Уйти, но вернуться

И снова не рассчитал, снова ни хрена не обдумал. Завёл пораньше будильник, соскочил ни свет ни заря и свалил. Родных предупредил с вечера, что уеду, как только запоют первые петухи. И вроде решение казалось вменяемым, но в центре города попадаю в пробку. В утреннее время, даже по выходным, это было предсказуемо, но я не учел и снова просчитался. Надо было выезжать позже, хотя бы на час. По ходу тупею на хрен. Кто знает, может, это и не по его вине. Я ведь не имею понятия, в каком возрасте у людей начинают плавиться мозги. В целом, пьянка прошла неплохо. По крайней мере, без драк и скандалов. Хотя я все видел как через запотевшее стекло. А звуки улавливал как из-под толщи воды. Размотала трава и немного алкоголя. По факту я не получал никакого удовольствия. Я просто ждал, когда это все закончится. И коротал часы. Не наблюдать за ним не получалось. Незримо приглядывал. Какая-то брюнеточка, вроде бы Катя, все вертелась возле него. Неплохая такая. Улыбчивая и стройная. И талантливая: впитывала коньяк, а параллельно с ним слабуху и хоть бы что. Хотя хрен её знает, эту вроде бы Катю. Может, бегала блевать, натихоря. Зеваю, пока тусуюсь в вялотекущей. Докуриваю и ежусь. Сегодня холодно. Вчера было намного теплей — наверно, Сашка проплатил моим «подарком». Поднимаю стекла и осматриваюсь. Весь этот горизонтальный тетрис из разноцветных авто продвигается, конечно, но как же тоскливо и медленно. Все-таки рассчитывал, что буду ползти дольше. Как-то завтыкал в свой повседневный бред, а тут уже и выход на свободу. Спасибо, Вселенная, что был тобою услышан. В этот раз тоже не рассчитал, но уже в хорошую сторону. Дальше все по накатанной. Даже его появление в моей жизни не изменило ряд привычных действий. Останавливаюсь на парковке неподалеку от дома. Есть подземная. Но это дальше, и построили ее не так давно. Пару раз заезжал туда. Как-то у нас с ней не заладилось. Да и просто привык здесь, возле дома. Запираю тачку и валю домой. Блять. Забыл заехать в магаз. Ну и хрен с ним. Нет, да и нет. Переживу. Или потом. Херовей всего, что между нами так и осталась далеко не невидимая связь. У нее даже есть кличка и новорожденная пиявка. Хочешь не хочешь, а вернуться ему ко мне ещё придётся. Если не забьет. Сам звонить не буду. И очень надеюсь на его ответственность и благоразумие. Не хватит же ему ума оставить их и исчезнуть? И что мне с ними делать тогда? Слегка качаю головой, чтоб отогнать эту мысль, и захожу в кошачью комнату. С «Муркой» сталкиваюсь прямо за дверью. Наверно, среагировала на звук и пошла навстречу. Она здесь одна больше суток. Когда уезжал, подумывал оставить дверь в их комнату открытой. Но не рискнул, так как не был уверен, что её корма, насыпанного, хоть и с запасом, ей хватит на такое длительное время. Животное не понимает, что его не кинули и нужно просто дождаться. Оставь я её на свободе, и некогда педантская кухня рискует превратиться в дистрикт по добыче еды. Миска пустая, а котёнка нахожу в лежаке. Рад, что они его облюбовали. Он тихий и не двигается. Вроде как спит. Вот бы всегда так. Чтоб дрыхнули в положенном им месте и не совали куда не нужно свои любопытные пятаки. В первую очередь направляюсь к котенку. Раз уж есть любезно предоставленная мне возможность, так зыркану, что там хоть за зверёк. Темно-серый со светлыми пятнами и тако́й мелкий. Он где-то с треть моей ладони — пробник неактуального и непрактичного меха. Аккуратно беру его в руку. Он как пушинка. Лёгкий и мягкий. Приятный на ощупь. Нет даже намёка на то, что его глаза скоро откроются — ему всего несколько дней. Даже нет недели. Она волнуется. Мяукает. Правда, не громко и не истошно. Смотрит то на него, то на меня. Сверлит взглядом. А когда