Райское место

      — Это был Эрен.       За соседним столом раздался сухой кашель, и скрипнуло кожаное сиденье. Марко исподлобья уставился на Жана, пронеся вилку мимо рта.       — Что?       Его взгляд так и говорил «Пожалуйста, только не начинай это снова». Было бы славно, если бы Жан прислушался к нему, хотя бы немного. Было бы чудно, если бы ему было не всё равно.       — Эрен пытался угнать мою машину. В день фестиваля, — уже увереннее объяснил он, выдержав паузу. Тяжело вздохнув, Марко вонзил вилку в большой лист салата и сцепил руки на столе.       — С чего ты это взял? — устало спросил он.       Жан фыркнул и закатил глаза.       — Сам посуди. Он умеет водить, он умеет взламывать замки, и я ему не очень-то импонирую, — загибая пальцы, ответил он. Марко снова вздохнул и покачал головой.       — Третья причина скорее твоя. Это тебе Эрен не нравится, он-то, вроде, относится к тебе… да никак. — Он пожал плечами.       Жан застыл с приоткрытым ртом, с которого вот-вот должны были сорваться возражения. Однако в последний момент всё же захлопнул его.       Если подумать, им и правда не было причин враждовать, кроме недавней стычки возле запертой машины Эрена. Однако где-то внутри Жана сидел крошечный червячок, заставлявший его каждый раз неприязненно передёргиваться, когда он видел его или слышал его голос. И хотя Эрен этого не показывал, их чувства вполне могли оказаться взаимными. В конце концов, Жана редко подводила интуиция.       — Хорошо. Но даже если не так, у нас остаются ещё две. — Жан сложил указательный и средний палец в букве V перед лицом Марко. — Права и замки.       — Зачем ему угонять твою машину, если у него буквально есть рабочий грузовик? — Марко подпер голову рукой и покрутил пальцами другой кончик вилки.       — Это вытекает из причины три, которую ты считаешь надуманной. Или хочешь сказать, что это неправда? — спросил Жан, наклоняясь к нему.       — Нет, я верю, что кто-то пытался влезть к тебе, но почему он? — Марко постучал ногтями по столу. — В городе так много людей, но ты считаешь, что это был именно Эрен. Для этого должны быть доказательства посильнее, чем твоя неприязнь.       — Что? Йегер пытался угнать твою тачку? — Появившаяся словно из ниоткуда рядом со стойкой Имир налила воду в стакан и бросила в него круглую дольку лимона. — Я была бы аккуратнее на твоём месте, не первый случай.       — В каком смысле? — Жан перевёл недоумевающий взгляд с Марко на неё. Имир хмыкнула.       — Так он же известный сорвиголова. То там, то сям, — сказала она и отпила из стакана, который явно предназначался не ей. — Расколошматил тачку своего отца, когда ему было пятнадцать, машину Аккерманов, царствие им небесное. Пытался и к Ханнесу залезть, но у него как-то особый замок. Но я бы всё равно была внимательнее, — добавила она, после чего, долив в стакан воды, поставила его на поднос и ушла.       Проводив Имир взглядом, Жан снова повернулся к Марко, который пытался смотреть куда угодно — на чёрно-белые фотографии на стенах, на кашпо с петуниями в углах, в окно, — только не на него.       — У меня иногда складывается ощущение, — начал Жан, выдержав паузу, — что ты намеренно меня саботируешь. — Марко вскинул брови. — Сначала ерунда с отчётом, разговор Смита и Бертольда, теперь это. При том, что я прав в большей части, но ты словно специально отталкиваешь меня от размышлений, будто ничего не происходит, будто…       — Да потому, что я не хочу, чтобы ты влезал туда! — вдруг воскликнул Марко, привлекая внимание посетителей ресторанчика. Помолчав секунду, он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Послушай, ты не знаешь этих людей так, как знаю я, и твои попытки вмешаться могут сделать только хуже. Да, ты коп, — он кивнул, когда Жан возмущённо запыхтел, — но без доказательств ты не можешь сделать ничего. Поэтому я предлагаю просто понаблюдать. Да, ты очень хочешь начать действовать, но, пожалуйста, Жан, не руби с плеча, — сказал Марко, протянув руки и обхватив ими его кисти.       — Но если это причинит вред тебе? — Жан мгновенно успокоился, переменившись в лице, и переплёл их пальцы. — Ты сам сказал, что планы Смита могут быть опасны.       — Вряд ли он сможет сделать что-то настолько радикальное на самом деле. А даже если и да, я смогу справиться. Что же насчёт Эрена… — Марко опустил глаза в стол и задумчиво прикусил нижнюю губу. — Конечно, все в городе знают, что он ходячая катастрофа, так что в этом случае я бессилен. Это твой дом, твоя машина, и ты имеешь полное право защищать свою собственность. И если он или кто-то другой попытается влезть к тебе снова, что ж. — Он снова пожал плечами. — Ты вправе разобраться с ними так, как считаешь нужным.       — Спасибо хоть на этом. — Жан фыркнул, но внезапная вспышка злости уже угасла.       