Дебютантка

Ни одна девушка не может быть на сто процентов уверена в себе перед свиданием с мужчиной своей мечты или перед встречей с компанией мегер, которых ненавидела с самого детства. Ни одна девушка, даже если у неё за плечами победа над самым могущественным тёмным волшебником всех времён и народов и в собственности шале в Швейцарии с настоящими коровами, дающими альпийское молоко. Не то чтобы Гермиона интересовалась коровами, но всё когда-нибудь случается впервые. — Боже, я схожу с ума, — простонала она, глядя на себя в зеркало. Её гардеробная была больше похоже на мини-квартиру, поэтому хорошая акустика позволила Грейнджер услышать, как немощно прозвучал её некогда величавый голос со стороны. — Соберись, они просто глупые стервы. Нехорошо было так говорить, но все свои сознательные годы эти вшивые аристократки смотрели на неё хуже, чем на грязь под ногтями. Гермиона не представляла себе вариант, при котором они вдруг становятся лучшими подружками с той же Паркинсон и покупают журналы с полуголыми мужчинами, чтобы вместе покраснеть и посмеяться. Никогда. В. Жизни. — Мисс, это Гаррет. Я могу войти? Моро до сих пор носился с ней хуже, чем с новорождённой. Она уже загоняла бедного старика, чтобы он объяснил ей все тонкости, связанные с поместьем, и познакомил с каждым здешним эльфом. Мисси, отвечающая за кухню, сразу же стала её любимицей. Любимым рабом, Мерлин. Мамина жёлтая пресса права — апокалипсис с каждым днём всё ближе. — Я одета, входите, — ответила она. Практически бесшумно зайдя в гардеробную, Моро взглянул на неё, как на собственную внучку или дочь. Теплота в его глазах была хорошо читаема и неизменна. Для абсолютно чужого человека Гаррет на удивление быстро запал ей в душу. Просто, как ни старалась, Гермиона не могла разглядеть в нём ни одного изъяна. А она, в отличие от Малфоя, хотела верить людям, особенно таким. — Позвольте сказать, вы прекрасно выглядите. Ничего другого от него она и не ожидала. — Ты не можешь сказать иначе. Я же твой босс, — подколола она Моро. — Босс? Стало быть, я работаю на корпорацию имени Гермионы Дюэрр? Гермиона ещё не определилась, будет ли она брать двойную фамилию, но, когда Моро произносил это с такой гордостью, Гермиона начинала сомневаться, стоит ли ей в принципе оставаться Грейнджер. Если бы она вышла замуж, её консервативные родители практически силком заставили бы её носить фамилию мужа, а теперь — в новом статусе — Грейнджер была даже более независима, чем раньше. — Ты знаешь, о чём я. — Всё, что я говорю, — исключительная правда. Голубой вам очень идёт, и юбка замечательная. Она не послушала Драко и вместо брюк к костюму выбрала юбку-карандаш. Хотя пиджак и блузка и правда смотрелись элегантно для завтрака. Ей с трудом верилось, что талантливый портной был столь опасен, как заявлял Малфой. Вообще-то, её в принципе не устраивала позиция, в которой нужно было хитрить и что-то утаивать. — Ты уверен, что не хочешь пойти со мной? — Это исключительно женская встреча, мужчине-слуге там не место. — Ты не мой слуга, Гаррет, — огорчившись подобным определением, сразу же запротестовала Грейнджер. — И всё же для них я менее предпочтителен, чем домовой эльф. Слова Драко снова и снова прокручивались у неё в голове, поэтому, поджав губу, она решилась задать мучивший ее вопрос: — Потому что эльфы не расскажут лишнего? Моро едва заметно вздохнул. — Вы можете доверять мне, мисс. Я понимаю, что это сложно и мы с вами только-только узнаём друг друга, но я никогда не буду действовать против семьи Дюэрр. — Я не про нас, — поспешила исправить ситуацию Гермиона, пока её поверенный не надумал лишнего. — Мистер Малфой сказал, что нужно вести себя осторожнее с обслуживающим персоналом. Это правда? — Мне никогда не были интересны сплетни, — признался Моро. — Я предпочитаю оценивать людей не со слов других, а лично. Однако… боюсь, в совете мистера Малфоя есть