Время меняет ход

Поначалу казалось, что взять под контроль клинок из тёмного железа будет достаточно просто. Однако стоило Вэй Ину соприкоснуться с ним сознанием, как в памяти возникли воспоминания. Задыхаясь от несуществующей вони, он увидел себя внутри панциря чудовищного монстра. Как наяву представил, что охватывает пальцами рукоять меча как раз вовремя, чтобы отразить удар клыкастой уродливой пасти. В узком пространстве невозможно было как следует размахнуться, если и получилось избежать ран, так только потому, что черепаха с головой змеи не ожидала отпора в собственном обиталище. Но даже отпрянув на миг, она немедленно атаковала снова. Того, что на самом деле происходило вокруг, Вэй Ин больше не видел, слышал только рёв монстра, такой громкий и страшный, что невозможно было понять — это черепаха действительно пробудилась или это его собственное воспоминание затмевает весь мир. Слышит он это внутри видения или отражённым и преумноженным многократно эхом? Вэй Ин снова и снова пытался ударить монстра мечом, но чешуя, покрывающая голову монстра, была прочна, скользка и покрыта слизью. Наконец один удар достиг цели. Лезвие глубоко вошло в плоть, и черепаха, обезумев от боли, потащила его за собой, унося из панциря. Она мотала головой из стороны в стороны, намереваясь таким образом освободиться от клинка и причинившего ей боль Вэй Ина одновременно, а ему оставалось только изо всех сил сжимать рукоять, чтобы ни на мгновение не потерять контроль. Чувствовал он это на самом деле? Только ли это привиделось? Держал ли он меч в руках сейчас — или только тогда? Может, и вовсе не было никакого сейчас, никакого тогда, и полагаться можно только на раненого Лань Ванцзи и его технику смертельных струн? Монстр рычал, и ревел, и бился, но вскоре Вэй Ин услышал совсем другой крик. В одно мгновение стало неважно, что там делает и где находится ложная Сюань-у. Вопль сотен душ раздавался прямо внутри головы Вэй Ина, мешая думать, чувствовать, понимать происходящее. И лишь некоторое время спустя стало ясно, что это сущность тёмного железа полностью пробудилась и взывает к нему. Это был голос самой Тьмы. Настойчивый, манящий, голос не казался угрожающим, напротив предлагал ему помощь, обещал силу и власть, благодарил за освобождение из плена, где пришлось провести так много времени. Вэй Ину вспомнилось на миг: «Тёмный путь причиняет вред телу, но больше всего вредит душе, Вэй Ин!» Так сказал ему когда-то Лань Ванцзи. Прав он был?.. Или Тьма действительно умеет быть благодарной и награждать за спасение? Но пока Вэй Ин сомневался, почувствовал, что клинок будто ускользает из пальцев. Снова громче стал рёв грозного монстра, и даже удалось пробудиться. Вэй Ин осознал только, что сзади его обнимают крепкие и надёжные руки, что в него вливается чужая ци — и совсем не от Лань Ванцзи. Это глава Вэнь, его супруг ныне, удерживал его. «Я здесь не для того, чтобы тонуть в прошлом», — успел подумать Вэй Ин. Пелена Тьмы затмевала ему взор, он никак не мог понять, что же происходит со страшным монстром. Преисполнившись решимости, осознав, что он должен сделать, Вэй Ин представил, как крепче сжимает рукоять меча, соглашается с Тьмой и её приглашением, подчиняет её... В тот же миг перед глазами у него потемнело ещё сильнее, но одновременно он чувствовал всё вокруг. Это было больше чем зрение, он ощутил всем собой потоки тёмной ци, вырвавшиеся из клинка, овладевшие всем оружием, что только было в пещере. Но и не только им — каждая человеческая кость, что устилали дно водоема и засыпали изнутри панцирь ложной Сюань-у, пришла в движение разом, устремилась к беснующемуся чудовищу и вонзилась в плоть одновременно. Столько ран, казалось, невозможно было бы нанести, но это случилось — и монстр рухнул в водоём замертво. Однако оказав помощь вот так, Тьма всколыхнулась у Вэй Ина внутри, зашептала, и он понял, что сделка с ней опасна. Не желая находиться под контролем, Тьма ударила его самого с такой силой, что он немедленно потерял сознание. *** С трудом открыв глаза, первым, что Вэй Ин увидел, был Вэнь Жохань. Сидел