Fatum

«Дорогой, Юнги. Много раз я садился за это письмо, и каждый раз все заканчивалось моими слезами, размытыми чернилами и глупыми перечёркнутыми строками. Ситуация смешная до нелепости. Пять месяцев я был слеп, Юнги. Я так сильно убедил себя в том, что никогда не смогу осчастливить тебя новостью о ребенке, что не видел очевидного. У нас будет малыш, Юнги! У нас будет малыш! Я не могу поверить своему счастью уже несколько дней. И, как сумасшедший, то плачу, то смеюсь. Чонгук и Уён окружили меня заботой, укутали в неё, как в пуховое одеяло, а к этим перепадам настроения относятся снисходительно. И потакают каждому капризу. Боюсь, когда ты вернешься, я стану совсем избалованным и капризным! У нас будет малыш, Юнги! Я не буду переписывать и это письмо тоже. Поэтому прости меня за сумбурность и путаность мыслей. В эту новость всё ещё сложно поверить. Доктор Ли сказал, что наш ребенок родится в конце мая, в начале июня. Скажи, успеете ли вы завершить эту войну? Успеешь ли ты вернуться ко мне? Знал бы ты, как не хватает мне… нет нам! Нам не хватает твоего запаха. Твоих рук и тепла, что ты дарил, когда был рядом. И прости меня, Юнги. Я был так глуп, не понимая, что мое тело меняется, не потому что я тоскую и от этого налегаю на булочки и выпечку. Я не берег себя и нашего малыша. Слава Богам, с ним всё хорошо. Теперь я чувствую его движения внутри меня. То, что раньше списывал на нервы, обильную еду, проблемы с кишечником, да что угодно. Теперь-то я знаю, что это наш малыш шевелится. Ты не представляешь, какое это волшебное чувство, Юнги. Как бы мне хотелось, чтобы ты был рядом и мог приложить свою ладонь, чтобы почувствовать его или её. Не уверен, что получилось бы, слишком они мимолетны и трепетны. Но и ты сейчас не можешь быть рядом с нами. У нас будет малыш, Юнги! Я не могу поверить. Не могу осознать. Но я так счастлив! Так счастлив! Надеюсь, моё письмо найдет тебя в добром здравии, Юнги.

Всегда твой Чимин. И наш малыш.

Март»

«Мой драгоценный муж! Мой драгоценный Чимин! Я был так счастлив получить от тебя это известие, что тотчас же сорвался в общую комнатку приграничной крепости, где мы ныне временно обитаем с моим отрядом. Я приказал выкатить самую большую бочку вина и всем выпить за твое здоровье и здоровье нашего малыша. Ты делал и делаешь меня самым счастливым альфой, а теперь… я не могу описать всю степень моей благодарности тебе за такой подарок! Наш малыш! Не вини себя, мой свет. Я могу понять, как сложно тебе было поверить, что это возможно. И почему ты не замечал, как ты пишешь, очевидного. Самое главное, что вы в порядке! Береги себя! Не перенапрягайся! И принимай заботу Чонгука и Уёна! Пусть балуют. Я вернусь и продолжу. Никогда для меня ты не будешь слишком капризным. Что насчёт твоего вопроса, успею ли я? Уверен, что да. Мы побеждаем, Чимин. Северяне все чаще бегут с поля боя, оставляя раненых и убитых. Сокджин говорит, что осталось недолго. Он планирует углубиться дальше на территорию Севера, чтобы окончательно закрепить наше превосходство. Но думаю, уже скоро должны прибыть послы с просьбой о перемирии. Теперь я буду больше молиться Богам, чтобы всё поскорее кончилось и я смог вернуться к тебе! К вам! Хорошо ли ты себя чувствуешь, мой маленький? Ничего ли не беспокоит? Меня разрывает от желания всё бросить и рвануть на самой быстрой лошади к тебе! Но боюсь, наш ребенок не сможет гордиться отцом, который оставил своего короля и своих воинов на поле боя. С письмом посылаю тебе несколько моих вещей. Я постарался оставить на них как можно больше своего запаха. Надеюсь, это вам с малышом поможет!

