Единственный выход

— Ты ведь понимаешь, что это абсурд? — говорит Рома, сидя на водительском сидении. Кир лишь недовольно цокает, хотя он кое-как дошёл до машины. — Завались, поехали, — Кир смотрит на телефон, замечая, что уже 15:47, а все гости в съемном доме собираются на 16:00. — Чувак, блять, короче, иди нахуй, — психует Рома и заводит машину, понимая, что с ним бессмысленно разговаривать.

***

      Вот дом Акумы, остается выйти, позвонить в звонок и попросить поехать с ним. Если тот спросит куда, ответить банальное: «Сюрприз». Если скажет нет, то расплакаться и тогда точно прокатит. Кир глубоко выдыхает, встаёт с пассажирского сидения и идёт к дому Акумы. Рома видя, как тот шатается и плохо ощущает почву под ногами, выходит с машины и побегает к нему, подхватывая под руку. — Не обессудь, но я не хочу, чтобы ты ёбнулся. — Спасибо, — все же отвечает Кир и тот понимает, что угадал с тем, что тот самостоятельно не справится.       Они были уже прямо около двери, осталось нажать на звонок. Никто не томил, Курсед быстро пальцем нажал пару раз на звонок и на удивление быстро открыл Акума. В его рту был бутерброд явно сделан на скорую руку. Его лицо стало искренне удивлённым, а глаза полезли на лоб. Это заставило улыбнуться Кира, Рома смотрел на него неловко, словно его будут отчитывать за то, что он забрал Кира с больницы. Акума быстро жуя еду, чуть ли не криком начал говорить Курседу: — Блять, ты еблан? Какого ты не в больнице? — С днём рождения, — с широкой улыбкой говорит Кир. — Спасибо, — быстро отвечает Серёжа, дожидаясь, когда ему ответят на его вопрос. — Подарок будет тогда, когда поедешь с нами, — говорит Кир, лукаво улыбаясь, Акума не знает, что говорить, в данный момент, Курседа хотелось просто убить. — Ты в курсе, что ты должен быть в больнице? Едь в больницу, Кир, вообще не неси хуйни с подарком, ты должен быть живым и здоровым, тебе нельзя такие нагрузки делать, — начинает лекцию Серёжа, но его быстро перебивают. — Поздно, я уже снял дом и пригласил друзей. — Нет, отменяй, — махает руками Акума, надеясь, что тот послушается, однако он продолжает стоять на своём: — Нет, ты поедешь с нами. — Кир, едь в больницу. — Нет, завтра поеду, сегодня ты едешь со мной.       Акума хотел что-то ответить, как вдруг понял, что спорить нет никакого смысла. Тот упрямый, как баран, будет настаивать, чтобы тот поехал с ним и отметил своё день рождение. Да и жаль становится, что тот готовился, а Акума упрямо заставляет того всё отменить. Он махает рукой во внутрь дома, приглашая их зайти, а после говорит: — Подождите пару минут, я оденусь хоть.

***

      Быстро шагая по комнате, Акума хватает вещь со стула, другую со шкафа, надеясь найти что-то адекватное и чистое. Всё же, найдя, он хочет найти ещё свои духи. Однако вспоминает, что родители утром подарили ему новые, которые неплохо пахли. Имели дымные нотки, смешиваясь с еле ощутимым жасмином и запахом ели. Они были приятными, ему нравились, мама попала в самую точку с таким выбором. А коробочка с ними стояла на компьютерном столе, что долго искать не пришлось. Делая пару пшиков на шее и на запястьях, он хватает телефон, зипку и выбегает с комнаты, не забывая закрыть дверь.       Кир с Ромой о чём-то разговаривали, и как только Серёжа появился в их поле зрения, то сразу замолкли и Курсед стал по-глупому улыбаться. Это заставило смутиться Серёжу, однако решил сразу переключить своё внимание на недоеденную еду, брошенную на обеденном столе. — Как нарядился, для меня? — лукаво улыбается Кир, оглядывая внешний вид Акумы. — Обычно оделся, — кратко ответил Акума отводя взгляд куда-то в сторону. — И напахтился чем-то новым, а ну подойди, дай понюхать, — Кир дожидался, пока тот подойдёт, но вместо этого он стоял как вкопанный на месте, боясь и двинуться.       И через некоторое время подошёл, на что Кир не стесняясь притянул того к себе за шею и носом упёрся в кожу. Акума стал ощущать жгучее дыхание, из-за чего тело покрылось мурашками, а глаза расширились в несколько раз. Он боялся лишний раз вздохнуть, пока Кир стал отдаляться и анализировать запах. — Хорошие, мне нравятся. — Неплохие, — дополняет Рома, который смотрел что-то в телефоне и вовсе не обращал на них внимания. — Ладно, мы должны ехать. Серёг, собрался? — всё же подняв взгляд от телефона, Рома посмотрел на него и получил кивок.       На этом они поднялись со стола, а Акума стал направляться в коридор, дабы обуться. Под руку попались чёрные зимние с мехом кроссовки, которые быстро были надеты, как и куртка. Шапку решил не надевать, не видя в этом смысла. Кир был одет вообще легко, футболка и наверх накинутая куртка, Акума только хотел что-то сказать, как вместо него начал Рома: — Чувак, ты норм? Бля, Акума, принеси ему чёт пожалуйста, я его сейчас сам убью тут. У тебя почки нет ты долбоёб? — Да хули вы начинаете то блять, — с неким раздражением начал Курсед, а Серёжа, не думая и секунды быстро прямо в обуви направился на второй этаж за толстовкой.       Распахивая свой шкаф, он быстро начал осматривать, что было там. Все вещи начали лететь в разные бока, то было давно Акуме маленьким, значит на Кира точно не налезет. Это слишком холодное, это вообще футболка, а это штаны. Рывшись ещё секунд 10, он нашёл самоё теплое и большое худи, которое у него было. И чистое, вот так удача! Хватая его обоими руками, Акума побежал вниз и вручил Курседу это.       Тот улыбнулся такой заботе, и более охотно надел, явно уже ощутив мороза тонкой кожей и измотанным организмом. Тот тонул в этом худи, хотя по длине оно было ему хорошо, прикрывало бёдра, а вот Серёже оно было чуть-ли не до колен. После этого Киру, Акума помог надеть куртку и застегнуть её, ведь надеть обычную одежду ему уже было проблематично. Видя это, злость внутри Акумы разрасталась с новой силой, хотелось того самому отвезти в больницу и закрыть в палате на три замка, так ещё и решетки повесить на окнах, чтобы точно не убежал! Но видя довольное лицо Кира, злость куда-то уходила, осталась лишь душность от его поступка и забота.       Акума хватает ключи около дверей и выходя на улицу, он закрывает их на два проворота. А сам ключ любезно кладёт под коврик, под взглядами друзей. Те просто смотрят на него, без капли удивления и тому подобного, ведь класть ключи под дверь эта традиция для всех. Но Акума всё же решает добавить: — Не смейте обворовывать меня. — Да кому ты нужен, — говорит Рома.

