Угол для моих тараканов

      Магнус Бейн всей душой ненавидел дождь.       Многие бы наверняка сказали, что ненависть — это не то чувство, которым можно описать свое отношение к каким бы то ни было погодным условиям, или что не стоит размениваться по таким мелочам и тратить свои нервы на регулярные капризы природы, и Магнус был готов нескончаемое количество раз отправлять этих самых «многих» по небезызвестному адресу без обратного билета, потому что его чувство к слову «осадки» было совершенно однозначным.       Начать следует с того, что он в принципе был ярым поклонником домашнего комфорта — приятных вечеров перед телевизором с чашкой кофе или чая, под теплым пледом в обнимку с котом, или даже, в особых случаях, с включенным камином. Промозглая атмосфера за окном, сырость и ввиду этого пробирающий до костей холод совершенно не отвечали его представлениям об уюте, что существенно усиливало его значимость, и это было во-первых.       Следующим важным фактором в этом перечне был сам Магнус, его взгляды, вкусы и предпочтения. Мягко говоря, обвинение в излишней франтоватости или даже метросексуальности он бы воспринял как комплимент — с гордостью и чувством собственного достоинства, поскольку, соответствуя своему внутреннему «я», прикладывал немало усилий, продумывая свой стиль и образ на каждый день. А вот безнадежно мокрый костюм, хлюпающее болото в ботинках, слишком высокая влажность, против которой был бессилен даже баснословно дорогой гель для волос, и непрекращающийся дождь, оставляющий под его глазами разводы от тысячу раз разрекламированной «несмываемой» подводки… Конечно, в его жизни случались вещи и похуже, но эта череда мелких неприятностей, повторяющихся из раза в раз, с которыми он, увы, ничего не мог поделать, буквально высасывала из него все положительные эмоции, заставляя скрипеть зубами от злости, невольно определяя его сегодняшнее настроение — спойлер, не самое лучшее, и это было во-вторых.       Как завершающий штрих, немалую роль здесь играла и его склонность к меланхоличности (или драматичности?), а скользящие со стороны улицы по стеклу грустные капли, оставляющие за собой непрерывные мокрые следы, были плохими советчиками в его периодических раздумьях. Лежа на широком подоконнике в свой выходной, Бейн, бывало, погрязал в сомнениях относительно собственных ожиданий, возможно, неоправданных целей, нереализованных мечт, а оттуда кувырком летел в пропасть тщетности бытия и тленности человечества. Ощущение одиночества вдруг накатывало на него сильнее, чем обычно, и в лучшем случае этот день мог закончиться отравляющим его тело и душу алкоголем, а в худшем… Ну нет, он же не плаксивая девочка-подросток, томно выпускающая в открытое окно дым своей первой в жизни сигареты, а взрослый мужчина, в конце концов. Двойная доза алкоголя, сумбурная вечеринка, полная красивых лиц и раскрепощенных тел — и никаких бьющих в самое сердце, медленно уничтожающих его своей беспощадной правдивостью, звуков ударяющихся о карниз капель дождя.       Нет уж! Одно и то же агрегатное состояние не может иметь над ним такую власть.       Может вообще-то. Иначе откуда бы взяться его раздражению? И это было в-третьих.       И сейчас, проклиная сплошь забитую парковку и то, что ему пришлось оставить машину чёрт знает где и шлепать в своих утонченных туфлях, по колено утопая в лужах, три сотни метров пешком до подъезда, он не мог вспомнить ни единого приличного слова, которое бы согрело его продрогшую насквозь душу и придало бы хоть немного сил, чтобы доползти, наконец, до дома.       Откровенно говоря, этот день был словно создан для того, чтобы занять лидирующую позицию в его пока несуществующем списке «Худших дней в жизни». Дождь сопровождал его ещё с самого утра, зловредно поливая до самых дверей машины, и, видимо, Бейн ещё тогда должен был понять, что ничего хорошего из этого не выйдет. Злободневность подгоняла его на работу, на которую, как оказалось, можно было так не торопиться.       Сперва он узнал, что его интерьерный проект отклонили в связи с отказом от него заказчика. Переманили конкуренты — что поделать, бывает, он уже не впервые с этим сталкивался и, положа руку на сердце, и сам не раз становился тем, кто ставил аналогичным образом палки в колеса компании-соперника. Но то, что это было буквально в последнюю минуту — за несколько дней до сдачи! Магнус потратил столько сил и вбухал столько материала в эту работу, что его уже даже не интересовали деньги и возможная компенсация — его волновала предстоящая реализация, и то, чем это в итоге закончилось, ласково ударило его в солнечное сплетение.       Слишком рано сбежав с работы, преисполненный негатива и желающий поделиться своими бедами хоть с кем-то близким, Магнус сорвался и поехал к своей девушке Камилле. Наверное, он ещё за пять минут до этого знал, что что-то пойдёт не так в его замыслах, потому что та встретила его с растерянным и несколько недовольным видом, спешно запахивая короткий халатик. Маячивший за её спиной незнакомый мужик стал весомым аргументом в его неозвученном вопросе, и Бейн, не желая слушать её неискренних оправданий, в трёх красочных словах поставил точку в их и без того натянутых в последнее время отношениях. Оставалось только, послав этот день к чертовой матери, вернуться домой и поглубже замотаться в плед, но даже это, казалось бы, безобидное задание превратилось в невероятный квест повышенного уровня сложности.       Промокший до нитки и жутко замёрзший, Магнус возмущенно завопил, когда его многострадальный зонт едва не вырвался из рук: резким порывом ветра его вывернуло наизнанку, разом переломав несколько спиц. Довольно откровенно выразив своё отношение к происходящему, Бейн упрямо врос ногами в реку на тротуаре, пытаясь либо развернуться в другую сторону, чтобы вернуть зонту хотя бы подобие его названия, либо благополучно взмыть под покров сереющих туч, воображая себя Мэри Поппинс, и до последнего ему, честно сказать, было намного ближе, чем до первого. Ливень сердито хлестал его по щекам, холодные ручьи стекали по подбородку, противно затекая под одежду, волосы уже давно перестали представлять из себя причёску, запутались и прилипли ко лбу, мешая обзору, а он, как дурак, вцепился в эту дурацкую ручку уже совершенно не помогающего, а потому ненужного зонта, и от безысходности матерился. — Зачем же так неприлично выражаться? Это всего лишь дождь.       Магнус может и проигнорировал бы эту сказанную случайным (явно ненормальным) прохожим фразу, если бы определение «всего лишь» не покоробило его до глубины души. Сработал накопительный эффект месяцами дремлющих в глубине его души неудач, и он, обычно терпеливый до последней секунды, неожиданно для себя взорвался. — Ты что, издеваешься?! — вмиг вскипел он, борясь со своим покорёженным зонтом и с желанием проткнуть болтающимися спицами своего неадекватного собеседника. — Это не дождь! Это, мать твою… — он зарычал, когда внезапный порыв ветра утих, оставив его зонт болтаться на изломанных прутьях немощной тряпкой. — Какая-то катастрофа! Если тебе это приносит удовольствие, то у тебя явные проблемы с головой, так что советую обратиться к специалистам.       Он был слишком зол, чтобы оценивать свой эмоциональный фон со стороны или контролировать свою речь, и потому был слегка изумлён, когда услышал в ответ от явно оскорблённого мужчины не брань, а негромкий смех. Довольно приятный на слух, надо заметить, и потому Бейн машинально обернулся, пытаясь найти его глазами, а когда нашёл, то замер, на секунду забыв о том, что на него сверху поливает, как из ведра, а сам он стоит по щиколотку в воде.       