Всегда твой! Всегда ваш, Юнги.

Март»

*** Ранним утром Чимин валяется в кровати, укутанный почти до носа. За окном самое начало марта, но воздух ночью ещё очень холодный, а прогревать комнаты во дворце так же как они делали это в поместье невозможно. Омега мерзнет, а беспокоящиеся Чонгук и Уён натащили в его комнату шерстяных пледов и дополнительные одеяла. Письмо от мужа, доставленное не больше получаса назад, Чимин прочитал уже раз пять, а теперь просто гладит пальцами ровные строчки. Он ни секунды не сомневался в том, что Юнги будет рад, но видеть счастье, которым пропитана каждая буква в послании, до дрожи приятно. Как и ощущать обволакивающий аромат Юнги в воздухе и на коже. Чимин невозможно скучает. На глаза вновь наворачиваются слёзы. Мог ли он ещё год назад поверить, что будет так счастлив?! Нет! Мог ли поверить, что просьба его величества, которая вызывала только злость и раздражение, обернется любовью и самым прекрасным альфой рядом? Нет! Мог ли он на мгновение представить, что будет получать удовольствие от близости, подпустит к себе альфу по собственному желанию и узнает о том, что станет папой? Нет! Нет! И нет! Это счастье иногда до сих пор кажется сном. Очередным миражом, который рассеется с утренними лучами солнца и вернет в суровую действительность. Чимин знает, что если это всё же его фантазия, то он хотел бы остаться в ней навечно. Потому что нет ничего прекраснее, чем то, какой стала его жизнь сейчас. — Милорд, — Уён заглядывает в комнату с улыбкой. — Вам пора вставать! — Уён-а, ну, откуда снова этот милорд? Тут же никого нет. Не расстраивай меня этим прекрасным утром! — Чимин снова прижимает рубашку своего альфы к лицу. Ему не хочется вставать, не хочется заниматься делами. Он мечтает остаться тут, в тепле пуховых одеял, снять с себя всё и одеться во что-то из того, что прислал Юнги. Укутаться полностью в запах своего мужа. Позволить себе помечтать, что альфа рядом, просто отошёл по делам и уже совсем скоро вернется и будет обнимать Чимина. Но, к сожалению, сегодня не тот день, когда Пак мог бы отложить свои обязанности. Сегодня день, ради которого так трудился Тэхён, да и сам Чимин внёс посильную лепту. День, когда откроется королевская лечебница. Бесплатная клиника для альф, пострадавших в войне с Севером. Место, где их будут бесплатно, но хорошо лечить специально нанятые для этого доктора. Больше искалеченным воинам не придется трястись в телегах, искать средства на лечение или лекарей, которые возьмутся выхаживать их за гроши. Не придется ютиться в дешевых съемных комнатах, среди грязи и холода. И главное, что на казну эти расходы тоже упадут в минимальной степени, что, наверное, очень радует Намджуна. Ведь её большая часть сейчас уходит на оружие и провиант там, на Севере. А для лечебницы Тэхён при поддержке Чимина и Хосока собирают пожертвования на благотворительных обедах. Отремонтированный в кратчайшие сроки старинный особняк на окраине столицы, большая часть которого переделана под палаты для больных и кабинеты докторов. Теплые комнаты с койками, трехразовое питание, а главное своевременное лечение. Главная же зала на первом этаже превратилась в огромную столовую, куда могут прийти семьи погибших и получить бесплатно миску теплого рагу хотя бы раз в день. И у Чимина каждый раз щемит сердце, когда он задумывается, каково этим омегам, лишившимся кормильца. Ведь у многих остались не только мужья, жены или родители, но и дети. И то, что придумал и осуществил Тэхён, поистине благородное дело. Будучи далеко от всех событий, герцог Пак не осознавал в полной мере, что война — это не просто череда сражений, поражений и побед. Не просто тоска по любимому альфе. Тут, в столице, он своими глазами увидел, какие последствия принесло с собой нападение Севера. Горькие, иногда невосполнимые. Война — это кровь, боль, потери и смерть, что