Not a Future Missus

      Поездка до Кингс-Кросс была не такой насыщенной, как первая в сентябре. Сначала Элла сидела с девочками из Слизерина, но в итоге большую часть пути она провела в купе Гермионы.       Гермиона вкратце рассказала о своих прошлых приключениях, в том числе о тролле. Она рассказала Элле о том, как ее спасли Поттер и Уизли, а также об оскорблении, которое привело к исчезновению Гермионы.       Когда Элла узнала о проступке Уизли, то была в ярости от имени Гермионы. Это также дало ей повод ненавидеть Уизли еще больше. Он оскорбил ее по доверенности, ведь она проводила большую часть времени, занимаясь с Гермионой.       — Я не знала, что тебе не все равно, — сказала Гермиона после того, как Элла высказала свое мнение, на что Элла ответила:        — А меня это волнует.       После этого они провели время, разбирая задания и узнавая друг друга получше. Элла узнала, что Гермиона никогда не была популярна в своей маггловской школе, а Элла рассказала о том, что перед поступлением в Хогвартс занималась с репетиторами. Она даже раскрыла Гермионе тайну о своих почти родственных отношениях с профессором Снейпом.       — Он учил меня Зельям с четырех лет, — поделилась Элла. — Он и мои родители - близкие друзья. Я начала называть его дядей Севом через несколько месяцев после моего первого урока, но он не разрешает мне называть его так в школе.       Гермиона нахмурила брови.       — Ну, он действительно проявляет к тебе благосклонность.       Элла лукаво усмехнулась.       — Ну, может быть, мы сможем объединиться во время Зелий. Соединив наши мозги, мы будем править некомпетентными тупицами! Дяде Севу не придется на них жаловаться.       Гермиона рассмеялась.       — Неужели мы действительно можем?       — Они подумают, что я пытаюсь воспользоваться тобой, — сказала Элла, пренебрежительно махнув рукой. — Я расскажу об этом дорогому дяде. Если хочешь, скажи Поттеру и Уизли, но я не обязана их любить.       — Кстати, о профессоре Снейпе, — начала Гермиона, — я узнала, что это он сглазил метлу Гарри во время квиддича.       Элла напряглась. Элла знала, что это был не профессор Снейп. Но она поклялась, что не будет вмешиваться.       Поэтому Малфой лишь сказала:       — Не думаю, что он это сделал.       — Я знаю, что ты считаешь его семьей, но...       — Он никогда бы не попытался навредить студентам! — яростно заявила Элла. Когда Гермиона открыла рот, чтобы возразить, Элла добавила: — Уроки зелий не считаются, потому что он знает, как опасно их преподавать. Что бы ты и твои два идиота ни задумали - да, Гермиона, я знаю о махинациях вокруг Поттера, - я в это не вмешиваюсь.        Гермиона покорно вздохнула.        — Хорошо.       Поездка прошла на более беззаботной ноте. Однако когда они приблизились к Лондону, Элла вернулась к остальным своим друзьям. Она не хотела, чтобы у ее родителей возникли подозрения, хотя и планировала рассказать им о своем новом друге в конце года. Зная их, они отреагируют плохо, но Элле ничто не помешает объяснить им, насколько умна Гермиона.        Выйдя из поезда, Элла увидела своих родителей, которые ждали ее на краю толпы. Она прошла мимо нескольких семей, пока не добралась до родителей.       — Мама! Отец! — воскликнула Элла и прыгнула в объятия матери.       — Ты хорошо выглядишь, дорогая, — улыбнулась мама.       — Мы можем поговорить позже, когда окажемся подальше от всего этого сброда, — отец фыркнул и повел их в точку аппарации.       Обычно они пользовались камином в Косом переулке, но отец, похоже, торопился. Элла почувствовала, как охранные чары мэнора приветствуют ее возвращение. Было приятно оказаться дома.       Элла вернулась в свою комнату и увидела, что ее вещи уже там. У окна сидел Атлас, которого отправили домой за компанию.       Она предавалась воспоминаниям в своей комнате, пока ее не позвали к ужину. Родители подождали, пока Элла усядется за стол, и все поели, как обычно. На столе был широкий ассортимент французских блюд, все самого лучшего качества и изысканно приготовленные домовыми эльфами. Во время ужина Элла рассказывала родителям о школе, а родители выразили свою гордость за ее таланты.              — Раз уж ты здесь, — заговорил отец, пока они ели десерт, — мы решили разрешить тебе принять участие в Йольском балу в этом году. После поступления в Хогвартс бал принято считать обрядом вступления детей в общество взрослых волшебников. Мы с твоей матерью думаем, что ты уже готова к официальному представлению.       — Мероприятие будет проходить здесь, в поместье, — пояснила матушка.       — О, — Элла проглотила ложку карамельного пирожного. Этот флан был ее личным фаворитом среди множества десертов, которые она любила в равной степени. — Да, ты мне об этом писала. Кто еще придет?       — Уверена, твои друзья уже говорили об этом. Паркинсоны, Гринграссы, Нотты и Забини в списке участников, — ответила мама. — Крэббы и Гойлы тоже. Твой отец также решил пригласить нескольких важных членов Министерства, включая министра Фаджа.       Элла нахмурилась.       — Этот праздник кажется более важным, чем обычно.        Отец кивнул.       — Действительно. Твой первый год в Хогвартсе знаменует собой истинное начало твоей зарождающейся репутации. Предстоящий бал только укрепит твое место в высшем обществе.       