В нескольких метрах от него, на скамейке возле газона, сидел брюнет не старше двадцати пяти лет, с любопытством смотрел на него и… улыбался. С одного взгляда было понятно, что он был промокшим просто насквозь, едва ли не больше самого Магнуса. Тёмно-синие джинсы были почти чёрного цвета от сырости, на сгибах длинного плаща скопились маленькие озера дождевой воды, блестящие от сырости пряди волос стекали по лицу вместе с маленькими ручейками, закрывая высокий лоб и заинтересованно прищуренные глаза.       Но самым необъяснимым здесь было не то, что незнакомец сидел, расслабленно откинувшись на грубую деревянную спинку, и даже не то, что он выглядел слишком довольным, находясь на мокрой и холодной скамье с видом, словно это было мягкое и уютное кресло, а то, что на нём не было ни намёка на дождевик, да и рядом не находилось ничего, что хотя бы издалека напоминало зонт. Но, между тем, на его лице не наблюдалось отчаянного желания сдвинуться с этого места хотя бы на полметра в сторону спасительной крыши. Жизнеутверждающе улыбаясь, брюнет просто сидел здесь в одиночестве, явно бросая вызов простуде, и охотно позволял непогоде срывать на себе небесную ярость.       Заметив, что мокрый, как мышь, азиат таращится на него с долей изумления и вместе с тем непонимания, незнакомец коротко усмехнулся. — Я думал, под катастрофой понимают что-то более масштабное, — заметил он, выразительно приподняв бровь. — Например, стихийное бедствие, повлекшее за собой трагические события. — А это и есть стихийное бедствие, — враждебно процедил Магнус, пытаясь, в попытке улучшить себе видимость, вытереть лицо капающим сыростью рукавом. — Которое повлекло за собой уйму трагедий, — он яростно дёрнул рукой и встряхнул тем, что ещё недавно могло называться зонтом. — Ты слишком драматизируешь, — не согласился с ним нахальный брюнет. — Сломанный зонт вовсе не трагедия. — Хочешь поговорить со мной об этом? — мрачно осведомился Бейн, ощущая, как его раздражение находит новый объект.       Незнакомец неопределённо пожал плечами и запрокинул голову назад, зажмурясь и подставляя лицо под хлесткие струи дождя. — А ты?       Безмятежность. То, чего Магнусу не хватало уже довольно долгое время. На долю секунды ему захотелось узнать, каково это, когда небо пытается смыть с тебя злость и накопленный за всё это время гнев, но он тут же одернул себя от этой глупой мысли. — Меня ещё с детства учили не разговаривать с сумасшедшими, — нагрубил он. — То есть, нет?       Брюнет опустил голову и вновь перевел заинтересованный взгляд на Магнуса. Глаза его отчего-то сияли, как у человека, чьи самые сокровенные желания в один момент исполнились, и Бейн вдруг почувствовал себя странно от того, что он так легко прочитал это на лице совершенно незнакомого ему человека. Да и с чего бы ему вообще об этом задумываться? — Значит, по-твоему, я сумасшедший? — весело спросил парень, оперевшись локтями о колени. — А по-твоему нет? — поморщился Магнус. — На улице отвратнее некуда — даже собаку из дома не выгонишь. Да я бы сейчас убил за чашку кофе и сухую теплую одежду, а ты сидишь здесь с видом отдыхающего на Кубе и явно никуда не торопишься!       Незнакомец вновь рассмеялся, встряхнув мокрой чёлкой, от чего брызги с неё полетели во все стороны. Не то чтобы это как-то повлияло на погодные условия, но зато в голову Магнуса залетела неожиданная мысль, что даже нестабильные психопаты, оказывается, могут завораживающе улыбаться и, в целом, быть довольно привлекательными. Совсем немного. Самую чуточку. — У тебя есть собака, которую ты бы не хотел выгонять на улицу? — с интересом спросил брюнет. — Нет. Но у меня есть кот, — подумав, сообщил Бейн. — И ему тоже не по душе сырость и… вот это всё, — он слегка повёл ногой, разгоняя волны по луже, в которой стоял. — Нам обоим больше нравится солнце. — Жаль, — отчего-то сказал его собеседник и задумчиво уставился на него. — У меня вот с солнцем натянутые отношения. — Почему я не удивлен, — ворчливо сказал Магнус.       Гнев, готовый вырваться наружу и затопить собой целый мир, неожиданно испарился, и он не нашёл ничего лучше, кроме как молча развернуться и продолжить свой путь домой. — Эй, — окликнул его брюнет. — Ты не думал, что, может, стоит оценить эту ситуацию с другой стороны? — На мой взгляд, у этой ситуации есть только одна сторона, и она тебе вряд ли понравится, — незамедлительно отозвался Бейн. — Но ведь солнце не может светить вечно. Небу тоже требуется отдых, — в голосе парня почему-то зазвучали обиженные нотки. — Мой отдых не затрагивает целый город и не раздражает его жителей, — парировал азиат. — Прошу принять это как основной аргумент. — А как же городская флора? Газоны, деревья, кустарники. Кому-то же нужно их поливать? — Даже если бы все садовники в нашей стране вдруг исчезли, то нескольких раз в месяц вполне бы хватило для приличного озеленения, — фыркнул Магнус. — Раз пять или шесть в месяц, но никак не десять или больше.       Охваченный лёгким азартом, он замер на несколько секунд, ожидая новых возражений, однако их не последовало, и он, несколько разочарованный, вновь повернулся в сторону дома. — Как мне тебя переубедить? — крикнул ему вслед парень. — Полагаю, что никак, — уверенно бросил ему через плечо Бейн.       Перспектива того, как этот красавчик («но чокнутый» — тут же напомнил себе Магнус) будет убеждать его изменить своё мнение насчет погоды (или, вернее, непогоды), осела в его груди приятным предвкушением. Интересно, что бы он предпринял, чтобы Магнус хотя бы рассмотрел возможность взглянуть на ситуацию под иным углом? Хотя тот наверняка говорил об этом не всерьёз…       Уже вечером, сидя на диване и реализовав свой план по кофе и сухой одежде, он вдруг понял, что снова и снова возвращается мыслями к симпатичному… и, вероятно, такому же продрогшему и промокшему до нитки, как и он сам, брюнету. Может, ему просто некуда было пойти? Бездомным он точно не выглядел, но это вовсе не значило, что у него не могло быть проблем. Даже с учётом того, что люди, обожающие дождливую погоду, всё же существовали, вряд ли ему доставляло удовольствие сидеть столько времени под холодным ливнем, а Магнусу даже не пришло в голову предложить ему тот минимум комфорта, которым он уже обеспечил себя — хотя бы на один этот ненастный вечер.       Он нахмурился, удивившись, что эта идея в принципе посетила его разум — у него не было привычки с бухты-барахты приглашать к себе в дом незнакомцев, к тому же, потенциально сумасшедших, даже если при этом они одиноко сидели в соседнем дворе на мокрой скамейке. Может, всё дело было в сияющих глазах и восхитительной улыбке этого парня?       Парня… Он даже не спросил его имя. Хотя зачем? Он ведь не знакомится с каждым, кого встретит у себя на пути, и этот чудной любитель дождя тоже не должен был стать исключением. Одолеваемый тревожными мыслями и ни на секунду не замолкающей совестью, Магнус в ту ночь с трудом забылся сном, а наутро первым делом подумал именно о том, что он-то всю ночь продрых в тёплой постели, а у кого-то наверняка даже не было такой возможности… Вздрогнув, он немедленно отбросил эту непрошенную мысль. Нельзя же быть таким добрым и наивным! К тому же он только вчера расстался с Камиллой. Хотя бы пару дней он был просто обязан пострадать по этому поводу.       Следующие несколько дней он нарочно возвращался домой тем же маршрутом, с надеждой вглядываясь в лица сидевших на той же скамье и с разочарованием понимая, что шансы вновь увидеть слегка двинутого, по его решительному мнению, незнакомца с красивой улыбкой с каждым днём становятся всё меньше и меньше. И зачем он только ответил «Никак» на его совершенно очевидное предложение? Ну, зато на улице было тепло и сухо, и это было единственным утешением для Бейна, неожиданно подумавшего, что он вовсе не будет возражать, если его вдруг самым неприятным образом настигнет дежавю. Возможно, он даже подумает насчет того, чтобы пересмотреть столь нелестную характеристику для данной ситуации…

