Мелочи, из которых складывается любовь

Мин Юнги долго сопротивлялся своим чувствам. Но против решительности Чон Чонгука бороться оказалось бесполезно. Альфа сделал всё, чтобы стереть любые сомнения омеги. Постоянная забота, внимание к деталям, искренность в глазах — Чонгук знал, как обойти даже самый высокий барьер. И однажды, гуляя по вечернему городу, после очередной перепалки, Юнги вдруг выдал: – Ладно, Чон, сдаюсь. Давай попробуем встречаться. Чонгук застыл на месте, как будто не сразу поверил своим ушам. – Повтори ещё раз, пожалуйста, – тихо, но с явным возбуждением произнёс он. Юнги закатил глаза. – Ты же слышал, зачем повторять? – Потому что я мечтал об этом каждый день, – улыбнулся Чонгук, хватая парня за руки. – И вдруг мне это не показалось. – Да-да, ты молодец. Хватит трясти мою руку. Но Чонгук не слушал. Вместо этого он обхватил омегу за талию, легко приподнял над землёй и закружил, как будто тот был самым ценным существом на свете. – Эй, ты чего творишь? Поставь на место, псих! – возмутился Юнги, но его негодование быстро сменилось смущением, когда Чонгук посмотрел на него с нежностью и произнёс: – Ты у меня теперь не только омега, ты мой котёнок. Юнги чуть не задохнулся от злости и смущения. – Какой ещё котёнок? С чего ты вообще это взял? Чонгук поставил его на землю, но обнимал всё так же крепко. – Потому что ты так фырчишь, когда сердишься, а потом всё равно позволяешь себя обнять, – засмеялся он. Юнги, покраснев, попытался вырваться из объятий, но альфа держал его слишком крепко. – Чон, я тебе не игрушка, понял? – Никогда так не думал, – мягко ответил Чонгук, наклоняясь ближе. – Но ты моя слабость. – Ты неисправим, – буркнул омега, снова теряя способность держаться от этих слов. ***** Чонгук сдержал своё обещание: он действительно буквально носил Юнги на руках. Он отвозил его на занятия, забирал после работы, покупал вкусняшки, от которых у омеги сразу поднималось настроение. Каждый раз, когда Юнги недовольно кривился, альфа усмехался и говорил: – Ну-ну, мой маленький котёнок, не хмурься. – Перестань меня так называть! – тут же огрызался Юнги, но не мог скрыть лёгкого румянца. Особенно Чонгуку нравилось, когда Юнги искал повод к чему-нибудь придраться: – Зачем ты меня так заваливаешь вниманием? Думаешь, я не замечаю? – Хочу, чтобы ты всегда знал, как сильно я тебя ценю, – с улыбкой отвечал альфа. И стоило Юнги услышать это, его губы смыкались. Что уж тут скажешь, когда тебя действительно любят? Разговоры перед сном Однажды вечером, когда Чонгук остался у Юнги дома, омега, лёжа на кровати, задумчиво взглянул на него. – Ты же раньше не был таким. Почему так легко ведёшься со мной? То есть тебя все знают как строгого бизнесмена, но со мной ты ведешь себя иначе. Чонгук, облокотившись на подушку, поднял брови. – Ты не понимаешь, Юнги? Я альфа, а ты мой единственный. У тебя есть что-то такое, чего нет ни у кого другого. – Например? – с недоверием спросил омега. – Ты настоящий, – ответил Чонгук, поглаживая его руку. – Ты не боишься говорить то, что думаешь. Ты видишь меня не как альфу с деньгами, а просто как человека. Юнги на мгновение смутился от столь простых и честных слов. – И ещё, – с улыбкой добавил Чонгук. – Ты идеальный котёнок. – Опять ты со своим "котёнком"! – вспыхнул Юнги, в сердцах отворачиваясь к стене. Но когда Чонгук обнял его сзади, прижав к себе, омега всё-таки не стал вырываться. – Ты точно неисправим, – пробормотал он, прежде чем уснуть в его объятиях. Всё началось с вполне обычного