good luck, babe!

— Акито, куда ты пошёл? — взволнованно спросила мать. — Уже ночь на дворе! Ещё и мороз страшный. — Прогуляюсь. Мне надо свежим воздухом подышать. — Акито!.. Надевая куртку и шапку, подросток её не слушал. Всё равно ей не понять. У неё-то с отцом изначально всё было хорошо, ей никогда не приходилось проходить через хотя бы что-то похожее. Даже чуть-чуть поделиться проблемами с ней нельзя, ведь были они... довольно постыдными. Мама, конечно, всегда поддержит, независимо от ситуации. Но явно не стоит её смущать такими-то деталями. Да и вообще кого-либо ещё — о друзьях и вокалоидах речи и не шло. Лучше самому разобраться. Точнее, не разобраться, а притвориться, что это всё для него не имеет значения. — Я ненадолго, мам, правда, — мягкий и более вежливый тон, кажется, помог убедить женщину. — Ложись спать, я приду через полчаса. — Только не задерживайся, дорогой. Простудишься же... ночью холоднее, чем днём. — Да, мам. Холод помогал Шинономе прийти в себя. Холод отрезвлял. На свежем зимнем воздухе парень меньше думал о чужих отношениях. О постах Тенмы в соцсетях, о том, что на выходных он всегда занят и недоступен, о фиолетово-оранжевых пятнах, которые, как он думал, у него получается скрывать одеждой (может, от других людей – да, но не от кохая, у которого имелось орлиное зрение). Акито никак не комментировал последнее. Притворялся, что не замечает. Тут и дураку понятно, что Нене и Цукаса, которые встречаются уже десять месяцев (почти что год), спят вместе. Рыжеволосый давно догадался, что делать это они начали ещё после пяти месяцев отношений. Просто сейчас актёр начал слегка забываться. И вместо консилера надеялся на тёплую зимнюю одежду. Оставалось только молиться, что к весне он опомнится. Тенма вовсе не пытался выводить на ревность, но именно этого у него получалось лучше всего. Его кохай, его друг начинал медленно, но верно ревновать. По крайней мере, Шираиши описала это именно так. Она вроде как местный эксперт в таких делах (на пару с Акиямой), ей вроде как известно лучше. Возможно, это и вправду была зарождающаяся ревность. А почему бы и нет? Он же лучший друг, он имел право жаловаться на то, что ему не уделяли столько же внимания. Для парней и их друзей, у которых имелись девушки, — это абсолютно нормальная практика. Да, верно. И все остальные мысли Шинономе наверняка также были нормальными. Нормально было думать о том, как Тенма говорил со своей девушкой по вечерам, как держал её за руку на улице, как целовал её в лоб, щёки, губы, как они вдвоём занимались сексом. Правда, воображение плохо рисовало последнее. Не хватало чёткого образа сэнпая без одежды — всё-таки ещё ни разу в жизни не доводилось увидеть его так. Даже тут везучая и явно сорвавшая куш Кусанаги обошла его. Цукаса много тренируется и следит за своей фигурой. Наверняка без одежды он выглядит ещё лучше, чем с ней. И на ощупь его тело тоже должно быть приятным. Как-то, будучи первогодкой, Акито довелось потрогать его ляжки. Но, к сожалению, прошло слишком много времени — он уже не помнил, какими они были. Неважно, сколько пытался, воспоминания конкретно об этом стёрлись. А жаль. Такую деталь именно сейчас невероятно сильно хотелось вспомнить. Помнил он лишь то, как иногда делал сэнпаю массажи после его тренировок. Помнил его голос, который иногда срывался на чересчур громкие и высокие звуки. Если бы можно было вернуться в то время, Акито бы придумал ещё способ, как заставить юношу продолжать стонать вот так и дальше. Может быть, прямо на той самой скамейке, на которой они так любили обедать вместе. Вздохнув, подросток стукнул самого себя по голове. Вот, именно об этом и шла речь. Его проблемы чересчур постыдные. Даже сны у него превратились в нечто ужасное: в них актёра целовал именно он, а не девушка с фиолетовыми глазами. Остальным людям никак нельзя знать то, о чём рыжеволосый так часто думал, — они посчитают его больным. Цукаса ведь уже в отношениях. Нельзя так себя вести, нельзя представлять себя на место Нене, нельзя хотеть быть ею. Она лучше него. Она хороший человек. А Шинономе... он, что ж, совсем не подходящий. Сэнпай заслуживал самого лучшего, и все это понимали. Поэтому даже если рыжеволосый и вправду ревновал, даже если эта самая ревность душила его изо дня в день, он ничего никому и никогда не расскажет. Лучше подышит воздухом в час ночи и на следующей встрече с Тенмой даже не подаст виду, что его что-то беспокоит. Именно так и поступают добропорядочные кохаи. *** Цукаса чуть жмурился. Сегодня на вкус блеск для губ Нене был каким-то приторным. Ещё больше, чем обычно. И целовала она активнее и грубее. Наверное, соскучилась, ведь они не виделись вживую уже неделю. В последнее время блондин не мог быть с ней чересчур часто. Не из-за занятости в университете или на работе, нет. Просто стало тяжело находиться рядом. Он всё ещё любил её. Точно любил. Кусанаги ведь для него дорога — так же, как Камиширо и Эму. Как Аояги и собственная сестра. Он не ненавидел свою девушку, но в её присутствии внутри просыпалось неприятное чувство. Возможно, это была гложущая вина. Когда-то он уже испытывал абсолютно точь-в-точь похожее чувство и тоже с Нене. Когда-то, когда их труппа только зародилась, он также