Блуждающая звезда

      Когда Сонхва выходит на улицу, свежий воздух ударяет в лицо. Столкнувшись с холодом, омега коротко шмыгает носом, стараясь разогнать нахлынувшие слёзы. Пак делает несколько робких шагов по улице, встречаясь, со ставшим уже для него чужим городом, небоскрёбы которого цеплялись за облака и безразлично взирали на Пака. Люди проходили мимо, занятые своими делами и пребывая в собственных мыслях, никто не обращает внимания на омегу, но он чувствует себя как никогда уязвимым и очень жалким.       Ступая по тротуару, парень старается сохранить спокойствие и не паниковать раньше времени, думать на холодную голову лучше. Однако каждая его мысль превращается в тяжёлый груз. Куда пойти? Что делать? Где он будет ночевать? Как прокормить малыша...ураган из бесконечных вопросов в голове не утихал, только сильнее загоняя Сонхва в тревогу. Сейчас было утро, однако город уже во всю жил, шумел и провожал суетливых людей на их работу. По дороге сплошным потоком ехали машины, сигналили и очень шумели своими моторами. Хва был на слишком оживленной улице, нужно было найти место потише и хорошо подумать обо всём. Омега так и поступил.       Дни проведенные в добровольном заключении в квартире своего бывшего казалось длились бесконечно, за это время Сонхва успел отвыкнуть от родного города. Когда-то знакомые улицы теперь выглядели чужеродно и враждебно, всё вокруг на него смотрело словно с насмешкой. Было страшно. С трудом Пак откопал на задворках памяти путь до парка, который некогда очень полюбился омеге за то, что здесь всегда было мало людей и царила спокойная атмосфера. Это место было похоже на его личное укрытие, которое могло его отгородить от гнёта реального мира.       Добравшись до желанного места Сонхва с облегчением выдохнул, и зашагал чуть увереннее, оставляя шум машин далеко позади. В знакомом сквере его окружила непривычная, но такая нужная сейчас тишина. Омега замер на пару мгновений, вслушиваясь в мирный щебет птиц где-то поблизости и посвистывания ветра в листве окружающих его деревьев. Зелёные гиганты выстроились в ряд вдоль аллеи и своими кронами словно действительно пытались укрыть Хва. Или ему лишь хотелось так думать.       Ёсан на его руках цеплялся ручками за Пака и смотрел с интересом по сторонам, пытался что-то сказать, но из рта доносилось только бессмысленное угуканье. Но он не плакал и не вредничал, это было хорошо. Уши Сонхва могли хоть на время взять себе выходной от бесконечных криков своего малыша.       — Красиво, правда? — мягко урчит его ласковый голос, когда он обращается к своему чаду в руках. — Когда-то…я часто здесь прогуливался.       Малыш не прекращает попытки что-то произнести и поучаствовать в диалоге с родителем, но пока что это за пределами его возможностей. Хва продолжил неспешно идти, время от времени разговаривая с ребёнком, может, он не мог ему ответить, но омеге наивно хотелось верить, что он его понимает. У мальчика были умные глазки, или Пак лишь хотел так думать.       — Когда ты милый немного подрастешь, мы с тобой будем здесь гулять вместе, звучит прекрасно, не думаешь? — снова говорит Сонхва, а лицо его трогает тёплая улыбка, пока он с нежностью наблюдает за сыном в руках. — Ёсан-и, у нас с тобой ещё всё впереди. Всё будет хорошо…обязательно.       Омега продолжил движение, высматривая лавочку, на которой он разгрузит плечи и подумает о том, что ему делать дальше. Мальчик в его руках пока что не такой уж тяжёлый, но носить его и рюкзак продолжительное время было достаточно тяжело.             Вскоре заветное укромное место показалась в поле зрения юного омеги и он поспешил её занять. С трудом сняв оттягивающий спину рюкзак, он поставил его рядом, а сам устроился на старенькой, но уютной лавочке, на которой выцвели краски, но от этого она не потеряла своего очарования. Прижимая ближе к груди своего малыша, мыслями омега вновь погрузился в тяжкие раздумья о своём будущем и надо отметить, ни одна мысль связанная с ним не виделась светлой. Перед ним стояло трудновыполнимая задача отыскать себе рабочее место, на которой ему позволят находится вместе с малышом, по-другому быть не может. Он лучше будет бесконечно искать рабочее место, чем оставит своего маленького сына надолго одного.       После того, как он найдет работу, ему предстоит выстраивать нечто невероятное: балансировать между требованиями начальства и заботой о Ёсане. Как найти силы после долгого рабочего дня, когда на его плечах — не только обязанности на новом месте, но и необходимость быть любящим и внимательным отцом? Здравый рассудок говорил, что это что-то невозможное, но ему придётся так жить. Хотя правильнее сказать, выживать. Обычное слово "жизнь" не отражает в достаточном объеме весь ужас надвигающегося на его жизнь шторма. И Сонхва бросит вызов своей судьбе. С ребёнком на руках и без гроша в кармане, но он сможет.       