Время меняет ход

Оставаться в Облачных глубинах после церемонии приветствия было бы слишком странно, но Вэнь Жохань чувствовал, что упускает что-то, и потому решил задержаться в Цайи, а не возвращаться в Безночный город. Конечно, Гусу не подходил для его планов, хоть и находился куда ближе. Вэнь Жохань скрыл свою личность и даже одежды сменил, чтобы походить на зажиточного купца, ни на мгновение не засомневавшись, что именно так и следует поступать. Он и не задумался о том, сделал бы такое в прежней своей жизни. Вэнь Цин он приказал следить за Вэй Ином особенно пристально, а она не стала задавать лишних вопросов, получив приказ. Возможно, потому, что брат оставался при ней, а большего ей было и не нужно. К сожалению, память ничего не могла подсказать, Вэнь Жохань словно на ощупь пробирался в тумане, никак не в силах разобраться, почему второй наследник Гусу Лань вызывает в нём такую тревогу, отчего Вэй Ин помнится Вэй Ином, а не Вэй Усянем, и из-за чего в нём, именно в нём, будто бы заключён ключ ко всему. Что такого может знать мальчишка в шестнадцать лет, чего не знает он, Верховный заклинатель, глава клана Цишань Вэнь, немало проживший на свете? Отчего он, Вэнь Жохань, вернулся именно в этот момент? Что должен предотвратить, какие ошибки в собственной судьбе исправить? Или речь не только о его жизни? Не только о его клане? О чём-то большем? С каждым мгновением Вэнь Жохань всё ярче сознавал одно — вовсе не месть привела его сюда, в прошлое. Вовсе не она заставила время изменить ход. Но если это была не она, тогда что? За всеми этими мыслями он день за днём проводил в гостевом доме, то заказывая вино, то размышляя над листом рисовой бумаги с кистью в руках. Бесконечные заметки скапливались уродливыми комками в углах комнаты, а затем сжигались все разом в жаровне во время приготовлений ко сну. Ощущение, что он ни в коем случае не должен возвращаться в Безночный город, будто здесь, именно здесь, сумеет поймать нужное мгновение, обнаружит что-то особенно важное, способное изменить неприятный для него самого и всего его клана финал, никак не хотело уходить, но и ответов, откуда оно взялось, не находилось. В один сумрачный день, когда Вэнь Жохань размышлял в собственных покоях — скромная гостиница, безусловно, мало походила на роскошь Знойного дворца, но всё же он уже привык и к такому, — в открытое окно вместе с порывом ветра ворвалась птица. Посланница, призванная с высоты следить и за Облачными глубинами, и за Вэнь Цин с братом, и за землями Вэнь, на этот раз явилась с письмом. И послание это было совсем даже не от племянницы, но от сына, от Вэнь Сюя. Исполнительный, он редко задавал вопросы, никогда не спорил, лишний раз не открывал рта. Что бы отец ни приказал бы ему, он не стал бы рассуждать, во всём добиваясь успеха, вот только и думать сам будто так и не научился. Вэнь Жохань, оставляя сыновей в Безночном городе, ничуть не беспокоился о клане — там наверняка всё шло как полагается. На Вэнь Чжулю, приставленному следить за непутёвым младшим, можно было положиться, а за остальным Вэнь Сюй присмотрел бы. Да и память ни картиной, ни ощущением не подсказала, что нужно чего-то бояться. Потому Вэнь Жохань он со скучающим видом развернул записку, ожидая, что там лишь несколько слов, отчёт о том, что порядок не нарушен, в клане и землях спокойно, — и тут же замер, а к горлу подступила дурнота. «Как приказывал отец, водные духи изгнаны вниз по течению реки. Они обосновались в озере Билин, как отец и предполагал». — Какие ещё водные духи? Что мне до водных духов? Когда бы я стал приказывать не уничтожать их, а… — пробормотал Вэнь Жохань, и яркая, подобно молнии пронзившая голову боль заставила его застонать и схватиться за виски. — Водные духи! Он забыл, это ведь было для него в прошлой жизни, он совершенно забыл! А ведь таким был его изначальный план — узнать, насколько подвержены влиянию тёмного железа различные создания инь, как они изменятся, а заодно досадить клану Лань, возможно, извести наследников, лишь бы ослабить возможного соперника в предстоящем противостоянии. Не посвящая в подробности собственного плана, он оставил дело с духами на старшего сына, заставил его изгнать с помощью осколка тёмного железа, что найден был чуть менее десяти лет назад в сердце самой природой созданной статуи, водных духов в озеро Билин. Теперь Вэнь Жохань вряд ли отдал бы такой приказ, но поздно было менять решение. Сделанного не воротишь, при себе