В чаще леса, найди меня под лунным светом

Не устаю удивляться, как самый обычный день в мгновение ока превращается в сущий ад. Джоди Пиколт (из книги Хрупкая душа)

До турнира осталось три дня. Боясь потерять что-то ценное, мы часто лишаемся здравого смысла. Отринув былые страхи и переживания, человек готов нырнуть в самую глубокую пучину отчаяния, и все ради чего? Семьи, родственных уз или же благополучия других? Ответ неверен, мы делаем это ради себя. Привязавшись к человеку, мы понимаем, что его внезапный уход может вывести нас из душевного равновесия, разрушить иллюзию мира и вернуть мыслям их первоначальное разрушительное начало. Привязанность — благое дело, главное, не забывать, что власть над нею имеешь не только ты.       Табун лошадей оставлял по себе внушительное облако пыли, что оседало неприятным комом на дне легких. Рыцари гнали своих попутчиков, не щадя сил. Топот жеребцов раздавался в такт собственного сердцебиения. В голове вооруженного отряда было лишь одно — исполнить свой долг и защитить члена семейства Сано, которым они присягнули в верности. Каждый из них боялся лишь одного — не успеть. Несколько десятков силуэтов освещалось ярким солнечным светом, из-за чего их доспехи сияли с новой силой. В течении часа рыцари вровень продолжали свой путь, пытаясь не сильно отставать от так званой «элиты». Во главе вооруженной процессии было несколько: маркиз Изана, наследник виконта и командир первого рыцарского дивизиона. Парни будто наперегонки мчались вдаль, желая быть первыми у места назначения.       — Баджи! — Курокава скомандовал достаточно громко, чтобы, несмотря на шум, командир первого дивизиона смог его услышать. — Сколько нам еще осталось?       — Следуя данным, которые нам предоставил отряд Черных Драконов, вероятней всего, что засада была устроена у главной развилки на пути из герцогства Уэльского. Мы уже минули границу ваших владений, примерно через 20 минут быстрой езды мы прибудем к месту назначения.       — Значит пора ускоряться. — С этими словами Рюгуджи ударил шпорами по боку ездовой лошади, из-за чего та громко заржала и прибавила ходу.       — Ну уж нет. Я не позволю ему добраться первым к сестре. — Двое молодых людей ощутимо оторвались вперед.       — Идиоты. — Вымученно прошипел длинноволосый брюнет. — Но я не могу их винить.       — Капитан, вы нервничаете. — С кобылой Кейске внезапно поравнялось еще трое, удивительно, как они вообще могли поспевать хоть бы за ним.       — Думаешь, я растерял хват?       — Вы близки не только с Майки, но и с госпожой Эммой. — Деловито подметил Казутора.       — Можете не притворяться, ваше волнение также рвется наружу, как и у тех двоих. — Чифую многозначительно указал вдаль, намекая на далекие силуэты.       — Пусть я всего лишь немного больше недели нахожусь в поместье Сано, но… я действительно хочу помочь спасти юную госпожу. Я знаю, каково это бояться потерять дорогого человека. — Хаккай сжал свою руку в кулак и приложил к доспехам в область сердца, второй все так же придерживая поводья.       Сердце юноши ныло от тоски по сестре, он не мог дождаться дня, когда они вновь встретятся. Тогда он, как и прежде, упадет на колени, и расплачется, как ребенок, утопая в ее теплых объятиях, пока девушка, подобно матери, будет отчитывать его за неподобающее поведение и мягкотелость. А до тех пор, он будет мужчиной, вытерпит любую боль и унижение, ради Юзухи.       Внимание рыцарей привлек внезапный шум. С каждым преодоленным ярдом шум все больше и больше обретал очертания, это был крик.       — Впереди развилка! — Голос Рюгуджи, мгновенно поменял атмосферу.       — Рыцари, готовься! — Что есть мощи скомандовал Баджи.       