Влюблённые ёжики и литературный дождь

Выходные обещали быть отличными хотя бы потому, что суббота у Антона началась с 12 часов дня. Консультацию по обществознанию отменили, а значит день стал чуточку лучше. Нет, Антон прекрасно понимает, что ему в этом году сдавать экзамены и всё такое... Но спать пока что хочется больше. Да и это обстоятельство никак от него не зависящее, так что его совесть чиста. Собственно как и голова в целом. Когда встаёшь в полдень голова не занята абсолютно ни чем, блистая девственной чистотой, просто наслаждается новым днём. Шаст потянулся и бланжество разлилось по только проснувшемуся телу. Наверное именно это называют сладкими потягушками. По крайней мере Антон называет это так. Когда мышцы получают невероятно приятно чувство, растягиваясь с какой-то волшебной силой, после чего волна эндорфинов накрывает с головой, на несколько секунд, а блаженная улыбка лезет на лицо. Квартирная субботняя тишина нарушалась лишь приглушённым шебуршанием на кухне. Мама Антона приехала около двух недель назад, сразу берясь за работу, а вместе с тем и за сына. Точнее они говорили о причине пропусков консультаций по литературе, о планах на поступление, о школе в целом. Майя Олеговна была женщиной весьма понимающей, особенно по отношению к Антону. Отношения у них складывались доверительные, что очень упрощало жизнь обоим. Правда вот о своих проблемах сын если и говорил, то только тогда, когда другого выхода просто не было, предпочитая разбираться самому. Такой подход Майе нравился не сильно, но пока что переубедить в этом вопросе Антона она не могла. Его вообще сложно было переубедить на счёт чего-либо. Это иногда была реальная проблема, но пока что всё обходилось. И всё же она рассчитывала на разумность Антона, в существование которой убеждалась много раз. Да и хорошие друзья у него есть, которые всегда помогут. В общем надеялась и верила. Шаст лежал в кровати, смотря в потолок, и не в силах пошевелиться. Одеяло приятно лежало на нём, оголяя ступню правой ноги и левую руку, создавая идеальную температуру. Через минуту потолок всё же выиграл Антона в гляделки и тот моргнул, перевернувшись на бок. Яркие дневные лучи проникали сквозь закрытые шторы в комнату, освещая ту холодным приглушённым светом. Рассеянный шастуновской взгляд медленно блуждал по комнате. Светлая тумбочка, с впихнутыми в неё какими-то смятыми бумагами, тетрадями и прочей ерундой. Большой серый шкаф, с чуть приоткрытой правой дверцей, из-за которой выглядывал рукав какой-то кофты. Рабочий стол, на котором вольготно располагался творческий беспорядок, или бардак, как выражалась Майя Олеговна. Шоколадный ковёр с большим ворсом, освящённый лишь наполовину, из-за тени от стола. Пять штук валяющихся в разных местах, если Антон правильно посчитал, носков, тоже отдыхающих от трудной рабочей недели. Полка, прибитая над столом, на которой стояли фотографии Антона одного, с мамой и с Позом с Оксаной. На ней же стояли маленькие игрушки из киндер-сюрпризов, купленных когда-то давно, или маленькие сувенирчики, привезённых Антоном с отдыха или подаренные родственниками и друзьями. Здесь же была и шкатулка с украшениями, которую ему подарила бабушка, когда прознала о его увлечении побрякушками. Сонные зелёные глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, на пару минут вновь закрылись, не выдержав столь сильной сонной атаки. Однако через пять минут снова распахнулись. Шебуршание на кухне переросло в гремение посудой. Антон дотянулся до телефона, лежащего на прикроватной тумбочке. Полулёжа, он стал просматривать пришедшие сообщения. В общем чате с классом была тишина, что не удивительно в субботу, а вот в личных были непрочитанные. Поз Доброе утро, если ты проснулся раньше 9 утра. А если позже, то никакого доброго утра тебе, халявщик. 