good luck, babe!

В новом учебном году без Цукасы было тяжко. Больше он не сталкивался с ярким юношей, не перекидывался с ним случайными взглядами и кивками головы, что для них обоих означали: «я тебя увидел, пообщаемся позже и начнём наш разговор как раз с этого». Больше Тойя, ставший одноклассником, не говорил ему сделать то или это. Больше Ан не советовала подарить что-то, сказать что-то и так далее. Мизуки стал увлечён своим телефоном даже больше, чем раньше — скорее всего, всё же начал встречаться с Эной. Что ж, совет да любовь им. Только лишь Нене он не желал счастья и удачи. Если честно, он и вовсе не мог её видеть. Всякий раз становилось тошно и не по себе. Она не сделала ему ничего плохого, но Акито на дух её не переносил. От неё хотелось бежать, ведь одно её существование напоминало о неприятном — о том, что она теперь девушка Цукасы. Шинономе искренне был рад, что она больше не его одноклассница. Иначе бы он просто не выдержал проводить с ней целый год в одном классе. Отчислился бы без задней мысли. Сидя за своей партой и одиноко смотря на экран потухшего телефона, парень чувствовал себя одиноко. Чувствовал себя собакой, которую оставили одну у проезжей части и забыли забрать домой. Он и не думал, что когда-то будет так скучать по кому-то. Да не просто по кому-то, а по самому Цукасе Тенме. Каждый день подросток напоминал себе: «сэнпая тут больше нет», но всё равно раз за разом пытался услышать его голос где-то в глубине коридора, где-то в кабинетах на третьем этаже, где-то в учительской или около студенческого совета. И иногда боковым зрением он видел что-то светлое, что-то золотистое. Однако, стоило обернуться, как тут же понимал — обознался. Это не тот человек. Тот человек, который ему нужен, уже никогда сюда больше не придёт. И у этого человека сейчас совсем другие дела, другие приоритеты. Акито в них не входит. Зато входит Нене. — Как же она меня раздражает, — прошипел рыжеволосый, когда девушка прошла мимо. Друг удивлённо вскинул брови. — Ты поругался с Кусанаги-сан? После твоего дня рождения, что ли? Поругался, хах... у актрисы была такая широкая улыбка, когда она смотрела в свой телефон. Он ещё так противно звенел, оповещая о сообщениях. Читая их, девушка прямо расцветала. Такая влюблённая — на неё тошно смотреть. Начинало трясти от презрения и обиды, начинало появляться желание отобрать у неё телефон и переписываться с Цукасой вместо неё. Иногда откуда-то из подсознания так и рвалась мысль: «почему она, а не я?». — Что-то вроде того. — Акито, лучше помирись как можно скорее, — и вот снова Тойя говорил этим встревоженным голосом. — Думаю, Цукасе-сэнпаю не понравится, что ты повздорил с его девушкой. Пока Кусанаги счастливо улыбалась, у Шинономе гортань сужалась от злости к ней. Он искал сэнпая в каждой чёртовой очереди (на улице, в школе, в магазинах), а она спокойно могла видеться с ним хоть каждый день. Она же его девушка. У неё есть на это право. Ей позволено абсолютно всё и даже большее. А Акито... Акито друг. Просто друг. — Мы просто друзья. Впервые за столь долгое время Шинономе понял, что, походу, вернулся к исходной точке. Он не хочет быть другом актёра. Лучше и вправду уже кем угодно, но только не другом. Теперь, когда за окном ноябрь уже подходил к концу, это слово стало приносить неимоверные боль и тоску. А свои чувства он вконец перестал понимать. *** — Прости за вторжение! — громко озвучил блондин, пока кохай закрывал за ним дверь. — Никакое не вторжение, я же сам тебя позвал в гости. Первым делом в нос ударил запах жареного мяса. У голодного после занятий в университете Цукасы чуть не потемнело в глазах из-за него. По дороге он ещё думал, что стоит куда-нибудь заскочить и быстро поесть, но уже не успевал. Почему-то Акито позвал его именно в это время — ни минутой раньше, ни минутой позже. Хотя блондин вроде много раз говорил, что у него в такой