В чаще леса, найди меня под лунным светом

Часто человек сам губит свою надежду мнимыми и бессмысленными сомнениями. (Вильгельм Виндельбанд)

      Бой неумолимо затягивался, истощая не только бойцов, но и зрителей, что с замиранием сердца не отводили собственного взора от турнирной площади. Мертвая тишина витала над тем местом, лишь непристойно вычурный звук соприкосновения турнирных пик мог напомнить присутствующим, что здесь все еще обитает жизнь. Рыцари сражались дико, самозабвенно. Силы были равны. Липкий пот и яркое июльское солнце, были не лучшими их спутниками. Движение молодых людей сковывала массивная железная броня, не говоря уже о тяжести турнирного орудия. Один точный удар и наезднику придется долгое время волочиться по земле, вслед за своей кобылой. Несмотря на опасность собственного положения, безумный оскал не сходил с лица юного лорда. Он уже успел позабыть, каково это — сражаться, не сдерживая собственных сил, не боясь, что лишнее движение станет фатальным для твоего оппонента.       Его соперник был не из робкого десятка. Столкновение. Турнирная пика Манджиро попала в грудную клетку сэра Джозефа. Его силуэт опасливо качнулся верхом на ездовой лошади, лишь благодаря идеальному контролю собственного тела мужчине удалось удержаться на весу. Он потерял щит, но остался в седле.       — Весьма недурно. — Сано не надеялся, что его противник сможет услышать похвалу, но ответ нашёлся на удивление быстро.       — Три удара, и ты труп. — Голос, что внезапно раздался по ту сторону перекладины, оказался смутно знакомым.       Лошадь Майки остановилась. Прошло всего несколько секунд, перед тем, как юноша ощутил холодный шепот собственного нутра, что темной тенью ложно осела на его плече. Странное чувство нахлынуло на Майки. Алое пламя внутри его сердца вспыхнуло новыми красками, более темными, ядовитыми, превращая благородный яркий цвет в мрачную, темную смесь. Его кровь пустилась в дикий пляс, из-за чего Сано казалось, будто он горит изнутри. Пыль, что стала верным спутником их сражения, неприятно роилась в носу, принуждая юношу поглубже вдохнуть, дабы хоть немного насытиться воздухом, что сплошь пропитался духом сражения. Он откуда-то знал своего противника, сомнений быть не могло. Стоило юноше с тёмными, как смоль, глазами однажды услышать голос, как тот мог безоговорочно определить его среди тысячи.       «Я должен сорвать с него шлем»       Вернувшись на стартовые позиции, бойцы приготовились к еще одному столкновению. Руки сами по себе сильнее сжались вокруг небольшого щита и рукояти заостренной пики. Сердце, скованное тягостью металлических доспехов, гулко забылось. Стоило горну зазвучать вновь, как две белые лошади сорвались с места, желая сделать своего всадника безоговорочным победителем сегодняшнего турнира. Послышался громкий треск. До мельчайших деталей просчитанный удар нашёл свой отклик. Две турнирные пики оппонентов столкнулись наконечниками. Звук разлетающихся деревянных щепок повлек за собой новую волну восторженных криков толпы.       — Невероятно! — Мужчина, что следил за протеканием турнира, громко скандировал. — Вы только посмотрите на это, оружие рыцарей превратилось в пыль! Такого не случалось со времен участия герцога Мансаку. Просим оруженосцев сменить оружия.       Украшения, что не так давно с большой заботой были повязаны поверх орудия юного лорда, теперь небрежно устилали собою истоптанное вдоль и поперек турнирное поле. Манджиро почти соскочил с лошади, но вовремя одёрнул себя, при этом сильнее закусив нижнюю губу. Не теряя ни секунды, оруженосцы подбежали каждый к своему господину. Тео едва удавалось удерживать в руках массивное деревянное орудие — несмотря на тренированное тело, фигура юноши нещадно прогибалась под тяжестью. Парень не мог себе даже представить, как крестоносцам удавалось сражаться подобным способом. В последний раз осмотрев оружие на исправность, оружейник подал его юному лорду. Проследив за взором среднего наследника семьи Сано, Тео наткнулся на украшения. Сложив в голове несколько пазлов, он понимающе кивнул.       — Я сохраню их для вас. — Подняв с земли шёлковую ленту и вышитый платок, парень поспешил удалиться с поля, за что Майки был ему благодарен.       Приготовления были закончены, но расслабляться было еще слишком рано. По ту сторону оградки Манджиро заметил кое-что странное, если его турнирную пику нес лишь один юноша, то орудие его оппонента сразу трое, несмотря на то, что приспособления для боя имели одинаковый размер, вес и длину.       «Что-то не так» — Смутная догадка засела в его голове, но огласить ее, увы, не выдалось возможности. Новый звук горна, принудил приготовиться к очередному столкновению.       Громкий звук удара разнёсся по полю боя.       — Майки! — Взволнованный голос Эммы пронесся эхом по всей королевной ложе.       — Тише, — наследник виконта успокаивающе провел ладонью поверх ее руки, — он всего лишь потерял щит.       — Он не просто потерял щит, его раздробили, — хмуро свел брови вместе Изана, стал размышлять в слух, — он на порядок прочнее турнирной пики, несмотря на то, что также сделан из дерева. Расколоть его пополам таким способом попросту невозможно для нормального человека. Что думаете по этому поводу, брат?       — Полностью согласен. — Шиничиро, которому уже доводилось принимать участия в турнире, погрузился в глубокие раздумия. — Провернуть подобное возможно лишь подменив оружие.       — Сенджу, о чем они говорят? — Принц, что тайком подслушал шептания отпрысков Сано, в нетерпении незаметно одёрнул сестру за короткие рукава ее платья.       — Есть большая вероятность, что сэр Джозеф жульничает. — Ее лазурные глаза с прищуром рассматривали представителей Ватикана, чье кончики губ едва заметно вытянулись в подобии ухмылки. — Бывали случаи, когда участники турнира начиняли свои турнирнее пики железными пластинами, особенно наконечники.       — Тогда мы должны немедленно сообщить об этом королю. — Сдвинуться с места ему не дали.       — Даже не думай. — Приказной тон принцессы ему не понравился. Вид юноши стал более мрачным, о чём свидетельствовали широко открытие ноздри и тяжёлое дыхание. — Не забывай, чью сторону представляет сэр Джозеф и кто стоит за ним.       Проследив за взором девушки, Санзу наткнулся на Шуджи. Их взгляды встретились. Эпископ святого писания не смог проигнорировать столько лестного внимания в свою сторону, а потому лишь снисходительно пожал плечами. Легкий жест привел Харучиё в настоящее неистовство. Кто-то посмел очернить честь Майки, его истинного короля. Он жалел лишь об одном, что оставил свою катану в опочивальне. Будь излюбленное орудие при нем, тогда никто не посмел бы стать между принцем и его очередной жертвой.       — Успокойся, я чувствую то же, что и ты. — В чем-то они действительно были схожи, это одновременно пугало и радовало девушку. — Если мы привселюдно объявим о том, что Ватикан посмел жульничать, вспыхнет политический скандал. Уверена, у них найдётся достаточно средств и сили, дабы заткнуть всех неугодных. Сейчас, нам остается только верить в силу Майки. Клянусь своим именем, что когда придет время, мы отомстим.       Звук горна вновь разрезал собою пространство. Рука Манджиро, что не так давно держала щит, мелко подрагивала. Удар пришёлся такой силя, что юноша почти потерял равновесие.       — Осталось всего два. — Едкое замечание противника белым шумом поселилось на дне его черепной коробки.       К собственному удивлению молодой лорд не чувствовал страха. В нем все еще теплилось желание добыть корону победителя несмотря ни на что. Горячий нрав, что норовил выйти из-под контроля, успокаивала лишь едва ощутимая прохлада от золотого медальона, что подобно оберегу теплился под его кольчугой.       «К черту. Больше не стану сдерживаться» — Эта мысль стала последней, перед тем как Баббу стремительно сорвалась с места. Пыль огромным облаком заполонила собою всю площадку, тем самым перекрыв обзор, не только бойцам, но и зрителям. Единственным их ориентиром стали звуки бьющегося друг об друга метала и древесины.       Громкий «бум». Стремительный порыв ветра, что снял пелену треклятой пыли, открыл для искушённых наблюдателей долгожданный занавес. На поле остался лишь один силуэт.       — Сэр Джозеф вылетел из седла!       Кто-то из толпы заметил, как тело статного мужчины расположилось на земле. Крестоносец дрожащими руками отчаянно удерживал шлем, на который пришелся удар. Его головной убор был сильно потрепан, не говоря уже о самом мужчине, что едва приоткрыв забрало тут же сплюнул внушительное количество застоявшейся во рту крови. Прежде, чем упасть у подножья трибун, и задеть пару перекладин, боец пролетел несколько ярдов, из-за чего получил серьёзные ранения. Внезапно ветер сменил свое направление.       — Манджиро!       Толпа в ужасе взглянула на своего лорда, из груди которого несмело виднелась турнирная пика. Края нагрудника были нещадно пробиты, их ошметки валялись по всему полю. Его фигура несмело покачнулась, будто норовясь упасть, но тот, будто насмехаясь над собственным состоянием, лишь несмело наклонил голову, дабы получше осмотреть ранение. Дрожащими руками, Майки схватился за рукоять пики. Сделав глубокий вдох, юноша одним резким движением вынул орудие. Больше никакой инородный предмет не мог помешать алой жидкости покинуть свою клетку из живой плоти. Из раны юноши мгновенно хлынула кровь.       — Немедленно вышлите лекаря! — Ужас осевший в голосе Шиничиро разделяла и королевская семья, что заметно засуетилась.       «Fuck, это действительно больно» — Делая глубокие, надрывнее вдохи, юноша старался из-за всех сил оставаться в сознании. Он все так же продолжал сидеть в седле, упрямо ожидая окончательный приговор схватки. Одной рукой блондин держал турнирную пику, пока второй крепко закрывал кровотечение.       — Победитель второго сражения — Манджиро Сано!       Услышав заветные слова, блондин облегченно вздохнул, но все так же оставался неподвижен.       «Целились в сердце» — В своих догадках Майки никогда не ошибался. Несмело надавив рукой на рану, он обнаружил, что та не слишком глубокая. Его противник промазал. Удар был такой силы, что запросто пробил доспехи, и даже кольчугу, но расколоть медальон ему не удалось, из-за чего острый наконечник пришелся ниже запланированной траектории. Рана была несмертельной.       «Вот уж и вправду дарует удачу» — Измученно улыбнувшись, Манджиро покорно сдался в руки придворных лекарей, что прибыли по приказу герцога.       — Кисаки, ты видишь то же, что и я? Только не говори, что дьявол играет с моим сознанием, желая выдать столь желанный мираж за истину. — Разгорячённое лицо Ханмы исказилось в безумном оскале. — Ты только посмотри на его кровь! Она же точно такая же, как в пророчестве: жидкое ночное небо, что подобно жерлу вулкана бурлит в человеческом теле. А его сила? Нормальному человеку ни за что не одолеть нашего воина!       — Истинно так. Господь не покинул нас mio caro amico. — От волненя, стекляшки его очков покрылись едва прозрачной пеленой. — Сомнений быть не может, он — потомок избранных, носитель Драконьей лихорадки. Это кардинально меняет наш план, ты ведь понимаешь, что это значит? — Невесомо поправив свой головной убор, и убедившись, что их разговор никто не услышал, Кисаки выжидающе посмотрел на своего товарища ожидая ответ.       — Не переживайте, Великий понтифик, я прикажу кардиналам подготовить достойное вас пиршество.       — Уже скоро, нас ожидает божественная жатва.

