В другое время и в другом месте / In another time and in another place

Краткое содержание главы В которой Баки берет на себя задачу разыскать Елену, и она реагирует как настоящий наёмный убийца, которого навестил детский кошмар.

***

Проблема с исправлением ошибок заключалась в том, что, как только Баки начинал, ему было трудно остановиться. Конечно, Барнс составил список своих долгов, но как только передал его Рейнору, желание составить новый список не давало мужчине покоя, пока он, наконец, не принял поражение. Что было ещё более неприятным, так это то, что многие люди из второго списка не очень-то оценили его попытки загладить свою вину. Стив наотрез отказался слушать извинения Баки за стрельбу в него. Сэм ответил, что, раз уж Баки заплатил за кофе пару дней назад, извинения можно было считать принятыми. Фьюри, когда Джеймс, наконец, разыскал его, сказал ему сухим, деловым тоном, что если бы он держал обиду на Барнса за то, что тот в него стрелял, Баки бы уже в этом мире не было. О позволении разгуливать с новым капитаном Америкой и вовсе говорить не стоило. Это был потрясающий опыт. Он понятия не имел, как ему удалось окружить себя такой толпой раздражающих кретинов. Хотя, возможно, это могло быть его кармой. В новом списке было одно имя, заставившее мужчину провести множество ночей без сна. Загладить свою вину перед Натальей было невозможно из-за её смерти; это оставляло ему один выход — разыскать её семью. Баки знал от Стива, что Наташа считала своей семьёй Мстителей, что дети Бартонов называли её тётей, но, кажется, Стиву не было известно, что у Романовой была семья до знакомства с Фьюри и Мстителями. Она как-то упомянула об этом за то время, что они провели вместе в Красной комнате. Их нельзя было назвать обычной семьёй, но для неё те люди много значили. Это было ясно из того немногого, что Наташа рассказала ему об этом. Всё началось с работы под прикрытием, когда она была маленькой, а закончилось чем-то большим. Она упоминала о своей сестре. Такая же Черная Вдова. И, возможно, женщина, перед которой Баки мог бы извиниться и загладить свою вину. Вариант был рискованным, но больше Джеймсу ничего не оставалось. Чтобы заполучить отчёты о секретной миссии Натальи, ему пришлось просить о множестве одолжений и заплатить ещё больше взяток. Это сложно было просто объяснить; при этом всё это было легкотнёй по сравнению с чтением отчётов. Она была ребенком! Ребёнком, чёрт возьми. А её сестра, работавшая под прикрытием, была даже младше. После ознакомления с отчётами у Баки во рту остался неприятный привкус; к счастью, имя сестры он всё же узнал. Однако поиски Елены Беловой требовали большей делиткатности. Она может не желать того, чтобы её нашли, и, поскольку была Чёрной Вдовой, могла отреагировать как угодно — от возмездия вплоть до исчезновения с лица земли. Появиться у двери Елены тоже может быть опасно: она может сбежать; хотя, Баки был бы наготове и попытался бы остановить её. Дальше он решал, брать ли с собой оружие. С одной стороны, Белова была Черной Вдовой и, без сомнения, заметила бы его оружие и могла не так понять. С другой стороны, она была Черной Вдовой и прожила достаточно долго, и уж точно была отличным бойцом; взять с собой оружие, возможно, было не самой худшей идеей, которая приходила мужчине в голову. В конце концов, он оставил свои пистолеты и ножи в сейфе своего гостиничного номера. Надо было оставить нормальное первое впечатление и всё такое. Звук прижатого к двери ствола пистолета в ответ на его стук в парадную Беловой заставил его пожалеть об этом решении. Он мало что знал об этой женщине, но сама Елена прекрасно осознавала уровень опасности, которую он представлял. Возможно, она даже знала его со времен пребывания в Красной комнате. В его памяти были слишком много белых пятен, чтобы быть уверенным на сто процентов. Джеймс поднял руки, медленно и осторожно, чтобы хозяйка дома правильно интерпретировала его жест. — Елена? Я здесь, чтобы поговорить. Только поговорить, — заговорил Джеймс. Затем добавил: — О Наташе. Её имя, произнесённное