Бюро особых магических услуг Госпожи Джин

      Он пнул пальцем волшебную палочку. Послышался звук, похожий на щелчок, который можно услышать, когда сталкиваются кость и дерево. Палочка проскользила по гладкой поверхности стола, на мгновение замерла и покатилась вниз. Его не устраивал немного кривоватый стол, стоявший в небольшом кабинете, оформленном в тёмных, почти чёрных тонах. Несколько книжных стеллажей и шкафов были доверху заставлены древними фолиантами, свитками и большими коробками, в которых тоже лежали свитки. Он откинул голову назад, сидя на стуле, хрустнул шеей и уставился в потолок. Едва заметные поблескивающие звёзды горели на самодельном ночном небе. Их свет становился всё тусклее, так как его концентрация уже спадала. Возможно, они продержатся ещё минуту или две, а затем снова покажут старинный потолок, треснувший в нескольких местах. Всё это заполонившее его кабинет барахло, простите, «важный в изучении тёмных искусств» материал, трепетно собирал его начальник и по совместительству новый лучший друг — Гарри Поттер. Их вынужденное сосуществование началось после гибели Тёмного Лорда, судебных разбирательств и необходимости разгребать это дерьмо, которое он оставил после себя. Все чистокровные волшебники, имевшие хоть какое-то отношение к Тёмному Лорду, подвергались гонениям, допросам и длительным судам. Кажется, Малфои пострадали от Визенгамота больше всего. Люциус не очень хорошо, мягко говоря, зарекомендовал себя в волшебном мире как в первой Магической войне, так и во второй. Нарцисса, мать Драко, внесла значительный вклад в смягчение приговора. На суде она представила свои воспоминания о второй войне, которые оправдали действия Северуса и частично Люциуса. Уход Малфоев с поля боя был вынужденным. Они не могли в открытую сражаться против Пожирателей, не попав под огонь Ордена. Хотя табу на имя Волдеморта было автоматически снято с его гибелью, но никто не смел произносить его, как будто само упоминение имело тёмную силу. Никто, кроме, конечно, Гарри Поттера. Выжившие Пожиратели Смерти, участвовавшие в финальной битве у Хогвартса второго мая, были заключены в Азкабан. Все, кроме Люциуса. Его осудили на десять лет домашнего ареста с запретом использовать магию в течение двадцати лет. Они с Нарциссой были заключены в Малфой-мэноре. Эльфы, служившие там, были отпущены, но часть из них осталась в поместье, чтобы служить «прежним хозяевам» по своей воле. Драко, как самому молодому Пожирателю смерти, было уделено повышенное внимание. На его судах присутствовали почти все, с кем он учился, свидетельствуя в его защиту и вспоминая его лишь как хулигана, который стал жертвой обстоятельств. Драко сидел в своей клетке, вздрагивая каждый раз, когда произносили его имя. Никто не имел никакого права звать его по имени, они не знали его. В итоге было решено просмотреть его воспоминания. Закрытая коллегия вынесла итоговый приговор: два года обучения под руководством святого Поттера, героя войны, а затем десять лет обязательной отработки аврором под руководством того же Поттера. О-о-о, как же он ненавидел его поначалу! Он видел в его глазах отчаяние и понимал, что избранный тоже сломлен, но он присоединился к лжецам, кто считал, что победа зависела только от них. От них, а не от того человека, которого он уважал и ненавидел все школьные годы. И, конечно, от рыжего прихвостня Уизела и его драгоценной заучки Грейнджер. Поттер не справлялся. Он приходил на работу по утрам с похмельем с уже выпитым зельем трезвости. Его мятный запах Драко чувствовал за версту, ведь сам постоянно им пользовался. Его послушное поведение напрямую влияло на родителей. Они, конечно, не были заключены в Азкабане, но и не прохлаждались на пляже. Его друзья: Забини, Нотт и Паркинсон прошли проверку в Омуте памяти и получили испытательный срок. Они были признаны не опасными, а всего лишь «засранцами», как их ласково называл Поттер. Они никогда не желали служить Тёмному Лорду. Паркинсон затаилась, Забини уехал к матери в Италию, а Нотт попросился служить в Министерство по своей воле, став стажёром в Департаменте