Sewn Into You

Луи нужна была одна чёртова минутка. Именно по этой причине он выскользнул из объятий Зейна и направился в мужской туалет, не проронив ни слова. Он чувствовал, как всё его тело горит. Как будто его мысли воспламенились, оставляя за собой клубы дыма, затуманивая его рассудок и влияя на химию его тела. Это был Гарри. Тот самый Гарри? Альфа, который должен был защищать его и стать отцом его детей? Чёрта с два. Это не только укрепило его нежелание иметь альфу, но и доказало, что буквально все они, каждый из них, были эгоистичными ублюдками, не обращающими внимания ни на кого вокруг. Потому что Гарри чувствовал, как ему больно, он был в этом уверен, а этому придурку было абсолютно наплевать. Когда Луи оказался за дверью туалета, тяжело дыша и сжимая кожу там, где горела метка, он наконец позволил слезам пролиться по его щекам. Он ничего не мог с собой поделать. Его внутренний омега был ранен и жаждал, чтобы его обнял тот самый человек, которого так долго ждал волк. Каждый раз, когда Луи говорил о своей ненависти к альфам всяким незнакомцам или, откровенно говоря, в основном Лиаму, его внутреннему омеге было всё равно. Его волк на самом деле хотел только одного альфу, чьё имя было выгравировано на коже, и не беспокоился, пока Луи его ждал. В этот момент Луи понял, что сползает по двери, прижимая предплечье к животу и испытывая мучительную боль от того, что волк был гораздо лучшего мнения о его альфе, чем он сам. Луи не был разочарован, в отличие от него. Луи напомнил своему волку обо всех случаях, когда его дядя кричал на него, говорил ему, что он никчёмный и нелюбимый, потому что никто не хотел мужчину-омегу, никто не уважал мужчину-омегу. Сколько раз его сдерживал или контролировал Саймон, маскируя это дерьмо под ложной заботой, потому что он «беспокоился, что с ним что-то случится», ведь он был «слабым и неспособным постоять за себя». Дядя Саймон разрушил последние восемь лет его жизни, даже не позволив ему навестить мать на смертном одре, потому что уже наступил комендантский час. Когда Луи попытался бросить ему вызов и начал кричать, что ему нужно увидеть её, Саймон ударил его. Мама Луи умерла всего несколько часов спустя, пока он лежал в своей постели, свернувшись калачиком и мечтая уйти вместе с ней. Он ненавидел альф и всегда будет ненавидеть их. Гарри не был исключением. То, как Гарри прокричал, нет, проорал, что не хочет его видеть, было лишь подтверждением слов его дяди. Его родственная душа не хотела его, и всё было в порядке, даже если Луи пришлось сидеть на этом ярко-белом, сбивающем с толку, чистом полу туалета и самому собирать осколки своего омеги. Не было ни единого шанса, что другой альфа помешает ему жить своей жизнью. На самом деле именно голос матери, доносящийся из глубин памяти, заставил Луи встать. «С тобой всё будет хорошо, детка», — он мог прочувствовать воспоминание о том, как её большой палец проводил по его щеке, чтобы вытереть слёзы. — «Я буду с тобой вечно, всегда и навсегда. Ты никогда не будешь одинок». Луи упёрся руками в край раковины, глядя на свои покрасневшие глаза. Его сердце билось со скоростью мили в минуту, его внутренний омега всё ещё страдал, подавленный внутри маленького тела. Луи чувствовал себя плохо, как будто в любой момент мог потерять сознание. Он беспокоился, что приближался к дропу. На седьмом курсе по здоровью он был ошеломлён, когда его учитель рассказывал студентам об омега-дропах и инструкциях, которым нужно следовать, если кто-то другой столкнулся с одним из них или если нужно пройти через это самостоятельно. Он ничего не запомнил из той информации. Эти падения звучали пугающе, он не хотел даже думать о том, что его тело могло быть способно на