час только-только заканчиваются пары. Честно, Тенма уже морально приготовил себя к тому, что в гостях поголодает ещё пару часов. Поэтому приятный запах удивил его не на шутку. — Ты что-то приготовил? — Просто подумал, что ты точно будешь голодным, — на лице у рыжеволосого промелькнула ухмылка. Сегодня он торопился как можно скорее прибежать домой из школы. И всё ради того, чтобы успеть приготовить еду ровно к приходу сэнпая. — Разувайся и проходи уже. — А, э, да! Иду-иду, — и всё ещё не меняя удивлённое выражение лица, парень поскорее снял сапоги. Стоило пройти в гостиную, как тут же запах стал сильнее. Сначала своему нюху Цукаса верить не хотел, но, когда увидел мясо на тарелках, сомнений уже не осталось. — Э-э-э?!! Акито, ты приготовил шогаяки*?! — актёр подошёл к столу почти вплотную, чтобы разглядеть. Выглядело очень аппетитно, почти как в ресторане. От одного только вида потекли слюни. Тенма даже не стал озвучивать: «я не знал, что ты умеешь готовить!». — Это же одно из двух моих любимых блюд! Как ты узнал? — Ты же сам рассказывал... ещё когда я первогодкой был, — потирая шею, кохай отвёл взгляд, а после и вовсе отвернул голову. Чтобы не смотреть юношу, лицо которого вытянулось от шока. — Да я же, наверное, только один раз это упоминал! И так давно!! В жизни бы не подумал, что такое вообще можно запомнить! — Ой, память плохая тут только у тебя. Чтобы Тенма не продолжал и дальше сверлить еду взглядом, кохай подошёл и чуть грубо скомандовал: «мой руки и садись». Этого хватило, чтобы актёр пришёл в себя и сделал всё, как сказано. Только после этого, наконец, сел за стол. Улыбка на лице сияла так сильно, что, казалось, можно ослепнуть. Видимо, он настолько сильно любил шогаяки. И, видимо, Шинономе не зря целые три недели тренировал оттачивать рецепт этого блюда до идеала. Сестра ещё удивлялась, почему всё это время он ел одно и то же блюдо. Махнув на её рукой, Акито отвечал: «я же не могу всю жизнь есть мясо, приготовленное только по одному рецепту». И вроде бы она ему поверила. Всё-таки её младший брат за последние два года и вправду стал есть очень-очень много мяса. Отговорка прозвучала достаточно убедительно, чтобы она отстала и не мешала на кухне. — М-м-м, как вкусно!! — улыбка Цукасы расплылась у него по лицу, как растопленное масло. — Такое сочное!! У папы почему-то часто получается сухим, а у тебя совсем нет! — Просто посыпал мукой и всё, — пожав плечами, ответил кохай максимально монотонным голосом. Не стал упоминать, что об этом трюке ему рассказала мама. — Ха, серьёзно?! Это помогает? Хо-о... мгм-мгм, обязательно скажу папе. — Смотри только не забудь. — Да не настолько же ужасная у меня память! Продолжая нахваливать мясо, Цукаса ел так счастливо, будто это шогаяки было лучшим в его жизни. Весь сверкал, как ребёнок, которому впервые в жизни дали попробовать шоколад. Интересно, а что за второе любимое блюдо у него было? Что ещё можно ему приготовить, чтобы он улыбался так же широко и радостно? Точно придётся оттачивать новый рецепт ещё недели три, но это будет того стоить. Одного взгляда, одних движений губ, одной только фразы «вышло очень вкусно!» будет более чем достаточно. Акито особо и не ел. Шогаяки за столько дней ему приелся. Поэтому всё он отдавал довольному сэнпаю, пока про себя думал: «ешь, ешь, для тебя же только и готовил». — Ва-а, спасибо за еду!! — сложив ладони вместе, актёр с уважением кивнул. — Давно я так вкусно не ел! Ну правда, как в ресторане. — Да ладно тебе... — Нет, правда, я– Его слова перебил телефонный звонок. Цукаса быстро извинился, поднял трубку и вдруг как-то переменился в лице. Сначала слушал, потом кивал и бормотал что-то вроде: «ага, да, мгм... я понял, хорошо...». Чем мрачнее становилось выражение его лица, тем больше за него начинал переживать Акито. — Конечно, да... скоро буду, — прошептал блондин. — Сэнпай? Кто звонил? — ...