международного магического сотрудничества. Стук. Палочка снова опустилась, а он совершенно отвлёкся на свои мысли, и чары сверху развеялись. Поттер задерживался. Даже в последний день перед отпуском он, как обычно, продолжал работать. С Поттером они больше не ссорились, как в школе, — годы совместной работы сблизили их. Сначала они научились терпеть друг друга, а затем их отношения стали более доверительными. Только в последний год они стали достаточно близки, чтобы называть своего начальника другом. Возможно, он стал действительно лучшим другом, потому что Нотт, который активно работал в системе, и Забини, который вернулся из Италии несколько лет назад и открыл пару магических клубов, не спешили восстанавливать дружеские отношения, лишь иногда приглашая его в бар, чтобы выпить. Наконец, дверь открылась, и он отклонился на сиденье, чтобы увидеть, кто вошёл. К счастью, это был Поттер. Его волосы, как всегда, были всклочены, как чёрное гнездо, а очки съехали набок из-за того, что он пинком открыл дверь, потому что руки были заняты свитками. — Твою мать, Поттер! — зло выплюнул Драко. — Куда ты хочешь это поставить? Свой кабинет загромоздил, теперь хочешь и мой? — Не ори, Малфой, — строго сказал Гарри, посмотрев на него одним глазом поверх съехавших очков. — Лучше помоги расставить всё по местам, тогда быстрее уйдём с работы. Драко раздражённо застонал. Если перевести с поттеровского языка, то это означало, что каждый свиток нужно развернуть, прочитать и в строгом порядке, известном только Поттеру, расставить в кабинете Малфоя. Они уже опаздывали. Гарри сбросил свитки в более-менее свободный угол и магией расчистил стол. Драко едва успел схватить свою палочку. Как ни в чём не бывало, Гарри сотворил стул и сел рядом, передавая другу первый свиток. Драко закатил глаза, но взял его. С Поттером спорить бесполезно — он собственную мать достанет своим спокойствием. Конечно, он никогда не шутил так вслух, особенно после примирения, но в глубине души каждый раз усмехался своему чёрному юмору. Гарри был таким простым и всегда воспринимал всё всерьёз. После того как Поттер пригвоздил его к потолку в его собственном кабинете, Драко перестал шутить вслух. Зануда. Он косо на него посмотрел и тяжело вздохнул. — Что опять случилось? — буднично спросил Гарри, поправляя очки и разворачивая первый свиток. — Ты зануда, — ответил Драко кисло и развернул свой свиток. Какой бред. Поток левитации отправил свиток в коробку, которую Драко назвал «gobbledygook». — Придумай что-нибудь поостроумнее, — отозвался Гарри. Он призвал к себе свиток, который Драко только что «выбросил», пару секунд вчитывался в него и отправил обратно. — У нас завтра начинается отпуск, — напомнил Драко. Он взглянул на Гарри. — Я нашёл место, где можно развлечься. — Я думал, что ты проведёшь отпуск с семьёй, — настороженно взглянув на него, сказал Гарри. Драко прикусил язык, чтобы снова не пошутить про семью, и поморщился. — У меня есть своя жизнь, и я уже делаю для них слишком много, — проворчал он, разворачивая следующий свиток. Он был невыносим. Казалось, что на войне он состарился на много лет. От задиристого подростка не осталось и следа — только сухой песок, скрипящий на зубах. Всё стало гораздо хуже после того, как пропала его любимая заучка. Он снова за работой невольно окунулся в события восьмилетней давности. Грейнджер удивила всех в Магической Британии, поскольку не присутствовала ни на одном суде ни со стороны обвинения, ни со стороны защиты. Ей было всё равно. В самом начале своей работы в аврорате, он несколько раз сталкивался с ней в коридорах Министерства и пытался подшутить над ней. Однако она смотрела на него пустым взглядом, как будто не замечая его. В её глазах больше не было ни задора, ни огня. Война оказала на неё опустошающее влияние. Злые языки обвиняли её, а Министерство пыталось воспользоваться её влиянием после войны. Сначала она закрылась в отделе тайн невыразимцем, но спустя год ушла с работы и устроилась в магловский книжный магазин. Драко никогда не интересовался её положением вещей, но пристальное внимание Поттера