такое. Луи жалел о том, что не уделил больше внимания этому, когда почувствовал тошноту в желудке, сухость в горле и пустоту внутри. Может быть, он знал бы признаки и симптомы, а также то, в какой момент следует обратиться за помощью. Он подумывал позвонить Лиаму. Луи знал, что если бы он это сделал, то друг был бы здесь через несколько минут. Но что он должен сказать? Что вся эта работа на самом деле была подставой? Что его родственная душа оказалась тем человеком, которому Луи должен был лично помогать? Или то, что Гарри был настолько против даже малейшей мысли о Луи и что из-за этого тот был близок к дропу? Плюс тот факт, что Луи снял почти все деньги со сберегательного счета, чтобы отдать Лиаму свою часть арендной платы за этот месяц. Дела в баре были ещё хуже, чем Луи намекал всего несколько дней назад, когда Энн предложила ему работу. Работая там, он фактически терял деньги из-за расходов на проезд и необходимости сдавать рубашки в химчистку, чтобы выглядеть презентабельно. Луи нужны были эти деньги. Настолько, что он даже не покупал продукты уже несколько недель. Но он никому об этом не говорил, потому что если бы Лиам узнал о его финансовых трудностях, то настоял бы на том, чтобы Луи не платил аренду, а это было их соглашением, когда он переехал. Именно этого и хотел Луи. Его можно было бы уважать как того, кто проложил путь будущим мужчинам-омегам. Он хотел доказать им, что они тоже могут преодолеть предрассудки общества и жить жизнью, о которой всегда мечтали и которую заслужили. Руки Луи дрожали, когда он подставил их под холодную воду. Ему нужно было встряхнуть свою нервную систему, вытащить себя и своего волка из этого состояния. Нахуй его альфу. Нахуй Гарри. Нахуй это бредовое общество, в котором он жил. Луи снова посмотрел на своё отражение. Если он сделает это, то ничего больше не сможет его остановить. Если он сможет работать со своей родственной душой, то никакой другой альфа больше не сможет встать у него на пути. Луи тяжело выдохнул, затем подставил ладони под струю холодной воды и плеснул себе в лицо. Он сделает это ради себя, ради всех будущих омег-мужчин и ради чёртовых денег. Потому что деньги никогда не будут лишними, а иметь дело с этим придурком стоило каждого пенса, который Энн ему платила. Он осознавал, что с этого момента его ждёт тяжелая битва, но он был полон решимости бороться на каждом этапе пути. Когда Луи вышел из туалета, в коридоре стояла только Энн, которая тут же подняла глаза, набирая что-то на телефоне. — Ты уверен, что с тобой всё в порядке? — сказала она самым мягким тоном. Он нуждался в этом — в утешении матери. Казалось, что его собственное утешение само послало её к чёрту. — Ты ведь не думаешь отступить, правда? — её рука обняла Луи за плечо, и он позволил себе на мгновение опустить на неё голову. — Нет, — горько усмехнулся он, слегка всхлипнув. — Я не позволю какому-то глупому альфе остановить меня. Она крепко прижала его к себе. — Это мой мальчик, — горделиво прошептала она. — Что-то мне подсказывает, что мы с тобой прекрасно поладим. Он рассмеялся в пол, следуя за её шагом прочь от запаха, который теперь вызывал у него тошноту; его внутренний омега всё ещё скулил внутри из-за отказа. Он попытался оттолкнуть волка, из-за чего его колени на мгновение ослабли. — Позволь мне показать тебе мой кабинет, — Энн провела рукой вверх и обратно вниз по его руке. — А потом я тебя отпущу разбираться с остальными делами. — Хорошо, — тихо пробормотал Луи. — Как ты относишься к тому, чтобы отчитываться перед Зейном? — спросила Энн, проведя мальчика мимо нескольких других столов, которые выглядели точно так же, как его собственный. Люди за ними усердно работали. Однако он поймал несколько