сажусь на стул, наматывает возле меня круги, как акула, и нервно вертит полосатым хвостом. Сажу его на ногу выше колена. Он расчехляется, что попал неизвестно куда. Наверно, ему страшно. А может и нет. Может, он просто ни хрена не понимает. Он очень слабый и еще не видит. Ему не выжить в одиночку. Он тихо пищит и издаёт какой-то такой звук… Будто несколько раз цокает языком, только негромко. И я усмехаюсь: прикольно. Медленно ползёт на согнутых лапках. Слабые они еще у него. Вертит головой, а она мелко подрагивает. Видно, что тяжело держать её на весу. Соня поднимается на задние лапы, а передними опирается о моё колено. Заметно, что переживает и нервничает. Пристально за ним наблюдает, замерев и уткнувшись в одну точку. Можно подумать, что она не дышит. Её зрачки почти полностью поглощают радужки. Она отрывается от моей ноги, резко меня оббегает и вскакивает мне на другую ногу. Приближается к нему, тянется носом и обнюхивает. Боится, что подменили? Вряд ли бы она это поняла. Люди и те умудряются перепутать. Не зря же в родильных домах новорождённым надевают бирку — метят цифрой. Она хватает свою мелочь за холку и сваливает вместе с ним к себе в лежак. Я не мешаю. Просто смотрю. Мне даже интересно за этим наблюдать. Вообще, коты милые. Мне нравятся. А ее можно понять. Ни одно существо не любит, когда отнимают принадлежащее ему. Может, оставить котенка себе? Вздыхаю и поднимаюсь со стула, уперевшись ладонями в бедра. Чувство, будто и у меня забрали. Хотя он мне и не принадлежал. Не принадлежал бы, даже если бы мы были вместе. Выгоняю его из своих мыслей. Хватит. Не место ему здесь. А кошку нужно покормить. Кто знает, сколько по времени она голодная. Накладываю корм и проверяю, что там с лотком. Виновница моих новых телодвижений не спешит изучать содержимое миски. Только смотрит на неё со своего места. Скорее всего, боится оставлять его одного, пока я здесь. Выхожу. Падаю на диван. Машинально, как по привычке, подтягиваю к себе ноут и ставлю на столик перед собой. Включаю и не знаю, зачем включил. Кино, что ли, какое-то посмотреть. И в душ бы сходить. Время — ещё рано. Утро. Откидываюсь на спинку и смотрю в сторону балкона. Сегодня пасмурно. То ли настроение сонное от погоды, то ли потому, что заебал сам себя. Грустно. В душе провожу времени по минимуму. Достаточно для того, чтоб помыться. И совсем мало, чтоб зацепиться за какую-то мысль и крутить ее в голове в разных проекциях. Вытираюсь. Слышу, как телефон издает кратковременный звук. Кто бы или что бы это могло быть? Главное, чтоб не он. Не хочу ему отвечать, но ведь знаю, что не сдержусь. И если быть честным с самим собой, то мне очень хочется, чтоб он написал. Кажется, я даже ждал этого, только не понимал. Своей глупости я больше не удивляюсь. Потому что я идиот. И мне придется с этим смириться. Да и, кажется, я уже. Иду на поводу у своих чувств. Весь выходной впереди, поэтому стоит построить планы хотя бы на первую половину. Наверно, лежать, потом лежать, а дальше посмотрим. Опять лежать на животе и для большей драматичности сунуть голову под подушку. Денис: Ты ещё злишься? Оригинально. Конечно, нет. Я вообще в восторге от твоей искренности и душевной простоты. Повторить не желаешь? Сообщение прочитал в шторе и смахнул. Креативный хитрец, блять. Бросаю телефон на диван и уже поворачиваюсь, чтоб пройти на кухню, но устройство снова издаёт звук. Эх, Денис, Денис. Какой же ты предсказуемый. Разумно было бы не читать, а то и заблокировать, но… Правда, осознание, принятие! Ненавижу их! Ненавижу за то, что они очень больно бьют в грудь, в сердце, в солнечное сплетение. Да и как его заблочить, если у меня его коты. Или это предлог? Денис: Я дрочу на тебя с 12 лет. Ебать! А он не