невольно втягивало и его. Он даже думал, что они встречаются, когда множество раз она у него ночевала, и даже пошутил над тем, что Поттер наконец залез в её трусики, за что Гарри первый раз и сломал ему нос. Поттер поддерживал её, как мог, но понял, что для него это невыносимо, поскольку она тянула его вниз. Он ограничился посещением её на работе в книжном и перестал пропивать с ней все выходные, сосредоточившись на работе в Аврорате. Уизел был первым, кто сбежал от неё, забрав своё вознаграждение как герой войны и устроившись работать к оставшемуся из близнецов в магазине приколов. Затем произошло сразу несколько событий. Сначала его посетила Паркинсон и пригласила в какой-то неприметный магловский бар. Он даже подумал, что она хочет возобновить их недолгие отношения, которые были у них в школьные годы. Тогда всё было просто: они просто хотели трахаться и находили друг друга привлекательными. Это никогда не было похоже на любовь или даже романтику — просто секс, когда им это было нужно. Когда он получил задание от Тёмного Лорда, он разорвал эти телесные отношения и посвятил год поискам способов избежать участи убийцы. По просьбе матери Северус помог ему убить Дамблдора и сам погиб от рук Тёмного Лорда. Желанием Нарциссы было похоронить Северуса в фамильном склепе Малфоев в знак уважения. Он никак не мог избавиться от воспоминаний о войне и её последствиях. Стоило ему только задуматься, как он снова погружался в эти события. Пэнси вырвала его из этих мыслей, проведя по его руке своими длинными чёрными ногтями. — Драко, — произнесла она, бросая на него кокетливые взгляды и вертя в руках стопку. Только когда он взял свою третью, то заметил, что она не пьёт. — Ты ведь можешь уехать из страны? Он сразу почувствовал в её голосе что-то подозрительное. Она никогда не поступала в ущерб себе. Ей что-то было нужно. Он прищурился. — Паркинсон, я слишком хорошо тебя знаю, — ответил он. — Говори прямо. Она усмехнулась и поднесла стопку к своим кроваво-красным губам, но так и не отпила из неё. — Стал проницательным? — спросила она, наивно похлопав ресницами. — Я уже не тот, кем был в школе, — усмехнулся он. — Не пытайся купить меня сексом и прекрати меня соблазнять. Пэнси быстро отдёрнула ногу и недовольно поджала губы. Её нога, которая скользила между его ног, почти достигла места назначения, и это короткое соприкосновение заставило напрячься низ живота. С тех пор, как они расстались, у него не было серьёзных отношений. С волшебницами нужно было заводить длительные отношения, а маглы казались ему недостойными внимания. Нарцисса неоднократно пыталась найти ему невесту, но после серьёзной ссоры она оставила эти попытки. — Так что ты хочешь? — снова спросил он и внимательно на неё посмотрел. Он видел, как она волновалась, потому что это было очень серьёзно для неё. Она взмахнула рукой, наложив вокруг их стола заклинание Оглохни, и наклонилась к нему. Драко наклонился к ней навстречу. Она то открывала, то поджимала губы, и наконец решилась. — Мне нужно, чтобы ты помог мне вывезти моё наследство из страны, — сказала она. Драко рассмеялся и откинулся на стуле. Он смотрел на неё с насмешкой и недоверием, хмыкнув от удивления. — Ты в своём уме, Паркинсон? — начал он. — За мной следят даже строже, чем за заключёнными в Азкабане. Почему ты сама не можешь это сделать? Конечно, он знал почему. Большая часть наследства Паркинсон была незаконной, и тщательный досмотр на границе конфисковал бы всё. — Зачем тебе это? — спросил он. — Хочу уехать, — обиженно ответила она и скрестила руки на груди. От этого движения её декольте стало более заметным, и Драко недовольно заёрзал, чувствуя, как брюки становятся теснее. Ему срочно нужно было потрахаться. — Устала жить здесь, надеялась, что ты поможешь, — сказала она, всё ещё с лёгкой надеждой глядя на него. Когда он покачал головой в знак отрицания, она усмехнулась. — Ладно, я поняла, — произнесла она и подвинула к нему свою нетронутую стопку. — Бухай и прозябай в своей любимой Британии. — Не разбрасывайся словами, — ядовитым тоном отозвался он, наблюдая, как она