преследует её по пятам. И, помогая младшему королю с лечебницей, Чимин с каждым днём все больше понимал это. Встречая на пути телеги с ранеными на улицах города, смотря из окна кареты на бледных, измученных работой омег и понуро бредущих пожилых пар, которые получили печальные известия о своих сыновьях. Порой вечерами, отчитываясь о проделанной работе Тэхёну, Чимин задумывался о тех ниточках, за которые пришлось дергать его Величеству, чтобы довести дело до открытия клиники. Какие огромные усилия потребовались для того, чтобы это место стало реальным. Почти невыполнимые в военных условиях. Но младший король справился. Упросил Намджуна отдать одно из пустующих имений на краю столицы, привез со всей страны докторов, которые были готовы работать, и придумал, как собрать финансы, чтобы не истощать казну ещё больше. Конечно, это не решало проблему в общем, ведь многие воины живут в разных уголках их страны. Но у младшего короля было в планах организовать нечто подобное и в других городах. Именно поэтому было так важно, чтобы в день открытия всё прошло хорошо. И Чимину не терпелось побывать там с его Величеством. Проверить, что всё идет как надо, что всего хватает, и они с Тэхёном всё учли. Пройтись по комнатам, выразить благодарность за службу стране. Утешить тех, кому это было нужно. Иногда доброе слово помогает лучше всех лекарств. *** В лечебнице суета. Но приятная суета. Доктора и их помощники сбиваются с ног, стараясь осмотреть всех своих будущих пациентов. Да, и задержанная поставка лекарственных настоек и трав не добавляет спокойствия. Все заняты делом, вокруг негромкий монотонный шум и лёгкий топот ботинок по полу. Омеги, которые вызвались помогать в клинике почти за бесплатно, только бы быть рядом со своими мужьями или братьями, подобострастно кланяются младшему королю. Рассыпаются в благодарностях, обещая молиться за здравие мужа короля и их детей. Хосок, Уён и Чонгук, которые прибыли вместе с Чимином, уже заняты делом, помогая обустраиваться последним прибывающим альфам, пока сам герцог Пак сопровождает младшего короля. Они не спеша двигаются от комнаты к комнате. Многих пациентов уже разместили на местах, и те, кто в состоянии уже раскладывать вещи. Пак замечает и суетливых, но при этом выглядящих счастливыми омег, и не может не улыбнуться. Тэхён не только создал бесплатную лечебницу, он позволил жёнам и мужьям военных работать в клинике помощниками. Даже без специальных знаний, даже без нужных навыков. Ведь в клинике всегда будет много дел — стирка, готовка, уборка. И эти омеги готовы на тяжёлый труд, труд, дающий право быть рядом со своим альфой. — Ты улыбаешься, — удивленно говорит Тэхён, пока неспешно идёт рядом. — Да. Ваша лечебница — это что-то невероятное. Если бы… Юнги сильно пострадал, я хотел бы быть рядом. И у нас бы получилось. Благодаря титулу и состоянию, я смог бы нанять частного доктора, да, даже нескольких, смог бы увезти в имение, не потревожив раны. Обеспечил бы самый лучший уход. Но многие тут… — Чимин обводит рукой двери комнат, которые теперь служат палатами, — им не по карману такие расходы. А быть рядом с любимым человеком… Это многое значит. Чимин поднимает блестящий от подступающих слез взгляд на младшего короля и глубоко кланяется. — Ну-ну, не смущай меня. — Тэхён небрежно отмахивается, но Пак видит, что младшему королю приятна похвала. — Ты тоже многим занимался. И если бы не твоя помощь, мы не успели бы закончить к этому времени. — И всё равно, большую часть работы проделали Вы. — Я только… только беспокоюсь… — О чём? — Чимин слегка касается руки Тэхёна, замечая, как тот расстроен. Знает, что позволяет себе слишком многое, но не может не переживать, а желание помочь и утешить заполняет его изнутри. — Что мне потребовалось столько времени. Целых четыре месяца. А теперь, когда всё наконец-то получилось, война вроде как почти