***

      Салон автомобиля заполнился голосами, на заднем сидении сидел Кир, это было решение принято двумя людьми: Акумой и Ромой. Тот с каждой секундной выглядел хуже и хуже, а на задних сидениях он мог вдруг чего лечь. Акума выглядел нервным, слишком сильно переживал за Кира, который, казалось, уходил с этого мира даже если на миллисекунды. И бледнел всё больше и больше, хотелось как-то помочь, но поможет только врач. От этого Серёжа злился всё больше, ведь почему тот такой упрямый и не может действовать так, как просит ближний?       Они ехали по центру города, Рома заворачивал в какое-то неизвестные для него переулки, что тот уже не следил за дорогой, чтобы попытаться найти что-то знакомое. Он смотрел через зеркало на Курседа, который опирался по обе стороны на сидения и сжав губы пытался терпеть боль, которая была чем-то навязчивым и заполняла всё его тело.       Акуме было трудно на него смотреть, но отрывать взгляда не мог. Хотелось просто как-то помочь, но разве можно ему обычные таблетки? Возможно, нужно специальное обезболивающее? Акума поворачивается к нему и спрашивает: — Тебе можно обычный обезбол? — Я пил недавно, — с глубоким выдохом говорит Кир, Акуме от этого ни капли не легче. — Сильно болит? — очевидный вопрос спрашивает Серёжа, хотя понимал, что да. — В машине да, так нет. — Ром, едь медленнее, — обращается Акума к нему, Рома кивает и правда сбавляет скорость, тогда стало как-то спокойнее.       Окунаясь в свои мысли, Серёжа старается понять, что будет его ждать, когда они приедут? И вообще, зачем это всё? Не любил он такого обширного внимания к своей персоне. Представлять, как все будут поздравлять, желать всего лучшего. Как алкоголь будет разливаться по стаканам, как заливной смех затопит помещения и всем будет хорошо. Только не ему. Хочет ли он пить? А хочет ли, вроде-бы долгожданную дозу, мысли о которой всплывают каждые пять минут? Не употребляет целых четыре дня, целый прогресс. Может, дальше больше и дальше лучше? Может наконец настал этот момент, когда он завяжет? Об этом он обязан поговорить с Курседом, но только не при Роме.       Возможно, Акуме вовсе стоит признаться в своих чувствах Киру? Может, у них есть шанс на взаимность, на счастливое будущее вместе? Может они завяжут с наркотиками и алкоголем, наконец заживут спокойной, размеренной жизнью и будут скрашивать своим присутствием жизнь друг-друга? Идеальная картинка прочно засела в голове, но вспоминается женский образ около Кира. Чёрные, длинные волосы, изящно сходящие по её спине. Хрупкий силуэт, миловидная внешность, всё это создаёт человека, которого хочется защищать от всего самого плохого. Но стала ли она такой для Курседа? Его негативные высказывания о ней успокаивали бушующее сердце, но страх подкрадывался из-за спины, говоря о том, а вдруг, его неожиданно перемкнёт? Стараясь изгнать такие мысли из головы, Акума даже не заметил, как они были в каком-то дачном районе, а через пару секунд машина начала останавливаться, говоря о том, что они на месте.       На улице никого, казалось, что в доме также никого не было. Смотря на телефон, было уже 16:04. Появилось ощущение, что все его кинули, на лице аж улыбка ненароком появилась, от ироничности ситуации. Но Рома первый вышел с машины, а за ним и Акума. Безымянный стал открывать дверь Киру, который медленно вылазит с салона. Акума стал помогать, поддерживать того за верхнюю часть спины. Его лицо кривилось от боли, Серёже хотелось, чтобы вся боль ушла к нему, ведь видеть, как мучается твой любимый человек отвратительно больно.       Но когда тот наконец оказался на ногах, ему стало легче. Спинка кресла в машине не давила ему на шрам, а ещё от того, как подпрыгивала на кочках машина, у него не тёрся шрам об ткани одежды. Кир улыбаться сразу по-хитрому начал, и кладя руку ему на плечи, таким образом обнимая его, он потянул в сторону главного входа в дом. Серёжа не понимал, что тот задумал, в доме ведь никого нет, там даже ничего не горит. Рома шёл поодаль, наблюдал за ними и на его лице также была совсем невесомая улыбка. Акуму передёрнуло, неужели в доме всё же кто-то есть?       Доставая ключ с кармана куртки, Курсед подносит его к замочной скважине и прокручивает один раз, открывает дверь. Неожиданно включается свет, что Акуму даже слепит. Слышится звук хлопушек и падающего конфети. Открывая глаза, Акума видит целое помещение, наполненное людьми, которые улыбаются, а после слышаться крики. Радостные вопли, а ещё отдельные фразы от каждого человека: «С Днём рождения!».       Акума неловко лыбиться, не зная, как реагировать на всю толпу. Посчитать ему не удалось, но было около 20 человек, даже больше. Он хоть знает каждого из них? Сможет вспомнить имя? От этого стало не по себе.       Радостные крики продолжались, начался целый хор аплодисментов и на лицо Акумы на ползла кривая улыбка. Рядом стоящий Курсед стал трепать его за плечи, чуть ли не крича во всё горло эту фразу: «С днём рождения!». А после обнял так крепко, насколько позволяло его здоровье, но даже от этого Акуме казалось, что он треснет на две половины. Рома протолкнул их вперёд и закрыл дверь, говоря, что не май месяц, а в доме уже наконец-то стало тепло.       