Параллельное Эхо

***

«В моменты отчаяния и хаоса истинная храбрость проявляется в готовности пожертвовать собой ради других.»

9***-**7 гг. *.* по ноксанскому календарю

Почему все любят героев? Наверное потому, что у них много всяких идей, способностей или может из-за их постоянных побед над злодеями какими трудными они не были? Я не знаю правильного ответа на все эти вопросы…но если зайти с другого угла может станет понятнее? Почему никто не любит злодеев? Хотя многие их понимают и уважают, но если такой злодей придет к вам вы ему обрадуетесь? Или может кого-то убьёт из ваших близких? Вот и ответ почему не любят злодея…простой ответ. Вот и я задаюсь такими вопросами, но не могу я ответить как-то правильно на эти вопросы…так как для меня «добро и зло» не существует…всё решают твои действия, и нету хороших и плохих поступков как и нету понятия морали…хах…если вас посадить на цепь в подвал на несколько недель в темноте вы на 95 процентов (я уверен) сойдёте с ума и для вас не будет никакого добра и зла…мораль тоже уйдёт далеко погулять…м-да понесло меня конечно…но чтобы вы выбрали (дилемма очень простая): умереть самому или умереть любимому человеку? Половина скажет «Конечно я пожертвую!», ещё процентов 25 скажет «Зачем мне жертвовать своей жизнью?!» и есть ещё 25 процентов вот они не будут выбирать ничего, либо придумают третий вариант…№%о…! *?.. оу…похоже такие вопросы нам придётся отложить на потом…не теряйтесь…!»: %…увидимся.

***

99* гг. н.э.по ноксанскому календарю

Коридор впереди расширялся, переходя в большое помещение. Крики становились громче. Мы выскочили как раз вовремя, чтобы увидеть группу миротворцев, загоняющих нескольких детей в угол. Меня затошнило от напряжения, но я постарался не подавать виду. Сейчас нельзя показывать слабость…у меня нету права на ошибку…только не снова. — Всем на пол! — крикнула Вай, бросаясь вперёд. Дети мгновенно упали, словно тренировались к этому моменту. Наверное, так и было — Заун учит выживать с малых лет. — Καταιγίδα και κεραυνός! — прочитал я руны, чувствуя, как каждое слово отзывается болью в висках. По потолку пробежали электрические разряды, ударяя в миротворцев сверху…кха-кха…чёрт…руны блядские. Джинкс действовала с невероятной точностью — каждый её выстрел находил цель. Но я видел панику в её глазах, когда она смотрела на детей. Слишком много воспоминаний, слишком много боли. — Уводите их! — крикнула Вай, сбивая с ног очередного противника. — Я прикрою! Джинкс метнулась к детям, но новая группа миротворцев появилась в другом проходе. — Чёрт! — выругалась она. — Их слишком много! — она права их очень много. Я почувствовал, как колени подгибаются. Ещё одно заклинание, и я, вероятно, отключусь. Но выбора не было…любой ценой правильно учитель? — Джинкс, — позвал я, и она обернулась. — Помнишь, что я обещал? Её глаза расширились…было не особо понятно от чего больше. — Даже не думай! Ты же едва на ногах стоишь! — кричала она. — Доверься мне, — я попытался улыбнуться, хотя перед глазами уже плыло. — Просто уведи детей. И… — я запнулся, — прости, что нарушу обещание… — Каэл, нет! — она дёрнулась ко мне, но Вай перехватила её. — Уходите! — крикнул я, собирая последние силы. — Πύλη του χρόνου και χώρου! Пространство вокруг миротворцев исказилось, замедляя их движения. Я почувствовал, как кровь течёт из носа. Перед глазами потемнело, но я держался…хоть и было чертовски больно…очень. — БЫСТРО! — мой крик больше походил на хрип. Вай потащила сопротивляющуюся Джинкс к детям. Я видел, как она что-то кричит мне, но уже не мог разобрать слов. Только по губам прочитал: «Только попробуй умереть!» Последнее, что я увидел перед тем, как потерять сознание — как они скрываются в боковом проходе. Джинкс оглянулась в последний момент, и в её взгляде была такая смесь ярости и страха, что я почти пожалел о своём решении…хах. Почти…пожалел. Потому что когда защитное поле, сдерживающее миротворцев, начало распадаться, я знал — оно продержалось достаточно долго. Они успели уйти. А значит, всё было не зря. «Только не умирай» — последняя мысль перед тем, как темнота накрыла меня полностью. Кажется, кто-то подхватил меня прежде, чем я упал. Сильные руки, знакомый запах пороха и машинного масла… Джинкс? Но она же должна была уйти… А потом я не чувствовал уже ничего…какой это уже раз?

