Уйти, но вернуться

Было глупо рассчитывать, что рядом с ним получится выспаться или хотя бы ненадолго уснуть. Ой, бля! Да какой там на хрен уснуть! Он мне и глаз-то сомкнуть не давал! Я должен был это предвидеть, но как-то не задалось. Я вообще много чего прекращаю предвидеть и чаще начинаю тормозить. После того как я его повстречал, я с трудом соображаю и ничего не могу с этим поделать. Тупею. Все идет к одному и указывает на одно — похоже, что я влюбляюсь, но пока это не точно. Все ему надо. И потрогать, и клюнуть, и потереться, и уткнуться носом мне в шею. Приятно это, да. Доверчиво с его стороны и очень мило. И опасно. Опасно не то для меня, не то для него… Хотя кто знает. Может все не так уж и сложно, но я преувеличиваю. Я не могу делать выводы, потому что такая модель отношений мне незнакома вообще, а до некоторых пор казалась запретной. Сложно мне. Нужно время для осмысления, но, черт возьми, как же мне с ним хорошо. Я проигнорил его недовольные фырканья и обидки. Молча поднялся и свалил спать в другую комнату, как должен был сделать сразу. Жаль, что так. Без него было неуютно и прохладно. Ну а с ним могло стать слишком горячо. Я не знаю. Может, я и правда сильно затягиваю. Я не знаю. Мне как-то не по себе и неловко перед собой за то, что, находясь в другой комнате, я потратил часа три на изучение интимной связи у однополых пар. В основном читал, ну и видео по… Ой, ладно. Смотрел, да и смотрел. Нет, я, конечно, был в курсе, как геи проявляют свою симпатию и любовь. Но одно дело знать это гипотетически, по наслышке, а другое — разобраться: тебе-то что делать и как? Наверно, я все-таки слишком сильно заморочился, но вдруг нет? Эта неопределённость все усложняет. Моё незнание не освобождает меня от ответственности. В первую очередь перед ним. Даже неловко как-то после этого. Настолько неловко, что удалил в телефоне историю поиска и просмотров. Блять, и это я ведь сейчас говорю о себе… Проспал почти до обеда. Ну и норм. Давно так хорошо не высыпался. Для нерастущего и дряхлеющего организма это тоже полезно. Появляюсь во дворе позже, чем он. Собрались ещё не все, но Сашка уже здесь и, по ходу, давно. Денис со мной не здоровается и демонстративно делает вид, что не замечает. Какая великая кара — скучно и предсказуемо. Ну детский сад же, ей-богу. Здороваюсь с малым. Поздравляю. Дальше, ради приличия делаю перекличку с остальными. Плевать мне на них. И, кстати, им на меня тоже. Вот и славно. Взаимность есть лучшее, что может случиться в отношениях. Совместная подготовка к застолью идет полным ходом параллельно с распитием легкого алкоголя — куда ж без него. Сашка предлагает «пивка», а я еле сдерживаюсь, чтоб не покрутить пальцем у виска, и направляюсь в сторону дома. Хочу кофе. Брат не отстает и плетется за мной хвостом, наверно, соскучился. — Стас, спасибо. — Ты про что? — Ну… Типа про подарок. Что-то ты дохренища в этот раз скинул. Тебе зарплату что-ли подняли? — Пожалуйста. — Отыскиваю на кухне растворимый кофе. Предки не пьют заварной. — А родители где? — Да там, во дворе, у ворот. — Зарплату не поднимали. А температура воздуха с каждым днем падает все раньше и раньше. — Малой как был болезненный в детстве, таким и остался. И пусть он уже не ребёнок и за здоровьем должен следить сам, меня все равно беспокоит, и я не хочу, чтоб через пару дней он слег с гнойной ангиной. — Отец что-то говорил про «вынести на улицу стол». Ты что, собрался бухать во дворе? — Понятно. — Улыбается. — Скинул бонусом бабок на Цефтриаксон с аскорбинкой? — Точно. — Хлопаю его по плечу. — Лучше все-таки сесть в доме. Подумай. — Забираю готовый кофе и плетусь на улицу. — Мудак. — Наверно, я не должен был это