толика смысла. Все аристократы так или иначе пользуются услугами одних и тех же людей. Повара на мероприятиях, портные, дизайнеры — все они имеют некий доступ к семейным тайнам, потому что у стен, как известно, есть уши. — Уже случались серьёзные инциденты? — Клевета неприятна всегда, но хуже, когда случайно просачивается истина, — расплывчато подытожил Моро. — Я думаю, мистер Малфой знает об этом побольше меня. Гермиона сильно в этом сомневалась, но она также понимала, что Гаррет никогда не стал бы отказывать ей в чём-то без причины. Что-то подсказывало ей, дело не в простой осведомлённости Драко в этой теме — скорее всего, речь шла о щепетильной ситуации, касающейся именно Малфоя. Или она в своей излюбленной манере опять всё преувеличивала. — Готовы? Нет. Чем дольше она находилась в этом обществе, тем сильнее чувствовала себя здесь чужой. Птицей, привыкшей высоко летать, но запертой в маленькой золотой клетке. Если она хотела преуспеть и открыть защёлку между закостенелым аристократическим обществом и реальным миром, ей нужно было стараться лучше. По крайней мере начать слушаться Драко и попытаться следовать его рекомендациям. Даже таким безумным, как принятие приглашения на завтрак у Паркинсон.

***

Гермиона выбрала туфли на небольшом каблуке, но и они стучали по чёрному мраморному полу так, будто она шагала по коридорам поместья Панси с личным барабанщиком. В столовую её сопровождал эльф, который заметно хромал, и Грейнджер весь путь не могла избавиться от мыслей о том, при каких обстоятельствах он получил травму. Наконец они прошли огромный зал с портретами в дубовых рамах, и домовой отворил перед ней парадные двери. — Прибыла мисс Дюэрр, — громко объявил он всем присутствующим, после чего практически сразу испарился в воздухе. Грейнджер сделала уверенный шаг, но перед приветствием предпочла сначала оглядеться. Столовая Паркинсон была в разы скромнее её собственной, но в ней однозначно ощущался характер. Гермиона много слышала об отце Панси и могла понять, почему все стены были обшиты тёмной породой дерева, а тяжёлые портьеры почти не пропускали свет. Глава семьи Паркинсон напоминал больше угрюмую тень, чем человека. Ей не повезло присутствовать на его суде, где этот тощий мужчина с длинным кривым носом презрительно фыркал на каждый комментарий коллегии Визенгамота. Как бы Гермиона ни относилась к Панси, ей было искренне жаль, что её воспитывал такой холодный и агрессивный мужчина. Единственное, что совсем не вписывалось в зловещий интерьер их фамильного дома, — это множество растений. Такое изобилие цветов Гермиона встречала лишь у Невилла, но он, в отличие от Паркинсон, жил в пригодных для солнцелюбивых растений условиях, а не холодном склепе. — Доброе утро, — произнесла она ровным голосом. Перед ней сидело сразу несколько знакомых и незнакомых лиц: хозяйка поместья собственной персоной, темноволосые сёстры Гринграсс, всё такая же полненькая Булстроуд и ещё две девушки, которых Гермиона видела впервые. — Добро пожаловать, Гермиона. Грейнджер опешила, когда Панси встала, чтобы указать ей на её место за столом, ещё и обратившись к ней по имени. Все остальные выдерживали тактическое молчание, поэтому у Гермионы возникло чувство, что она прервала чьи-то поминки, а не пришла поесть яйцо бенедикт. Кажется, Малфой говорил что-то о бессмысленной женской болтовне. Гермиона не могла её дождаться. Она подвинула стул поближе к столу и постелила на колени салфетку. Так сделал Драко, когда пришёл к ней в первый раз, значит, должна была и она. — Ты что-то говорила о французских шляпках, Даф, — обратилась к старшей Гринграсс Панси, непринуждённо нанизывая на вилку кусок солёного лосося. — Ах да, на прошлых выходных я наткнулась на приличный магазинчик в центре. Шляпы шьёт молодая, но очень перспективная леди. — Может быть, мисс Дюэрр о нём слышала. Как давно вы живёте в Париже? Грейнджер сглотнула, но