***

Сознание возвращалось медленно, урывками. Сначала я почувствовал боль — глухую, пульсирующую, словно каждая клетка тела горела изнутри. Потом услышал приглушённые голоса. — …идиот! Самоуверенный, безрассудный… — голос Джинкс дрожал от злости. — Он спас детей, — это была Вай, спокойная и рассудительная. — И нас. — Я не просила его… — Джинкс осеклась. — Он же мог… — Но не умер. — договорила Вай. Я попытался открыть глаза, но веки были словно свинцовые. Во рту пересохло, каждый вдох давался с трудом. Сколько я так пролежал? Часы, дни, недели? Скорее всего первое. — Эй, — вдруг произнесла Джинкс совсем близко. — Я вижу, что ты очнулся. Хватит притворяться. Я всё-таки разлепил глаза. Джинкс сидела рядом, бледная, с тёмными кругами под глазами. Когда она последний раз спала? Наверное давно. — Привет, — попытался я улыбнуться, но получился какой-то жалкий оскал. — Как дети? — Серьёзно? — она подалась вперёд, и я увидел, как в её глазах вспыхнула ярость. — Ты чуть не убил себя, валялся без сознания два дня, а первое, что спрашиваешь — как дети?! — всё-таки я ошибся с расчётами…дни…чёрт. — Два дня? — я попытался приподняться, но комната тут же закружилась. — Лежать! — она резко толкнула меня обратно на подушку. — Или я тебя сама прикончу. — с яростью смотря на меня сказала синевласка. — Она не шутит, — заметила Вай от двери. — Она не отходила от тебя всё это время. — зашибись…а сёстры пока я был в отключке уже помирились? Джинкс дёрнулась, бросив на сестру убийственный взгляд/ — Я просто… следила, чтобы этот идиот не помер. Мы ещё не квиты. — всё-таки она милая когда смущается или нервничает. — Конечно, — в голосе Вай появились нотки, подозрительно похожие на веселье. — Я просто напомню, что когда он потерял сознание, именно ты бросилась обратно… — не успела договорить Вай. — Заткнись! — Джинкс метнула в сестру что-то, похожее на гайку. Вай легко уклонилась. — м-да и правда сёстры…одна лучше другой… — Я пойду проверю периметр, — сказала она. — Постарайтесь не убить друг друга, пока меня нет. — замечательно…оставлять меня с синевлаской плохая сейчас идея. Когда дверь закрылась, в комнате повисла тяжёлая тишина. Джинкс сидела, уставившись в пол, нервно теребя край своих штанов. — Прости, — наконец произнёс я. Она резко подняла голову. — За что? — спросила она. — За то, что заставил волноваться. — признался честно я. — Я не… — она осеклась, потом тяжело вздохнула. — Просто больше так не делай, ладно? Я… мы не можем терять ещё кого-то. В её голосе было столько невысказанной боли, что у меня сжалось сердце. Я осторожно накрыл её руку своей. — Эй, я же обещал, помнишь? Что не дам ничему случиться. — Ты много чего обещал, — проворчала она, но руку не отдёрнула. — И почти умер. — Но не умер же. — улыбнулся я…хотя криво получилось. — Потому что я успела вернуться! — она наконец посмотрела мне в глаза. — Если бы я не… если бы мы не… — её голос дрогнул. — Нет, помолчи, — она стиснула мою руку. — Просто… пообещай, что в следующий раз… в следующий раз мы придумаем план (план? она сказала план?) получше. Вместе. Без этого героического идиотизма. — ага…а сама неисправимый герой…сама говорила…дважды. Я слабо усмехнулся. — Договорились. — проговорил я. — но слышать слово «план» от тебя это сильно. Она усмехнулась и кивнула, всё ещё не отпуская мою руку. А потом очень тихо добавила. — И спасибо. За детей. За всё. — прошептала она. В этот момент я понял, что несмотря на боль, на истощение, на все риски — я бы сделал это снова. Потому что некоторые вещи стоят любой цены…даже моей жизни. Я только собирался спросить у Джинкс, как они справились с эвакуацией детей и Сейвикой в убежище, когда заметил, как она нервно топает ногой. Что-то явно не давало ей покоя. — Мы должны найти его, — внезапно произнесла она. — Вандера. Он где-то там, в шахтах. Я это чувствую. Я попытался приподняться, но комната снова закружилась. — Джинкс… — начал я, но она перебила. — Нет, послушай. Мы с Вай… — она запнулась, словно эти слова давались ей с трудом, — мы договорились. Вместе. И Иша вызвалась помочь. — Ты серьёзно собралась в шахты в таком состоянии? — раздался голос Вай от двери. — После того, что случилось с… — видно имела ввиду недавнюю битву с миротворцами плюс тюрьму. — А ты собралась меня остановить? — огрызнулась Джинкс, но в её голосе не было привычной злости. Скорее… надежда? Я переводил взгляд с одной сестры на другую. Что-то изменилось между ними за эти два дня, пока я был без сознания. Что-то важное. — Нет, — спокойно ответила Вай. — Я собралась идти с тобой. Джинкс моргнула, явно не ожидав такого ответа. — Правда? — в её голосе проскользнуло недоверие. — Правда, — Вай подошла ближе. — Может быть… может быть, нам обеим нужен этот шанс. — так я не понял…они договорились или Джинкс меня обмануть пыталась? — Шанс? — переспросил я, чувствуя, что