Как по спирали года, жизней их череда

Мерлин шагал по узкому переулку — длинное пальто хлестало его по уставшим ногам, а ремень сумки больно врезался в плечо. Он сердито дернул его, поправляя. — Эта женщина, — рявкнул он, выплёвывая прядь белых волос, лезущих в рот. — Мы это еще обсудим, Элеанор Мейбл Годвин! Тихо выругавшись, он переложил спальный мешок под мышку и хрустнул ноющими костяшками пальцев. Из-за сырой погоды сегодня у него опять болели суставы. И долгая прогулка от конюшен вдовы Аббернати, конечно, не помогла. Больная лошадь, ну конечно! — подумал он. Стоило догадаться, что Элеанор снова играет роль свахи. Единственным больным животным в этих конюшнях была сама вдова Аббернати! — Наглая старуха, — проворчал Мерлин. — Столько лет, а она всё щиплет меня за задницу… Рев двигателя вырвал его из мыслей, заставив свернуть на тротуар у живой изгороди. Мимо по узкой дорожке промчался большой синий грузовик, видимо, везущий припасы для фестиваля летнего солнцестояния. Грузовики и хаос подготовки вечно доставляли массу хлопот. Хотя сам по себе фестиваль стоил того, особенно потому что там всегда продавали свежие мясные пироги, и сладкие яблочные тарталетки, и… — Мерлин. Мерлин остановился. Несколько секунд он стоял совершенно неподвижно. Опустив голову. Закрыв глаза. Он прислушался. Но ничто не беспокоило древнюю магию мира. Все оставалось таким же, каким было многие века. Совершенно безмолвным. Через просвет в изгороди Мерлин видел, как набегают на берег серо-зелёные волны Авалона. Среди них, на острове, возвышались разрушенные руины покинутой башни. Идиот, — подумал Мерлин. Вздохнув, он заставил свои усталые ноги нести себя домой. Скоро Мерлин добрался до низкой стены, отделявшей узкую улочку от его владений. На мостовую с неё опять ссыпалось несколько камней. Стоит об этом позаботиться. Как и о других мелочах. Мерлин посмотрел на выложенную камнем усадьбу, в которой жил на широкой лужайке у берега озера. Северную башню тоже лучше отделать камнем, подумал он. Шов между округлой трехэтажной башней и кирпичной кладкой прямоугольного дома постоянно доставлял ему неприятности. Южная башня с другой стороны выглядела гораздо лучше. Но он и достроил ее только сто лет спустя. К тому времени его навыки в укладке камня стали значительно лучше. — Эмрис! Мерлин притворился, что не слышит пожилую леди, стоявшую у входной двери. Вместо этого он подошел к деревянной вывеске с надписью «Кафе и аптека «Авалон», поправляя её. Следом он смахнул воображаемую грязь с нижней части, где маленькими буквами было написано «Музей Авалон». — Эмрис Хунитсон! Я знаю, что ты меня слышишь! Мерлин еще немного посверлил взглядом вывеску, прежде чем наконец пройти через ворота и спуститься по дорожке. У арки двери, ведущей в особняк, стояла худая, как трость, седовласая женщина, и хмуро смотрела на него, скрестив руки на платье в многочисленный цветочек. Рядом с ней стояли два нервных молодых человека в синих комбинезонах — явно рабочие с фестиваля летнего солнцестояния. Первый прижимал планшет к груди, закрываясь им как щитом. Второй прятался за спиной первого. — Все хорошо, Элеанор? — мягко спросил Мерлин. — Вы мистер Хунитсон? — перебил парень с планшетом. — Разве я не назвала его только что Эмрисом Хунитсоном, молодой человек? — строго произнесла Элеанор, глядя на него. — И я ведь уже сказала вам, что бумажной работой занимаюсь я. Потому что кое-кто избегает её как огня. Мерлин пропустил упрек мимо ушей, потому что она не ошибалась. — Вы её слышали, — сказал он человеку с планшетом. — Элеанор руководит фестивалем, поэтому это она подписывает всё, что достаточно важно, чтобы вы заслонили дверь в моё кафе и мой дом, — Мерлин жестом подозвал посетителей, топтавшихся за двойными дверями, и