такой идиот… Или наоборот, такой идиот… Нет, ну прямо буквально, я его за идиота и не принимаю. Вернее, принимаю, но не за такого, как я. Блять… Потерял мысль. И запутался. Отмахиваюсь сам от себя. На этот раз открываю сообщения, чтоб он видел. Посмотрим, остались у него ещё козыри или нет. Денис: Я все понял. Я идиот, Стас. Прости. У дураков мысли сходятся. Денис: Мне, кроме тебя, никто не нужен. Я очень об это жалею. Жалеешь о чем? О том, что тебе никто не нужен, кроме меня? Денис: Стас, дай мне шанс. Вижу, намерения у него серьёзные, раз устроил такую бомбардировку. Интересно, ему автоисправление содействует или он реально так грамотно пишет? Вешаю на плечо футболку, которую до сих пор не надел. Телефон держу перед лицом, но в дисплей не смотрю. Опираюсь спиной и затылком об откос и закрываю глаза. Что же он делает? И мне что делать? Если вдуматься, я, скорее всего, смогу его понять. Да и в то, что с тем парнем ничего не было, я верю. Правда, не знаю, хотел ли он. Зачем-то же встретился. Глаза открываю только из-за следующего звука. Денис: Ответь хоть что-то. Или я буду сидеть у тебя под дверью все свободное время. Смешно. Улыбаюсь. Козыри закончились и в ход пошли угрозы. Ну и кому от этого будет хуже. Вижу, печатает дальше, но ничего не приходит. Не то, что-то глючит, не то пишет под диктовку «Войну и мир». Долго. Денис: Я себя ненавижу за эту хуйню. А я-то как себя ненавижу. А вчера ненавидел его. Сегодня нет. Сначала было больно и в то же время все равно. А сейчас хочу его увидеть. Скучаю. И боюсь. Вдруг начнет вешать лапшу, а я буду внимать просто потому, что мне так хочется. Как же я тогда боялся стать слабым… И вот оно. Денис: Стас, просто позволь мне объяснить, и я от тебя отъебусь. Морщусь от его мата. Пиздец. Не надоело ему это — в одну калитку? Срываюсь. Стас: Подготовился? Отправляю, и рядом со словом тут же отпечатывается двойная галочка. А он молчит. По-любому, не ожидал, что я не выдержу. Усмехаюсь. Он меня переоценил. Или наоборот. Денис: Нет. Просто все расскажу. Денис: Просто разреши мне. Твою ж мать, а… Ну что мне делать? Игнорить или послать его? Ага, да. Если бы я мог, то уже сделал бы либо то, либо другое. Надеваю футболку. И думать больше не о чем. Попробую поговорить. А там будь что будет. Стас: Ты где? Отвечает мгновенно. Денис: У нас на районе. По ходу приехал чут ли не первым автобусом. Ладно. Наливаю стакан воды. Ладно. Делаю глоток. Стас: Иди на стоянку к моей машине. Сейчас спущусь. Денис: Правда? Нет, я буду как долбоеб, снимать из-за угла, как ты меня ждёшь, а потом показывать этот гениальный видос таким же долбоебам. Стас: Через 5 минут Он соглашается в следующем сообщении. Я рад этому и не рад. Можно сказать, роняю лицо в ладони. Стою так некоторое время. Собираюсь с мыслями. И стоял бы ещё. Мою медитацию прерывает новый сигнал. Заглядываю в дисплей. Какая-то херь от местного супермаркета. Смахиваю и иду в комнату. Оставляю на себе домашние шмотки. Только натягиваю поверх футболки черный свитер. Чёрное вроде как стройнит. Смотрю в зеркало. Нет. Всё как было, так и осталось. Ну, может, в районе талии стало немного уже. А так… Все-таки нелепо это выглядит, строгий свитер и бежевые спортивные штаны с полосками. Что-то я долго. Уже как барышня. Одеваюсь, кручусь перед зеркалом и думаю про гипотезу «чёрное равно стройность». Хотя я и так вроде бы ничего. Накидываю куртку и спускаюсь на лифте. Я не знаю, почему так, но мысленно ищу ему оправдание. То ли действительно его реально понять. То ли мне хочется, чтоб его действия можно было вписать в рамки нормы. Только нормы в этом нет. Как минимум потому, что это причинило боль. Можно было составить примерный план разговора, пока спускаюсь. Но мне лень