Щёки только что пришедших зарумянились от смены температуры, Акума сразу стал снимать куртку, а гости начались расходиться по групкам, о чём-то разговаривая и готовя подарки, их Серёжа увидел когда они начали что-то передавать друг другу в праздничных пакетах. Стало неловко, хотелось к буквальном смысле куда-то испариться. Принимать подарки было чем-то трудным ещё с детства, когда нужно выдавливать яркую улыбку, искреннюю радость от их проявления любви. А Акума, мягко говоря, не умел этого делать. Дело было не в нежелании, а в банальной неловкости, и незнании как нужно реагировать на такие вещи. Кир то давно привык к таким причудам и мог прочитать радость даже в самом без эмоциональном выражении лица Серёжи, а вот другие не умели так.       Криво улыбаясь, он проходит, вперёд не зная куда деться. Вроде-бы его день рождения, он должен располагать гостей и указывать кто куда садиться, что они будут есть и пить, и даже когда нужно дарить подарки! Только он вот вообще ничего не знал и хотел провалиться сквозь землю.       Кир же когда снял верхнюю одежду и кинул её на диван, стал подходить к ребятам и просить подняться на второй этаж за ящиками. Это Акума услышал, когда сел на диван и стал смотреть на Курседа, надеясь на какую-то помощь непонятно в чём. И как ожидалось, Кир бегал по гостям и этим же временем к Роме. Акума вовсе поник, ему искренне хотелось сбежать от сюда, отменить это всё, вернуть время назад, но уже всё есть так, как есть. Не может же он испортить настроение Киру, который не смотря на своё состояние организовал весь этот праздник? Томно вздыхая, он только хочет достать телефон, дабы залипать в соц-сетях, как к нему подходит один парень, в нём он узнал Олега. Тот искрился радостью и весельем, в его руках была среднего размера коробка. Акума растерялся и смотрел на Олега с удивлением, тот рассмеялся и начал: — С др чел, открывай быстрее! Пока не передумал, — смеясь от своих слов, он протягивал коробку, а Акума берёт её в свои руки начиная рассматривать сторон и оценивать её тяжесть.       Подарочная бумага была красного цвета с мелкими чёрными стразами, а обмотан он был красной атласной лентой, изящно завязанной в бант. Серёже не поверилось бы, что Олег самостоятельно завязал его так красиво, неужели у него есть такие мелкие таланты? Удивляясь этому, он сказал: «Спасибо», и стал распаковывать его, потянув за самый длинный конец ленты. Она стала развязываться, бант начал терять свою форму, а через мгновение лента перестала обтягивать коробку. Дальше пошла бумага, которая беспощадно рвалась под его пальцами, ведь Акума не жалел её, а Олег смотрел на это чуть ли не со слезами на глазах, ведь его старания так бесчувственно порвали. Но обиды он не смел держать, как иначе?       И наконец, когда подарок был наконец виден, Серёжа искренне удивился, видя это перед своими глазами. Это была аниме фигурка с персонажем Лелуш Ламперуж, с его любимого аниме. Глаза выпучились и полезли практически на лоб, он даже не знал, как реагировать на это. Внутри бушевала детская радость, ведь это не просто деньги, а то, из-за чего человек за морочился, искал, спрашивал у других. Стало правда приятно, хотелось сразу её распаковать и Акума не сдерживаясь сразу начал убирать скотч с краёв коробки, дабы ощутить её наощупь. Видя это, Олег улыбался, понял и без вопросов, что попал в самое яблочко. — Ахуеть, чувак, спасибо огромное, — Серёжа растерялся, поднимаясь с дивана он протянул ему руку для рукопожатия и тот охотно пошёл на встречу. — На этом подарки не заканчиваются! — подошёл Ярик, которого он знал ещё с того кровавого вечера. В его руках был обычный конверт, в котором явно лежали деньги. Протянув ему, Акума взял и кивнув головой, добавил: — И тебе спасибо огромное. — Вот ещё! — Показался Никита, который протянул коробку побольше. — Мне сейчас открывать? — поинтересовался Акума, те втроём сказали: — Конечно!       Садясь на диван, он стал распаковывать ещё один подарок, и увидел два геймпада, в своих фирменных коробках. Челюсть чуть-ли не отвисла, когда он стал прокручивать цену одного, а их тут два! Никита только улыбался, радуясь тому, что сумел удивить. — Спасибо, — повторялся Серёжа, но он не знал, как реагировать, это всё было слишком шокирующим и неловким для него. Вообще не хотелось, дабы на него тратились, это не стоит того, но люди всё равно любезно дарят ему подарки.       Остальные люди, сзади выстроившихся парней в шеренгу, копошились и бегали из стороны в сторону, но Акуме не хотелось наблюдать за ними. Компания более-менее знакомых ребят успокаивала от всей неизвестности. Слишком большая компания не приносила удовольствия, и ему было бы побарабану, если он не ощущал такую сильную ответственность сразу перед всеми. Он ведь именинник, должен их веселить? — Так, стоп, это не всё, — Марк был тут как тут, — ну, у меня подарок не в ирл, в стиме увидишь. — Ты когда мой стим узнать успел? — не понял Акума, а потом пазл в голове сложился, когда тот глянул на появившегося среди них Кира. — Так, а это мой подарок! — его коробка была больше всех, но в особенности она была лёгкой. Не понимая в чём подвох, тот стал раскрывать коробку.       Она поддавалась трудно, её несколько раз замотались скотчем, а вот ножа, как назло, не было. Не хотелось просить кого-то бежать на кухню, и сам справится, правда, коробка больше не буде презентабельного вида. От неё останутся ошмётки картона и скотча, который при попытки его разорвать только тянулся и резал кожу. И наконец, когда начался виднеться край подарка, Серёжа понял, что это какой-то непонятный, вновь замотанный пакет. Раздражаясь от количества скотча, который совершенно не поддавался его рукам, он всё равно переключился на этот пакет и стал терзать его. И когда он стал рваться, в нём начала быть видна мягкая игрушка, и какая-то чудаковато розовая. Невольно улыбаясь, Акума уже был обязан достать её. Она была перемотана в плёнку, и эту подушку нужно было освободить ещё и оттуда. Однако она не была чисто розовой, виднелись и другие цвета с их оттенками, из-за чего Акума растерялся. Но когда плёнку начинали снимать, подушка стала увеличиваться и там появилась подушка под полтора метра, с неизвестным аниме-парнем в юбке с голым торсом, и чёлкой шторками. У Серёжи невольно вырвался смех, Ярик и Марком засмеялись, а Олег прыснул от смеха.       