cherrytree

Комнату окутывала тёплая и уютная тишина, которая нарушалась лишь звуками поцелуев двух влюблённых мальчиков, наконец обревших покой друг в друге. Был проделан действительно огромный путь для получения этого счастья, но оно того правда стоило. Борьба с внутренней гомофобией была слишком долгой, казалась просто вечностью в этапе подросткового максимализма. Но основная проблема сама по себе была тяжёлой для каждого, кто с ней сталкивался, тем более для двух запутавшихся в своих мыслях детей. Наконец-то не нужно думать "Всё ли со мной нормально?", "Как он отреагирует, если я скажу это?", "Стану ли я ему противен?" и подобные мысли пожирали головы обоих парней изо дня в день, эти мысли не унимались ни на секунду, были вместе с ними, абсолютно всегда. Под горячем душем после учебы, по дороге в магазин за продуктами, прошенными купить мамой еще вчера, во время чтения книги, заданной на лето — они не покидали их никогда, до сегодняшнего дня. Бой окончен, чувства победили, самые прекрасные и огромные чувства в мире, которые только можно было представить, но не описать словами. Сейчас вечность для Майка и Уилла — это они сами, всегда были связаны и всегда будут вместе, с этого дня уже в официальном статусе парней друг друга. Для Уилера единственным счастьем является Байерс, а для Байерса Уилер, сейчас же они вместе и вместе как пара, по всем критериям думаю можно понять насколько оба мальчика были в шоке, который быстро перешёл во что-то максимально прекрасное — конец всем страданиям и начало, а точнее увеличение количества любви. Хотя как может быть больше то, что, итак, максимально абсолютно во всех проявлениях? Сейчас же у них просто открылась свобода для познания её друг в друге, бессрочный купон на изучения всех языков любви, без возможности возврата и обмена, они были не нужны, в случае этих двоих уж точно. Нельзя даже допускать подобное, Майк и Уилл действительно те, про кого можно сказать — они вместе навсегда, их чувства любви, доверия, верности и огромного спектра всего положительного, что может быть заложено в этих двух мальчиках, они вечны и неисчерпаемы. Ничто и никогда не изменит отношение Уилера и Байерса друг к другу, абсолютно со всеми трудностями они справятся и будут продолжать двигаться дальше, вместе, а трудности, которые если и могут возникнуть, то лишь из вне, не от них самих. Первые и единственные у друг друга во всём. — Я хочу чтобы ты остался у меня на ночь, — будто со страхом отказа из-за быстроты всей ситуации, спрашивает Майк. Хоть у них и были ночёвки до этого, причём немалое количество раз, но эта была особенной и первой в статусе открытых друг для друга возлюбленных, поэтому Уилер немного боялся, что слишком спешит, что Уиллу надо привыкнуть ко всему и в принципе стоит повременить со многим, что он хочет сделать с любовью всей своей жизни. Но вопрос был уже задан и бежать от него было некуда, слова мальчика часто были быстрее его мыслей, постоянно ему не терпелось поделиться всем, что думает со своим, тогда ещё, лучшим другом. Он в принципе был достаточно нетерпеливым и активным во всем, чего только касался, а Байерс любит в нём это и вообще абсолютно всё в Майке, и всего его полностью. Заметив небольшое изменение в мимике Уилера он, по своему обыкновению, без слов понял о волнении в его вопросе. Видеть малейшие изменения в любом аспекте связанном с Майком для Уилла было чем-то обычным. Знать парня во всем и абсолютно полностью мог только Байерс, что и помогало ему понимать самочувствие, настроение, желания лишь глядя на мальчика, его максимально сильно и горячо любимого мальчика. Многолетние наблюдения за всем, что он любит, думает, хочет дают о себе знать в таких кажется маленьких, но составляющих одной огромной любви, их общей любви. Уилер, конечно же, обладал такими же способностями по отношению к своему возлюбленному. — Да, я хочу остаться, только вечером маме надо будет позвонить и сказать, но это уже когда она дома будет, — ответ сразу был уверенным, не давая Майку усомниться в точности решения его парня. Но все также беспокоясь о переживаниях Уилера он продолжил говорить, — Тебя что-то беспокоит в этом плане? Давай обсудим, я не хочу чтобы ты о чем либо волновался или, не дай бог, боялся чего-то. Голова Майка чуть откидывается назад, утыкаясь макушкой в грудь Уилла, чтобы своими глазами увидеть его эмоции в момент беспокойного расспроса о страхе. Как только он принял это положение уголки губ парней сразу же будто взлетели вверх, создавая улыбки, а от Байерса раздался легкий, но собирающий в себе всю нежность мира, смешок, потому что видели друг друга они перевернутыми, что было довольно забавным. Из-за этого позу пришлось сменить, потому что разговор был довольно серьёзным, а выражения их лиц отнюдь нельзя было назвать серьёзными при таком раскладе событий. Пару мгновений спустя Уилер уже находился лицом к Уиллу, сидя