по-английски, звучало неправильно, но, учитывая все обстоятельства, такой вариант был безопаснее. Секунды шли. Тихий звук открывающегося замка во всепоглощающей тишине прозвучал, как выстрел. Дверь открылась и на мужчину уставился ствол пистолета. Судя по форме дула — «Глок». — Одно неверное движение — и ты труп, — произнес скрипучий голос изнутри. Предположительно, Белова. — Будешь слишком быстр, застрелю. Не так на меня взглянешь, и ты… — Я понял. Я не стану делать ничего, чего ты не хочешь. — Не перебивай. — Прости. Дверь открылась шире, и стало ясно, что это действительно говорила Белова. Джеймс не ожидал, что она будет выглядеть моложе своего возраста. Но при этом она была не менее опасной, чем можно было себе представить. Её прицел не дрогнул, когда она отступила назад и кивком головы пригласила его войти. — Встань напротив двери. Приходить к ней было плохой идеей, это стало понятно даже ему самому. Барнс не знал об этой женщине абсолютно ничего, кроме имени и тех нескольких вещей, которые Наташа рассказала ему, когда была ещё жива. Если его присутствие вызывает у Елены стресс, Джеймсу придется покинуть дом. Но есть одно «но». Если он причинил ей боль в прошлом, это давало ему дополнительную причину остаться. Остаться, чтобы загладить свою вину, а не использовать Елену для возвращения долга Наташе. Баки зашел внутрь, обогнул дверь, затем закрыл её, прислонившись к ней спиной. — Повернись. Руки за голову. Мужчина выполнил приказ, а потом произнёс: — Я пришел безоружным. Белова усмехнулась и похлопала мужчину по спине, продолжая целиться Глоком ему в спину, прямо в место между лопатками. Баки замер и пошевелился только тогда, когда она приказала ему снять куртку и ботинки. Девушка проверила их и бросила на пол. Закончив, Лена скомандовала: — Повернись. Джеймс повиновался, держа руки за головой и двигаясь медленно и уверенно, чтобы не спровоцировать хозяйку квартиры. Женщина приставила «Глок» к его груди и замерла, когда оружие ударилось о металл. — Что это было? — Мои жетоны, — сказал Баки, молясь, чтобы она поверила в это объяснение. Он сомневался, что стоит объяснять опытной наёмнице, почему на его шее висел кулон с эмблемой её погибшей сестры. — Чушь собачья. Он вздохнул. — Я пришёл поговорить. На мне нет прослушки или чего-то в этом роде. Не обращая на него внимания, Белова переместил дуло Глока так, чтобы оно находилось прямо у него над сердцем, протянула руку, взялась за цепочку и вытащила её из-под рубашки Хенли. — Послушай, — начал Баки, но замолк. Он не мог говорить. У него оставалась возможность обезоружить Елену до того, как она спустит курок. Шанс был мал, но исключать его не стоило. На его стороне была повышенная сывороткой скорость, а Белова отвлеклась. Джеймс не мог ничего сделать, не лишив себя возможности поговорить. Ему не нужно было опускать взгляд, чтобы понять, что Елена полностью вытянула цепочку из-под рубашки. Гнев на её лице сменился замешательством, а прищуренные глаза стали перебегать с кулона на его лицо и обратно. Баки знал, что с того дня, как он заполучил эту подвеску, она стала ещё более тусклой и потрёпанной, чем раньше. Уголки и спинка были в основном черными, и он стал носить её зажатой между рубашками, после того, как его кожа позеленела. Однако этот кулон всё ещё можно было с лёгкостью идентифицировать как кулон «Чёрной Вдовы». Не стоило сожалеть о том, что он его надел. Было уже слишком поздно. — Что, — спросила Белова. — За. Хрень. По его опыту, «Черные Вдовы» были очень искусны в распознавании лжи. Попытка солгать была бы ещё большей ошибкой, чем прийти сюда. — Я с давних пор знаком с Наташей. Я тренировал её в Красной комнате, — заговорил мужчина, останавливая себя, прежде чем из его рта вылетит признание в том, что любил её, или, если быть честным самим с собой, до сих пор любит. — Ты здесь, чтобы вернуть её? Она не… — блондинка оборвала себя, сжав губы в тонкую линию. — У тебя не выйдет. Ты и меня убедить пойти с тобой не сможешь. — Я и не собираюсь. Я не с ними и не с Гидрой. Ты разве не следишь за новостями? Вся эта история с