В чаще леса, найди меня под лунным светом

Научись видеть, где всё темно, и слышать, где всё тихо. Во тьме увидишь свет, в тишине услышишь гармонию. (Чжуан Чжоу)

      Забвение. Сколь блаженное и невыносимое оно для людей. Нас манит утонуть в его объятиях навеки, забывшись в горечи минувших дней, предавшись робкому порыву чувств. Нас манит убежать за горизонт, оставить тело позади. Откинуть боль и забыться в терпком мраке желали все, увы, не он. Нежданный миг настигает всех, от малых до великих, на всё свое наречие заранее дано. Юнец ведь знал, что срок, с его призванием, начертан слишком кратко, но горечь всё же комом встала поперек. Ведь с каждым мигом тело коченеет, а руки всё трудней держать, и прядь волос, что так щекочет веки, уставший рыцарь уж не в силах отогнать.       Как жаль, что от душевного терзания, лекарства дивного и в помине не сыскать. Оно тягучей лужицей сбежит из тела, что держит на руках едва трепещущую плоть, оставляя по себе лишь мокрый след, вновь возвращаясь в землю до поры времён. Испарина на лбу, вдруг стала теплым ручейком, что хлынул с тёмных глаз. В его составе нет воды, он состоит лишь из горечи и печали. Как в детстве, в дни когда сбегал из дома и прятался в саду, наш юный лорд всё также стиха плакал в уголке. Его успокоением всегда был Баджи, что чудом находил его из раза в раз. А что теперь? Как утолить ту боль, что рушит его сердце изнутри. Он был причиной его боли, причиной смерти может стать.       — Прости, это всё моя вина. Чёрт, ну почему же мой мир рушится так стремительно! Не смей умирать, я тебе запрещаю! — Скинув свой плащ и смотав его в небольшой комок, Майки с нажимом прислонил его к открытой ране, дабы предотвратить кровоизлияние. Тихие всхлипы Манджиро были единственным, что хоть как-то держало Кейске в сознании.       — Май.ки, уж.е по.зн.о я…       — Заткнись! — Утерев свободной рукой слезы, он решительно посмотрел в его приоткрытые глаза, — Мы обязательно вернемся вместе домой, спасем Шиничиро и ты как всегда будешь зло бурчать о том, что чертовски устал. Дерьмо, сколько же крови. — Его губы мелко подрагивали в такт тонким ресницам. — Как жалок я. Мне уже все равно дьявол или бог, всё одинаково алчно забирают ни в чем неповинные души.       Блондин безуспешно пытался предотвратить кровотечение, но его плащ промокал всё больше и больше, пока лицо Кейске становилось бледнее. Паника накрыла его с новой волной. Юноша почти нечего не понимал во врачевании, заведомо пропуская все занятия наставников, за что теперь отчаянно корил себя. Истошно проглатывая слезы, юный лорд запрокинул голову к ночному небу, ища в нем ответ. На мгновение, лунное сияние ослепило его, и с тонких губ сорвалось надрывный шепот:       — Такемичи …       В тот же миг едва ощутимое тепло окутало его с ног до головы. Оно успокаивало. Он готов был поклясться, что почувствовал легкое касание к своей спине, будто к ней что-то прислонилось.       — Меня кто-то звал? — Тихий голос раздался подле уха Майки, опаляя своим дыханием. От неожиданности, блондин широко открыл глаза не веря собственным ушам. — Ох, какая жалость, бедный-бедный господин рыцарь. Весьма ожидаемый результат, тем не менее, я всё же надеялся, что вы обойдетесь меньшими потерями, видимо, моя вера в человеческий потенциал, всё же немного притупилась с годами.       — Ты пришел. — Сколько же надежды слышалось в его слабом голосе. От радости, он было кинулся с объятиями на юношу, но вовремя сдержал столь необузданный порыв.       — Невежливо игнорировать человека, что отчаянно взывает к тебе. Господин наемник, не могли бы вы отойти в сторонку? Мы зря тратим время, пока ваш бравый товарищ отчаянно хватается за свою жизнь.       Этих слов хватило, чтобы Сано мгновенно вскочил на ноги и оставил достаточно пространства для колдуна. Достав из внутреннего кармана своей накидки кинжал, и наклонившись над лежащим юношей, Такемичи в одно мгновение разорвал мешающую ткань, полностью обнажая место, куда крестоносца настигли острые когти животного. К его обнаженной груди он приложил несколько растений, что слабо отсвечивали в ночной темноте.       — И как кашица из растений сможет залечить раны Кейске?       «Что и следовало ожидать от аристократа, который с малых лет не выпускал золотой ложки изо рта», — про себя подумал невысокий юноша, но все же решил оставить высказывания при себе.       — Странно слышать это от «наемника», что почти всё время пребывает в путешествиях. Знаешь ли ты, мой юный друг, что у диких трав множество полезных свойств? Кто же виноват, что вы так расточительно их используете лишь в качестве парфюмов и приправ. Как вот например «love lies bleeding» — это растение в древности использовали для остановки кровотечения, но увы, сейчас о нем все позабыли, полагаясь лишь на сомнительные пилюли очередных шарлатанов.       Закончив приготовления, и втерев достаточное количество на рану юноши, Такемичи положил свою руку поверх сквозной дырки. Воздух во круге стал тяжелее. Голубоглазый юноша стал в спешке нашептывать своими губами обрывки фраз, от чего растительность под его ладошкой засияла с новой силой. Сделав глубокий вдох, брюнет стал почти что напевать наизусть выученный текст своего гримуара:

O luni lucida jubar!

Inveniam viam in tenebris

Ego peto ad vitam redire

Vita pro qua peto

Vulnera sana, da lumen vitae

      Майки неотрывно наблюдал за тем, как Ханагаки сосредоточенно произносил заклинание, не в силах оторвать свой взгляд от представленной картины. Внезапно парень открыл свои глаза, и они окрасились багровым цветом. «Пресвятая Мария, так значить мне не привиделось. Сколь же изумительны его глаза, я не в силе сравнить их с заранее увиденными драгоценностями всего королевства, я будто тону в их пучине. Два рубина, что встали вместо столь родных сапфиров, смотрятся зловеще, но от того не менее прекрасно» — мысли Манджиро прервал глубокий вздох, что раздался где-то на земле. Грудная клетка Кейске стремительно поднялась наполняясь воздухом, его веки с трудом приоткрылись, судорожно вздымаясь с каждым вдохом.       — Ах, ссно.ва ты. Раз даже на смертном одре меня пресс.ледует нечистый дух ведьмы, что служит верой и правдой самому дьяволу, видимо путь мой в чистилище лежит. Предсказуемо, но все же немного обидно, — его хриплый голос все никак не вязался с издевательской ухмылкой на бледном лице.       — Ну что же вы так категоричны, господин рыцарь? Если желаете, то я с радостью проведу вас на самые нижние круги ада, прямиком к Асмодею. Уверен, он весьма обрадуется такой язвительной подставке для ног. Пытать гордого волка намного приятней, чем пугливого крольчонка, не находите?       — В этом есть смысл, — Пустив ехидный смешок и закончив свой диалог с колдуном, юноша попытался привстать на локтях, с удивлением обнаружив, что ощущает немыслимую легкость в теле. — Так вот какое ощущение, когда душа отделяется от тела, весьма недурно. — Обернувшись по сторонам, он обнаружил Манджиро, который смотрел на него как на восьмое чудо света. — Секундочку, Майки, какого чёрта и ты здесь?! Неужто ты отдал богу душу вслед за мной? Совсем сбредил?! Возвращайся назад, тебе здесь не рады, место подстилки занято.       Разгневанный рыцарь вскочил на ноги, хватаясь за воротник его одежд, стал не сильно трясти старого друга из стороны в сторону. Его незамысловатые действия были бесстыдно прерваны, когда сильные руки обняли клыкастого с огромной силой, да так, что он готов был поклясться об услышанном хрусте своего позвоночника.       — Ай-ай, Майки, да чтоб тебе небо отвело десяток годов служения в храме божьем! Ты же меня сейчас раздавишь, два раза умирать за один день это как-то уж слишком.       — Жив, ты и вправду жив, хвала небесам! Кретин! Не смей меня больше оставлять, я тебе запрещаю! Как вернемся, ты у меня неделю будешь мыть полы тронного зала без перерыва на обед!       — Неужто я и вправду… жив? Как такое вообще возможно?       — Я рад, что вы наконец то вернулись к здравому мышлению.       — Это твоих рук дело? — немного отодвинув от себя своего господина, кареглазый сосредоточено стал рассматривать довольного Ханагаки. — Благодарю, — учтиво склонив голову в манере поклона, он не спеша поднялся на ноги.       — Не стоит, всё же, в случившемся есть доля и моей вины, поэтому будем считать это небольшой погрешностью с обеих сторон. Тем не менее, свою часть договора вы исполнили, — медленно прикрыв свои веки несколько раз, цвет его глаз вновь сменился на небесно-голубой не оставив от багряной раскраски и следа. Внимание Такемичи привлекло обезглавленное тело взрослого мужчины с многочисленными колотыми ранами, что ненавязчиво лежало на зеленой лужайке. Звериный облик спал, оставляя по себе лишь жалкое подобие человеческой плоти.       — Его тело будет предано огню и вновь вернется к природным истокам. Надеюсь, в следующий раз его душа примет более благородное обличье. — Подошел к телу, он бережно накрыл его своей тёмной накидкой, напоследок грустно проводя взглядом по обездвиженному силуэту.