все также на его коленях и обвивал ногами талию мальчика, а руками упирался в диван с двух сторон от бедер. Улыбки не спадали с их лиц, что давало ощущения максимальных комфорта и открытости, которые, итак, были. Но разговор продолжать стоило, поэтому Байерс начал говорить, — Я искренне не хочу чтобы ты боялся чего-либо со мной, Майк. Ты мой самый драгоценный, самый любимый и самый хороший, хочу чтобы ты не ощущал ничего негативного, абсолютно ничего, потому что я люблю тебя. Я хочу вселять в тебя максимальную уверенность во мне и мне правда жаль, что я позволил как-то усомниться в себе, поэтому скажи, что я могу сделать чтобы подобного не повторялось. Словно затаив дыхание, Уилер слушал слова своего парня максимально сосредоточенно, глядя прямо в изумрудно-зеленые, в данный момент, глаза. Руки были медленно перемещены на шею Уилла, точнее правая была на шее, а левая мягко поглаживала скулу мальчика напротив, говорящего такие ценные для них двоих слова. Не перебивая, просто молча слушал и начать говорить позволил себе, лишь когда понял, что Байерс договорил, — Я полностью понимаю и осознаю всё, что ты говоришь, правда спасибо за эти слова, я очень ценю это и очень ценю тебя, милый. А по поводу самой ситуации, — Майк немного замешкался пытаясь лучше выстроить предложение в голове, чтобы донести свои мысли максимально понятно, — Я побоялся торопить события, тем самым отпугнув тебя, мне было страшно сделать что-то не то, но практически сразу же окончательно понял, что бояться нечего. Я знаю, что ты меня любишь, поэтому не осудишь за что-либо, а ещё я знаю, что ты хочешь всё со мной, в положительном плане. Страхов больше нет и не было изначально, просто сейчас что-то такое произошло, да, — запутавшись в своих же словах Уилер не закончил предложение, но лишь потому что понял, что Уиллу все ясно в его повествовании, итак. А услшав подтверждение своим мыслям в виде "Я понял тебя, Майк" от улыбающегося мальчика, которого он был готов уже чуть ли не съесть, просто от факта, что он такой вот хороший сидит перед ним и в принципе существует. Поводов для этого и впрочем всего остального тоже, нет, Байерсу все полагается по факту рождения. После решения вопроса можно было сильнее расслабиться, поэтому взгляд Уилера опять впечатывается в губы Уилла, он искренне до сих пор не понимает, как Байерс не замечал куда он смотрел всё время до этого. Любования губами парня на долго не хватает, этого слишком мало и мало было всегда, ужасно мало всего парня целиком. Сейчас он наконец-то может не просто смотреть, но и ощущать, Майк планирует пользоваться всеми своими новыми возможностями в полной мере. Уже буквально через секунду губы Уилера мягко двигаются в полном слиянии с Уиллом, они будто одно целое. Процесс диффузии происходящий в их сознаниях на момент, когда Майк проникает языком между губ своего мальчика, будто касаясь сердца Байерса и давая прикоснуться к своему одним лишь поцелуем, который ощущается нереальным, но совершенно потрясающим, а его парень совершенный и потрясающий, но реальный. Самое главное, что он реален и происходящее сейчас не очередной волшебный сон, снящийся одновременно им двоим. Одинаковые сны у них были с детства, причём довольно часто. Правда смешно слышать свой сон голосом Майка, который делился им каждый раз с Уиллом, удивляясь способностям мальчикам угадывать происходящее дальше, или почти каждый раз, но они все же оставались одинаковыми. Байерс не знал, что такое снится не только ему. Не ему одному снились поцелуи с лучшим другом, на тот момент, не ему одному приходилось заставлять себя проснуться, что не всегда получалось, чтобы этот сон не зашёл дальше поцелуев, из-за огромного чувства вины и ощущения неправильности происходящего, но и не ему одному хотелось воплотить всё происходящее в жизнь, а может и больше, чем мог себе позволить сон. Но мысли о прекрасном прервал женский голос, который будто вывел их транса, но подобное сравнение было бы не совсем корректным из-за ассоциаций с Векной, а то что происходило между ними было общим миром, в котором были лишь два влюблённых мальчика. Карен звала ребят, чтобы те наконец поели, ведь она прекрасно понимала, что увлечение друг другом могло заставить их забыть поесть, поэтому не хотела допускать голодающих Майка и Уилла, хотя-бы у себя дома. А две тарелки уже стояли рядом с клубничным пирогом, который извергал кучу пара в воздух, потому что был жутко горячим, только из духовки, но уже в ожидании парней. Байерс и Уилер уже направились к лестнице, ведущей из подвала на первый этаж. Она не была крутой, но Уилл идущий сзади Майка все равно наблюдал, боясь, что тот запутается в собственных же ногах и запнется, такое вполне могло произойти исходя из торопливости мальчика, даже в своём доме. Решение пойти и наконец-то поесть было единогласным, они правда не заметили голод, который распространился на них