Немного усмирив своих лошадей, крестоносцы достали из ножен длинные лезвия мечей, все так же придерживая свободной рукой поводья, они приготовились к битве. За рогом их ожидала разбитая карета, которая должна была прибыть в сохранности к поместью еще утром. Несколько людей из сопровождения были мертвы. Частицы их тел небрежно устилали собою землю, сомнений не было — они имеют дело с варварами. Лишь те, кому не свойственна человечность, способны превратить некогда симметричные образы людей в кровавое месиво. Мгновенно соскочив со своей лошади, Изана помчался к перевернутой карете, но не обнаружил в ней ни, слуг не самой девушки.       — Shit! Нет, мы не могли опоздать! — Его голос был полон отчаяния. — Нет, нет! Только не она! — Он упал на землю, держась за волосы, готовясь разорвать себя на куски. Но из пучины отчаяния его вернула звонкая пощечина. Рука Кена тряслась, но он не подавал виду. Схватившись за шиворот одежд маркиза, он зарядил ему еще один удар.       — Не смей хоронить ее раньше времени! — Он был непреклонен. — Верь в нее, Эмма — не слабая девушка голубых кровей, которая только и может, что протирать платья на балу.       Слова наставника Майки быстро вразумили Курокаву. Это не было похоже на него. Обычно всегда холодный и непреклонный, он терял голову если это касалось дорогих ему людей. Зубы противно скрипели под его напором, казалось, еще немного и они треснут. Ударив по руке, что держала его на весу, беловолосый юноша отвернулся.       — Не жди благодарности, на этот раз я прощу твою наглость, но в следующий раз будь готов лишится руки.       Их конфликт длился не более двух минут. За это время остальной отряд крестоносцев успел нагнать основную процессию и даже немного осмотреть окрестности, но нигде не было даже намека на следы Эммы.       — Черт, они не могли уйти далеко, тела не успели сильно остыть. — Прощупывая отрубленные конечности которые еще недавно принадлежали его товарищам, Кейске окутывал праведный гнев. — Все, немедленно замолчали! — Шорох и топот крестоносцев мигом прекратился, даже Изана с Рюгуджи прекратили спор. — Чифую, что-то слышно?       — Я работаю над этим. — Никто и заметить не успел, когда заместитель командира успел оказаться на вершине высокого дерева. Мацуно напряженно вслушивался в малейший шорох, пение птиц, шелест листьев. Его слух был лучшим среди всех рыцарей первого дивизиона, и еще никогда их не подводил, так было и сейчас.       — Есть! Примерно в одной миле к востоку слышен стук железа, там идет сражение! — С этими словами, он без страха прыгнул вниз, где его ловко смогли поймать Ханемия и Хаккай.       — Собрались дармоеды, клянусь, если мы не успеем, я самолично отрублю ваши кривые ноги, и повешу на главных воротах в назидание остальным!

***

      — Больше нет смысла бежать. — Надменный оскал виднелся на смуглом лице одного из наемников.       Вооруженный отряд из 30 человек, ловко обступил маленькую кучку людей, на чьих одеждах виднелась эмблема рода Сано. Слуги были измотаны. Во главе их импровизированного круга стоял кучер и пятеро рыцарей, чей вид был очень уставшим, а за ними, дрожа, как осиновые листья на ветру, было еще две служанки, которые вцепились намертво в свою госпожу. Бежать действительно было некуда. Даже если им, каким-то чудом, удастся прорваться сквозь вооруженный до зубов отряд наемников, их новым препятствием станет холодный ручей, чье быстрое течение смоет их прежде, чем те успеют перебраться на противоположную сторону берега. Внезапно из замкнутого кольца в центр вышел статный мужчина 35 лет.       — Мое имя Зайон, глава гильдии наемных убийц. Отдайте нам Эмму Сано и тогда обещаем, что не станем уродовать ваши тела, как предыдущие. Может тогда родственники смогут узнать и похоронить некоторых хотя бы по частям, в противном случае — вашей могилой станет эта лесная тропа. — Слуги лишь плотнее сжались вокруг младшей Сано. — Но что же вы, я ведь не кусаюсь. — Люди за его спиной, подобно гиенам разразились противным смехом, от неудачной шутки своего ватажка.       — Смеёшься? — Один из стражников, чья правая рука была сломана, а левая едва удерживала тяжелый меч, сплюнул застоявшуюся кровь во рту прямо на ботинок собеседника. — Да я больше боюсь гнева «Черного всадника», не говоря уже о самом герцоге и молодом лорде, что сдадут нас близнецам Кавата при первой же мысли о дезертирстве. — С каждым словом его лицо бледнело сливаясь с доспехами.       — Даже думать боюсь, что с нами станет.       — Полностью согласен, стоит всего раз пройти мимо темницы Сано, чтобы усвоить правила на всю оставшуюся жизнь.       — Как вы уже успели понять, на нашей стороне находятся чудовища пострашнее ваших. — Крестоносцы с нервной улыбкой на лице вспоминали свои первые дни пребывани, в поместье.       — И один из них сейчас находится за нашей спиной. — Эти слова стали последним, что запомнил кучер. Один точный удар по лицу, и вот уже рыцари ловят его тело, чтобы те не встретилось с прохладной землей.       — Ой, простите, рука соскользнула. — Выхватив из рук слуги меч, пока тот лежал в отключке, девушка одним легким движением разрезала низ своего длинного платья, давая свободу ногам. — Раз вам нужна только я, тогда выходите по одному, трусы, или же падальщикам свойственно охотиться лишь стаей?       — Госпожа, вы что творите?! Бога ради, спрячтесь за нами! — Служанки со слезами на глазах попытались вновь оттянуть девушку назад, но лезвие, что опасливо было направлено в их сторону быстро отрезвило.       — И не подумаю. Если бы вы не держали меня запертой в карете, то может быть, нам бы удалось спасти тех бедолаг, что отвлекали внимание этих варваров. — Ее привычно мягкий голос стал более грубым. — Что же касается вас, — лезвие вновь было направлено в сторону ватажка головорезов, — не знаю, что за кретин послал за моей головой столь несуразных существ, но клянусь Богом, если из-за вас я предстану перед своим избранником в неподобающем виде, я лично отнесу ваши прогнившие изнутри шкуры портному, дабы тот сшил новые коврики в конюшню.       Ее слова лишь больше подлили масла в огонь, наемные убийцы держась за живот, едва ли не падая со смеху, даже Зайон, не мог скрыть рвущуюся наружу улыбку и все же пустил смешок.       — Загнанная в угол мышка всегда будет забавлять голодного кота. Запомните, леди, для женщин существует лишь один удел — ублажать мужчин. От того, что тощая и мелкая натура «госпожи» разоделась в дорогие наряды и взяла в руки меч, не меняет ее сути. Даже завидно немного, кому же достанется такая бойкая шлю… — Дальнейшие речи Зайона прервал свист летящего лезвия, что на скорости вонзился в глотку человека позади него. Один, два, нет, одновременно три острых, тонких шипа теперь виднелись в его подопечных. Всего несколько вдохов и трое наёмников безвольно падают на землю, еще больше марая территорию вокруг себя своей же кровью.       — Еще одно слово, и я отрежу твой язык. — Слабый ветерок открыл присутствующим взор на два небольших отделения для ножен, что были крепко прикреплены ремешками к голеням Эмми. — Все же есть прок с этих длиннющих платьев, даже тетушке Анне не удалось забрать у меня мои любимые иглы. — Внезапно человек, который пытался достать оружие с тела погибшего товарища истошно закричал. — Ой-ой, где же мои манеры, забыла предупредить, иглы отравлены, малейший порез и вас отделяет всего несколько минут от фатального конца. — Даже слуги за спиной Эммы, слишком громко сглотнули застоявшийся ком слюны, неистово сжимая в карманах мешочек с противоядием, который всегда носили с собою.       — Стерва. — Глава гильдии наемных убийц прожигал девушку бешеным взглядом.       — Неужто вы всерьез думали, что нападение на члена рода Острых шипов, что веками стоят на страже всего королевства, пройдет настолько гладко? Вы действительно кретины. То, что вы отнеслись слишком легкомысленно к нам, станет вашей фатальной ошибкой.       — Чего застыли, как истуканы?! Она всего лишь тянет время!       — Хвалю за крупицы интеллекта, да вот только уже слишком поздно.       Ее озорная улыбка стала отличным сопровождением для громкого топота копыт, что вставал все более и более отчетливым с каждым мгновением. Наемные убийцы не успели и глазом моргнуть, как сами были окружены первым рыцарским дивизионом.       — Game over, господа.