***

      Как бы там ни было, первое, о чём подумал Магнус, когда это произошло, было не изменение собственных классификаций, а то, что нужно быть осторожнее с желаниями.       Заглушив двигатель автомобиля, он мрачно представлял, как в очередной раз бежит через весь двор к своему подъезду под дождём и уже мысленно приготовился к тридцатисекундному марафону, а затем… Он даже толком не успел выйти из машины, когда кто-то бесцеремонно дернул его на тротуар, а в руку ему воткнулось что-то округло-циллиндрическое и довольно горячее. Машинально обхватив то, что ему так неожиданно всучили, мужчина испуганно повернулся и… с облегчением уставился в искрящиеся озорством глаза уже знакомого ему незнакомца. — Я мог умереть, — сказал он ему вместо приветствия. — Неплохо было бы сначала окликать людей, чтобы случайно не подарить им ранний инфаркт. — Извини, — вопреки своим же словам, парень совершенно не выглядел раскаянным. — Я думал, ты меня заметил. — Сквозь эту ливневую стену довольно сложно кого-либо замечать, — вздохнув, произнёс Магнус. — Особенно когда ты в принципе не в настроении это делать.       Брюнет фыркнул и закатил глаза, пока Магнус старательно сдерживал любые проявления улыбки на своём лице. — Решил прогуляться в свою любимую погоду? — поддел он парня. — Точно, — усмехнулся тот. — Хотя вообще-то… я ждал тебя. — Меня?       Бейн только сейчас обратил внимание на то, что в руке у брюнета, как и у него самого, уместился ароматно благоухающий стаканчик с кофе, а ещё — что он почему-то не промок в ту же секунду, как вышел из машины. Так и есть: его сумасшедший незнакомец заботливо придерживал над его головой широкий зонт в форме купола — с виду довольно крепкий, поскольку его не выворачивало наизнанку при малейшем дуновении ветра, как это произошло с многострадальным зонтом самого Магнуса. А ещё зонт был прозрачным, и Бейн вдруг обнаружил, что любуется стекающими по его поверхности ручейками, к слову, не приносящими ему ровным счетом никакого ущерба. Это было на удивление приятное чувство. — Ага, — брюнет снова улыбнулся, и в ту же секунду Магнусу стало плевать на причины, по которым он ему вдруг понадобился. Какая, к чёрту, разница? — Я ведь обещал тебя переубедить. — А я сказал, что у тебя ничего не выйдет, — насмешливо напомнил ему Магнус, немало удивлённый тем, что тот так серьёзно это воспринял, чуть ли не как личное оскорбление. — А я решил сделать вид, что не услышал этого, — фыркнул парень, решительно потянув его за собой. — Кажется, ты живешь где-то неподалеку? Не будешь возражать, если я тебя провожу? — Сказал человек, у которого есть зонт, — заметил Магнус. — Я был бы не в себе, если бы отказался. — Справедливо, — согласно поджал губы его собеседник. — Так и не обзавёлся новым взамен поломанного? — Как-то недосуг было, — признался Магнус. — И вообще-то я не уверен, что хочу покупать новый. — Почему? — удивленно воззрился на него парень. — А зачем? — нахально усмехнулся Бейн. — Меня вполне устроит, если ты будешь каждый раз провожать меня от моей машины до подъезда. Твой красивый зонт практически покорил мою утончённую душу. — Каждый раз, когда будет идти дождь, — уточнил темноволосый и довольно хмыкнул. — Я на это рассчитывал. — На что именно из перечисленного? — ухмыльнулся Магнус.       Он с вызовом взглянул на своего сопровождающего и удивленно вскинул брови, обнаружив, что тот скромно потупил взгляд, явно не собираясь отвечать на этот столь провокационный вопрос. Интересно… — Спасибо за кофе, — поспешил он перевести тему. — А что написано на твоём стакане?       Он коротко хихикнул, разглядев на лицевой стороне своего надпись «Королева драмы». Они ведь так толком и не познакомились, но Магнус был рад узнать, что с чувством юмора у его незнакомца всё в порядке. — На моём? «Кубинский сумасшедший», — сообщил он. — Чего? — Бейн фыркнул. — Ну нет. Они не могли такое написать, — усомнился он. — Ещё как могли, — заспорил с ним брюнет. — Ой ли? — Магнус скептически на него уставился, и тот почти сразу сдался. — Ладно, ты прав. Они написали не это, — сказал он с сожалением. — Но я уверен, что вполне могли бы, если бы я их попросил, а я не просил, так что… — он протянул свой стакан азиату.       «Алек» было выведено маркером на пластиковой поверхности, и Бейн с удовольствием подумал, что это имя более чем подходит его собеседнику. — Алек — это от «Александр»? — уточнил он вслух. — Да, но… — тот замялся. — Лучше просто Алек. — Что ж, ладно. «Просто Алек», — передразнил Магнус. — Я так понимаю, горячий кофе — это тоже часть твоего плана? — Ну да. Хотел показать, что даже в такую погоду вполне может быть тепло и уютно, — пояснил Алек. — И всё равно это не вызовет у меня желания выползти на улицу в дождь только чтобы выпить кофе, — возразил Магнус. — Никто не мешает мне сделать то же самое, не выходя при этом из дома. — Это только пока, — заверил его брюнет. — И, раз уж об этом зашла речь… Что написать на твоём стакане в следующий раз?       «В следующий раз»… Магнуса охватило невероятное предвкушение от этой многообещающей фразы, если, конечно, она не была проявлением банальной вежливости человеком, желающим узнать его имя столь ненавязчивым способом. — «Человек, обладающий кофемашиной», — насмешливо сказал он. — А если серьёзно? — А если серьёзно, то ты и впрямь собираешься каждый раз покупать мне кофе в дождь? — недоверчиво покосился на него Бейн. — Почему нет? — пожал тот плечами. — Может, однажды я вызову у тебя зависимость, и в один прекрасный день ты будешь в нетерпении ожидать дождя, чтобы наконец выпить кофе. — Очень сомневаюсь, что дело выгорит, — любезно сообщил ему азиат, на мгновение подумав, что искрящиеся жизнью глаза Алека и впрямь могут вызвать у него зависимость. — Я могу пить кофе хоть каждый день вне зависимости от погодных условий, так что твоя затея так себе. — Вот и посмотрим, — весело отозвался Алек. — Так что писать? — «Магнус», — милостиво сообщил Бейн.       Окажись он вдруг в знойной пустыне, изнемогающий от сухого и жаркого воздуха и умирающий от нестерпимой жажды, тогда да. Он будет молить небеса, чтобы они послали ему хотя бы каплю прохладной, исцеляющей влаги. Но сейчас? Да земля разверзнется прежде, чем он об этом хотя бы подумает. — Буду знать — ответил Алек и вдруг остановился. — Замерз? — Я? Не так, чтобы очень, да и твой кофе сыграл в этом не последнюю роль, — подумав, сказал Магнус. — А что?       Он неожиданно осознал, что они стоят возле его подъезда, и сейчас ему нужно либо подняться домой, попрощавшись со своим новым знакомым, либо… — Просто я подумал, что, может, ты захочешь ещё немного прогуляться, — смутился брюнет. — Всенепременно, если вдруг решу, что мне уже не спасти свою обувь от неминуемого краха, — осуждающе посмотрел на него Магнус. — Сомневаюсь, что ты готов всю дорогу нести меня на руках, так что вынужден отказаться от этого, без сомнений, заманчивого предложения, — не удержался он от ехидства. — Почему ты не носишь нормальную одежду? — внезапно спросил Алек. — Я имею в виду то, что ты одет не по погоде. Ну там, водонепроницаемый плащ, резиновые сапоги или что-то типа того? Думаю, что, если тебе будет тепло и ты не будешь промокать, то и твое отношение к дождю изменится… — Или не изменится, — отрезал Бейн. — Мне просто не нравится плохая погода, вот и всё. — У природы нет плохой погоды, — философски заметил брюнет. — А у Магнуса Бейна есть, и никакая другая форма одежды этого не изменит, так что я лучше выберу ту, что делает меня мной, чем ту, которая целый день будет портить мне настроение, помимо того, что это делает ещё и твоё отдыхающее небо, — назидательно произнёс мужчина, выразительно взглянув на парня. — Понятно, — удручающе произнес Александр, и Магнусу вдруг стало стыдно, что он так сорвался. — У меня к тебе встречное предложение, — извиняющимся тоном сказал он. — Может, ты хочешь подняться ко мне на ещё одну чашечку кофе? Думаю, тебе тоже не помешает немного подсохнуть, а потом, глядишь, как раз дождь закончится и… — Нет, — испуганно шарахнулся от него Алек и тут же виновато заморгал. — То есть… Может, в другой раз. Думаю, мне пора идти, и вообще-то…       Он шагнул под козырек подъезда и встряхнул зонт от капелек воды, сворачивая его. А потом вдруг протянул его Магнусу. — Ты что, хочешь отдать мне зонт? Но зачем? Он ведь твой… нет, я не возьму, — он отступил на один шаг. — Ещё как возьмёшь, — спокойно возразил Алек. — Тебе он нужнее. — Но… — Магнус был растерян. — Что «но»? Ты ведь сам сказал, что ещё не успел приобрести новый, — Алек терпеливо на него уставился. — Я серьёзно, Магнус. Ты ведь не любишь дождь, значит, должен уметь от него прятаться.       В его глазах застыла необъяснимая печаль, и, поколебавшись немного, Магнус взял из его рук шуршащий зонт. — Откупаешься, значит? — разочарованно пробормотал он, отметив, что на лице брюнета тут же расцвела улыбка. — В каком смысле? — В таком, что теперь тебе не нужно сопровождать меня, — прямо сказал он. — Хоть это и было не всерьёз. — А зачем я тогда про кофе спрашивал? — неожиданно усмехнулся Алек. — — Из вежливости, — пожал плечами Магнус. — Откуда я могу знать, что у тебя на уме? — Ну да. Я ведь чокнутый, — насмешливо сказал парень. — Да, но в меру, — слегка заигрывая, сказал Магнус. — Которая вполне меня устраивает. — Я рад, — искренне ответил Алек и хитро прищурился. — Что ж. До дождя? — До дождя, — повторил за ним Бейн и скованно улыбнулся. — Но как ты пойдёшь? Второго зонта у тебя нет. Ты на машине? — Не сахарный, не растаю, — отмахнулся от него Алек. — Да и мне здесь недалеко. — А я так надеялся, что пойду тебя провожать, а потом ты пойдёшь провожать меня обратно, и мы так и будем ходить туда-сюда, и в итоге никто из нас так и не попадет домой, — вздохнул азиат. — Отличная идея, — посмеиваясь, признал Алек. — Для тех, кто уже списал свою обувь со счетов. — Да, точно, — Магнус вернул ему улыбку. — Так ты уверен? — Вполне, — заверил его Алек и коротко махнул ему. — Думаю, что на этой неделе нас ещё будут ждать осадки. — Кто знает, — еле слышно пробормотал Магнус, глядя на его удаляющуюся спину и неожиданно понимая, что за последние несколько дней он ни разу не вспомнил о своей бывшей девушке, потому что в его голове прочно поселился кое-кто другой.