***

      Шатер молодого лорда стал неспешно наполнятся многочисленными зеваками и случайными прохожими. Майки был в сознании, а потому от части не понимал, от чего люди вокруг него с нечитаемым выражением лица, обеспокоенно, порхали над его телом. В голове стоял белый шум. Доносящееся голоса были слишком обрывчатыми для того, что бы распознать среди нескольких десятков хотя бы один знакомый. Рана на груди неприятно саднила. Юноша чувствовал, как пораженная плоть под его ладонью болезненно пульсирует на каждом вдохе.       Несколько придворных слуг положили юного лорда на кровать. Предмет интерьера, что должен был облегчить его участь сделал только хуже. Помятые простыни, которые все еще хранили их секрет, взбудоражили разум юноши. Лёгкий запах лесной свежести с примесью ягод, что успел впиться в кожу, подобно объятиям укутал блондина, даря ощущение покоя и безопасности. Кажется, он начал проваливаться в беспамятство.       «Хех, похоже, я схожу с ума» — Первая связная мысль в его голове, быстро затерялась где-то на дне черепной коробке, уступая место пустоте. Даже в такой ситуации, Майки не покидало неопределимое, безумное, желание быть рядом с колдуном, вокруг которого, даже воздух становился чище, а солнце бессильно блекло, теряя свою власть, уступая место новой звезде, более теплой и яркой. Ему хотелось уснуть, а после проснуться и вновь ощутить спокойное дыхание Такемичи на своей груди. От одной мысли о мягких темных волосах, цвета вороньего крыла, пальцы до боли сжали края простыни, питаясь, вспомнить утраченные ощущения.       Кажется, кто-то попросил его убрать руку. Невольно Сано гневно свел свои брови вместе, при этом угрожающе зашипел, из-за чего придворный лекарь испугано отскочил в сторону. Несколько горчичных попыталось обвязать его рану, но юный лорд не дал им даже малейшей возможности прикоснуться к собственному телу.       «Нельзя. Моя кровь может им навредить» — Ему нужен был покой. Если задуматься, то это впервые, когда парень получил настолько серьёзную рану. Манджиро с детства обладал неимоверной живучестью и завидной способностью к быстрому восстановлению, и не нуждался в лечении. Будь то мелкие ссадины или порезы — все они бесследно исчезали на следующий же день, не оставляя по себе даже малейших отметин в виде несуразных шрамов, жаль, эта способность не распространялась на душевные увечья.       — Почему вы до сих пор не обработали его рану. — Герцог, что стремительно ворвался в шатер всем своим видом излучал злость, за которой неумело скрывал страх и тревогу.       — Прошу простить, Ваша Светлость, мы немедленно приступаем к лечению.       Генрих, который занимал пост придворного лекаря, настойчиво принял попытку напоить больного небольшим количеством лечебной эссенции, что имела подозрительный ярко-синий оттенок. Завидев, как прозрачный бутылёк подносят к его рту, средний ребенок семьи Сано побледнел. Ярко выраженный сладкий запах, отпугивал. Не думая, Майки, одним легким движение отправил лекарство в полет, удовлетворенно наблюдая за тем, как остатки жидкости уходят в землю.       — Мне это не нужно. — Найдя в себе силы, юный лорд решительно поднялся на одних локтях, устремляя свой взгляд на старшего брата. — Проваливайте.       — Сано Манджиро, — сцепив зубы в гневной манере мужчина пытался не слишком повышать голос, дабы не беспокоить больного, но получалось слабо, — твое бахвальство сейчас неуместно. Мы все до смерти перепугались, когда увидели, как турнирная пика воткнулась в твою грудь. Молю, хоть раз проглоти свою чертову гордость и сделай так, как велит старший брат.       — Нет. — Со временем к нему вернулась доля самообладания. — Слушал ли ты меня, когда решим преждевременно уйти на покой, смирившись с уготованной тебе судьбой?       