подозрительных взглядов в их сторону, вероятно, из-за того, что генеральный директор той самой компании, в которой они работали, прижимала к себе незнакомца, направляя в свой кабинет. — Если это слишком, то можешь работать со мной, пока не почувствуешь себя более комфортно. — Нет, — Луи не хотел беспокоить Энн. — Нет, с Зейном всё в порядке. Он, эм… Я думаю, он немного напоминает мне Лиама. Мне комфортно с Зейном. Энн повернулась, чтобы посмотреть на мальчика, как только они оказались в безопасности её кабинета. — Да, я так и подумала, что вы отлично поладите, — Энн провела подушечкой большого пальца по щеке мальчика. Движение было таким быстрым, что он почти убедил себя, что ему это показалось. Затем она повернулась и направилась к своему столу. Офис Энн сильно отличался от офиса Зейна и Гарри. Стены были темно-фиолетового цвета, а манекены были разбросаны по периметру кабинета, покрытые тканями и булавками. У неё была огромная белая доска с различными образцами принтов, разложенными на ней. Стол оказался завален эскизами дизайнов. Было похоже на то, что Луи попал в модную версию фабрики Вилли Вонки. Он был в восторге. — Ты когда-нибудь интересовался модой? — спросила его Энн, подойдя к маленькому холодильнику, который он не заметил, одновременно оглядывая остальное пространство вокруг себя. Энн схватила две бутылки с водой и протянула одну мальчику. — Не совсем, — пожал плечами Луи, а затем поблагодарил её за любезный жест. — Но я очарован процессом, если честно. Этаж дизайна похож на сон. Она кивнула, открыла бутылку и сделала небольшой глоток. — Я думаю, тебе понравится многое из того, что производит команда Джонни. Много кожи, тёмных цветов и смелых принтов, — она кивнула. — Сейчас они работают над уличной линейкой одежды на осень. Мне не терпится увидеть, что из этого получится. — Это как раз по мне, — рассмеялся он. — А что насчёт работы моделью? — резко спросила Энн. — Нет, — Луи яростно покачал головой. — Это точно не моё, у меня нет для этого нужных черт. — О, да ладно, — Энн окинула мальчика взглядом. — Камера тебя полюбит. Я думаю, ты отлично справишься с некоторыми из рекламных роликов мужской одежды, которые мы готовим. Луи не мог не покраснеть. — Спасибо, но я не думаю, что создан для такой жизни. — Справедливо, — она сделала ещё один глоток, прежде чем поставить бутылку на пустое место на своём столе. — Но если ты вдруг передумаешь — Джиджи, девушка Зейна, работает в модельном агентстве, с которым мы сотрудничаем. Они хорошо платят. — Вы, — Луи сглотнул. — Вы так пытаетесь сказать, что больше не хотите, чтобы я занимал эту должность? — О, нет, конечно, нет, — лицо Энн нахмурилось. — Я просто считаю, — она задумалась на мгновение, её пальцы впились в эскиз платья в белый и синий горошек. — Я думаю, ты быстро перерастёшь должность личного помощника. Что-то мне подсказывает, что ты способен на гораздо большее. И я просто хотела узнать, как помочь тебе вырасти, вот и всё. — Вы, — сглотнул Луи. — Вы правда готовы сделать это? Для меня? Рот Энн был слегка приоткрыт, в то время как она восхищалась мальчиком, так благодарным за её доброту. Это согревало ту часть её сердца, которую её собственная плоть и кровь растоптала всего несколько минут назад. — Конечно, love, как я уже сказала ранее, ты наша семья. Это снова вернуло Луи к моменту, когда Энн пыталась удержать его от того, чтобы выбежать из здания и никогда не оглядываться. Он дрожал, пытаясь удержаться на ногах в тот момент, когда услышал, как взорвался альфа Гарри, и всё из-за факта самого существования Луи. Но Энн сказала ему, что позаботится о нём, что Луи — её семья, что она сделает всё возможное, чтобы у него было всё необходимое и чтобы он был