у его постели и, похоже, спал. Лицо его было осунувшимся и усталым, с одного взгляда становилось ясно, что тревога не даёт ему покоя. Удивлённо рассматривая его, Вэй Ин пытался понять и принять, что это он сам причина подобного, что это беспокойство за него не дало главе клана Вэнь отправиться в собственную спальню, оставив его на попечение Вэнь Цин, а то и просто служанок. Они были в Рассветных покоях, Вэй Ин узнал рисунок полога, окутывавшего кровать. Царил полумрак, выдавая, что ещё глубокая ночь. Непонятно было только, сколько он пролежал вот так в забытьи, как давно они бились с ложной Сюань-у и получилось ли добыть тёмный клинок. Вэй Ин шевельнулся, и Вэнь Жохань немедленно открыл глаза. — Вэй Ин?.. — Сколько неподдельного волнения прозвучало в одном возгласе! Вэй Ин немедленно потянулся к нему, полусел в одеялах, не заботясь о том, одет ли, коснулся кончиками пальцев щеки. — Со мной всё хорошо, — проговорил он, желая успокоить. — Подумаешь, только приступ дурноты… — но улыбнуться не получилось. — Тёмное железо жаждало овладеть тобой, — возразил Вэнь Жохань, а затем порывисто обнял его и притянул к себе, прямо на колени из всего вороха одеял. — Это могло привести к искажению ци, — продолжал он. — Не скрою, ты был прав, моё Золотое ядро не вынесло бы такого, но и для тебя это вовсе не пустяк! — Что именно произошло? — поинтересовался Вэй Ин, потому что собственные воспоминания ничуть не проясняли картину. — Сдохло чудовище? Удалось ли достать меч?.. — Удалось и то, и другое, — Вэнь Жохань глубоко вздохнул. Тревоги в лице его не так чтобы стало меньше. — В тот же миг, как ты потянулся сознанием и собственной ци к мечу, чтобы пробудить его, проснулась и черепаха с головой змеи. Она разорвала пять сетей из десятка, и Вэнь Чжулю едва сумел избежать тяжёлых ран, — Вэнь Жохань даже качнул головой. — Затем вдруг всё вокруг пришло в движение, точно сами вода, земля и воздух восстали против монстра. Кости и старые мечи, обломки стрел и даже обычные камни, которые некогда ложная Сюань-у обагрила кровью жертв, устремились к ней, в одно мгновение разрушив её панцирь, разорвав её плоть. Озеро надолго останется отравленным, и нам пришлось потратить немало талисманов, чтобы не допустить распространения чёрной крови монстра вниз по реке. Слушая этот рассказ, Вэй Ин потрясённо молчал. Значит, Тьма действительно послушалась его? Повиновалась ему?.. Смогла смять несокрушимый панцирь ложной Сюань-у? Но не только это так его потрясло. Глава Вэнь, что по слухам, что по его собственным воспоминаниям о другом прошлом, никогда бы не задумался о том, каково будет обычным людям, живущим вниз по течению реки, брать отравленную воду. Потери среди простых селян тот Вэнь Жохань и потерями не считал. Но этот Вэнь Жохань, его муж, подумал и позаботился об этом! Неужели угодить пытался? — Ты — и не допустил, чтобы вода оказалась отравлена? — переспросил он удивлённо и тут же прикусил язык. Не слишком ли дерзко так сомневаться в собственном супруге?.. — Прежде я не придал бы этому значения, — согласился Вэнь Жохань даже слишком легко. Вэй Ин в который раз поразился тому, насколько спокойно он принимает собственное прошлое, сознавая, что совершал действия, которые нисколько его не украшают. — Но мой супруг объяснил мне, каким должен быть правитель, рассказал о справедливости и о том, что невинные не должны страдать. И в этих словах звучало неподдельное и непритворное уважение. Вэй Ин медленно кивнул, а потом поймал его губы, поцеловал, точно благодаря. Только теперь он вспомнил, что успел признаться главе Вэнь в любви, и пусть они уже были законными супругами, Вэй Ин всё равно смутился, впрочем, собственные слова назад забирать не собирался. *** Уже на следующем Совете кланов глава Вэнь заговорил о необходимости создания сети дозорных башен. Излагая идею Вэй Ина, он нисколько не искажал её, пусть и не объявлял о том, какую роль во всём этом огромном построении будет играть тёмное железо. Он объяснял, но высказываться за или против другие главы не торопились. Пока внезапно не попросил слова Лань