Слова Марко привели его в чувство, совсем немного. В конце концов у него и правда не хватало данных. Однако он не был бы собой, если бы давал себе просто плыть по течению, пускай иногда и хотелось. Только вот наслаждаться жизнью в разнообразии возможностей намного легче, чем когда на деле их количество равно нулю. Мозг отчаянно цеплялся за процессы хотя бы на капельку сложнее выбора блюда на ужин, но мир, как и сам Жан, только стагнировал. И срывал тормоза его благодушия и спокойствия.       И день за днём ситуация становилась лишь плачевнее. Сентябрь уступил октябрю, тёплая и еле-еле солнечная погода сменилась промозглым ветром и частыми дождями, отчего гревшиеся на солнце жители Парадиза спрятались по своим домам, как по норам. Да и сам главный патрульный в лице Жана мечтал просиживать рабочие часы в тёплом, пускай и унылом участке, перехватывая редкие вызовы и жалобы. И, к его радости, его мольбы вскоре были услышаны, когда Леви сократил часы патруля до трёх в день. Уж лучше пялиться в монитор под мерцающей лампочкой, чем заработать хронический насморк под моросящим холодным дождём. А главное, он снова оказался ближе к телу — их разделяла всего одна деревянная дверь с надписью «Капитан».       — Может быть, всё-таки?.. — тянул Жан, проходя мимо стола Марко за очередной порцией кофе или водой во время короткого перерыва.       — Жан, успокойся, — не глядя, отвечал Марко, перекладывая документы по папкам. — Лучше давай решим, в чём мы идем на хэллоуинскую вечеринку в участке. — И глаза его тут же загорались, пока он выдавал миллионы идей для парных костюмов.       Жан натянуто улыбался, выслушивая варианты, кивал, согласный на костюм Прекрасного Принца. А после обсуждал планы на вечер, ужин и фильмы. Словно всё было нормально. Словно его жизнь уже достигла пика великого счастья.       Идеальная жизнь в неидеальном месте. Только Марко был способен радоваться этому. Для него такой ритм был уже в порядке вещей. И Жан всеми силами пытался привыкнуть.       Обходы города, перебирание бумажек, поиски даже крошечных зацепок, которые испарялись из-под пальцев, а после возвращение к любовной рутине. Жан честно старался делать вид, что он счастлив. Он раз за разом убеждал себя в этом. Ему ведь и жаловаться было не на что — всё для него: с одной стороны — работа и дом, вкусная еда, время на себя, никаких волнений, а с другой — тактильный, любящий, заботливый Марко, поднимавший настроение и знающий, как именно это сделать в совершенстве. Кто угодно покрутил бы уже пальцем у виска в ответ на многочисленные жалобы Жана даже самому себе. Но правда, как бы горька она ни была, всё равно выходила наружу, даже сквозь напускной оптимизм, которым Жан обладал в крайне скудной степени — эта идеальность душила его каждый день.       И вот в субботу в полдень Жан сидел перед телевизором в своей гостиной, даже не переодевшись из пижамы, глядел «Семейное противостояние» и думал. Думал, как же его всё достало. Хотелось взять холст, небольшой, квадратный, сантиметров тридцать. Взять кисть и чёрную краску. И написать… как же там было?       Без веселья и пива Жан дойдёт до ручки.       Да, примерно так.       По периметру, от края и дальше, к центру, столько раз, сколько хватит места. И оставить где-нибудь на виду, чтобы все заметили. Чтобы он тоже заметил. В самую первую очередь.       Жан исподлобья вскинул глаза на экран, где толстушка средних лет пыталась угадать один из пяти возможных предметов в холодильнике, кроме майонеза и чеддера в квадратиках, а после резко схватил пульт и выключил телевизор на её долгом задумчивом «Ммммм».       Откинувшись на спинку дивана, он закрыл лицо руками. Дождь, не прекращавшийся с четверга, забарабанил по окнам. А Жан, в свою очередь, — пальцами по колену.       Без развлечений и вина Жан сойдёт с ума.       Это было уже даже не смешно. Он автоматом нашёл номер в телефонной книге и нажал на вызов, тут же прикладывая мобильный к уху.       — Эй, привет, — деланно бодрым голосом произнёс он в трубку, немного сиплым от долгого молчания. Однако Марко на той стороне звучал не так радостно.       — Привет. Мне пока не очень удобно говорить, — тараторил он. — Мы же договорились на вечер, да?       — Ага, — протянул Жан, проведя ладонью по лицу. Всё настолько плохо, что ему нельзя уделить даже две минуты?       — Я перезвоню, как буду свободен, пока я правда очень за… а, зараза, Жан, давай потом! — Марко отключился, не дав Жану и слова сказать в ответ, и тот лишь молча поглядел на загоревшийся из-за завершённого вызова экран. Блестяще.       Так он представлял свои лучшие годы? Вернее, один год. Но даже он оказался тем ещё испытанием.       Поборов лень и хандру, Жан заставил себя одеться, провести ревизию холодильника и выбросить скопившийся мусор. Привести в порядок не только себя, но и дом. Всё-таки свидание пока что никто не отменял, так что стоило, как радушному хозяину, позаботиться хотя бы об ужине, если его будет кому съесть. Он вышел на улицу, сжимая в руке маленький чёрный зонтик, вдохнул влажный холодный воздух и затянул ворот куртки ближе к горлу. Пускай и улицы, по котором предстояло идти, он ненавидел, дома он уже задыхался. Однако на крыльце Жан остановился, задумчиво глядя на барабанящие по бетонным плиткам капли.       