шевелить извилинами. Да и говорить будет он. Просто можно было бы подумать, что спросить, и таким образом ускорить разговор. Я попытаюсь его выслушать, но поблажек не будет. Начнёт врать — достаточно. Начнёт врать — разговор окончен. Хотя сам думаю, что все будет нормально. Или надеюсь. Пока мысленно болтаю сам с собой, даже не замечаю, как выхожу из дома и как пересекаю двор. Лишь сейчас, когда приближаюсь к парковочной зоне, расчехляюсь, что волнуюсь, пиздец. Не сказал бы, что моё сердце уходит в землю через пятки. Не сказал бы, что оно пытается освободиться и выскочить через горло. Вроде нормально бьётся. С привычной амплитудой. Не делает трещины в грудной клетке. И дыхание стабильное. Просто как-то гадко. Просто страшно. Что у него там? Что он хочет сказать? Сначала я решил, что он надеется помириться. Но вдруг нет. Вдруг он чувствует себя виноватым и хочет очистить совесть. А до самого меня ему и дела нет. Хотя… Говорил же, что… Да. Говорил. В этом и вся загвоздка — слова. Он уже стоит у тачки ко мне спиной. Оглядывается — наверно, реакция на мои шаги. Разворачивается ко мне на сто восемьдесят, когда видит, что это я. — Привет. — Робко и тихо. Взгляд неловкий. Он весь неловкий и несмелый. Сейчас всем своим видом напоминает мне нашу встречу, когда он пришёл, чтоб вернуть телефон. Только тогда мне было не так паршиво и мерзко, как сейчас. — Садись. — Не здороваюсь, а снимаю блок с машины и указываю подбородком на пассажирское место. Внутри не тепло. Вообще, сегодня холодный и сырой день. Он прямо идеально копирует моё настроение. Смотрю прямо, на прохожих и на дома через лобовое стекло, на отъезжающие машины. На него смотреть не собираюсь. Я ждал бы молча его изъяснений, но кое-что решаю уточнить: — Спросить хотел. — Пытаюсь сохранять спокойствие. Но брови сами сдвигаются. Кажется, я сейчас выгляжу мрачно. — Ты мысленно менял нас местами? Ставил себя на моё место, а меня на свое? — Нет. — Понятно. Во всех конфликтных ситуациях не помешает ставить себя на чужое место. — Понял. Понял и все? Ну что же. Подождём и посмотрим, что ты там понял еще. Расслабленно откидываюсь на спинку и так же смотрю вперед. Молчу. Дальше дело за ним. Я чувствую его волнение. Ему страшно. Наверно, от того, что понимает, чем эта ситуация рискует закончиться. Боится сделать что-то неправильно. И все может быть хуже, чем вчера. Пауза затягивается. Он не решается, а я не пытаюсь ему помочь начать. Он накосячил, ему нести ответственность. И я ценю, что он по собственной инициативе хочет все исправить. Но мое мнение пока не имеет значения. Сейчас его выход. — В общем… — Неубедительно и не решительно, но для начала сойдёт. — Стас, ты прости, что так вышло. Просто мы с ним долго переписывались и уже давно хотели встретиться. А у него выходные там… В общем, мало их и плавающие. В прошлую пятницу он пообещал, что приедет на этой неделе. Это было… Ну, мы с ним договаривались в вечер, когда мы с тобой типа познакомились… Ну, не познакомились, но… — Замешательство. — Я понял. Когда ты привез пиццу. — Не сдерживаюсь и помогаю. — Дальше что? — А когда кошка… Получается, в эту среду, когда я кошку принес, мы с ним переписывались с утра и уже точно договорились на пятницу. Потом вечером я пошёл к тебе и остался ночевать. На следующий день ты предложил быть вместе. Ну… Попробовать. А он пропал. Не писал. Я хотел его предупредить, написать, что передумал. Чтоб он не приезжал. Но он не появлялся онлайн. Я и не стал… Да я и не знал, как сказать об этом. Неудобно. Думал, ему и самому не надо уже. А тут в пятницу он вдруг появился и написал, что в городе. Спросил: как встретимся? А я не смог сказать, что передумал. Замолкает. Это, видимо, все. В принципе, можно понять. Общались