поднимается. — Мы ещё увидимся. Девушка лишь развернулась и отошла от столика, показав ему через плечо неприличный жест со средним пальцем. Драко усмехнулся и залпом выпил её стопку. Затем Гарри Поттер начал активно искать Грейнджер. Он попытался найти её родителей, которым она вернула память, но вторжение в жизнь маглов было незаконным. Она не раскрыла тайну их местонахождения даже Поттеру. Через уговоры и споры с гоблинами ему удалось узнать, что её сейф в Гринготтсе опустел, как и все её магловские счета. Официально она не покидала страну ни через портключи, ни через камины, ни магловским транспортом. Пришлось срочно замять шумиху в «Пророке», где вспомнили все её «злодеяния» и обвинили в измене родине. Гарри был в отчаянии и просил начальство дать ему разрешение на официальное расследование, возможно, похищения героини войны, но всё это замяли. Малфоя это никогда не трогало, если бы всю работу, которую должен был выполнять Поттер, не повесили на него. Он взвыл и поругался с Поттером, наговорив ему гадостей. В результате Поттер сломал ему нос — во второй раз и, вероятно, в последний. Тогда они впервые напились вместе. В пьяном угаре Поттер поклялся найти Гермиону, чего бы это ему ни стоило. Малфой согласился на эту клятву, лишь бы Поттер наконец отстал от него. Спустя пару недель после этой попойки он отдыхал с Ноттом в одном из магических баров, когда тот и рассказал, что Паркинсон давно не выходила на связь. Малфой поделился этой информацией с Поттером, и тот пробил её сейф в «Гринготтсе». Он тоже был пуст. Пазл собрался в голове Малфоя мгновенно. Паркинсон нашла, кому предложить свою авантюру, той, кому нечего терять в этом мире, который она ненавидит. Они сбежали вместе. Это было настолько неожиданно, что он сам не мог в это поверить. В школе золотое трио и серебристый квартет открыто противостояли друг другу. Они постоянно задирали друг друга при любой возможности. А Пэнси даже открыто насмехалась над Гермионой. Хотя, повзрослев, с Гарри он как-то смог найти общий язык. Поэтому он предположил, что они сбежали через незарегистрированный порключ, который точно могла раздобыть Паркинсон, либо на магловском сухопутном транспорте, который они называли автомобилями. И больше склонялся ко второму варианту, так как на автомобиле можно было бы вывезти золото, а таможню обмануть чарами. Однако это автоматически делало их ещё большими преступницами. Гарри поморщился, когда Драко озвучил ему свои мысли, и попросил никому об этом не рассказывать. Поттер как-то бормотал что-то про тюльпаны, но он так и не понял, к чему это. Гарри не был человеком, который бы увлекался флористикой. С тех пор прошло уже около пяти лет. В свободное время, которого у него было не так много, Поттер периодически возвращался к расследованию. Малфою в этот раз с трудом удалось уговорить его на совместный отпуск, иначе Гарри снова бы окопался бы в отчётах. Забини долго подшучивал над ним по этому поводу, говоря, что им уже пора узаконить свои отношения. Тогда Малфой наконец понял, почему Поттер сломал ему нос. Хотя Забини скорее умрёт, чем пошло не пошутит в адрес друзей. Драко посещал его популярные клубы, где мог по-настоящему расслабиться. Чаще всего туда приходили волшебницы, которые не хотели серьёзных отношений, а именно это было нужно Малфою. После короткого романа с такой девушкой ему хватало двух недель, чтобы терпеть Поттера и его работу. Сейчас Драко узнал об одном интересном месте через длинный язык Забини. Это место было настолько закрытым, что его сложно назвать обычным борделем. Заведение было украшением магического Амстердама, который дополнял квартал красных фонарей, но предлагало гораздо более разнообразные услуги. От одной мысли об этом у Драко внутри всё полыхало. Проблема была в том, что он всё ещё находился под покровительством Поттера, который никогда бы не одобрил эту идею. Казалось, Поттер решил умереть девственником, хотя кто знает, может быть, в те годы ему что-то перепало от Грейнджер или девчонки Уизли. Драко никогда не видел, чтобы Поттер был с девушкой, и шуточки Забини начинали обретать