cherrytree

Их дружба началась ещё с детского сада. В тот момент, когда Майк задал самый главный в жизни, по его словам, вопрос Уиллу Байерсу - родилась частица, олицетворяющая их связь. Она не была напрямую связана с ними, но можно было провести параллель с тем, что жизнь этой вишни началась после заключения договора двумя мальчиками, договора о, как в дальнейшем выяснилось вечной и огромной платонической любви друг к другу. Платонической, как казалось сначала, но такой тёплой и яркой, которой ни один из них больше не ощущал с кем-то другим и не будет. Обычный вопрос о дружбе от Майка стал всем для него, точнее последствия этого вопроса принесенные в его жизнь вместе с тем маленьким мальчиком, который выразил ему взаимное желание дружить в тот день, лучший день в жизни Уилера. Как и для Уилла, он встретил самого важного человека в его жизни. Формально для всех он являлся его лучшим другом, но по факту, то что было между ними можно назвать дружбой только будучи слепым. И да, Байерс был слеп, слеп ко всем проявлениям друга, которые указывали на теплоту между ними, большую, чем просто лучшие друзья в общем понимании. Мальчик, с которым он взрослел, был для Майка первой и единственной любовью, сравнимой с только распустившимися цветами, с тёплым ветром ещё холодной весной, с ярким светом фонаря в сумерках вечера, ароматом сладкий выпечки из кофейни напротив, хотя сладкой он считал не выпечку. А с ними взрослело и вишнёвое дерево, мимо которого ребята проходили каждый раз идя в школу и совершенно не обращая на него внимание, хотя стоило бы, в Индиане не должны расти вишни, а тут вдруг появилась, причём сама по себе, но двум подросткам была не сильно интересна ботаника, чтобы знать такие тонкости, где да что там растёт или не растёт, какое это в принципе растение парни наверное тоже не определили бы, оно ни разу не зацвело за все это время, а вид без цветов определить достаточно сложно. Не сильно достоин был внимания неизвестный куст, особенно когда рядом шёл Уилл. Абсолютно всегда и максимально нежный Байерс, чертовски нежный Байерс, отвлекал всегда и все внимание Уилера лишь на себя. Взгляд Майка постоянно был устремлен на жестикуляцию сильно вовлеченного в беседу друга, обсуждающего с ним всевозможные темы от невкусных вафель на завтрак до тревоги перед экзаменом, к которому игрок за жреца конечно был готов, но жутко волновался, потому что "Биология не мой конёк, Майк", а Майк в этот момент, абсолютно точно с интересом слушая, заглядывался так-же и на мимику друга, каким же милым ему казался Байерс в моменты улыбки, рожденной такой глупой причиной, как неправильно произнесенное им слово, не передать словами, как же сильно Уилер был влюблен в эту улыбку, все бы отдал, лишь бы ты улыбался всегда, думал брюнет глядя в глаза мальчика. Невозможно было не смотреть на Уилла и в его глаза, которые меняли свой цвет в зависимости от освещения и возможно даже его настроения, которое тоже могло меняться довольно часто. Когда-то они были медово-желтыми, когда-то более темными, фундучными, а когда-то чуть ли не изумрудными, в любом случае безумно красивыми. Майку искренне нравилось смотреть в глаза друга, это был не обычный зрительный контакт, как при простом и лёгком разговоре, он всегда смотрел пристально, будто боялся, что мальчик исчезнет, если вдруг случайно пропадёт из его поля зрения. После всего произошедшего с изнанкой Уилер правда боялся потерять Уилла ещё больше, чем до этого, но причиной такого взгляда было совсем другое - любовь. В глазах такого хрупкого, словно фарфорового парня, буквально с его снов, Майк видел те чувства, которые никак не мог признать в себе, не мог признаться самому себе в том, как же безнадёжно он влюблён в этого крошечного Байерса, которого так и хотелось поместить в карман и носить с собой, скрывая от абсолютно всех невзгод, кошмаров и зла, такому другу в принципе желать можно лишь хорошее, а защитить его от всего остального Уилер считал буквально своим долгом с самого начала их общения, с детского сада. Оба мальчика пытались максимально зарыть все свои чувства в отношении друг друга где-то внутри, где их не сможет найти ни одна живая душа, потому что их сердца были полны лишь друг другом. Будучи под тремя замками от Майка они лишь умножались, но Уилл ощущал в этом плане чуть другое.  