у него не было тёмного железа, и он не сумел бы в одиночку справиться с тем, что начало зарождаться на озёрном дне. Тут следовало призвать на помощь и других заклинателей. Городок Цайи находился совсем недалеко от Билин, по утрам на улицы с озера приходили рыбаки, в ночь выходившие на ловлю, и приносили свежий товар. Через озеро лежал короткий и простой купеческий путь, так что и пары дней не прошло, как по городкам поползли страшные слухи. Люди говорили о перевёрнутых лодках, о рыбаках, кого неведомая сила утащила под воду, о том, что по ночам волны норовят утянуть с собой любого, кто только приближается к берегу, о тумане, в котором не разобрать, с какой стороны поджидает опасность. Каждому стало ясно, что своими силами простым людям тут не справиться, так что они немедленно решили — нужен гонец в Облачные глубины. Всем городом они выбирали достойного рассказать о несчастьях, пока сам Вэнь Жохань пил вино на втором этаже винной лавки, выходящей прямиком на центральную площадь, и смотрел на суету, глубоко задумавшись. Прояснившаяся память подсказала только, что в прошлый раз затея не удалась. Оба Нефрита Гусу Лань остались в живых, хотя момент как будто бы был благоприятным и мальчишки — а и старший из наследников Лань был для Вэнь Жоханя только мальчишкой — справились с задачей, помогли им Вэй Усянь и Цзян Ваньинь. Не успел Вэнь Жохань сочинить письма, приказать племяннице обязательно напроситься на озеро Билин, как птица-посланница принесла ещё вестей, спланировав к нему прямо на стол между блюд со сладостями. На этот раз это была весточка от Вэнь Цин — она рассказывала, что непоседливый характер Вэй Ина показал себя. Сам учитель Лань прогнал его с занятий за рассуждения о тёмной энергии. Вэнь Цин не была тому свидетелем — она училась по другую сторону горы, — но правилом «Не распространять слухи» пренебрегли не только приезжие ученики, а и с малолетства следовавшие ему адепты с лентами на лбу. Все Облачные глубины гудели от этих новостей, и младшие, и старшие ученики рассказывали друг другу, как Вэй Ина отправили в библиотеку переписывать раздел, где были собраны правила поведения, едва ли не тысячу раз. И не в одиночестве переписывать, а под надзором Лань Ванцзи, которого боялись они чуть ли не больше, чем самого Лань Цижэня, настолько тот прослыл строгим и неприступным, ни за что от правил не отступавшим. Вэнь Жохань потёр нестерпимо занывший висок. Снова судьба свела Вэй Ина и Лань Ванцзи, и опять из-за этого непонятные чувства пробуждались внутри, разливались горечью и желчью, заставляли страдать, будто он, Вэнь Жохань, светлый металл клинка, который разъедает ржавчина. Также Вэнь Цин рассказала, что учитель Лань после разговора с Вэй Ином принял решение удалиться на десять дней от мира и учеников. Медитацию свою он собирался провести в пещере Ханьтань. «То, что ищет наш достопочтенный дядя, — писала Вэнь Цин, — наверняка находится именно там, но этой ничтожной никак не пройти внутрь, никого не потревожив. Печати, оберегающие покой тех мест, намного сильнее, чем те, что можно встретить на входе в Облачные глубины. Даже приблизившись на пару шагов, эта неосторожная привлекла слишком много внимания, по счастью, Вэй Усянь отвлёк второго младшего господина Лань». И вот, снова — где Вэй Ин, там и Лань Ванцзи! Отчего так странно это отдаётся внутри? Вэнь Жохань не поторопился решать этот вопрос, вместо того представил картину целиком. По всему выходило, что в прошлом он сам отправил водных духов в озеро Билин, подгадав этот момент личной медитации Лань Цижэня. Тот наверняка лично отправился бы устранять проблему, а это помешало бы планам Вэнь Жоханя. Теперь же всё произошло иначе, а итог оказался тем же самым. Похоже, столь незначительные изменения нисколько не помогали переменить всю картину? Ещё один вопрос, ответ на который только предстоит найти. Вэнь Жохань не стал медлить больше, в кратком своём послании он оставил только указания для Вэнь Цин, ничего не объясняя. Сам же решил дождаться, когда в Цайи появятся ученики Гусу Лань — им-то в любом случае следовало переговорить с местным старостой, что и отправил гонца. Цветущий и бойкий городок в несколько дней переменился. Торговцев с каждым рассветом становилось всё меньше, поспешно покидали комнаты гостевых домов заезжие купцы и прочий люд, едва наступало время заката, как двери и окна закрывались, а кто мог — тот и талисман вешал над входом. Поселившаяся в озере Билин тьма