Sewn Into You

Луи взглядом прожигал дыру в комоде, лёжа в постели. Он слушал приглушённые звуки с кухни вот уже на протяжении получаса. Омега ненавидел то, как часть его хотела, чтобы соулмейт последовал за ним и заставил рассказать, что не так. Если бы Гарри сделал это, то, Луи знал, он сдался бы. Знал, что он бы сказал, как сильно хочет быть навсегда связанным с Гарри, если бы тот проявил хоть каплю беспокойства. Быстро приближающаяся течка, вероятно, была причиной тому, что он не мог утихомирить свою внутреннюю омегу, которая хотела обернуться в запах своего Альфы и поселиться в его объятиях. Он ненавидел эту слабую часть себя, ту самую, которая усиливала негативные воспоминания о словах его дяди: что он никогда не будет достаточно хорош, никогда не будет достаточно силён. Он ненавидел то, что не мог взять себя в руки. То, что он медленно терял некогда очень независимого мальчика, которому никогда не был нужен никакой альфа. И всё из-за того, что теперь он влюблён в одного из них. Отвратительно. Луи задумался, стоит ли ему уйти. Ему придётся дождаться момента, когда Гарри неизбежно скользнёт в кровать и уснёт, убаюканный тихой вибрацией своего храпа. Тогда он сможет доказать себе, что может быть сильным: он выскользнет в ночь и больше никогда не вернётся. Если Гарри не хочет его, то и он сможет заставить себя не хотеть Гарри в ответ. Он сможет это сделать, возможно… Его волк беспокойно перевернулся внутри, пока Луи размышлял об этом, выстраивая план побега. Он не был достаточно силён, чтобы оставить Гарри, своего Альфу. Блядь. Он тяжело выдохнул в подушку, на которой лежал. Для него не осталось никакой надежды, он уже проиграл эту битву. Он знал, что это было всего лишь вопросом времени. Было бы чудом прожить всю оставшуюся жизнь, не поддаваясь своему статусу, без альфы. Эти мысли об одинокой жизни всего лишь попытка отыскать мнимое утешение, выход из ситуации, в которой он оказался. Сейчас же он мог ясно видеть, что это было невозможно. Дверь в спальню открылась, медленный скрип заставил плечи вмиг напрячься. Он притворился спящим, вынужденный полагаться лишь на свой слух, чтобы уловить перемещения альфы в пространстве. Шуршание одежды Гарри заполнило тишину, после чего послышался глухой звук упавшей ткани. Луи ненавидел, что не мог повернуться и насладиться видом. Ненавидел, что эта ночь отличалась от намеченного пути, по которому, как он думал, она следовала. Когда Гарри сообщил, что его родители не были родственными душами, Луи подумал, что, возможно, тот собирается сказать те самые три слова, которые он так отчаянно хотел услышать. Он думал, что, возможно, есть шанс, что мужчина наконец попросит провести эту вечность с ним. Однако этого не произошло. И становилось всё более очевидным то, что ему нужно прекратить оправдывать Гарри. Альфа не хотел его, не хотел спариваться с ним или планировать совместное будущее. Другого объяснения не было. Глубокая печаль поселилась в груди, пока он обдумывал все возможные причины. Может быть, он был недостаточно хорошим омегой, недостаточно красивым или недостаточно достойным. Он был отстойным в готовке и не имел реального плана на будущее. Не было никаких причин, по которым Гарри, альфа, буквально купающийся в деньгах, Мистер Великолепные Волосы и Твёрдый Пресс, тот, кто был буквально идеален во всём… захотел бы выбрать… Луи. Простыни рядом зашуршали, когда Гарри скользнул в кровать и она начала ходить из стороны в сторону от его попыток устроиться поудобнее. Луи закатил глаза, когда альфа перевернулся уже в третий раз за тридцать секунд. Последние несколько дней они спали в объятиях друг друга, и Луи задавался вопросом, будет ли Гарри держать дистанцию ​​сегодня. Как только эта мысль промелькнула в его обеспокоенном мозге, он почувствовал, как Гарри придвинулся ближе, крепко обхватив его руку, прежде чем