слышать, так как сказано себе под нос. Постоянно обижается из-за всякой фигни. Заебал. Иду в сторону ворот, чтоб найти родителей, но их там не нахожу. Видимо, уже переместились. — Стас, — оборачиваюсь на тихий зов и, как мальчишка, испытываю восторг от того, что он обращается ко мне первый. — Привет, — приближаюсь к нему. А мое хорошее настроение тут же пресекается наездом: — Ты на хуя все Сане рассказал? — Говорит раздражённо, со злостью, но так тихо, чтоб слышал только я. — Ты о чем? — Опускаю глаза на все ещё нетронутую чашку. Утро начинается не с кофе. — Не прикидывайся. Сашка про меня все знает. — Смотрит по сторонам, боится, что кто-то услышит. — Кроме тебя никто сказать не мог. — Так. — Я не знаю, что ему говорить. День только начинается, а они все меня уже бесят. Вздыхаю. Устало окидываю взглядом свою тачку. — Слушай. Во-первых, я никому ничего не говорил. Во-вторых, ты знаешь, что «я ушёл недалеко от тебя». Тогда зачем мне это? А в третьих… — Недоговариваю, так как пищит его телефон. На миг он на него отвлекается. Теперь я понимаю, что разговор не на две минуты, поэтому предлагаю, — Давай или отойдем, или сядем в машину. — А кто тогда рассказал? — Не унимается. Смотрю на движуху во дворе. Каждый занят каким-то делом, и на нас вроде бы никто не обращает внимание. Нужно просто сесть в тачку, чтоб было удобнее. У меня тонированные стёкла. Там можно спокойно поговорить, и никто не увидит. А его телефон что-то снова ему приносит. — Пойдём? — Указываю на Ауди и жду отказ с нелогичной, свежевыдуманной белибердой. Но нет. Он соглашается. И уже через минуту мы сидим внутри. — Ну и? Рассказывай, что случилось. Он что-то говорил? — Пью кофе и закуриваю. Жму кнопку, чтоб слегка опустить стекло. Вообще, меня мало интересует, что он сейчас выдаст. Скорее всего, какая-то параноидальная дичь. — Ты там дрыхнешь… — Вижу, психует. И по ходу, сам не поймёт, к чему это ляпнул. Я в ответ только хмурюсь, пытаюсь догнать, что ему опять не так. — Он все утро шутит про пидорасов. — Что? — Переспрашиваю и выпускаю клубок дыма. — Что тебе непонятно? Он специально так шутит. Наверно, чтоб меня подъебать. — Блять! И это все?! — Нет, ну серьёзно! У меня реально нет слов! — А что, мало?! — Денис… — Цокаю языком, а у него снова в кармане пищит смарт. — Я никому нихуя не говорил. Мало ли с чего он начал об этом шутить. Забей и… — Прерываюсь из-за нового писка. Он вытаскивает устройство и смахивает сообщения в шторке. Тут же приходит новое. Он нервничает. Для человека, который ничего не скрывает, он сильно рассеян. И только сейчас додумывается убрать звук. Вижу по его лицу, как волнуется. Выглядит так, будто в чем-то провинился. И я не знаю, спрашивать у него или… А впрочем, какой еще на хуй или? — Что у тебя там? — С работы. — Слишком неуверенно. Попытка отвратительная и почти мертвая. Очевидно, что пытается обмануть. Из-за этого ещё больше хочется понять, что происходит. Шла бы речь о какой-то мелочи, он бы так не испугался. Если, конечно, не преувеличивает. Между нами появляется напряжение. — Покажи. — Кивком указываю на его карман. Он краснеет и растерянно смотрит. Нервно соображает. Пытается выкрутиться, но на это нужно хотя бы пару минут. Их у него нет. Шансов нет тоже. — Ты не веришь? — Вопрос с подъёбом, да. Но больше похоже на оттягивание времени. И если сейчас окажется, что он говорит правду, то я охуенно попал, но… Но он уже спалился своим волнением. Вздыхаю. Значит, он ничего не скажет. Я будто стою перед выбором. Устроить ему разборки и поругаться или притвориться, что ничего не произошло. Я не знаю, к чему я лучше готов. Наверно, ни к тому, ни к другому. — Кто тебе пишет? — Строго спрашиваю и делаю