Байерс мог признаться в этом лишь самому себе, но это уже являлось нехилым прогрессом в принятии себя, ведь он смог окончательно осознать, что гей и понять, что любит своего лучшего друга, понимание этого было всегда, если честно, даже с постоянно ощущаемой болью по этому поводу он любил, все равно любил своего Майка.  Уилер же только и догадывался о том, что же все таки чувствует, особенно в моменты когда ловил себя на мысли "А должен ли друг так думать?", "Ощущают ли такое друзья, нормально ли это?" и пр. Как же сложно было прятать от самого себя буквально свою часть, но подобных мыслей возникало все больше и больше, а от этого было все тяжелее, путаница и неразбериха творились в мыслях Майка. Даже обсудить ему это было не с кем, приходилось понимать себя и все в себе полностью самостоятельно. Но разбираться с самопознанием было довольно сложно, как думать о самопознании когда в мыслях застрял твой лучший друг? В голове парня был лишь Уилл, этот мальчик с безумно красивыми глазами, его мальчик. Понадобилось действительно много времени чтобы осознать чего реально хотелось Уилеру и наконец озарение пришло, но случилось это в довольно странной обстановке. Друзья постоянно окружали друг друга заботой, самой чистой и искренней, которую только и можно представить. Поэтому сейчас, как и всегда, Байерс слушал друга чтобы после понимания ситуации помочь ему справиться с ней. – Вообщем в итоге я понял, что не люблю её. - Немного колебаясь в завершении фразы выразил другу Майк, чуть ерзая на диване расположенном в подвале Уилеров. Перед этим он пояснил более подробно почему же он все таки расстался с Джейн, отношения с которой были хоть и не сильно длинными, но полными любви, как думал Уилл. Сейчас же в его голове постепенно складывается пазл, в отношениях Уилера и Хоппер была любовь, но не к друг другу. Знак о том, что её он в принципе не любил и до этого ясно читался в глазах кареглазого парня, сидящего напротив Байерса. Заметил он не только его взгляд, но и то, что он нервничал и сгрыз себе все губы в кровь от нервного напряжения. — Извини, что отвлекаюсь от темы, но у тебя есть вазелин дома? - чуть хмурясь и продолжая пристально смотреть на Майка, а точнее на его губы, сказал Уилл. – Зачем? - с каплей удивления выраженном на бледном лице, спрашивает Уилер, но продолжает говорить, не дождавшись ответа, если Байерс попросил - значит нужно. — Вообще да, лежит в аптечке наверху, мне сходить за ним? — Я хочу кое-что сделать, поэтому да, будь добр, сходи. - Чуть прищуриваясь чтобы лучше видеть, парень продолжает разглядывать губы Майка, который явно это замечает, но решает даже не спрашивать, а как можно скорее сделать то, что попросил его друг. Спустя буквально пару минут шайбочка с вазелином летит в руки Байерса, который уже успел соскучиться по мальчику, даже за такой промежуток времени. Но Уилл об этом точно не скажет, по крайней мере не сейчас. — Принёс, как ты и просил. - Словно ожидая похвалы, за такое простое действие, комментирует свои шаги Майк. — Сядь ближе ко мне, пожалуйста. - Мягко командует Байерс, слегка хлопая рукой по дивану рядом с собой, приглашая уже жестом сесть сюда. Лёгкая смесь удивления и смущения проносится в глазах обоих парней сидящих прямо сейчас друг напротив друга, а взгляды их направлены прямо в глаза, точнее были. Но сейчас один из них пытается открыть этот несчастный вазелин, что у него плохо получается, но спустя какое-то время, Уилл справляется с данной задачей, всё это время ощущая пристально сверлящий его макушку взгляд Майка, который до сих пор не понимает, что же хочет сделать его друг. Крышка уже валяется где-то рядом с их ногами мальчиков, которые сидят одинаково спустив одну ногу с дивана, только Уилер правую, а Байерс левую. По какой-то непонятной ни для первого, ни для второго причине между ними ощущается странное напряжение, которое