оставить мягкий, но долгий поцелуй на его плече. Этот ласковый жест заставил инстинктивно наклониться к мужчине, позволяя тому обхватить своим предплечьем его живот и притянуть ещё ближе. Луи хотелось мурлыкать, хотелось полностью подчиниться, хотелось тонуть в грязных мыслях до тех пор, пока комната не наполнится ярким апельсиновым ароматом, заставив Гарри связать его узлом и окончательно сделать своим. Он никак не мог его бросить: был уже слишком привязан. Даже если бы он попытался это сделать, то внутренний волк убил бы его. — Малыш, — тихо прошептал Гарри. — Ты не спишь? На мгновение Луи подумал о том, чтобы не отвечать, притвориться, что спит, но он просто… не смог. — Нет… — Иди сюда, — альфа осторожно потянул его, пытаясь развернуть. Когда тело Луи подчинилось настойчивой просьбе, ощутив тепло ладони мужчины на сгибе колена, подтянувшей его ногу так, чтобы она оказалась на твёрдом животе, его нервы немного успокоились. Затем он почувствовал попытку общения между их волками, когда нос Гарри уткнулся в его волосы. — Тебе снова грустно. Ему было грустно. Конечно же, ему было грустно, ведь он лишился всего, на что надеялся. Прошло две недели с тех пор, как он встретил Энн Твист, с тех пор, когда он думал, что приближается к своему радужному будущему вечной жизни неспаренного омеги, живущего в одиночестве и работающего над тем, чтобы принести что-то положительное в этот мир, внести какие-либо значимые изменения. Теперь же его волк был связан с альфой, имя которого жило на его коже. Он желал, чтобы его укусили, связали узлом и оплодотворили, блядь! Он был слишком влюблён! — Из-за чего ты грустишь, щенок? — Я не грущу, — соврал Луи, ёрзая в попытке почувствовать себя более комфортно. — Я люблю тебя, — шептал навязчивый голос. — Я люблю тебя, а ты не любишь меня в ответ, и я слаб, я никогда не буду по-настоящему уверен, как сказать тебе об этом, не чувствуя себя жалким дураком. — Я ведь знаю, что это неправда, — снова прошептал Гарри, и его пальцы скользнули по позвоночнику Луи, забираясь под футболку и поглаживая кожу. — Мы можем просто… лечь спать? — омега не хотел поднимать эту тему сейчас, не хотел слышать, как Гарри отвергает его. Это могло подождать, может быть, если Луи задержится достаточно долго, судьба найдёт способ изменить сердце альфы. — Да, — он почувствовал, как Гарри сглотнул. — Хорошо… Спи, щенок, увидимся утром.

***

— Воу, воу, воу, — сердито восклицал Зейн на следующий день посреди кабинета Гарри. — Что значит, ты забыл? Луи невольно ввязался в этот спор двух лучших друзей. Всё, что он сделал, — это шагнул в открытую дверь кабинета своего соулмейта и поднял руку, чтобы постучать. За исключением того факта, что ему даже не дали возможности приложить костяшки пальцев к дереву, прежде чем Гарри затянул его внутрь. Он хотел задать всего один простой вопрос о пароле, который был ему нужен, чтобы отправить по электронной почте одну банковскую выписку Найлу. Теперь же он оказался в ловушке, в чём бы ни заключалась причина этой маленькой перебранки. — Я же говорил тебе об этом! — Гарри явно чем-то расстроил Зейна, тот даже отчаянно всплеснул руками, выражая своё разочарование. Теперь их стало двое. Как бы он ни старался, Луи было трудно простить альфу за его слова прошлой ночью. Гарри был немногословен этим утром. Он лишь бросил неловкий взгляд на Луи, поставив ему тарелку с яичницей и беконом. Они собрались на работу, не разговаривая, и всю дорогу до работы слушали утреннюю радиостанцию, как будто это было действительно интересно. — Прости, — взгляд Гарри метнулся к омеге, словно признавая присутствие Луи, с которым он не разговаривал с тех пор, как его отчитал финансовый директор. — В последнее время я был немного… занят. — Ты сказал, что будешь там… — …и я буду! — пробормотал Гарри себе под нос. Луи мог сказать, что альфа был эмоционально