***

      Капли были совсем мелкими, напоминающими, скорее, спрей, нежели дождь, так что Магнус был не вполне уверен в своих действиях. Точнее, совсем не уверен.       Он чувствовал себя глупо, стоя здесь возле парковки и ожидая неизвестно чего, в то время как подаренный Алеком зонт остался сегодня дома. Было бы простительно, если бы Магнус просто забыл его захватить, вот только это было не так. На прошлой неделе он успешно прятался под ним от ливня… в одиночестве. Алек не пришёл его встречать и не принёс ему кофе, как он надеялся, поэтому его молчаливое согласие на водные процедуры под открытым небом было своеобразным бунтом, от которого сам Магнус испытывал какое-то мрачное удовлетворение.       И да, он всё ещё терпеть не мог дождь. Только теперь ещё и за то, что тот заставил его ощутить жгучее разочарование.       Фоновый шум «спрея» внезапно затих, словно кто-то рядом с ним прикрутил звук, и Магнус с удивлением задрал голову, чтобы убедиться, что дождь всё ещё не прекратился и дело в другом. Взгляд его тут же уткнулся в ярко-жёлтый купол, исполосованный изнутри металлическими спицами. Он молниеносно перевел взгляд на того, кто так любезно раскрыл над ним свой спасительный зонт, и не смог удержать облегченной улыбки. Темноволосый парень стоял прямо за его спиной и, крепко сжимая ручку зонта, с интересом его разглядывал. — Признайся, что тебе это просто нравится. — Что — стоять здесь и мокнуть? Ты себя вообще слышишь? — тут же отпарировал Магнус, дерзко взирая на него из-под приподнятых бровей. — Но ведь именно этим ты сейчас и занят, — заметил Алек. — Я занят тем, что осуждаю тебя за то, что позволяешь мне этим заниматься, — не растерялся Магнус. — Когда я мог бы заняться куда более интересными вещами. — Это какими, например? — полюбопытствовал брюнет. — Зависит от твоего ответа на мой вопрос. — Какой ещё вопрос? — Что ты здесь делаешь? — Бейн с прищуром взглянул на парня.       Какой бы загадкой ни казался ему Александр и как бы сильно ему ни хотелось узнать его получше, последнее, что он собирался делать, это всерьёз ему навязываться. Не после того, как все его отношения неминуемо заканчивались крахом по причине излишне бурного воображения Магнуса и, как результат, не слишком-то сильной заинтересованности в нём его пассий. Даже сейчас вполне могло оказаться, что Алек всего лишь проходил мимо и невольно обратил внимание на придурка, две недели назад во всеуслышанье вопящего о своей неприязни к дождливой погоде, а сейчас неловко переминающегося с ноги на ногу возле собственной машины, пережидая точно такую же. Ещё неизвестно, кто из них двоих по-настоящему чокнутый. — Не позволяю тебе стоять здесь и мокнуть, — терпеливо вздохнув, сказал Алек. — Раз уж ты оставил свой зонт дома. — Твой зонт, — поправил его Магнус и с сомнением уставился на жёлтый купол. — Хотя ты, по всей видимости, не испытываешь недостатка в данном ресурсе. Поэтому ты с такой легкостью отдал мне свой прошлый? — Я отдал тебе его, потому что мне данный ресурс без надобности, — мягко сказал Алек. — А тебе он ещё не раз пригодится. Так почему ты сегодня без зонта? — Сегодня? — зацепился за неприметное слово Бейн.       Он недоверчиво посмотрел на Алека. Не может такого быть, чтобы тот следил за ним. Или может? Брюнет слегка улыбнулся и выжидательно уставился на мужчину. — Скажешь «забыл»? — усмехнулся он. — Не совсем, — Бейн вдруг смутился.       План по ненавязыванию своей компании совершенно неожиданно свернул не туда, потому что Магнус чётко осознал: Алек ни за что не поверит в озвученную им самим версию. — Я подумал, — он сглотнул, понимая, насколько жалко и по-идиотски это прозвучит. — Что, раз уж теперь у меня есть твой зонт, ты больше не появишься. Да тебе и незачем, хотя… Возможно, ты просто был занят и…       Он был готов проглотить свой язык. Алек смотрел на него с искренним любопытством, слушая, как он лепечет невесть что, растеряв своё обычное остроумие, а Магнус только сейчас понял, что все эти дни надеялся именно на это. Что его новый знакомый был всего лишь занят. Делами, работой, да чем угодно, что объяснило бы его отсутствие в течение последних нескольких дождливых дней. А иначе, действительно, зачем ему было спрашивать про кофе? — Я не хотел отнимать у тебя право выбора, — внезапно признался Алек. — Поэтому пришёл, только когда действительно был нужен. — Кто сказал, что ты не был нужен в другие дни?       Магнус всё же осмелился поднять на него глаза и поразился робкому недоверию, осевшему в его нахмуренных бровях и поджатых губах. Серьёзно? — Думаешь, я бы стал просто так, без причины, рисковать своим презентабельным видом, — он выразительно обвёл в воздухе пальцем своё лицо, — если бы не искал спасителя в твоём лице, Алек? — Не знаю, — застенчиво сказал парень. — А ты искал?       По тому, с каким волнением уставился на него брюнет, можно было сделать сразу несколько выводов. Магнус неверяще усмехнулся. — Ты что, проверял меня? — поинтересовался он. — Просто я не был уверен, что всё правильно понял… в прошлый раз, — оправдываясь, сказал Алек. — Как и я, — с легким смешком сознался Магнус. — Особенно когда ты не пришёл последние два раза. — Я хотел прийти, — тихо произнёс брюнет, заглядывая ему в глаза. — А я хотел, чтобы ты пришёл, — честно сказал Бейн. — И я вовсе не буду против, если ты снова проводишь меня до моего подъезда. — Учитывая то, что твой подьезд всего в пяти минутах от нас, наша прогулка не слишком затянется, — заметил Алек. — Это ещё хорошо, что в пяти минутах, — вдруг улыбнулся Магнус. — Зря я, что ли, так далеко машину парковал? И потом, кто тебе мешает провожать меня чуть подольше, м? — А как же твои не переносящие сырость ботинки? — напомнил ему парень. — Переживут, — решительно сказал Бейн и взял его под локоть. — А я пока с удовольствием послушаю историю о твоём стратегическом запасе зонтов.