***

      В герцогстве Сано все еще было неспокойно.       — Черт, я ведь обещал, что не стану вмешиваться.       В покоях молодого лорда царил беспорядок. Бумаги на небольшом письменном столе были небрежно разбросаны в разные стороны, не говоря уже о двух сломанных стульях и разбитой вазе. Он честно пытался успокоить свои бушующие чувства, но слишком многое выводило его из привычного ритма. Уже завтра приедет королевская семья, что является той еще головной болью, не говоря уже о пропаже его младшей сестры, и расследованием в деле с Тайджу. Кровь неистово бурлила, казалось, он плавится изнутри. Обычно, когда наступали подобные моменты, он отсиживался на тренировочном поле, превращая деревянные манекены в небольшие щепки, но в связи со случившейся ситуацией Шиничиро запер его в комнате и приказал не высовывать своего носа, пока поисковый отряд не вернется с успехом. Это было главной ошибкой герцога, ведь он рискует превратить собственное поместье в одну сплошную разруху.       — Смотрю, ты веселишься в одиночку, как мило.       Внезапный голос заставил Манджиро ощетинится и засунуть руку во внутренний карман верхних одежд, в которых он всегда хранил парочку кинжалов. Быстро окинув комнату, он никого не заметил. «Неужто показалось?» — Не успел он как следует расслабиться, когда за его спиной послышался шепот, что раздался всего лишь в нескольких сантиметрах от его ушной раковины:       — Не меня ищешь?       «Этот голос… неужто он?»       — Как тебе удалось проникнуть сюда? Хотя, забудь, глупый вопрос, учитывая твои способности. — Легкий смешок вызвал первую волну мурашек на его теле.       — Я всего-то хотел проведать Такаши. — «Опять он» — утихшее пламя гнева воспылало вновь. — Но увидев твои душевные терзания, я не смог отказать себе в минутном любопытстве. Тебя ведь что-то беспокоит? Случаем, не та заварушка на лесной развилке?       — Что?! Но откуда? — Кинувшись вперед, он схватился за плечи колдуна, при этом слабо тряся в разные стороны.       — Сегодня утром, Рейвен удалось заметить, как вооруженный отряд напал на карету и ее сопровождение. Там было кто-то важный для тебя? — Он с интересом наблюдал за тем, как меняются эмоции на лице его собеседника.       — Эмма, там была моя младшая сестра. Так и знал, что дело пахнет нечистым. К черту герцога, я выдвигаюсь. — Развернувшись на 180 градусов, он помчался к двери, но та закрылась прежде, чем тот успел сделать хоть шаг за ее пределы.       — Нечего делать льву, чей прайд уже обглодал все кости на пустыре. К тому же, в столь шатком состоянии. Твои люди сильны не понаслышке, уделать гильдию наемных убийц, я приятно удивлен. Можешь не беспокоиться, они уже возвращаются с ценным грузом на борту.       Дышать в миг стало легче. Словами не передать, насколько Манджиро был рад услышать, что все прошло гладко и его семье больше ничего не угрожает.       — Тебя ведь вновь беспокоит Черный Импульс, я прав? — Его рука обвилась вокруг шеи Майки, проводя холодными пальцами вдоль шейных позвонков.       — Все так. Несколько дней назад я был очень близок к тому, чтобы отдаться мгновению слабости. — Ловким движением, он смог ухватиться за руку, что удерживала его шею, и развернуться так, чтобы второй схватился за талию колдуна, устанавливая зрительный контакт. — Да вот только, погрузиться в сладкую пучину мне не дала стигма, что подобно жерлу вулкана, начала опалять мой рот, скажи же мне, Мичи, — вновь игнорируя страх, произнес молодой лорд, — что же ты сделал со мной?       — Ты имеешь в виду кровавый контракт, или же поцелуй? — Гаденькая улыбка на его лице никак не помогала Майки собраться, даже больше сделала только хуже.       — Оба. — Голос быстро стал подводить.       — Скорее всего дело в проклятой крови, будь на моем месте другой, даже капли хватило бы, чтобы обрести бедолагу на страшные мучение. Похоже, у меня иммунитет.       — И зачем же было так рисковать? — Его глаза в изумлении уставились на собеседника.       — Манджиро, мой милый и забавный человечек, ты ведь сам говорил о том, что стоит рисковать. Благодаря тебе, мне открылась новая сторона кровавого контракта. Даже я не знал, что с помощью проклятой крови можно так повлиять на ощущения.       — Разве? А по-моему, ты просто водишь меня за нос. Признайся, ты ведь что-то подмешал мне, зелья какого-нибудь или порошка, мое тело слишком неестественно реагирует на тебя. — В доказательство своих слов он прислонился к бедру Такемичи, давая отчетливо ощутить причину своего беспокойства.       — Хочешь выдать желаемое за действительность?       — Возможно.       — Если думаешь, что стигма беспокоит только тебя, то ты ошибаешься. К тому же, мне нет нужды прибегать к столь жалким трюкам. Да и разве же я виноват, что мое очарование не проходит мимо людей, будь то девушка или мужчина.       — Или портной. — Лишь парой слов, юноше с темными, как безлунная ночь, глазами удалось сбить весь настрой Ханагаки. — Я желаю знать, было ли что-то между вами.       — Во-первых: тебя это ну никак не касается, — в мгновение ока, его глаза налились алым цветом, — во вторых, — щелчок пальцев наследник рода Сано, смог услышать лишь тогда, когда оказался на кровати, пока его собеседник, как ни в чем не бывало стоял посреди комнаты, — я считаю его частью своей семьи, и он того же мнения.       — Пусть ты и колдун, но напрочь не разбираешься в человеческих чувствах.       — Вот как? Но твои то чувства я вижу как на ладони. — Подойдя к кровати, где лежал Майки, он немного наклонился все также стоя на ногах.       — Взаимно. — Его рука потянулась к лицу Такемичи, властно удерживая его за шею, тем самым принуждая опустится ниже. — Твои глаза говорят сами за себя.       — Неужели?       — Истинно так, алые, когда зол, небесно-голубые, когда умиротворен, и темно синие когда возбужден.       — И какими же ты видишь их сейчас? — Подыгрывая его игре, парень сам нагнулся, чтобы его локоны щекотали лицо блондина. Между их лицами оставалось несколько сантиметров.       — Подобно океану в час штора.       — Еще в первую нашу встречу я заметил странный огонек в твоих глазах, Манджиро. Признай, ты вожделеешь меня.       — Разве один лишь я? — Из-за горизонтального положения в глазах немного плыло, но было ли это связано с усталостью или неконтролированым приливом чувств, он сказать не мог. — Как по мне — это обоюдное желание. Я, знаешь-ли, тоже не слепой, твоё увлечение моим недугом и простой интерес выходит за рамки здорового. Вчера стигма снова дала о себе знать, но вот ведь незадача, в тот момент я просто кокетничал со служанкой в ответ на ее доброту, ни намека на Черный импульс. Не желаешь объясниться?       — Просто твой язык был занят не тем, чем хотелось.       — Все же следишь за мной. — Нахальная улыбка на его лице, заставила ранее непреклонного Такемичи смутиться. — Тогда может великий колдун продемонстрирует, как пользоваться им по назначению.       — С большим удовольствием. Сано Манджиро, я научу тебя любить мужчин.