Разрушителями флагов? Я уничтожил их вместе с Капитаном Америкой. Сэмом Уилсоном, — сказал Баки, подкрепляя правду легко проверяемыми фактами. Хорошо, что у него были легко доказуемые факты. В этом ей не нужно было верить ему на слово. — Я с хорошими парнями. Вдова фыркнула. — Ты Зимний Солдат. Я уверена, что ты запрограммирован на все возможные меры предосторожности, чтобы ты вернулся, если попытаешься сбежать, — Елена Белова точно была умницей. Джеймс невесело усмехнулся. — Так и было. Эти настройки удалены человеком, который оказался намного умнее любого из учёных Гидры. Девушка пристально смотрела на собеседника несколько долгих секунд. Барнс мог слышать её мысли, видел отражающийся на лице женщины внутренний конфликт. Однако Белова не изменила свою тактику. Она даже не колебалась. — Почему ты здесь? — наконец спросила Белова. — Я обязан твоей сестре… — Она рассказала тебе обо мне? — перебила она. — Наталья рассказала, что у неё есть сестра. Она не назвала твоего имени. Его я узнал позже. Её верхняя губа изогнулась в усмешке. — И с какой стати мне тебе верить? Что он мог сказать ей, чтобы убедить в правдивости своих слов? Наталья вообще почти не говорила о ней. Баки узнал о существовании Елены только благодаря свисту, которым они передавали друг другу информацию о том, что путь свободен. Только лишь свист. Мужчина облизал губы, затем свистнул, сначала тихо, потом громко. После паузы Баки свистнул вновь — другими двумя звуками. Глаза Беловой едва не вылезли из орбит. Баки в извиняющемся жесте пожал плечами. — Она почти ничего мне не рассказала. Только то, что этот сигнал вы придумали вдвоём. Чтобы в случае разлуки смогли найти друг друга. Блондинка тяжело сглотнула. — Мне нужно подумать. Взмахнув пистолетом, она повела его из прихожей к обеденному столу в гостиной. Баки повиновался, лишь на секунду бросив взгляд на ботинки и куртку, лежавшие на полу. Эта куртка стоила ему приличных денег. — Сядь. Руки под зад, — когда она осталась довольна тем, как он сидит, девушка засвистела мелодию, которую Солдат пытался воспроизвести минуту назад. — Фанни? Иди сюда, девочка. Кто-то приблизился к нему сзади, стуча ногтями по полу. Собака. Очень немаленькая собака. Фанни замерла за спиной мужчины так, чтобы Джеймс не мог её видеть. — Выкинешь какую-нибудь глупость, и Фанни перегрызет тебе глотку. После этого я пристрелю тебя, — сказала Белова с милой и смертоносной улыбкой, напоминающей ему о Наталье. Баки кивнул. Он понимал, что девушке нужно время, чтобы всё обдумать. — Наташа мертва, — произнесла Елена через несколько минут молчания. — Я знаю, — Джеймс попытался скрыть гримасу боли, исказившую его лицо от хрипоты, вырвавшейся изо рта, но по взгляду женщины он понял, что ничего не вышло. — Поверь мне, я знаю. Стив пытался выторговать её жизнь у Красного Черепа. Человек-Халк пытался вернуть её, щёлкнув перчаткой бесконечности. У них ничего не вышло. Я упустил свой шанс искупить перед ней свою вину, и теперь я никогда не смогу сделать это, — торопливо заговорил мужчина себе под нос. Ему нужно было захлопнуться прямо сейчас. До того, как он скажет что-то, о чём пожалеет. — Зачем ты пришёл? Хотя бы на этот вопрос он сможет ответить, ведь Баки репетировал его множество раз, чтобы в нужный момент сказать всё, что необходимо, без колебаний. — Я пытаюсь загладить свою вину за то, что я сделал, будучи Зимним Солдатом. Я в долгу перед Наташей за всё, сделанное ей для моего блага. Я знаю, что ты была для неё важна, и подумал, что могу предложить тебе свои услуги в качестве компенсации. Белова восприняла отрепетированную речь примерно так, как он и ожидал. Её тонкие губы сжались в ещё более тонкую линию, и ответа на тираду мужчины не последовало. — Я могу уйти, если ты не желаешь больше видеть меня, — предложил Джеймс. — Что именно она для тебя сделала? Мужчина открыл рот, но, так ничего и не сказав, захлопнул. Что он мог сказать? Что Наталья за его ролью оружия массового поражения разглядела человека, каким-то образом нарушив его программу своей неустанной добротой и бесконечным