смысл. Драко нужно было официальное одобрение главы Аврората, чтобы покинуть страну, и Поттер скрепя сердце согласился его сопровождать. Правда, когда он узнал, что Нидерланды являются лидерами в магловском мире по выращиванию тюльпанов, он заинтересовался больше. Драко лишь закатил глаза: кому нужны тюльпаны, когда есть легальная травка? Но знать Поттеру об этом не обязательно. — Клади в чемодан свои носочки и трусишки, Поттер, да побыстрее, — проворчал Драко. Наконец настал тот самый день, когда им предстояло отправиться в столицу магической Голландии с помощью портключа. Впервые за столько лет Драко выезжал из страны и не хотел опоздать. Он уже находился в съёмной квартире Гарри и торопил его. За все эти годы Поттер не менял свою квартиру и жил в ней один. Драко обвёл взглядом унылое холостяцкое жилище и в отчаянии воздел руки к потолку. — Салазар! Поттер, давай быстрее! — воскликнул он. Поттер переложил из старого пиджака в новый магловское устройство, которое называл диктофоном. Он часто использовал его, даже записывал свои мысли, чтобы потом их обдумать. Драко предположил, что в голове у Гарри вместо памяти стоял стеллаж с книгами, где всё структурировано, как в его кабинете и в кабинете Драко. Наконец Поттер закрыл свой чемодан, который был расширен с помощью заклинания. Драко с облегчением выдохнул и посмотрел на часы. Он привык к молчаливому существованию Поттера рядом, часто разговаривая за них двоих. Поттер подвинулся, чтобы Драко мог встать рядом с ним у камина. Они переместились в Атриум. Отряхнувшись от пепла, Драко поспешил за Поттером. Он уже представлял, как вечером накурится и займётся сексом с кем-нибудь. Предвкушение свежей крови заставляло его кровь бурлить. Они вошли в комнату, которая была подготовлена для них, и замерли, глядя друг на друга. Поттер кивнул и протянул палец, почти касаясь металлической пряжки, которая была похожа на пряжку от ботинка. — На счёт три! — нетерпеливо произнёс Драко и усмехнулся. — Раз, два, три! Их закружило в водовороте, подняв пыль со стола. Драко с трудом удержался на ногах, опёршись о стену, и огляделся. Конечно, это было сложно назвать столицей Магической Голландии, ведь никто не отменял Статут Секретности. Только в последнее десятилетие здесь был построен небоскрёб, в котором находились все рабочие места для волшебников и обслуживающая их бюрократия. Высота небоскрёба «Новый Амстердам» была скрыта чарами, а вход замаскирован. В квартале Красных фонарей была только одна дополнительная улица, открытая для волшебников, подобно тому, как Косой переулок был замаскирован через вход в бар. Драко давно подал прошение о приёме в том заведении, но под чужой фамилией. Он не хотел, чтобы его узнали, ведь Малфои могли быть известны и за пределами Британии. Гарри же ещё наивно думал, что они приехали сюда как простые туристы. Они заселились в гостиницу, в два одноместных номера рядом. Драко переоделся, как и Гарри, в неприметную чёрную одежду. Костюмы, которые они постоянно носили, привлекали слишком много внимания среди ярких волшебников Нидерландов. Но прежде чем тащить Гарри туда, за чем они сюда и приехали, Драко чинно провёл его по части достопримечательностей магловского Амстердама, которые первые попались в путеводителе. Нужно было его умаслить, прежде чем задействовать план. Они дошли до квартала, который манил Драко весь день, и Поттер строго на него посмотрел. — Нет, — отрезал он и повернулся, чтобы уйти. Драко быстро его обогнал и остановил руками за плечи. — Я прошу тебя, Поттер, разве я о многом прошу? — сказал он, стараясь не обращать внимания на взгляды, которые бросали на них маглы. Нидерланды были толерантной страной, но сейчас они выглядели как пара ссорящихся геев у входа в район красных фонарей. Уже вечерело, и с той стороны доносился рассеянный красный свет. — Я уже заказал нам приём, — уговаривал он. — И даже оплатил его. Перестань ломаться, Гарри. — Он поморщился, потому что пришлось назвать его по имени. — Ты так и не даёшь себе жить. Это всего лишь небольшое приключение. Он видел некоторое сомнение на лице Поттера и, не обращая