расстроен весь день. Волк Гарри был раздражён. Их души хотели сблизиться, хотели, чтобы эта игра в прятки, из-за которой они до конца не знали, что происходит друг с другом, закончилась. Очень жаль, что их люди были двумя невероятно упрямыми существами. — Ты ведь и Луи тоже возьмёшь с собой… верно? — спросил другой альфа, как будто Луи не стоял рядом, полностью готовый ответить самостоятельно. И так начинается его жизнь, в которой за него говорит альфа. Он закатил глаза. — Возьмёт меня куда? — На мою помолвку. Завтра. Негодование, которое он испытывал по поводу их разговора, в мгновение растаяло, когда его настигло осознание. — Помолвка? Ты обручаешься? Ты делаешь предложение Джиджи?! — омегу захватило головокружительное волнение от этой новости. Взгляд Зейна в упор уставился на Гарри, и он смотрел на него так, словно хотел убить самым страшным способом. — Мне жаль! — воскликнул Гарри. — Всё было… — он запнулся на полуслове, как только встретился взглядом со своей второй половинкой. — Сложно. Луи не собирался сейчас спорить. Он просто упакует это словечко в красивую коробочку, засунет поглубже в задний карман и будет выжидать момента, когда сможет использовать его против себя самого. Насколько всё могло быть сложно на самом деле? Секс, узел, укус. Это же буквально одни из самых базовых биологических требований, которые только были у альф в их обществе. Если вся эта куча дерьма между ними и была «сложной», то Гарри был тем, кто виноват в этом. — Вы ведь придёте… правда? — обеспокоенно спросил Зейн. — Вы оба. Соулмейты посмотрели друг на друга, и между ними начало нарастать напряжение. Раньше всё не казалось таким тривиальным. До того, как Гарри узнал правду об отношениях своих родителей, всё было довольно деликатным. Теперь же всего один неверный шаг мог привести к разрушению их связи. Всё было по-другому: накопление всего, через что им пришлось пройти, нарастало с невообразимой силой, словно если они не сделают связь постоянной, то оба полностью лишатся её, соскользнут в противоположные водовороты и больше никогда не встретятся. — Да, — напряжённо ответил Гарри, не отрывая взгляда от Луи. — Мы оба будем там. Омега кивнул, сжимая кулак в кармане и представляя, как его оборачивает рука Гарри. Он мог чувствовать призрак их пальцев, так крепко сжимающихся, но не способных удержать друг друга. Он сглотнул, когда ногти впились в ладонь. Надвигающееся видение Гарри, который затащит его в чёрную дыру, если он отпустит, вторглось в беспокойный разум, словно нежеланный гость. — Там ведь будет дресс-код, верно? — уточнил Гарри, поворачиваясь к Зейну. Его голос был натянутым, как будто напряжение, скопившееся в его плечах, захватило всё существо. — Коктейльный наряд, — кивнул Зейн. Сердце Луи упало совсем по другой причине, когда он понял, что у него нет возможности одеться для этой вечеринки. — Я не… Я… Рука его соулмейта поднялась, чтобы пресечь беспокойство Луи. — Я знаю, Лу, вечером я отвезу тебя в магазин, чтобы купить что-нибудь подходящее. — Но, — вмешался Зейн. — Ты же говорил, что поможешь мне решить оставшиеся вопросы сегодня вечером, так как моя машина в мастерской… Мне нужно разобраться с рестораном и забрать кольцо у ювелира. Гарри тяжело вздохнул, и обе его руки устало пробежались по лицу. — Так, ладно… эм. Зейн начал лихорадочно загибать пальцы и перечислять варианты развития событий, суетливым шагом измеряя комнату в состоянии, похожем на нервный срыв. — Я не смогу забрать кольцо, если ты меня не подвезёшь! Если нет кольца, то нет помолвки, а если нет помолвки… В этот момент в кабинете позади него раздался знакомый стук высоких каблуков. — Что случилось? — спросила Энн, выглядя всё такой же сияющей и жизнерадостной, как и всегда, в своей большой белой водолазке. — Ничего, — проворчал Гарри, тут же отвернувшись, чтобы пропустить мать, и уставился на окно