терпением? — Она спасла меня. Я обязан ей жизнью, — ответил Джеймс вместо того, чтобы произнести всё то, что пролетело в его голове. Когда выражение лица Беловой не изменилось, он добавил: — Она нарушила мою программу, просто будучи собой. — И за это ты подстрелил её. Колкость пронзила мужчину в самое сердце, он вздрогнул. Баки ничего не мог поделать с этим. Может быть, однажды он забудет крик боли, пронзивший воздух, когда его пуля прошла сквозь Наташу. Но он на это и не рассчитывал. Воспоминание о том дне навсегда запечатлелось в его мозгу. Иногда эти кадры отравляли те немногие приятные моменты, связанные в его памяти с Романовой. Радость и счастье заглушались отдалённой, тупой и глубокой болью. — Мне жаль. Я не хотел этого делать, — теперь Джеймс обращался к мёртвой женщине. Впервые с тех пор, как он попал сюда, выражение лица Беловой смягчилось. — Мне знакомо это чувство. В её тоне слышалось сожаление. Узнавание эмоций. — Я не желал причинять Наташе боль, никогда не желал, но сделал это, и теперь перед ней в долгу. Её губы сложились в улыбке, которая исчезла в ту же секунду, как он это заметил. — Ты любил её. Джеймс услышал в голосе Елены веселье. К счастью, она не насмехалась над ним. Теперь настала его очередь не отвечать. — Да, — кивнула сама себе Белова, заметив, что собеседник замолк. — Только представь… Зимний Солдат влюбился в Черную Вдову. Держу пари, Дрейкову это не понравилось. Баки потребовалась секунда или две, чтобы подавить гнев, подступивший к горлу. Белова не могла знать, какие отношения связывали его с Наташей. Она даже не представляла, какому наказанию они подверглись за то, что повели себя как люди, а не как оружие. — Ты даже представить себе не можешь, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Белова склонила голову набок и смотрела на него секунду или две, прежде чем спрятать свой «Глок» за спину. — А я думаю, что могу, — гнев, который так ярко пылал в ней с того момента, как он появился, всё еще гнездился в её сердце, но его цель была направлена не на мужчину. Вместо этого он был направлен против Дрейкова и всех остальных безымянных лиц, которые лишили их свободы воли и не дали взамен ничего, кроме боли и угрызений совести. — Теперь ты мне веришь? — Я верю тебе, — Белова хлопнула в ладоши, напугав его. — Где мои манеры? Я даже не предложила тебе чего-нибудь выпить. Кофе, чай, водку? — Её улыбка погасла, в глазах светилось что-то, очень похожее на возбуждение. Это чувство показалось Баки намного более опасным, чем гнев. Он моргнул, заметив перемену в поведении собеседницы. — Э-э, предпочту кофе. — Значит, кофе, — блондинка повернулась и побежала на кухню, засунув пистолет в кобуру на пояснице. Блядь. Как только Баки показалось, что он смог переломить ход разговора, Елена выкинула вот это… Надо сматываться отсюда. Сию же секунду. Вдова, вероятно, вызвала в дом наряд оперативников. Или кого-нибудь менее официального. Он даже не сомневался, что это будет толпа Черных Вдов. Внезапная смена её настроения не могла сулить ничего хорошего. Мужчина встал и остановился в полушаге от стола, когда девушка высунула голову из кухонного проема. — Какой ты пьёшь? Чёрный? С сахаром? Со сливками? Погоди-ка, — Белова скорчила гримасу и вернулась на кухню. Через две секунды она сказала: — У меня нет сливок. — Лучше просто чёрный. С сахаром, если у тебя есть, — Барнс мог бы пойти на кухню и предложить свою помощь. Убедиться, что она ни с кем не разговаривает по телефону. Сделать вид, что он встал из-за этого. — Зимний Солдат, оказывается, сладкоежка. Кто бы мог подумать? Остановившись в дверях, он заметил: — У меня имя есть, знаешь ли. Можешь называть меня просто Баки, — к её чести, Белова не испугалась его внезапной близости. Хотя мужчина до сих пор не мог считать язык её тела. Слишком маниакальный. — «Зимний Солдат» звучит гораздо лучше. — Это вовсе не так. Она налила в каждую чашку горячей воды, затем добавила по две чайные ложки кофе и размешала содержимое обеих кружек. — Ты знал, что Дрейков говорил нам, что, если мы сбежим, он пошлет за нами Зимнего