***

— Магнус, — Алек закатил глаза, глядя на ухмыляющегося азиата. — Почему ты опять не взял зонт? — Я надеялся, что ты возьмёшь свой, — ответил тот и забрал у него стаканчик с кофе. — Сколько их у тебя вообще?       Сегодняшний зонт был бордово-красным и ужасно подходил под цвет магнусова костюма. Не считая того, что прямо сейчас висел у него дома на вешалке, Бейн уже успел познакомиться с пятью разными зонтами брюнета и даже выгулять их по району. Этот был шестым и предпоследним оставшимся из радужной цветовой гаммы. — Кто знает? — как и в прошлый раз, Алек увернулся от ответа. — Какой конструктивный диалог, — теперь уже Магнус закатил глаза. — Где живешь — не столь важно, кем работаешь — непонятно, даже твоя коллекция зонтов — и та конфиденциальна. Ты какой-нибудь тайный агент? — Может быть, — Алек загадочно усмехнулся. — Это проблема? — Это изюминка, — поправил его Магнус. — Которая придает тебе таинственности и шарма. По крайней мере, пока что. Но ты ведь понимаешь, что рано или поздно я всё равно вытяну из тебя всю информацию? — Это каким же образом? — прищурился Алек. — Пытками, — жарко шепнул ему на ухо азиат и, как ни в чём не бывало, отстранился, с удовольствием отметив, как тот споткнулся на ровном месте и слегка зарумянился.       Кажется, его спаситель не обладал даже мало-мальским иммунитетом к его стабильным попыткам осторожного флирта и в целом был неискушен в любовных делах, и Магнусу до зуда в кончиках пальцев хотелось узнать, насколько сильно. — Ну вот, — неожиданно пробормотал Алек. — Видимо, дело во мне, или же я просто так выгляжу. — Как? — Бейн заинтересованно склонил голову набок. — Как тот, кого неизменно хочется подвергнуть пыткам. — О да, — не мог не усмехнуться Магнус. — Подожди, что ты имеешь в виду?       Он тут же нахмурился, едва только взглянув на сконфуженного Алека. — Пытки, о которых говорил я, не имеют никакого негативного подтекста, — поспешил заверить его Магнус. — Более того, мне хочется думать, что они оказывают приятное воздействие на других… Но ты явно подразумевал что-то другое, так?       Брюнет молча пнул маленький камешек на дороге. — Александр, — Магнус ловко шагнул вперёд, опережая Алека, и остановился прямо перед ним. — Ты явно что-то недоговариваешь. Скажи честно: тебе кто-то угрожает? Пытается навредить? Пойми, я ведь не из праздного любопытства спрашиваю… — Нет, Магнус, — взгляд Алека смягчился, когда он обнаружил искреннее беспокойство на лице азиата. — Всё не так, правда. Никто мне не угрожает, и мне жаль, что я заставил тебя так подумать. — Тогда в чем дело? — тут же спросил Магнус, не сводя с него внимательного взгляда. — Я ведь так и буду здесь стоять.       Брюнет шумно втянул воздух через ноздри, скользнул глазами по подрагивающим от дождевых капель лужам, по мокрым деревьям, по затянутому тучами небосводу, а затем вновь обратил своё внимание на Магнуса. — Я думаю, небо меня испытывает, — признался он. — Ждёт, что либо я докажу, что сам по себе я чего-то стóю, либо сдамся. Может я и вёл себя несколько вызывающе в последнее время — упрямился, как избалованный ребёнок, без конца гнул свою линию, желал чего-то несбыточного… Наверное, я просто хотел узнать, каково это. — Что именно? — уточнил Бейн. — Жить обычной жизнью, — бесхитростно сказал Алек. — Быть простым человеком.       Он с легким смятением взглянул на Магнуса, явно жалея, что не принял благоразумного решения промолчать, чтобы не выглядеть в его глазах глупо и странно, однако тот неожиданно улыбнулся. — Думаю, я понимаю, что ты имеешь в виду, — задумчиво произнёс он. — Правда? — воспрял брюнет. — Порой я испытываю похожее чувство, — доверительно сказал Магнус. — Словно весь мир сговорился против меня, а я всего лишь песчинка в огромном пространстве, на которую без конца оказывается давление. От меня зависит так много и в то же время так мало, что иногда мне хочется просто сбросить с себя этот груз ответственности… — И просто побыть тем, кто ты есть, — подхватил Алек. — Собой. — Именно, — Бейн остановился, с улыбкой глядя на парня. — Но знаешь, пусть я и не могу разрешить каждую существующую возле меня проблему, кое-что в своей жизни я всё же могу изменить. По крайней мере, повлиять на это. — На что? — искренне полюбопытствовал брюнет, удерживаемый Магнусом за рукав.       Тот помедлил, глядя на его вопросительное выражение лица и явно решаясь на что-то, а потом в одну секунду приблизился, оставляя пару жалких сантиметров между их лицами. Он мог легко сократить оставшееся расстояние и поставить уже приятную точку в своих поползновениях, но сначала он должен быть увидеть реакцию Алека, потому что за этот краткий промежуток времени тот никоим образом не выказал заинтересованности. Он поднял глаза и… с ужасом уставившись на отрешенное лицо парня, в одно мгновение осознал, что в корне неверно истолковал его намерения и ситуацию в целом. Так, значит, дело было вовсе не в степени искушенности… — Прости, я думал… — севшим голосом начал он, на бегу впадая в панику. — Мне нужно идти, — пробормотал Алек, начиная пятиться от него. — Александр, я вовсе не… — расстроенно окликнул его Магнус, но брюнет с такой скоростью ретировался от него, что каких-либо вопросов касательно дальнейшей перспективы их общения у него просто не возникло.       Алек не бежал, к счастью, в прямом смысле этого слова, что просто уничтожило бы самооценку Магнуса, но вместе с тем и ни разу не обернулся, сливаясь по цвету своего плаща с намокшими домами и сырым асфальтом. Бордово-красный зонт ещё какое-то время мелькал вдалеке, а потом пропал и он.