в безопасности. На мгновение, даже несмотря на то, что под свитером пылала метка его родственной души, он снова почувствовал материнскую любовь. Он задавался вопросом, была ли Энн единственной причиной, по которой он не погрузился в омега-дроп. Может быть, это его собственная мама послала её в его жизнь. — Спасибо вам, — Луи сжал бутылку в руках ещё крепче, пытаясь сдержать слёзы, грозившие навернуться на глаза. — За всё. Я… я не уверен, что я сделал, чтобы заслужить это, но… спасибо. — В любое время, love, — улыбнулась она. — Как насчёт того, чтобы мы тогда приступили к работе? Ты чувствуешь себя готовым к этому? Луи легко пожал плечами. — Полагаю, что да, надо же когда-нибудь сделать это, не так ли? Энн проводила их обратно к кабинету Зейна, но Луи чувствовал его запах, чувствовал, как сжимается его живот с каждым сделанным шагом. Луи беспокоило то, что в его омеге всё ещё сидела частичка надежды, которую он чувствовал каждый раз, когда контактировал с этим человеком. Как будто такой человек мог когда-нибудь измениться. Гарри чётко выразил свою позицию. Он не хотел иметь ничего общего с Луи. Луи был рад оказать ему услугу. И действительно, как только они завернули за угол и оказались в кабинете Зейна, омега снова встретился взглядом с Гарри и по его спине пробежала холодная дрожь. Почему он был таким красивым? Было бы гораздо проще, если бы он был уродливым. Однако Гарри был, вероятно, одним из самых привлекательных людей, которых Луи когда-либо видел. Чёрная рубашка была расстёгнута на несколько пуговиц, и всё это дополнялось темно-зелёными брюками, узкими во всех нужных местах, и это заставляло Луи думать о вещах, о которых он не хотел бы думать. Не помогало и то, что запах Гарри вызывал привыкание. Сначала Луи был очарован плотным кедровым ароматом. Затем, через некоторое время, в его нос проникли сладкие нотки розы и инжира, смешиваясь. Он хотел искупаться в этом запахе. Зелёные глаза Гарри потемнели в тот момент, когда у Луи перехватило дыхание. Луи забеспокоился, что альфа мог догадаться, о чём он думал. Сейчас определённо не время показывать слабость. — Принёс Зейну список дел, — с горечью сказал Гарри матери, направляясь к той самой двери, у которой они стояли. — Я буду в своем офисе, работая над теми сроками, по которым отстаю. Когда Гарри приблизился, Энн встала прямо перед Луи, удерживая их на расстоянии. Омеге Луи было ещё больнее от того, что его пришлось ограждать от единственной души, с которой он когда-либо был связан. Тем не менее он хотел протянуть руку и обнять Энн за её доброту. Он гордился тем, что был омегой, когда рядом с ним стояли другие, такие же, как Энн. Она стала для него образцом для подражания за те четыре дня, что он её знал. Он был уверен, что даже если бы у него была возможность стать альфой, то он бы этого не сделал. Все они были жалкими, их единственным спасением были их грёбаные узлы, а сейчас делали игрушки, чтобы заменить это дерьмо. Да, мир был бы лучше без этих доминирующих ублюдков. — Он просто прелесть, — решительно сказала Энн, услышав, как хлопнула дверь комнаты её сына. — Как грёбаный ребенок в кондитерской, — стул Зейна скрипнул под ним, когда он ответил сарказмом. — Этот список дел выполним? — спросила Энн. — Хм, — Зейн взял отпечатанную бумагу и перечитал её. — Да, предположим, что так. Немного перебор на мой взгляд, но я думаю, это не то, с чем Луи не смог бы справиться. — Отлично, — руки Энн в последний раз потёрли руки Луи, чтобы привлечь его внимание. — Помни, любимый, если тебе что-нибудь понадобится… что угодно, ты ведь помнишь, где мой кабинет, верно? — Да. — И маленький секрет, — прошептала она. — Если ты наберешь 4-1-1 на своем рабочем телефоне, то доберешься