Элла перевела взгляд на свой стакан с водой. Она ощущала смутное напряжение в груди, вызванное общественным давлением. Обычно бал совпадал с Рождеством, так как именно в это время студенты уже вовсю готовились к каникулам. Многие студенты Хогвартса посещали ежегодный Йольский бал, который каждый год устраивался в разных домах. Обычно эти мероприятия рассматривались как возможность для чистокровных студентов лучше зарекомендовать себя в высшем обществе. Министр был нечастым гостем, но важные персоны все же посещали эти мероприятия.        К счастью, Элла была готова к этому моменту. Она годами сидела в сторонке, но родители старательно готовили ее к этому событию. Пришло время представить себя как Малфоя, воспитанной со всем изяществом и важностью чистокровной семьи.       — Я заставлю вас гордиться мной, — твердо сказала Элла. Ее родители улыбнулись друг другу и вернулись к ужину.       Позже, когда Элла укладывалась в постель, в спальню вошла мама.       — Матушка, — улыбнулась Элла.       Мать присела сбоку и протянула руку к голове Эллы. Она нежно провела пальцами по белокурым волосам, и Элла прильнула к ней. По правде говоря, Элла скучала по этому. Желание, чтобы мама продолжала играть с ее волосами, казалось ей ребячеством, но комфорт, который это приносило, того стоил.       — Мы так и не смогли поговорить ни о чем, кроме бала, — начала мама. — За ужином мы также обсуждали твои академические достижения, но как сложилась твоя жизнь? Завела ли ты новых друзей?       — Ученики... разнообразные, — поделилась Элла. Она не собиралась пока рассказывать матери о Гермионе, только в следующем году, когда отец будет присутствовать.       — Я догадываюсь, — матушка убрала руку с головы Эллы и обняла ее за плечи. — Ты больше ничего не рассказала мне кроме одного письма, которое ты отправила в сентябре. Вспоминаю, оно посвящено некоему мистеру Поттеру и его «неоправданным привилегиям».       Это была первая из нескольких письменных тирад, которые Атлас передал. Элла по-детски надулась.       — Конечно, ты это помнишь. Даже спустя месяцы это так несправедливо! Я бы провезла свою метлу контрабандой, если бы знала, что у Поттера может быть «Нимбус 2000»! А ему... ему так много сходит с рук! Он и его маленький сопляк, Рональд Уизли, ввязались в стычку на Хэллоуин. Но они заработали очки за свои проделки!       Она не стала упоминать тролля, опасаясь, что мама заберет ее из Хогвартса и отправит куда-нибудь еще. Или, что еще хуже, оставит ее на домашнем обучении, сведя к минимуму общение с друзьями.       — Я не знала, что он подружился с Уизли, если не считать твоих разглагольствований о его наглости и одежде из подручных материалов, — туманно сказала мама. — Разве тебе не было рекомендовано подружиться с Поттером?       — Я упоминала в своем первом письме о поезде. Поттер и Уизли сильно испортили впечатление от поездки.       — Что ты наделала? — голос матери звучал раздраженно, словно она знала, что будет дальше.       Элла надменно фыркнула.       — Я просто рассказала Поттеру правду об обществе, об Уизли и их месте. Я предложила свою дружбу, но он отверг мою ее!       — Итак, он отверг тебя.       — Нет, он отказался от моей руки и от моей дружбы! Конечно, это не одно и то же!       — Ты слишком переживаешь по этому поводу, — матушка элегантно покачала головой. — Я прекрасно понимаю настойчивость твоего отца и важность Поттера, но ты не должна цепляться за обиды. Не каждая встреча пройдет идеально, дорогая.       Элла вздохнула, ее плечи опустились, когда она легла. Она придвинулась ближе, чтобы ее голова оказалась на боку матери. Она чувствовала, как пальцы Нарциссы нежно перебирают ее расчесанные волосы.       — Я не говорила тебе с отцом, но в тот день, когда мы были в Косом переулке за моими вещами, я встретила Поттера у мадам Малкин. Вас там не было, но это была катастрофа!       — Что?       — Я тогда не знала, что это Гарри Поттер, но, возможно, я оскорбила его и его спутника. Тем не менее, он был груб и не неприветлив, когда я хотела произвести хорошее впечатление! К тому же он был ужасно неопрятен и носил эти безразмерные лохмотья, но поначалу он не казался таким уж плохим! Я знаю, что отец не одобрил бы моего решения, но я хотела посмотреть, смогу ли я быть подружиться с тем, кого вы мне не представили! — Элла нахмурилась. — Ты сказала, что я должна держаться с достоинством в обществе других людей, независимо от того, кто они. Вот я и попыталась завязать светскую беседу с Поттером.       — Боюсь, некоторые люди просто не стоят этого.       — Я не хотела показаться слишком резкой, и я знаю, что только усугубляю ситуацию, ведя себя в школе ужасно.       — Правда? Ты знаешь, что не должна мучить других. Лучше иметь друзей, которые могут помочь тебе, чем врагов, которые могут уничтожить тебя.       — Я знаю, но я все равно ненавижу Поттера. Он такой раздражающий.       Мама подавила дразнящую улыбку.       — Я думала, он тебе нравится? Я уверена, что была свидетельницей того, как ты несколько раз «тайно» читала про него.       Элла застонала.        — Нет! Это неправда! Кроме того, в реальности он выглядит как высокомерный мальчишка, которому практически все сходит с рук!       — Если ты так говоришь, — наконец сползла с кровати мать. — Ну, хватит об этом пока. Ты можешь рассказать мне о своих проблемах завтра, но сначала нужно отдохнуть.       Элла зевнула, наконец-то осознав свою растущую усталость.       — Да, мама.       — Спокойной ночи, Элладора.       — У него самые зеленые глаза, которые я когда-либо видела, но он такой болван, — только и успела пробормотать Элла, прежде чем ее глаза опустились. Поездка на поезде и воссоединение это был утомительный день. Она заснула почти мгновенно, едва почувствовав слабое прикосновение губ ко лбу.