позади себя. Луи сердито фыркнул. Если бы ему не нужно было спросить альфу об этом тупом письме, то он бы уже давно ушёл. Вся эта сцена была слишком драматичной, на его взгляд. А ведь он был омегой, ради бога. — Гарри забыл, что завтра у меня помолвка, и теперь Луи нечего надеть на вечеринку, потому что я не сказал ему об этом сам. — И это всё? — спросила Энн, изогнув бровь в сторону сына, который продолжал активно её избегать. — В этом вся проблема? В том, что Луи нечего надеть? — Да, — подтвердил Зейн, всё больше раздражаясь. — И кольца не будет… И мне просто придётся сделать предложение с моей любовью и привязанностью и надеяться, что она не убьёт меня, когда придёт на вечеринку и узнает, что Луи там не будет, потому что Гарри забыл сообщить ему об этом и заранее позаботиться о наряде… — О, пожалуйста, — Энн остановила эту, казалось бы, нескончаемую тираду, её руки схватили Луи за плечи, подталкивая к двери. Он хотел повернуться, чтобы поблагодарить женщину. — Я позабочусь о том, чтобы Луи был одет, а ты найдёшь способ достать кольцо. Гарри закатил глаза. — И! — добавила Энн, прежде чем полностью закрыть дверь. — В знак признательности за мою доброту в устранении этой маленькой неприятности я бы хотела, чтобы вы оба организовали экстренное совещание руководства через, — она взглянула на часы. — Десять минут. — Для чего? — резко спросил Гарри, его взгляд потемнел, когда он наконец посмотрел на свою мать. Энн крепче обхватила мальчика рукой, ещё ближе притягивая к себе. Луи не осознавал, что напрягся из-за перемены в поведении Гарри, пока его позвоночник не оказался прижат к тёплому телу Энн в защитном объятии. — Мы проводим ребрендинг, — заявила она. — А теперь, если вы меня извините… мне нужно приодеть будущего зятя. Глаза Луи расширились, а щёки вспыхнули от смущения. Он заметил, как Гарри сглотнул и его глаза смягчились от последних слов матери. Однако, прежде чем омега успел что-либо возразить по этому поводу, его спешно утащили прямо по коридору и в лифт. Энн критично осмотрела его, её глаза скользнули по плечам, а пальцы коснулись талии. Он тяжело сглотнул, когда она повернула его, несомненно, разглядывая его задницу. — Могу предположить, что у тебя размер S, — заявила она так, словно только что не изучала все его изгибы. — У нас что-нибудь найдётся, — она снова замолчала, наклоняясь, чтобы стянуть брюки на его лодыжках. — Возможно, здесь придётся немного укоротить, — Энн подняла руку, чтобы с нежностью провести по его волосам, и Луи понял, откуда у Гарри эта привычка. — Ты миниатюрный, не так ли? Вполне возможно, что Луи умер от смущения и попал в катастрофический цикл сценариев, удерживающих его и не позволяющих выбраться. Когда Энн повела его в сторону студии дизайна, он хотел запротестовать. Ни единая фибра его души не желала находиться в одном помещении с большинством из дизайнеров. — Габи, дорогая, — Энн улыбнулась, остановившись у рабочего места подруги. Само присутствие Энн Твист означало, что почти все глаза устремились в их сторону, заставив Луи почувствовать себя в высшей степени осознающим своё существование. — У меня есть для тебя небольшая просьба, если это не затруднит. — Вообще никаких проблем, — Габи отошла от манекена, на который была наброшена какая-то блестящая ткань. — Тут нашему любимому мальчику, — улыбнулась Энн, снова положив руку ему на плечо, — нужно что-то подобрать для завтрашней вечеринки. — О боже, — глаза Габи в ужасе расширились. — Тебе нечего надеть?! — Нет, — смущённо признался Луи. — Я не… знал. — Гарри забыл ему сообщить, — Энн улыбнулась, однако тон её голоса явно давал понять, что она была так же раздражена своим сыном, как и Зейн. — Поэтому я надеялась найти для него что-нибудь подходящее в нашем каталоге… возможно, придётся укоротить брюки и немного ушить в талии, — Энн начала указывать на его тело, перемещая