потом поняла, что времени мешкать у неё нет. На неё устремили взгляд все самые кровожадные пиявки лондонского общества, а ей пока что была дорога её кровь. — Простите, нас, кажется, не представили. — О, и правда! Где мои манеры? — Незнакомка откинула назад длинные рыжие волосы и протянула ей руку. — Я Люси Розье, племянница погибших на войне Розье, родом из Ирландии. — Очень приятно, — попыталась быть милой Грейнджер. — А вы?.. — Розали Кларк, — представилась кудрявая девушка с каре и в платье на пуговицах. — Я двоюродная племянница Маркуса Флинта. Мне всего двадцать, я тут новенькая. — Рада познакомиться, Розали. Девушка и правда была приятна, несмотря на родство с самым мерзким на памяти Гермионы слизеринцем. Она улыбнулась им обеим и заметила, что сёстры Гринграсс смотрят на Кларк как минимум враждебно, а как максимум — с планом придушить её через часик-другой. Вот и старые добрые интриги. Мерлин, она едва успела переступить порог. — Так что насчёт шляпок? — вернулась к своему вопросу наследница Розье. — Боюсь, у меня ещё не было времени на прогулки по Парижу. — У Гермионы теперь громадная куча дел, можно не сомневаться, — вдруг добавила Паркинсон. Панси вела себя немного отвлечённо, но при этом точно не пыталась вставлять ей палки в колёса. Грейнджер вполне устраивал такой расклад. — Наследство Дюэрров и правда такое огромное, как говорят? — поинтересовалась Розали, на что Булстроуд громко фыркнула. Милисента избавилась от фурункулов, но не от бестактности. — Должна сказать, что меня удивил список имущества. Гермиона ненавидела хвастаться, но это же то, чем занимались аристократки? — Как интригующе. — Розали потянулась к бокалу с шампанским, в котором плавала спелая клубника. — Ты уже успела с кем-то познакомиться? — спросила у Грейнджер Дафна. Её взгляд был прищурен, поэтому Гермиона тут же инстинктивно напряглась. — Со своим поверенным и… Чёрт. Она едва не сказала, что познакомилась с каждым эльфом в собственном поместье. Ей следовало быть осторожнее, если она собиралась трансформировать это общество постепенно, а не рубить сплеча. — …портным, — выкрутилась Грейнджер. — Поль — огромный профессионал. — Да, грамотный коротышка, — едко усмехнулась Булстроуд. — Как ты узнала о Поле? — продолжала любопытствовать Дафна. Ох. Наверное, ей не стоило говорить о роли Драко во всём этом, но Гермиона не нашла убедительных доводов против за те несчастные несколько секунд, которые были выделены на размышление. — Мне посоветовал его услуги Малфой, — постаралась как можно более незатейливо преподнести информацию Грейнджер. Астория вернула чашку на блюдце так резко, что по столовой прокатился оглушительный звон. Её же позвала сюда Паркинсон, лучшая подруга Драко. Что так удивило Гринграсс? — Малфой? — тонким голосом повторила Дафна. — И ты туда же? Что это значило? — Мне надо подышать, — вдруг сорвалась с места Астория. Все девушки за столом наблюдали за её побегом с пониманием в глазах и лёгкой тоской, а вот Грейнджер до сих пор находилась в полнейшем ступоре. Драко что, местный единорог, о существовании которого лучше не упоминать? Если хотите услышать её мнение, то он скорее осёл, причем среднестатистический. — Я сказала что-то не так? — уточнила у Дафны Гермиона, когда за Асторией захлопнулись двери. — Я ожидала от тебя большего, Грейнджер. Неужели его чары работают на всех? — О каких чарах речь? Я не понимаю. Видимо, её патовое состояние стало слишком очевидным, потому что в их диалог моментально включилась Паркинсон. — Драко флиртует со всеми, — пояснила она надменным тоном. — Кроме своей невесты. — Со всеми? В каком смысле со всеми? Она догадывалась, что он сердцеед, из-за его манер, но думала, что Малфой более избирателен. То есть… об этом она, конечно, не думала. — Ну не прямо-таки со всеми, — возразила Розье. — Но он влажная мечта многих дам. — Мне тоже надо на свежий воздух, — вмешалась