рабочие расступились, пропуская их к выходу. Пока они отвлеклись, Элеанор отобрала бумаги, оставляя свою подпись. — Вот. А теперь пошевеливайтесь и установите палатки. Нужно закончить с ними к полудню, до того, как прибудут продавцы продуктов. И не ставьте палатку над Каменным Кругом! — крикнула она, когда мужчины поспешили уйти. — В прошлом году она загорелась! — Я это помню, — сказал Мерлин. — То еще зрелище. — Это была и твоя вина тоже. — Только потому что я пытался… — Мерлин осекся и раздраженно фыркнул. — Неважно! У меня к тебе разговор, Элеанор Мейбл Годвин! Насчёт вдовы Аббернати! — Понятия не имею, о чем ты говоришь, — надменно произнесла Элеанор и скрылась в доме. Мерлин последовал за ней через коридор. — Я говорю про якобы больную лошадь, которая якобы требовала моего внимания! — Неужели, когда ты пришёл, лошадь Милдред почувствовала себя лучше? — Ее лошадь никогда и не была больна! Что я и успел увидеть со всех мыслимых и немыслимых углов, пока эта наглая старая кокетка гонялась за мной по конюшне! Ты!.. Это не смешно! Смех Элеанор эхом отразился от каменных стен поместья, несмотря на то, что она прижимала тонкую руку ко рту. — Несносная женщина, — проворчал Мерлин, отвлекшись, чтобы осмотреть потолок, пытаясь понять, не требует ли что ремонта. Он не планировал строить центральное здание усадьбы похожим на тронный зал Камелота. Но каким-то образом именно таким оно и получилось. В одном конце, где должен был стоять трон Артура, был уголок для завтрака. А в другом, там, где должны были быть высокие двери, была его аптека. Если игнорировать белые столики кафе, посетителей и таблички о бесплатном Wi-Fi, всё было поразительно похоже. Гм. За исключением стеклянной стены. А за ней вида на озеро Авалон. И на остров. И на башню. — Эмрис, не забудь смыть с себя этот запах конского навоза, — произнесла Элеанор с другого конца комнаты. — От меня не пахнет конским навозом! — закричал в ответ Мерлин, не обращая внимания на людей поблизости, которые от его крика подняли головы от кофе или чая с бутербродами. — Определённо пахнет, — Элеанор схватила графин с кофе и принялась наполнять чашки посетителей за стойкой. Мерлин бросил сумку на пол и сорвал с головы шляпу. — Элеанор! — резко прошипел он тем тоном, который всегда использовал Гаюс, стоило ему влезть во что-то опасное, что, тем не менее, спасало королевство, хотя его, конечно, никто и никогда за это не благодарил. Элеанор обернулась, все еще держа графин, и с любопытством посмотрела на него. — Что-то не так, Эмрис? — Конечно, что-то не так! Я поднимаю бровь. Ты разве не видишь? Прямо тут? — Мерлин приподнял уголок брови скованным артритом пальцем. Пятнадцать столетий он ходил по земле, но так и не смог повторить этот жест так, как его делал Гаюс. — Это, — сообщил он Элеанор, — Бровь Неодобрения! Для тебя! Ты сводишь меня с деревенской вдовой! Опять! Чего я специально просил тебя не делать! — Если вдова Аббернати не в твоем вкусе, то я знаю и других, кому тоже интересно. — Что? Нет! Это полностью противоречит тому, что я сказал! Ты вообще слушаешь? — Мерлин провел рукой по волосам, больно дёргая длинные белые пряди. — Поверить не могу, что я до сих пор тебя не уволил! Ты никогда не делаешь то, что я тебе говорю! Элеанор вызывающе вздернула подбородок. — Делаю, когда для тебя так будет лучше, Эмрис. Ответ замер у Мерлина на губах, когда воспоминания заменили реальный мир у него перед глазами. Почему я до сих пор тебя не уволил, Мерлин? Ты никогда не делаешь то, что я тебе говорю. Это потому что я знаю, как для вас лучше, милорд. Без меня вы бы совсем пропали. О, да неужели? Безусловно. Сомневаюсь, что в одиночку ты смог бы хотя бы нащупать свой королевский зад. Уверен, что без тебя нашел бы его в два раза