Время меняет ход

Несмотря на то, что Вэй Ин действительно рад был увидеть и Цзян Яньли, и Цзян Чэна, и Цзян Фэнмяня, и даже госпожу Юй, не говоря уж обо всех учениках клана, которые — от мала до велика — любили его и брали с него пример, особенно в озорстве, довольно скоро он ощутил тянущую пустоту. Та точно притаилась у сердца и не давала ни насладиться зимним праздником, ни по-настоящему распробовать вкус лакомств или вина, ни порадоваться тихим беседам с шицзе или спорам с братом. От того, кстати, ничего было не скрыть. Уже на третий день он припёр Вэй Ина к стенке и спросил серьёзно: — Тебя будто подменили, в чём дело? Что с тобой сотворил глава клана Вэнь? О чём он говорит с тобой? Чему учит? Вэй Ин не хотел отвечать ни на один из этих вопросов, но когда Цзян Чэн был так серьёзно настроен, промолчать точно не получилось бы. Оставалось только придумать что-то, достаточно похожее на правду. Да только как назло ничего совсем не лезло в голову, к тому же и врать брату Вэй Ин не привык. Он только взгляд опустил. — Эй, — Цзян Чэн тронул его за плечо. — Да ты сам не свой. Что такое? — Ничего, — вздохнул Вэй Ин. — Глава Вэнь говорит со мной о том, как можно использовать в заклинательстве техники, которые в Облачных глубинах сочли бы сомнительными. Только и всего, — но разве же можно было надеяться, что этим ответом Цзян Чэн насытится? — Так и не стоит возвращаться к нему! — с горячностью заявил он. — Путь меча истинный… — И ограниченный, — парировал Вэй Ин, но тут же перевёл тему разговора, не собираясь спорить на эту тему: — Не получится отказаться, А-Чэн. Боюсь, тогда глава Вэнь осерчает, с него станется и попытаться Пристань Лотоса сравнять с землёй. В воспоминаниях свежи были сны. Вернувшись в Пристань Лотоса, Вэй Ин перестал их видеть, ночь за ночью проваливаясь в пустоту без сновидений, да вот только пустота не лечила от памяти, страшные видения не отпускали душу. — Что?.. — Цзян Чэн даже отступил на шаг, не заметил совсем, как Вэй Ин назвал его ласковым детским именем, что позволялось сейчас только лишь Яньли. — Как это — сравнять с землёй?.. Говоришь, клан Вэнь готовит нападение?.. Надо немедленно рассказать отцу и матушке… — Нет! — Вэй Ин успел ухватить его за рукав и потащил прочь. Они стояли в коридоре недалеко от Главного зала, и теперь Вэй Ин потянул Цзян Чэна как можно дальше, в место потише и поукромнее, где не могло пройти ни беседующих между собой девушек, что следили в резиденции клана за порядком, ни младших учеников с острым слухом, ни главы Цзян и госпожи Юй. Последнюю Вэй Ин опасался особо. Госпожа Юй точно из него все подробности вытряхнет и, конечно, останется недовольной. Наконец, когда они оказались в одной из оружейных комнат клана, где хранились ученические луки и мечи, никому не нужные во время праздника, Вэй Ин глубоко вздохнул и попытался всё же ответить связно, притом не открывая всё подчистую: — Уверен, прежде глава Вэнь действительно подумывал о том, чтобы подчинить все кланы себе, склонить их силой. Да ты и сам слышал о кланах Жунан Вань и Хэдон Фу. Но в последнее время его мысли далеки от подобного… — Вэй Ин задумался, потому что не хотел показать, что подозрительно близок к главе Вэнь и мысли его сокровенные отчего-то знает. — В клане Вэнь не готовятся к войне или завоеваниям, — решил так обозначить он и тут же поспешил добавить: — Однако если я не вернусь в срок, как обещал, глава Вэнь может… — Вэй Ин не нашёлся, как описать это. Он в себе-то не мог разобраться, где уж было судить о чувствах Вэнь Жоханя! — Я не хочу навлечь беду на клан Цзян, — вместо того горячо заверил он. — Такого никак нельзя допустить. Клан Вэнь велик и силён, к чему допускать кровопролитие. А потому мне нужно… нужно непременно вернуться. — Не ты ли обещал, что вечно будешь сопровождать меня, станешь моей правой рукой? — заворчал Цзян Чэн, но будто бы не всерьёз. — И что же выходит? Ты у Верховного заклинателя вместо собаки? — Разве по своей