***

      Два дня до начала турнира. В момент опасности мы часто сожалеем о том, что не сделали, что сделали, или о том, что могли бы сделать. Некоторые закрываются в себе, кто-то не справляется и прогибается под грузом проблем, другие же находят свою судьбу, что ранее была похороненной под осколками прошлого. Утопая в череде неблагополучных событий, человек ищет любую возможность, чтобы найти душевный покой, даже если это в конечном итоге принесет еще больше боли.       Одиночество часто можно разделить на двоих, но когда дело касается них, все происходит иначе. Спрятавшись от посторонних глаз, что были заняты последними приготовлениями к рыцарскому турниру, на заднем дворе поместья, двое молодых людей размышляли вслух. Сидя в небольшой деревянной беседке, что была оплетена понемногу со всех сторон маленькими лианами, пара не спеша наслаждалась темным напитком, погружаясь все больше в собственные мысли.       — Все ли в порядке с Эммой? — Волнение принцессы не было наигранным, это виднелось с разу. — Она ничего мне не сказала, но благодаря Хинате мне все же удалось узнать некоторые подробности.       — Вижу, что слуги в королевском дворце научены не только своему делу, но и хороши в сборе информации. — Весело фыркнув, Майки медленно продолжал крутить чашу с черным чаем в своей руке. — К счастью, все обошлось, поисковый отряд очень вовремя смог их найти. К сожалению, не все рыцари вернулись живыми… мы уже отправили семьям их прах, письмо с благодарностью за их верную службу и небольшую финансовую помощь.       — Только у вас, так чтят память об умерших. — Недавние события в королевском дворе, неприятным комом осели в ее горле.       — Они были не просто крестоносцами, а частью нашей семьи. Между прочим, по словам Баджи, Эмма опять вернулась за старое.       — Ты имеешь в виду иглы? — Ответом стал легкий кивок, что неожиданно поднял настроение девушки. — Значит, даже вашей тёте, которая славится тем, что может перевоспитать самого запущенного дворянина в королевстве, не удалось до конца усмирить ее натуру.       — Напротив, она воспитала замечательную актрису. Ей удалось лишь с помощью своих игл обездвижить десятерых, но как только она увидела Кенчика, то сразу же принялась падать в обморок и со слезами на глазах утопать в его объятиях. Я бы отдал все богатства этого мира, дабы увидеть лицо Изаны в тот момент. — Игнорируя правила приличия, оба разразились необычайно звонким и задорным смехом.       — Она действительно очень сильно его любит.       — Сестра притворяется слабой рядом с ним, ведь переживает, что он может разлюбить ее, все же большинству нравятся слабые и милые девушки. Лишь благодаря этому Кен еще может держать себя в руках и смирно ждать, пока ей не исполнится хотя бы полных 17 лет, чтобы официально заявить о своих намерениях.       — Прекрасно, когда любовь взаимна. Скажи мне Майки, — отставив чашу на край стола, она продолжила, — есть ли у тебя дорогой сердцу человек? — Праздная атмосфера сошла на нет.       — Сенджу…       — Майки, я уже приняла правила игры, и буду бороться до конца, даже если придется взять в руки лук, дабы завоевать свое право голоса. Но не тогда когда на кону стоит народ… Я не стану жертвовать счастьем тысячи людей, ни ради себя, ни ради тебя. Но даже мне не хотелось бы насильно отбирать у тебя счастье быть с возлюбленной. — Ее взор на мгновение остановился на неприкрытой шее Манджиро, где, если присмотрится, можно было заметить несколько багровых пятен.       — Не говори так. Люди по своей природе эгоисты, если мы не будем думать о себе в первую очередь, за нас это никто не сделает.       — Тогда, видимо, я не вписываюсь в привычные рамки этого времени.       Встав со своего места она задумчиво уставилась на небольшой фонтан, что был установлен в противоположном конце сада. Наблюдая за птичками, что весело плескались в прозрачной воде, она вспомнила о белом крольчонке, которого оставила в королевском дворе.       — Не вписываешься в рамки? Это должны были быть мои слова. Скажи мне, Сенджу, — допив одним глотком остатки напитка, он также поднялся со своего места, ровняясь с девушкой, — как назвать чувства к человеку, что настолько идеален в твоих глазах, что никакие мировые пороки не могут очернить его образ в твоей голове? Почему при одном взгляде на него сердце заходится в бешеном такте, да так, что становится трудно дышать. Когда даже мимолетное прикосновение становится жизненно необходимым, что если после познания близости боишься потерять.       — Это болезнь Манджиро, и называется она любовью, самой настоящей. — На ее лице осела мягкая, снисходительная улыбка.       — Я… влюблен?       — Окончательно и бесповоротно.       — Что ж, тогда гореть мне вместе с ним синим пламенем в чистилище, ведь столь порочного союза еще не видала Англия за всё время своего существования. — В его словах было так много гордости и детской радости, что на мгновение девушка забыла как дышать. Это первый раз, когда она выдела парня настолько счастливым.       — Ты… что-то говорил про чистилище?       — Не бери в голову, может в скором времени я познакомлю вас, если мне, конечно, до того времени не отрубят голову.

      До турнира остался один день.