8:54 Вы У меня нет утра. Я только что встал. А ты чего такой жадный? Консультация по биологии, да?) 12:23 Шаст усмехнулся и продолжил дальше гулять по соц сетям. Дел на сегодня не было, кроме того, чтобы встретиться с Димкой в четыре часа. Но до этого ещё куча времени, а значит можно валяться. По крайней мере до тех пор, пока мама не решит привлечь сына к домашним обязательным работам. Поз Ага.. ну доброго дня тогда тебе, падла 12:27 Вы И тебе) Сегодня всё в силе? Или ты настолько мне завидуешь, что даже видеть не хочешь? 12:28 Поз Да в силе, в силе. Но ты прав, завидую тебе безумно. Вот сегодня погуляем и потом буду завидовать и обижаться на тебя. 12:30 Вы Хорошо, мой мармеладный, я учту 12:30 Поз Во, во. Учти, учтёный 12:30 Вы )) 12:31 Всё же через минут десять Антон решил встать. Он со вздохом поднялся и взял со спинки стула домашние шорты и футболку. Оделся и, потрепав волосы одной рукой, вышел из комнаты, направившись в ванную. Умывшись и почистив зубы, Шаст пошёл на кухню. Проходя мимо гостиной, он застал маму за переключением каналов на телевизоре, пока та лежала на диване. — Доброе утро, пчёлка Майя. Всё утро трудилась, теперь можно и отдохнуть? – с улыбкой спросил Антон, облокотившись плечом о дверной проём. — Добрый день уж. Да, решила сделать перерыв. – повернулась та на сына, улыбнувшись в ответ. – но ты сильно не расслабляйся. Сейчас свою комнату убирать будешь, а то там Люку упасть некуда. – хмыкнула Майя, отвернувшись вновь к экрану. — Ох, ладно, моя пчелиная королева. Слушаюсь и повинуюсь. – Антон показательно поклонился, почти достав рукой до пола. – у тебя какие планы на сегодня, помимо приборки всего и вся в этой квартире? — К двум пойду в гости к Наташе, к восьми-девяти буду дома. А у тебя? — С Позом пойду в четыре гулять. Приду примерно так же, как ты. Могу даже тебя встретить, хочешь? — Давай, – улыбнулась Майя. – я тебе позвоню, как буду заканчивать. — Хорошо. Буду ждать. – кивнул Антон и продолжил свой путь на кухню. На кухонном столе стояла тарелка с тёплыми аладушками. Шаст расплылся в довольной улыбке. Он налил себе зелёного чая с кусочком лимона и достал из холодильника вишнёвое варенье. Он сел за стол и неспеша потягивал чай, жуя аладушки с вареньем. За окном дул холодный октябрьский ветер, распространяя жёлтые листья, кружащиеся в прощальном вальсе, по всему городу. Начинал накрапывать мелкий дождь, оставляя на окне длинные тонкие капли. А Антон сидел на кухне, в тепле и вкусно ел, медленно моргая ещё не до конца проснувшимся глазами. Если будет такая погода и в четыре, то пойдём с Димой ко мне. Мамы всё равно не будет. Надо тогда ему написать сейчас. Хотя... Да ладно, потом скажу если надо будет. Может и писать не надо будет. Но в такую погоду гулять я точно не хочу. Завтра в библиотеку идти надо будет. Надо прекращать говорить "надо будет"... Так, а чаёк я заваривать должен. Ммм, с облепихой наверное сделаю. Можно ещё размаринчику кинуть и вообще красота будет. Расправившись с поздним завтраком, Шаст помыл посуду и пошёл к маме, плюхнувшимь рядом с ней на диван. Та с домашней теплотой посмотрела на сына, чуть укоряя взглядом для проформы, и отвернулась к экрану, где шёл какой-то любовный сериал. Антон чмокнул Майю и, поблагодарив за аладьи, положил голову ей на плечо, тоже переключая внимание на экран. — Тебе же