***

      Следующие несколько дней солнце безуспешно пыталось растопить ледяную глыбу охваченного глубоким унынием азиата. Магнус с грустью думал о том, что в очередной раз его спешка и напористость, а также невероятная способность видеть различные знаки там, где их нет, отпугнули человека из его жизни, не дав ему толком в ней обосноваться, и, скорее всего, с такими успехами он навсегда останется одиноким и никому не нужным. Эти мысли никак не давали ему покоя, буквально съедая его изнутри, — ровно до того самого дня, пока над его уже слегка вымокшей макушкой с лёгким шуршанием не раскрылся широкий синий купол, заставивший Бейна круто обернуться. Теперь точно все семь цветов. — Вспомнил, что так и не вернул свой зонт? — сухо поинтересовался он. — Это был подарок, — укоризненно напомнил ему Алек. — Хотя ты всё равно им не пользуешься. Почему, кстати?       Магнус угрюмо промолчал. Алек тепло и мягко улыбался ему, словно ничего не произошло, и от этого было вдвойне обидно и непонятно. — Зачем ты здесь? — задал он встречный вопрос. — Я? — парень слегка растерялся. — Ну, для начала, полагаю, я должен перед тобой объясниться… — Нет, не должен, — перебил его Магнус. — Я ещё в нашу прошлую встречу всё прекрасно понял, так что можешь даже не тратить на это своё бесценное время. — Магнус, — терпеливо вздохнул Алек. — Я ведь пришёл сюда по своей воле, а не потому, что меня кто-то заставил. Значит, я этого хочу. Быть здесь, с тобой.       Словно и не было того внезапного побега с места событий в прошлый раз. — Почему тогда сбежал в тот раз? — не мог не спросить азиат. — Просто… оказался не готов к такому повороту событий, — замялся Алек. — Значит, так это и происходит? — Что именно? — не понял Магнус. — Ну, люди просто общаются, проводят много времени вместе, а потом один целует другого и ждёт, когда тот ему ответит. — Не совсем, — покачал головой удивлённый его вопросом Бейн. — Даже если у одного из них возникло желание сделать это, другой может его и не разделять. Такое иногда случается, и это нормально, так что ты не должен переступать через себя. — Но я вовсе не переступаю, — простодушно сказал Алек, нахмурив брови. — Сказал он и за все эти дни не появился даже на горизонте. — Я не мог прийти, — брюнет расстроенно нахмурился. — Пока на улице было сухо и солнечно… — Это как-то связано с твоей сферой деятельности? — осторожно уточнил Магнус, начиная что-то понимать. — Напрямую, — с облегчением сказал Алек, явно радуясь, что ему не пришлось что-то долго и нудно объяснять. — Что ж, понятно. По крайней мере, это объясняет, откуда у тебя весь этот радужный ассортимент, — азиат усмехнулся.       Спустя столько времени ему наконец удалось узнать об Алеке как минимум три вещи: во-первых, всё же он не тайный агент, а, вероятно, сотрудник какой-нибудь метеостанции, а это значит, что Магнуса не убьют и не упрячут в самый тёмный подвал, если он вдруг узнает об Алеке больше положенного. Во-вторых, брюнет признался, что его желания ему не чужды — следовательно, подозрение в его незаинтересованности отпадало само собой. И, в-третьих и самых неоднозначных, по всему выходило, что парень был абсолютным профаном в данном вопросе — стало быть, без конца приглашать его к себе домой на чашку кофе было несколько поспешным и потому бесполезным решением. Магнус недоверчиво хмыкнул, обдумывая это в своей голове и глядя на вполне себе взрослого парня. — Прогуляемся? — предложил он, отгоняя мысль, что он, должно быть, сошел с ума, раз собирается дать этому какой-то шанс. — Ты снова промокнешь, — печально заметил Алек, поджимая губы. — Ну и ладно, — пожал плечами азиат. — Как промокну, так и высохну. Подумаешь. Первый раз, что ли?       Раньше за такие пренебрежительные слова он был бы готов откусить себе язык, но сейчас… — Хорошо, — Алек счастливо улыбнулся, подставляя ему свой локоть, и это сразу окупило все Бейновские сомнения на этот счёт.       Уже поздним вечером, вернувшись домой, Магнус вдруг понял, что именно в Алеке ему не давало покоя всë это время. Несмотря на разошедшийся чуть позже во время их прогулки ливень, парень умудрился остаться безукоризненно сухим, без единой капли воды на волосах или одежде, в то время как самого Магнуса прямо сейчас можно было целиком и полностью выжимать, чтобы хоть немного сравнять его с понятием «мокрый». То же самое было и в прошлый раз, и в позапрошлый…и, кажется, во все те разы, когда они виделись, за исключением того дня, когда Магнус впервые увидел на той скамье безнадёжно промокшего, но всё же крайне довольного брюнета. Интересно, сочтет ли Алек его ненормальным, если он его об этом спросит?

***

— И ты ещё меня называл сумасшедшим?       Алек весело фыркнул, поглядывая в его сторону, от чего Магнус сразу же почувствовал себя глупо. Плащ брюнета, на котором блестели мокрые дорожки, явно был непромокаемым, а вот его прическа выглядела так, словно он на несколько секунд сунул голову под струю воды. Словом, ничего необычного своим видом он не демонстрировал, и азиат решил, что его впечатлительность в очередной раз сыграла с ним одностороннюю шутку. — Ну, может, мне и показалось, — пробормотал он, прикрывая глаза и позволяя каплям дождя стекать с волос по его лицу. Укладка у него оставляла желать лучшего, а на макияж он и вовсе махнул рукой, являя миру себя настоящего. — Зато точно не показалось кое-что другое. — Что? — Алек с интересом наклонил голову набок. — Ты в курсе, что у твоего зонта идёт дождь? — вместо ответа поинтересовался Магнус.       Это не было ни метафорой, ни игрой слов. Несколько дней назад перед тем, как выйти на улицу, он вдруг заметил в области напольной вешалки странные поблëскивания, прячущиеся за примостившейся тут же одеждой. Недоверчиво сдвинув брови, Магнус освободил пространство, обнаружив практичный, но из какого-то упрямства не используемый им подарок Алека в необъяснимом состоянии: вдоль прозрачных складок зонта словно стекала взявшаяся из ниоткуда вода. Собиравшиеся в мокрые дорожки капли повисали на полиэтиленовых краях, а затем бесследно исчезали, так и не устремившись к полу, и потрогавший их с обалдевшим видом Магнус убедился, что никакой воды на самом деле зонт не производил, а только лишь завлекал своими визуальными спецэффектами. За свою жизнь Бейн повидал немало оригинальных вещей и стал свидетелем необъяснимых явлений, но всё же Алековский зонт смог его удивить, особенно когда Магнус выяснил, что подобное свойство проявляется только во время выпадения осадков на улице. — Мой зонт что? — непонимающе переспросил брюнет. — Да перестань, — не купился Магнус. — Ты же прекрасно знаешь о его секрете. Выглядит здорово, правда. Наверное, он довольно дорого стоит, — вдруг нахмурился он. — Вовсе нет, — всё так же рассеянно возразил Алек. — Тогда расскажи, за счет чего достигается этот эффект, — загорелся Бейн. — Я рассмотрел его вдоль и поперек, но так и не нашёл никаких проводов или нитей, ну или что там ещё может быть. Просто зонт из однородного материала. Он даже в темноте скрытых линий не проявляет, я проверял.       Алек беззаботно рассмеялся. — А если я просто скажу, что это чудо-зонтик? — Тогда я отвечу, что чудес не бывает, — убеждённо сказал Магнус. — То, что ты никогда с ними не сталкивался, не означает, что их не существует, — возразил парень. — А ты, значит, сталкивался? — Конечно, — он усмехнулся. — Это ведь я подарил тебе чудо-зонтик, забыл? Который ты упорно оставляешь дома. — Ну, я же говорил, что меня вполне устраивает зонт, который приходит вместе с тобой, — оправдываясь, произнёс азиат. — Но ведь сегодня он со мной не пришёл, — напомнил брюнет. — А между тем ты всё ещё здесь. — Хочешь, чтобы я ушёл? — прищурился Бейн. — Нет, — помедлив, сказал Алек. — Не хочу. — Хорошо, — с облегчением произнёс Магнус. — Тем более что дождь не такой уж и сильный. — И совсем скоро прекратится, — с необъяснимой грустью заметил парень.       Дождь и в самом деле не планировал оставаться надолго, нехотя уступая место прогоняющим грозовые тучи розоватым облакам и проглядывающему сквозь их медленно тающие слои солнцу. Магнус с восторгом посматривал вдаль на пронизанную золотистыми лучами, нежно-персиковую полосу ясного неба, сидя, как и Алек, на ограждающем парковую зону невысоком бордюре, по-детски болтая ногой и не замечая, как его спутник с каждой секундой становится всё более понурым. — Да ты просто метеоролог от бога, — дразнясь, ухмыльнулся он. — Может ещё и в минутах скажешь, как долго нам здесь ещё мокнуть? — Может и скажу, — послушно согласился Алек, но, вопреки собственным словам, промолчал, воздержавшись от дополнительных прогнозов. — Кстати, мы ведь с тобой так ни разу и не виделись… — начал было Магнус, разъединяя мокрые и склеившиеся от воды волосы пальцами, и вдруг завопил, неосознанно схватив Алека за руку, от чего тот разве что не подпрыгнул. — Смотри! Там, за домами справа, где шпиль торчит? Там радуга, Алек! Ты видишь? — Вижу, — с легкой улыбкой в голосе отозвался парень. — Так бывает, когда солнце выходит во время дождя. — Я понимаю, но это же не только красиво, но и символично, — пустился в объяснения азиат. — Я люблю солнце, а ты дождь, и сейчас происходит одновременно и то и другое, и поэтому…       Он упустил возможность сделать новый глоток воздуха для своих теорий, потому что весь оставшийся из него разом выбил Алек, внезапно потянувший его на себя и накрывший его беспрестанно болтающий рот своими губами. По его лицу стекали одинокие дождевые капли и терялись где-то уже на краю подбородка Магнуса, и ещё он цеплялся холодными кончиками пальцев за его шею, а сам Бейн ощущал, как прилипает к его телу влажная одежда, и всё равно, несмотря на всю эту пробирающую до костей обстановку, его всего охватил жар. — Александр? — растерянно пробормотал он, ожидая получить от него хоть какие-то комментарии. Впрочем, даже если и нет… — Просто у меня возникло желание сделать это, — мягко произнёс брюнет. — Но ты можешь не отвечать, если не…       Ещё никогда Магнус не перебивал кого-то с таким энтузиазмом и крайней эффективностью, в прямом смысле этого слова запечатывая совершенно ненужный сейчас источник звука. Алек наконец поцеловал его, а значит, какое-то время он об этом думал и явно что-то для себя решил. Что-то, что наверняка сделает счастливым не только его самого, но и зажмурившегося от удовольствия Магнуса, не желающего отрываться от него даже на долю секунды…       Эйфория прекратилась так же неожиданно, как и началась, потому что Магнус с немалой долей разочарования ощутил, как Алек от него отстранился, причём резко и без всяких к тому предпосылок. Недовольный таким развитием событий, он распахнул глаза, намереваясь потребовать от него сладкого продолжения, и… обмер.       Сиди он сейчас менее устойчиво, непременно бы навернулся с бордюра в мокрую от дождя траву. Потому что Алек от него вовсе не отстранился.       Он просто исчез.       Испарился на месте, словно это было нормой, не оставив никаких признаков своего пребывания, кроме горящих после их поцелуя губ Магнуса, благодаря которому тот отринул версию своей начинающейся шизофрении. Александр только что был здесь, так же, как и Магнус, опираясь на парковый бордюр, а теперь от него осталась только сухая полоска металла на занимаемом им ранее месте. Азиат не только огляделся вокруг, но и посмотрел на часы, пытаясь убедиться, что это не какой-то прикол и что он не выпадает из времени и пространства по какой-то нелепой причине. Ошарашенный странным происшествием, Магнус беспомощно вскинул голову вверх, словно желая найти ответ в прояснившемся небе, как вдруг осознал, что мимолётное предсказание Алека сбылось даже быстрее, чем он предполагал.       Дождь прекратился.