воле? — напомнил Вэй Ин. — Вовсе даже нет. И отвёл взгляд, потому что стоило так сказать — и сердце точно холодной рукой схватило. Да, совсем недолго он здесь, а уже желает снова услышать спокойный голос, посмотреть в чужие глаза, а может, и что-то ещё ощутить, узнать. Может, даже коснуться… Или позволить дотронуться. Тут мысли окончательно смешались, превратившись на мгновение в яркое месиво картинок, которые Вэй Ин когда-то видел в любовных новеллах. Такие нравилось им подбрасывать Не Хуайсану. И точно подсмотрев эти образы, Цзян Чэн вдруг проговорил: — Или ты вместо невесты? — тон его не предвещал ничего хорошего. — Как те девы, что выдаются замуж, только бы между кланами был заключён мирный договор?.. Как это понимать? — Разве меня кто-то уже сосватал? — Вэй Ину полагалось разозлиться на это, но почему-то мысль, что он может оказаться таким вот заложником, не встала поперёк горла, не была отвратительной. — Прекрати сгущать краски, мне всего только и надо, что в срок вернуться на обучение… — На обучение? Не сгущать краски?! — вспылил Цзян Чэн. — Да ты себя послушай. То сначала говоришь об угрозах, то намекаешь, что Вэнь Жохань именно на тебе помешался, то внезапно уверяешь, что ничего странного и страшного совершенно не происходит! Вэй Ин растерянно замолчал. С одной стороны, каждое замечание было истинным, с другой — картина, которую нарисовал Цзян Чэн, почему-то отличалась от той, что была у него в голове. — Всё совсем не так, — тихо покачал он головой. — Не так, поверь. — Лучше иди и расскажи всё отцу, — Цзян Чэн пихнул его в плечо, но, конечно, в одно мгновение понял, что Вэй Ин ни за что не послушается. Глубоко вздохнув, он добавил тише: — Знаешь ли, в Пристань Лотоса не так давно пришло письмо. Адресовано оно было тебе. — Мне?.. — удивился Вэй Ин. — Почему же мне никто его не передал? Что это было за письмо? — Оно было от Лань Ванцзи, — охотно пояснил Цзян Чэн. — Я помню, что между нами никогда не было секретов, и тут мне стало любопытно, когда это ты стал так дружен со Вторым Нефритом, чтобы вступить с ним в переписку. И если даже вступил, отчего же не сообщил ему, что искать тебя в Пристани Лотоса бесполезно. Так что я решил прочитать послание. — И? — обиды на Цзян Чэна Вэй Ин совсем не чувствовал. Ну прочёл — и ладно. Второй Нефрит, если не считать тех странных снов, не был ему другом, письмо его хоть и вызывало любопытство, но чем-то значимым не казалось. — Что там было? Или ты решил его не только прочесть, но ещё и сжечь, а потом попросил у госпожи Юй Суп забвения, чтобы не вспоминать, что там говорилось? Цзян Чэн раздражённо посмотрел на него и вытряхнул письмо из рукава, но не отдал сразу, а задал вопрос: — Вот и скажи мне, что это может значить? «Вэй Ин, опасайся тёмного пути, он тебя погубит». Какого-такого тёмного пути? И как это Второй Нефрит знает о тебе больше, чем я? И когда это ты позволил ему называть тебе вот так — Вэй Ин? — Не позволял, — Вэй Ин выхватил послание и сам пробежал взглядом по иероглифам. Да только в них было ровно то, что Цзян Чэн уже сказал. — Ничего не понимаю. Зачем бы ему было писать мне письмо? Однако тут же вспомнились все сны, и пожары в них, и боль… Точно на самом деле Лань Ванцзи посмотрел эти же сновидения с ним вместе. «Быть такого не может, — одёрнул себя Вэй Ин. — И пусть он снился мне, нас по-прежнему ничего не связывает». Он скомкал письмо, решив, что никакого ответа на него писать уж точно не станет. — Знаешь же, — криво усмехнулся он, — в Облачных глубинах три тысячи правил, а старик Лань ещё и недолюбливает главу Вэнь, считая, что тот не по праву возвысил себя и не сидит со всеми как равный. Может, Лань Ванцзи показалось, что раз глава Вэнь желает меня учить, значит, я точно пойду кривой дорожкой. Вот он и пытается предостеречь соученика, напоминает о правилах, которые я вовсе не обязан соблюдать. Цзян Чэн убеждённым не выглядел, но принял такое объяснение, не став более задавать вопросов. Они наконец