ещё вроде комнату свою убирать надо, разве нет? – вкрадчиво спросила мама через пятнадцать минут. — Вроде да, мне что-то такое говорили. – кивнул Антон, не убирая голову с плеча. – скоро пойду. Сейчас реклама начнётся и пойду. Через пять минут началась обещанная реклама и Антон тяжело вздохнул, отправив маме грустный взгляд полный мольбы не уходить. Однако та лишь усмехнулась, оскорбляя честь Антона до глубины души, что тот выразительно показал возмущённым лицом и приложенной ладошкой ко лбу в "предобморочном" состоянии. Тогда Майя кинула в сына лежащей рядом маленькой подушкой и тот со смехом, бросив её обратно, скрылся за поворотом, сбегая в свою комнату. Настроение было весёлое, даже игривое. Захотелось сделать какую-нибудь глупость, а потом хихакать от неё до понедельника. Может сегодня с Позовым они что-то и учудят такое, по крайней мере Антон на это очень надеется. А пока что он только достал наушники и включил музыку, чтобы убираться было веселее. Он начал с рабочего стола. Тот был завален больше некуда. Шаст убрал с него учебники, составляя те в аккуратную стопку, потом собрал тетради, валяющиеся в разном агрегатном состоянии - то раскрытые, то закрытые, то помятые - и положил на учебники. Потом убрал в застеклённую полку шкафа пару книг. Собрал несколько работ с пейзажами, набросками людей или чьим-то портретами, сделанных углём, сухой пастелью или простым карандашом, в тумбочку. Далее собрал валявшуюся пастель и убрал в коробку. Прочую мелкую фигню он расфосовал по всяким банкам, ящикам, полкам. Оставшийся мелкий мусор Шаст стряхнул в мусорное ведро, стоящее под столом. Остались лишь несколько смятых листов бумаги, лежащие посередине стола. Антон развернул их, чтобы вспомнить что это. Несколько самостоятельных, написанных в школе, и стихотворение. Перечёрканное, написанное карандашом на клетчатом тетрадном листе. Шаст прочитал его и задумался. Через минуту всё же вздохнул и оставил лежать на столе, решив, что сегодня-завтра его допишет, а потом решит, что с ним делать дальше. После стола, Шаст разобрал висящую на спинке стула одежду - повесил в шкаф одну часть, а вторую сложил на полки. Собственно порядок в шкафу обычно держался не больше трёх дней, после превраящсь в кучу непонятно чего, распиханного где только можно. Но хотя бы пару дней здесь всё таки будет образцово чисто. Далее он воссоединил валяющиеся на полу носки, которые, как ему показалось, грустили каждый поодиночке, а теперь им вместе гораздо лучше. Пропылесосил ковёр, заправил кровать и наконец уставший плюхнулся на неё звёздочкой. На настенных часа время показывало пол второго. Антон встал, потянулся, снял наушники и вышел из комнаты. Его мама стояла в коридоре перед зеркалом и поправляла причёску. На ней был прямое платье крупной вязки, молочного цвета, а на шее круглая подвеска с залитым, наверное эпоксидной смолой, сухоцветом. Очки в чёрной оправе элегантно сочетались с чёрным шнуром кулона и наручными часами с чёрным кожаным ремешком. — Ух ты, пухты. А ты точно в гости к тёте Наташе, а не на красную дорожку? – усмехнулся Антон, оперевшись спиной о стену позади. — Спасибо, Тош. Однако я всё таки к Наташе. На красную дорожку заеду как-нибудь в следующий раз. – Майя улыбнулась сыну в зеркало и подмигнула, тот подмигнул в ответ. — Ну такую девушку грех не встретить и не проводить домой. Вдвойне жду твоего звонка. – игриво сказал Антон, играя бровями. Женщина рассмеялась. — Хорошо, молодой человек. Я вам позвоню. – она улыбнулась. – ладно, я пошла. Давай, пока. Диме привет передавай. – она надела пальто