взгляд Габи за кончиком указательного пальца. — М-м… скорее всего, — задумчиво произнесла Габи, уложив обе руки на его талию, а затем начала крутить его из стороны в сторону, чтобы лучше рассмотреть. — Ты и вправду такой крошечный. Такими темпами его щёки точно приобретут постоянный оттенок клубники, он понял это по исходящему от них теплу. Однако Габи не собиралась останавливаться, она никогда не останавливалась. — Но у тебя отличная объёмная задница, не так ли? — Хватит, ладно? — он оттолкнул от себя руки подруги, скрестив собственные на груди, и каждый волосок на его затылке встал дыбом от дискомфорта. — Неудивительно, что Гарри всё время на тебя пялится! — Габи ущипнула его за щёки, те самые, которые покраснели ещё сильнее от того, что мать альфы буквально стояла прямо у них за спинами, пока они обсуждали интимные части его тела. — Прекрати! — шикнул он в пол. — Ты такой милый! — продолжала издеваться над ним Габи. — И у вас будут такие же милые щенки. Он вовсю пылал изнутри, чувствуя, как увядает его достоинство. Когда к разговору подключилась Энн, это совсем не помогло. — Да… они ведь и правда будут самыми милыми, не так ли? У него не было сил бороться с будущей тёщей. Он просто поджал губы, и ещё более густой румянец растёкся по лицу, когда он опустил взгляд в пол, позволяя этим двоим вести его в сторону коридора. — О-о, — рассмеялась Габи. — Можно я стану крёстной? Пожалуйста? — Я не беременный, Габи, перестань, — он тоже рассмеялся, но тут же стих, как только услышал тихое рычание, донёсшееся откуда-то из коридора. Подняв голову, он наткнулся на карие глаза и светлые пушистые волосы. Себастьян сверлил его взглядом с каким-то сердитым собственничеством, пылающем в глубине зрачков. Рулон чёрной ткани был крепко прижат к его груди, пока он неподвижно стоял рядом с Кертисом, ожидая, когда все они пройдут. У этого омеги хватило дерзости стоять там и едва сдерживать рычание, застрявшее в горле, даже когда их генеральный директор лично сопровождал Луи в одно из дизайнерских хранилищ. Себастьян, очевидно, услышал разговор о щенках Гарри, и это стало причиной срыва. Луи почувствовал, как его собственный волк начал рычать, ноги попытались двинуться в сторону другого омеги с полным намерением показать ему, кто на самом деле здесь сильный и достойный омега. — Полегче, тигр, — прошептала Энн, отвлекая Луи от инстинкта атаковать, и увела его дальше по коридору, минуя угрозу. — Это того не стоит, любимый, — сказала она, поглаживая его спину. Он снова зарычал, сдерживая навязчивые мысли. Почему же он не хочет меня спарить? Почему бы, блядь, родственной душе уже не укусить меня? Но это был не разговор для матери Гарри: ответить на этот вопрос мог только сам альфа. — Ты у нас сегодня задиристый, да? — сквозь смех проговорила Габи, как только они оказались вне зоны слышимости. Энн ухмыльнулась, открывая им доступ в шкаф, в котором, казалось, хранились тысячи старых предметов одежды. В это мгновение Луи максимально сосредоточился на запахе дорогих тканей и стенах, которые заполняли три ряда полок, покрытых пластиковой упаковкой. — Ничего себе. — Впечатляет, правда? — улыбнулась Энн. — Да, — согласился Луи, оборачиваясь и оглядывая всё пространство. — Ладненько, — вздохнула Энн. — Могу ли я тогда оставить вас двоих? Меня ждёт важная встреча, на которой мне нужно присутствовать. — Что именно вы хотите, чтобы он надел? — спросила Габи, вглядываясь в пространство более сосредоточенно, в отличие от Луи. — Что ему по душе! — воодушевлённо крикнула Энн, закрывая за собой дверь. Габи озорно улыбнулась. — Я наряжу тебя, как маленькую куклу Барби. У Гарри не хватит сил сопротивляться тебе, он просто не сможет устоять. Луи только закатил глаза, наблюдая, как Габи достаёт не менее десяти пакетов с одеждой и швыряет их на стол в центре комнаты. — Итак, — начала Габи, распаковывая