следом Розали и так же быстро ретировалась. — Ты должна кое-что знать о мире, в котором мы живём, — принялась пояснять ситуацию Паркинсон. Гермиона не успела отойти от странного поведения сразу двух девушек, как Панси уже приготовилась вывалить на неё новую порцию шокирующей информации. — Официально все мы здесь чьи-то потенциальные жёны. Это наше главное предназначение. — Я догадывалась, — призналась Грейнджер. Особенно после диалога с адвокатом и Гарретом. Видимо, необходимость рождения наследников была едва ли не единственной функцией, которую выполняли чистокровные аристократки. На фоне этого прогресс феминистского движения у маглов просто поражал своим размахом. — Не сомневаюсь, — парировала Паркинсон. — Наша задача также беречь себя до свадьбы. — Оу, — автоматически сорвалось с губ Гермионы. — Ты пугаешь несчастную, — хохотнула Дафна. — Нам можно спать с мужчинами, но делать это нужно так, чтобы никто в обществе не узнал. — Простыни с кровью уже давно никто не проверяет, — подтвердила Люси Розье, мило потягивая шампанское. Гермиона должна была этому радоваться? Они говорили об абсолютно глупых средневековых обычаях, будто это было в порядке вещей. Что дальше? Благодарность за то, что во время первой брачной ночи за молодожёнами не наблюдал архиепископ? Господи, куда она попала?! Вот о чём Драко мог бы её предупредить. О временах постельного надзора. — Почему ушли Астория и Розали? В чём бы ни состояла причина, Грейнджер хотела в ней разобраться. По словам Поттера и остальных её друзей, она всегда была чрезмерно сердобольна, но ей и правда стало жаль всех этих девушек. Они не заслужили жить в тени, даже если там для них было приготовлено бархатное ложе. — Астория ждёт не дождётся свадьбы с Малфоем. Она давно уже совершеннолетняя, но он почему-то не торопится, а Розали… — Он трахнул её спустя два дня после её переезда в Лондон, — перебила Паркинсон Розье, смачно откусывая персик. Пока капли с фрукта падали на белую скатерть, для Гермионы, кажется, начинала медленно проясняться вся суть происходящего. — И об этом узнали? Панси кивнула. — Почти все, кроме бедняги Флинта. Ему до сих пор никто не отважился рассказать, что его племянницу обработал Драко. — Не бойся, Розали не была девственницей, но скандал, конечно, был тот ещё. Скандал? Кроме того, что Драко был помолвлен с Гринграсс ещё с младенчества, они оба являлись свободными людьми. Какой смысл вообще устраивать свадьбу с одной аристократкой, если Малфою нравилась другая? К слову… А сколько их вообще? — Эти посиделки… — издалека зашла Гермиона. — Нас здесь всего семь человек, но чистокровных семей в Европе намного больше. Получается, есть разделения? — Времена идут, а тебя всё так же интересует какая-то чушь, — прыснула Булстроуд. — Она просто хочет разобраться, Милли, — усмирила подругу Панси. — Помимо нашего женского клуба, есть и другие. Мы обычно общаемся с ровесницами или с теми, с кем вместе учились. Дафна, например, привела сестру. У мужчин тоже есть несколько разных компаний. — И каждая уже знает, кто её жених? Это же какой-то абсурд. Даже с их завышенными требованиями к выбору партнёра (финансы, родословная и прочая чепуха) вариантов оставалось огромное множество, но они всё равно жили в непонятных рамках, которые просто не имели смысла. Чего добивались все эти люди? Кровосмешения? Почитания традиций? Демонстрации себя как эталона для остального общества? — Знать, кто твой спутник, — значит избавить себя от стресса, — пояснила Дафна. — Ты скоро почувствуешь все минусы поисков на себе. «Минусы?» — не успела спросить Гермиона, как Гринграсс продолжила: — После войны некоторые семьи потеряли существенную часть своего состояния, поэтому такая завидная и богатая невеста, как ты, будет нарасхват. Тебе придётся отмести целую кучу предложений, сходить на сотню свиданий, и всё равно в вашем союзе не будет ни капли искренности. Так