***

      Это был какой-то абсурд.       Магнус слишком долго думал об этом, чтобы окончательно не убедиться в своих невероятных предположениях и заодно в очередной раз исключить версию, в которой он окончательно двинулся умом. День, когда он впервые встретил Алека; их вторая встреча и первый раз, когда тот раскрыл над ним свой спасительный зонтик, укрывая от ливня; каждое последующее их столкновение, неизменно приносившее за собой Алека, горячий кофе с шутливой надписью и яркий зонт с широкими полями.       И в каждый из этих дней шёл дождь. Не имело значения — неистовый ливень или же надоедливая морось, потому что всякий раз, за редким исключением, непогода существенно разбавлялась чуть смущенной, но лучезарной улыбкой темноволосого парня, вокруг которого упорно клубился туман таинственности, как бы сильно Магнус ни пытался его развеять.       Зато теперь стали понятны многие необъяснимые и даже слегка обидные для него вещи. Почему Алек отказался планировать их встречи, ссылаясь на свой ненормированный график, и при этом упрямо выбирал для их рандеву ненавистную Магнусу погоду. Почему так и не оставил свой номер телефона или даже свой адрес. Почему постеснялся ответить согласием на неоднократное предложение Магнуса подняться к нему в квартиру на чашку кофе. Почему не рассказывал о своей жизни, своей семье, своей работе, пока Магнус воображал себе невесть что. Впрочем, какое-то представление о его роде занятий у него всё же сложилось, наивное до невозможности: что его новый знакомый — синоптик или что-то вроде того, и занимается прогнозированием погодных условий, всегда безошибочно определяя, насколько пасмурно будет на улице в эти выходные. Теперь же Бейн понимал, насколько сильно ошибался.       Алек вовсе не предсказывал погоду. Алек был погодой.       Его вера в сверхъестественные силы граничила с мнительностью по поводу собственного психического здоровья, хотя слова брюнета о чудесах, с которыми Магнус ранее всего лишь не сталкивался, неожиданно обрели смысл. Несмотря на это, он никак не мог убедить себя, что Александр действительно существует в природе, и тогда, вспомнив про его подарок и со смехом оброненное «чудо-зонт», Магнус, едва не теряя тапки, кинулся в прихожую проверять свою адекватность. Прекрасный в своей аскетичности, зонт и впрямь висел, вернее, теперь уже стоял на специально отведённой для него подставке и молчаливо блестел своими прозрачными полями. Вот только на улице снова шёл дождь, а зонт никак не изъявлял желания демонстрировать ему свои особенные свойства, и это только ещё больше запутало азиата.       Погрязший в своих нескончаемых думах, он стал плохо спать по ночам, обрёл рассеянность и несобранность на работе. Больше всего его мучила мысль, почему Алек перестал приходить. С того самого дня прошло уже несколько недель, а парень так ни разу и не появился. Несколько раз Бейн, ведомый каким-то странным чувством уверенности, оборачивался, и ему казалось, что он видит в конце улицы знакомый силуэт. Высокая фигура в длинном плаще, смутно угадываемая за беспросветной стеной дождя, словно наблюдала за ним издалека, а потом пропадала, стоило только Магнусу на секунду отвернуться или отвлечься на проезжающий мимо автомобиль. Именно поэтому, когда совершенно не собиравшийся выходить в этот дождливый выходной из дома азиат случайно заметил вовсю стекающие по зонту ручьи, он с трудом смог вспомнить, каким образом в итоге оказался на улице, пусть даже и благодаря очередному спешно сделанному умозаключению.       Холодные струи неласково хлестнули его по лицу, пытаясь загнать обратно в подъезд, но Магнус даже не обратил на это внимание. Он взволнованно оглядывался вокруг, ожидая увидеть того, о ком весь последний месяц думал не переставая, и, к огромному своему разочарованию, не находя его взглядом. Почти уже отчаявшись и подумав, что, видимо, он всё же неверно расшифровал послание или что это вовсе им не было, он развернулся, собираясь вернуться домой, и в ту же секунду ощутил, что больше не один стоит на этом мокром, размеченном лужами асфальте. Он медленно повернулся и незримо вздрогнул — то ли от внезапного порыва ветра, то ли от того, что длинный тёмный плащ и растрёпанные волосы были слишком ему знакомы, а может и потому, что замерший перед ним Алек смотрел на него таким серьёзным взглядом, какого Магнус у него ещё никогда не видел. Он попытался взять себя в руки. — Ты хотел поговорить, — напряженно произнёс он. — Кажется.       Маски были сброшены. Брюнет внимательно разглядывал его мокрую и прилипшую ко лбу челку, стоя перед ним в абсолютно сухой одежде, с абсолютно сухими волосами, в луже, которая, казалось, боялась даже случайно задеть влагой его абсолютно сухие ботинки. Дождь обходил Алека стороной, словно он был не более чем высококачественной голограммой, и азиату нестерпимо хотелось опровергнуть эту теорию. — Не кажется, — развеял его сомнения парень. — И я рад, что ты наконец решил эту загадку.       Несмотря на то, что поговорить хотел именно Алек, Магнус решил воспользоваться этим шансом, чтобы начать разговор первым и заодно получить подтверждение своим предположениям. — Значит, в любой другой день ты не можешь, — обрывисто произнёс он. — Только во время дождя.       Алек тонко улыбнулся. — Магнус, — мягко, но с нажимом сказал он. — Ах, ну да, — пробормотал Магнус. — Курица, яйцо. Я только одного понять не могу. Почему не солнце?! — Ну извини, — тот тихо рассмеялся. — Солнце, как правило, заканчивает мою смену. Я ведь не выбираю, когда идти. Просто иду и всё. — Тогда, может, мне лучше познакомиться с тем, другим чуваком? — неловко пошутил азиат. — А ты бы хотел? — вместо ответа спросил Алек. — Я бы хотел узнать кое-что другое, — Магнус на секунду опустил взгляд. — Почему именно я? Случайность? — Почти, — признался брюнет. — Мне всегда была интересна простая человеческая жизнь. А ещё я наивно полагал, что никто из вас не испытывает неприязни к осадкам. Столетия назад люди проводили ритуалы и приносили жертвы, надеясь тем самым вызвать дождь и спасти и себя, и урожай от засухи. В общем, звезды сошлись и меня выбросило сюда. Я даже смог прочувствовать на собственной шкуре все прелести весеннего ливня. Непередаваемое ощущение, — окунувшись в воспоминания, он улыбнулся ещё шире. — Не могу не согласиться, — проворчал Магнус. — И тут как раз нарисовался я, да? Весь такой недовольный жизнью и озлобленный из-за непогоды. — Для меня это был самый настоящий вызов, — коротко усмехнулся Алек. — Я надеялся, что если я поделюсь с тобой своим видением, буду внимателен и терпелив, то смогу хотя бы немного изменить твоё отношение к дождю. А когда увидел, что у меня получилось, неожиданно осознал, что изменилось и моё отношение к тебе. Мне стало всё равно, что ты обо всём этом думаешь. Мне хотелось знать, что ты думаешь обо мне, а ещё больше хотелось, чтобы это странное и незнакомое мне чувство оказалось взаимным, — стыдливо признался он. — Вот почему я сказал, что небо меня испытывает. Я хотел понять, что значит быть человеком, и я действительно стал понимать — правда, не совсем так, как должен был. — Не получилось, — внезапно произнёс Магнус. — Что? — У тебя. Изменить моё отношение к дождю. — Нет? — брюнет нахмурился. — Раньше в такую погоду ты стремился побыстрее оказаться дома или в машине, а сейчас ты часами в неё гуляешь. — Это вовсе не из-за того, что я примирился с пасмурным небом и льющейся с него водой, — Бейн устало прикрыл глаза. — Я просто хотел провести с тобой больше времени, вот и всё. — Хотел? — Алек взволнованно на него уставился. — А сейчас?..       