А что, если?..       На автомате он спрыгнул со ступенек, не раскрывая зонт направился к гаражу, быстро отпер замок и поднял дверь. Смотрел, как капот машины появляется из темноты и блестит в свете застланного тучами солнца. Внутри салона пахло всё тем же, повешенным еще четыре месяца назад хвойным освежителем, шум дождя приятно успокаивал через запертые дверцы. Ладони скользнули по кожаному креслу, по обитому ей же рулю, и Жан закрыл глаза, глубоко вздохнув. Уголки губ тронула едва ощутимая улыбка от разлившегося по телу спокойствия.       Вот оно. Вот, чего ему не хватало.       Заведенный двигатель практически сразу приветливо и ободряюще загудел, Жан потянул сцепление и сдал назад, плавно прокрутив руль левой рукой. Когда машина выехала на дорогу, он не мог перестать улыбаться. Даже мельтешащие перед глазами дворники не раздражали, он впитывал каждую секунду, когда они прочищали ему вид на опостылевший город. Через лобовое стекло он уже не казался таким тошнотворным.       Он неспешно проезжал по дорожкам, делая круги почета, огибая выученные наизусть повороты и углы мимо участка, школы, больницы. Вернулся в спальник, разглядывая скрывшиеся на зиму клумбы у домиков, придававшие цветным фасадам ещё больше уныния. Чуть надавив на педаль тормоза возле дома Марко, Жан коротко глянул в его жёлтые от света окна, раздумывая на секунду, как он врывается внутрь, хватает его, и они уезжают в их счастливое завтра. Ну, его счастливое, а Марко привыкнет. Однако он так и не остановился. Почему-то второй раз нажать на газ стало особенно приятно.       Через небольшой мостик и торговую улочку, к почти самой окраине. Жан мельком оглядывал их, продолжая ухмыляться, и остановился на развилке перед знаком «Стоп», прямо напротив клуба, днём всегда пустовавшего. А справа открывалась дорога, на которой четыре месяца назад ему не хватило ума развернуться.       А ведь он мог…       Оглянувшись, словно из-за угла могла появиться внезапная машина или сумасшедший пьяница, Жан повернул направо, чувствуя струящийся по венам адреналин. Он вжал педаль газа в пол сильнее, машина набрала скорость, и он, чуть посмеиваясь, поехал прочь.       Это же было так просто. И почему он не сделал этого раньше?       К чёрту всё. Ему нужно развеяться, хотя бы немного.       Его слегка затрясло, когда он заметил впереди шоссе, подался вперёд, чувствуя не радость, а дикий восторг от шума приближавшихся автомобилей. Ещё немного. Совсем чуть-чуть, к такой сладкой свободе. Жан сжал руль до побелевших костяшек, готовый вот-вот разразиться хохотом. Осталось несколько метров, доехать до поворота, а там…       Стой.       Фигура выскочила перед машиной за секунду, и Жан вдавил тормоза в пол так быстро, что его впечатало в потолок лбом. Сердце колотилось, казалось, у самых ушей, и прошла вечность, прежде чем он смог поднять глаза, испуганно вглядываясь в струящиеся по стеклу капли, и поспешно выбраться из салона. Удара не было, но он же видел, он ясно видел…       Мужчину в белом.       Однако на улице никого не было, даже случайно выросшего на обочине дерева, которое сквозь ливень он мог бы принять за человека. Жан заглянул под капот, с ужасом предвещая лужу крови и её следы на колесах, но на асфальте были только потоки усилившегося дождя, который начал противными холодными каплями затекать за ворот куртки. Выпрямившись, Жан снова оглянулся. Никого. Совсем.       Вернувшись в машину, Жан стёр с лица струйки воды, падавшие с волос, и глазами принялся провожать всё ещё летавшие по лобовому стеклу дворники. Он ведь не сошёл с ума. Он правда видел его. Всего на миг, но всё-таки. И он слышал… Жан нахмурился. Этот голос. Такой болезненно знакомый, он слышал его раньше, это точно, но только кому он принадлежал?       Дрожащей рукой Жан потянулся к телефону, чтобы проверить время и посмотреть на стоявшую на главном экране их с Марко фотографию. Разблокировав его не с первого раза, он скользнул глазами вверх и тут же судорожно втянул воздух. Слабая сеть появилась в углу экрана. Нормальная сеть. Жан поднёс телефон ближе, и шум дождя, стук его испуганного сердца и звенящую тишину в машине тут же разразила трель сотен уведомлений о новых сообщениях, публикациях и отметках со всех соцсетей разом. Жан тупо смотрел на бесконечно заполонявшие экран окошки.       — Вот чёрт… — Жан слабо просипел и тут же принялся жать на них, чтобы прочитать хотя бы одно, как вдруг телефон завибрировал, и Жан вздрогнул.       — Я почти закончил, ты как? — весело спросил Марко, и Жан сглотнул, слушая его. — Жан, ты тут?       — Да, я… решил выехать в магазин, а то дома шаром покати. Скоро буду, — выпалил он первое пришедшее в голову оправдание.       — О, тогда я буду ждать у твоего дома. Не задерживайся, а то там льёт, как из ведра. — Марко отключился, а Жан ещё полминуты в тишине смотрел на бьющиеся в стекло капли.       Это всё ещё походило на страшный, дурной сон.       