пугала людей до беспамятства, и они не знали, как обороняться от неё. Вэнь Жохань же продолжал выжидать, никуда не собираясь двигаться, и хозяин гостевого дома, оценив его стойкость, готов был по одному слову хоть и с крыши кинуться — больше-то некому было принести в его кошелёк серебра, стоявшие рядом пустыми комнаты даже не проветривались и не убирались, потому что постояльцев было не дождаться. *** Вэнь Жохань сделал правильный выбор — наследники клана Лань не стали бы останавливаться в другом гостевом дворе. Несмотря на то, что клан вёл жизнь уединённую, не приветствовал роскошь и стремился к скромности, однако мальчишки выбрали лучший — как и он сам, пусть в любом сейчас нашлось бы вдосталь свободных комнат. Пока старший из них, Лань Сичэнь, отправился беседовать со старостой, Вэнь Цин улучила момент и прошла наверх, в комнаты Вэнь Жоханя. Она ничем не выдала удивления, застав дядю не в клановых одеждах, никак не показывавших его истинного положения. Рассказав ему последние новости, Вэнь Цин добавила: — Вэй Усянь эту ночь проведёт с Лань Ванцзи. Так решил Первый Нефрит. Наследник семьи Цзян разместился с Вэнь Нином, а я и сам Лань Сичэнь — в отдельных комнатах, — она не спрашивала, зачем ей велено следить за Вэй Ином, но исправно выполняла возложенные на неё задачи. Услышав её слова, Вэнь Жохань нахмурился, вопрос вырвался у него сам собой: — А отчего же Первый Нефрит решил, что второй молодой господин Лань должен остаться с господином Вэем? Снова горло сдавило, горечью отдалось во рту. Что это такое? Откуда взялось это чувство? Вэнь Цин подняла глаза. Мыслей её было не прочитать, лицо оставалось спокойным, и всё же тень удивления мелькнула в глазах. Подумав, она ответила, не промолчала: — Если дядя позволит высказать собственные предположения… — Он нетерпеливо кивнул, и тогда Вэнь Цин продолжила увереннее: — Насколько понимает эта ничтожная, старший брат озабочен тем, что младший не желает общаться со сверстниками, проводит дни в одиночестве, ничуть не интересуясь ничем, кроме наук и правил. Первый Нефрит посчитал, что дружба с господином Вэем пойдёт на пользу Лань Ванцзи, ведь господин Вэй — не человек, а фейерверк, который кого угодно заставит пробудиться ото сна. И на миг показалось, что сама Вэнь Цин тоже прониклась Вэй Усянем, да только эта мысль никакой горечи не пробудила. — Пойдёт на пользу, значит… — Вэнь Жохань ощутил, как колыхнулось внутри раздражение. — Человек-фейерверк… Будь осторожна, следи за братом, тебе известно, как легко он попадает под влияние тёмных сил. Несовершенная душа слишком хрупка, и её не защитит даже крепкое Золотое ядро, а на озере Билин ждёт водяная пучина, и духи, что там беспокоят людей, не так просты. — Во… водяная пучина? — Вэнь Цин заметно заволновалась. Брата она берегла и такое предупреждение ни за что не упустила бы из вида. — Откуда дяде известно? Конечно, он ведь не посвящал её в свои планы! То, что знал Вэнь Сюй, ей было узнать неоткуда. Да и тёмным железом в прошлом он управлял лично, не подумав даже передать хоть часть техник наследнику. Она ничего не знала, но послушно следовала туда, куда только Вэнь Жохань приказывал, а ему и в голову не приходило волноваться о ней самой или её брате. Душа Вэнь Нина была повреждена по его вине — так случилось, когда он забирал осколок тёмного железа, но никаких угрызений совести он прежде не чувствовал и не стал бы предупреждать об опасности. Теперь же он слишком хорошо знал — именно эти двое, только они и останутся последними, кто не отречётся от клана, кто будет помнить — они Цишань Вэнь, кто не снимет клановых цветов, пусть одежды обветшают, кто не забудет собственного имени в жажде спастись. Теперь Вэнь Жохань желал защитить их куда сильнее, чем никчёмных сыновей, ни один из которых не показал себя столь же хорошо. — Известно, — сухо заметил он, возвращаясь из размышлений. — Но, как ты понимаешь, Верховному заклинателю не пристало снисходить до простого люда. Этак они посчитают, что смогут помыкать заклинателями и призывать их как пастушьих собак, едва заметят тёмную тень вдали. Разобраться с водными духами — дело учеников. Но я присмотрю за вами. — Понимаю, — склонила голову Вэнь Цин. — Мы будем осторожны, дяде не придётся волноваться о нас. Отослав племянницу, Вэнь Жохань осознал до конца, что действительно отправится следом. И только тогда жгучее чувство, разъедавшее душу, унялось. Правда порождалось оно совсем не волнением за Вэнь Цин.