упускаю что-то важное. — Второй шанс, — тихо пояснила Джинкс. — Для всех нас. Я понимающе кивнул. Поиски Вандера были не просто миссией спасения — это был шанс для сестёр найти путь друг к другу. И возможно, к самим себе. — Когда выдвигаетесь? — спросил я, пытаясь скрыть беспокойство. — Как только ты достаточно окрепнешь, чтобы не помереть тут без присмотра, — усмехнулась Джинкс, но я видел тревогу в её глазах. — Я иду с вами, — решительно сказала Иша, делая шаг вперёд. — Вам понадобится кто-то, кто разбирается примирение систёр. Джинкс и Вай переглянулись. В этом взгляде было столько невысказанного — страх, надежда, решимость. — А как же… — Джинкс кивнула в мою сторону, но Вай её перебила. — Он справится. Правда, Каэл? — в её голосе слышалась уверенность. Я попытался скрыть разочарование. Оставаться в стороне, когда они рискуют жизнями… Но они были правы — с такими травмами я буду только обузой. — Хорошо, — наконец сказала Джинкс. — Но у меня есть одно условие. — Какое? — спросила Иша. — Никакого героического идиотизма, — Джинкс бросила на меня выразительный взгляд.— С нас хватит героев на сегодня. Я слабо усмехнулся. — Это мои слова вообще-то, — попытался я пошутить. — Только… вернитесь, ладно? Все вы. Джинкс сжала мою руку. — Обещаю, — прошептала она. — В конце концов, некоторые вещи действительно стоят любой цены. Вай положила руку на плечо сестры, а Иша встала рядом с ними, и на мгновение я увидел в них не просто команду, а семью. Сломанную, израненную, но всё ещё способную собраться воедино. Может быть, подумал я, глядя на них, некоторые вещи можно не только спасать. Некоторые вещи можно починить. Даже если они кажутся безнадёжно сломанными. — Ладно, — Джинкс резко поднялась, словно боялась передумать. — Нам пора готовиться. — Постой, — я поймал её за рукав. — Ты сказала, что вы с Вай договорились, но судя по её реакции… Джинкс замерла, а потом как-то сникла. Ну я так и знал! — Я… может быть немного преувеличила, — пробормотала она, избегая моего взгляда. — Я просто знала, что она пойдёт. Она всегда так делает, когда я во что-то ввязываюсь. Защищает. Даже когда злится. — что правда, то правда…тут не поспоришь. — Нет, подожди. Я знаю, что ты злишься. За тюрьму, за миротворцев, за всё. Но… — она сделала глубокий вдох. — Но это Вандер. Наш Вандер. И если есть хоть малейший шанс… — Я не злюсь, — тихо сказала Вай. — Не за это. Я злюсь, потому что ты всё ещё думаешь, что должна меня обманывать, чтобы получить помощь. — уф…прям в яблочко и прям по больному…м-да. В комнате повисла тяжёлая тишина. Иша переводила взгляд с одной сестры на другую, явно готовая вмешаться, если ситуация накалится…да и я тоже был готов вмешаться…всё-таки Джинкс мне не безразлична…недавно это понял. — Я… — Джинкс запнулась, потом нервно рассмеялась. — Старые привычки, да? — Да, — Вай слабо улыбнулась. — Может, пора заводить новые? — Например, говорить правду? — фыркнула Джинкс. — Звучит ужасно скучно. — Например, доверять друг другу, — поправила её Вай. — Хотя бы попытаться. Я смотрел, как они стоят друг напротив друга — такие разные и такие похожие одновременно. Годы боли и недоверия не исчезнут в одночасье, но, может быть, этот момент станет началом чего-то нового. Может это поможет им начать всё сначала как сёстры? Не знаю…поживём увидим. — Ну что, — Иша хлопнула в ладоши, разряжая обстановку, — теперь, когда мы все договорились быть честными, может, обсудим план? Потому что, зная вас обеих, без плана мы никуда не пойдём. — План? — Джинкс скривилась. — Серьёзно? Ты же знаешь, как я… — Ненавижу планы, да-да, — закончила за неё Вай. — Но может хотя бы основные моменты обсудим? Например, как не заблудиться в шахтах? — резонно всё-таки в этом чёртовом подземелье можно нехило потеряться…надеюсь у них всё будет хорошо. — О, у меня есть идея насчёт этого! — оживилась Иша. — В подвале Вандера должны быть старые карты. Если мы сможем… Я слушал, как они обсуждают детали предстоящей миссии, и чувствовал странное спокойствие. Да, я не мог пойти с ними. Да, это было больно — оставаться в стороне. Но глядя на них сейчас — Джинкс, нетерпеливо перебивающую каждое второе предложение, Вай, методично раскладывающую всё по полочкам, и Ишу, умело балансирующую между ними — я понимал: они справятся. — Эй, — Джинкс вдруг повернулась ко мне. — Не смотри так, будто прощаешься. Мы вернёмся. Все мы. — Знаю, — ответил я. — Просто… берегите друг друга, ладно? — Обязательно, — пообещала Вай, и в её голосе я услышал ту же решимость, что и у сестры. — А ты береги себя. Нам нужно будет кому рассказать эту историю. — ну конечно как же без этого…я вам что калека? Хотя наверное сейчас да…чёрт. Я кивнул, чувствуя, как слипаются глаза. Последнее, что я увидел перед тем, как провалиться в сон — три силуэта у двери, плечом к плечу, готовые встретить любую опасность вместе.