Ванцзи. Как младший наследник клана Лань он, конечно, мог присутствовать на Совете, но обычно юноши его возраста не стремились заговорить наравне со старшим поколением, а лишь внимали и учились. То, что он внезапно вызвался, многих удивило. К тому же он считался образцом для подражания в своём поколении, и такое нарушение устоев одновременно возмущало и интриговало всех. Вэнь Жохань встретил взгляд золотых глаз совершенно спокойно, отметив только, что Вэй Ин, смирно сидевший всё это время рядом с ним на месте, предназначенном для супруги главы, теперь насторожился и чуть подался вперёд. — Глава Вэнь, — вскинул голову Лань Ванцзи, — позволь задать вопрос, кто на самом деле придумал эти дозорные башни и чему они должны послужить?.. Даже из старшего поколения нашлось немало людей, готовых послушать ответ. Лань Ванцзи никто не одёрнул. Вэнь Жохань хотел уже заговорить, когда Вэй Ин поднялся со своего места. — Лань-сюн, — начал он, — это я обеспокоен тем, что в отдалённых деревнях от любого гуя может пострадать множество людей, а заклинатели даже не узнают об этом. Сеть дозорных башен позволит находить скопления тёмной ци, вовремя приходить селянам на помощь. А разве не в этом суть пути заклинателя? Лань Ванцзи долго смотрел на него. Вэнь Жоханю не требовалось читать его мыслей, чтобы понимать, какие чувства им владеют. Всё ещё страдавший от неразделённой любви, он не мог и не хотел оставить Вэй Ина в покое. В то же время Вэй Ин как будто ничего подобного не видел. — В таком случае я первый скажу, что следует прислушаться к Верховному заклинателю, — чуть тише проговорил Лань Ванцзи и наклонил голову в знак уважения. На этот раз весь Совет кланов затих. Каким бы юнцом Лань Ванцзи ни был, а мнение его имело не последнее значение. — Клан Вэнь будет содействовать каждому клану, который решит устанавливать дозорные башни. На землях Цишань Вэнь уже началось строительство, — продолжил Вэнь Жохань, дав знак и Лань Ванцзи, и Вэй Ину сесть. — Если желаете, можете сначала понаблюдать за тем, будет ли это иметь успех, станет ли спокойнее жить людям. — Разумно, — заговорил глава Цзян. — Если бы мы увидели результаты, принять решение было бы легче. — В землях Цишань Вэнь нет большей проблемы, чем гора Луаньцзан, — вдруг подал голос глава Не. Рядом с ним сидел не только его брат, но и привлекательный юноша, в котором Вэнь Жохань мгновенно узнал Мэн Яо. Тут же стало ясно, кто навёл главу Не повернуть разговор в эту сторону. — Справятся ли дозорные башни с тем, что там таится? Можно ли будет людям приходить туда, селиться поблизости, не опасаясь встречи с лютыми мертвецами и прочей жутью? Но вместе с Вэй Ином они уже задумывались о Луаньцзан, и ответ был у Вэнь Жоханя наготове: — Верно сказано, глава Не, те земли давно не знают никакого покоя. Но я и мой супруг собираемся очистить гору Луаньцзан. И снова Совет кланов разом погрузился в тишину. За всё время существования заклинательских кланов никто не пытался прийти в омрачённое тёмной ци место, чтобы его очистить. Талисманы и печати только сдерживали Тьму, но не устраняли её целиком. Гуев уничтожали, но место, где они могли зародиться вновь, в лучшем случае прятали от обычных людей. Очистить гору Луаньцзан?! Да это настоящий вызов! Но никому не пришло в голову остановить или усомниться. Глава Вэнь понимал — не потому, что каждый уверен в их силах, и не из-за того, что поражены смелостью. На Совете кланов пытались представить, что будет, если глава Цишань Вэнь обломает свои зубы на могильных курганах, кто станет впереди Великого клана вместо него и каковы перспективы подобного. Оглядев собравшихся, Вэнь Жохань на мгновение вспомнил свои прежние чувства. Разве не то, как сильно изменились заклинатели, подтолкнуло его подавить их, уничтожить? Разве не эта мысль затем переродилась в жажду власти? Он встретился взглядом с Вэй Ином, и наваждение схлынуло. Так или иначе, а они намеревались сделать ровно то, что было озвучено, точно вместе с собой Вэй Ин принёс в клан Вэнь и новый девиз, такой же, как у клана Цзян: «Стремись достичь невозможного».