вот в чём дело. Брак для них — это политические игры, способ заработать или прославиться. Эти девушки даже не рассматривали ситуацию, в которой выходили замуж по любви. — Только простолюдины достойны настоящих чувств? — обречённо выдавила Грейнджер, поглядывая на всех, кроме Булстроут. — Достойны все, но мы не принадлежим себе на сто процентов, — резюмировала Паркинсон. — За твоим домом и золотом начнут постоянно охотиться, за твоими домовыми будут неустанно следить, каждое твоё действие может в итоге стать сенсацией. Не успеешь оглянуться, как тебя заклеймят сумасшедшей и отнимут всё до кната. — Тебе нужно поскорее выйти замуж, — посоветовала ей Люси Розье. — Мы, женщины, никогда не в безопасности. Гермиона знала, что внутри системы ей придётся столкнуться со множеством трудностей, но она не думала, что, помимо прав маглорождённых и магических существ, ей придется бороться за права давно уже самодостаточных женщин. — Вы же сами распоряжаетесь своими доходами? — И да, и нет. Теоретически мы можем тратить деньги, но пределы четко установлены в уставе банков, — обрисовала крайне мрачную картину Дафна. Её всегда восхищало, что в Министерстве магии Великобритании к власти несколько раз приходили женщины. Но теперь вдруг выяснилось, что при этом всём капитал всех стран Европы до сих пор находился в руках аристократов преимущественно мужского пола. Получается, что чистокровные леди не могли полностью распоряжаться своими финансами самостоятельно, что в случае Гермионы означало абсолютную катастрофу. — Мне нужен муж, чтобы финансировать законопроекты? — У тебя губа не дура, — икнула Милисента, видимо перебрав с шампанским. — Может, остановишься на французских шляпках? Ей не ответили, но Грейнджер сама всё поняла. Она стала наследницей могущественного рода с бриллиантовой удавкой на шее. Нужно обо всём подробно расспросить Малфоя. Он не говорил, что брак настолько необходим, хотя должен был понимать, что её амбиции выходят далеко за пределы бального зала поместья Дюэрров. — Они могли бы уже вернуться. Развели сцену на пустом месте, — вернулась к обсуждению девушек Люси. Несмотря на шоковое состояние, Гермиона внезапно поняла, что согласна с Розье. В чём была необходимость уходить с завтрака, если правила игры были давно всем очевидны? Ей не хотелось казаться назойливой, но она никогда не умела останавливаться на полпути. — Вы сказали, Малфой и раньше спал с другими женщинами. Тогда почему Астория так реагирует? — До этого он выбирал себе любовниц неблагородных кровей, — уставшим, будто ей приходилось лично прятать его пассий в шкафу, голосом ответила Паркинсон. — С ними меньше риска. — Если Розали объявит об их связи публично, то Малфою придётся жениться на ней, а не на Тори, — с нотками недовольства добавила Гринграсс. — Но она же не была невинна? — Простыни больше не проверяют. Её слово против его. У Драко не та репутация, чтобы выиграть в такой битве. Она всё больше убеждалась, что выбрала себе идеального наставника в это запутанное время. Бабник, падкий до власти. Молодец, Гермиона, так держать. — Не понимаю, почему нельзя просто поговорить с Розали. Может, у неё вообще нет намерений выходить замуж за Малфоя. Они же обсуждали другие вещи, в чём проблема быть такими же откровенными и здесь? Она хорошо знала из магловской истории: если женщины не прекратят собачиться друг с другом, то никогда не смогут объединиться, чтобы обрести права. — Дорогая Гермиона, говорить начистоту аристократы будут только в двух случаях: если их прижмут к стенке и если их прижмут к стенке, — откровенно смеясь над ней, пояснила Булстроуд. Но Грейнджер была не согласна. Поэтому, когда им принесли десерты, она сообщила, что ей нужно в уборную, а сама отправилась на поиски Розали. Поместье Паркинсон походило на бесконечные мрачные лабиринты, но Гермионе в последнее время везло. Всего через три тупика и четыре запертые