Солдата? Что мы будем умолять его принять нас обратно после того, как ты разберёшься с нами? — и вот она, причина, по которой язык тела Беловой был таким непонятным. Или одна из причин. Её гнев не прошел, его скрывало волнение. Дела плохи. — Дрейков лгал всем вам. Он не держал меня на поводке. Это был удел Гидры, — казалось, что этого было недостаточно. — Мне очень жаль, — добавил мужчина. Повернувшись к нему лицом с чашками кофе в руках, Елена подошла ближе и протянула ему его порцую. — Тебе не за что передо мной извиняться. Ты стрелял не в меня, а в Наташу. На этот раз Баки не дрогнул. — Немного поздновато для этого. — Да, насчет этого, — она перевела взгляд с кофейной чашки на входную дверь. В коридоре за дверью скрипнули половицы. Джеймс был уже на полпути к окну, когда его чашка разлетелась на маленькие кусочки от соприкосновения с полом. Он не знал, кому блондинка звонила, и не очень-то стремился это выяснить. Когда Солдат распахнул окно, в нём что-то разбилось. Деревянная рама раскололась в щепки. Голос Беловой донесся до мужчины ещё до того, как он полностью перелез через окно. — Стой, — выкрикнула девушка и выругалась себе под нос. — Она не умерла! Наташа не умерла! Замерев, поставив ноги по обе стороны окна, Джеймс спросил: — Что? — Наташа не умерла, — повторила младшая Вдова. — Я не знаю как, но она вернулась к жизни. Может, тебе повезёт больше и ты получишь все ответы. — В коридоре хлопнула дверь, и Баки с Еленой перевели взгляд в сторону коридора. — Сейчас было бы самое подходящее время для её появления, — Белова поставила свою чашку на почти не занятую книжную полку и вышла, прежде чем вернуться с мокрой губкой и сухими куханными полотенцами в руках, чтобы прибрать то, что натворил гость. Баки не знал, что сказать. Он втащил ногу обратно в квартиру и вновь приблизился к хозяйке дома, присев на корточки и собирая левой рукой осколки разбитой кофейной чашки, пока Елена вытирала пролитый кофе. — Все уверены в её смерти, — Стив думал, что Наташа мертва, несмотря на все его попытки вернуть её. — Ты уверена, что это она? — спросил мужчина. Белова присела на корточки, грязное кухонное полотенце свисало с её руки. — Ты думаешь, я её не проверяла? Она знала то, чего никто, даже ты, не способен узнать из отчётов. Это точно она, — в голосе Елены звучала непоколебимая уверенность. Дальнейшие расспросы только разозлили бы её. — Хорошо, — ответил Баки прекращая свои расспросы. — Куда мне их положить? Он протянул ей собранные осколки. Она уставилась на его руку так, словно видела её впервые, затем сложила кухонное полотенце и протянула его за осколками. — Вот. Никто из них не проронил больше ни слова, пока Елена выкидывала осколки и отмывала полотенце. В кипятильнике ещё оставалось немного горячей воды, и женщина сварила Баки вторую чашку кофе, передавая её гостю со словами: — Постарайся не уронить эту, ладно? Ты уже должен мне новую чашку. Джеймс фыркнул, но возразить не успел. Шаги, послышавшиеся снаружи, были слишком узнаваемы для того, чтобы принадлежать кому-то из соседей. Мужчина замер. Он не мог до конца поверить в то, что Наталья жива, даже несмотря на заверения Беловой. Белова подошла к двери прежде, чем Наталья успела постучать, оставив Барнса на кухне; Джеймс был не в состоянии последовать за ней, как бы ему этого ни хотелось. Боялся разрушить чары. Боялся, что всё происходящее было сном или фантазией. Дверь открылась, и голос Натальи спросил: — Что случилось? — О, знаешь, ничего особенного. Просто Зимний Солдат строит мне щенячьи глазки, — нарочито равнодушно заметила Белова. — Что? — это был не вопрос. — Ты ведь помнишь его, верно? Живой кошмар, с помощью которого Дрейков держал нас всех в узде в Красной комнате. Вот он помнит тебя. И очень трепетно хранит о тебе память. Это заставило Баки, наконец, пошевелиться. Мужчина поставил чашку на кухонный стол и направился в коридор к открытой двери. — Елена, у меня действительно нет на это времени… — Наталья прервалась, широко раскрыв глаза, едва заметив, как Зимний Солдат вышел из-за угла. — О, привет, — сказал Баки.