось) Фрея. Пока в уравнении были невинные люди или существа, об этом не могло быть и речи, но что, если бы он мог это изменить? В его голове крутились тысячи возможностей. Что, если силой камней можно управлять? Что, если есть шанс, что он сможет это сделать? Станет ли он сам искать камни? Попробует ли найти их быстрее Агравейна? Обменяет ли он свою жизнь на шанс победить Моргаузу и Моргану без кровопролития?       «Что же… Похоже, моя кровь не в счёт», — с горечью подумал он.       Но он быстро выкинул эту мысль из головы.       «Нет, это не может быть правильным выбором», — решительно подумал он. — «Я не такой человек».       Гаюс смотрел на него с большой тревогой.       — Мерлин, ты же не будешь…       — Конечно, нет, — сказал он с неожиданной убеждённостью. И с игривой улыбкой добавил: — Ты бы слишком по мне скучал.       В ответ Гаюс заботливо положил руку ему на плечо. В течение нескольких секунд они не обменивались ни единым словом. А потом Мерлин снова открыл свою книгу магии и перелистал страницы, чтобы показать Гаюсу то, что он нашёл всего несколько минут назад. Он указал на рисунок амулета.       — Как ты думаешь, сколько времени уйдёт на его изготовление? — спросил он своего наставника.       — Защитное заклинание? Это не займёт много времени, — ответил Гаюс, быстро взглянув на список ингредиентов для заклинания.       Мерлин вскочил со своего места, внезапно разволновавшись. Он был рад, что нашёл себе занятие, кроме как высматривать следы Моргаузы или Морганы. В Камелоте ходили слухи, что Моргауза мертва, но Мерлин был уверен, что это не так. Он видел её во сне, и этого было достаточно, чтобы убедить его и, кстати, убедить Гаюса. Что касается Морганы, то он ощущал её присутствие в окрестностях Камелота, не слишком близко, по крайней мере, дюжину раз за последний год. У него вошло в привычку ездить на Килгарре так часто, как позволяли ему его обязанности, чтобы осмотреть королевство; не говоря уже о том, что он стал очень любить летать. Далёкий магический пульс Морганы постоянно напоминал ему о том, что более важные сражения ещё впереди. Однако мысль о том, что его ждёт битва, которой он не сможет избежать, начинала надоедать. Килгарра обвинял его в безрассудстве, и так оно и было, но лишь отчасти.       — Тебе нужен связующий ингредиент, который будет олицетворять человека, которого ты пытаешься защитить, — продолжал Гаюс. — В таких случаях лучше всего подойдёт прядь волос.       Мерлин тут же принялся обыскивать ящики, в которых Гаюс хранил свои ножи и другие инструменты. Вернувшись к столу, он протянул лекарю ножницы.       — Ты делаешь его для меня? — спросил он, удивлённый.       — Один для тебя. Один для Артура.       — И как же ты собираешься достать прядь волос Артура? — спросил Гаюс, приподняв одну бровь.       Мерлин не мог не усмехнуться.       — Возможно, у меня есть идея, но ножницы останутся у меня.       Спуск по лестнице к кухне прошёл без происшествий, и дегустация тоже. Сэр Леон, как обычно, был очень внимателен, заставив его попробовать даже масло, прежде чем намазать его на хлеб Артура. Далее, как по расписанию, он отправился в покои Артура, но принц уже не спал. С тех пор как Артур стал регентом, такое случалось всё чаще и чаще. Ему часто приходилось готовить речи, и он предпочитал делать это ранним утром.       — Что это? — в ступоре произнёс принц, как только увидел Мерлина, приближающегося с ножницами.       В отличие от своего слуги, Артур не проводил много времени с учёным человеком, а потому ножницы видел нечасто.       — Время стрижки.       Артур фыркнул.       — Ты не будешь меня стричь.       — Но она ведь тебе нужна, — лукаво сказал Мерлин.       — Кто это сказал?       Мерлин поджал губы.       — Гвен.       Тон Артура изменился мгновенно.       — Правда? — принц провёл рукой по волосам. — Ты серьёзно?       Мерлин постарался сохранить спокойное лицо.       — Все это заметили.       — Что заметили? Ты про Гвен? Я не собираюсь разговаривать о ней. Я увижу её, если захочу, и это будет моё решение. Я не желаю, чтобы мне читали нотации, как ребёнку, ни Агравейн, ни тем более ты.       — Я говорил не о Гвен. Я про ваши волосы, — уточнил Мерлин.       — О, точно. Что ты имел в виду, говоря «все это заметили»?       Мерлин отошёл за спину Артура, что дало ему возможность улыбнуться.       — Кажется, Элиан назвал вашу стрижку девчачьей. Но я думаю, что это не так. У вас красивые… светлые локоны.       Артур лихорадочно обернулся. Его лицо покраснело.       — Я — не девчонка.       — Может, мне тогда вас стоит подстричь, сир? — насмешливо сказал Мерлин.       — Хорошо.       На самом деле ему нужен был только один локон волос, поэтому ножницами он воспользовался только один раз.       — Ну вот, готово, — радостно сказал он.       — Что?       «Его реакция бесценна», — подумал он, убирая прядь волос и ножницы в карман пиджака.       — Мне пора. У меня ещё много дел, — весело сказал Мерлин.       — Что? Одна прядь? После всей этой шумихи, которую ты поднял? А как же твои слова о том, что у меня девчачьи волосы?       — Я просто повторил то, что услышал, — ответил Мерлин, поспешно собирая грязную одежду Артура.       Это был один из тех случаев, когда в него собираются бросить чем-нибудь, он просто знал это.       — Ты не можешь уйти. Ты должен закончить! — сказал принц, потрогав свой затылок, как будто был уверен, что обнаружит пропажу огромного клока волос.       — Нет, у вас очень красивые волосы. Менее девчачьи, более мужественные. Уверен, Гвен это понравится.       — Если ты не вернёшься сюда, я сам посажу тебя в колодки! — закричал принц.       — Вы уверены, что не слишком заняты? Разве вам не нужно писать длинную речь? Или заниматься другими мужскими делами? — остроумничал Мерлин, нажимая рукой на дверную ручку. Вслед за этим раздался звук, с которым кубок врезался в закрытую деревянную дверь.