и сапоги, обнялась с Антоном и вышла. Шаст закрыл за мамой дверь и пошёл в гостиную. Ветер за окном всё также свирепствовал. За маму он особо не переживал, потому что та решила поехать на такси - идти пешком сорок минут в такую погоду было не очень приятно. Однако к вечеру прогноз погоды обещал практически безветренность, а значит можно будет спокойно прогулять вместе с мамой. Время оставалось ещё полтора часа до встречи, но Антон всё же решил позвонить сейчас и пригласить Поза сразу в гости, можно даже пораньше, делать всё равно нечего, ну не уроки же, в самом деле. Шаст позвонил и лёг на диван, положив телефон на грудь и включив громкую связь, а сам смотрел в окно, положив под голову руки и закидывая ноги на спинку дивана. — Алло. – Дима ответил спустя несколько гудков. —:Алло, приём, приём, вас плохо слышно. – со смешком ответил Антон, которого веселила серьёзность Поза, с которой тот всегда брал трубки. — А, Шаст. Я даже не посмотрел кто звонил. Чё хотел? – уже расслабленно спросил друг. — Да короче погода - хуйня какая-то. По крайней мере для прогулок. Давай ко мне? У меня мама к подруге ушла, до восьми время есть, а потом я её встречать пойду и тебя провожу заодно. А то негоже маленьким очкарикам в субботу вечером одним шляться. – гладенько улыбаясь сказал Антон. — Вот ты сука, а. – усмехнувшись ответил Поз. – ладно, скоро приеду, не скучай по своему любимому очкарику. — Буду ждать. – Антон громко чмокнул динамик и услышав в ответ похожий звук, отключился, гоготнув. Дима был одним из немногих людей, который понимал почти все антоновские приколы. Собственно, у них за время их дружбы уже появились свои собственные приколы, над которыми они смеялись сейчас, даже если они были озвучены уже раз сто. Это была такая семейная дружба, вместе с которой Антон пронёс многое в своей жизни. И Поза он любил бесконечно настолько, что даже мог встать в пять утра ради него и пойти куда угодно, если нужно. А это очень сильная жертва. Дима это понимает и сильно ценит, всегда готовый Шастуна поддержать, защитить, помочь ему при необходимости. Антон, прикрыв глаза, слушал мерное тиканье настенных часов и не думал ни о чём. Белый шум в голове успокаивал, не тревожа своим присутствием. Стянув со спинки дивана свёрнутый плед, Антон несколькими движениями его распутал и, укрывшись, зарылся носом в мягкие пледиковые складки. Люк, удивительным образом моментально пронюхав о беззабонтном спокойствии хозяина, прибежал и запрыгнул на диван, свернувшись калачиком в ногах. Настроение сменилось на умиротворённо безразличное - хотелось все выходные лежать вот так и никуда не ходить. Шаст задремал, и проснулся только когда услышал звонок в домофон. Он с кряхтением поднялся, в отличие от Люка, который уже стоял у двери. Антон вышел в коридор и нажал на кнопку около трубки, после чего подъездная дверь с пиликаньем открылась. Спрашивать кто это не имело смысла, потому что... Ну а кто, если не Димка? В глазок Антон всё равно посмотрит. Шаст сел на пуфик, стоящий рядом с входной дверью, и облокотился на стену, прикрыв глаза. Через минуту в дверь постучали и Антон, убедившись, что это Позов, открыл. Дима зашёл в квартиру, принося с собой морозный воздух с улицы. — Здарова. – Поз улыбнулся, снимая куртку. — И тебе не хворать. Не сдуло там тебя? – облокотившись на стену, спросил Антон, улыбаясь. — Как видишь не сдуло. Хотя шансы были хорошие. – выдохнул Позов, сняв ботинки и распрямившись. — Тогда мой руки, выживший, и пошли на кухню. – Антон развернулся в сторону кухни, а друг пошёл в ванную. Через пять