Вот оно что. Он просто давал Магнусу возможность всё взвесить и обдумать свои дальнейшие действия. Что ж, с его стороны это было довольно мудрым поступком. — А что сейчас? — тихо сказал Магнус. — Всё это время я думал, что ты полон неразрешимых загадок, и мне это нравилось. А теперь понимаю, что если человек сплошь окутан тайной, то, может, он и не человек вовсе. Какие у нас теперь вообще могут быть отношения?       Это был единственный вопрос, терзавший его с тех самых пор, как он понял, кто такой Александр. Чëрт возьми, да у них и без этих дополнительных опций могло возникнуть немало проблем в отношениях, даже будь тот простым парнем. Магнусу до зуда под кожей хотелось услышать, что это ничего не меняет, что они оба всё ещё остаются теми, кого они смогли разглядеть друг в друге, что между ними возможно… хоть что-нибудь! Но, видимо, Алек вознамерился принять и смириться с любым решением Бейна, потому что не стал с ним спорить и лишь понуро опустил плечи. — Знай ты всё с самого начала, принял бы другое решение? — справедливо заметил он. — Скорее всего, мой статус сумасшедшего окончательно бы закрепился в твоих глазах, да и я в тот момент не рассчитывал увидеть тебя снова. Ничего бы не вышло, Магнус. Но зато вышло сейчас, и ты, теперь уже зная обо мне самое главное, всё равно согласился поговорить, когда я позвал, — Алек выжидательно на него уставился. — Возможно, я хотел расставить все точки над «i», — Магнусу не составило труда уловить в его взгляде незаданный вопрос. — Судя по твоему решению, ты это уже сделал, — подытожил брюнет не без иронии. — Не совсем, — азиат взглянул на него исподлобья. — Ты ведь мне так и не ответил. Какие отношения?..       Это был больше риторический вопрос, но почему-то ему было жизненно важно услышать, что именно ему ответит Александр. — Какие отношения? — Алек шумно выдохнул. — Сложные, Магнус.       Наверное, Бейн слишком долго раздумывал, потому что Алек принял его молчание за окончание разговора. Его плащ всколыхнулся темной волной, когда он повернулся к Магнусу спиной. — Ты ведь попал сюда не по своей воле, — напоследок окликнул его Бейн. — Значит, ты можешь исчезнуть в любой момент? Просто… уйти и больше никогда не вернуться сюда, на землю. Верно? — Верно, — согласился Алек, застыв на месте и лишь слегка повернув голову до очертаний профиля. — Особенно если мне незачем и не к кому возвращаться.       Алек при всём желании не мог обещать ему стабильность, Магнус это понимал. Но он — он, ещё в первый день увидевший эту бейнову непримиримость и немедленно загоревшийся азартом изменить ситуацию — предлагал ему плюнуть на всё и рискнуть. Или же забыть обо всём и жить прежней жизнью — жизнью, в которой нет ни прогулок под ненавистным ему ливнем, ни ярких зонтов, укрывающих от сердитого неба, ни крепкого кофе, согревающего в ненастье. Нет беззаботной болтовни о чём-то неважном и нет горячих поцелуев под ласковый шёпот дождя. Нет Алека.       Возможно, именно такой вариант ему бы и стоило выбрать, пока всё это не зашло настолько далеко, что он уже не сможет от этого отказаться. Он столько дней думал об этом и всё равно не пришёл к однозначному выводу, а между тем времени на дальнейшие размышления у него больше не было. Алек мог исчезнуть даже сейчас, уже спустя секунду или несколько, и у Магнуса не было такого волшебного зонтика, с помощью которого он мог бы вытащить его на разговор, сообщая о том, что передумал. Решать надо было прямо сейчас. — Александр, — хриплым от волнения голосом позвал он отдалившегося от него брюнета.       Сложные. Но, может, простые ему и не нужны?       Алек повернулся к нему, медленно, словно не веря в прозвучавшую в его голосе мольбу, как раз в тот момент, когда Магнус подлетел к нему, прижавшись почти вплотную. Прохладные капли били его по щекам, вода стекала за шиворот, заставляя содрогаться от холода и сырости, но ему было плевать. Единственное, чего ему сейчас хотелось больше комфортного тепла и домашнего уюта — это стоять под этой стеной из дождя и целовать податливые губы Алека, запуская пальцы в его влажную шевелюру и наслаждаясь его ответными, пока ещё робкими и несмелыми касаниями. — Теперь есть к кому, — только и сказал Магнус, чуть отодвигаясь, чтобы заглянуть ему в глаза. — И есть зачем. — А ты и впрямь королева драмы, — слегка улыбнулся Алек. — Я ещё в первый день это заметил. — А ты зато мокрый, — усмехнулся тот. — У всех свои недостатки, знаешь ли. — Это не недостаток, а солидарность. Я могу и не быть мокрым, — мягко заметил брюнет. — Можешь, — согласился Бейн, любуясь повисшими на алековых ресницах сверкающими каплями. — Но не станешь. — Не стану, — эхом откликнулся Алек, улыбаясь ярче, чем Магнусу когда-либо светило солнце.

***

      С некоторых пор оно вызывало у него раздражение. Магнус, бывало, с тоской разглядывал повисший в небе яркий солнечный диск, мысленно укоряя его за слишком долгую смену и делая то, за что в недалеком прошлом сам у себя стал бы измерять температуру — с нетерпением ожидая, когда по оконным карнизам забарабанят мелкие капли. Как и сейчас, когда он стоял на своём балконе, опираясь о перила и задумчиво всматриваясь вдаль, где голубое августовское небо медленно заволакивалось тучами — странно, что земля так до сих пор не разверзлась. На улицах значительно потемнело, а в душе азиата, напротив, посветлело, потому что он точно знал, что за этим последует.       Когда первые капли дождя, наконец, зашуршали по сухому асфальту, он едва заметно улыбнулся и повернул голову вправо, перехватывая такой знакомый сияющий взгляд, жадно скользящий по нему самому. — Какие нынче прогнозы? — лукаво прищурившись, поинтересовался Магнус. — Дождь будет идти до самого утра, — с удовольствием сообщил ему Алек. — Если ты об этом. — Как же хорошо, что у меня есть чудо-зонт, — поддразнил его Бейн. — Который тебе не понадобится, — легко урезонил его парень. — Потому что ты всё равно никуда не пойдёшь. — Слишком хорошо меня знаешь, — шутливо посетовал азиат и разом посерьёзнел. — Останешься? — мягко спросил он.       Алек смущённо отвёл глаза. — Если ты этого хочешь, — неожиданно твёрдо сказал он.       Магнус определённо этого хочет — до последней дождевой капли, как и того, чтобы Алек вдруг не исчез в самый ответственный момент. Кажется, ему и вправду придётся переехать в страну с более влажным климатом…