двоих будто вирус, поглощающий все вокруг. А запах пирога тем временем разносился по всему дому, заставляя ощутить ещё более сильное желание его скорее съесть. Расстояние до кухни было не сильно большим, поэтому парни быстро его преодолели уже намереваясь схватить блюдо с угощением и спуститься обратно вниз, но их остановила миссис Уилер. — Куда потащили, дайте пару кусков для Джойс отрежу, — и подтвердив свои слова Карен отрезала четыре куска, которые предназначались Джойс, Джиму, Джейн и Джонатану, после окончательной победы над злом, окутавшим их город, Байерс-Хоппер жили вместе, обратно переехав из Калифорнии в Хоукинс. Джонатан же готовился к совместной жизни с Нэнси, но жить до этого момента где-то надо было, поэтому логичным выбором был дом его мамы и отчима. Поняв, что она пойдёт вечером к миссис Байерс Майк решил, что удобным будет сказать сейчас, — Уилл у нас на ночь сегодня останется, сможешь тогда сразу, как пойдёшь, предупредить его маму об этом? — Хорошо, отдыхайте, — ответила миссис Уилер и направилась в другую комнату чтобы не смущать ребят, которые, итак, за столько лет общения максимально привыкли к семьям друг друга. Но Карен все равно казалось, что это нужное условие, чтобы они могли по-человечески поесть на кухне, а не плодить крошками мышей и тараканов в подвале, которых конечно не было, но с постоянным поеданием чего-то там, это был вопрос времени. Все равно любая возможность остаться наедине друг с другом была для них чем-то хорошим, что создавало полное спокойствие и крошечный мир, только для них. Уилл сидел на довольно старом деревянном стуле и с интересом наблюдал, как Майк по-хозяйски раскладывает куски пирога в их тарелки. Одна нога Байерса была согнута и находилась прямо на стуле, сидеть в гостях таким образом, обычно, считалось неприличным, но перед ним сейчас был только Уилер, которому абсолютно плевать на подобные рамки, тем более когда это его любимый парень. А еда уже была прямо перед ними, все ещё показывая степень своей нагретости паром, уходящим куда-то вверх, прямо в потолок. Кусочек за кусочком пирог исчезал во рту и появлялось долгожданное ощущение сытости, которое сопровождалось довольной улыбкой Майка, появившейся из-за, испачканного в клубнике из пирога Уилла. Сам же он этого не понял, поэтому и одарил Уилера непонимающим взглядом, в ответ на его яркую ухмылку, которая никак не уходила с лица парня, наблюдающего за мальчиком, при этом, продолжая, уплетать мамино произведение высокой кухни, было правда очень вкусно. — Почему ты улыбаешься, Майк?, – игриво протянул букву "а" в имени мальчика и легко коснулся его плеча, словно чуть толкая, но ощущалось это настолько нежно, что даже минимальным давлением назвать нельзя было. Всё в Байерсе было нежным, Уилер был уверен в этом на все возможные сто процентов. Майк ощущал эту нежность постоянно, она летала в воздухе когда мальчик был рядом, распространялась, как аромат духов сестры собиравшейся на свидание, нежность обнимала каждый сантиметр пространства рядом и исходила от парня, как аура, также ощущалась и физически, этой нежностью был он сам — Уилл Байерс, самый лучший человек во вселенной, во всех вселенных. Но на вопрос ответить все таки нужно. — Ты испачкался, дай вытру, — рука уже тянулась за салфеткой, но оценивающий взгляд вернулся на лицо парня, сидящего справа и постоянные желания решили не скрываться, отражаясь в карих глазах, смотрящих на губы Уилла, опять. Мысли о желании, очистить парня от ягодного сока, быстро исчезли, а руки Майка стремительно переместились на щеки мальчика, притягивая того к себе, чтобы впечататься губами в его губы. Байерс был сладким на вкус из-за клубники, но реальной причиной точно являлось не это, а просто факт существования уже делал его сладким, по мнению Уилера. Горячее дыхание обжигало и смешивалось в одно целое с двух сторон, закручиваясь в маленький невидимый смерч в их ртах. Все движения происходили в унисон сердцебиению, которое было достаточно быстрым и у Майка, и у Уилла, который прямо сейчас перенес свою руку со стола на бедро парня, слегка сжимая и поглаживая в медленном темпе, он контрастировал с темпом их поцелуев сейчас. А Уилер ощутив подобные касания издал сдавленный вздох, который был сразу же заглушен губами, но почувствовав хитрую улыбку Байерса, довольного проделанной работой, он отстранился от поцелуя оглядывая Уилла, уже с такой же ухмылкой. — Клубничный сок я так и не вытер с тебя, — Майк констатирует факт и приближается ближе к лицу мальчика, а оказавшись в паре миллиметров от розового пятна, высовывает язык слизывая то, что не успел убрать поцелуями до этого, оставляя легкий чмок на уже чистой коже рядом с уголком губ парня. — Теперь я достаточно чистый для вас, мистер Уилер? — с шутливой вежливостью спрашивает Уилл, не давая тому отодвинуться, лёгкого чмока было недостаточно, он нуждался в большем, всегда.