вышли из оружейной и медленно двинулись в сторону Главного зала. Близился обед, а в праздники все собирались там. Вэй Ин, пожелавший в первые мгновения сжечь странное послание, зачем-то всё же спрятал его в рукав. *** «Вэй Ин, — той же ночью услышал голос Лань Ванцзи во сне Вэ й Ин. Мрак раздался в стороны и выпустил фигуру в белом. Вскоре стало ясно, что ханьфу Второго Нефрита траурно-белое, очень простое, будто он потерял кого-то и безмерно скорбит. — Вэй Ин… вернись со мной в Гусу». «В Гусу? — удивился Вэй Ин, но самого себя он рядом с Лань Ванцзи не видел, не ощущал себя способным отказать или согласиться. — С чего мне возвращаться в Гусу?» «Тёмный путь причиняет вред телу, — продолжал увещевать Лань Ванцзи. — Но больше прочего он вредит душе, Вэй Ин!» И внезапно зазвучал и голос самого Вэй Ина, только вот он точно существовал отдельно от хозяина. Говорил при этом зло, жёстко, так, словно хотел намеренно задеть и глубоко ранить: «Что до моей души чужому человеку, господин Лань, Лань Ванцзи?» На миг Вэй Ин увидел янтарные глаза Второго Нефрита, полные невыразимой боли, но потом осталась только тьма. Он сумел наконец проснуться и сесть. Вокруг царил полумрак. Взглядом отыскав нарисованные ещё детской рукой рисунки над постелью, Вэй Ин перевёл дыхание. Он в Пристани Лотоса, а Лань Ванцзи тут нет и быть не может. — Что за тёмный путь? — нахмурился он. — Техники, о которых мы рассуждаем с Вэнь Жоханем, не отдельный путь. Их можно… можно сочетать с путём меча, если быть осторожными и… — Тут он опустил ладонь на дяньтянь, сжал тонкую ткань нательной рубашки в горсти. — Причиняет вред телу… хм… и действительно, можно повредить Золотое ядро. Но что значит — вредит душе?.. Вот о чём следует расспросить главу Вэнь. Он опустился на подушку обратно, всё так же удерживая ладонь, чтобы чувствовать ярче, как в глубине тела мягко пульсирует Золотое ядро. В прохладе ночи, которую не сумела до конца разогнать жаровня, Вэй Ин представил вдруг, что этого биения более не существует, а вместо ядра — только холод, темнота, пустота. Нахлынула горечь, во рту разлился стальной привкус крови, скорее воображаемый, чем реальный. — Путь меча ограниченный, — повторил Вэй Ин полумраку собственные слова. — Разве можно идти им, если с Золотым ядром что-то произойдёт? Если оно окажется слабым или расколется? Если не получится его воспитать должным образом?.. А вот техники, что мы обсуждаем с главой Вэнь… Он сбился, зажмурился крепче, почти разозлился на Лань Ванцзи, посмевшего и письмо написать, и во сны заявиться, а потом резко успокоился. — Незачем возвращаться в Гусу, — фыркнул он. — Что там, кроме трёх тысяч правил? Нет, лучше вернуться в Безночный город… Как ни странно, а стоило только подумать об этом, и пришёл новый сон, полный спокойствия и тишины. *** На следующий день после завершения праздников, Вэй Ин засобирался обратно в Безночный город. Сердце наполнилось предвкушением, но он старался этого не показать, особенно Цзян Чэну. Главе Цзян и госпоже Юй он объяснил, что глава Вэнь считает его обучение незаконченным. — К тому же если я смогу укрепить отношения между кланами, разве это не принесёт клану Цзян выгоду? — добавил он, будто между прочим. Госпожа Юй смерила его странным взглядом и заметила: — Если для такого потребуется отдать тебя в клан Вэнь наложником, я, пожалуй, слова против не скажу. — Госпожа моя, — одёрнул её Цзян Фэнмянь, счёв такие слова оскорбительными, вот только самого Вэй Ина они совершенно не задели. Посмотрев на госпожу Юй спокойно и с достоинством, Вэй Ин, внезапно для себя, ответил: — Если глава Вэнь пожелает заключить брачный договор с кланом Цзян, он наверняка направит сюда посланников, как и подобает. А пока что я только скромный ученик, которому он пожелал передать кое-что из своих знаний. Госпожа Юй поджала губы и отвернулась. Глава Цзян ничего не добавил. А уже на следующий день после этого разговора Вэй Ин отправился обратно в Безночный город.