заметные паузы между словами. По сути, я сейчас даю ему последний шанс. И он это понимает. Может, у него какие-то проблемы, и он не хочет говорить? Или все-таки накосячил лично передо мной? — Ты же понимаешь, что если не ответишь, то я себя накручу? А если ответит? Что будет тогда? Блять! Или лучше не стоит? Хочу ли я знать? Отворачивается к окну и вижу, что сейчас натурально боится. Он так легко спалился… Сука! И смешно же! Только ни хуя не мне! И что дальше? Выходит все? Выходит, что да. Ну не пытать же его. Что ж… И хрен с ним. Нет, значит нет. Не вижу смысла дальше его удерживать в тачке. Он почти не шевелится. Он уже понимает, что будет. Мы оба все понимаем. Я больше на него не смотрю и больше не спрашиваю, не давлю. Липну взглядом к лобовому стеклу. Вот так. Быстро, резко и просто между нами все исчезает. Если что-то было вообще. Кроме моей иллюзии. — Выходи. — Помогаю ему понять, к чему мы пришли. Ну а как по-другому, если он молчит? До утра здесь что-ли зависать? Или до понедельника? — Стас, — произносит тихо и виновато. Произносит так, будто собирается о чем-то просить. — Ну? — Реагирую холодно. Я уже знаю, что если разговор и состоится, то будет паршивый. Да и… Стоит ли говорить, если… Блять! Я все ещё на что-то надеюсь. Что у нас с ним вообще? Отношения? Нет. Любовь? Какая, на хуй, любовь? Да я его знать не знаю. И все, что он о себе рассказывал — что из этого правда, а что нет? Пиздец, какой же я идиот! Все это время, пока я по нему типа страдал, я будто плавал в другой реальности. Ну что у меня может быть с пацаном? Да и ещё и с таким молодым? Нет, все-таки то, что он пацан — безумнее, чем его возраст. — Я ничего такого не сделал. — У него несмело прорезается голос. — Если бы ты ничего такого не сделал, мы бы сейчас так не напрягались. — И зачем я продолжаю с ним разговаривать? Вижу, он не хочет прекращать, но и нет никакой конкретики. Я не знаю, что у него происходит. И наивно надеюсь, что сейчас все решится в хорошую сторону. Вдыхаю и откидываюсь на спинку. Протягиваю обе руки вперёд и берусь за руль. — Если хочешь, говори. Если нет, то пошли ко всем. — Голос у меня резко садится, а настроение стремительно падает. — Я хуйню сделал. — Это я уже и так понял. Звучит угрюмо и виновато. Он мог бы сказать конкретно, но начинает издалека. Я не могу и не хочу вытаскивать из него по одному слову. Хорош. — Понятно. — Открываю дверь со своей стороны, чтоб выйти. — Пошли. — Нет! Стой! — Касается моего плеча в попытке остановить. Смотрю на него, и он резко выпаливает на выдохе, — Я вчера гулял с парнем. Я тебе о нем говорил. Мы про́сто гуляли. Я мог охуеть, а это признание могло стать громом среди ясного неба, но я уже был готов к какой-то херне. Я был готов даже к чему-то худшему. Снова откидываюсь на спинку. Опускаю глаза и зависаю. Я не знаю, что думать, и в голове крутится только один вопрос: — Ка́к вчера? В какое время? — Мы же вчера были в пути, а потом здесь. — Ну… Днем. Пиздец. Я усмехаюсь. Ну да. Вполне очевидно. — Это тот, что из другого города? — Стас, у нас ничего не было, правда. — Тараторит, заикаясь, в такой спешке, как будто у него ограничено время. — Я только с тобой хочу. Я сам хотел тебе про это сказать, но побоялся. Это глупость была. Я тупанул. Не надо было. Прости. — Я позвонил тебе около трех часов дня и предложил тебе поехать сюда со мной вечером. — Вспоминаю вслух и, кажется, понимаю, в чем подвох. — Ты был с ним в этот момент? — Да. — Он говорит правду, потому что уже начал ее говорить. Но видит, что где-то проебует, только не может сообразить в каком именно месте. — Выходит, ты вчера, до моего звонка думал, что у тебя свободный вечер. Значит, вы планировали