минут они уже сидели за столом и пили горячий чёрный чай с лимоном, заедая оставшимися аладушками. Дима, оттаяв от суровой октябрьской погоды, вольготно расположился на стуле, немного разомлев от тепла и комнаты, и напитка. Шастун, минуту назад порхавший по кухне в поисках то кружек, то заварки, то чайной ложки, наконец спокойно уселся и расслабился, наблюдая за посёрбывающим чай Позовым. — Ну давай рассказывай, как там у вас с Катькой. А то ни тебя, ни её не видно. Погрязли в своих домашках, да репетиторах. Я уже стал забывать как вы выглядите. – проворчал Антон под конец. — Мы с тобой виделись вчера. – иронично подняв бровь, отметил Дима. — Мы просто поздоровались на перемене, а потом ты отдал мне тетрадь с конспектом по истории и убежал на математику. Это мы считай не виделись. – возмущался Антон. — Ладно, ладно. – усмехнулся Поз. – да ничего особенного. Точнее как, – он немного покраснел, от чего Шаст хихикнул. – мы с Катей недавно в кино ходили. На последний ряд. А потом к ней зашли. На чай. Ну а ушёл я от неё только через три часа. Кстати, чай мы так и не попили. – смущённо, но вместе с тем и гордо сказал Позов. — Ооооо, ясно всё с вами голубки. – протянул Антон, улыбаясь. – подробности спрашивать лучше не буду, но судя по твоему довольному лицу всё у вас было прекрасно. Хотя подожди... Это же у вас первый раз было?! – неожиданно осознал этот факт Шастун. — Ага. – усмехнулся Дима, но уже чуть менее красный. — Бляяяя. А то у меня переклинило, я уже во всю думаю, что у вас всё было, а вы... Не, тогда пару подробностей мне всё же хочется узнать. – загорелись любопытством зелёные глаза. — Ну... Она была прекрасна. Сказала, что ей понравилось. И, насколько я успел разобраться в её эмоциях, она сказала правду. – отведя глаза, чуть тише обычного проговорил Поз. — Поздравляю вас, мужчина, с повышением вашей квалификации. – Антон со смешком пожал другу руку. – тебе, я смотрю, тоже понравилось? — Да. Это было просто.. не знаю... Когда чувства взаимны, желание взаимно, то это просто ух... Да и для неё тоже это был первый раз. — Тогда вам просто невероятно повезло, что у вас такой первый раз. – улыбнулся Антон. – а то мой первый раз оставлял желать лучшего... Правда это был первый раз из трёх, но тем не менее. – усмехнулся Антон, вспоминая свои прошлые отношения с Ниной. Они встречались с весны девятого класса, по осень десятого. Но расстались, так как... Да как-то само и распалось всё... Любовь ушла, завяли помидоры. Они стали реже общаться, реже видеться. А потом она написала ему, договорившись о встрече в парке вечером. Они гуляли где-то часа два, не больше. Вспоминали о всём хорошем, что между ними было. А потом Шаст проводил Нину до её дома. Они остановились около её подъезда и она сказала, что им нужно расстаться. Антон это воспринял не то, чтобы сильно плохо. Он сам об этом думал, но наверное не решился бы предложить. Они договорились остаться друзьями и обнялись напоследок. После этого, буквально через месяц, Нина перешла в другую школу, поближе к новому дому, куда она переехала с родителями. Однако, что до сих пор удивляло Антона и одновременно радовало, они не переставали общаться. Всё таки Нинка была классной подругой, да и человеком была хорошим. Правда они встречались гораздо реже, но раз в месяц гуляли или ходили в кафешку, потрындеть о жизни и посмеяться с неё же. Поздравляли друг друга с праздниками и списывались, если чувствовалась потребность в задушевных разговорах (без физического вмешательства). Антон тряхнул головой, возвращаясь в реальность, где напротив него