Сонхва, сам еще юный, не успевший насладиться беззаботностью молодости, теперь был ответственным за маленькую жизнь. Хотелось опуститься на колени и разрыдаться, пожалеть себя, но внутри что-то упрямо сопротивлялось. Он должен был быть сильным, ради этого крошечного существа в своих руках. Где-то глубоко в душе теплилась надежда. Надежда на то, что он справится, что сможет выжить в бушующем океане и зажить нормальной жизнью. Возможно, он был наивен, полон нереалистических ожиданий, но вера в лучшее была его единственным оружием. Выбора у него не было.       — Мы сможем, милый, обязательно… — снова слышится хриплый голос омеги, раздавленный и полный отчаяния, но всё ещё верящий в лучший исход.       Здесь начиналась его новая жизнь.       Потребовалось немало усилий, для того чтобы Сонхва получил свою рабочую должность. Раз за разом работодатели давали твёрдые отказ, даже не пытаясь скрыть своё безразличие, не имея желания проникаться сочувствием к трагичной историей парня, которых им рассказывают по миллиону раз за день и сочувствовать всем подряд они были просто не намерены. Были и те, кто соглашались принять на работу лишь с условием, что работать он будет без ребёнка. Малыш, по их мнению, непременно будет отвлекать Хва и был абсолютно неприемлем на рабочем месте. Дни сливались в один бесконечный цикл: просмотр вакансий, подготовка к собеседованиям, поездки по городу, новые отказы. С каждым днем надежда найти подходящую работу таяла все больше и больше. Сонхва чувствовал себя все более уставшим и подавленным. Он уже начинал подумывать о том, чтобы согласиться на любые условия, даже если это означало расстаться с сыном хотя бы на время. Мысль о том, что ему придется отдать Ёсана на попечение кому-то, казалась ему невыносимой, он не желал этого всем своим сердцем. Но что еще он мог сделать?       Когда отчаяние совсем захватило разум и серой пеленой безнадёжья застлало все его мысли, он пришёл на очередное собеседование, то был уже мысленно настроен на то, что сегодня вновь придётся услышать отказ и даже вёл диалог с работодателями без особого энтузиазма. Перед ним расположилась женщина, настоящая олицетворение деловой хватки. Она вальяжно восседала на белоснежном кожаном кресле, словно королева на троне. Ее строгий костюм, выдержанный в классических тонах, подчеркивал безупречный вкус. Жемчужное ожерелье переливалось на свету, а идеально уложенные волосы обрамляли лицо с выразительными скулами и пронзительным взглядом серых глаз. Вся ее внешность говорила о высоком социальном статусе и успешности. Сонхва почувствовал себя маленьким и незначительным на фоне этой роскоши. Ее взгляд скользнул по нему с головы до ног, оценивая и, казалось, уже заранее вынося приговор.       — А знаете, вы мне нравитесь, пусть мне не до конца нравится вся эта идея работать вместе с ребенком, но, я вас беру, — произнесла внезапно женщина, а Пак даже не сразу воспринял правильно услышанную информацию, ему показалось, что ему снова отказали и собирался уйти, прежде чем смысл сказанного наконец дошёл до его уставшего сознания.       — Б-берёте? Я смогу теперь у вас работать? — раздался его тихий хриплый голосок, а глаза округлились от удивления, ему требовалось услышать это ещё раз и поверить в реальность происходящего.       — Да. Беру, я вышлю вам всю необходимую для вас информацию на телефон и с завтрашнего дня можете уже приступать за работу. — коротко ответила женщина и миленько, однако весьма натянуто, улыбнулась.       — О, невероятно, спасибо вам большое! Правда, я не знаю как вас отблагодарить, я…всё это время мне отказывали из-за ребенка и моего возраста…поэтому, спасибо, спасибо, — рассыпался в благодарностях омега, всё ещё не силясь поверить в реальность происходящего. Женщина с высоко поднятой головой выслушала его и её лицо вновь тронула улыбка, на сей раз более живая и тёплая.       — Ким Хёна, рада нашему знакомству и надеюсь, сработаемся, — деловым тоном проговорила та и протянула парню свою изящную руку. Хва не сразу сообразил, что ему нужно было сделать, поэтому пару секунд тормозил, прежде чем протянуть свою робкую ладонь и пожать ей руку.       — Я буду выкладываться на все сто! — пообещал ей Сонхва, пока что не ведая, какой ужас его ожидал впереди.       