Кир выглядел крайне довольно своим поступком, Акума сразу вспомнил их недельной давности разговор, когда тот угрожал подарить ему докимакуру с кунчиком. Вот обещание и выполнено. Решая поиграть на публику, Акума символично обнял этого парня полтора метра и Кир достал телефон и начал фотографировать. К ним подошли остальные парни, делая смешные фотографии на память. Акума неожиданно сказал: — Ну, лучше бы тут ты был, — выдавливая недовольную речь, Акума хотел показать всю наигранную скептичность. — Чувак, меня во сне ты и так обнимать можешь. — Я тебя понял, — смеясь говорит Акума. — А остальные подарки, вон там! — указывает только что прошедший парень, которого, кажется, звали Ваня. Парни вокруг Акумы разошлись и открыли вид ему на угол, в котором лежали подарки. Глаза полезли на лоб от количества цветастых коробок, а все начали хлопать, поздравляя именинника. Ему правда хотелось куда-то деться, что свои подарки они оставили себе, ведь зачем ему столько? Пачка сигарет и достаточно, а лучше просто обычное поздравление в вайбере картинкой. -Чуваки, не нужно было, — смущаясь говорит Серёжа, а все остальные сразу начали мычать, от банальности слов, что всем мигом стало смешно. — Принимай и не выёбуйся, но откроешь ты их позже, — ответил Марк. — Сейчас бухаем! — крикнул кто-то из толпы и алкоголь со стола стал расходиться по всем углам дома.       Вокруг стало намного шумнее, из неоткуда появилась музыка, которая оказывается была в углах дома на потолках. Колонки отдавали сильный бас, от резкой громкости хотелось закрыть уши. Никита сел рядом с Акумой, Марк и Ярик ушли к столам, Кир сел рядом и наблюдал, как Акума растеряно обнимает докимакуру. Выглядел он жалко, хотелось посмеяться и как-то утешить. — Всё в порядке? — спрашивает Кир, Серёжа смотрит удивлённо, и сразу отвечает: — Да, всё в порядке. — Нам нужно будет потом говорить отдельно ото всех, — на выдохе говорит Кир, это смутило Акуму. — Как скажешь, — ответил Серёжа, ставя подушку сзади дивана. — Чуваки, чё раскисли, — подошёл Ярик с 6 бутылками пива, и раздал каждому, даже Киру, который смотрел на бутылку и не понимал, что с ней ему делать.       Не спроста такая реакция. Нельзя ведь. Состояние здоровье не позволяет, хотя выпить по правде говоря хочется. Вокруг все спокойно выпивают, открывают бутылки ключами, начинают веселиться с того, что не получалось открыть бутылку и как они обливались пивом. — Тебе нельзя, — как-то строго говорит Акума, забирая алкоголь с его рук. — Я тоже не буду пить. — Чел, ты можешь пить, — говорит Курсед. — Я не хочу. — А чего нельзя? Бля, точно, — озарило Ярика, Марк добавил: — Там вода, соки, лимонады, может что-то будете? — Сами сходим, пошли Серёж, — отозвался Кир и поднялся с дивана. Акума последовал следом.              Изначально они шли молча, главное было дойти, взять что-то попить и вернуться на свои места. За столом была куча баночек, бутылок и Акума положил глаз на баночку кока-колы зеро. Кир же сильно не размусоливал в выборе и выбрал воду. — Тебе нельзя соки? — Там сахара много, — с грустью говорит Курсед, Акуме стало его жалко. — Бля, хочешь воду тоже пить буду? За компанию. — Серёж, ты не должен страдать из-за моего здоровья. — Ты ведь из-за меня пострадал, — резко выпаливает Серёжа. — И что? Моё же решение отомстить. — Чувак, это всё равно пиздец. Сука, я виню себя без конца и края. — Зачем? Это моё было трезвое решение и тем более я отомстил, — искренне не понимал Кир. — Если бы меня тогда не было в том клубе, если бы я не словил передоз и меня не избили, ты бы не пострадал! Ты бы не пошёл на эту стрелку, как это по-другому назвать? Если бы не моя упрямость, упертость, обида, вина, чувства, я бы не сделал этого! — одно слово вырвалось само собой, Акума даже не сразу осознал, пока не стал переваривать сказанное. «Чувства» — как это воспримет Кир? Как дружеские, или вышеперечисленное, как «обиду» и «ломка». — Что ты чувствовал тогда, что тебя заставило пойти колоться? — совсем отрешенно спросил Кир.       Акума замер, захотелось сказать напрямую. Может пришло время признаться? Рассказать о своих тайных чувствах, которые беспокоят на протяжении длительного времени. На сердце тяжелый камень, который давит на лёгкие. Неожиданно захотелось курить, хлопая по карманам, в них ничего не было. От этого стало не по себе, может открыть пиво? Кир дожидается ответа, смотрит внимательно и главное, что его взгляд стал неожиданно поникшим. — Ломка и желание попробовать героин, — говорит Акума, всё же не признаваясь. — Понял, — с тяжестью говорит Кир, открывая бутылку воды и делая глоток. - Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Акума, с искренним беспокойством в глазах осматривая Курседа. Выглядел он получше, чем 5 минут назад. Видно нахождение на улице сильно выматывает его организм. — Более менее, не беспокойся, — отмахивается Кир, хотя видно, что его состояние до сих пор не самое лучшее. — Скоро доставка приедет. — Сколько денег с меня, за такой пир на весь город? — усмехается Акума. — Нисколько, это часть моего подарка. — Спасибо, — ему было как-то неловко, все траты на его друге и он никак не выставился. Тут следом идёт вопрос, откуда, черт возьми, такие деньги? — Стой, а откуда деньги? — Секрет, — лукавит Кир, Акуме это не нравилось, ему хотелось услышать ответ- Говори, ты ж все деньги слил тогда в больнице, отец помог? — Я ж тогда не все деньги слил, ещё зарплата пришла, не парься короче. — Я в ахуе, чувак. — Всё ради тебя. — Кир, — неожиданно Акума поменялся в лице, было видно, что он сильно задумался и боялся что-то сказать. — Что такое? — Хотел бы ты завязать вместе? — предлагает Серёжа, а у Курседа глаза на лоб лезут.       