на краю земли

      Утро в форте начиналось раньше, чем в Лос-Анджелесе. Ещё до рассвета улицы наполнились скрипом повозок и лаем собак, подплыл к пристани очередной пароход, с которого сошли на берег заспанные и уставшие от долгой дороги южане. Местные рабочие презрительно усмехались, наблюдая за ними. Один из них, глянув на Йеджи, даже попытался присвистнуть, но замер под грозным взглядом Рюджин. Даже Кайо будто издал тихий рык.       – Никакого понятия о манерах, – хмыкнула Юна. – Не то, что ты, Рюджин.       – Заткнись.       – Эй, это же хорошие слова!       Она попыталась схватить Рюджин за руку, но Кайо с пробирающим до костей рычанием обнажил клыки. Шерсть на загривке поднялась дыбом.       – Полегче, парень, – Юна подняла обе руки. – Твой волк скоро на людей начнёт кидаться.       – Он не волк. И не начнёт, если кое-кто не будет лезть.       – Какой же она всё-таки сухарь, мисс Хван.       – Не болтай, а начинай собираться. Мы здесь не только для того, чтобы ты могла пообниматься с Джису.       – Тебе-то вообще не с кем обниматься, кроме своего волка.       Рюджин запустила пальцы в мягкую шерсть Кайо, почёсывая за правым ухом.       – И что в этом плохого?       Они шли по узким улочкам форта, ловко лавируя между толпами новичком и местных, которые не сводили глаз с Кайо. Некоторые особенно смелые даже протягивали руки, чтобы погладить, но волк отгонял их от себя низким рычанием. Пару раз кто-то пытался возмутиться, но Рюджин отвечала коротким:       – Не хотите, чтобы укусил, – не трогайте.       – Сама вежливость, – улыбнулась Юна.       – Чем раньше они научатся не трогать чужих собак, тем меньше укусов получат.       Йеджи оставила их в районе пристани, чтобы зайти за тем, о чём просил отец. Магазин был заполнен приезжими: дамы в широких юбках с кружевами, мужчины в дорогих костюмах и начищенных ботинках, уже испачканных грязью. Они ходили мимо рядов, заставленных едой, изредка шепча друг другу что-то о том, как плохо всё это выглядит. Хван с трудом сдержала ухмылку. Если бы тётушка была здесь, то сказала что-то типа «да, вы правы», и втянула их в долгую беседу о местной бедности и Калифорнии.       Она почти закончила с покупками, когда взгляд опустился на полку с консервированными персиками. Может, это и было глупо, но Йеджи не сомневалась ни секунды.       – Это дорого, мисс, – пробормотал кассир, когда Хван поставила банки на прилавок.       – Да, я знаю.       – Просто… – он замялся, почесал густые усы. – Вы уверены?       – Конечно.

***

      Они выехали из форта в полдень. Собаки Юны с бешеным лаем рвались вперёд, к лесу в то время, как упряжь Рюджин шла молча и легко, словно не тянула сани со всей поклажей. Йеджи наблюдала, как проносятся мимо тёмно-зелёные стены елей и сосен, за которыми возвышались, подпирая небо, густо-серые, словно масляные краски, горы. Весна постепенно, – шаг за шагом, – выводила Север из спячки.       – Вы в порядке? – Спросила Шин. – Не нужно одеяло?       – Нет, спасибо.       – Если понадобится, – попросите.       – Конечно, – улыбнулась Йеджи.       Ей нравилось видеть Рюджин такой. Изящные длинные пальцы сжимали ремни с силой, от которой сердце Хван пропускало удар за ударом. Ворот её куртки был распахнут, открывая красивую напряжённую шею, на которой проступали натянутые словно верёвки мышцы. Ветер трепал тёмные волосы, и Йеджи вдруг подумала каково это – запустить в них пальцы.       Она казалось воплощением Севера: холодной снаружи, но интересной и до безумия красивой. Из тех, на которых, посмотрев раз, невозможно оторваться. Хван вдруг представила их на пляже в Калифорнии. Они бы сидели, прижавшись друг к другу, и розоватые лучи скользили по лицу Рюджин, красиво огибали скулы, останавливались на губах. В книгах писали, что, когда целуешь любимого человека, то чувствуешь себя так, словно всё время спал и только сейчас вернулся к жизни. Ярко, сильно, словно удар или фейерверк.       С Рюджин было бы также?       «Нет», – покачала головой Йеджи, прикусывая губы. – «Нельзя думать об этом. Не сейчас».