Телефон слабо звякнул, экран засветился от нового уведомления, и Жан смахнул шторку, разблокировав экран. На Инстаграме набралось порядка трехсот уведомлений, а на Твиттер ему было страшно посмотреть. Однако появившаяся сеть отказывалась работать должным образом, и вместо прочитанных сообщений перед ним висели значки бесконечной загрузки обновления, которая не исчезла и через пять минут. Видимо, надеяться на что-то лучшее было бессмысленно.       Снова оглянувшись, Жан внимательно проверил совершенно пустую дорогу, а после, развернув машину, направился обратно, сжимая руль дрожащими руками. А сердце всё ещё гулко стучало у самого горла.       Кажется, он и правда попал в свой самый нелюбимый ужастик.       Марко встретил его, сидя в его кресле на крыльце, закутавшись в лежавший там плед и поджав ногу. Глянув на него долю секунды и заметив улыбку на лице, даже издали и сквозь практически непроглядную стену дождя, Жан молча дал себе оплеуху: он серьёзно думал уехать от него? От его Марко? Насколько же идиотом нужно было быть.       — А ты, я гляжу, не осторожничаешь, — громко сказал Марко, выбираясь из кресла, когда Жан выглянул из гаража и поспешно, прячась от дождя, запер дверь. — Провоцируешь угонщика, — уточнил он на немое удивление Жана.       — А, это, — он усмехнулся. — Просто хотелось порадовать себя. — Жан взлетел по ступенькам и повернул ключ в замке. — Езда меня успокаивает, а я давно никуда не выбирался. Вот и решил. — Он пожал плечами, прошёл в дом, скинул ботинки в углу, повесил так и оставшийся сухим зонтик и отнёс две коробки замороженных пицц на кухню.       Марко тенью следовал за ним и оставил рюкзак на стуле под окном. Когда Жан обернулся, он едва не столкнулся с ним нос к носу. В ноздри снова ударил пьянящий запах, от которого иногда кружилась голова, а низ живота горел, а теперь от дождя и холода он словно усилился. И когда он почувствовал ледяные и обжигающие пальцы Марко на шее, больших трудов ему стоило не наброситься на него сразу.       — Я скучал, — промурлыкал Марко. Он мягко поглаживал заднюю сторону шеи Жана, перебирал влажные от дождя волосы, оставлял тёплые поцелуи на колючем подбородке, и Жан, прикрыв глаза, распалялся всё сильнее. И с тем сильнее чувствовал свою вину.       Он бы не уехал. На самом деле он бы ни за что этого ни сделал.       — Марко, я… — Одна рука потянулась к запястью, и Марко удивлённо отстранился. — Я просто хотел сказать, что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты помнил, что… — Жан запнулся на секунду. — Te amo.       Марко удивленно захлопал глазами, а после кивнул с коротким смешком.       — Recuerdo, — сказал он. — Je t'aime aussi.       — А? — Жан склонил голову вбок.       — А, прости. Ich liebe dich auch, — повторил Марко, но Жан, помедлив, покачал головой.       — Я не говорю… ни на одном из этих языков, но… да, я понял. Хорошо. — Он кивнул. — И не ожидал, что ты говоришь. — Он чуть прищурился и усмехнулся. — Продолжаешь удивлять.       — Ах, это, да. — Марко неуверенно рассмеялся и потёр затылок. — Здесь иногда становится слишком скучно, вот я и пытаюсь изучать что-то новое.       На словах о скуке взгляд Жана мгновенно потух. Улыбка сошла с лица Марко, и он внимательно посмотрел в его глаза.       — Ты же не просто так этот разговор начал, да? — спросил он настороженно. Жан качнул головой и криво ухмыльнулся.       Даже не думай.       — Нет, просто… хреновый сегодня был день. — Он попытался улыбнуться шире, но вышло всё равно натянуто. — Пока ты не пришёл.       Жан не хотел возвращаться к этому снова. Не хотел повторять, как его всё достало. К тому же это была не вина Марко. Уж точно не его.       — Да, у меня тоже. — Марко вздохнул, опустив глаза, но тут же снова просиял. — Но у меня есть идея, как это можно исправить. И не дать тебе заболеть после прогулки под дождем, иначе я точно покусаю тебя, Кирштайн, если в понедельник ты заявишься с насморком или температурой! — возмущённо произнёс он, но не прекращая улыбаться, и Жан не стал возражать, когда Марко без спроса потащил его наверх. Всё-таки он уже начинал ориентироваться в его доме лучше него самого.       Внезапный силуэт яркой вспышкой промелькнул в темной гостиной, и Жан застыл на подходе к лестнице, с колотящимся сердцем и ошарашенными глазами вглядываясь в темноту.       — Ты чего? — Марко сжал его руку, но силуэт растаял, всего за долю секунды, и Жан не был уверен до конца, что это не его и без того расшатанное воображение. Выдохнув, он качнул головой, криво ухмыльнулся и искоса, с лёгкой игривостью посмотрел на Марко.       — Да так, показалось. Идём?

○ ◎ ●