Он смотрит внимательно, изучает каждый участок тела и лица на ложь. «Он не врёт? Это правда?» — проносится в голове Кира, и он не может поверить в реальность сказанных слов. Он сказал то же самое, что Кир говорил ему чуть больше недели назад на квартире, когда Акума шёл за дозой. А потом всё это превратилось в героин.       Было ощущение, что Акума с корнями погряз в этой зависимости и что пути назад нет. Неужели есть? На лице Курседа на ползла улыбка и такая яркая и живая, что Акума сам невольно улыбнулся. — Ты серьёзно? — Да, — в добавок к этому Акума кивнул и Кир обнял его, да так сильно, вовсе не обращая на швы, которые подвижны при поднятии рук. — Тебе не больно? — интересуется Акума, хотя его самого вот-вот задушат. — Слегка, но ничего, бля, Серёж, я так рад! Честное слово, я просто в шоке! — чуть ли не кричит Кир, а на его лице искренний восторг. — Я не употребляю уже дня 4. — Акума задумался, не врёт ли он по поводу дней, но нет, правда в последний раз он пил таблетки 4 дня. — Я где-то неделю, не помню. Стой, а когда ты успел? — с ноткой грусти интересуется Кир, а Акума даже не знает как рассказать о сумасшедшем враче психиатре, который прописал ему дозу лирики для наркомана. — Долгая история. — Рассказывай, нам некуда спешить, — говорит Кир, смотря очень внимательно. Взгляд Акумы бегал то по Курседу, а потом по всем гостям. Кто-то смотрит на них и сразу уводит взгляд, кто-то улыбается и отводит взгляд на своего собеседника. Только Серёжа хотел отвести глаза, он увидел одну особу, которая зацепила его взгляд. И не тем, что эта была симпатичная девушка, а тем что эта была та, кого он точно не желал здесь видеть. — Что тут делает Даша? Зачем ты её пригласил?! — зло говорит Акума, даже срывается криком на Кира, который растерянно смотрит в толпу и видя её, прибывает в полном шоке. — Да я не звал её! — Чё она тут делает тогда? — Наверное Рома случайно пригласил её, может думал, что она с Никитой ещё вместе. Или с Никитой сошлись? — Навряд ли. — Кратко комментирует Акума, недовольно прокручивая её образ в голове. — Почему ты её так невзлюбил? Она конечно неприятная, я согласен, своему парню изменила, но ты её возненавидел ещё до этого. Ещё тогда дома не хотел, чтобы я с ней общался. В чём проблема?       Слыша эти слова, Акума уже не был спокойным и обеспокоенным за состоянием Курседа, хотя это он так же испытывал. Основной эмоцией у него в голове стала ревность и недоверие к Киру. Не врёт ли тот? Почему он так сильно в последнее время связан с Дашей? Ревность прогрызала его тело и кости, распространялась по всему телу с огромной скоростью и Акума просто не знал, что должен был ответить на вопрос Кира. Он издевался? Сильно хотелось наконец-то признаться, чтобы это перестало быть тайной. Но не мог, ведь если расскажет это будет тем, о чём он пожалеет. Не может же так сложиться, что всё окажется взаимным? Что его чувства не просто примут, а ещё возьмут под крыло и заласкают, показывая ответную любовь и заботу. Кир ведь парень, как Акума, у них у обоих в трусах члены, должны ли они испытывать к друг другу сильно выработавшийся окситоцин? Общество не одобряет, смотрит на вас косо, а кто-то не побоится сказать, что-то острое, что заденет до глубины души. Успокоит ли Кир, говоря что похуй на остальных, главное их чувствами их искренность. — Она просто кажется неприятной, — немногословен Акума, Киру ничего не остаётся, кроме того как принять такой ответ. — Пошли к остальным? — спрашивает Кир, решая не поднимать вновь тему употребление. — Пошли.       За их диваном уже скопилось неплохое количество людей, из-за чего Акума удивился, ненароком думая, что случилось что-то плохое. Однако, как только они стали подходить, люди резко разошлись, а Олег с тортом в руках стал стремительно приближаться. Акума среагировать толком не успел, как холодный торт был размазаны у него по лицу. Он был шоколадным и не сильно большим, вероятно покупной с ближайшего магазина.       Послышался громкий смех, а в открытый рот Акумы попали куски торта. Он чувствовал, как сладкую субстанцию размазывают по его лицу круговыми движения, слышал кваканье со стороны Курседа, которому явно было смешно со сделанного. А Серёжа не знал как должен на это реагировать. Смеяться? Начать жаловаться? Проигнорировать? Когда торт наконец отлепили и от него остался несчастный нижний корж, а остальное упало на пол либо была на его лице, Акума слышал ещё более громкий хохот. У него у самого появилась улыбка, и он облизал крем со своих губ.       Кир подошёл к нему закидывая руку на плечи. Вторая рука придержала его за подбородок, Акума даже растерялся, не смог переваривать все его действия, как он ощутил что-то влажное со стороны щеки. Осматривая боковым зрением, он заметил, как Кир был слишком близко к нему и его лицо поднималось наверх. А потом в голове всё построилось в полноценный пазл, и он понял, что это Курсед языком стал слизывать сладкий торт с его лица.       