~•~•.•°* ⭐️ *°•.•~•~

      В рождественское утро, перед балом, Элла проснулась от радостного приветствия Добби. Она отказалась от чая и направилась в отдельную гостиную, все еще в ночной рубашке. К счастью, она была не растрепанной, а с расчесанными волосами и чистым лицом.       Вчера Элла провела день в общении с родителями. Отец читал ей лекции о правильном поведении чистокровных, обсуждая ее школьный опыт, а потом они с матерью прогуливались по саду. В основном Элла слушала наставления матушки, поскольку они больше всего относились к ней как к «леди со статусом». Также они с Наррциссой обсуждали последние месяцы в Хогвартсе, хотя в основном их разговоры крутились вокруг Поттера, Уизли и их глупостей.        Сегодня утром наступил поздний Йоль, который они решили отпраздновать по-современному, как Рождество, и настало время открывать подарки.       Когда Элла вошла в личную гостиную, ее встретило знакомое тепло веселых украшений, искусно расставленных по всей комнате. В отличие от гостиной, предназначенной для гостей, здесь царила радость праздника, который полагалось отмечать в кругу семьи. Элла каждый год не переставала восхищаться простой красотой: по комнате были разбросаны яркие вечнозеленые растения, а сбоку стояла нарядно украшенная елка. Огонь от йольского полена пылал, добавляя теплые нотки в ближайшие кресла. Камин горел постоянно, с тех пор как полено было впервые зажжено.       — Ты как всегда, рано встала, — заметила матушка, сидя на диване. Отец расположился рядом с ней, потягивая исходящую паром чашку.       Элла взволнованно кивнула, разглядывая груду подарков перед родителями. Она устроилась в мягком кресле рядом с родителями, и поднос с завтраком оказался у нее на коленях. Обычно вручение подарков на Йоль (если придерживаться времени, то скорее на Рождество) проходило в более неформальной обстановке, поэтому не было ничего необычного в том, что еду приносили в гостиную. Вместе с порцией английского завтрака на маленькой тарелке лежал пудинг с инжиром, всегда очень вкусный и который Элла решила съесть первым.       Закончив завтрак, Элла взяла одну из коробок, стоявших на полу с мягкими коврами. Она рассортировала подарки для себя и для родителей, пока каждая из коробок не оказалась в собственной кучке. После этого Элла начала открывать свои подарки. От девочек из Слизерина она получила разные интересные вещи, в том числе кулон с изумрудом и книгу о косметических чарах. Аналогичные подарки дарили и ее знакомые, а также члены их семей. Тем временем родители остановились на совместном подарке - книге рецептов изысканных блюд разных культур. Элла приберегла ее на потом, так как периодически брала на себя обязанности по кухне, что приводило родителей в замешательство и ужас. Очень приятный подарок, за который Элла поблагодарила родителей. Кроме того, дядя Сев подарил Элле книгу о целебных зельях. Она подумала, не совместить ли их с блюдами из ее новой кулинарной книге, ведь зелья и кулинария были похожи, особенно выпечка. В общем, куча получилась скромной, но одну простую на вид коробку Элла приберегла напоследок. Она выглядела наиболее интересной, так как казалась наименее экстравагантной в этой груде. Осмотрев коробку, она отметила, что белая обертка, казалось, была лишена всяких чар. Подарок был перевязан простой зеленой лентой, а по прикрепленной к нему бирке Элла поняла, что это подарок от Гермионы. Она надеялась, что родители не увидели отправителя, поскольку за своевременную доставку подарков обычно отвечали домовые эльфы.       Подняв взгляд, Элла увидела, как родители перебирают свои подарки, и снова сосредоточилась на том, что лежало у нее на коленях. Она была удивлена, получив подарок от своей единственной подруги-магглорожденной, но, к счастью, слизеринка послала в ответ свою собственную книгу, подробно освещающую культуру и традиции чистокровных, которая, как чувствовала Элла, могла помочь ее подруге понять высшее магическое общество.       Открыв подарок, Элла обнаружила, как оказалось, маггловскую художественную литературу. Бросив взгляд на родителей, Элла засунула книгу под другие свои подарки, которые должен был отправить в ее комнату домовой эльф.       — В этом году не плохо, — заметила она. — Никаких писем с предложениями о помолвке от других семей.       Матушкины глаза заблестели от удовольствия.       — Удивительно, но, полагаю, они чувствуют себя более уверенно, когда вы все учитесь в одной школе.        Отец насмешливо хмыкнул.       — Облегчение, скажу я вам. Смиты годами донимали меня письмами о своем сыне.       — О, ты столько раз говорил мне об этом. Я сама прочитала несколько, и их сын, Захарий, примерно того же возраста, что и наша дорогая Элладора, — усмехнулась Нарцисса.       Я никогда не слышала ни о каком Захарии, — сказала Элла. — Хотя я не беспокоюсь о малозначительных личностях.       — Как и должно быть, — кивнул отец. Он позвал домового эльфа, и вскоре подарки и оставленные подносы с завтраком исчезли. — Ты выше этих грязнокровок и предателей крови, особенно таких, как Уизли.       — Люциус! — упрекнула мать. — Ничего подобного! Мы не будем больше учить нашу дочь непристойным словам.        Не то чтобы мать не соглашалась с убеждениями отца. Элла в очередной раз убедилась в том, насколько сдержанными были мамины наставления, особенно когда дело касалось демонстрации себя. У Пэнси, конечно, было меньше фильтров, и она извергала ругательства не хуже мальчишек.       — Во время Йоля мы сосредоточимся на семье и духе дарения, — предложила матушка. Она нежно улыбнулась Элле.       Элла почувствовала укол вины, когда вспомнила о Гермионе. Она не хотела держать в секрете свою дружбу, но чувствовала, что своим выбором разочарует родителей. То, что ее сочтут предательницей крови, опустошит ее, ведь она была воспитана в духе хорошего воспитания. Неужели именно так чувствовала себя её отречённая тётя, когда испытывала чувства к мужу-магглорождённому?       Мать, почувствовав мрачное настроение, встала. Она расправила юбки, затем сжала руку отца. Они обменялись еще одним тайным взглядом (Элла старалась не думать о зеркале) и положили руку на плечо Эллы.       — Давай собираться, ладно? — сказала она.       Элла кивнула. Она посмотрела на отца, который бросил на нее извиняющийся взгляд. Скорее всего, за свои предыдущие слова.       — Увидимся позже, — только и сказал он, прежде чем уйти.       — Мама? — Элла прикусила губу. Мать вопросительно посмотрела вниз. — Вы с отцом возненавидите меня, если я стану предательницей крови, как Уизли?       Нарцисса сжала ее плечо.       — Если это случится, то не будет имеет значения. У нас с твоим отцом могут быть разные взгляды, но мы не станем любить тебя меньше. Для Малфоя чистота крови очень важна –Sanctimonia Vincet Semper, как говорится, – но семья не менее важна. В отличие от Блэков и твоего деда Абраксаса, мы не станем сторониться или отрекаться от тебя за то, что ты нашла свой собственный путь. Конечно, если бы ты была мальчиком, у твоего отца были бы другие ожидания, но ты знаешь, что он не решится ненавидеть тебя. Ты обвела отца вокруг пальца с того самого дня, как он впервые взял тебя на руки, — усмехнулась мама. — Он никогда не откажет тебе, если только это не связано с твоей безопасностью.       Элла открыла рот, готовая признаться, что у нее есть подруга-магглорожденная и насколько умна насколько умна эта девушка. Но вместо этого она хихикнула над откровением матери.       — Хорошо. Пойдем!       Схватив маму за руку, Элла повела ее обратно в свою комнату. Ее подарки были разложены на столике в стороне, рядом с вольером Атласа. Впрочем, она займется ими после бала.       Сложенные у изножье кровати льдисто-голубые одеяния выделялись на фоне более темной гаммы пухового одеяла. Насколько Элла могла видеть, платье искрилось с каждым новым углом, словно сверкающий мягкий снег. Оно было прекрасным.       — Это что-то новенькое, — заметила Элла, ощупывая платье. На ощупь оно было очень шелковистым.       — Я сшила его по твоим меркам, — сказала матушка. Она стояла позади Эллы и с гордостью разглядывала платье. — Оно адаптируется по мере того, как ты станешь старше, и ты сможешь носить его ещё много лет. Считай, что это мой второй подарок тебе.       — Спасибо, — ответила Элла, радостно улыбаясь маме.        Матушка только кивнула.       — Ну, если это все, то я пока откланиваюсь. Одевайся, а с прической я помогу тебе позже.       Мать вышла из комнаты, и Элла осталась одна. Она быстро бросилась к куче подарков и достала свою книгу с маггловской фантастикой.       Элла с любопытством перелистывала страницы. Это был небольшой роман, написанный кем-то по фамилии Остин. Когда она дошла до последней страницы, из нее выскользнул конверт. Она проверит его позже.       Блондинка положила книгу в самый дальний угол полки, а письмо - в ящик тумбочки, после чего отправилась одеваться.       Позже мама вернулась как раз в тот момент, когда Элла сидела перед своим туалетным столиком и царственно смотрелась в своем белоснежном одеянии. Мать достала булавки и зажимы, прикрепляя их к волосам Эллы в замысловатую прическу. Синие и серебряные цветы украшали ее волосы, приколотые между платиновыми косами, они были похожи на части цветочной короны.       — Мы с твоим отцом займемся остальными приготовлениями, — сказала мама, прикрепляя подснежники к левой стороне головы Эллы.       Элла заметила, что прическа у нее такая же, как у матери, хотя, очевидно, ее волосы были такими же светлыми, как у отца, почти белыми.        — Ты можешь заниматься своими делами тем временем, но соблюдай аккуратность. Мы не хотим, чтобы ты смущала гостей своим растрепанным видом.       — Я понимаю, — Элла встала и с благодарностью посмотрела на маму. — Спасибо, все как всегда прекрасно. Не знаю, что буду делать без тебя, когда вырасту.       Нарцисса хихикнула.       — Ты научишься. К тому времени я смогу помочь тебе только в день твоей свадьбы.       Элла покраснела. Она отбросила все мысли о свадьбах, супругах и браке и П... медленно кивнула.       — Хорошо, — ответила она и вышла из комнаты, не обращая внимания на оклик матери. Это было совершенно невежливо и некстати, но она хотела поговорить с портретами своих предков.       Но и это оказалось не слишком полезным, и Элла решила скоротать время в библиотеке. Она читала анонимный журнал об Амортенции, и вырвалась из этой атмосферы только тогда, когда Добби объявил, что ей необходимо присутствовать в общей гостиной. Очевидно, прибыли Гринграссы.       Она тщательно расправила юбки и вскоре встретилась с Гринграссами. Однако ее внимание было приковано к двум дочерям, Дафне и Астории. Одеяния Дафны были ярко-сапфировыми, а Астории - нежно-розовыми. Их волосы также были идеально завиты, выглядя красиво, но не слишком вычурно.       — Элла! — Астория отбросила все приличия и бросилась к Элле, крепко обняв ее за талию. — Прошло так много времени! Как ты?       Элла захрипела, слабо обнимая ее в ответ. Мерлин, для такой крошечной девушки она была очень сильной!       — У меня все хорошо, как, я уверена, рассказала тебе Дафна. Я тоже рада тебя видеть.       — Счастливого Йоля, Элла, — поприветствовала Дафна, подходя к ней. Она весело смеялась над энтузиазмом младшей сестры. — Прости. Она просто взволнована, раз уж ей выпала такая возможность.       Астория отступила назад, энергично кивая.       — Да! Мать и отец знают об этой традиции, но они разрешили мне приехать! Но надолго я не задержусь!       — Надеюсь, нам будет весело, — сказала Элла. Она обхватила руками Асторию и Дафну. — Как прошли ваши каникулы?       — Неплохо ... — начала Дафна, рассказывая о короткой поездке ее семьи в одно из своих владений в Ирландии. Астория кивала и добавляла свои кусочки информации, а Элла внимательно слушала рассказ.        Не прошло и часа, как начали прибывать другие семьи. Среди них были Паркинсоны, за которыми следовала Пэнси в своем фиолетовом наряде. Как и у Гринграссов, волосы Пэнси были завиты в локоны, что придавало ей милый, симпатичный вид (контрастирующий с ее иногда злобным поведением).       Все семьи собрались в бальном зале, который был щедро украшен в соответствии с сезоном. Под потолком танцевали снежинки, а стены были украшены изящными ледяными скульптурами. В каждом углу стояли вечнозеленые деревья, украшенные вихрящимися гирляндами разных цветов и мягкой мишурой. Комната выглядела нарочито величественной.       Элла встретилась со своими товарищами по Слизерину, в том числе с мальчиками своего курса. Присутствовали также студенты из других домов, например Эрни Макмиллан из Хаффлпаффа, Патиллы - Падма из Рейвенкло и Парвати из Гриффиндора (с которой Пэнси в данный момент находилась в не самых дружеских отношениях). Наряду с представителями разных домов присутствовали и студенты старших курсов. Элла заметила Маркуса Флинта, неохотно беседующего со Смитами у выхода.       