было и до этого и парни его заметили, если бы были менее заняты скрытием чувств к другу другу, из-за страха быть отвергнутыми и страха разрушения многолетней дружбы, которой они оба дорожили настолько, что готовы были буквально отдать друг за друга жизни, если потребовалось бы, так думают все друзья, ведь так? Хоть скрытие и продолжалось, но сейчас ощущалось что-то особенное, поглощающее их все сильнее с каждой секундой и это нельзя было банально выносить, а тем более игнорировать. Но мысль от потрескавшихся губах Майка, которые скорее всего ощущались очень больно для него, немного отрезвила парня и он вернулся к тому, что хотел сделать изначально. Указательный палец Уилла вычерчивал круги в банке с вазелином какое-то количество секунд, до момента, как не решил, что этого будет достаточно и в сопровождении обжигающей тишины вокруг поднёс его к губам Уилера, аккуратно разнося по всем всей площади и при этом наблюдая за реакцией мальчика, боясь доставить дискомфорт. Он двигался аккуратно, будто боясь навредить, но как-же хорошо ощущались пальцы на губах человека, который был для него всем миром. Сами касания были максимально мягкими, словно невесомыми и такими нежными, что представить невозможно, если вы конечно не Майк Уилер. Это было одновременно неловко и глупо, но почему-то так смущающе, что приходилось отводить взгляд, если они встречались ими. — Ты серьёзно хочешь сказать, что заметил мои покусанные губы во время того, как я рассказывал тебе о расставании? - Дождавшись пока тот закончил, спросил Майк глядя на парня напротив и чуть двигая ногой, словно случайно касаясь коленом колена Байерса. Мысли сейчас были в кучу, но кажется все таки пришло окончательное осознание того, что он должен был понять уже давно. — Я увидел, что ты нервничаешь из-за этого разговора и судя по всему самого расставания и решил попробовать хоть как-то отвлечь тебя, совместив это с тем, что я хочу сделать, потому что волнуюсь, вдруг тебе больно. - Потупив взгляд, Уилл ожидает какой-то более понятной реакции в ответ на немой вопрос "Всё ли хорошо?" исходящий от него. Он волновался опять, волновался о многом и часто, когда дело касалось Майка Уилера, его лучшего друга для всех и его вселенной для него самого. В голове брюнета все ещё творился кошмар из кучи мыслей, которые было просто невозможно рассортировать, словно комиксы на полке, жуткий беспорядок из вопросов и желаний кружащих уже чуть ли не на его языке прямо сейчас. Майк Уилер наконец-то смог признаться себе, что влюблён в Уилла Байерса, влюблён раз и навсегда. — Я нервничал не из-за расставания, Уилл, это происходит по другой причине. - Неоднозначный ответ пронёсся в воздухе, врезаясь прямо в мальчика, который все ещё не понимал реакции на его заботу о губах друга. Эта, хоть и короткая, но пауза ощущалась мучительно долгой. — Я нервничал из-за тебя. Точнее из-за своих чувств к тебе. - Быстро поправляет себя Майк чтобы, итак, испуганное лицо мальчика не озарилось ещё большим ужасом непонимания. — Я все ещё не до конца понимаю, что ты хочешь сказать, о каких чувствах идёт речь? Я сделал что-то не так? — Вазелин невкусный, кстати, хочешь попробовать? - Майк опять уходит от прямого ответа словно издеваясь, но на самом деле он старается оттянуть это как можно больше, из-за сильного страха увидеть в глазах, в самых красивых глазах в мире, по его мнению, то, что Уилер никогда не видел и совершенно не в хорошем ключе. "Не смотри на меня по другому, Уилл" крутилось в его голове, вместе с заветной фразой признания в огромных, буквально неизмеримых чувств любви, верности и привязанности. — Прекрати, это правда не смешно. - Словно щенячий взгляд устремлен на Уилера, который все больше подтверждал его мольбы. — Я окончательно осознал, что влюблён в тебя, Уилл Байерс. Всегда был и буду. - Максимально точно уточнил Майк, чтобы избавить его возлюбленного от дополнительных вопросов, которых он по правде не вынес бы ещё. Страх все ещё преследовал кареглазого парня, который только что признался любви всей своей жизни в чувствах, которые хранил в себе много лет, даже