***

      Они добрались до дома Хванов к вечеру, когда темнота начала сползать с гор на густые хвойные заросли. Откуда-то со стороны озера раздался вой. Собаки Юны залаяли громче, словно пытаясь отогнать идущую со стороны уже чёрного леса угрозу. Даже упряжка Рюджин начала волноваться.       – Вот же трусы, – пробормотала Шин.       – Как думаешь, далеко?       Она пожала плечами.       – Километра три-четыре.       – Вы можете остаться на ночь здесь, – предложила Йеджи.       – Ваша тётушка…       – Ничего не решает, – отрезала Йеджи. – Вы мои гости, и я найду для вас хорошие комнаты.       – Я не уверена…       – Я уверена! – Подала голос Юна. – Если ты хочешь мёрзнуть в санях в лесу, то пожалуйста, но я предпочитаю удобную кровать и горячий ужин. Особенно, если за это не придётся платить и до меня не доберутся волки.       – Я просто не хочу ставить мисс Хван в неловкое положение.       – Вы не ставите. Давайте, – Хван вылезла из саней, одёргивая полы куртки. – Я помогу вам выгрузить вещи.

***

      Едва войдя в гостиную, Йеджи поняла, что тётушка недовольна. Её взгляд, – тяжёлый, наполненный презрением, – остановился на грязных куртках Юны и Рюджин, перешёл на ботинки. Она уже почти открыла рот, чтобы выдать очередную глупость, но отец, положив руку ей на плечо, любезно пригласил их за стол.       – Но… – попыталась тётя.       – Они гости Йеджи, – отрезал отец. – А значит, и мои гости. Ты имеешь что-то против моих гостей?       – Нет.       – Отлично, – он снова повернулся к Йеджи и улыбнулся. – Ужин уже закончен, но, думаю, на кухне ещё осталось что-нибудь горячее. Я распоряжусь, чтобы ваших собак покормили.       – Мы сами, сэр, – ответила Рюджин. – Мои собаки не едят из чужих рук.       – Хорошие собаки, – со знанием дела заметил дядя.       – Лучшие на Аляске.       – Что ж, в любом случае, кухня в вашем распоряжении. Комнаты будут готовы через несколько минут.       Тётя продолжала недовольно смотреть ещё несколько секунд, прежде чем обиженно скривить губы и повернуться в сторону лестницы. Улыбка проступила сама собой. Йеджи понимала, что должна любить её, но в голове то и дело проносились те слова, которые она говорила о слугах или людях, которых они встречали на улице. Ей нравилось проходить мимо нищих с гордым видом самого богатого человека Америки, хотя её состояние сейчас едва ли превышало отметку в тысячу долларов. Они жили в особняке, оставшимся от родителей дяди, на проценты с их же вкладов и подарки отца, и их дети ещё и были достаточно глупы, чтобы его обокрасть. Папа не отнял их дом за долги только из-за просьб матери.       Она говорила, что ей жаль их, хотя Йеджи не понимала, зачем жалеть тех, кто сам сознательно допустил эти ошибки. Тётушка наверняка знала, чем занимались её сыновья. Покрывала их. Стоило хотя бы немного напугать её, показать, что может случиться, если кто-либо из их семьи продолжить этим заниматься, но отец всё-таки послушался маму и оставил их в покое. Теперь эта женщина пыталась избавиться от долга, найдя для Йеджи жениха.       – Рагу! – Юна бросилась к кастрюле. – Мисс Хван, если вам что-нибудь понадобится…       – Просто Йеджи.       – Что? А, – она кивнула. – Хорошо. Просто Йеджи. А я просто Юна.       – Вы с Рюджин давно знакомы?       – Года четыре. Я работала в «Юте», когда мы познакомились.       – Значит, вам было…       – Двенадцать.       – О…       В ответ Юна лишь пожала плечами и улыбнулась.       – Многие здесь начали работать ещё раньше. Большинство местных – не лучшие родители, денег обычно не хватает, так что приходится либо воровать, либо зарабатывать законно. С воровством у меня не получилось, так что пришлось идти в гостиницу. В целом, мне нравилось.       – А Рюджин тоже так работала?       – Нет, она помогала Хауи. Она всегда ладила с животными, так что у неё хорошо получалось. Кажется, он уже в пятнадцать доверил ей упряжку.       – Серьёзно?       – Она талантлива, – ответила Юна, не отвлекаясь от кусков мяса в соусе.       – Да, но в пятнадцать…       – Такова жизнь на Аляске, Йеджи. Приходится либо принимать её, либо убегать. Ну, тем, у кого есть на это деньги. Можно кофе?       – Конечно.       За несколько минут закончив с чашкой кофе и тарелкой рагу с картофелем, она попыталась изящно поклониться и отправилась спать, у двери едва не врезавшись Рюджин. Та проводила её слегка разочарованным взглядом и улыбнулась.       – Извините за это.       – Ничего, я вела себя гораздо хуже.       – Юна ещё такой ребёнок. Наверное, это даже хорошо. То есть, учитывая всё обстоятельства и место…       – Да, я понимаю.       Рюджин кивнула и села за стол, наполняя тарелку Юны новой порцией рагу.       – Вы уже поели?       – Да, – кивнула Йеджи.       – Хорошо. Вы ехали без одеяла, я беспокоилась, что вы могли замёрзнуть.       – Вы ехали в расстёгнутой куртке.       Рюджин усмехнулась, и Хван снова поймала себя на мысли, что не может оторвать взгляда от пухлых губ.       – Да, но я живу здесь уже восемнадцать лет, а вы чуть больше недели. Может, когда появятся ягоды, я привезу вам немного? Они полезны для здоровья.       – Это очень мило с вашей стороны. А, кстати…       Рюджин с удивлением наблюдала, как Йеджи одну за другой выуживает из походного мешка банки с консервированными персиками. Её глаза становились всё больше, пока не достигли объёма чайных блюдец, с губ сорвался удивлённый вздох.       – Вы сказали, что вам понравился вкус, и я подумала, что могла бы купить их.       – Д-для меня?       – Конечно.       – Я… – она замялась. – Я не могу это принять. Слишком дорого.       – Вы много для меня сделали.       – Да, но… – Рюджин снова посмотрела на персики. – Нет, я не возьму их. Если хотите меня угостить, то давайте поедим вместе.       – Хорошо, но вы всё равно возьмёте хотя бы одну банку. Уверена, это не так дорого.       – Но…       – Если откажетесь, то обидите меня.       – Ох… – она опустила голову, плотно сжав губы. – Да, хорошо. Но только одну банку.