сидел Дима, мечтательно смотревший в окно. Шастун усмехнулся. — Если ты там видишь Катю, то у тебя влюблённые глюки. Там никого не может быть, кроме барабашки, паучка, ну или, в крайнем случае, Люка. — Ага, очень смешно. Ты давай мне про Сергеевича расскажи, а то может не у меня одного глюки. – первёл уже более осознанный взгляд на Антона Дима. — Вот уж у кого глюки... Ему это по возрасту прописано... – проворчал Шаст. – да чё про него рассказывать. Действую по схеме "Тройка": выполняю его требования на своих условиях, учусь только на три, никак не взаимодействую. Пока что не знаю дало ли это какие-то плоды, кроме спада моей успеваемости. Поэтому ничего сказать пока не могу. В конце октября я эту схему сверну и буду учиться как раньше, чтоб оценка нормальная была. А там посмотрим, сработало или нет. Потому что я всё равно буду опаздывать, буду иногда спать на его уроках и буду его бесить одним своим присутствием. Хотя последнее конечно не совсем от меня зависит, но я постараюсь, чтобы и от меня зависило. — Нда... Я даже не знаю что говорят в этих случаях. То ли удачи пожелать, то ли начать отговаривать. Но отговаривать тебя бесполезно, да и план в целом выглядит вполне целесообразно, так что просто желаю удачи. А ещё кто об этом всём знает? — Антонина Владимировна, мама, ты и я. Пока что всё. Может Окси расскажу ещё, она пока что только поверхностно посвящена. – пожал плечами Антон, дожёвывая последнюю аладушку. — А Майя Олеговна как к этому отнеслась? – поинтересовался Позов. Он знал о хороших и довольно доверительных взаимоотоношениях семьи Шастунов, но настолько.. — Да как тебе сказать... Сначала повозмущалась, потом уточнила причину, по которой я всё это затеял, потом помолчала минут пять, а потом с глубоким вздохом попросила не вляпываться в неприятности и быть аккуратнее. Короче, обожаю эту женщину. – улыбнулся Антон. — Такую сложно не обожать. – по-доброму усмехнулся Дима. – но меня конечно весьма интересует твой интерес к этому делу. Вроде ты и с биологичкой, например, не ладишь. Но ей ты таких бунтов не выкатываешь. – уже серьёзно сказал Поз. — Ну, биологичка - другое дело. Это закостенелая в своих принципах женщина, не понимающая лёгкий детский юмор. Она единственным решением проблемы видит ор и за ручку к директору. А тут молоденький учитель, весь такой надутый и важных, хуй бумажный, но опустим подробности. Он сам может чё-нить придумать, а может и подыграть. К директору поведёт вряд ли, но в любом случае я и не нарываюсь так уж сильно. Так что... Да и бесит он меня сильнее. Вот биологичка просто злит, а этот вымораживает. Может чувствую молодую, менее опытную кровь?.. – Антон задумчиво водил глазами по комнате, не зацепляямь взглядом ни за что. Потом посмотрел на Диму, чьё выражение лица было весьма серьёзным. — Может ты и правда просто видишь в нём меньший опыт и более лояльное отношение к ученикам... А может есть и другие причины... Но я не знаю какие... Просто предполагаю их вероятное существование. – пожал плечами Позов и вздохнул. Они помолчал пару минут. — Пошли на диван телек смотреть, а? А то вспомнили тут всякое и настроение ушло. А надо возвращать! Про меня друг вспомнил, а это надо встречать с открытой и радостной душой! – Шаст подпрыгнул, похлопал друга по плечу и унёсся в гостиную. Дима усмехнулся и пошёл следом. Оставшиеся четыре часа прошли незаметно - Позов с Антоном смеялись, говорили, смотрели какое-то кино, пили принесённую Димой газировку и не думали ни о чём серьёзном. Было уютно, спокойно и просто хорошо. Потом позвонила мама Антона и