Помимо обсуждения успехов в учебе, Элла и ее группа обсуждали политические сплетни. Однако самой интересной темой до сих пор были их подарки. Пэнси хвасталась дорогими заколками для волос, которые ей подарила тётя, Дафна описывала радость Астории, получившей детёныша Нюхлера, Миллисент рассказывала о наборе игрушек, которыми она может играть со своим котом, большинство мальчиков говорили о подарках, связанных с квиддичем, а Элла упомянула книги по зельям от их очаровательного профессора зельеварения.       Как раз когда Пэнси начала лепетать о своих планах по покупкам на праздники, Элла почувствовала руку на своем плече. Обернувшись, она увидела своего отца, рядом с которым стоял полноватый мужчина.       — А, так это ваша дочь! — воскликнул мужчина. Он наклонился, как будто ему нужно было рассмотреть Эллу с высоты ее роста. На самом деле это было не так, поскольку он был довольно низким. Элле не хватало нескольких дюймов, чтобы быть на уровне его глаз, но возможно это говорила ее гордость. — Должен сказать, Люциус, она очень похожа на тебя, но в ней есть грация и красота ее матери! Когда-нибудь она привлечет внимание многих!        — Отец? — позвала Элла.       Люциус прочистил горло.       — Да, это она. Элладора, дорогая, я хотел бы представить тебе Корнелиуса Фаджа, нынешнего министра магии.        Значит, это и есть министр. Не то чтобы она ожидала чего-то выдающегося, но этот человек казался таким... обычным.       — Очень приятно познакомиться с вами, министр, — Элла радушно кивнула, пожимая протянутую ей руку.        — Конечно! — просиял Фадж. — Я с нетерпением жду, когда ты, как и твои родители, станешь вдохновлять людей на добрые дела!        Элла вежливо улыбнулась.       — Я надеюсь на это, сэр.       Отец и министр вскоре ушли, чтобы присоединиться к другой группе, состоящей из чиновников Министерства, а Элла вернулась к разговору со своими одноклассниками. Вскоре все собрались в главном обеденном зале, где на тарелках появилось множество блюд. Когда принесли десерт, Элла поглощала маленькие тарелочки со сладостями, в том числе еще один пудинг с инжиром, как и утром. После этого взрослые провели значительную часть ночи в танцах, а детей отправили играть в комнату поменьше. Астория, однако, уснула, и миссис Гринграсс забрала ее и Дафну домой с помощью камина.       Постепенно большинство гостей начали расходиться, пока не осталась лишь горстка. Эллу отправили спать, а остальных гостей проводили в гостиную. Когда она шла в свою спальню, то прошла мимо дедушкиных часов, которые показывали, что уже половина второго ночи. У нее было предчувствие, что большую часть следующего дня она проведет в одиночестве, поскольку родители будут спать или присматривать за домашними эльфами, убирающими бальный зал.        Укладываясь спать, Элла достала из маггловской книги письмо. Оно было адресовано ей от Гермионы. Чернила были синими и странными, точно не от пера. Оно гласило: Элла, Счастливого Рождества! Надеюсь, ты получишь это вовремя или вообще! Я не знаю твоего адреса, поэтому не уверена, что сова добралась. Однако я хотела послать тебе подарок, даже если ты, возможно, не считаешь меня другом. Я попросила родителей заказать мне эту книгу перед Хэллоуином. Не знаю, как в мире волшебников, но среди магглов это произведение художественной литературы весьма популярно. Роман больше похож на исторический роман. К сожалению, я пока не знаю твоих вкусов, но тебе может понравиться. Это послужит тебе введением в маггловский мир, но, чтобы ты знала, это было опубликовано почти два века назад. В любом случае, приятного чтения, и я надеюсь, что ты насладишься своим Рождеством! Искренне, Гермиона       Легкая, ласковая улыбка мелькнула на губах Эллы, когда она закончила читать письмо.Только Астория присылала ей такие заботливые послания вместе с подарками, и Элле было приятно, что еще один человек потратил свое время на написание содержательной письма. Если она и дальше будет испытывать такие приятные чувства от магглорожденной, то, возможно, лучше было оставить Гермиону рядом.

~•~•.•°* ⭐️ *°•.•~•~

      Каникулы подошли к концу, и Элла вместе со слизеринцами села в Хогвартс-экспрессе. Отец отвез ее в Косой переулок, она помнила, как разглядывала выставленную модель «Нимбуса 2000», вспоминая с глубокой горечью (и завистью) ту легкость, с которой Поттер обзавелся собственной метлой. Мать, с другой стороны, начала обучать Эллу вышивке, которая, по ее мнению, была не такой уж и интересной.       Однако больше всего ей нравилось работать на кухне. Домовики очень неохотно пускали ее на кухню, но Элла получила доступ и стала трудиться над рецептами из своей новой кулинарной книги. Она отправила печенье девочкам из Слизерина и Гермионе под видом заказанного из безымянной пекарни в Германии. Все они дали положительные отзывы, особенно после длинного письма Гермионы с выражением благодарности у Эллы было чувство, что Гермиона знала, что угощения были домашнего приготовления. Мать и отец не были довольны тем, что Элла использовала кухню для приготовления печенья, но было что-то веселое и успокаивающее, когда дело касалось работы с едой. Как варка зелий, только более художественная и домашняя. К счастью, это было скорее тайное хобби, так что никто не должен был знать, что Элла Малфой готовит и печет на кухне, как обычный домовой эльф.       Но, увы, каникулю закончились, и все вернулись к учебе.       — Ты слышала? — прошептала Дафна Элле за день до матча Хаффлпаффа и Гриффиндора по квиддичу. — Нотт недавно научил Крэбба проклятию блокировки ног. И по тому, как Крэбб смотрит на Лонгботтома, я чувствую, что что-то произошло или произойдет.       — Правда? — рассеянно сказала Элла. Ей было все равно.        А вот что ее волновало, так это то, что профессор Снейп будет судить предстоящий матч по квиддичу. Она никогда не видела его на метле, но, очевидно, в восприятии Поттера профессор Снейп был чем-то большим и страшным, если он хотел руководить матчем. Элла знала, что травмы, связанные с квиддичем, случаются постоянно, и мадам Хуч могла бы прекрасно справиться с любой подозрительной активностью.        На следующий день Элла решила сесть рядом с Гермионой. Пэнси нехотя последовала за ней, а Крэбб и Гойл остались позади. По другую сторону от Гермионы сидел Уизли, напряженно нахмурившись.       