***

Я проснулся от звука шагов и приглушённых голосов. Сколько прошло времени? Судя по ломоте во всём теле — немало. М-да…чёрт…надо заканчивать с такими приключениями. — Тише ты, он спит, — это был голос Иши, но какой-то гнусавый. — Уже нет, — отозвался я, пытаясь сфокусировать взгляд. — Что с твоим носом? — удивился я. В полумраке комнаты я различил три знакомых силуэта. Они выглядели измотанными, грязными, но… счастливыми? Что-то изменилось. Что-то важное. — О, это забавная история, — Иша присела на край кровати, прижимая к носу холодный компресс. — Кое-кто не умеет держать себя в руках. — Эй! — возмутилась Джинкс. — Я же извинилась! — Раз десять, — подтвердила Вай с лёгкой улыбкой. — И даже обработала рану. Кто бы мог подумать — Джинкс, проявляющая заботу? — Заткнись, — пробурчала та, но без привычной агрессии. — Так что произошло? — спросил я, чувствуя, что пропустил что-то невероятное. Они переглянулись, словно не зная, с чего начать. — Мы нашли его, — тихо сказала Джинкс. — Вандера. Он жив. У меня перехватило дыхание. Как это возможно?! Я сам дрался с этим монстром…но чтобы это был Вандер…я думал синевласке показалось…нет я ей верил, но чтобы прям так…не знаю. — Но как…? — спросил с удивлением я. — О, это целая история, — Иша устроилась поудобнее. — Началось всё с того, что эти двое не могли решить, в какую сторону идти на развилке… История разворачивалась как безумный калейдоскоп — перепалка сестёр, переросшая в настоящую драку, случайный удар, сломавший Ише нос, неожиданное раскаяние Джинкс, старый кабинет Вандера с загадочной запиской к Силко… — Подожди, — перебил я Ишу. — Записка? О чём она была? — с интересом спросил я. — О примирении, — тихо сказала Джинкс, глядя в пол. — Он хотел всё исправить. С Силко. Со всем этим… — она махнула рукой. — Если бы только… Вай положила руку ей на плечо. — Мы не можем изменить прошлое, — мягко сказала она. — Но можем попытаться сделать что-то сейчас. — Как вы его нашли? — спросил я, чувствуя, что приближаемся к кульминации. — О, эта часть просто безумная, — оживилась Иша. — Представь: мы только вышли из кабинета, и тут это… существо… — Вандер, — поправила её Вай. — Это всё ещё был он. Где-то глубоко внутри. История боя с чудовищем, в которое превратился их отец, заставила меня похолодеть. Как они вообще выжили? Даже мне с моими рунами было тяжело…хотя у Вай есть хекстек перчатки…не знаю. — И тогда Вай закричала, — Джинкс впервые за весь рассказ посмотрела на сестру с неприкрытым восхищением. — Просто… закричала его имя. И он… остановился. — Я не знаю, почему это сработало, — призналась Вай. — Может, он всё это время ждал, когда кто-то позовёт его настоящим именем. — А потом был свет, — подхватила Джинкс, и её глаза загорелись. — И когда я добралась до них… это был он. Наш Вандер. Живой. — Где он сейчас? — спросил я. — Отдыхает, — ответила Иша. — Превращение…или кем он стал…отняло много сил. Но он… он помнит. Всё помнит. Я смотрел на них троих — измученных, но счастливых. Джинкс, впервые за долгое время выглядящую по-настоящему умиротворённой. Вай, чьи плечи наконец расслабились, словно с них сняли тяжёлый груз. И Ишу, гордую тем, что помогла воссоединить семью. — Знаешь, что самое удивительное? — вдруг сказала Джинкс. — Когда он обнял нас… это было как раньше. Словно ничего не изменилось. — Всё изменилось, — мягко возразила Вай. — Но, может