вечера. Юнги вернулся домой после насыщенного дня, но настроение было ровным. Как раз тот момент, когда хочется залезть под плед, сделать чай и погрузиться в свои мысли. Однако Чонгук решил использовать этот вечер для откровенного разговора. Сидя на диване рядом с омегой, он мягко произнёс: – Юнги, нам нужно поговорить. Парень оторвал взгляд от своего телефона, подозрительно глядя на альфу. – Звучит не слишком весело. Ну, выкладывай. Чонгук слегка усмехнулся, затем серьёзно посмотрел на Юнги. – Ты знаешь, я давно хочу, чтобы мы жили вместе. Юнги от неожиданности почти выронил телефон. – Ты это... серьёзно? – растерянно спросил он. – Абсолютно, – уверенно кивнул Чонгук. – У меня есть всё, чтобы обеспечить тебе комфорт. Просторная квартира, где ты можешь чувствовать себя свободно. Мне будет спокойно знать, что ты всегда рядом, а не один. Несколько мгновений Юнги молчал, хмурясь. Затем он неожиданно встал с дивана. – Ну конечно. Раз ты так хочешь, значит, всё должно быть по-твоему, да? Чонгук удивлённо моргнул, не ожидая такого резкого тона. – Это не так. Я предлагаю, потому что думаю о нас. Юнги сжал руки в кулаки, его голос звучал колко: – Думаешь? А думал ли ты о том, что я не хочу от тебя зависеть? Что мне нормально там, где я сейчас живу? Чонгук тоже поднялся, но стараясь сохранять спокойствие: – Подожди, ты неправильно понял. Это не о зависимости. Это о совместной жизни. Я хочу большего с тобой, Юнги. – Ты всегда так. Думаешь, что всё можно просто решить! – почти закричал омега. – Как ты не поймёшь: я не могу взять и оставить всё. У меня есть свои страхи, свои границы! Чонгук сделал шаг ближе, пытаясь дотронуться до его руки, но Юнги отступил. – Какие страхи? Ты даже не объясняешь! Всё, что я слышу, это агрессия, – его голос стал твёрже. – Хочешь правду? – огрызнулся Юнги, его глаза сверкали от обиды. – Ты меня пугаешь, Чон! Своей уверенностью, своим желанием всё контролировать! Я не готов к этому! Эти слова были как удар. Чонгук сделал шаг назад, чувствуя, как в груди всё сжимается. – Пугаю?.. – его голос звучал тихо, почти сломлено. Юнги отвернулся, чувствуя нарастающий ком в горле. – Пожалуйста, просто оставь меня, – прошептал он. – Мне нужно время. Чонгук не мог поверить своим ушам. Он смотрел на Юнги, который, как ему казалось, был единственным светом в его жизни. – Оставить?.. Это всё, что ты можешь сказать? – в его голосе звучало разочарование, смешанное с болью. – Да, – резко ответил Юнги, пытаясь казаться холодным. – Ты хочешь большего? А я хочу просто остаться собой. Альфа ещё минуту молчал, а затем произнёс: – Хорошо. Я уеду. Но знаешь, Юнги, когда ты поймёшь, что я для тебя — не враг, а человек, который просто хочет быть рядом... надеюсь, я всё ещё буду здесь. Не дожидаясь ответа, он медленно направился к выходу. Дверь захлопнулась за ним с глухим стуком. ****** Юнги остался один в своей тихой квартире. На первый взгляд всё было как всегда. Те же стены, тот же уют. Но в воздухе ощущалась какая-то пустота. «Ты сделал правильно,» – пытался он убедить себя, сжимая руками подушку. Но слова Чонгука и боль в его голосе звучали у него в ушах, мешая отвлечься. Его оборонительная реакция, это вечное «напасть, чтобы не ранили», снова сыграло с ним злую шутку. Юнги всю ночь ворочался, едва смыкая глаза. Казалось, тишина в квартире стала давящей, холодной. Его мысли путались: воспоминания о ссоре сменялись сожалением, а затем упрямством. Когда на улице начал пробиваться рассвет, он всё же уснул, но