одну из упаковок. — Как именно Гарри умудрился не рассказать тебе о помолвке Джиджи и Зейна завтрашним вечером? Вы двое вообще разговариваете? — Если ты не заметила, — защищаясь, ответил Луи. — В последнее время дела идут неважно. Неважно — это ещё мягко сказано. Казалось, что всё словно разваливается. Все его опасения, связанные с чувством, что Гарри был только его Альфой, а не судьбоносной любовью, быстро воплощались в жизнь. Это продвижение в их отношениях, этот головокружительный танец, в котором они участвовали, буквально трещал по швам. Габи приложила чёрный пиджак к груди Луи. — Я бы хотела, чтобы вы двое просто поговорили друг с другом. Клянусь, вы, ребята, безнадёжны. — Безнадёжны, может быть, ты права, — произнёс Луи, закатывая глаза и засовывая руки в пиджак, который натягивала на него подруга. — Надеюсь, что в этот раз мне удастся сократить свои потери, — даже когда слова слетели с его губ, Луи знал, что этого не произойдёт. Но ему нравилось притворяться, что это смягчало удар. Дизайнер подошла, дёргая за лацканы чересчур агрессивно. — Он не одноразовый! Вы двое — родственные души! — её руки крепко сжали его плечи, хорошенько встряхивая. — В конце концов ты вобьёшь это себе в голову. Луи повторил действия омеги. — Так, может быть, проблема не во мне! — предположил он. — В эту игру играют двое! Габи оттолкнула его, в очередной раз закатив глаза, и быстро сняла с его тела приятную на ощупь ткань. — Вы оба в равной степени виноваты, — она вытащила из стопки тёмно-синий костюм, внимательно осматривая его. — Если бы ты просто позволил себе побыть омегой рядом с ним, то он бы укусил тебя в ту же секунду. Луи вздохнул, когда подруга снова начала в него тыкать руками, ощупывая одежду. — Это… — он задумался, стоит ли на самом деле задавать этот вопрос… действительно ли он хотел совать нос в сексуальную жизнь двух своих самых близких друзей? В конечном итоге именно отчаянное желание избавиться от своих беспорядочных мыслей заставило его сдаться. — То, что ты сделала с Лиамом? Она ухмыльнулась, глядя на него исподлобья, игнорируя вопрос, который он только что задал, прежде чем присесть и осмотреть пуговицы очередного пиджака. Его брови взлетели вверх от неловкости того, как близко оказалось её лицо к его паху. — Эй, Габ, я, конечно, люблю тебя, но не в этом смысле. Габи рассмеялась, слегка надавливая ему на живот, пока её пальцы продолжали теребить подол пиджака. — Не будь придурком. И нет, не совсем так. Лиам и я — всё это произошло очень быстро. — Итак, — Луи взглянул на яркие флуоресцентные лампы над собой. — Ты говоришь мне, что Гарри на самом деле так же не заинтересован во мне, как и я в нём, — омега резко выдохнул. — Потому что вы с Лиамом прекрасно спарились, и Зейн и Джиджи тоже и теперь собираются помолвиться, и… — ПРЕКРАТИ. КОПАТЬСЯ. В. СВОИХ. МЫСЛЯХ, — строго прервала его Габи между мягкими похлопываниями по груди. — Вы с Гарри оба сделали из этого бардак… ВМЕСТЕ! — Ну, вы с Джиджи всегда такие… — он протестующе взмахнул руками и повысил тон голоса, чтобы спародировать подруг. — Вам нужно поговорить с ним… Вы слишком всё усложняете. — Верно, и… — глаза Габи расширились, когда она ножницами обвела круг в воздухе, вынудив Луи слегка отступить назад от лёгкой угрозы. — Тебе следует поговорить с ним… а ты всё усложняешь. — Это он тот, кто кусает! — с горечью заявил Луи. — Если я правильно помню из уроков по здоровью, то всё это кажется довольно очевидной процедурой… Родственная душа, секс, укус… Насколько всё может быть сложно? Габи громко рассмеялась, прикрывая рот рукой, чтобы заглушить звук. — Да, я полагаю, что так оно и работает… но я постепенно начинаю думать, что вы двое могли бы найти способ усложнить что угодно. Луи снова раздражённо вздохнул. Он серьёзно задумался на миллисекунду, что должен просто накричать на своего Альфу, чтобы