до моего пейджера. — Правда? — спросил Луи. Она кивнула. — Но это секрет. Никому не говори. — Понял, — хихикнул Луи. Это был только его первый день, а у него уже были секреты с генеральным директором. Да у него всё было отлично. — Убедись, что он оформит все необходимые документы по трудоустройству, прежде чем приступит к этому, — она указала на бумагу в руке Зейна. — И хорошенько позаботься о нём! — Да, да, — Зейн закатил глаза. — Ты же знаешь, я тебя не подведу! — Вот поэтому я и люблю тебя! — пропела Энн из коридора. Зейн положил стопку бумаг и ручку перед стулом, стоящим у его стола, и позволил Луи сесть и приступить к заполнению. Это было изнурительно: читать все эти документы, предоставлять всю надлежащую информацию и другие монотонные детали. Ещё даже не наступил полдень, а он был совершенно измотан. Луи был удивлён, когда Зейн вернул разговор к чему-то, не связанному с работой. — Знаешь, так не будет вечно. Я же говорил, что это может занять некоторое время. Он придёт к тебе. — Если честно, то не знаю, хочу ли я, чтобы он ко мне приходил, — выдохнул Луи, не желая вести какой-либо разговор, связанный с тем самым мужчиной, который сидел по другую сторону стены рядом с ним. — Не уверен, что мне нужен мудак в качестве родственной души. — Но мы получаем только одного, — добавил Зейн. — Даже этот мне не нужен, — парировал Луи, подписывая ещё один документ. Луи заметил, как приподнялась бровь Зейна. — Что? — спросил он, переворачивая страницу. — Тебе действительно не нужен соулмейт? — Нет, — пожал плечами Луи. — Без обид, но альфы — это как… худшие из худших. Вы, ребята, маскируете собственничество под защиту, а защиту — под любовь. Ничего из этого не соотносится друг с другом. Я встречал достаточно альф, и всем им нужен только контроль и секс. На самом деле я бы предпочел не быть беременным всю свою жизнь, не имея возможности высказать своё мнение о том, что в ней происходит. Зейн моргнул, на мгновение замерев, обдумывая речь Луи. — Я могу заверить тебя, что не все альфы хотят только контроля и секса. Когда Луи не ответил, Зейн понял, что ему не удалось привести достаточно веский аргумент. Он вздохнул. — Для меня и Джиджи наши статусы — это лишь малая часть динамики наших отношений. У неё, по сути, больше свободы, чем у меня! Омеги могут быть такими же собственниками, как и альфы, знаешь ли. — Да, — закатил глаза Луи. — Но у нас нет суперголоса, который заставит тебя делать что угодно по прихоти. Зейн в недоумении уставился на мужчину перед собой. — Знаешь… Ты же ведь знаешь, что Гарри никогда бы не использовал свой альфа-голос, чтобы контролировать тебя, верно? Это как… какая-то хрень. Луи пожал плечами. — На самом деле я бы предпочел не выяснять этого. — Блять, — Зейн неверяще опустил голову и ухмыльнулся. — Вы двое — настоящая парочка, созданная на небесах. — И что это должно значить? — спросил Луи, слегка оскорбленный тем, что его сравнили с придурком из соседнего кабинета. — Ничего, — ухмылка Зейна всё ещё виднелась на его самодовольном лице. — Он просто настаивает, что ему тоже не нужна родственная душа. Говорит что-то о том, как это его свяжет по рукам, и всё такое. Омега Луи всё ещё чувствовал себя невероятно отвергнутым, сжимая тугой комок в горле и грозя слезами, когда волк внутри него думал о том, что его альфа любил кого-то другого, заботился о ком-то другом. — Но как его лучший друг, — Зейн, должно быть, заметил перемену в настроении омеги. — Я знаю, что он не имел это в виду. — Ну, я серьёзен, когда говорю, что не заинтересован в этом, — Луи выдавил эти слова из себя, прежде чем его омега успел его остановить. Его волк ненавидел, когда он говорил подобное дерьмо, настолько, что пытался сделать ему