ненадолго. Его разбудил звук дверного звонка. – Кто там в такую рань? – проворчал Юнги, направляясь к двери. Открыв её, он замер: на пороге стоял Чонгук, его лицо выражало решимость. Альфа вошёл, не дожидаясь приглашения, а Юнги открыл рот, чтобы выдать что-нибудь колкое, но слова застряли в горле. – Не говори ничего, – твёрдо сказал Чонгук, прежде чем резко обнять его. Юнги напрягся, но затем почувствовал тепло широких ладоней на своей спине, сильный запах его альфы, и сердце сдалось. – Ты вообще слышишь, что я тебе говорю, когда прошу оставить меня в покое?! – слабо огрызнулся Юнги, пытаясь скрыть своё смятение. Чонгук наклонился ближе, их лица оказались на опасном расстоянии. – Я слышу, – спокойно сказал он. – Но я не уйду, пока ты наконец не скажешь, что на самом деле чувствуешь. Ты боишься жить со мной? Почему? Я хочу понять тебя. Юнги облизнул губы, чувствуя, как его лицо пылает от напряжения. – Я... это просто... – начал он, но не смог подобрать слов. – Не надо играть в крепость, котёнок, – мягко сказал Чонгук, поглаживая его волосы. – Я хочу услышать правду. Разве я не заслужил этого? Эта фраза, сказанная с таким терпением, пробила защиту Юнги. Он резко отстранился от объятий и выдохнул: – Хорошо, ты хочешь знать правду? Я... боюсь, что всё рухнет. Боюсь, что если перееду, потеряю свою независимость. Я... привык быть один, понимаешь? И если вдруг у нас не получится, я просто останусь ни с чем! Чонгук замолчал на секунду, переваривая услышанное. Затем взял Юнги за плечи и посмотрел ему в глаза: – Почему ты думаешь, что останешься ни с чем? Я люблю тебя, Юнги. Всей душой. Я не стану мешать тебе быть собой. Мы будем вместе, но твоя свобода и личность никуда не денутся. Ты для меня дороже всего, и это не изменится. Юнги заметно растерялся. Чонгук говорил так уверенно, что все его сомнения начали испаряться, уступая место робкой вере. – А что если... что если ты ошибаешься? – шёпотом спросил он. – Тогда, – уверенно ответил Чонгук, беря его лицо в руки, – мы вместе разберёмся с любой ошибкой. Я буду с тобой, что бы ни случилось. Прежде чем Юнги успел придумать новую отговорку, альфа прижал его к себе, наклонился и накрыл губы омеги страстным поцелуем. Этот поцелуй был горячим, наполненным всем, что не могло быть сказано словами. Юнги почти забыл, как сильно Чонгук умел лишать его контроля. Его руки невольно ухватились за рубашку альфы, но он не стал сопротивляться. – Ты всегда так делаешь, – пробормотал Юнги, когда их губы на мгновение разъединились. – Как? – улыбаясь, спросил Чонгук, снова наклоняясь ближе. – Доводишь меня до того, что я не могу сказать "нет". – Тогда, может, и не надо говорить? – хрипло прошептал альфа, прежде чем снова захватить его в поцелуе. И в этом моменте всё казалось простым: их чувства, доверие, слова, которые до этого так сложно было вымолвить. Когда поцелуи стали реже, а дыхание выровнялось, Чонгук тихо сказал: – Давай перевезём твои вещи сегодня. – Сегодня? Ты издеваешься? – возмутился Юнги, но его голос уже звучал без прежней злости. – Конечно. Пока ты не передумал. Юнги скривился, но затем тихо рассмеялся. – Ты неисправим, Чон. – А ты мой котёнок, – ответил альфа, снова обнимая его. – Если я соглашаюсь, можешь больше так не называть. – Нет, – усмехнулся Чонгук, целуя его макушку. – У тебя теперь нет шансов избавиться от этого прозвища. Юнги только тяжело вздохнул. Но глубоко внутри ему уже стало легче. Потому что впервые за долгое время он почувствовал, что сделал правильный выбор.