Галерея

      Рабочий день затянулся на невообразимое количество часов, а поход в бар откладывался на все более позднее время. За окном уже несколько часов царила кромешная темнота.              Сынмин в очередной раз обернулся, чтобы посмотреть на настенные часы, и ужаснулся тому, что засиделся за бумагами аж до ночи, но мысль о том, что ему нужно ехать в «IAN», проедала огромную дыру в его сознании; плохое предчувствие уже становилось сложно контролировать. Собрав кучу документов в «аккуратную» стопку, он выключил настольную лампу и, накинув сумку на плечо, вышел из своего кабинета. Вдруг раздался звонок телефона со знакомым контактом.              — Да, Минхо? — вздохнул Ким, потирая переносицу. Звонок друга в такой поздний час явно не предвещал ничего хорошего.              — Алло, ик!.. Мне нужна твоя, ик, помощь, — Ли произносил каждое слово, будто оно застревало в его горле. — Я сейчас в э-э… посмотри по гео.              Сынмин убрал телефон от уха и открыл приложение «Локатор», чтобы все же самостоятельно узнать, где находился его, очевидно, до ужаса пьяный друг.              — И что мне делать с этой информацией? — он задал лишь риторический вопрос, понимая, чего именно Минхо хочет от него.              — Это последний раз, правда, — простонал старший, очевидно, прижимая телефон к щеке слишком сильно, от чего его голос звучал даже умилительно. — Забери меня…              — У меня дела, не подождешь часок? — Ким уже выходил из здания, когда посмотрел на часы, пытаясь прикинуть, сколько времени у него есть. — Алло?              — А? Кто это? — неразборчиво пробубнил Минхо, уснувший прямо посередине разговора.              — Так, тебя забирать или нет? — спросил подполковник раздражённо, но при этом с улыбкой в голосе. — Я попрошу охрану в этом сраном клубе больше никогда не пускать тебя. Сиди на месте.              Он завершил звонок и, пролистав список контактов, нашел имя Уджина, который сегодня был на дежурстве. Понимая, что у него нет другого выбора, а забрать записи с камер нужно как можно скорее, он набрал номер.              — Уджин, сейчас же езжай в «IAN», первое ответственное задание тебе, не обосрись, ради Бога, — в эти слова он вложил всю надежду. — Тебе нужно забрать видеозаписи. И еще, спроси про одного человека, описание скину в СМС.              В ответ он услышал уважительное «так точно», сказанное самым взбудораженным голосом, ведь это, действительно, было его первым серьезным поручением. До этого ему доверялись лишь мелочи вроде принести кофе или перезапустить роутер, а сейчас такая ответственность. Стажера чуть ли не трясло от волнения, но он все же уселся на свой велосипед и направился в бар.                     