считал себя ужасно провинившимся перед ней. И вот спустя столько лет те же самые переживания вновь вернулись. Только сейчас Тенма не понимал почему это происходило. Он должен был стать нормальным. Он должен был починить себя. Но шли дни, недели, месяцы, а ничего не менялось. Легко ему становилось лишь когда рядом находился рыжеволосый кохай. С ним юноша тоже виделся не часто, но когда всё же удавалось, выдыхал с облегчением. Шинономе выглядел вполне себе счастливым во время их прогулок — этого хватало и для собственного счастья. А ещё стал одеваться как-то иначе. Так, что Тенма думал: «может, после встречи со мной он пойдёт с кем-то на свидание». Может, у него тоже появилась девушка. Это хорошо. Просто чудесно. Актёр действительно радовался, что хоть у кого-то в жизни всё в порядке. У него же с каждым днём всё становилось только хуже и хуже. — Я скучала по тебе, — наконец, прошептала Кусанаги, когда чуть отстранилась. А, всё-таки теория подтвердилась. Ей и вправду стало одиноко за эту неделю. Опустив взгляд, актёр искренне извинился. — Всё хорошо. Я же знаю, как тебе сейчас тяжело всё совмещать. — Спасибо, Нене. Ты всегда мне всё прощаешь... — Как и ты мне, дурак. Это правда. Цукаса относился к своей девушке очень бережно и деликатно, почти как к кукле или цветку. Он словно бы боялся навредить ей, как-то ранить её. Был готов стерпеть сам что угодно, лишь бы ей не было обидно или плохо. Нене — слишком значимый для него человек. И даже несмотря на это... Юноша поджал губы. Ему всё меньше хотелось это делать. Он начинал уставать от того, что не мог стать нормальным. Кусанаги его любила, но даже такая сильная любовь оказалась не в состоянии починить его. Или, может, нужно было ещё немного подождать? Совсем немного потерпеть и прорваться? Когда Нене вновь припала к его губам, парень закрыл глаза. Проводя ладонью по чужой голове, представлял под пальцами не сероватые, а рыжие волосы. Не фиолетовые, а зелёные глаза. Не хрупкие женские очертания фигуры, а мужские и сильные. Не абсолютно бледное лицо, а то, что покрыто россыпью веснушек. Это происходило на протяжении всех их отношений. Даже при кратком моргании  силуэт его девушки менялся на очертания кохая. Иногда Цукаса даже думал, а каково было бы целоваться именно с ним. Каково было бы встречаться с ним. Каково было бы с ним... — О, — актриса снова отстранилась. — У тебя встал. Блондин чуть не задохнулся от стыда. И вот так происходило каждый раз. Стоило только хоть немного позволить мыслям об Акито уйти куда-то в самую даль, как сразу же происходило это. Ужасно, действительно ужасно. Знала бы Нене причину этому, точно бы отреагировала, как– — Больной! Тебе надо починить себя. — А, прости, Нене, я просто... — покрасневшее лицо хотелось спрятать, но девушка держала его своими нежными ладонями. — Успокойся ты. Мне же, наоборот, приятно, когда на меня такая реакция, — актёр отвёл глаза в сторону. Если бы она только знала. — Хочешь, чтобы я помогла? — Цукаса поджал дрожащие губы. Он больше уже не мог, ведь чувствовал себя самым худшим человеком на Земле. «Не надо, пожалуйста, не надо» — Нет. Кусанаги удивлённо моргнула, а после склонила голову вбок. — Я просто, эм... не хочу тебя заставлять. Ты не обязана, — она, выслушав это признание, отчего-то мягко и весело посмеялась. Какая же всё-таки хорошая, в отличие от него. — Цукаса, ты такой заботливый. Иногда обращаешься со мной, как с женой, а не девушкой. — ...что это должно значить? Улыбаясь, Нене сняла голубую резинку с руки. После на скорую руку убрала волосы в невысокий хвост. — Просто говорю, что обычно парни не относятся так к своим девушкам. — А разве это плохо? Ну, то, как я к тебе отношусь? — если честно, Цукаса уже боялся лишнего говорить. Вдруг девушка видела его двоякие чувства по отношению к ней, вдруг ей уже давно обо всём было известно? Хотя он действительно старался любить её, ухаживать за ней, делать для неё всё и даже больше. — Ты для много значишь, поэтому я должен обеспечить должную заботу. Сколько бы времени ни прошло, он не говорил «я люблю тебя». «Ты для меня много значишь» – да, «ты очень важный человек в моей жизни» – да, «ты мне близка и дорога» – да. Но «я люблю тебя»? Нет, никогда за всё то время отношений. Язык словно не поворачивался произносить конкретно эту фразу. — Ты такой сентиментальный. Это я и в тебе и люблю, — пошутила девушка. Цукаса же всё никак не осмеливался поднять взгляд. Это странное чувство внутри, где-то в глубине сердца, обвивало его липкой паутиной и не давало нормально дышать. Слышать от Нене «люблю» было тяжелее, чем «ненавижу». — А ещё ты никогда меня не заставляешь. Я сама этого хочу, так что, — она улыбнулась чуть шире. — Не стесняйся, я помогу. — Ну... раз ты сама этого так хочешь. Правда актёр уже не был уверен, что так может продолжаться и дальше. Сколько ему ещё ждать прежде чем он починит себя? Произойдёт ли это вообще когда-нибудь? Или ему, к примеру, стоит попробовать с другой девушкой? Повлияет ли это как-то на него? А может, и вовсе отказаться от отношений и стремиться к мечте стать звездой всю жизнь? За это его ведь точно никто не осудит, верно? В любом случае, Цукаса просто не мог не чувствовать себя самым худшим человеком на планете.