давно, а тут я. Накладка. Может, они действительно друг другу подходят, а я зря влез? Может, нам обоим это не нужно. Тогда почему я не могу его отпустить? И почему мне так стремно от мысли, что мы с ним продолжим жить порознь? На самом деле мне нравится его пунктуальность. Мне нравится то, что он выполняет обещания. И мне не нравится, что он до сих пор ни разу не спросил о своих питомцах. Наверно, стоит прокатиться. Отъезжаю. — Куда мы едем? — Вопрос не верный. — Выезжаю с парковки. — Лучше бы про своих зверей спросил. — Хочешь, чтоб я их забрал и сам убрался? — В голосе печаль. Даже жаль его. Но как-никак он виноват. Обижаешь. Они-то тут причём? Договорились, значит договорились. Тем более, условие договора было честно выполнено, и ночёвку свою он добросовестно отработал. Непосильным трудом, так сказать. — Нет. При любых обстоятельствах я их не трону. Пока у малого не появится хозяин, будут жить у меня. Как и договорились. Сейчас с ними все окей. — Спасибо. — Так друг на друга и не смотрим. Что-то мы ушли от главной темы. Я вроде как и сам её перевёл, но это было обоснованно. И стоит спросить о самом важном. Если не спрошу, вряд ли он станет об этом упоминать. — Так что вы с ним планировали вечером? — Вопрос из разряда «спрашиваю, а ответ знать не хочу.» — Он кафе предлагал. Но я тогда толком и не ответил. — А остановился он где? — Хотя какая мне разница. Явно не к себе домой его притащил. А если и так, то хрен признается. Он не успевает ответить, потому что я задаю вопрос поинтереснее, — Чем он лучше? — Стас. — Отзывается тихо. От него фонит волнением. Хочется думать, что боится меня потерять. — Ты лучше. Ты вообще самый лучший. Правда. Он кладёт руку мне на плечо, и не знаю почему, меня это раздражает. — Я не разрешал себя трогать. — Отшиваю его, и, наверно, это слишком строго. Но я по-прежнему зол. На него — само собой. Но на себя… Я же готов поверить во все. Я готов многое простить, просто потому, что он для меня далеко не пустое место. Только чем он этого заслужил? — Прости. — Убирает руку. — Я не хотел. — Ты так и не ответил. — Следующее произношу с паузами между словами, — Что вы планировали вечером? — Да толком ничего. Я же говорю. Он посидеть в кафе предлагал. Я не знал, что ему отвечать. А потом ты позвонил. Я сказал, что дела появились. Я хотел как-то отгаситься, чтоб не идти никуда. Просто… — Начинает волнительно тараторить, как вчера, — Я не знал, как мне быть. Мне ты́ нравишься, просто мы с ним долго… А он… Он из другого города приехал. Понимаешь? Понимаю. Да. Все-таки ответственный и пунктуальный. Это хорошо, но его пунктуальность была сосреточенна не на мне. Не думаю, что есть смысл размазывать этот момент по стенам и потолками. Нужно как-то все обдумать. Это ведь дело не пяти минут. — Стас, я хотел тебе рассказать, правда. — И? — Испугался. — Звучит разочарованно. Будто он разочарован сам в себе. — Сейчас, что у вас? — Ничего. Я в субботу утром ему написал, что у нас ничего не будет. Ну, помнишь, когда он меня сообщениями засыпал? Получается, я с ним хреново себя повёл. Он приехал ко мне, а я в тот же день уехал. Я не рассчитывал, что мы в пятницу поедем. И… Я и с тобой хотел быть, а с ним… Просто так получилось. Короче, — нервничает, — Я дебил! — Вытаскивает из кармана смартфон и что-то на нем открывает, — Я тебе покажу. — Что покажешь? — Переписку. Я написал ему, что мы больше не увидимся. — Не нужно. — Пресекаю. Не нужно мне доказательств. Мне нужно, чтобы он не создавал условия, в которых придётся просить прощения и убеждать. Мне нужно доверие и понимание. И взаимность. — Стас, прости. Я правда все это по глупости сделал. Я не хотел. — Он бы ещё сказал «Я больше не буду». — Просто ты сказал: «попробовать