***

                     — Добрый вечер, — около полуночи Уджин добрался до бара.               — Здравствуйте, что сегодня выпьете? — вежливо спросил Юнбин.               — Апельсиновый фреш, — Ким кивнул бармену. — Вы работаете тут каждый день?               — Что, простите? — мужчина обернулся на посетителя, оглушаемый шумом соковыжималки.               — Только Вы здесь работаете? Есть сменщик? — переспросил Уджин.               — Пока что только я, но мы ищем сотрудника. Хотите заполнить анкету? — перед Кимом на салфетку поставили стакан сока.               — Хах, нет, — он опустил руку в сумку, доставая оттуда значок полицейского. — У меня есть к Вам пара вопросов, я могу поговорить с менеджером?               — Да, конечно, а в чем дело? — настороженно поинтересовался Юнбин. — У нас все законно, можем предоставить документацию по работникам и лицензию на продажу алкоголя.               — Я все же предпочту пообщаться с менеджером, — Уджин настаивал, упиваясь своим превосходящим положением.               — Секунду, — парень скрылся в служебном помещении.               — Добрый вечер, я Юн Джу, главный менеджер, — в зал вышла женщина в остроконечных очках и с идеально собранными в низкий пучок волосами. — Чем я могу Вам помочь?               — Могли бы мы переговорить в Вашем кабинете? — Ким еще раз предъявил удостоверение. Казалось, будто это его самая большая гордость в жизни.               — Проходите за мной, пожалуйста.               — Итак, я веду расследование, касающееся похищения и убийств, про которые Вы, должно быть, уже слышали, — в ответ женщина кивнула. — И цепочка некоторых событий ведет нас к Вашему бару, как сообщается в отчетах моего начальства. Для получения дополнительных данных нам необходимо ознакомиться с записями камер видеонаблюдения за последние полгода.               — Разумеется, но как это вообще может быть связано с нами? Мы просто заведение, где люди проводят свободное время. Какое отношение мы можем иметь к расследованию? — Джу вызвала к себе в кабинет начальника охраны. — Господин Ан, предоставьте записи за последние шесть месяцев.               — Все в порядке? — уточнил мужчина и, получив снисходительный кивок, покинул помещение.               — Как я уже говорил, расследование концентрируется на поиске тех или иных совпадений. Одна из нитей ведет к вам, поэтому я советую сотрудничать, если Вам действительно нечего скрывать, — странная улыбка появилась на лице Кима, все же общение с более опытными полицейскими шло ему на пользу, он набрался их привычек и умных фразочек. — Мы же стараемся на благо общества, так что нам всем это выгодно. И Вы бы не хотели, чтобы заголовки таблоидов массово обсуждали бар «IAN», подозреваемый в связи с преступностью. Вам это только навредит.               — Хорошо, Вы правы. Надеюсь, мы сможем как-то поспособствовать расследованию и не очернить нашу репутацию, — Юн ощущала приближающуюся панику, но старалась сохранить невозмутимый вид.               — Здесь записи, которые Вы просили, — через несколько минут вернулся начальник охраны. — Я, было, чуть их не стер, Вы вовремя.               — Благодарю за сотрудничество, мы с Вами свяжемся, — Уджин забрал диски и, поклонившись, удалился из кабинета, возвращаясь к барной стойке. — Юнбин, правильно?               — Ох, вы меня напугали. Да, верно, — бармен покрутил бейджик на рубашке.               — Скажите, Вы видели вчера блондина с удлиненными волосами и худощавым телосложением? Он был здесь сегодня?               — Да… кажется, помню такого, но сегодня я его не видел, не смогу вам помочь, извините, — Юнбин развернулся к другому посетителю, скрывая трясущиеся руки за спиной.               Ким допил свой сок и, выйдя из бара, позвонил Сынмину.              — Здравствуйте, господин подполковник, еще раз, — начал Уджин. — Я забрал записи, мне отправить их вам или сразу в отдел?              — С-сначала мне, — кряхтя, ответил старший. — Ты спросил про блондина? Сказали что-нибудь?              — Бармен, вроде как, видел его вчера, но сегодня нет, и вообще, сам бармен был какой-то дерганный, мне показалось это странным.       — Понял, спасибо, жду записи.              Через полчаса, когда Уджин добрался до компьютера, Сынмин получил огромный файл и отправил письмо на электронную почту программистов, сказав, что для них появилась работа, и с завтрашнего дня они должны будут просмотреть десятки записей с камер. Он не видел их, но заранее знал реакцию, и их закатанные глаза очень четко нарисовались в его воображении.              Ничего не разузнав про Хенджина, он затащил вусмерть пьяного Минхо в кровать. Он надеялся, что его новый знакомый сейчас также сладко спит в своей постели, позабыв про их знакомство и занимаясь своим трудоустройством, как и планировал. Хоть Сынмин и всем нутром чувствовал неладное, он решил, что навестит его завтра, просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке.                     