что-то ещё? — Медленно подвожу итог и ухмыляюсь. Вопрос оказался для него неожиданным. И все последующие будут такими же. И он это видит. Он понимает, что сейчас не сможет ничего просчитать наперёд. — Стас… Я же с тобой поехал. — Я слышу, что он почти плачет, но продолжать не хочу. И я злюсь. Пиздец, как же я злюсь. — Всё не так. Дай мне объяснить. Пожалуйста. — Ты с ним встретился по какому-то делу? Или как друзья? — Уточняю с издевкой и только для того, чтоб ускорить бестолковый разговор. — Нет. Просто… Мы с ним договаривались на прошлой неделе, что он приедет в эту пятницу и мы увидимся… Просто это было раньше, чем ты предложил попробовать встречаться и я… — Он сбивается от моего раздраженного вздоха. Он в отчаянии. — Я не хотел, Стас. Просто по-тупому получилось. Было неудобно отказать, что ли? Или так, про запас? Коллекционер хренов, блять. Нет, это не лезет ни в какие ворота. — Выходи из машины! — У меня больше не получается держать равновесие. Мной полноценно управляет ярость. Я её осознаю, но не могу заглушить. — Стас… — Выходи, пока я тебе не втулил! Блять! Нужно остыть. Я не хочу сейчас пытаться его понять. Да и что понимать? Что он и правда тупанул? Что он сделал глупость не специально? Да. Разумеется, не специально. Но даже самая маленькая глупость не совместима с по-настоящему серьёзным. Значит, я для него – так... Долбоеб, блять! Пылинки еще сдуваю с него. Дышу. Откидываю голову на спинку и закрываю глаза, чтоб не видеть, как он выходит. Только слышу шуршание, звук замка и хлопок дверью. Ситуация, сука. Ни мне, ни ему некому об этом рассказать. Каждый будет переживать в одиночку. И по-другому никак. Прикольно выходит. То у него не было никого. А потом сразу двое. Хотя хрен его знает. Может и был. И как ему верить, если я узнаю о нем правду, только когда он случайно палится. То, что они вчера виделись, это ещё полбеды. А вот то, что он сегодня закидывает его сообщениями… Это как понимать? Значит, между ними что-то есть? Или тот пацан так думает? Или Денис ещё не определился? Он ему ничего не сказал. Хочется газануть, завестись и лететь по трассе на превышенной скорости, бухать за рулем, а потом врезаться в столб. Хочется свалить отсюда куда подальше, молча, никого не предупреждая. Только Сашка… Он не поймет. Хотя моя рожа подходит скорее к рекламе уксуса, чем к праздничному дню. Не знаю, куда деться. Ненавижу его! А себя ещё больше! Блять, какой же я кретин! Выхожу из тачки. Хочется въехать дверью изо всей силы, но, сука, жалко. Да и как кусок железа меня успокоит? Проношусь через двор. Залетаю в дом и сразу в ванну. Сейчас два варианта. Либо свалить отсюда, либо как-то успокоиться. Склоняюсь над раковиной. Глаза горят, и я плотно сжимаю веки. Внутри по задней стенке носа сползает тёплая влага до самого горла и во рту появляется соленый привкус. Не хочется их открывать. Звонит телефон. Не хочу смотреть. Если он, то хуй отвечу. Но это может быть кто угодно. Даже с работы. Приходится посмотреть. Сашка. — Да. — Ты где пропал? — Его голос звучит на фоне других голосов, как будто он на базаре. — Хотел, чтоб ты мне с мангалом помог. — Я в доме. — С трудом удаётся ответить спокойно, только он все равно замечает: — Стас, ты в порядке? — Слушай, Сань, — вздыхаю, — Есть покурить? — В смысле? — В смысле, трава. — Ну… — Медлит. Теряется и похоже, понимает, что я ни хуя не в порядке. Он ведь знает, что я не любитель. — Найдём, если надо… Случилось что-то? — Да… — Не вижу смысла врать. Скрыть не получится. А просьбой о траве я и так себя выдал. Причем намеренно. Идиот! — Но там такое… Мелочи. Никто не умер. — Понял. Расскажешь? — Нет. — Ладно. Ну… Выходи тогда. Я во дворе. — Сейчас иду.