физически больно от постоянной клеветы на родственную душу. В их разговоре наступила пауза, пока Зейн наблюдал за Луи, затем он кивнул на документы на столе. — Тогда ты можешь продолжить, мистер ненавистник родственных душ? У нас есть работа, которую нужно сделать, знаешь ли. Мне ещё необходимо отвести тебя в техподдержку, чтобы получить все твои доступы для входа в систему и чтобы мы могли начать с этого длинного списка дерьма, который он уже сделал для тебя. И я бы предпочел, чтобы ты закончил с этим, прежде чем передумаешь. Луи усмехнулся, подписывая ещё один лист. — О, теперь ты хочешь заняться делом?! Может, хочешь познакомить меня ещё с кем-нибудь из приятелей? Или это были все, кого ты запланировал для меня на сегодня? — О, поверь, — выдохнул Зейн. — Здесь полно людей, которые попытаются тебя подцепить, это уж точно. Луи указал ручкой на своего нового друга. — Вот видишь! Подцепить? — Луи рассмеялся над его словарным запасом. — Альфы — единственные, кто даже попытается использовать такие слова! Омеги — люди, а не рыбки, которых нужно цеплять на крючок! — Извини, извини, — Зейн поднял руки, чтобы сдаться. — Ты прав. Я просто говорю, что у тебя здесь не будет недостатка в женихах. — В поклонниках недостатка нет, — недовольно пробормотал Луи. Зейн попытался скрыть улыбку за рукой. — Мы должны воссоздать этот диалог перед Гарри. Я бы с удовольствием посмотрел на его реакцию. Луи ухмыльнулся, на мгновение задумавшись о потенциальном влиянии, которое это может оказать на его альфу. Это было похоже на блаженную месть. — Ты уже начинаешь планировать это дерьмо, приятель? — Просто хочу немного повеселиться, только и всего, — пожал плечами Зейн. — В последнее время Гарри меня всё больше бесит, и… ты — хочешь — верь, хочешь — нет — та кнопка, на которую я люблю нажимать. — Можешь давить на него сколько твоей душе угодно, — пробормотал Луи. — Не думаю, что ему будет хоть какое-то дело до моих потенциальных поклонников, не то чтобы он сам ввязался в это. — Я не был бы так уверен на этот счет, — рассмеялся Зейн в ладонь. — Я думаю, это действительно разозлило бы его. — Сомневаюсь, — заявил Луи. — Гарри просто, — Зейн откинулся на спинку стула, глядя в потолок, чтобы подобрать нужные слова для характеристики сукиного сына, которого он называл своим лучшим другом. — Немного запутался, более упрям, чем это нужно, честно говоря. — Да? — спросил Луи, начиная заполнять форму экстренного контакта. — В каком это смысле? Подожди, подожди! — Луи замолчал. — Дай-ка угадаю… Он один из тех гомофобных придурков, которые, узнав, что их родственная душа — кто-то того же пола, отворачиваются и игнорируют любые попытки заняться любовью? — Нет, нет, — Зейн выглядел так, будто был в ужасе. — Такие люди вообще существуют? — Чёрт возьми, да, — Луи всучил заполненные документы Зейну. — Нет, — Зейн постучал бумагами по столу, чтобы выровнять их в своих руках. — Гарри далеко не натурал, дело не в твоём поле. Он просто… упрямый, — Зейн встал. — Но, как я уже сказал, он одумается. — Как я уже сказал, — тут же парировал Луи, следуя за Зейном к двери. — Не хочу, чтобы он приходил ко мне. Меня вполне устроит, если он будет держаться от меня как можно дальше. Омега Луи едва не заставил его задохнуться от этих слов. Зейн покачал головой: было очевидно, что ответ всё ещё таился в глубинах его сознания. Но, пока они шли к лифту, Луи обрёл момент покоя. Конечно, его отверг тот самый человек, чьё имя будет жить на его теле вечно, однако за несколько коротких часов с тех пор, как он здесь оказался, он обрёл намного больше людей, которые приняли его, чем за всю свою жизнь. Может быть, просто может быть, в Styles Designs всё-таки спрятан его счастливый конец.