Акума сразу раскраснелся, благо это не было заметно за толстым слоем сладкого торта. Все вокруг начали аплодировать такому смелому поступку Курседа, даже ни одна шутка про пидора не проскочила, все посчитали это смешным. А у Серёжи табун мурашек по коже, и сердце стало выпрыгивать с грудной клетки чуть ли не до потолка.       Он повернулся к нему лицом, лишь взглядом задавая вопрос: «Что это было?». Но его благополучно проигнорировали, потому что Кир отвернулся и стал облизываться, ведь куски торта были теперь и на его лице. — Неплохой торт, — сказал он напоследок свой вердикт, и было потянулся второй раз к Акуме, но тот отпрянул. — Чувак, там ещё пол торта осталось, что у меня на лице это моё. — Ахуеть, жлоб, — кратко прокомментировал Кир и обижено надул губы. Только в этой ситуации на Акуму это не сработало, он ощущал слишком сильно смущение от всего, что происходило вокруг. — Умоешься? Или будешь ходить так? — поинтересовался Ярик, Акума же задумался буквально на секунду, ведь ответ был настолько очевидным. — Конечно умоюсь, где ванна? — Пойдём проведу, — отозвался вновь Кир, и ставя бутылки на стол около дивана, они пошли в нужную сторону.       Когда они проходили толпу, то были слышны смешки при взгляде на Серёжу. От этого всё, что было на его лице, хотелось побыстрее смыть. Не сказать, что ему от этого было прям стыдно, он ведь именинник и такой исход событий был слишком очевиден, но неловко всё же было. Но с головы не вылазил момент, когда Кир слизал с его щеки сладкое. Как это объяснять? Это вообще нормально, что это происходит в их дружбе? Или между ними нечто большее? — Ты куда? Ванна тут, — Акума даже не заметил, как Кир уже остановился и он шёл дальше. Испугавшись неожиданного в тишине голоса, он обернулся и среагировав быстро оказался в практически белоснежном помещении.       Открывая кран с теплой водой, он дождался, когда холодная стечёт и наконец начал умываться. Торт убрать было не совсем легко, липкая текстура слилась с бровями и ресницами, с щёк ушло всё быстро. Куски торта были даже на волосах, а это было той ещё муторной задачей. Вышло так, что его чёлка так же была мокрой, считай заодно помыл голову. — Ну, красавец, — улыбнулся Кир. — Идиоты, — прыскнул Акума, явно не довольно. — Ты такое не любишь? Прости, мне казалось, будет смешно, — Кир стал выглядеть подавленно, словно его отругали, как маленького ребёнка. — Нет, не в этом дело. Не парься. — Это из-за того, что я облизал тебя? — невинно спросил Курсед, а такими вопросами своё положение он лишь усуглял, ведь выглядел словно загнанный в угол щенок. — Нет, Кир, не в этом вообще дело, не в том, что ты меня облизал и не в торте. Просто мыслей много, поверь, через минут 10 меня отпустит, — пытался убедить того Серёжа, и после таких слов лицо напротив впрямь приняло успокоенное выражение лица. — Если что-то не так, говори напрямую. — Ты нахуя торт сожрал? — неожиданно у Акумы пришло озарения сделанного Курседом действия, только его слюни на своей коже он давно осознал и принял, а вот торт съеденный Киром только сейчас, и дело совсем не в жадности. — Чё? А нельзя? — Ты придурок? Тебе сладкое ж нельзя. Может в больницу? — а теперь паниковать начал Акума, пытаясь найти в карманах телефон на случай, если нужно будет вызывать тому скорую. — Да не умру, сколько я облизал? Немного крема? Жить буду, — нажимая на боковую кнопку выключения телефона Акуме, он успокаивающе кивнул, подтверждая собственные слова. — Как скажешь, — на выдохе произнёс Серёжа. — Пошли к остальным, — махнул ладонью Курсед, направляясь к выходу.       А музыка в доме стала только громче и людей словно больше, хотя на самом деле они просто равномерно распластались по всему помещению. Где-то было видно уже тот сладостный порошок, при виде которого, у Акумы, кажется, потекли слюни. Быстро отводя голову куда-то в бок, он увидил выпивающих людей, которые что-то яро обсуждали. Где-то внутри огнём начала пылать ломка, которая выворачивала кости наружу и от этого захотелось биться об стенку. Быстро приближаясь к их компании, Акума оставил там Курседа, а сам побежал к основному столу выхватывая оттуда бутылку пива и открывая её в наглую об металлический стол.       Сделал долгожданный глоток алкоголя и внутри, собственно, ничего не изменилось. Нужно подождать, пока на практически голодный желудок, не считая того бутерброда, придёт опьянение, поселяющий тебя в дурман.       Подходя к той компании Кир увидел бутылку пива и улыбнувшись кивнул, радуясь, что тот не ограничивает себя из-за него. Хотя одновременно завязать с наркотиками и алкоголем была не плохая затея. Весёлый разговор поднял настроение, ломка, которая выла из самых недр головного мозга немного успокоилась и алкоголь стал такой себе заменой.       Смотря на всё вокруг, он совершенно не ощущал, что сегодня его день рождения. Казалось, словно он на какой-то вписке, только улыбку должен выдавливать и радостное выражение лица, чтобы окружающие не подумали лишнего. Ведь неужели ему не понравилось то, что они устроили? А подарки? Они ведь деньги потратили, где хоть немного совести? Хотя какая нахуй разница? Почему он не может быть просто собой, сидеть со спокойным лицом, возможно кто-то прочитает в этом недовольство, но недоволен он был только по отношению к Курседу, который совершенно не бережёт своё здоровье и идёт на такие крайне необдуманные поступки. — Серёг, ты как? — интересуется Ярик, видя излишнюю задумчивость Акумы. — Всё окей, — с улыбкой, он возвращается в их мир и делает глоток пива. — Там вроде хавка приехала, — говорит Рома, а потом на его телефон приходит звонок. — О, точно еда, — радостно прокомментировал он и взял трубку, оставляя бутылку на столе и стараясь перекрикивать музыку, он направился в сторону главного входа.       