закончилась. — Тэхён глубоко вздыхает, дотрагиваясь рукой до живота, чувствуя очередной толчок одного из детей. — Мы ещё не победили. Но судя по письмам Намджуна и докладам военных советников, они ожидают этого совсем скоро. Мне кажется, что я опоздал. — Вам не о чем тревожиться, Ваше Величество! Даже если война закончится совсем скоро и мы все очень на это надеемся, то необходимость в клинике будет ещё долго. А потом… У вас были планы или мысли, что делать с ней потом? — Нет, — удивленно говорит Тэхён, не ожидавший, что герцог Пак так эмоционально и открыто отреагирует на его переживания. Он вообще последнее время все чаще чувствовал себя почти невыносимо, узнавая Чимина ближе и вспоминая, как с ним обошелся. — Лечебницу можно сделать городской и оставить бесплатной. — Чимин радостно кивает головой на свое же предложение. Идея, пришедшая в голову всего минуту назад, кажется лучшим решением. — Вы знаете, сколько простых людей с трудом могут позволить себе нормальное лечение? А сколько из них страдает из-за тяжелого труда? Дети простужаются и сгорают за неделю от жара, потому что родители не могут позволить себе покупать дорогостоящие настойки. — Это… Это отличная мысль, Чимин! — И я мог бы тоже внести свой вклад. Мне только нужно будет переговорить с Юнги, но, думаю, он не откажет. Часть денег на спонсирование, мы могли бы взять на себя. — Хм… думаю, что стоит вернуться к этой мысли, чуть позже. Но спасибо, Чимин! Вы очень помогли мне. Я переживал, что проделал работу почти напрасно. Тэхён искренне улыбается, но почти тут же его лицо искривляется в болезненной гримасе, и он чуть пошатывается. Чимин с трудом успевает удержать младшего короля и встревоженно спрашивает. — Всё в порядке? — Да. Детки шалят сегодня. Выйдем на воздух? Мне иногда помогает. — В сад, Ваше Величество? — уточняет Чимин. — Позвать вашу охрану, чтобы они могли вас сопроводить туда, где вы сможете дать отдых своим ногам? — Не надо охраны. Я устал от их постоянного присутствия. — фыркает Тэхён. — Тогда я посижу с вами, если вы не против, Ваше Величество? Чимин и сам не любит настойчивого внимания альф из охраны Тэхёна. У него всегда бегают мурашки от их пристальных взглядов, словно он преступник, который в любой момент захочет причинить вред младшему королю. Омеги неспешно спускаются по небольшой лестнице в самом углу здания. Чимин даже успевает заметить слегка раскрасневшегося Хосока, который помогает кому-то из докторов раскладывать настойки на подносе, и предложить присоединиться к их прогулке в парке. Но Хосок лишь кланяется Тэхёну и качает отрицательно головой, жестом указывая, как много ещё ему предстоит работы. В саду свежо и немного прохладно. Мелкая зелёная травка уже пробивается сквозь слегка влажную коричневую землю. Деревья пока ещё пугают мрачностью, но Чимин знает, что совсем скоро солнце выглянет из облаков, а природа как и каждую весну вновь возродится, окрашивая все вокруг в нежно-зелёный. Скамейки в самой глубине парка манят уединенностью, и именно туда уверенно направляется Тэхён. Он в этом парке провел немало времени, пока размышлял, что и как устроить в клинике. С выдохом облегчения младший король присаживается на деревянную, украшенную красивой резьбой скамью и расслабляет спину. — Чем ближе дата родов, тем больше у меня болит всё. — Вам ведь осталось не так долго до родов? Недели две-три? — Доктор говорит, что может быть и меньше. Это двойняшки, им становится теснее, чем обычным младенцам к концу срока. — Вы волнуетесь, Ваше Величество? — Конечно. У нас в роду… были двойняшки. Но омеги чаще всего умирали. Слишком большая нагрузка на тело. — Я… — голос Чимина немного дрожит. — Я думаю, что все будет хорошо, Ваше Величество! Рядом с вами будет доктор Ли и его помощники. — А ты? — Я? — чуть изумленно перепрашивает Чимин. — Да. Ты смог бы быть рядом? — Но… — Я