быстрее. Если и так, то только из-за его огромных размеров. Заткнись, Мерлин. Прикосновение к руке вырвало Мерлина из мыслей. Перед ним стояла Элеанор — её фигура перед глазами расплывалась. Мерлин моргнул, чувствуя, как слезы катятся по его щекам в бороду. — Мне нужно отнести травы в аптеку, — тихо сказал он ей, дотрагиваясь рукой до сумки на плече. Она открыла было рот, потом промолчала и кивнула. — Когда закончишь, встретимся в парке. Знаю, ты хочешь сам принять окончательное решение, куда поставить палатку с корнуолльскими пирожками. Не дай бог она будет слишком далеко. — Когда я пришёл в прошлом году, там уже заняли все места. — Кажется, я припоминаю, как ты говорил об этом ещё три месяца после прошлогоднего фестиваля. Мерлин улыбнулся, когда она прошествовала мимо столиков в дальний конец зала. В Камелоте троны шли вдоль узкой дальней стены, но здесь были только буфетная стойка и коробки с выпечкой, а ещё двери, которые вели на кухню кафе и в его комнаты в Северной башне. Заняв место за прилавком, Элеанор прогнала пару слоняющихся без дела сотрудников, потом взяла кофейник и принялась самостоятельно обслуживать сидящих клиентов. — Нелепая женщина, — пробормотал Мерлин. Ему никогда не удавалось долго сердиться на Элеанор. Она стала для него слишком хорошим другом, и была им уже почти сорок лет. Он знал, что она пыталась свести его с кем-то просто чтобы дать ему то, что обрела сама в конце жизни со вторым мужем. Человека, о котором можно заботиться. Кто стал бы для него другой стороной одной медали. Взгляд Мерлина скользнул к озеру Авалон, блестевшему сквозь стеклянную стену. Ты даже не представляешь, что мне приходится терпеть в твое отсутствие, Артур, — подумал он, стоя в башне. Ты про попытки отбиться от старухи с жадными руками? — ему вспомнился голос Артура, ласковый, но в то же время упрекающий. Хотел бы я посмотреть, как ты попытаешься с ней справиться. Она как сила природы. О, прошу тебя. Вряд ли её можно назвать проблемой, Мерлин. Даже тебе. От рук этой нахальной женщины у меня синяки на заднице! Ты поэтому спрятался в пустой конюшне? Смотри, я ведь могу подумать, что ты испугался… — О, заткнись, — проворчал Мерлин, удивив сам себя. Он огляделся, чтобы убедиться, что никто этого не услышал, и тяжело вздохнул. Он и правда слишком долго был один. Позади него кто-то прочистил горло. Мерлин взял себя в руки и, обернувшись, увидел молодую пару, нервничающую, с покрытыми румянцем щеками. — Да? — Вы можете… Мы хотели спросить… — девушка взглянула на молодого человека, кусавшего губу. — Мы надеялись, что вы можете, гм. То есть, мы видели в Интернете, что вы продаете, э-э. Эликсир? — Сюда, — Мерлин повел их в противоположный конец зала, где каменная стена отгораживала южную часть здания. Там были двойные стеклянные двери под старой деревянной вывеской с надписью «Аптека». Он распахнул двери в большое помещение, заполненное рядами стеллажей, каждый из которых был заставлен баночками с лекарственными травами, бутылочками со специями, самодельным мылом и свечами и бесчисленным количеством других товаров, которые он с помощниками готовил на продажу. — Подождите здесь, — сказал Мерлин, направляясь к прилавку, тянувшемуся вдоль дальней стены. Его помощник, Дэнил, сидел за ним рядом с кассовым аппаратом — черные волосы почти закрывали глаза, пока он работал над ноутбуком. На стуле рядом с ним сидел другой парень по имени Хит, который постоянно выглядел так, словно только вышел с поля для регби: светлые волосы растрепаны, лицо раскраснелось, а его грязные кроссовки лежали на столе, пока он играл во что-то на телефоне. Мерлин бросил сумку на стойку прямо на кроссовки Хита, едва не столкнув его со стула. — Эй! — закричал Хит. Мерлин поднял спальный мешок, который нес