Эму. По поводу Нене, — тихо выдохнул и отвёл взгляд. У кохая вновь сдавило горло от одного только этого имени. — Ей нездоровится, чуть не упала в обморок на репетиции. Наверное, из-за недосыпа. И Нене, и Эму дали достаточно важные роли в одном фильме, они обе вместе много тренируются и... ну, ты сам понял. Ну конечно, опять эта Кусанаги. Даже в единственный день, когда рыжеволосый решил: «ну всё, сегодня мы точно проведём весь вечер вместе», ей нужно было всё обломать. И, конечно, сэнпай уйдёт. Куда он ещё денется-то? Его девушке стало плохо, поэтому он просто обязан прийти, забрать её и проводить до дома. Так ведь поступают все хорошие парни. А Тенма хороший, всегда был хорошим. Если так посудить, то и вовсе идеальный парень. Нене очень повезло, что она встречалась с таким человеком. — Прости пожалуйста, Акито, — вставая из-за стола, актёр вымученно улыбнулся. Его тоже вся эта ситуация не особо радовала. — Придётся тебе посмотреть фильм без меня. — ...с сестрой посмотрю. — А-а, вот и хорошо! Будет не так одиноко! «Но было бы лучше с тобой» — обиженно подумал Шинономе. Если честно, хотелось пойти вместе с ним. Но от подобного предложения его удержали банальные меры вежливости. Он для двух актёров станет третьим лишним. Навряд ли Кусанаги будет рада его видеть, навряд ли Тенма вообще согласится взять кохая с собой. Оставалось лишь поджать губы, молчать и смотреть, как сэнпай вновь убегал от него. Причём так быстро, что невозможно было даже ухватиться за него. — От меня ты бегаешь быстро, а за мной – не в состоянии? Сердце неприятно заныло. — А, это, сэнпай, — актёр остановился. И показалось, что в его больших глазах сверкнуло что-то вроде надежды. Из-за его взгляда Акито чуть помешкался, занервничал, но всё же произнёс: — Я... я могу ещё что-нибудь тебе приготовить, — Цукаса удивлённо склонил голову вбок. — Ты только приходи. Пару секунд юноша ничего не говорил, даже не двигался. Анализировал слова, гадал, правильно ли всё понял. Но после показал милую и спокойную улыбку. — Конечно, — сказал он, не совсем зная, куда себя деть. Вроде бы и хотелось сделать шаг вперёд, чтобы потрепать кохая по волосам. Вроде бы и хотелось сделать шаг назад, чтобы дистанция между ними стала по-настоящему дружеской. Ни туда, ни сюда – какая-то неопределённость повисла между ними двумя. — Ты тоже ко мне приходи, я скоро уже перееду. Обязательно приготовлю тебе твои любимые панкейки, чтобы извиниться за сегодня. Акито кивнул, точно зная, что такой шанс он не упустит, что обязательно придёт. *** — Тойя, почему не отвечаешь? — буркнул себе под нос парень, грозно сверля взглядом экран телефона. — Предатель. Где он, когда так нужна его помощь? Выбрать подарок на рождество — тяжёлый квест. На такие праздники, как день рождения или белый день, или другие в подобном роде, ещё можно что-то придумать. Можно подобрать вещь по этикету (к примеру, шоколад) или то, о чём человек мечтал уже давно. А рождество? Что дарить на рождество? Даже с Тойей и девочками его мучил этот вопрос каждый год. Он знал их, но не знал, чего им хочется в этот конкретный день. Поэтому чаще всего подросток просто покупал для них троих большой торт. И вместе они его ели в секае с вокалоидами, тем самым отмечая двадцать пятое число. Но вот с Цукасой Тенмой такое не прокатит. Он не сладкоежка, в отличие от своего кохая. Торт, скорее всего, отдаст сестре и её подругам. И получится, что подарок уже совсем не для него, а для них. Да и немного смущало то, что в Японии смысл праздника слегка отличался от заграничного. Как-то Кохане рассказывала, что в англоговорящих странах рождество — это семейный праздник, настоящее торжество, которое сопровождается пиром. Тут же такого не было. Тут это — довольно скромный день, который предназначен, по сути, только для парочек. Почти как второй день Святого Валентина. Поэтому Шинономе и колебался, стоило ли вообще дарить