***

      Рассвет. Мы смотрим на каждую утреннюю зарю, как на начало новой жизни и на каждый закат солнца, как на конец её. Каждое из этих кратких мгновений наполнено горечью, радостью, восхищением. Он един среди себе подобных и в то же время неповторим, как жаль, что не каждому дано насладиться его светом, стоя на пороге чистилища. Если последний отблеск луны — ознаменование конца, то первый луч утренней зори — предвестник перерождения. С этими мыслями трое молодых людей возвращались в замок, пока вслед за ними, не спеша, рассекала золотая колесница яркого восходящего солнца, что едва соприкасаясь с горизонтом, оставляя по себе нежно-розовые следы на просторном небосводе. Будто художник, что решил удивить присутствующих своим очередным творением.       Ребята устали. Молодые люди едва держались в роли наездников, после пережитой ночи, но всё так же не теряли хват, крепко держа поводья своих лошадей. Кейске мчался впереди всех, казалось, что он впервые переживает это мгновение, или просто решил взглянуть на него в новом свете. Вслед за ним следовал Манджиро, позади которого сидел Такемичи, который, ловко обхватив своими тонкими руками его силуэт, прижимался совсем близко, дабы не упасть. Майки поймал себя на мысли, что хотел бы остаться в этом мгновении как можно дольше.       Спустя некоторое время их небольшой отряд миновал главные городские врата, направляясь прямиком к мастерской Такаши. В назначенном месте их уже ждали двое обеспокоенных молодых людей в лице хозяина лавки и наследника виконта, что едва увидев их силуэты выдохнули с ощутимым облегчением. Пара скакунов рысью приблизилось к мастерской, будто дефилируя на большой площади.       — Мы уже заждались вас.       — Прости Кенчин, много чего произошло…       — Всё в порядке? — Немного обеспокоено спросил Рюгуджи, пока помогал Майки спуститься с лошади.       — Разумеется, как видишь молодой господин и наш гость доставлены в целости и сохранности, — Довольно оскалившись, Кейске подал руку голубоглазому юноше, дабы тот не упал с седла, на что получил благодарную улыбку в ответ.       — Этого шута не исправит даже могила, — обреченно вздохнул под недовольный взгляд своего наставника блондин. Сдержанно похлопав по его плечу и пообещав со временем поведать ему о подробностях минувшей ночи, Сано без приглашения направился внутрь не дожидаясь остальных.       В гостевой комнате его встретил Шиничиро, что теребил в руках небольшие свитки с аккуратно сдержанными чертежами. Вид его, был не намного свежее нежели две луны до того, как он потерял сознание. Тёмные круги под глазами всё так же болезненно бросались в глаза, Манджиро готов был поклясться что они увеличились в двое, а то и в трое раз. Долговязая фигура мужчины, подобно осеннему листу, шаталась из стороны в сторону в безнадежной попытке остаться в одном положении.       — Брат…