внимания на взгляды, решил действовать. Он решительно взял Поттера за руку и повёл за собой, лавируя между парами, которые уже рассматривали девушек и женщин, выставленных как товар в витрине. Красный свет маскировал телесные недостатки, делая этих маглов даже симпатичными, но он хотел «рыбку повкуснее». Он дошёл до узкой подворотни, над которой висела неоновая вывеска с изображением двух грудей, между которыми была зажата волшебная палочка. Это был зачарованный указатель, который видели только волшебники. Поттер в шоке посмотрел на него и поморщился, но при этом не убрал свою руку из руки Малфоя. Они прошли вперёд, и Драко замер, с удовольствием осматриваясь. Здесь были похожие витрины с волшебницами, но какой же здесь был аромат и атмосфера! Девушки привлекали внимание своими иллюзиями и чарами. Драко почувствовал, как его ноги сами несут его в сторону первой витрины. В витрине была девушка, которая явно обладала генами вейлы. Её глаза притягивали внимание, а пальчик манил его к себе. Драко почувствовал, что часть его, родственная ей, стремилась к ней. Однако разумом он остановил себя, понимая, что пришёл сюда не за этим. Он покачал головой, прогоняя наваждение. Девушка, которая только что призывно манила его в витрине, выглядела как произведение искусства с белоснежными волосами и голубыми глазами. Но в этот момент её лицо вытянулось в птичье, глаза сузились, а за плечами развернулись чешуйчатые крылья. Она зашипела на Драко. — Блять, — выдохнул Гарри, и Драко, повернувшись к нему, в изумлении приподнял брови. — Поттер, ты всё-таки нормальный? — спросил он с усмешкой. — Я думал, ты не знаешь таких слов. Гарри пристально посмотрел на него и, мстительно сжав его руку, ответил: — Иди нахуй, — сказал он с лёгкой улыбкой. Драко рассмеялся и повёл его дальше. Отпуск всё-таки предполагает веселье, не такая и кислая задница этот Поттер. Он остановился у глухой стены без окон, которая выгодно выделялась на фоне пестрящих витрин остальной улицы. Чёрная стена и чёрная лакированная дверь. Неоновые буквы над дверью гласили: «Бюро особых магических услуг Госпожи Джин». Драко взглянул на своё отражение в двери и улыбнулся. Наконец-то! Он потянул дверь на себя, и они вошли в чёрное, как и всё здание, помещение. Лакированные стены многократно отражали в себе красный неоновый свет. Девушка за ресепшеном вопросительно подняла на него голову. — Добрый вечер, господа, — поприветствовала она и слегка улыбнулась. — У вас назначена встреча? — Да, у нас запись на фамилию Смит, — улыбнулся он ей и сразу же отпустил руку Поттера, который не вырывал её. Он внезапно понял, как это выглядит. Спокойно, всё нормально. Девушка лишь улыбнулась на этот жест и быстро проверила записи в своём журнале. — Да, я сообщу Госпоже, что вы пришли, — сказала она и вышла из-за стойки, жестом приглашая их следовать за ней. Салазар, какая же у неё была фигура! Она была высокой, на тонких шпильках, в чёрной кожаной юбке и тонкой чёрной блузке, через которую просвечивалось чёрное нижнее бельё. Если администратор у них выглядит как богиня, то какие же здесь работают девочки! К его удивлению, Поттер не обратил на девушку никакого внимания, просто молча осматривался. Девушка пригласила их сесть и склонилась перед Драко, заглядывая ему в глаза. Он прочитал её имя на бейдже — Оливия. — Оливия, сколько нам ждать? — спросил Драко, стараясь говорить тише и не сводя с неё взгляда. — У нас была долгая дорога. — Я передам Госпоже, что вы уже с нетерпением ждёте встречи, — с улыбкой сказала она. — А пока вы ждёте, попробуйте наш чай. Она достала из-за спины палочку и взмахнула ею. На журнальном столике из чёрного стекла закрутился чайник с чашками. Улыбаясь и низко склоняясь, она разлила чай по чашкам и отдельно подала их Драко и Гарри. Драко усмехнулся, решив, что чай из трав сойдёт для разогрева. Он попробовал его и понял, что чай действительно вкусный. Поттер с некоторым подозрением посмотрел на напиток, но всё же отпил его. Едва он успел сделать глоток, как девушка улыбнулась и сказала, что им нужно подождать, после чего покинула комнату. — И