Под "ужасом" Сонхва подразумевал свой адский рабочий график. Ни одной свободной минуты покоя, бесконечные задачи и дедлайны – все это было в дикой новизне для 18-летнего парня, который еще вчера мечтал о беззаботной студенческой жизни, тусовках с друзьями и видеоиграх. Родители, всегда готовые обеспечить его всем необходимым, и представить не могли, что их сын, не знавший до этого ни одной подработки, окажется в таком стрессовом положении. Он вспоминал свои беззаботные школьные годы, когда самым сложным решением было выбрать, какую пиццу заказать на вечер.       И вся работа на новом рабочем месте сочеталась с заботой о ребенке, что сидел в детском кресле возле рабочего стола и время от времени требовал к себе должного внимания. Сонхва в этом плане, возможно, повезло с сыном, потому что он был тихий и не устраивал постоянно истерик на ровном месте. Малыш с долей любопытства наблюдал за тем, как его отец что-то пишет, носится по кабинету и общается с коллегами. Время от времени эти самые коллеги, обращали внимание и на малыша, пару мгновений сюсюкались вместе с ним, а затем возвращались к своим обязанностям.       Вооруженный разноцветными карандашами и альбомом, малыш старательно что-то рисовал, но его внимание постоянно переключалось на отца. Закончив своими пока что маленькими и неумелыми ручонками изобразить какие-то каракули на бумаге, сын громко угукал, привлекая к себе внимания. Приходилось отрываться от важных документов, чтобы похвалить очередной шедевр сына.       Ёсан с любопытством изучал окружающий мир. Он тыкал пальчиком в монитор компьютера, пытаясь понять, что там такого интересного, тянул за провода, а однажды даже попытался нарисовать на клавиатуре. Сонхва, стараясь сохранить серьезное выражение лица, объяснял сыну, что это рабочие инструменты и трогать их нельзя. Но стоило ему отвернуться, как малыш снова брался за свое, он пока что едва ли понимал речь, поэтому злиться на него за это не было смысла. Коллеги, видя эти забавные попытки Ёсана освоить азы офисной работы, не могли сдержать улыбки.       С коллективом омеге на удивление, повезло, потому что те радушно приняли в свои ряды сотрудника с ребёнком, пусть это и противоречило большинству правил, но никто не возмущался их маленькому сотруднику, напротив, многие стремились время от времени помогать омеге, предлагали последить за малышом во время обеденного перерыва, или когда ему нужно было отойти по работе в другую часть здания. За это Пак был им невообразимо благодарен. Иногда, когда работы было особенно много, Сонхва ловил себя на мысли, что не может сконцентрироваться на задачах, постоянно отвлекаясь на беспокойные глазки сына, которые следили за каждым его движением. Только с этим уже ничего поделать не мог, нужно было учиться работать в таком темпе и понимать, что его сыну больше всех здесь требовалось внимание Сонхва. Пак иногда чувствовал себя растерянным. Омега хотел уделять сыну больше внимания, но работа требовала полной отдачи. Он боялся, что не сможет быть хорошим отцом и успешным сотрудником одновременно. Совмещать сына и работу было ужасно сложно. По окончанию рабочего дня омега возвращался в небольшую квартиру, которую с трудом получилось снять. Когда снимал, парень в очередной раз был вынужден пересказывать заново всю свою историю с сыном и умолять, чтобы ему позволили снять квартиру, а деньги он отдаст с первой зарплаты. Благо, ему и тут пошли навстречу, позволили остаться. Место было мало, весь вид квартиры кричал и умолял о необходимости сделать здесь ремонт, но Хва на первое время подходило любое жилье, лишь бы не ночевать на улице. Возвращаясь в это подобие квартиры после работы, омега делал все дела по дому, стирал ту малую часть вещей, что у него имелась, готовил еду, для себя и для сына. Его добрая начальница здесь тоже пошла на встречу и выписала ему небольшой аванс, на который Сонхва имел хоть каплю средств на своё примитивное существование. Временами Хва даже казалось, что хорошо, что в его жизни теперь нет свободного времени, благодаря этому у него и нет возможности задумываться над тем, в какую глубокую яму он упал и на что теперь походила его жизнь. Хотя ободранные стены, скрипучий пол и постоянно протекающий кран в доме, всё же напоминали омеге о его жалком существовании.       В таком медленном, мучительном темпе и двигалась его жизнь, не суля никакой надежды на перемены. Работа, сын, дом, сон. Последнее к слову, с каждым днём становилось чем-то сказочным. Он спал плохо и мало, частенько задерживался на работе допоздна, потому что из-за Ёсана, бывало не успевал выполнить назначенный за день план.