После этого диалог продолжился, только Ярик отозвался помогать тащить коробки, а остальные решили остаться на своих местах, ведь слишком много людей будут мешаться. Кир пил воду и видно, что у него была некая жажда. Акума даже успел сбегать за ещё одной водой, но Кир её не стал открывать, это было странно. — Чего не пьёшь? — Мне нельзя много воды, — с грустной улыбкой говорит Кир, а у Акумы злость начинает брать вверх, только не на Курседа, а на ситуацию. — Тебе хоть что-то можно?! — недовольно и на повышенном тоне высказывается Акума, это заставляет его улыбнуться.       Вечер тянулся медленно и быстро одновременно. Вроде-бы смотришь на время и только пять вечера, опять смотришь, а прошло всего 10 минут! А потом опять глядишь, а уже два часа пролетело. Как такое возможно? Акума всем телом ощущал надоедливое опьянение, люди вокруг были не только в алкогольном опьянение, некоторые и в наркотическом, что подкрепляло ломку и не давало, чтобы она ушла на второй план. Попытки запить её спиртным всё больше плавили его, однако желание что-то понюхать или положить под язык не улетучивалось.       Рядом всегда был Кир, который наблюдал за ним и был готов вдруг чего помочь. Хотя кто поможет ему? Бухие люди вокруг? Даже не в трезвой голове нарастала паника за состояние Курседа. И по его лицу видно, как боль в шраме начинает нарастать и возможно ему лучше было бы прелечь. В этом доме был второй этаж, что там? Спальни? — Слушай, что на второй этаже? — Комнаты, — совсем просто отвечает Кир, не понимая сути вопроса. — Может пойдем, ты приляжешь? Хоть ненадолго. Ты ж обезбол ещё до приезда сюда пил, давай опять выпьешь? Где таблетки? — Я не хочу грузить тебя, — обреченно вздыхает Кир, с виной глядя на пьяного Серёжу, который впал в недоумение от такой фразы. — Ты издеваешься? — с улыбкой спрашивает он, хотя улыбка была не весёлой, скорее такой, которая прибьёт его на месте. — Не неси хуйню, всё пошли. Чуваки, вы тут посидите, мы скоро, — обратился он к остальным, которые уже просто спокойно что-то обсуждали и были совсем не буйными. — Окей, — бросают ему напоследок и на этом, Акума с Киром шли на второй этаж.       Подняться по ступеням было ещё той задачей, каждый шаг был болезненным, Кир терпел и в лице он сильно побледнел. Акума испугался и пытался убедить его не спешить, но тот был уверен, чем быстрее он дойдёт, то точно не потеряет сознание от слабости. Перед ними остались последние преграды, Акума того придерживает за спину, не касаясь шрама. Пара секунд, и они наконец поднялись. Серёжа устремился вперёд, влетая в первую попавшуюся комнату, в котором была одна молодая пара, которая посмотрела на него в удивлении. А Акума даже не заметил их наготу, поэтому быстро закрывая дверь он направился в соседнюю комнату, которая оказалась заперта. А вот напротив открыта, так ещё и пустая! Кир был уже около двери и заходя в неё, он быстро спустился на постель и лёг на спину, пытаясь расслабиться от накатившей боли. — Я за таблетками, — тараторит Серёжа и выбегает с комнаты прямо вниз, даже не удосужившись спросить, где именно таблетки.       Однако задача не должна быть слишком тяжелой, вероятно же в кармане! И он угадал, когда нашёл его куртку и там была упаковка обезбола. Хватая бутылку воды со стола, он направился наверх и когда уже был в комнате, решил достаточно рациональным запереть её на замок, чтобы никто лишний не зашёл.       Подходя к кровати, он садиться рядом, не задевая ноги Кира. Достаёт пластинку и выдавливает оттуда одну пилюлю и давая её Киру, открывает бутылку. Тот приподнимается на локтях и кидая таблетку в рот и быстро запивает её водой, чтобы не ощущать противную горечь. Отдаёт бутылку и в благодарность кивает, после добавляя: — Спасибо. — Ну как? Лучше? — Да, лежать намного легче. — Тогда лежи, — приказным тоном говорит Акума, но это больше выглядит забавно, нежели с угрозой. — Слушаюсь, — говорит Кир и даже закрывает глаза на пару секунд, после чего его взгляд внимательно смотрит на Серёжу.       Молчание между ними не было неловким, они оба отдыхали от суеты вокруг в окружении друг друга. Было спокойно, как никогда. Хотелось остаться в этом помещении, как можно дольше. Желательно до утра, или до скольки будет продолжаться эта вечеринка? И не суть, что он именинник, которому нужно присутствовать на мероприятии. Быть с Киром сейчас в приоритете, несмотря ни на что.       Они смотрят друг на друга, Кир первым сдаётся и начинает улыбаться он сюра ситуации, а после это подхватывает пьяная голова Акумы. Теперь они, как два дурака сидят и улыбаются, смотря друг на друга. Но мысль сами по неволи возвращают в ту ночь драки, им нужно обсудить эту тему подробно. — Слушай, можешь мне полностью рассказать, что произошло на той драке? Меня это тревожит, — стараясь передать свои чувства, Акума смущался, а Кир воспринял это достаточно спокойно. — Не знаю, мне кажется, рассказывать нечего. Просто собрались с пацанами, зажали тех упырей. Угрожали ножами и пистолетами. Вывели на улицу, там уже была обычная драка. Те оружия мы не использовали, все в здравом уме боялись ответственности. Только тот уёбок белобрысый нож взял и в крысу мне всадил его. Я тогда с Дашей сидел, она то ли паничку словила, или что. Рома попросил побыть с ней, и я вовсе координацию потерял, был растерян из-за её истерики. Думал, что может смогу её как-то успокоить. Успокаиваться она то начала, я тогда был зол, что это дело на меня скинул Рома. А потом она меня схватила за плечи и потянула в сторону. Я тогда вообще прикола не понял, а потом ощутил боль в спине, а после понял, что в боку, — подробно рассказывал Курсед, а Акума зацепился на Даше. Опять она.       