двери она попала на небольшую террасу с видом на реку, где сидела Кларк. При знакомстве она сказала, что ей двадцать, но Гермиона не чувствовала себя старше или опытнее её. У Розали уже была идеальная аристократическая осанка и мягкий женский взгляд, который так обожали мужчины. Любые мужчины, даже, по всей видимости, Малфой. — Привет, — подала голос Грейнджер. Она не желала её напугать, но Кларк сидела к ней спиной, и пришлось окликнуть её первой. Обернувшись на шум, Розали смущённо улыбнулась. — Это ты, — не скрывая облегчения, произнесла Кларк. — Девочки меня не искали? Девочки уплетали уже второе пирожное «Павлова» и вообще забыли о её существовании, но Гермиона не собиралась сообщать об этом. Она пришла за другим. — Они заняты планированием поездки в Будапешт. А мне бы хотелось узнать тебя получше. — Тебе уже рассказали? Не было смысла лгать, особенно когда Грейнджер не была уверена, что всё, о чём ей поведали за завтраком, — правда. — Малфой — кобель, который нагло переспал с тобой, — кратко изложила информацию Гермиона. — Я упустила что-то важное? Розали пришёлся по вкусу её странный юмор, и она по-доброму усмехнулась. — Всё было совсем не так, но да. Мы были близки. — Ты хочешь за него замуж? Когда все расчётливые слизеринки предпочитали отсиживаться, поджав хвосты, храбрые гриффиндорки шли напролом и держали хвост пистолетом. — Конечно нет, — тут же принялась отрицать Розали. — Я ещё не успела познакомиться со всеми кандидатами на мою руку и сердце. Тем более Драко совсем не в моём вкусе. — Тебе стоит сообщить об этом Астории, пока она не поседела. Кларк снова засмеялась, опустив голову. — Пускай немного помучается. Она сказала, что у меня мочалка на голове, через десять минут после нашего знакомства. Боже. Это были довольно глупые провокации, но после всего пережитого в школе Грейнджер могла её понять. Кроме разве что… — Если Малфой не в твоём вкусе… — прощупала почву Гермиона, — почему ты с ним… ну… занималась сексом? — Люблю, когда мной командуют, — призналась Розали с лёгким румянцем. — Он не задавал вопросов, говорил всё прямо и по делу. Мне такое нравится. — По-моему, он просто павлин, — не смогла промолчать Грейнджер. — Даже у павлинов вырастает длинная шея, — с явным намёком парировала Кларк, и Гермионе пришлось резко от неё отвернуться. Её щёки опять пылали — и опять из-за Малфоя. Их разговор явно ушёл не в ту степь, но Грейнджер чувствовала, что с Розали можно иметь дело в будущем. — Пойду попрощаюсь с хозяйкой. Мы ещё увидимся? — Обязательно, мисс Дюэрр. Гермиона не стала поправлять Кларк. Её целью теперь было разложить весь этот бардак по полочкам, желательно находясь в горячей ванне на втором этаже в своём поместье. Терраса осталась позади, и Грейнджер направилась обратно в столовую, но уже за поворотом её ожидала Паркинсон, скрестив руки на груди. — Неплохо. Я почти поверила, что ты победила своё любопытство, — протянула Панси, намекая на её враньё об уборной. — Я не буду оправдываться. — И не нужно. Девочки остаются поиграть в карты, присоединишься? — На сегодня с меня, пожалуй, хватит, — вздохнула Гермиона, ужасаясь перспективе снова бултыхаться в чане со сплетнями. — Не будь к ним строга. Нас такими воспитали. Если бы перед ней стояла не Панси, а кто-то другой, Грейнджер бы заметила в её словах скорбные нотки. — Спасибо за приглашение. Малфой не сказал, что я за это должна. — Разве что маленькую услугу. — Паркинсон склонила голову, якобы размышляя, хотя Гермиона прекрасно понимала, что у этой девушки всё всегда продумано наперёд. — Познакомь меня со своими друзьями. Грейнджер ушам своим не поверила. — Зачем это тебе?! — Я привела тебя в мой мир, покажи мне свой. Панси не дала ей возразить и, оторвавшись от стены, продолжила путь в столовую. Её просьба звучала странно, но была по-своему справедлива. Только вот слизеринцев никогда не интересовала справедливость.