сказал, что через минут сорок будет выходить. Тогда парни оперативно собрались: Антон помыл посуду, а Дима убрал немного разбросанные в комнате вещи. Они оделись и пошли к остановке. Ехать им надо было на одном автобусе, только Антону позже на две остановки выходить. Через пару минут приехал нужный транспорт, где даже были сидячие места. Парни уселись и, оплатив проезд, разговаривали до самой диминой остановки, обсуждая все темы на свете, одновременно с чем не обсуждая ничего. Там Позов вышел, попрощавшись с Антоном. Через пять минут вышел и Шастун. Он неспеша шёл к дому тёти Наташи, вслушиваясь в вечерние звуки города. Ездили машины, шурша шинами по асфальту, хрустели жёлтые листья под ногами, топтали ботинками люди вокруг, иногда проходившие мимо. В этот раз Антон поехал без наушников, решив, что всё равно будет разговаривать сначала с Димой, потом с мамой, а значит музыка здесь будет лишней. Дойдя до подъезда он увидел уже ждущую его маму, стоявшую около дверей с каким-то красивым пакетом. Она была освещена рядом стоящим фонарём, с белым электрическим светом, красиво сочетавшимся с её серым пальто и блондинисто-серебристыми волосами. Та, заметив сына, помахала ему свободной рукой и улыбнулась. Антон ответил ей тем же. Он подошёл ближе и чмокнул ту в щёку, аккуратно забирая из её руки пакет. — А чего это у тебя там? – любопытно заглядывая внутрь, спросил Шастун. — А там конфеты и духи мне от Наташи. – взяв сына под руку, ответила Майя, неспешно шагая с ним в такт. Ветер успокоился, будто понимал, что сейчас лучше помолчать. Вечер всё больше сгущался, оставляя мать с сыном будто наедине. Улица, освещавшаяся яркими фонарями, была пустой. — А может быть это конфеты нам? – уточнил Антон. — Может быть, может быть. Смотря как вести себя будешь. – усмехнулась женщина, глядя в шуточно-возмущённые глаза сына. — Я, между прочим, в комнате убрался, посуду помыл, гостя до дома проводил, тебя встретил. Не сын у тебя, а золото! — Да, с самооценкой у золота всё в порядке. – оба хихикнули. — Не, я так и не понял. Ты собираешься делиться или как? На духи я не претендую, но конфетами то можно угостить кровиночку свою родненькую? – обречённым и просящим голосом спросил Шаст. — Да можно, можно. Бог с тобой... – смирилась мама, усмехаясь и театрально закатывая глаза. — Вот спасибо на этом, добрая женщина. Век тебе этого не забуду. Исполню три твоих желания... А, нет. Это из другой оперы. Так, секунду. – Антон задумался, прикладывая пальцы к вискам и поглаживая несуществующие усы, изображая трудный умственный процесс. – а, вот. Спасибо, мама. — Да всегда пожалуйста. – та посмеялась и тепло улыбнулась. — Как вы хоть с тётей Наташей то посидели? – поинтересовался Шаст, спустя пару минут уютного молчания. — Хорошо посидели. Поговорили обо всём - о школе, о работе, о детях.. Вика то у них с Валерой уже в пятый класс пошла! Вот вроде недавно только в первый класс отдавали... – немного грустно вздохнула мама, вспоминая о дочке подруги. С Викой Антон часто водился, когда та была ещё совсем маленькой. В первом и втором классе мог иногда забрать ту из школы, помочь сделать уроки или просто поиграть. Он относился к ней, как к младшей сестре. Сейчас они видятся реже - та ходит на гимнастику после школы, а в свободное время делает уроки, даже с друзьями гуляя редко. Но всё же пару недель назад они сходили в кафешку неподалёку, а потом прогулялись по набережной. Смеялись, рассказывали о школьной жизни и делились переживаниями. Точнее делилась в основном Вика, а Антон внимательно слушал. О своих переживаниях он