быть вместе», и я не понимаю. — Качает головой. — Долго у нас это пробовать будет тянуться? Это что, вроде испытательного срока какого-то? Типа, у нас отведено время, а потом… И сколько это по времени… — Так! Стоп! — Перебиваю. Это уже смахивает на начало истерики. — Я тебя понял. Останавливаю машину неподалёку от киоска с кофе и выпечкой. В эту долбанную, злосчастную пятницу мы с ним сюда заезжали перед поездкой к родителям. Я запомнил, что ему нравится молочный кофе и круассаны с ягодным джемом. Все им рассказанное указывает на то, что он выбрал меня. Этого оказывается достаточно, чтоб заставить кровь закипеть. Как же мне мало нужно. Да и что с него взять? Мозгов у него ещё… Ой, ладно. Вроде как и логично все и совсем не похоже, что врёт. Но, сука, как же бесит! Он-то выбрал, а мне из чего выбирать? Верить, не верить? Простить или надуть губы? Около минуты молчу. Примерно соображаю, с чего начать и к чему вести. Он волнуется. Он будто даже выдыхает мольбой. И все выглядит так, словно я решаю его судьбу. Хотя на самом деле я решаю свою. Как ему это все понимать, если у него нет никакого опыта в отношениях. Что-то он там заикался про какую-то Лену или Олю в восьмом классе. И это все? У него и восприятия-то никакого. Ему даже сравнить не с чем. И меня сравнить не с кем. Это все нужно учитывать. Нужно понять. Да и… Блять! Ему почти двадцать, а он ни разу нормально не трахался. Вообще не трахался. Что-что, а это реально треш. Пиздец! Зачем? Ну зачем мне это все надо? — Ты уверен, что с ним у тебя все? — Ну да. Я же к тебе пришёл. Ага, да. Ты и до этого приходил. — Значит, так. — Выдыхаю, а он робеет. Замирает и только медленно поворачивает ко мне голову. Выглядит так, будто готов быть послушным и внимательно слушать. Да он вообще сейчас готов на многое. Лишь бы я его не прогнал. — Я тебя услышал и могу тебя понять, но это все равно косяк. Твой косяк. Хотя в этом есть и моя вина. Я согласен все забыть и продолжить, как будто ничего не произошло. Если ты и сам ещё этого хочешь… — Хочу. — Перебивает. Меня бесит, но я не заостряю на этом внимание, чтоб еще сильнее не раздувать конфликт. Пока работаем над этим, а со всем остальным потом разберёмся. Тем более, я и сам не ангел. Мало ли что. — Тогда запоминай. — Делаю паузу и, наконец, поворачиваюсь к нему. Смотрю на него. Прямо в глаза. Начинаю объяснять четко и с необходимыми паузами. — Никогда мне не ври. Я все равно узнаю. Если подобное повторится, то я больше не буду с тобой разбираться. Всё тут же закончится без объяснений, как бы сильно я не был к тебе привязан. Если ты со мной, то ты только со мной. Если ты сейчас не уверен в том, что этого хочешь, можешь подумать. Если же я для тебя недостаточно хорош, тогда не стоит и пытаться. И если тебе есть что сказать, то говори. Вздыхаю. Блять. Как бы мне потом не пожалеть. Снова от него отворачиваюсь. Снова смотрю прямо. Я попытался быть с ним максимально честным. Дальше дело за ним. — То есть мы вместе? — Спрашивает как-то неуверенно, будто не так сформулировал вопрос. — Или мы ещё пробуем? — Денис, — Вздыхаю. По ходу я его запутал этим «попробовать». — Определись, хочешь ты этого или нет. Если да, то мы вместе. Если не знаешь, то подумай. Если не хочешь, тогда нет — мы не вместе. — Повторяю, разжевую как тупому. — Хочу. Правда. — Глаза блестят. Он грустный, но кажется, что становится немного счастливее. — Ладно. С самым главным разобрались. Но мы не закончили. Пойдем. Кофе выпьем. Потом еще поговорим. — Тянусь к двери, но он меня перехватывает. — Постой. — Берет за локоть. Я снова поворачиваюсь к нему, а он тянется. Приближается лицом. Слегка опускает веки. Не требует, просит поцелуй. Молча. Так мило это и забавно. И неловко. Он