Бессонница в летнюю ночь

      🎵       Ночью друзья не смогли погулять вместе, как договаривались. Оба хозяина — будто тоже договаривались — всю ночь колобродили.       Чонгук в конце концов уснул поперёк кровати, лишь отодвинувшись от мокро-липкого пятна на простыне.       А Тэхён так и не смог толком успокоиться. И что делать заботливой и любящей собаке? Колыбельную ему спеть? Так разбудит всех, кто заснул, и хозяину не поможет. Промучилась с ним всю ночь, только-только глаза сомкнула — так уже и будильник запиликал.       Тэ, как сомнамбула, сел в кровати, сильно потёр лицо и постарался вспомнить, зачем он здесь. Ах, да! И тут же просветлел, как летний денёк: ведь он вчера познакомился с очень возбудившим его фантазию молодым человеком. О-о-о-о… Тут же вскочил и, совсем несильно пошатываясь, пошёл умываться.       Хана тоже побежала делать утренние дела ближе к забору, где можно было закопать. И через мгновение услышала деликатный звук мотора. Ура, значит, сейчас и её друг выйдет во двор.       Тэхён налил себе клубничного молока и разогрел круассан. Тихо улыбаясь и прихватив тонкую книжицу, вышел на крыльцо заднего дворика.       — О! Вы уже здесь оба? Привет, Порги! Привет, корги!       Он сел в плетёное кресло и вытянул ноги на траву. Завтрак в саду! Что может быть прекраснее? Ну, разве что сад размером побольше, чем три на пять метров.       Хана и Порги ходили и прыгали по солнечной траве, заглядывали под кусты. Нашли бабочку и не смогли договориться, кто с ней играет первым.       — Я думал, он будет ругаться и не даст нам вместе гулять, — кот с большой симпатией посмотрел в спину мечтательному Тэхёну, когда тот, позавтракав, ушёл в дом.       — Не-е-ет, мне кажется, он вообще не ругается. Хотя, может так посмотреть и сказать «И-и-и!», что хочется стать щенком и уписаться.       — Ну да, это они умеют… Моя самая первая хозяйка тоже умела так смотреть, что я сразу хотел научиться шить, как человек, чтобы исправить всё, что разодрал. А я много чего ей испортил.       — Подожди, — прекратила следить за жуком Хана, — ты же говорил, что в приюте жил. А сколько тебе лет, что ты уже столько всего повидал? — и уселась, чтобы внимательно послушать историю.       — Ну, приют был не сразу, — Порги постарался максимально уместиться в солнечном пятне. — А можно я в хозяйское кресло сяду? — культурно спросил он у собаки.        — Конечно! Он уже скоро на работу пойдёт, так что садись на здоровье.       — Ну так вот, — запрыгнул на сиденье и принял позу Сфинкса кот, жмурясь на солнце. — Я помню, что котёнком и подростком жил в семье. Там были две женщины — мама и дочка. И всё. Чей я был — даже не знаю. Они меня обе так странно любили. Холодно. Аристократично. Так, будто они тоже кошки: никто никому в душу не лез, не напрашивался на ласку. Каждый из нас троих был сам по себе. Я, наверное, такой чопорный из-за них. Вот если бы у меня хозяин был Тэхён, то я был бы такой весёлый, как ты. Но что выросло — то выросло. Они меня назвали сначала Этьен, а потом сократили. Красивое имя, правда? — Хана кивнула, но ничего не сказала, побуждая продолжать. — Ха, у меня уже третье имя! Ну так вот, стал я в результате Тьен. Я как раз у женщин полюбил слушать музыку. У них были такие чёрные пластинки. А потом младшая стала чахнуть. Я уже везде поискал у неё болезнь — полежал, послушал, помурлыкал… Но она вся была больная. — Порги грустно свёл брови и тихо чихнул от подступивших слёз. — Она умерла. Её мать очень горевала… Ну зачем я это вспомнил? — поднял он морду к голубому безмятежному небу.       Хана тихо плакала.       — И старшая моя женщина тоже очень скоро умерла, — вздохнул кот. — У них больше никакой родни не было, кроме них самих. Кому был нужен кот? Так вот я и оказался в приюте. Я к тому же нервный был, злился буквально на всё. Меня там не очень любили. Я дрался сразу, как только меня пробовали выпускать. Дурак был!       — Ты не дурак! Просто ты любил своих хозяек, поэтому был в стрессе. Они что, не понимали, что ли? — сочувствовала Хана прошлым испытаниям друга.       — Да всё понятно, но людям от этого не было легче. Именно поэтому, когда пришёл такой большой брутальный байкер и сказал, что хочет кота своему котёнку — так и сказал! — то ему сразу стали нахваливать меня. Хотели поскорее от меня избавиться. Врали и какой я умный, и какой культурный, и ласковый, и оригинальный…       — Так это ж правда! — воскликнула корги.       Порги проницательно посмотрел на неё и некоторое время молчал. А потом выдал почти строго:       — Девушка, а известно ли тебе, что собакам нельзя влюбляться в котов?       — Кто тебе сказал? — Хана настороженно подняла уши.       — Как кто? Все это знают.       — Я удивляюсь тебе, — отвернула морду на мгновение, но снова посмотрела на Порги, — ты взрослый мудрый кот, а не знаешь, что все нарушают правила. Те, кто живут по правилам — скучные!       Кот задумчиво моргал.       — То есть тебя вообще не смущает, что ты в меня… втюрилась?       — Нисколько, — Хана смело взглянула в глаза правде. — Так что дальше с тобой было?       — Когда?       — Ну там… Котёнка коту или как, — напомнила собака.       — А, уф… — вспомнил рассказчик. — Так вот пришёл этот Дрэд и сказал, что ему нужен кот.       — А котёнок? — не поняла слушательница.       — Котёнком он называл Чонгука, — хмыкнул Порги.       — Чонгука-а-а? Ничего себе котёнок…       — В сравнении с Дрэдом Чонгук был небольшим. Почти миниатюрным, — для убедительности покивал, глядя в удивлённые глаза Ханы. — А Чонгук был со-о-овсем не котёнок! И даже не прикидывался! Во-первых, он сразу решил, что он мой хозяин, и не спросил моего мнения. Я был возмущён! Я его не слушался. Ругался. Дерзил и шкодил.       — Ой, — склонила голову набок собака, — а ты его не боялся?       — Хана! Порги! Я ушёл! — сообщил Тэхён, высунувшись в дверь.       — Аха! Дай я тебя поцелую, — корги тут же побежала к хозяину и несколько раз лизнула его в подставленное лицо. — Всё, будь умницей. Люблю тебя!       — Будь умницей, люблю тебя, — повторил за ней мужчина и подмигнул коту. — Ты тоже будь умницей.       Порги сдержанно кивнул с кресла Тэхёна.       — Люблю его, — вздохнула Хана. — Ужасно люблю… — и проникнувшись своей любовью, тут же вернулась к интересной истории: — А дальше?       🎵       Золотые руки — это хорошо. Ещё бы золотые нервы — вообще бы цены Чонгуку не было. Но с последним не сложилось: он психовал легко, задорно, можно даже сказать, что с удовольствием.       Он бы очень хотел, чтобы у человека, работающего в сфере услуг, было подписанное разрешение на выход агрессии. Например, пострелять из пневматики по пустым банкам. Конечно, можно довольствоваться малой кровью и просто нахамить клиенту. Но кто ж ему разрешит? В этом месте и попрощаться придётся — и с клиентом, и с работой.       А работа пока ему очень нравилась: возиться в моторе, дышать хулиганской смесью масла и топлива, чуть сдобренного вкраплениями запаха кожи. Но когда приходили клиенты — хоть увольняйся. Вот его напарник был непробиваемо человеколюбивым. Как?! Неизвестно. Чонгук первые несколько часов наблюдал за общением коллеги с людьми — приезжающими, толкающими, едущими на буксире — и недоумевал. Потом стал подозревать и искать подтверждение своим подозрениям. Не нашёл. Всё указывало на то, что мужик действительно не злился.       В обеденный перерыв он на правах младшего сгонял в ближайшую закусочную, всё принёс и разложил на верстаке.       — Хён! — позвал Чонгук, не очень тщательно протирая руки. — Давай уже перекусим.       — О! Какой ты быстрый! Как вша! — рассмеялся мастер, подходя и тоже размазывая по ладоням машинное масло какой-то ветошью в цветочек.       — Приятного аппетита, — едва заметно поклонился Чон.       — И тебе!       — Вот скажи мне, как ты можешь ни с кем из них не ругаться? — начал исследование Гук.       — С кем? С людьми-то? Да легко! — подхватил палочками сразу и мясо, и гриб, и лапшу, метко отправляя в рот.       — Легко тебе сказать «легко», — задумчиво отметил Чон, — а на деле я не понимаю. Я себя чувствую специалистом по общению с долбоёбами.       Соратник поперхнулся от смеха. Дожевал и сказал неожиданно серьёзно:       — Я никогда не возражаю людям. Вот и весь секрет.       — Как это? А если они говорять херь? А если ты не хочешь чего-то делать? Всегда говори «Да», да? — возмутился Чон.       — Нет. Далеко не всегда. Просто не возражай и делай своё дело. Всё равно всё будет так, как ты сделаешь. Так, как ты промолчал.       Чонгук добросовестно моргал. Потом определился:       — Мне надо попрактиковаться. Так просто не верится.       — А ещё мелкими буквами в самом низу страницы, — старший товарищ чуть прихватил Чонгука за затылок и притянул ближе к себе, рисуя в воздухе растопыренными пальцами некую волшебную инструкцию по обращению с клиентами, — относись к ним снисходительно, как к животным.       — При чём здесь животные? — тут же в мозгу пронеслась мысль, что он к Бесу-Порги никогда не относился снисходительно. Даже совсем наоборот: как к равному мужику, который никак не хотел в нём, в Чонгуке, признавать старшего и более сильного. Чуть-чуть более сильного.       — Ну или как к психам. Или как к детям. Сни-схо-ди-тель-но, — сказал напарник так, будто всё прекрасно объяснил и, негромко отрыгнув, пошёл в туалет.       Чонгук понял, что ему такая жизненная философия нихрена не подходит: он слишком серьёзен. Взрослые люди, у которых есть машины, это, сука, взрослые люди! И относиться к ним, как к котам или детям, а тем более как к психам, он не может.       В результате он с полчаса на напарника смотрел с тихим раздражением. Но это вскоре прошло — всё-таки тот был весёлым, быстрым, умным и опытным.       Первый рабочий день изрядно вымотал Гука. Но получив на руки нестыдную сумму вон, он сразу просветлел. Так вот, чуть поигрывая бровями, он мысленно сам с собой обсуждал, как он распорядится первым заработком на новом месте. Парень переодел рабочую майку и джинсы «DIESEL» на цивильную одежду «Calvin Klein», не заметив внимательного взгляда напарника, скользнувшего по его шраму на боку и по трусам от Кляйна.       — Я могу рабочую одежду здесь оставлять? — аккуратно завязывая волосы, спросил он.       — Конечно! — одобрил старший товарищ. — Я так смотрю и немного теряюсь в догадках: джинсы и футболку «дизелей» ты сменил на комплект «кляйнов». С такими-то шмотками… мгм… нафига тебе у нас работать?       — Я бы, конечно, с удовольствием кинул их в лицо своему бывшему… мгм… другу. Но мне что-то нужно носить.       Задержав взгляд на понимающем лице коллеги, Чонгук запрыгнул на свой байк.       — Классный кабриолет у тебя! — по-прежнему весело сказал коллега.       — Какой кабриолет, хён? — недоуменно улыбнувшись, уточнил Гук. Может, и к нему мужик относится, как к коту? Или, не дай Бог, психу.       — Лобовое стекло, кожаный салон, волосы по ветру — всё, что ценят в открытой машине, у тебя есть! — хохотнул тот в ответ.       — Ну у тебя и ассоциации, — покачал головой байкер, надел шлем и дал газу.              — Ну как он тебе, Джин-и? — показав подбородком в спину затихающему рыку, спросил владелец автосервиса. Он спустился со второго этажа, где над мастерской располагался небольшой офис.       — Ребёнок. Но хороший.       — А руки?       — Откуда надо. Бери его, Джун-и, — уверенно покивал коллега. — Он пытливый. И станет ещё лучше. Знаешь, на какую тему сегодня интервью у меня брал?       — Ну откуда ж? Я не подслушивал, — рассудительно ответил Намджун.       — Как я умудряюсь не ругаться с клиентами.       — Ой, это колдовство и волшебство. Я тоже не представляю, как ты это делаешь, — хмыкнул хозяин и предложил: — Подвезти тебя?       — Не сегодня. Ночью ко мне приедут.       — Аккуратно, пожалуйста, — Намджун протянул руку.       — Со мной лучше дружить, они это понимают. Потому что как враг я ужасен, — странно улыбнулся Сокджин, отвечая рукопожатием.       🎵       Чонгук открыл дверь и уставился в морду своему коту. Тот спокойно выдержал взгляд человека, чуть подёргивая хвостом.       — Вот скажи мне, — не поздоровавшись, спросил Гук, — кто из нас главный?       — Я, — без сомнения ответил Порги.       — Правильно, — сказал человек, — я.       — Ты можешь сколько угодно себя убеждать, но твои слова не влияют на моё мнение обо мне, — сильно дёрнул хвостом сфинкс и прыгнул на диван.       — Гляди, допрыгаешься, стану на тебя смотреть сни-схо-ди-тель-но.       — Ха-ха-ха, — серьёзно сказал кот. — Устал?       — Я устал сегодня… — Гук лёг на пол рядом с диваном и вытянулся в струну. — Если бы не напарник, я бы сорвался. Как меня злят люди!       — Не стоит злиться, малыш! От этого прицел сбивается, — посоветовал Порги.       — А вот Джин — это так напарника зовут — говорит, что нужно соглашаться с клиентами, а самому всякую хуйню про них думать, не воспринимать их серьёзно.       — Ну где-то он прав, конечно…       — Я не могу так! Это же люди, их надо уважать.       — Ой, ещё смешнее! — невозмутимо ответил Порги.       — Знаешь, чего я боюсь? — тихо спросил Чонгук.       — Чего? — насторожился кот.       — Ай… Забудь.       — Ах так?! Заинтриговал?! Вот блядь! — кот гневно фыркнул и спрыгнул прямо на грудь хозяину и, оттолкнувшись, ушёл на кухню.       — Вот блядь! — крикнул ему вслед Чонгук, встал и поплёлся в ванную смывать стойкое автомастерское амбрэ.       Гук любил готовить. Это его успокаивало, дарило удовольствие от предвкушения, как сейчас он славно побалует свои вкусовые рецепторы… Но сегодня он был переполнен впечатлениями, раздражением, усталостью. Словом, дал коту влажного корма, сварил себе лапши и разогрел вчерашнее мясо. Положил всё это в тарелку и тихо сел, помимо воли прислушиваясь к звукам с улицы. Может, Тэхён с Ханой погулять выйдут? Тогда бы и он так, как будто что-то ему надо на улице, вышел посмотреть — фонарик возле куста, например, мигает — и тут случайно встретил соседа.       — О, привет! Как вы сегодня? Уже пели?       — Привет! Да, мы новую песню стали учить. Ты своего Беса… то есть Порги тоже научи.       — Хорошо, обязательно!       — Ты уже чаю попил? — хитро поблёскивая глазами.       — Нет, как раз собирался, а вы?       — У нас только я, ведь Хана к чаю никак, — это смеясь.       — Так может, мы это… Вместе… Вместе чаю…       Тут мысленный проектор погас. Чонгук устало вздохнул и ушёл, не убрав посуду.       🎵       — О, он такой стильный, интересный! Будто всех под себя подминает, — с мечтательной улыбкой рассказывал Тэхён, а Хана с удовольствием слушала его, не вслушиваясь в значение слов. Хозяин всегда рассказывал о своих делах за день. — Все балетные такие смешные: спины ровно, локти округлили… А он на меня смотрит. На меня! Понимаешь, какой я красавчик? Ой, у тебя воды нет. Сейчас, — и наполняя миску, продолжил: — Я, конечно, тоже смотрел на него. Он красивый. Особенно глаза. Жаркие! Вот точно говорю — он глянул, а меня в жар бросило. И знаешь, когда он смотрел, то вообще не улыбался. Так буравит серьёзно, даже чуть зло… Кайфово! Он завтра тоже придёт, уже девушек фотографировать. Наш хореограф сказал, что он идеальный фотограф — как вампир. В том смысле, что в зеркалах не отражается и тени не отбрасывает. На всех фото только то, что нужно.       Хана в какой-то момент уловила, что речь идёт о персонаже, которого она не знает. Что рассказ… не о Чонгуке. Она недоумённо посмотрела на Тэхёна.       — Так, я в душ и в кроватку. Вчера плохо спал, — легкомысленно сказал он и пошёл в ванную, по дороге скинув свою рубашку в кресло.       Корги сразу запрыгнула туда и прижалась носом к одежде, прикрыв глаза. Вот же Тэхён влюбчивый, а! Самый лучший.

      🎵🎵