***

                     — Вы уверены, что нужно его проверять? — спросил Чан, сидя за рулем. — У нас уже есть вся информация про него, парень он с сюрпризом, любит всякие игрушки заказывать.               — И то верно, мы все-е про тебя знаем, принцесса, — протянул Хан, накручивая блондинистый локон на указательный палец.               — Не нам решать, что с ними всеми делать, напоминаю. Не нам, — Чанбин усадил зажатого между ним и Джисоном Хенджина, чтобы тот, находясь в отключке, не приложился носом к переднему сиденью на ближайшем «лежачем полицейском». — Так что предлагаю, чтобы Кёльсу его обработал, а потом доложил нам.               — Вообще-то, мы должны это делать, если ты не забыл, — управляя рулем одной рукой, сказал Бан, сворачивая с центральной улицы.               — Нет уж, быть похитителем для меня и так большой груз, ещё больший — держать их под стражей и буквально в рабстве, но насиловать я их не собираюсь, это уже слишком, мы обсуждали это уже не один раз, — твердо заявил Со и резко прижал Хвана к сидению: он болтался, как маятник. — Поэтому без меня, максимум могу поприсутствовать.               — Вау, я даже испугался ненадолго, подумал, что ты адекватный, а это новый кинк, спасибо! Я не сошел с ума! — прикрикнул Хан, ловя кисть Чанбина, чтобы пожать ее. — Мой учитель, Вы знаете толк в расставлении приоритетов, поэтому я примкнул к Вам, — он наигранно начал кланяться. — Примкнул к Вашей темной стороне.               — Закройся, Джисон, — грубо оборвал тираду Бан. — Проследите, чтобы он ничего не видел, поправьте повязку и пошли, — двигатель был заглушен, и машина опустела.              Автомобиль припарковался в темном дворе, отделенном от людных улиц шлагбаумом с кодовым замком. Чужаки никогда не проникнут на территорию, доступ к которой был открыт только для работников галереи. Здесь не использовались кодовые имена и завуалированные фразы, здесь царила пугающая атмосфера, подвергающая каждого случайного прохожего опасности: если он попадется на глаза кому-то из работников и уж тем более, если захочет разузнать, куда ведет эта дверь, из которой вышла миловидная девушка в строгом пиджаке и приталенной юбке, то кто знает, что с ним после этого может случиться?..               — Оперативно вы, — она поприветствовала вышедших из машины мужчин. — Только вчера говорили про него, и вот он.               — Профессионализм не пропьешь, — сказал Хан, улыбаясь от уха до уха.               — Ты мог сказать что-то менее очевидное? — прокряхтел с телом на руках Чанбин. — Мне, блять, помочь никто не хочет?               — Привет, Гёль, ты чего так поздно тут? — Чан подошел к девушке.               — Появилось несколько желающих посетить выставку в закрытом зале. Пришлось вручную вбивать в базу, сам знаешь наши правила, — она пожала плечами и открыла дверь перед парнями, затаскивающими обездвиженного Хвана в галерею с черного входа. — Опять Юнбин за вас всю работу делает, да?               — Он нам просто очень хорошо помогает. Точнее, помогал, — рассуждал Чан, идя рядом с девушкой, пока двое его напарников и новый «экспонат» следовали сзади. — Мы забрали многих из бара, так что закрываем эту лавочку, будем искать что-то на замену. Во всяком случае, салоны красоты тоже немало девушек приносят.               — Еще бы, кто ж будет против бесплатной липосакции или ботокса, круто вы все это придумали, конечно… Ну, не круто, а запутанно, и, черт возьми, я счастлива, что я не на их месте, — сказала Гёль, обернувшись на волокущиеся ноги блондина.               — Мне жаль каждого из них, — вздохнул Чан, — но у нас нет выбора. Когда-нибудь мы сможем из этого выпутаться, постараемся забрать и тебя.               — Меня все более чем устраивает, лучше уж я буду тут, чем делать закладки героина, как пару лет назад, — девушка уже не раз рассказывала эту плаксивую историю о том, как ей тяжело жилось, пока они не подобрали ее буквально на улице. Но Гёль обладала настолько сильным характером и талантом убеждения, что вместо того, чтобы стать «экспонатом», была назначена администратором галереи. — Кёльсу уже, наверное, спит. Разбудить?               — Блондин еще в отключке, — Джисон приставил Хенджина к стене и приоткрыл тому веки, под которыми было видно только белки глаз. — В принципе, можно немного его взбодрить и позвать Кёльсу, вдруг этот больно агрессивно засопротивляется.               — Поднимите его, пообещайте, что на этой неделе будет без клиентов с садистскими наклонностями, он с радостью согласится опробовать его, — Чан подошел к Хвану, тряся его за плечо и отдавая указ Гёль. — Просыпайся, малыш.               — Где я… — шепотом произнес Хенджин и соскользнул на пол, снова проваливаясь в небытие.               — И что мне с ним делать? — Хван слышал отголоски фраз незнакомого голоса. — Просто трахнуть? Да, слушаюсь.               Его перевернули на живот. Холодный пол, холодные дрожащие в страхе руки на теле, раздевающие его. Отдаленно он понимал, что с ним происходит, но конечности не слушались, не было возможности даже дернуться. Царапины на лице от жесткой поверхности под ним, очевидно, бетонной. Сопротивляться сил не было, не было сил даже закричать, лишь редкие попытки всхлипывания от режущей боли, пронизывающей его с ног до головы. Он почувствовал, как сухой член проник в него, вызывая слезы, текущие реками по щекам.               Ощущение омерзительного чужого дыхания так близко над его ухом; чужие взгляды, чужие пальцы, погружаемые в его рот. Он встретился с глазами одного из наблюдателей, в них виднелись жалость, сожаление и еле сдерживаемое желание вызваться на помощь. Сознание окончательно отрезвело от очередного особенно грубого толчка и горла, зажатого тяжелой рукой, которая вдавливала его лицо в бетон все сильнее. Оголенные колени неистово болели, врезаясь в крошечные изъяны поверхности, которая царапала кожу до крови.               Он разочаровывался в своих способностях сопротивляться после каждой новой попытки, осознавая, что мужчина сильнее и крепче него раз в сто. А что если он не сможет выбраться? Где он? Что с ним происходит? Собственные мысли пугали его больше и больше с каждой секундой, это длится уже бесконечно долго. Он не понимал, что сделал этому человеку, почему он так поступает с ним…               Осознание того, что его телом управляют, как хотят, вызвало еще более громкие рыдания, когда голос, наконец, прорезался. Попытки высвободиться стали более напористыми, но это лишь усугубило ситуацию. Дыхание сбито, начало тошнить от боли. С особым остервенением его перевернули на спину и, вжимая бедра в холодный пол, с неистовой силой возобновили фрикции. Рот заткнули ладонью, вынуждая прекратить издавать любые звуки. Лицо незнакомца все еще было в дымке наркотического опьянения, которое мешало сконцентрироваться, чтобы впоследствии описать его для фоторобота.               Единственной логичной мыслью на тот момент было расслабиться и дождаться, когда это закончится, просто дать насильнику то, чего он хочет. Эта защитная реакция спасла многих жертв от неминуемой смерти. Хенджин смотрел много документальных фильмов про насильников и одним из психологических приемов было притвориться, что ты тоже получаешь удовольствие. Таким образом, мучитель получит то, чего желает и закончит истязания.               — Ой, смотрите, ему нравится, — произнес Кёльсу, заметив, что рыдания сменились на что-то, отдаленно напоминающее стоны.               — Прекращай, мы получили свое, — Чанбин резко схватил парня за шкирку и отбросил в сторону. — Перенесем его в комнату, вроде, одно место еще свободное, пусть отсыпается, поговорим с ним завтра.                     