всю дорогу от дома вдовы Аббернати. — Я не вьючная лошадь твоей бабушки! — громко сказал он и бросил сверток Хиту. — Если тебе нужно будет что-то еще для похода на фестиваль, забирай это сам! — Если бы я пошёл сам, — сказал Хит с притворной заботой в голосе, — то оставил бы бедного Дэнила совсем одного. Ты же знаешь, без меня он здесь совершенно беспомощен. Дэнил усмехнулся своему ноутбуку. — Только если говорить о бездумном таскании коробок. Тогда конечно. Ты в этом точно мастер. — Так ты наблюдал за мной, а? — ухмыльнулся Хит, засучив рукав, чтобы показать Дэнилу бицепс. — В твоих мечтах. Мерлин заметил, как у него покраснели уши, а взгляд Хита задержался на его профиле, и закатил глаза. Боги, неужели они до сих пор не сошлись? Смотреть на их ухаживания было всё равно что наблюдать за молодыми жеребцами в конюшнях вдовы Аббернати. — Что напоминает мне вот о чём, — Мерлин снова повернулся к Хиту. — В следующий раз, когда мне позвонят по поводу лошади твоей бабушки, ты пойдешь со мной и посмотришь, больна ли она на самом деле. Быть может, это поможет твоей бабушке держать свои загребущие руки подальше от моей задницы. Хит побледнел, увидев, как длинными пальцами Мерлин показывает хватающий жест. — Боже мой, пожалуйста, прекрати… — Именно это я и твердил постоянно твоей бабушке! — Это так…! Фу! Тебе, типа, тысяча лет! — Даже больше, — Мерлин сунул парню в руки свою сумку. — Так что помоги старику и отнеси эти травы в теплицу и разложи на просушку. Но сначала отнеси наш волшебный любовный эликсир вон той молодой паре, хорошо? — Ещё один заказ? — спросил Хит, внезапно заинтересовавшись. — Они узнали о нём из обновления на моем сайте? — Сам их спроси, — Мерлин отошёл в сторону, чтобы дать Хиту возможность обслужить клиентов. С усталым стоном он занял освободившийся стул — ноги после утренней прогулки ныли. Хотя сегодня у него болело вообще всё. Он чувствовал себя стариком, каким и выглядел. Дэнил поерзал на стуле, наклонился ближе и заговорил, понизив голос. — Знаю, Эмрис, ты не всегда хочешь рассказывать… И прости, что спрашиваю, но… — Выкладывай, парень. — Просто… я хотел узнать, что вообще входит в состав этого волшебного любовного эликсира? Мерлин криво улыбнулся. — Витамин С, витамин В, немного анисовой настойки для аромата и мёд для сладости. — Но… В этих ингредиентах же ничего особенного. А люди были в восторге. Говорят, что он… хорош. Делает разные… вещи. — В спальне? — ехидно спросил Мерлин. — В ситуациях вроде… — Да, — быстро ответил Дэнил, и его лицо порозовело. — Эти ингредиенты не должны как-то влиять на… это. — Но они этого не знают, не так ли? И лучше бы тебе им не говорить. Особенно Хиту, понимаешь? Это может испортить вам обоим все веселье, если вы… — Ш-ш-ш! Мерлин заметил, как Дэнил нервно оглянулся туда, где Хит как раз поднимался по винтовой лестнице в оранжерею. — Боги, — громко произнес Мерлин. — Ты до сих пор ему не сказал? — Тсс! Нет! Я жду подходящего момента! — Ты страдаешь по этому парню уже несколько месяцев! — И совсем это не месяцы, а… — Да ради всего святого… Хит! Дэнил схватил его за руку. — Боже мой, что ты… — Хит Аббернати! — Что? — крик эхом разнесся по лестничной клетке. — Дэнил хочет, чтобы ты пошел с ним на фестиваль летнего солнцестояние, — Мерлин хлопнул Дэнила по рукам, которые дёргали его за пальто. — Вдвоём. Как свидание. Что скажешь? Пойдешь с ним и избавишь его от страданий? Дэнил закрыл лицо руками. — Я больше никогда тебе ничего не расскажу. Ты худший хранитель секретов в истории! — Скажи ему, что я пойду, — донесся с лестницы голос Хита. — И скажи, что сейчас, черт возьми, самое время меня пригласить. Дэнил рядом с Мерлином удивленно выпрямился. — Некоторые секреты не стоят хранения, — сказал ему Мерлин. — Поверь мне.