      За двадцать пять лет Жан перепробовал себя в разных амплуа: от киборгов-убийц до супергероев, банальных призраков и вампиров — и никаких шуток про отсос! — но принц в его репертуаре был впервые. Марко постарался даже прицепить ему плащ, с которым предстояло ходить до самого вечера, и он же был в самом большом восторге от костюма, когда они встретились утром в участке, словно не он его шил несколько ночей напролёт. А вот от его кудрей для образа мужской версии Белоснежки у Жана и правда захватило дыхание. Но комплиментами он ещё успеет его завалить позже, вдали от кислых рож и любопытных носов, ведь Марко обещал остаться на ночь у него. Даже взрослым нужно немного шалостей, а им тем более.       Синий камзол и красный плащ оценил не только Марко, весь день то и дело подходивший к нему под разными предлогами и трогавший руки, плечи и шею через ткань. Жан ловил на себе периодически взгляды кошечки Петры с чёрными ушками на ободке и лапками и эльфийки Рико, от которой это было особенно неожиданно, ведь Жану казалось, что ей не интересен вообще никто. А вот Энни скрыла смешок, когда он принёс ей очередной рапорт с жалобой на шумных соседей, но промолчала. Жан на её желтый костюм Беатрикс Киддо тоже лишь кивнул. Иначе могла своей катаной ему голову снести, чего доброго.       Дети, забегавшие в участок ради сладостей у Рико, были рады больше всех, но скорее гирляндам в виде летучих мышей и скелету, который притащила Ханджи. Стоявший возле двери в комнату допроса, он словно намекал на возможный исход. И каждый раз при взгляде на него Жан надеялся, что его отбеленные кости и зубы полностью были сделаны из пластика.       В пять часов появившаяся в пиратском камзоле, шляпе из самого дешевого магазина костюмов и повязкой с крестом на глазу Ханджи вынесла в комнату отдыха и собраний огромный мешок яблок и таз, и по участку пронёсся вздох облегчения. Работа была оставлена, все бросились развлекаться, а глаза Жана загорелись только в момент, когда Петра вылила в огромную чашу из принесённых литровых бутылок пунш.       — А он… с чем? — уточнил он, появившись по близости, под раздраженным взглядом Оруо-Супермена.       — С клюквой, мёдом и корицей, — ответила Петра, помешивая пунш черпаком. — О, нет, там совсем мало водки, мы всё-таки ещё на работе, — добавила она, заметив вскинувшуюся бровь Жана. — Попробуй.       Она налила немного в картонный стаканчик, и Жан поспешно сделал глоток. Бодряще, но без огонька. Видимо, даже под шумок напиться не удастся.       — Вижу, ты разочарован, — сказал Марко, когда Жан, налив себе побольше, подошёл к нему, решив пока пропустить раунд в конкурсе по ловле яблок.       — Нет, вовсе нет, — отозвался Жан, качнув головой. — Просто… непривычно. Я ведь никогда не был трезвым на вечеринках. Так что… новый опыт, — наигранно бодро сказал он, и Марко хмыкнул.       — Тебе этого не хватает, да? — спросил он, и Жан сделал глоток, оттягивая ответ. Здесь начиналась ходьба по минному полю.       — Не сильно. Конечно, когда это долго было частью моей жизни, иногда думаю, что здорово было бы вернуться, но потом понимаю, что это даже к лучшему. Не пить и всё такое. Я чувствую себя гораздо лучше! — заверил он, натянуто улыбаясь.       Ухмыльнувшись, Марко погладил его по плечу и, закатав рукава, которые намеренно удлинил из-за погоды, ушёл за своим яблоком. Поглядев ему вслед, Жан сделал ещё один большой глоток. Марко ему не поверил. Жан знал это, видел по выражению его лица, но вслух ничего не сказал.       С каждым днём притворяться становилось всё сложнее, однако пока он справлялся.       После выловленных яблок — Леви до последнего избегал подходить к тазу, куда всё тыкались своими лицами, — конкурсов на самый страшный и лучший костюм — победил Гюнтер с его вольной импровизацией чудовища Франкенштейна, — серьёзные накануне копы пустились в пляс под разные создающие атмосферу треки — от Мэнсона до Эльфмана. Как и каждую пятницу в клубе, они отрывались, будто в последний раз, эти странные и непонятные до сих пор жители городка Парадиз. Все, кроме одного. Задумчиво пересчитав коллег по головам, Жан с недоверием заметил отсутствие главного распорядителя праздника — Эрвина Смита. Кажется, это был лучший момент, чтобы начать действовать, как вдруг всю череду мыслей прервал устроившийся на столе с выловленным из таза яблоком Марко.       — Нет, Белоснежка, ты что, не помнишь сказку? — отрезал Жан и выхватил его из пальцев Марко, когда тот только собирался его укусить.       — Я проверил, с ним всё в порядке, — немного капризно отозвался Марко, но Жан только покачал головой и откусил от яблока приличный кусок. — Ну ты и засранец.       — Ради тебя же стараюсь, — ответил Жан с набитым ртом. — На меня заклятия не действуют.       — Ты же понимаешь, что пропустил идеальный шанс поцеловать меня? — уточнил Марко, и Жан удивлённо округлил глаза.       — Ого, вот я дурак. И я больше никогда не смогу… — Он проглотил остатки яблока и тут же быстро чмокнул Марко в губы. — А нет, смог. У меня всё рассчитано. — За несколько больших укусов он прикончил яблоко и спрыгнул со стола. — Я сейчас. А ты — никаких яблок. Приду — проверю. — Игриво ткнув в Марко пальцем с самым натурально серьёзным видом, Жан вышел из комнаты в погруженный в полумрак участок.       