Внутри целый шторм из чувств, который готов был расплескаться волнами по всему дому. Это испортило бы настроение всем, но Акума не мог понять, хотел ли портить его всем. Задавливая непонятные эмоции внутри, он вспоминал слова Кира, что Даша ему не нужна. Правда сейчас это мало чем его утешало, слишком часто Даша крутится вокруг него. Неужели он обманывает, и на самом деле не ровно дышит к ней? Или же паранойя Акумы стала настолько сильной, что он не различает реальность и его выдумки? И самое главное, что нужно помнить. Кир ему друг, а не парень, какое он вообще право имеет запрещать ему с кем-то контактировать? — Мне правда жаль, что всё это через меня. Как бы ты не отрицал, так и есть. Я стал корнем всей этой проблемы, прости. Умоляю… — Не извиняйся, Серёж, всё вышло как вышло. Ничего не поделаешь, ты не должен винить себя. Это моя была идея идти мстить, а не просто забить на это. Я бы не простил себе, если бы не отпиздил тех тварей, — из уст Кира сочилась желчь по отношению к тем парням, что он не дал тому договорить. Ненависть была вполне оправданна. — Меня тем вечером, кажется, отметил один неизвестный мне парень в сторис инстаграма, а там было видео, где меня пиздят в клубе. Пиздец унизительная картина, — совсем тихо произнёс Акума, Кир же от таких слов оживился. — В смысле видео? Ты его сохранил? Покажи. — Сохранил, только телефон где-то посеять успел, — осознал Акума, и сразу за этим встал с постели. — Я пойду поищу его, ты подожди недолго. — Хорошо, — кивнул Кир и Серёжа вышел с комнаты.       Пьяные голоса ударялись в барабанные перепонки, хотелось быстрее вернутся в ту комнату, где была такая приятная и умиротворяющая тишина. Где его телефон, Серёжа понятия не имел, он словно исчез! Хотя очевидно, он оставил его где-то на диване, когда они сидели с парнями. Ему что-то кричали в след, но он не вслушивался в эти фразы. Хотя, возможно стоило, всё же к имениннику обращаются. Однако всё равно на это нет времени, он подходит к тем парням, на коленях у Марка уже сидит какая-то девушка, имя которой он не знал. Стало неловко, но ему было важно найти телефон, поэтому, не обращая внимания на эту картину, он старался найти телефон. И нашёл! Он был между мягкой частью дивана и быльцем. Доставая его оттуда, его окликнули: -Серёг, что с Киром? Лучше? — интересовался Рома, а Серёжа лишь кивнул. — Может расслабишься? Никуда Кир не денется, — словно из неоткуда явилась девушка, которую он так же не знал.       В наглую, она усадила Акуму на диван и села на его колени так, что он был замкнут её ногами. Глаза на лоб полезли, мог ли он ожидать такой инициативы от женского пола? Да и не хотел он этого, было мерзко. Её не слишком большая грудь стала упираться в его, носом она провела по его щеке и намеревалась поцеловать, только вот Акума убрал её лицо и не смог сдержать отвращение. Она обижено надула губы, явно ожидая такого, но её миссия была завладеть Акумой в этот вечер.       Как бы противно Серёже не было, ещё он задавался главным вопросом, что она в нём нашла? Он никогда не был любимцем у женского пола, пока Курсед занимал первые места. Невзрачная внешность, не высокий рост, так и худой ещё, как спичка. А девушка выглядит доминантной, которую наоборот заводят такие парни. Акума вжимался в диван, пытался как-то убрать её со своих ног и убежать на второй этаж, надеясь, что его там в комнате с Курседом никто не найдёт.       Её руки стали скользить по его шее, острый маникюр задевал кадык и по телу пробегали мурашки. Ловкие пальцы без смущения начинали спускаться вниз, обводя соски сквозь слои одежды, а потом приближаясь к резинке штанов. После этого разряд тока прошёл по его телу, из-за которого он, убирая её ногу со своих, быстро встал. Рядом парни тихо посмеялись, девушка же стала более строгой на вид, её это обидело. А Акума до сих пор ощущал её прикосновения на себе, отчего хотелось сходить в душ.       Убеждаясь, что в его руках телефон, Серёжа, не слыша за собой голоса и что именно, они хотели до него донести, он направился на второй этаж. Шагал быстро, желая скрыться за дверью спальни. Однако, когда увидел, что дверь приоткрыта, он замедлил свой шаг и тихо толкая дверь, чтобы этого не заметили, глянул, что там происходит. А от увиденного земля из-под ног начала уходить, и захотелось закрыть дверь с хлопком.Даша наклонена к Киру робко целует его в губы, по властному проводя пальцами по его шее, задевая изящную татуировку. Пальцы спускались к воротнику толстовки, которую одолжил Акума. Кир сидит практически спиной к кровати, его рука тянется к её груди и дальше Серёжа не мог смотреть на эту картину. Опираясь о стену и делая несколько глубоких вдохов, он запрокидывает голову на верх, прокручивая то, что все его опасения оказались правдивыми.       Злость начала прогрызать всё тело, слёзы предательски подкатывались к глазам. Не имея силы воли находиться около этой комнаты, пока внутри неё происходит такой беспредел, он срывается с места и спускается на первый этаж. Берёт со стола бутылку виски, делает глоток, который противно обжигает горло и приближается к своей компании. Видит ту самую девушку, которая сидит с ними и что-то обсуждает. Когда она его заметила, её взгляд стал суровым, но когда Акума стал к ней приближаться, то глаза округлились. А после того, когда его пальцы обхватили её острый подбородок и притянули к своим губам, то вовсе полезли на лоб.