пытаясь закрыть их неудачными отношениями. Очевидно неудачными были они потому что она не Уилл, его любимый Уилл. Глаза хамелеоны вдруг округлились от услышанного, как он мог ожидать, что абсолютно все, что он ощущал будет взаимно? Но сомнений не было больше никаких, Байерс абсолютно точно знал, что это не может быть шуткой, Уилер никогда бы не поступил с ним настолько ужасно, ужасного от него в принципе не ожидалось никогда. И возможно все таки в глубине души шатен видел эту любовь, исходящую в его сторону всё это время, но боялся быть уверенным в этом. Боялся накрутить, напридумывать, а после разочароваться. Но думать уже было не о чем, сердце Майка стало открытым лишь для него одного, особенного и единственного во всём. — Я чувствую абсолютно то же самое по отношению к тебе, я люблю тебя, всегда любил и всегда буду любить. - Прервалось ожидание уже для Уилера чётким и уверенным ответом, хотя какие в нем вообще могут быть сомнения, он недавно чуть ли не краснел от обычного зрительного контакта с лучшим другом. Все ещё другом? — Так что ты говорил попробовать? - Страх неизвестности сменился яркой улыбкой, которую так любил разглядывать Майк. Напоминание о недавнем флирте смутило мальчика, который все ещё пытался осознать, что сейчас произошло признание от него и выражение ответных чувств его любовью. — Ты хочешь меня поцеловать? Но ответа на этот вопрос уже не последовало. Точнее ответ был, но не словами. Уилл двинулся ближе и опуская свои ладони на покрасневшие щёки парня, уже своего парня, нежно, но при этом быстро притянул Майка в поцелуй, который они оба запомнят на всю жизнь, как и все остальные последующие поцелуи. Недавно застенчивый парень был настойчив, сминал, кусал, облизывал губы Уилера в мягком, чувственном слиянии их душ, что они оба ждали такое большое количество времени. Укусы были лёгкими, но ощутимыми, заставляя кареглазого краснеть все сильнее. Это было слишком приятно, абсолютно как он представлял, даже лучше, потому что наконец это были физические ощущения, несравнимые ни с чем. Желание углубляться в поцелуй было сильным с двух сторон и приводить его в исполнения начал опять же Уилл, этот абсолютно мягкий, как плюшевый медведь, парень уже активно исследовал рот Майка своим языком, ни капли не стесняясь издавать такие сладкие звуки, которые в полной мере ощущал на себе Уилер, мямля что-то несвязное в поцелуй, но реакции его тела было достаточно, чтобы понять, что он сейчас чувствует. Все же им пришлось прерваться из-за нехватки воздуха в лёгких, разрыв поцелуя сопровождался недовольным мычанием со стороны Байерса и громкой отдышкой пылающего от желания Уилера. — Я теперь твой парень? - Всё же придя в сознание спрашивает прямо в шею Уиллу, разгоряченный поцелуем мальчик, сплетая в это время их пальцы вместе в ожидании, обязательно, положительного ответа. — Да, я твой парень, а ты мой парень, Майк. - С улыбкой, которая все также была, есть и будет лучшей для Уилера, утверждает парень, при этом сам наконец осознавая до конца, что другого исхода и не могло быть. Вдруг мальчики слышат ключ, проворачивающийся в замке входной двери, посмотрев друг на друга и понимая без слов встают, чтобы встретить Карен и поздороваться. — Привет-привет. Вишня расцвела, вы уже видели? - С улыбкой сообщает миссис Уилер ставя пакеты с продуктами на кухонный стол. В этот момент парни переглянулись, будто бы одновременно вспоминая о дереве, которое постоянно проходили по дороге в школу всегда, сколько себя помнят. — Мне кажется нам обязательно надо устроить свидание под этой вишней. - Уже сидя в подвале, задумчиво и слегка устало выражает мысль Майк, поедая мороженное, купленное только что его мамой. — Я согласен на что угодно с тобой, любовь моя. - Уилл прямо сейчас сжимает Уилера в объятиях так, что тот находится спиной к нему. Руки парня обвивают тело его мира, сидящего на его коленях прямо сейчас и совсем неаккуратно кушающего мороженое. Байерс же осыпает его шею влажными поцелуями и обжигая тонкую кожу своим горячим дыханием, оставляет пару следов о принадлежности Майка ему и только ему.