Снаружи комнаты собраний флёр веселья постепенно улетучивался. Чем дальше он уходил от музыки и радостного смеха, тем быстрее тьма и ужас перед неизведанным окутывали его. Однако весь план, слепленный на коленке, пошел насмарку, стоило подойти чуть ближе — из-под двери кабинета Смита лился жёлтый свет настольной лампы. Дав себе три секунды на размышление, Жан оглянулся по сторонам, поправил края плаща и сделал три глубоких вдоха. Если не сейчас, то когда?       Дверь оказалась слегка приоткрыта, из недр кабинета слышался голос Синатры, и Жан на пару мгновений задержался перед ней, набираясь смелости и составляя в голове новый план действий. Однако крохи водки в пунше всё же взяли верх, отбросив остатки сомнений, и Жан, сосчитав до десяти, сделал три коротких стука.       — Да? — раздался голос Смита, и Жан дёрнулся. А затем толкнул дверь пошире и заглянул в кабинет. — А, Жан, привет. Ты что-то хотел? — Он оторвался от одного из десятков журналов учёта и поднял глаза на гостя.       — Да так, просто увидел свет и решил спросить… а почему вы не со всеми? Сидите тут один. — Жан нервно усмехнулся и зашёл в кабинет полностью. В прошлый раз ему не удалось все хорошенько рассмотреть, теперь глаза зацепились за фотографии в рамках на столе, старые и более новые, с членами семьи, кучи папок, раскиданных то тут, то там, но главное, что Жан заметил — бокал красного вина рядом с мышкой.       — У меня просто ещё осталась работа, а Хэллоуин я не очень люблю, — ответил Смит и закрыл журнал. Он сжал ножку бокала пальцами и слегка покрутил её, отчего вино на дне начало плескаться.       — А это очень помогает, да? — Жан кивнул на бокал, и теперь уже Смит ухмыльнулся.       — Ну, человеку иногда нужно расслабиться. А это моё любимое вино. Знаешь, такое… — Он поднёс бокал к носу и вдохнул аромат. — Идеальное. Лучший напиток для завершения дня. Хочешь?       — О, нет, я не пью. — Жан отрицательно покачал головой, но ему это далось с большим трудом.       — Что ж, тоже хорошо. Здоровый образ жизни — это правильно. — Смит кивнул и отставил бокал в сторону.       — Вы же вино у Бертольда взяли, да? — вдруг выпалил Жан и сделал шаг назад, готовый убежать в любой непредсказуемый момент. — Я знаю, что он делает, так что решил уточнить…       — Да, у него. У него и правда хорошее вино, — холодно подтвердил Смит, и Жан отступил ещё на шаг.       — Хорошо, я учту, если вдруг… решу взять что-нибудь… в будущем, — говорил Жан, уже не так уверенно, медленно двигаясь к выходу. — Ну я… пойду, пожалуй. Хорошего вечера, сэр.       — Тебе тоже, Жан.       Стараясь не подавать виду, Жан выплыл из кабинета, прикрыв за собой дверь, и тут же резко рванул обратно на вечеринку. Он был так близко. Слишком близко, он был уверен, что еще немного, и нашел бы, за что зацепиться. Но в последний момент страх от ледяных голубых глаз пробрался в самое нутро, заставив развернуться. В последний момент, будто сбежавший от хищника зверёк, который вот-вот должен был быть схвачен. И охотник сразу превратился бы в жертву.       — Всё нормально? — заметив его расширившиеся зрачки, Марко опустил надкусанное пирожное-тыкву на тарелку и нахмурился.       — Да, прекрасно. А что… — Только оказавшись в безопасности, Жан заметил, что свет выключили, оставив лишь свечи на столе и подоконниках.       — Ты как раз вовремя, сейчас время для страшилки. — Марко тихо усмехнулся и снова откусил печенье.       — Серьёзно? Вы всё ещё верите в эти детские сказки? — нервно ухмыльнулся Жан, но улыбка тут же исчезла при виде зловещего одноглазого взгляда Ханджи.       — Сказки или нет, но легенда ходит. — Она жестом потребовала фонарик, и Оруо сунул один ей в руку. — Слышал ли ты когда-нибудь историю о белом демоне леса? — спросила она, закинув левую ногу на стул, согнула её в колене, опёрлась на него и включила фонарик под подбородком. Жан вздрогнул и покачал головой. — Эта история зародилась ещё до появления здесь первых поселенцев. Ты, наверное, заметил, что в нашем городе совсем нет индейцев?       Ханджи выпрямилась, а Жан задумался. Он не обращал внимания, но, если подумать, он и правда ни разу с ними здесь не сталкивался, хотя они встречались ему во время путешествий практически везде. Помедлив, он коротко кивнул.       — Говорят, что они ушли отсюда именно из-за появления белого демона. И пока он здесь, они не вернутся. Коренные жители считают эти земли проклятыми, а его — воплощением дьявола. — Ханджи опустила ногу на пол и принялась медленно приближаться, а Жан отступал от неё.       — И п-почему? — спросил он, ловя глазами Марко, но тот лишь прятал улыбку — он-то, наверно, слышал эту историю уже сто раз, ему чего бояться.       — Потому что если белый демон поймает тебя, то уже не отпустит. Он бродит по лесу и ждёт свою жертву, читая мысли и ища подходящую душу. Его никто не видит, но он видит всех, каждого, кто попадает на эти земли. И раз в год, в этот день, когда мертвые могут выйти в мир живых, можно услышать его голос. Голос, который зовет тебя. И если его услышишь, то прячься, иначе белый демон заберёт тебя. Прячься, когда он скажет…       — Я жду отчет в понедельник, — вдруг раздался хрип у его уха, и Жан заорал.       