актёру что-то. С одной стороны это произведёт двоякое впечатление, а с другой... хочется сделать приятно. Тенма столько всего для него делал и столько всего дарил. Вот бы отплатить ему хоть чем-то, хоть когда-то. Нервно поглядывая на всевозможные прилавки, Акито брёл по большому торговому центру в надежде, что отыщет что-то подходящее. Что-то должно зацепить его взгляд, что-то должно заставить подумать: «вот, Цукаса-сэнпай будет этому рад». И он бы обязательно нашёл что-нибудь, если бы не заметил неподалёку знакомые серо-зеленоватые волосы и фиолетовые глаза. У подростка скривилось лицо. Вот только её тут не хватало. Не хотелось даже пересекаться с ней взглядами, поэтому парень стал думатья как бы ему быстрее развернуться и уйти. Вот только девушка сама решила оторвать взгляд от прилавка и посмотреть в его сторону. — О, Шинономе-кун, — с губ сорвалось тихое «гех». Всё-таки заметила. — Давно не виделись. Это было правдой. С тех пор, как Нене начала встречаться с Цукасой, рыжеволосый избегал девушку как огня. Ну не то, чтобы прямо избегал. Просто не появлялся в местах, где она точно могла бы быть. — Ага, тебе тоже привет... Кусанаги ему улыбалась. Для неё кривое от недовольства лицо уже как родное. Она привыкла к тому, что он — довольно двуличный человек, настоящий характер которого был нисколько не мягким, а, наоборот, грубым и жестковатым. Она смирилась с этим, так сказать. Поэтому даже видя такую реакция, не злилась. Возможно, это Тенма научил её такой быть. Да она, в принципе, очень поменялась после того, как у них начались отношения. Говорят же люди, от любви девушки расцветают. — Ты чего тут делаешь-то? — не то, чтобы его это волновало. Просто молчать было неловко. — Ищу подарок для Цукасы, — её улыбка стала мягче, на щеках румянец стал ярче. — Мы проведём рождество вместе, и я хотела бы обрадовать его чем-то невероятным, чем-то, что ему точно понравится. Да, точно. Рождество в этой стране — праздник для возлюбленных. Нене как раз такой и приходилась для Цукасы. Глупо было полагать, что у актёра вообще найдётся время, чтобы просто принять подарок от кохая. Он будет слишком занят своей ненаглядной, по уши в него влюблённой девушкой. Недовольство Акито достаточно быстро сменилось на отчаяние. Выглядел он так, словно ему сказали, что кто-то из родственников завтра умрёт. С такими-то живыми эмоциями ему тоже, наверное, стоит поступать в театральный. — Правда я не совсем понимаю, чего может хотеть парень в такой праздник, — здорово, она продолжала говорить. Мягко, тепло, ласково. Девушка всем видом показывала, как ей в жизни повезло: всё-таки именно она встречалась с самым лучшим в мире парнем. — Шинономе-кун, ты тоже парень, так что... может, ты мог бы дать совет? Она склонила голову вбок и улыбнулась шире. Издёвки в её голосе не было, Нене говорила всё искренне. Но Акито не мог смотреть на счастье, искрящиеся в этих глазах. Губы у него то дрожали, то сжимались в тонкую линию, то он и вовсе их прикусывал. Он её не ненавидел. Вовсе нет. Просто было обидно, что ей так крупно повезло. — Он твой парень, так что ты сама должна знать, чего он хочет, — фраза прозвучала так резко и грубо, что девушка чуть-чуть опешила. Ещё больше удивилась, когда Акито развернулся, дабы уйти. — А, подожди. Ты же тоже ищешь для кого-то подарок, верно? — Забей, уже нет нужды. Нене, шокированно хлопая глазами, могла лишь смотреть ему вслед. И с чего вдруг такая внезапная смена эмоций? Нормально же вроде общались, а тут... будто актриса нечаянно задела какой-то спусковой крючок. Хотя, казалось бы, ничего военного особо-то и не сказала. А что если с её лицом или голосом было что-то не так? Она как-то не так выглядела или не так себя повела? «Или у Шинономе-куна что-то случилось?..» — вместо того, чтобы злиться, девушка посочувствовала ему. Всё-таки не каждый день его можно увидеть настолько расстроенным.