что мы здесь будем делать? — спросил Гарри, допивая свой напиток. — Я слышал, что здесь всё серьёзно, какие-то магические контракты и конфиденциальность. В отличие от остальной улицы, — Драко кивнул в сторону предполагаемого выхода. — Я взял встречу только на один раз. Считай это моим подарком тебе, все расходы я беру на себя. — Богатый Пиноккио, — усмехнулся Гарри. — Кто? — не понял Драко. — Неважно, — отмахнулся Поттер и посмотрел на дверь, потому что она открылась. — Пройдёмте, господа, — улыбнулась Оливия. Она провела их до ничем не примечательной двери и жестом пригласила войти. Драко зашёл первым и огляделся. В комнате всё было чёрным, и ему показалось, что у хозяйки помещения есть пунктик на чёрный цвет или просто не очень хорошо развито воображение. Боковая стена тоже была чёрной и почему-то двигалась, словно живая. За столом сидела блондинка в чёрном бархатном платье, а рядом с ней склонилась пышнотелая темнокожая женщина с объёмной африканской причёской. Драко едва не присвистнул — настолько роскошной была вторая женщина, да и блондинка от неё не отставала. Они были такими разными, но обе притягивали взгляд. Блондинка дежурно улыбнулась, когда они вошли, и потянулась к атласной маске, лежавшей на столе. Но едва она увидела их, как улыбка исчезла с её лица. Темнокожая женщина выпрямилась и настороженно посмотрела на них. Драко шагнул вперёд и протянул руку. Он же мужчина, и должен действовать первым. Говорили, что хозяйка заведения привередлива и не всех берёт. Блондинка быстро встала, бросила взгляд на себя в зеркало, установленное во всю стену позади неё, и снова обернулась к ним. Её глубокие синие глаза сузились, как будто в пренебрежении, хотя, возможно, ему это только показалось. Он подошёл к ней, всё ещё протягивая руку, в то время как Поттер следовал за ним. Блондинка сложила руки на груди и натянула холодную, безэмоциональную улыбку. — Господин Смит, я отказываю вам в посещении заведения, — ледяным тоном произнесла она. — Прошу вас немедленно покинуть этот кабинет. — Что? — переспросил он в недоумении. — Что случилось? — Контракт, который вы подписали, даёт мне право отказывать вам без объяснения причин, — отрезала она. Затем она кивнула Оливии, которая стояла позади мужчин. — Проводи их и закрой бюро на сегодня. Драко попытался возразить, но его охватила злость. Он так долго ждал этого момента, а теперь его выпроваживают. Это было похоже на то, как перед носом собаки манят куском сочного мяса, а затем отбирают его, заставляя её захлебываться в слюнях. — Оливия, — не обращая на него внимания, сказала блондинка и скрестила руки на груди. — Выведи их отсюда или позови Стивена. Высокомерная сука. Драко резко отдёрнул руку, которую коснулась Оливия, и сделал шаг назад. Только что милая улыбка этой блондинки превратилась в злобную гримасу. Казалось, она ненавидит его с первой секунды, как увидела. Это напомнило ему о вейле, которую он встретил на улице красных фонарей. Он попытался взять за рукав Гарри, который зачарованно смотрел на блондинку, но тот словно врос в землю. С трудом Драко удалось сдвинуть его с места. Они вышли из здания и оказались на шумной улице. Драко раздражённо выдохнул. Отпуск пошёл вампусу под хвост. Блять. — Хочешь ещё трахаться? — выдохнул Драко, указывая на витрину, где им уже махала рукой волшебница, выпустившая снопы искр из ладоней. — Я… — задумчиво произнёс Гарри, слегка касаясь своего носа, словно пробуя аромат. — Нам нужно вернуться. — Ты с ума сошёл? — спросил Драко, приподняв брови. — Ты не слышал, что она сказала? Нас только в чёрный список включат. — Мы должны попытаться, — Гарри поднял на него взгляд. — Как ты сюда попал в прошлый раз? — Через Блейза, — почесал голову Драко. — Говорю же, это не обычное заведение, сюда не придёшь просто так. — Значит, будем брать штурмом, — Гарри усмехнулся, и в глубине его глаз зажёгся огонь, которого Драко раньше не видел. У Драко чуть не отвисла челюсть, Поттер был полон энтузиазма. Гарри похлопал его по плечу и потянул за собой. — Трахаться тут я точно не хочу, — сказал он. — Пойдём лучше выпьем.