быть, некоторые изменения к лучшему. — улыбнулась она. Джинкс кивнула, и в этом простом жесте было больше надежды, чем во всех её словах. — Ты был прав, — сказала она мне. — Некоторые вещи действительно можно починить. Даже те, что кажутся безнадёжно сломанными. — проговорив это она улыбнулась…даже не знаю…с благодарностью в глазах? И глядя на этих трёх, прошедших через ад и вернувшихся с надеждой, я понял — они справились. Не только нашли Вандера, но и нашли путь друг к другу. А иногда это даже важнее. Я смотрел на них, и внезапная мысль пронзила моё сознание. Древние руны… запретные знания… Возможно, есть способ… — Где он сейчас? — спросил я, пытаясь встать. Колени подкосились, и я рухнул обратно на кровать. — Эй, полегче! — Иша метнулась ко мне. — Ты ещё слишком слаб… — Я знаю, как помочь Вандеру, — выдохнул я сквозь боль. — Но нам нужно действовать быстро. — это было рискованно, но это ему поможет…я верю. Джинкс мгновенно оказалась рядом, её глаза сверкнули опасным огнём. — Что ты задумал, умник? — спросила она с беспокойством. — Есть древний ритуал… — я закашлялся, во рту появился привкус крови. — Он может вернуть человеческий облик. Ненадолго. — Насколько ненадолго? — в голосе Вай звучала тревога. — Неделя. Может, чуть больше, — я сглотнул. — Достаточно, чтобы… попрощаться…или может чтобы начать всё с начала…я не знаю… — Какую цену придётся заплатить? — Джинкс схватила меня за воротник. — Не смей врать мне, Каэл. Я посмотрел ей в глаза. Да врать сейчас будет себе дороже…да и сил нет. — Ритуал использует жизненную силу как проводник. Мою жизненную силу. Это… это будет больно. — это мягко говоря…это будет смертельно больно…я могу умереть…но я должен выполнить обещание. — Нет! — Джинкс оттолкнула меня. — Даже не думай! Мы только что нашли Вандера, я не позволю тебе… — Умереть? — я горько усмехнулся. — Я постараюсь этого избежать. — Постараешься?! — её голос сорвался. — А если не получится? Если цена окажется слишком высокой? — Тогда это будет мой выбор, — тихо ответил я. — И ты знаешь, почему я должен попытаться. Час спустя мы были в комнате Вандера. Его искажённая фигура заполняла пространство, тени плясали на стенах. Мои руки дрожали, когда я чертил руны — на полу, стенах, потолке. Каждый символ давался с трудом, словно вытягивал частичку души. — Последний шанс передумать, — прошептала Джинкс. Я покачал головой и начал читать заклинание. — Μεταμόρφωση σε άνθρωπο — Первая волна боли сбила меня с ног. Словно тысячи раскалённых игл вонзились в тело. Руны вспыхнули кроваво-красным светом. Вторая волна выбила воздух из лёгких. Я почувствовал, как лопаются сосуды, как кровь сочится из глаз, ушей, носа. Но я не мог остановиться. Нельзя было останавливаться. Крик Вандера был подобен грому. Его тело извивалось, менялось, сопротивлялось магии. Я чувствовал, как что-то рвётся внутри меня — словно сама ткань реальности трещала по швам. Я пёр против самой природы. — Каэл! — голос Джинкс доносился словно издалека. — Прекрати! Ты убьёшь себя! Но я уже не мог остановиться. Магия текла через меня неудержимым потоком, выжигая всё на своём пути. Старые шрамы открылись, новые появлялись прямо на глазах. Я чувствовал, как трескаются кости, как рвутся мышцы. Последним усилием я дочитал заклинание. Свет стал нестерпимым. В ушах звенело от криков — моих? Вандера? Уже не разобрать. А потом наступила тьма.