На мгновение Шиничиро пристыженно опустил глаза вниз, ему все еще было стыдно за свой поступок и трусость, которые едва не оставили его семью без близкого человека. Именно потому что Майки в свое время смог заставить герцога отбросить собственное упрямство, он мог сейчас стоять здесь и порицать молодого человека.       — Рана не смертельна, немного передохну и буду в порядке. — Как на зло тело предательски дрогнуло от очередного спазма. — У меня впереди еще несколько поединков, некогда с вами возиться.       — Я не уйду отсюда, пока твою рану не обработают. — Решив не ждать манны с неба, мужчина бесцеремонно отобрал у придворного лекаря еще один бутыль, но уже со спиртным, при виде которого юноша скривился. — Пусть служанки зафиксируют Манджиро конечности, прижав к кровати, я обработаю рану спиртом, пока Генрих приготовит все для прижигания.       Шиничиро был настроен серьёзно, даже настойчивые уговоры лекаря не смогли его убедить покинуть шатер и предоставить всю грязную работу слугам. Его настрой был верным, так поступил бы любой, но ситуация явно располагалась не так, как следовало бы. Майки не был обычным человеком и не знал, какие последствия за собой может повлечь его лечение. Один взгляд на его кровь вызывал беспокойство, не говоря уже о состоянии в целом. В лучшем случае, присутствующие поймут, что с Манджиро что-то не так и заподозрят неладное, в худшем, если хоть капля проклятой крови попадет в их организм — они умрут.       — Ну-ну, к чему столь радикальные методы?       Не успел Шиничиро повернуть голову в сторону постороннего шума, как бутыль со спиртным, в мгновение ока исчез из его рук. Некоторое время, мужчина так и продолжал сжимать в своих руках пустоту, пока раздавшийся за его спиной смешок, не заставил его прийти в себя.       — А ты здесь откуда?! — Неосознанно съежившись, герцог, для пущей убедительности несколько раз протер свои темные глаза, в надежде, что пелена спадет, но та, на удивление, была слишком реальной.       — Пришёл посмотреть на рыцарский турнир, или это запрещено законом? — Озорной огонек в глазах колдуна мгновенно похолодел, стоило ему заметить, как стражники, что окружили собою всю территорию шатра, опасливо вынули свои клинки.       — Нет… не запрещено. — Задумчиво потер подбородок, Шиничиро спокойно продолжил: — Рыцари, опустите оружие.       — Не сочтите за грубость, Ваша Светлость, но мы даже не услышали, как он приближается. Человек с благими намерениями не станет красться, к тому же скрывать лицо.       Возразить словам стражников герцог не мог. Вымучено вздохнув, Такемичи слегка откинул края свей накидки, дабы присутствующее смогли по лучше рассмотреть его лик. Воспользовавшись своей самой миловидной улыбкой парень невесомо заправил несколько выступающих прядей за уши, искоса наблюдая за тем, как крепкий хват на рукоятях крестоносцев слабеет с каждым мгновением. Всего несколько движений и вооруженный до зубов отряд превращается в стаю сурикатов, чьи большие глаза стали пожирать неведомую диковинку любопытным взором с ног до головы.       — Так это всего лишь женщина. — Неловко потерев переносицу, один из стражников окончательно спрятал орудие из виду. — Просим прощения за беспокойство.       Шиничиро только и оставалось наблюдать, как рыцари один за другим безмолвно покидают шатер, при этом кратко поглядывая на «очаровательную незнакомку». Стоило Ханагаки кокетливо помахать крестоносцам на прощание, как те и вовсе сорвались на бег.       — Как же просто обмануть мужчин. — С явной насмешкой проронил юноша.       — Уму не постижимо.       Устало проведя ладонью вдоль всего лица, герцог непроизвольно вспомнил, что в их первую встречу, он так же, как и другие, не смог истинно определить половую принадлежность своего спасителя. Глава рода Острых Шипов не мог винить прислугу в недальновидности. Такемичи было под силу ввести в заблуждение любого, даже без магии.       