***

      На вкус персики из банки были слаще свежих, сок неприятно стекал с губ, застывая на коже неприятной плёнкой. Рюджин ела осторожно, делая маленькие укусы, но удовольствия, появляющееся на её лице, стоило любых денег. Йеджи пообещала себе, что в следующий раз купит ещё больше. Гораздо больше.       – Вы собираетесь спать?       – А есть другие предложения? – Спросила Рюджин.       – Ну, мы могли бы почитать. Если вы хотите, конечно.       Она глянула на часы, проверяя что-то, и кивнула.       – Юна в любом случае не проснётся раньше двенадцати, так что да, у нас есть время.       Йеджи чувствовала неловкость Рюджин и осторожно, стараясь не давить, подтолкнула её в сторону кровати. Шин устроилась на краю, выпрямив спину так, словно боялась, что прямо сейчас тётушка ворвётся в комнаты, чтобы провести урок о правильной осанке. Хван усмехнулась. Мило.       – Можете лечь. Я знаю, что вы устали.       – Х-хорошо…       – Не стесняйтесь, вы моя гостья. Глава 5. «Конец слепого».

***

      Прочитав последнее слово, Йеджи перевела взгляд с пожелтевшей страницы на кровать. Рюджин уже спала. Руки лежали под щекой. Рубашка расстёгнута до третьей пуговицы так, чтобы были открыты тонкие, словно нарисованные мягким карандашом ключицы. Тёмные волосы растрепались по подушке.       Усмехнувшись, Хван подошли ближе. Пальцы скользнули по бледной коже, коснулись локонов, прошлись по скуле к уголку губ. Мягкие. Удивительно, учитывая, как низко здесь иногда опускается температура.       – Так мило, – прошептала Йеджи, наблюдая за подрагивающими ресницами. – Вы такая красивая.