***

Сознание возвращалось медленно, болезненно. Каждый вдох отдавался агонией. Я чувствовал чьи-то прикосновения к лицу, слышал приглушённые голоса. — …пульс едва прощупывается… — …держись, идиот… — …нужно больше бинтов… Наконец я смог открыть глаза. Надо мной склонилась Джинкс — бледная, с красными от слёз глазами. — Ты чуть не умер, — прошептала она. — Я думала… я думала, что потеряла тебя. — Прости, — попытался сказать я, но изо рта вырвался только хрип. — Получилось, — она слабо улыбнулась. — Но какой ценой, Каэл? Какой ценой? Я повернул голову — движение отозвалось вспышкой боли — и увидел его. Вандер, снова человек, сидел на полу, поддерживаемый Вай. Его глаза были полны слёз…хах…значит я сделал всё не зря? Я правда рад… Я попытался улыбнуться, но почувствовал, как кровь снова потекла из носа. Всё тело горело, словно в огне. Каждая рана пульсировала в такт сердцебиению. — Не смей умирать! — Джинкс схватила меня за руку. — Слышишь? Не смей! — Я здесь, — прохрипел я. — Я… Она не дала мне договорить. Её губы нашли мои — солёные от слёз, со вкусом крови и отчаяния. В этом поцелуе была вся её душа — яростная и нежная, испуганная и любящая. — Я люблю тебя, — прошептала она, прижимаясь лбом к моему лбу. — Поэтому даже не думай оставлять меня. — Никогда, — пообещал я, чувствуя, как тьма снова наступает. — Я всегда буду… рядом. Последнее, что я услышал перед тем, как потерять сознание — тихий, человеческий смех Вандера и приглушённые рыдания Джинкс. Некоторые жертвы действительно стоят того. Даже если цена — твоя собственная жизнь. Особенно если взамен ты даришь надежду тем, кого любишь…да стоят того.

***

Сознание возвращалось волнами, словно прибой. Каждый раз, открывая глаза, я видел новые лица: обеспокоенную Вай, меняющую повязки Ишу, задремавшую в кресле Джинкс. И Вандера — уже человека, с седыми висками и глубокими морщинами, которых не было раньше. В один из таких моментов я проснулся и увидел его сидящим рядом с моей кроватью. Он выглядел постаревшим на десятки лет, но в глазах теплилась прежняя мудрость. — Ты рисковал всем, — тихо сказал он. — Ради них. Ради меня. — Это того стоило, — мой голос всё ещё был хриплым. — Знаешь, — Вандер слабо улыбнулся, — когда я был… там, в темноте, я видел обрывки. Как ты защищал их. Заботился о них, когда я не мог. — скорее всего это он видел мои воспоминания…точнее из-за ритуала…всё-таки он кровавый. — Я просто… — я закашлялся, — делал то, что считал правильным. — Нет, — он покачал головой. — Ты делал больше. Ты стал им семьёй. Особенно Джинкс. Я почувствовал, как краска заливает лицо. — Она особенная, — признал я. — Даже когда пытается взорвать всё вокруг. Вандер рассмеялся — хриплым, но искренним смехом. — Именно поэтому я спокоен. Ты видишь в ней не только хаос, но и свет. Как когда-то видел я.