Так громко, как никогда в своей взрослой жизни. Смит прокрался незаметно, пока Жан завороженно слушал Ханджи, а теперь смеялся вместе со всеми. Оглянувшись, пока пытался восстановить дыхание, он заметил, что только Марко не смеется. И Леви, но улыбка того была слишком редким зверем для такой простенькой шутки.       Жан опустился на стоявший за ним стул и провёл ладонью по лицу. Он ненавидел призраков. Ненавидел истории про них. И хотя это очевидно была просто сказка для детишек, он не мог…       Стой.       Он резко выпрямился, ошарашенно глядя перед собой и чуть приоткрыв рот.       Нет. Не может быть. Просто совпадение.       Жан качнул головой.       Только что это тогда было?       — Ты прости, они любят поиздеваться над новенькими, а ты же совсем ничего не знаешь, — немного виновато произнёс Марко, усаживаясь рядом, и протянул печенье. — Я помню, ты не любишь мистику, но им только это и надо.       — Это же не правда, да? — глухо спросил Жан, и Марко вскинул брови. — Легенда. Это же просто выдумка?       — Конечно, призраков не существует. — Марко качнул головой. — Это старая байка, просто всем же нужна зловещая история про свой город, вот её и выдумали. Демоны и индейцы — что может быть страшнее? — Он улыбнулся, но крайне неуверенно.       — Да, верно.       Когда вечеринка наконец закончилась, улицы накрыла глухая ночь. По городу уже во всю бродили дети в костюмах любимых монстров или героев, и Жан почувствовал себя снаружи намного лучше, чем внутри закрытого участка. Под светом фонарей и криков «Сладость или гадость» его практически отпустил страх. Практически.       — Я приду через полчаса, надо переодеться, проверить папу и Мину. Они там с Томасом, но лучше убедиться лично, — сказал Марко, когда они добрались до его дома.       — Мне пойти с тобой? — спросил Жан, останавливаясь у калитки.       — Нет, не нужно, я справлюсь. — Марко отмахнулся. — Полчаса. Заодно сможешь выбрать фильм. — Он коротко поцеловал Жана и быстро убежал внутрь.       Легко сказать.       Ступив обратно на тротуар, Жан поглядел в сторону своего дома, и по спине пробежал холодок. До этого он не сильно обращал внимание, что дом его стоит практически на опушке внезапно ставшего огромным и пугающим чёрного леса.       Конечно, это был просто ветер, неразборчивые голоса детей и страх, но пока Жан шёл, ему казалось, что словно среди общего гомона пробивается что-то ещё. Едва уловимое, как тот зов на дороге, оно приближалось и догоняло его, так что уже на финишной прямой к дому Жан перешёл на бег и буквально влетел за дверь, хлопнув ею.       — Это просто сказка. Дурацкая сказка, — повторял он, перемещаясь по дому, включая везде свет и задёргивая шторы. — Просто идиотская сказка для детей.       Он оставил костюм в спальне, переодевшись в худи и домашние брюки, спустился на кухню, чтобы разогреть себе ужин. Старался делать обычные повседневные дела, даже включил любимый бодрый плейлист на телефоне как можно громче. Но страх за спиной и тремор в руках не покидали его. И когда в дверь раздался громкий стук, выругался, выронив вилку на пол.       — Жан, это я! — послышался родной голос за дверью, и Жан опустил голову на стол, облегчённо выдыхая, пока в ушах продолжала стучать кровь. Конечно, кто ещё это мог быть?       — Ты что-то в последнее время какой-то… зашуганный, — заметил Марко, ставя на столик в гостиной контейнер с порцией домашнего печенья в виде тыковок, летучих мышей и привидений в глазури. — Дёргаешься от любого скрипа, глаза по пять центов. Что случилось?       — Я не знаю. — Жан покачал головой и рассеянно взял зловеще улыбающегося призрака. — У меня такого не было с детства, наверное. Я будто в каком-то кошмаре. Ещё и эта страшилка. — Он зажмурился.       — Это просто сказка, я же говорил. — Марко мягко улыбнулся и сел рядом с ним на диван, кладя руку ему на плечо. — Да, Ханджи умеет произвести впечатление, но бояться тебе нече…       — Я его видел, — вдруг выпалил Жан, и Марко осёкся. — Этого белого демона. Видел его.       — Что? — Марко нервно хихикнул и заморгал. — Когда?       — Пару недель назад. Я… — Жан бросил на него короткий взгляд и вздохнул. — Помнишь, я сказал, что поехал в магазин на машине, когда был дождь? — Марко кивнул. — Так вот это не совсем так. То есть план был такой, но пока я ехал, я решил прокатиться еще немного и сам не заметил, как подъехал к окраине города. И решил, что хочу развеяться, уехать, ненадолго, ты не подумай. — Он выставил руку вперёд, пока лицо Марко вытягивалось с каждым его словом. — Просто немного прокатиться. Ты бы и не заметил, что меня нет, клянусь. Но, в любом случае, пока я ехал, я увидел человека. Человека в белой одежде. Он выскочил прямо передо мной, я резко затормозил, а потом он исчез. Я не знаю, что это было, может, дождь или блик света, но после этой истории я подумал…       — Что это был этот призрак? — уточнил Марко. Жан коротко кивнул, не глядя на него. — Почему ты сразу не сказал?       — Так ты веришь? — встрепенулся Жан, но Марко тут же покачал головой.       — Нет, я не думаю, что это связано, эта история просто выдумка. И этот человек мог быть иллюзией, как ты говоришь, но… почему ты не сказал, что пытался уехать? Жан, это же…       — Я не пытался бросить тебя, я клянусь! — Он схватил Марко за плечи, заставляя поглядеть на себя. — Но мне трудно здесь. Всё ещё трудно, я не знаю, как… как привыкнуть. Я говорил, что мне нужно время, но летом было намного легче. Сейчас я заперт здесь, без возможности выбраться, я только хотел…       — Да, я понял. — Марко остановил его. — Я верю. Наверное, это и правда сложнее, чем мы предполагали, — задумчиво сказал он, глядя перед собой, и принялся жевать щеку изнутри.       — Так ты… не злишься? — неуверенно уточнил Жан и осторожно сунул печенье в рот.       — Нет. Я понимаю. И знаю, что ты бы вернулся. Но я просто хочу, чтобы ты перестал скрывать такие вещи, ладно? — сказал он, горько улыбаясь. Жан, закрыв глаза, кивнул. — И я не думаю, что этот призрак правда существует. Скорее всего, тебя затянула рутина, и нужно как-то взбодрится. Это я беру на себя, обещаю, — добавил Марко, и улыбка стала теплее.       Облегчение оттеснило страх. Пожалуй, стоило начать больше доверять Марко, ведь на этом хорошие отношения и строятся. И на объятиях. И поцелуях. И сексе, после которого никаких мыслей не остается, только блаженство и облегчение от отпустившего наконец напряжения.       Уже ночью Жан выбрался на кухню за водой, стараясь двигаться тихо и не разбудить уснувшего Марко. Он спустился по лестнице, зевая, сделал шаг в сторону кухни, как вдруг что-то едва уловимое заставило его остановиться, а сердце застучать с утроенной скоростью. Медленно, не осознавая до конца, он обрабатывал в голове звук, который долетел до него.       Скрип. Скрип за дверью.       Жан поглядел на неё, но звук прекратился. Решив, что это просто ветер или бродячая кошка, но уже не так беспечно, он ушёл на кухню. Не включая свет, чтобы не ослепнуть, Жан достал на ощупь в темноте кружку, налил из крана воды и принялся жадно пить, как вдруг всего за секунду дыхание оборвалось, и вода ушла не в то горло, заставив грудь гореть, а его — беззвучно выдавливать кашель.       За окном промелькнула тень. Большая, с него ростом. Быстро, но ему не могло показаться. И как только она исчезла, шум за дверью возобновился.       Оставив кружку на столе так беззвучно, насколько позволяли трясущиеся руки, Жан вытащил нож для мяса из держателя и медленно, стараясь не скрипеть половицами, направился к двери. Часть его стремилась спрятаться в спальне под одеялом, как маленький мальчик от монстра, но это был его дом. И если за ним была опасность, ему нужно встретиться с ней лицом к лицу. И прогнать.       Он долго смотрел на ручку, вслушивался в шорох, пальцы уже потянулись, чтобы отпереть её, другая рука сжала нож, он задержал дыхание, слыша, как стучит сердце в ушах, словно барабан, как вдруг шёпот сверху лестницы заставил его сжаться.       — Кто там?       Он резко выдохнул, едва не уронив нож себе на ногу, и, обернувшись, увидел Марко. Мир тут же вернулся в реальность.       — Я не знаю, — так же шёпотом ответил Жан. Шум за дверью практически стих.       Ни слова не говоря, Марко на цыпочках спустился с лестницы, обошел всё ещё парализованного отступающим страхом Жана и повернул ручку. Сердце замерло на секунду, а время растянулось на десятки часов, прежде чем он позволил себе заглянуть Марко за плечо. И увидел пустое крыльцо.       Облегчение и злость на возможного пакостника обрушилось шквалом, превратившись в нервный смешок. Выдохнув, Жан сделал шаг назад и уселся на ступеньки, тяжело дыша.       — Кажется, просто кошка. — Отозвался Марко, снова заперев дверь. — Я услышал шум сверху, твои шаги и решил проверить. Да уж, Хэллоуин вышел, что надо. По всем канонам.       — Это была не кошка. Я видел тень за окном. На секунду мне показалось, что это… — Жан поднял на него глаза, надеясь найти ответ, который он искал, но Марко только отрицательно помотал головой.       — Та история — просто выдумка, Жан. Наверное, в городе просто есть кто-то, кто тебя не любит. И решил попугать. — Он провел пальцами по макушке Жана, и по телу разлилось приятное тепло. — Лучше пойдем спать.       — Да. — Жан кивнул, но нож из рук не выпустил. — На всякий случай, — сказал он на немой вопрос Марко. — Если захочет вернуться.       Наутро он открыл дверь, впуская холодный ноябрьский воздух, держа в руках кружку кофе, и огляделся. К веранде с крыльцом прилипли последние опавшие листья, дерево, не попадавшее под крышу, намокло, появилась изморозь. Вдохнув, Жан поёжился, глядя на белые плотные облака, и с неба упала маленькая снежинка. А за ней ещё одна и ещё. Поглядев, как они тают, Жан снова оглянул соседние домики и зашёл внутрь, заперев за собой замок.       Парадиз проверял его на выдержку каждый день, это было ясно. Но Жан ещё поборется. Поборется и обязательно победит.