весь неловкий. И выглядит как-то виновато и робко. Не так, как постоянно, когда умничал и выпендривался. Хотелось бы его наказать и отвернуться, но как? Как перед этим устоять? Да и к чему этот цирк? Не двигаюсь и позволяю ему коснуться губами моих губ. Часто поцелуй выступает как знак примирения. Я вроде как этого и хотел. Примирения. Но осадок остаётся и нужно время. Не хочу на него злиться, но ещё немного злюсь. Интересно, они целовались? Блять, ну нахуя? Я отзываюсь на поцелуй. Медленно и едва касаясь руками, вожу по его плечам и лопаткам. Он гладит меня по спине. Скользит ладонями вверх и вниз. Превращаю невинное касание во взрослое. Толкаюсь языком, и он приоткрывает рот. Горячий, слабо отдает зубной пастой и даже не чувствуется перегар. По-любому забегал домой. Такой податливый и послушный. И такой тёплый. Как тот маленький кот. Только потяжелее, килограммов на семьдесят. Обхватываю его за спиной обеими руками и сжимаю. Он делает то же самое. Дышит рвано. И плевать, если кто-то увидит. Хотя… Может, я так думаю, потому что знаю, что у меня тонированные стёкла. Плавно прерываю поцелуй, потому как понимаю, что завожусь. Оставляю его губы, но от него не отрываюсь. Позволяю ему себя обнимать. Сам вожу большим пальцем по его губам, щеке, скуле. Рассматриваю его кожу, ресницы и глаза. Небо сегодня похожего цвета. Серое и холодное. А он куда приятнее. Он белобрысый и тёплый. Касаюсь губами его виска. Это моё любимое с ним действие — целовать верхнюю часть лица: лоб, виски, брови, веки. Затаиваю дыхание и улавливаю, как заводится его грудная клетка. Самому хочется так задышать, но сдерживаюсь. С трудом. Хочу его. — Стас… — Заставляю замолчать его поцелуем, и он подчиняется. Целую глубоко, но не грубо. Недолго. Снова прерываюсь и касаюсь губами уголка рта, щеки и скулы. Вдыхаю и закрываю глаза. Прикладываю свой лоб к его лбу. Грудью ощущаю толчки его сердца. Оба молчим. Только слабые постукивания капель по стёклам и глухая смесь звуков с проезжей части. Нехотя его отпускаю. — Пойдём? — Указываю на ларёк. Он соглашается, и мы выходим из тачки. — Круассан, свой будешь? — Можно. Сложно мне. До сих пор не могу осознать, как так вышло, что я симпатизирую парню. Да и неловко понимать, и кажется, что это какая-то шутка: парень плюс парень равно пара. И как я до этого докатился, а? Быстро проходим под навес киоска, накинув капюшоны. Слегка намокаем. Капли некрупные. Почти морось. Мерзкая и холодная. С такой погодой надо было и правда в паб или, может, в ТРЦ. Заказываю кофе и рассчитываюсь. Прошу его не выебываться, когда хочет расплатиться сам. Забираю сдачу и краем глаза вижу, что ежится. — Холодно? — Да так… Терпимо. — Ладно. Что будем делать? — Ну я же типа провинился. А ты пострадавший. Значит, ты выбираешь. Я сегодня ничем не занят. — Отвечает вроде как серьёзно, но что-то лукавое проскакивает в его глазах. — Ты мне на наказание что-ли намекаешь? — Не намекаю. — Улыбается и смущённо отводит взгляд. — Предлагаю. Если хочешь. — Мне кажется, он убежден в том, что сегодня у нас опять ничего не будет. Я ведь его всегда динамлю, по его мнению. Но это никак не мешает моей крови вспениться от мысли, что он меня хочет. Пассивно нарывается. Ну а я что. Я не так долго терплю, хотя совсем не против попробовать. Стремно, правда. Но не зря же я недавно изучал, как они там друг друга того. Только нужно подумать, что для этого купить и где лучше. Забираю два стакана. Один отдаю ему. — Не благодари. — А я и не собирался. — Как же у него все быстро. Только что был похож на смущенного подростка, а сейчас… — Нахал, — говорю себе под нос и забираю подогретый круассан. Пахнет вкусно. Протягиваю ему. И после пары секунд раздумий даю запоздалый ответ, — Хочу.