***

Следующий разговор случился несколько дней спустя. Джинкс сидела на подоконнике, нервно теребя край рукава. С момента поцелуя она избегала оставаться со мной наедине. Нет ну я должен всё прояснить…она не может вечно от меня прятаться…хотя в теории может. — Эй, синевласка, — позвал я. — Может, хватит прятаться? — Я не прячусь! — огрызнулась она. — Просто… думаю. — О чём? — спросил я. — О том, что это была ошибка, — она спрыгнула с подоконника. — Весь этот… поцелуй. Мы не можем. — Почему? — спросил я с улыбкой. — Потому что я — это я! — она всплеснула руками. — Я взрываю всё, к чему прикасаюсь. Я опасна. Я… сломана. — Джинкс… — Нет, послушай! — она начала мерить комнату шагами. — Я убивала людей. Я разрушала жизни. Я… чёрт, я даже Вай чуть не убила! А ты… ты хороший. Действительно хороший. Тебе нужен кто-то… нормальный. Я смотрел на неё — такую яростную, такую испуганную. Собрав силы, я сел в кровати. — Иди сюда, — тихо сказал я. — Зачем? Чтобы ты сказал, что всё будет хорошо? Что я не такая уж плохая? — она горько усмехнулась. — Я знаю, кто я. — Нет, не знаешь, — я протянул руку. — Иди сюда. Она колебалась, но подошла. Я взял её за руку, чувствуя, как она дрожит. — Ты думаешь, я не знаю, кто ты? — мягко спросил я. — Я видел тебя в бою. Видел твою ярость, твой хаос. Но я также видел, как ты плакала над раненой Вай. Как защищала тех, кто слабее. Как смеялась от чистого сердца. Как ты пыталась спасти отца, хотя и не была уверенна, что он вернется. — Это ничего не меняет… — буркнула она. — Это меняет всё, — я сжал её руку. — Ты не сломана, Джинкс. Ты просто… уникальна. Как фейерверк — опасна и прекрасна одновременно. Она фыркнула, но я заметил, как дрогнули уголки её губ. — Ужасное сравнение. — Зато честное, — я улыбнулся. — Послушай… я знаю, что ты опасна. Знаю, что рядом с тобой моя жизнь никогда не будет спокойной. И знаешь что? Меня это устраивает. — Почему? — она посмотрела мне в глаза. — Почему ты готов рискнуть всем ради… этого? — Потому что когда я с тобой, я чувствую себя живым, — просто ответил я. — Ты заставляешь меня смеяться, злиться, бояться, надеяться — всё одновременно. Ты как буря, которая ворвалась в мою жизнь и перевернула всё с ног на голову. И я не хочу, чтобы она заканчивалась. Джинкс молчала долго. Я видел борьбу на её лице — страх против надежды, недоверие против желания поверить. — А если я всё испорчу? — наконец прошептала она. — Тогда мы починим это вместе, — я притянул её ближе. — Как всегда. — Ты безумец, — выдохнула она. — Наверное, — согласился я. — Но это то безумие, которое делает меня счастливым. Она смотрела на меня несколько секунд, а потом рассмеялась — тем самым смехом, который я так любил, искренним и немного безумным. — Знаешь что? — она наклонилась ко мне. — К чёрту всё. Если ты готов рискнуть, то и я готова. — Значит, мы попробуем? — я улыбнулся. Вместо ответа она поцеловала меня — на этот раз без отчаяния, без привкуса крови. Просто поцелуй, полный надежды и обещания. — Попробуем, — прошептала она, отстраняясь. — Но если что-то пойдёт не так… — То мы разберёмся с этим вместе, — закончил я за неё. — Как и всегда. Она кивнула и прижалась ко мне, осторожно, чтобы не потревожить раны. В этот момент я понял, что был прав — некоторые риски действительно стоят того. Особенно когда рискуешь ради любви. Где-то за дверью послышались шаги и голоса — наверное, Вай с Вандером вернулись с прогулки. Скоро нам придётся столкнуться с реальностью — с последствиями ритуала, с будущим, которое всё ещё неясно. Но сейчас, держа в объятиях эту невероятную девушку, я чувствовал только покой и уверенность. Что бы ни случилось дальше, мы справимся. Вместе.