Он бросил взгляд на Слизеринцев.       — Что они здесь делают? — сварливо спросил он.       Гермиона пожала плечами.       — О, просто оставь их, Рон. Мы все здесь, чтобы посмотреть игру, не так ли?       Уизли фыркнул и повернулся, чтобы поговорить с Лонгботтомом. Толпа звучала все громче, когда команды садились на свои метлы. Среди игроков можно было увидеть профессора Снейпа, ждущего, когда игроки начнут игру.       Убедившись, что Уизли и все остальные отвлеклись, Гермиона наклонила голову в сторону Эллы.       — Как дела? — спросила она. — Странно, что ты здесь.       — Мальчики и неприятности, — ответила Элла. Ее взгляд упал на Поттера, и она громче закричала:       — Не смотри на снитч, Поттер! Пусть победа достанется хаффлпаффцам!       Уизли вздрогнул.       — Он его поймает, вот увидишь!       Неподалеку Элла заметила назревающую конфронтацию между Лонгботтомом и Крэббом, причем Гойл невозмутимо стоял рядом с последним. Она не могла расслышать из-за всех голосов, но, похоже, надвигалась драка.       — Ну, Уизли, — проворчала Элла. — Почему бы тебе не пойти и не присоединиться к тому мусору, которым является гриффиндорская команда? Ясно, что у них нет нужных навыков, если они настолько отчаялись, что позволили первокурснику присоединиться к ним.       — И держись подальше от Крэбба и Гойла, Лонгботтом, иначе можешь нарваться на ненужные неприятности.       Лонгботтом выглядел как смесь обиды и благодарности, но лицо Уизли пылало таким же красным, как и его волосы.       Почему, ты...       Крэбб толкнул Уизли, и Лонгботтом подпрыгнул. Невилл попытался защититься от Крэбба, но тот уже переключил свое внимание на Лонгботтома. Гойл, похоже, не прочь был присоединиться, и вскоре началась потасовка.       — Хватит нас позорить! — воскликнула Пэнси, обращаясь к Крэббу и Гойлу. — Вы лучше, чем это! Лучше, чем эти...       Пэнси вскрикнула, едва увернувшись от бесцельного удара Лонгботтома. Она вцепилась в руку Эллы, в то время как Гермиона кричала мальчикам, чтобы они остановились. Элла пискнула, когда Уизли повалился на нее, в результате чего они упали на пол.       — Слезь с меня, ты, предатель крови! — крикнула Элла, пытаясь оттолкнуть Уизли. — Пэнси! Сделай что-нибудь!       С того места, где находилась Элла, она могла видеть лицо Гермионы, на котором отражался только гнев. Это было понятно, ведь они все устроили хаос. В итоге старшекурсники оттащили мальчиков, а Пэнси бросилась на помощь Элле. Гермиона лишь разочарованно покачала головой, и все поняли, что матч закончился, когда Поттер поймал снитч на пятой минуте.       Эллу и мальчиков отвели в больничное крыло, а Эллу выписали раньше времени, ведь она отделалась лишь синяком на локте от падения.        Время потекло незаметно, пока матч по квиддичу не остался позади, хотя студенты все еще говорили о том, как мало времени потребовалось Поттеру, чтобы поймать снитч. Это раздражало Эллу до смерти, потому что Поттеру просто несказанно везло.       Прогуливаясь по школе, Элла заметила, как мальчик ушел с Гермионой и Уизли. Любопытствуя, Элла наложила на себя Силенцио и последовала за ними. Трио вошло в маленькую хижину Хагрида, и Элла обогнула здание, пытаясь подслушать разговор внутри. Из окна Элла видела, как шевелятся их губы в праздной болтовне, но взгляд всех присутствующих и ее в том числе упал на инкубационное драконье яйцо.       Святой Мерлин!       Никогда в самых смелых мечтах Элла не была бы так близка к драконьему яйцу. Она так много читала о них и знала, насколько желанными они были на черных рынках волшебников.       В основном потому, что они были нелегальными.       И это было незаконно, отметила Элла, разглядывая драконье яйцо в хижине. Тем не менее, она могла взять его себе или присоединиться и понаблюдать за развитием драконьего детеныша до вылупления. Это будет очень интересно!       В конце концов, это была хорошая возможность проверить на практике свои знания, которые она накапливала с семи лет. Кроме того, в юности Элла мечтала о драконе!       Тут взгляд Поттера упал на Эллу, и она вздрогнула, осознав, о чем думает. Это означало бы присоединиться к Поттеру и его весёлой банде хулиганов, в которую, к сожалению, входила и Гермиона, и участвовать в их глупостях. Помогать Хагриду незаконно хранить драконье яйцо она не хотела, а вот присматривать за ним - вполне.       Поэтому Элла сбежала.

~•~•.•°* ⭐️ *°•.•~•~

      Все, о чем Элла могла думать, это о том, как бы она хотела, чтобы Поттер просто умер.       Из-за него она рассказала профессору МакГонагалл о драконе. Из-за него она попала в Запретный лес и если бы не Поттер она даже не узнала бы о существовании дракона!       Элла дулась, шагая рядом с Лонгботтомом по лесу. Они с Поттером спорили друг с другом о драконе Хагрида, но если бы она оставила все как есть, то не оказалась бы в таком затруднительном положении.       Ее мантия пачкалась! Элла приподняла подол мантии и пошла вперед, крепко сжимая палочку в левой руке. Она могла бы пробормотать ругательства в адрес Поттера, но решила, что это не слишком благородно, и вместо этого промолчала. Она прислушивалась к нервному писку Лонгботтома, размышляя, когда можно будет вернуться в общежитие и привести себя в порядок.        Если бы Хагрид действительно хотел решить проблему единорога, он мог бы обратиться за помощью к другим преподавателям. Профессор МакГонагалл, безусловно, была более чем квалифицирована для борьбы с любыми враждебными сущностями.       — Прекрати, — приказала Элла, когда Лонгботтом вскрикнул от карканья ворона. — Веди себя как гриффиндорец!       — Я просто не понимаю, почему мы должны быть здесь, — ответил Лонгботтом. — Разве они не могут позвать учителей?       — Я согласна, — пробормотала Элла, пытаясь отказаться от внезапной потребности напугать Лонгботтома. — Они не должны посылать первокурсников выполнять эти утомительные задания. Да еще и в Запретном лесу!       Лонгботтом только испуганно затрясся. Элла вздохнула.       Они продолжали искать подсказки, пока не остановились возле шелестящего куста. Элла подняла зажженную палочку и настороженно осмотрела растение. За кустом зловеще вырисовывался большой затененный объект. Лонгботтом явно увидел его, он завизжал и пустил в воздух красные искры.       Однако его паника оказалась бессмысленной, когда Элла обнаружила, что теневой объект - это камень странной формы. Она угрожающе посмотрела на Лонгботтома.       — Ты... — прорычала Элла, но вскоре появился Хагрид с Гермионой. Почему ее не поставили в пару с Гермионой?       Хагрид решил забрать Лонгботтома и Гермиону, оставив Эллу с Поттером. Элла взяла с собой собаку Клыка, посчитав, что он гораздо лучше, чем этот очкастый гаденыш.       Они шли бок о бок, их палочки светились в жуткой темноте. К счастью, Поттер был не таким хилым, как Лонгботтом, и обращал внимание на окружающую обстановку.        Тем не менее тишина была напряженной, а в темноте Запретного леса - почти пугающей. Элле хотелось как-то заполнить эту тишину, независимо от того, с кем она была.       — Мою сову зовут Атлас, — выпалила она наугад Поттер непонимающе посмотрел на нее, явно сбитый с толку. Элла прочистила горло. — Я рассматривала другие имена из списка, который составила. Я хотела дракона, когда была младше, поэтому написала список имен на случай, если мой отец когда-нибудь купит мне одного.       — Я все думала, как его назвать: Зевс, Асклепий или Ладон. Однако, подумав о небе, я остановился на Атласе. Мне показалось, что это подходит для моей совы, — неловко сказала она.       — Ты всегда хотела дракона? — фыркнул Поттер. — Ты пытаешься меня обмануть, рассказав о драконе.       Элла хмыкнула. Это все, что он заметил?       Идиот.       — Я хотела увидеть его вблизи, прежде чем напомнить вам о правилах - о законе, прошу заметить, но я не думала, что у меня тоже будут неприятности.       — Вот что ты получаешь за то, что суешь свой нос, куда не следует, — ответил Поттер, самодовольно ухмыляясь. — Тебе следовало оставить нас в покое.       — Это из-за тебя мы попали сюда!— Элла обвела рукой лес. — Мой отец услышит об этом, я расскажу...       — Давай. Может, тебя заберут, и мы с Роном наконец-то останемся одни. Это место — единственное исключение.       — О? — Элла подняла бровь. — В чем дело? Испугался, Поттер?        — Как хочешь, — Поттер закатил глаза.       Они продолжали идти, и в конце концов нашли подозрительный серебристый след.       На этот раз заговорил Поттер.       — Если бы ты действительно хотела увидеть дракона, — начал он, — ты могла бы попросить. Хагрид знал, что драконы запрещены, но он бы захотел разделить свою страсть с кем-то еще. Даже если это будешь ты, потому что, по крайней мере, вы оба любите драконов.       — Я бы не посмела, — пробормотала Элла. Поттер вскоре остановился, и она тоже. Заглянув за голову Поттера она увидела чистое белое тело, лежащее на земле.        Единорог был прекрасен, но само зрелище было трагичным. Элла видела, как утекает его жизнь, как серебро рассыпается по траве, словно металлическая роса. Рядом с единорогом скрючилась фигура в капюшоне и ковырялась в ране, выпивая кровь.       При виде этого зрелища в душе Эллы зародилось отвращение и страх при мысли о том, что кто-то стремится к бессмертию таким жутким способом.       Поттер застонал и с мучительным выражением лица схватился за свой шрам. Фигура повернулась, ее лицо было скрыто капюшоном. Элла поджала губы, и инстинкты подсказали ей, что нужно бежать. Неподалеку заскулил и скрылся с места происшествия Клык.. Трус.       — Поттер! — прошипела Элла. Она схватила Поттера за руку и притянула к себе. — Давай!       Фигура начала приближаться, и Элла закричала, когда побежала. Одной рукой она тащила Поттера, а другой крепко держала свою палочку. Элла закричала, чтобы вызвали сноп искр, но ее палочка лишь слабо мигала красным.        — Нет! — Элла споткнулась о корень, и Поттер последовал ее примеру. Он приземлился ей на спину, и Элле оставалось только бороться с ним, пока фигура приближалась. — Нет, нет, нет!       Элла решила обхватить Поттера руками, надеясь, что он послужит хорошим мясным щитом. Он был крошечным, но, несомненно, у Мальчика, который выжил, были привилегии вроде выживания.       Если она собиралась умереть именно так, то отцу лучше подать на школу в суд за это! Или предложить более компетентный персонал, который выбирает правильных людей для выполнения нелепых пугающих заданий!       Дорогой отец, Хогвартс - это мусорный бак, а его безумные обитатели - куски отходов. Возможно, Дурмстранг был бы лучше, или даже Шармбатон, как предложила бы мама...       Впереди раздался стук копыт, и Элла вместе с Поттером понеслась вперед. Присмотревшись, Элла поняла, что они сидят на спине кентавра.       Все остальное было размыто пятном: говорящие кентавры и пришедший Хагрид. И что-то про Марс. Элле было все равно.       От размышлений ее отвлек голос Поттера, раздавшийся, как ни странно, совсем рядом.       — Может, уже отпустишь? — сказал он, и Элла поняла, что все еще обнимает его. Она не будет винить себя, если в итоге сожмет мальчика насмерть, как удав. Он заслужил это, за все неприятности, которые принес в ее жизнь.       Она отпустила Поттера, и тот неловко отступил назад. Элла лишь сверкнула глазами.       — Этого никогда не было, — заявила она и, когда все разошлись, торопливо направилась обратно в замок. Отец должен был узнать об этом!       И она отправила письмо, но никакой другой информации относительно своего задержании от отца не получила. Элле пришло лишь одно письмо от матери, которая писала, что ей нужно держаться подальше от неприятностей и не обращать внимания на действия других учеников.       Таким образом, Элла сосредоточилась на учебе, и вскоре у студентов начались экзамены.       Иногда Элла занималась с Гермионой, но также она помогала слизеринским первокурсникам. Надеясь, что повторения было достаточно, так как они с Гермионой учились заранее.       К счастью, Элла оказалась права. Шли дни, приближались экзамены, и к моменту их окончания Элла была довольна собой. Хотя они с Гермионой теперь были подругами, она все еще хотела стать лучшей ученицей. Тем не менее, Элла была уверена в своих ответах, и экзамены по Чарам и Зельям прошли с огромным удовольствием.        В свой день рождения Элла даже получила один подарок от Миллисент. Она получила шелковый шарф, который слизеринки похвалили. Другие девочки, в свою очередь, планировали отправить свои подарки летом. Скорее всего, так поступила и Гермиона, которая узнала о дне рождения Эллы два месяца назад.       Однако самым важным событием был не подарок. Судя по всему, Поттера недавно отправили в больничное крыло, хотя по какой причине, Элла не знала. Но она не удивилась бы, если бы это было связано с чем-то безумным.       