***

                     Хенджин проснулся от того, как колени ужасно щипало. Он дернулся, реагируя на ощущения, тут же вскакивая. Хван нервно отполз в угол комнаты, поджимая ноги к торсу. Глаза были еще полузакрытыми, но яркий свет быстро привел в чувства. Головная боль раскалывала от каждого движения. Он опустил взгляд на свои колени и увидел на них пластыри с заживляющей мазью.               — Хэй, привет, не бойся, — голос сидящего перед ним парня был на удивление спокойным. — Все в порядке, тише.               — Кто ты? — Хван решил, что именно этот человек сотворил с ним тот ужас накануне.               Слезы вновь окрасили щеки блондина, истерические вскрики разнеслись по всей маленькой комнатке, привлекая внимание охранников, один из которых зашел к ним и припугнул, чтобы те заткнулись.               — Я Чонин. Тише-тише, тут нельзя шуметь, — Ян медленно начал приближаться к Хенджину, протягивая салфетку. — Теперь ты живешь со мной. Я тебе все объясню, только успокойся, пожалуйста, если ты не хочешь, чтобы нас лишили еды на три дня.               — Где это, «здесь»? — всхлипывая, прошептал Хван. — Что ты со мной сделал?..               — Это был не я, это был гандон Кёльсу, — пытаясь погладить парня по плечу, ответил Чонин, но его руку грубо оттолкнули.               — Не трогай меня! — закричал Хван, еще больше вжимаясь в угол. — Я хочу домой.               — Теперь это — твой дом, — младший со вздохом опустил голову. — Мы здесь навсегда, во всяком случае, пока не перестанем приносить прибыль. Потом от нас избавятся, как и от Сокдэ, Ён и Арианны…               — Что ты несешь? — Хван мотал головой. — Что значит «избавятся»? Где мы, черт возьми?               — Теперь, ты — «экспонат», и чем раньше ты смиришься с этим, тем легче тебе будет существовать. Мы — рабы, и наша задача — отдавать тело по приказу Чана, Чанбина и Джисона, как они себя называют. Они и привели тебя вчера.