вообще мало кому рассказывал, а тут ребёнок, которого хочется нагружать в последнюю очередь. Так, только поделился незначительными фырками по поводу оценок или слишком холодной погоды. — Дааа, чужие дети всегда растут быстро. – задумчиво протянул Антон. — Ты у меня тоже быстро вырос - недавно тебя в садик отводила, а тут уже в одиннадцатый класс пошёл. Когда успел? – вздохнула Майя, усмехаясь. — А что там у тебя с литературой кстати? С Арсением Сергеевичем так и не поладили? – неожиданно вспомнила мама. — Не, не поладили. Плана пока что своего придерживаюсь. Но всё равно к концу октября снова буду учиться на отлично, не переживай. Мне тройка по литературе в аттестат не нужна. — Хорошо, если так. Жаль, правда, что так с преподавателем вышло. А то предмет для экзамена нужный, а ты на уроках не участвуешь в образовательном процессе. Я понимаю, что ты многое уже и сам знаешь, да и с Мариной Фёдоровной занимаешься, но повторение это тоже полезно. Он по-другому преподаёт, может и чего нового расскажет. — Я ведь слушаю на его уроках, не прогуливаю. Просто не отвечаю и активно никак не участвую, но слушать то мне это не мешает. Так что не волнуйся, всю основную информацию я улавливаю. А моя акция протеста проходит без вреда для собственного обучения. – успокаивающе улыбнулся маме Антон. — Ладно, уговорил. – та улыбнулась в ответ. – а с остальными предметами как? — Стабильно, если так можно выразиться. Стабильно нормально. – пожал плечами Шаст. — Ну уже неплохо. Они неспеша шли по улице, мерно отстукивая ботинками по дороге собственный ритм. Спустя около получаса спокойных разговоров, прерываемых не менее комфортным молчанием, они дошли до дома. Небо чернело, показывая немного звёзд, если подольше вглядываться, стоя у подъезда с перегоревшей лампочкой. Майя достала ключи и открыла дверь подъезда. Они зашли, поднявшись на лифте до своего этажа, в квартиру. Их обдало потоком тёплого воздуха, сразу будто укутывая в тёплый плед. Антон, шмыгая носом от перепада температур, снимал ботинки, пока его мама, уже сняв верхнюю одежду, мыла руки в ванной. Прилив какого-то всепоглощающего уюта и спокойствия захлестнул Антона, сидевшего на пуфике в коридоре. Мама ушла переодеваться, а после греметь посудой на кухне, разогревая им обоим ужин. Люк, быстро мелькнув чёрным хвостом, прибежал к хозяйке, просить еды. Тёплый свет, разливался по квартире, делая её похожей на картинку из старого советского фильма. А Шастун просто сидел в одном ботинке, прижимая к себе только что снятую куртку, вдруг осознавая, что впереди ещё вся жизнь. А пока что он просто маленький мальчик, ещё ничего не видевший. В гостиной мама включила телевизор, смотря его из дверного поёма в кухню, параллельно разогревая куриный суп, аппетитным запахом которого потянуло с кухни спустя пять минут. А сегодня только суббота. Завтра только воскресенье. Сегодня только октябрь. Антону только семнадцать лет. До Нового года осталось меньше трёх месяцев. А потом экзамены, поступление, бурная взрослая жизнь, полная рутины и трудностей, однако всё равно имевшая какой-то магический шарм, которого так сложно не замечать. Только суббота. Только октябрь. Только начало учебного года. Всё впереди. Вся жизнь впереди. Позади счастливое дество, а что сейчас? А сейчас просто жизнь. Просто миг. О котором не стоит задумываться. Его стоит проживать. — Антон, ты скоро там? Сейчас остынет всё! – крикнула из кухни мама. Антон вздрогнул, очнувшись от мимолётной философской минутки. Потом встряхнулся и снял второй ботинок. Надо идти есть, идти дальше, идти жить.