Скорее всего, речь шла о принцессе Квиррелл, который, по словам директора, скончался от загадочной болезни за одну ночь.       Гермиона, конечно, выглядела мрачно, сидя рядом с напряженным Уизли во время ужина. Поттер тоже вернулся, судя по его присутствию за гриффиндорским столом.       Большой зал наполнился возбужденной болтовней, особенно среди слизеринцев. Однако вскоре Дамблдор призвал учеников к тишине и объявил Слизерин победителем Кубка Дома.       — Мы сделали это! — воскликнула Элла, повернувшись к Пэнси, а затем к Дафне. — Да...       — Я хотел бы раздать несколько очков в последнюю минуту, — сказал Дамблдор. Элла сделала паузу, бросив взгляд на гриффиндорский стол. Ее настроение быстро испортилось, особенно когда баллы получил Поттер, его друзья и даже Лонгботтом.        Декорации стали красными, и гриффиндорцы радостно закричали. Слизеринцы бурчали в знак протеста, и другие факультеты также ворчали по поводу несправедливости. Элла согласилась с ними, злобно глядя на сияющее лицо Поттера. Какая наглость у этого идиота! Тем временем Гермиона встретила взгляд Эллы и ободряюще улыбнулась. Элла немного успокоилась, но это не улучшило её настроения.       По крайней мере, она хорошо сдала экзамены. Одна встреча с Гермионой подтвердила, что Элла заняла первое место по Зельям и Астрономии. Однако Гермиона все равно преуспела в остальных предметах, заняв первое место как лучшая ученица года. Часть Эллы боялась реакции родителей, но другая была счастлива найти в лице Гермионы компетентного партнера по учебе.       Это был конец года, и ученики оказались на платформе девять и три четверти. Дети и подростки воссоединялись с семьями, а друзья прощались на лето.       Элла видела своих родителей неподалеку. Она также заметила, как Поттер встретился с моржом. Поттер словил ее пристальный взгляд, и они обменялись суровыми взглядами. Элла надеялась, что в ее глазах ясно читается ненависть, ведь ей все еще было очень горько от того, что из-за нарушения правил Поттером Кубок Дома был проигран Гриффиндору.       — Элла! — позвала Гермиона как раз в тот момент, когда Поттер уехал в хитроумном приспособлении с человеком-моржом. Она крепко обняла Эллу и потянула ее к мужчине и женщине, которых она видела в начале рождественских каникул.       — Не хочешь нас представить? — спросила женщина с теплой улыбкой на лице. Они с Гермионой были очень похожи, хотя у нее не было кудрявых волос.       — Мама, папа, познакомьтесь с моей подругой Эллой Малфой, — сказала Гермиона. — Элла, это мои родители.       Магглы. Первые, с кем Элла общалась, да еще и с родителями рядом.       Элла нерешительно улыбнулась и вежливо кивнула.       — Очень приятно познакомиться с вами, мистер и миссис Грейнджер. Ваша дочь - способная ученица, и мы помогаем друг другу в учебе.        — Так мы и слышали, — ответил мистер Грейнджер, бросив насмешливый взгляд на покрасневшую Гермиону. — Мы знаем двух мальчиков, с которыми подружилась наша дочь, но мы рады, что она смогла найти в тебе родственную душу.              — Да, — согласилась миссис Грейнджер. — У Гермионы не очень-то получается заводить друзей, но это замечательно - увидеть еще одну девушку, с которой она могла бы общаться. Спасибо.       — Конечно, — ответила Элла. Эти магглы казались нормальными. Они были похожи на других людей, как полагала она.       На плечо Эллы легла рука, и она чуть не подпрыгнула, пока ее взгляд не упал на отца. Он неподвижно стоял позади нее, а рядом с ним - мама.       Миссис Грейнджер вздрогнула.       — Вы, должно быть, родители Эллы!       Отец сдержал усмешку.       Да, мы ее родители. Люциус Малфой. Моя жена, Нарцисса, с нетерпением ждет возвращения Элладоры домой.       — Приятно было познакомиться с вами, — сказала миссис Грейнджер. — Ваша дочь прекрасна, и мы с мужем рады, что у Гермионы есть такой друг, как она.       — Спасибо, — отозвалась мама, улыбаясь почти благосклонно. Только Отец и Элла знали, насколько это было фальшиво. Однако ее следующие слова были более искренними. — Элладора - хороший друг. Она может быть очень милой.       — Мама! — простонала Элла.       — Ты же знаешь, что это правда, — матушка кивнула, оглядывая Грейнджеров. — Боюсь, нам пора идти. Всего хорошего.       — Пока, Элла! — Гермиона с энтузиазмом помахала рукой, следуя за родителями со своей тележкой.       Отец поджал губы. Элла робко смотрела вниз, пока мать вела ее к месту аппарации.       — Мы поговорим об этом позже, — пробормотал отец, аппарируя с некоторыми вещами Эллы.       Мать сжала руку Эллы.       — Что бы ни случилось, и что бы ты ни выбрала, мы всегда будем любить тебя. Помни.       Элла только кивнула, и матушка аппарировала их домой.       Предпросмотр следующей главы:       В «Горбин и Бэркес» Элла была склонна чахнуть от скуки. Не то чтобы Темные предметы были неинтересны - просто у нее были дела поважнее, чем просто стоять и смотреть, как отец избавляется от подозрительных артефактов, разбросанных по поместью.       Например, Элла предпочла бы побывать в кафе-мороженом Флореана Фортескью: она слышала, что несколько недель назад там выпустили ограниченную партию нового лакомства. Однако отец был не в настроении награждать ее, поскольку она заняла лишь второе место по академическим показателям, а первое досталось Гермионе Грейнджер.       — Надо сказать, что мне все же удалось заслужить уважение профессоров, отец, — сказала Элла, когда отец заметил ее оценки, снова.       — Гряз — магглорожденная, Элладора! — воскликнул Люциус. Он все еще стоял перед стойкой, но его взгляд был устремлен прямо на Эллу. — Тебе должно быть стыдно за себя! Ты намного лучше этого! Тебя, Малфоя, превзошла магглорожденная! Твои связи - это одно, но твоя учеба требует улучшения!       Как будто она не пыталась создать заклинания второго курса с тех пор, как получила свою палочку, будто она не читала учебники заранее этим и предыдущим летом. И это не она изучила практически весь учебный план первого курса к Йолю. Она была великолепна, но должна была признать, что Гермиона Грейнджер, магглорожденная, познакомившаяся с волшебным миром только в прошлом году, была на совершенно другом уровне. Она считала Гермиону достаточно хорошей подругой, чтобы признать это.       Элле захотелось закатить глаза, но она боялась гнева отца. И его трости. Не то чтобы он осмелился ударить ее, опасаясь гнева матери, но змеиная голова временами ее пугала.