тот наконец-то спарился с ним. Всё между ними было таким раздражающе запутанным и быстро затуманивало весь его здравый смысл. Ну, это и его быстро приближающаяся течка. Это была тема, которую он хотел бы избежать — большое спасибо! Габи отступила назад, осматривая пиджак на его плечах. — Да, детка, — она одобрительно кивнула. — Ты выглядишь чертовски горячо. Её взгляд продолжал сканировать его с ног до головы. На мгновение он даже почувствовал себя слегка оскорблённым такой очевидностью. — Гарри снова влюбится в тебя. — Разве ему не нужно сначала сделать это в первый раз, чтобы это произошло снова? Габи закатила глаза, отшвырнула ножницы, которые держала в руках, на кучу одежды, а затем подняла несколько пальцев в воздух. — Сколько пальцев я показываю? — настойчиво спросила она. Он в замешательстве покачал головой. — Два? Какое это имеет значение? — Просто проверяю, не слепой ли ты, — заявила она. — Знаешь ли ты, каким несчастным был Гарри? Каким вечно безжизненным он выглядел до того, как ты появился в его жизни? Ты изменил его, — её крепкая хватка на плечах как будто что-то встряхнула внутри него. — Он счастлив! Он влюблён! В тебя! — Как скажешь, — Луи решил выйти из этого утомительного разговора. — Мы закончили? — Нет, — Габи закатила глаза, когда Луи отмахнулся от обсуждаемой темы. — Нам ещё нужно пойти в комнату с тканями, чтобы я смогла сшить тебе галстук и нагрудный платок. — Это глупые вещи, — вздохнул омега. — Мне это не нужно, Габ. — Они не глупые, они помогают тебе выглядеть более собранно, — возразила она. — Кроме того, мне в любом случае нужно это сшить, а эти вещи я могу скроить даже во сне. Теперь пойдём. Дизайнер провела его обратно по коридорам в другое запертое пространство. Сотни рулонов ткани были упорядочено сложены вдоль стен. — Мне что, придётся надеть чёртов галстук? — заныл Луи. — Мне это не нравится. — Просто расслабься, — уговаривала Габи, наклоняясь, чтобы просмотреть некоторые рулоны. — Ты выглядишь горячо… И мне нужно прикинуть на тебе, чтобы понять, какой узор будет смотреться лучше всего. — Просто сделай чёрный, и дело с концом. — Костюм синий, Луи, — заявила она, доставая рулон тёмно-красной ткани. — Боже, ты хоть что-нибудь понимаешь в моде? — Сомневаюсь, — Луи и Габи одновременно обернулись в сторону источника другого голоса на противоположном конце комнаты. Кертис и Себастьян возвышались над одним из столов в глубине помещения. Их чёрный рулон ткани был разложен Кертисом, который смеялся над комментарием, сделанным его другом. — Не обращай на них внимания, — отмахнулась Габи. — У нас есть то, что нам нужно, пойдём. Но они не закончили. Словно подливая масло в огонь, Кертис решил нанести решающий удар, чтобы посильнее ткнуть Луи прямо в больное место. — Привет, Сири, — громко проговорил Кертис, когда они приблизились к двери. — Сколько времени требуется альфе, чтобы спариться со своей второй половинкой после встречи с ней? Луи застыл, ошеломлённый дерзостью, не в силах сделать ни шага. Габи попыталась вытолкнуть его из комнаты. В этот самый момент голосовой помощник издал звуковой сигнал, отвечая на запрос Кертиса: — Самое длительное время, которое требуется альфе, чтобы спарить свою вторую половинку после встречи с ней, составляет примерно 10,4 дня… Я ответила на ваш вопрос? — Да, Siri, — гаденько ухмыльнулся Кертис. — Так и есть. Луи сглотнул, чувствуя жжение от слёз, собирающихся в глазах. Он мысленно подсчитал дни с тех пор, как начал работать в Styles Designs, и в итоге получил в общей сложности 11. — Давай же, Лу, — Габи наконец вытащила его из комнаты. — Не слушай их. Они ужасны. — Похоже, время вышло, красавчик! — прикрикнул Кертис, когда за ними закрылась дверь. Луи понятия не имел, что это значит. Это было похоже на угрозу. Он был уверен, что у одного из них был какой-то план, не сулящий ничего хорошего.