Наблюдая за абсурдной картиной от начала до конца, у Манджиро будто открылось второе дыхание. Ему не понравилось, как посторонние мужчины смотрели на его избранника. Юному лорду хотелось подняться на ноги, проигнорировав давящую боль, и догнать стражников, чтобы лишить их зрения за то, что они посмели покуситься на его добро. Блондин уже было предпринял попытку подняться, но открытое ранение тут же налилось кровью. Несколько больших капель, тут же окрасили собою белую простыню багровыми пятнами. Заметив состояние Майки, двое брюнетов мгновенно перевели свой взволнованный взор на больного.       — Я займусь его осмотром, покиньте шатер.       — Извольте, но я придворный лекарь рода Сано вот уже несколько десятилетий. — Генрих был не в восторге, что какой-то проходимец решил занять его место. — Какое вы имеете право указывать, что мне делать? Я подчиняюсь только герцогу и его высочеству.       — Успокойся, Генрих. Этот человек — целитель.       — И что с того? Я дольше всех пекусь о здоровье рода Сано, кроме того…       Пока придворный лекарь продолжал свой поток бесконечных ругательств в сторону новоприбывшего, не стесняясь присутствия герцога, Ханагаки поспешно направился в сторону койки, на которой разместился юный лорд. Он порядком устал от их бессмысленной перепалки.       — Я оставил тебя всего на несколько часов, знаешь, даже Рейвен обладает большей осторожностью.       — Тогда не оставляй меня, — сглотнув вязкий ком слюны с легкой примесью застоявшейся крови, юный лорд требовательно подставился под руку, что уже во всю перебирала его светлее волосы, — будь рядом всегда.       — Ты играешь слишком грязно.       — Хах, кто бы говорил, — Кашлянув, юноша постарался скрыть свою слабость, но получалось плохо, терпкий привкус метала, во рту раздражал.       — Рана неглубокая. — Убедившись, что их не подслушивают, колдун наклонился поближе к блондину, чтобы получше разглядеть ранение. — Ты позволял им прикасаться к себе?       — Нет.       — Чудно, твоей способности к восстановлению будет более чем достаточно. Рана уже начала понемногу заживать, первые несколько часов, будет сильно болеть, но вскоре от нее не останется и следа. — Принудив юношу лечь обратно на койку, колдун невесомо ощупал ранение, не желая причинить излишнее беспокойство. — Тем не мение, обработать все же не помешает, заражение крови никто не отменял.       Достав из внутреннего кармана небольшую коробочку с лечебной мазью, Такемичи стал неспешно втирать ее в тело Манджиро, вслушиваясь в каждый надрывный выдох. Впервые он ощутил что-то настолько приближённое к страху. Он знал, что Майки силен, знал, что проклятая кровь даровала ему удивительную стойкость и способность к восстановлению. Но даже несмотря на это, страх потери кого-то близкого подобно сорняку, стал разрастаться в его душе, руша привычное мышление. Погрузившись в собственный мир, он не заметил, как дыхание больного стало размеренным.       — Вот же простофиля. — Полюбовно провел рукой вдоль аккуратного лица юноши, он убрал несколько светлых прядей назад, на что получил довольное мычание сквозь полудрему.       «Он не снял медальон» — Только сейчас, Такемичи заметил, что его подарок все это время был на юноше. Лёгкая улыбка, что растянувшаяся вдоль его лица, была наполнена нежностью.        — Прекрати самовольничать. — Придворный лекарь не на шутку разгорячился, в порыве чувств он схватил колдуна за плечо. — Как смеет столь нахальный шарлатан так себя вести…       Его речь оборвалась. Стоило Такемичи лишь украдкой взглянуть своими потемневшими глазами на придворного лекаря, как того бросило в ужасающую дрожь, даже стук его зубов казался до неприличия громким в удушающей тишине шатра. Два небесно-голубых хрусталя сменили багровые капли, что были столь же темными, как кровь юного лорда. Мужчина бессильно упал на колени, обхватив себя руками в надежде унять колебания тела, но получалось плохо. Всего за несколько мгновенный человек, чье высокомерие не знало границ, лежал на полу скрутившись в небольшой калачик едва сдерживая слезы.       — Шарлатан, говоришь, — присев на корточки, колдун схватил волосы мужчины, принуждая, пристально взглянуть в свои глаза, — по крайней мере я способен вылечить недуг без использования дурман травы. — Человек в его руках мгновенно побледнел, будто оказался на небесном суде.       — О чем ты?       — Оу, так вы не знали, герцог? — Сдавив сильнее волосы Генриха, Такемичи поднял его, будто тот ничего не весил. — Взгляните туда. — Свободной рукой юноша указал на разбитый бутыль в противоположном конце шатра. — Недавно я обнаружил, что в моей обители стала пропадать растительность, кто же знал, что вор найдется настолько быстро. — Мужчина в его руках забился в агонии. Ноги Генриха едва доставали до земли, слезы стали стремительно стекать с его лица. — Глупец, только я знаю, как делать противоядие от нее.       Свободной рукой парень задрал рубаху придворного лекаря. Перед присутствующими открылась весьма интересная картинна: все тело мужчины, в особенности руки, было покрыто небольшими синими пятнами.       — Пусть ты и не вдыхал пыльцы, но это не уменьшает ее воздействия на тело и разум. Решив быстро прославиться, ты выбрал наиболее гнусный способ. — В отвращении, он отбросил тело мужчины, из-за чего, то вылетело за пределы шатра.       Растерянные стражники тут же схватили Генриха, ожидая следующих указанный.       — Уведите его, и заприте в карцере. Я желаю остаться наедине с братом. — Только и смог выдавить из себя герцог, пока продолжал вслушиваться в звук удаляющихся тяжёлых шагов.       — Рекомендую проверить прислугу поместья. В малых количествах, дурман трава действительно имеет в своем роде целительные свойства, но стоит хоть немного переборщить, как человек теряет рассудок.       — Кто же ты черт возьми такой? Шиничиро, что наблюдал за всем от начала и до конца все еще стоял с разинутым ртом не в силах сдвинуться хоть на миллиметр. Он так же, как и Генрих, заметил смену глаз и ауры юноши. Казалось, что сейчас перед ним был совершенно другой человек. Не в силах даже вдохнуть побольше воздуха, он с замирением сердца обдумывал дальнейший ход событий.       — Кто я? — На мгновение, он действительно задумался, после чего спокойно прикрыл веки, уже глядя на своего собеседника спокойными небесно-голубыми глазами. — Всего лишь союзник.       — Но какая тебе выгода нам помогать? Сначала, ты спас меня, а теперь и Манджиро. Я до конца жизни буду благодарен тебе за это. Скажи, чего ты хочешь? Я могу воплотить любую твою жажду в реальность.       — Любую, говорите, — почему-то в его глазах осела глубокая печаль, — в этом мире не существует того, что способно вобрать в себя хотя бы крупицу моего желания.       — Тогда почему ты помогаешь нам? — Мужчину одолевали смутные сомнения, чем дольше затягивался их разговор, тем меньше он понимал мотивы своего собеседника.       — Я… — язык, на котором расположилась стигма, едва ощутимо прошибло легким жжением, напоминая своему обладателю забытые слова, — всего лишь хочу найти в людях что-то хорошее. Долгое время, я был убежден, что человеческий род прогнил от мозга до костей, думал, что было бы лучше, если бы все они исчезли, но, — одного взгляда на спящего Майки было достаточно, чтобы отбросить сомнения, — нашелся тот, кто изменил мое мышление.       «Тогда, в лесной чаще, окутанной ярким лунным светом, именно ты сиял ярче всего»