понимаю, Чимин. Я обидел тебя. Поступил, как выразился мой муж, как маленький избалованный омега. — Нет, — смущенный Пак пытается хоть как-то сгладить неловкую ситуацию. Он на самом деле не держит больше зла. — У меня никого нет, — выпаливает Тэхён, — Намджун далеко, а все эти лизоблюды рядом… Ты же понимаешь, что все их комплименты и забота притворны и наиграны. Им просто хочется быть поближе к власти и королевской семье. Я никому не доверяю тут, Чимин. Я… не могу сказать, что ты мне нравишься. Но ты хороший человек. — Я не понимаю, Ваше Величество, — смущенно переспрашивает Чимин. — Ох, Боги! Я… Ты не похож ни на кого из придворных. Герцог Пак словно стоит над всеми. Чистый, искренний, заботливый. Верный. Я узнал тебя лучше за этот месяц, но именно это знание заставляет меня чувствовать себя… хм… не таким. Во мне много злости, много раздражения и недоверия к миру. Меня так растили. Да и положение младшего короля обязывает. А ты… ты другой. Ты даже меня простил за мою выходку. Простил же? — Да, конечно, Ваше Величество. — Вот! И ни грамма фальши в твоем голосе. Я бы не простил. Я бы отомстил и сделал бы это по возможности жестоко. А ты бросил пару язвительных слов, развернулся и уехал. Словно это у тебя на голове корона, и ты не видишь смысла связываться с чернью. Нет, не подумай лишнего, — Тэхён взмахивает руками, останавливая желающего что-то сказать Чимина. — Я не говорю, что ты высокомерный. Но ты… настолько правильный и сильный, что сколько бы тебя ни пытались обливать грязью, твои белые одежды остаются чистыми. И я не понимаю… — Чего, Ваше величество? — тихо уточняет герцог Пак. — Не понимаю, как тебе это удается. — Наверное… Вы позволите мне говорить прямо? — Чимин дожидается кивка головы от Тэхёна и продолжает. — Наверное, это как раз потому, что на моей голове нет короны? Власть… она жестокая… Вы как-то говорили, что из меня вышел бы хороший младший король. Но вы ошибаетесь, Ваше Величество. Из меня он вышел бы ужасный. Я знал королеву Хваён лично и по рассказам матери. Она была добра, но только к близким. Они с королём Джеву правили справедливо, но жестко, пресекая любые недовольства. Я бы так не смог. После свадьбы я отдал все бразды правления в руки моего мужа, и был счастлив. Всё, чего мне на самом деле хотелось и хочется, это жить с Юнги в нашем имении, воспитывать детей и просто быть счастливым. А тут… в столице… Мне не нравится… — Я вряд ли смогу это когда-либо понять. С раннего возраста я знал, что стану мужем Намджуна. Меня готовили править. Чувствовать заговоры, пресекать их и действовать в первую очередь на благо страны. Мой поступок в отношении вас… наверное, это единственное, что я сделал, чтобы обезопасить себя. Я боялся, особенно когда думал, что Намджун вас любит. — Но почему вы просите меня быть рядом с вами, Ваше Величество? — Потому что ты хороший человек. И я могу тебе доверять. Наши дети… Они будущее этой страны. А ещё я люблю их. И ужасно боюсь, что кто-то может им навредить, пока я буду рожать. — Хорошо, Ваше Величество. Я буду рядом. — Чимин не может отказать. Он понимает этот страх. Сам прожил во дворце довольно долго и успел прочувствовать, как тот оплетен кознями, сплетнями и злостью. — А ваш поступок… Я не могу держать зла, потому что именно этим вы подарили мне прекрасного мужа и счастье. — Ты действительно счастлив в этом браке? — Да, действительно… Чимин не успевает закончить предложение. Резкое приветствие пяти альф, одетых в привычные зелёные мундиры королевской охраны, пугает обоих омег. Они с Тэхёном слишком увлеклись разговором и не смотрели по сторонам, чтобы заметить, как к ним приблизились. — Ваше Величество, нам необходимо ехать. Вас ждет послание во дворце. Гонец передал, что это срочно. — Что? — растерянно оглядывается Тэхён. — Послание от короля, — резким голосом отвечает один из альф. — Хорошо. Тогда нам надо ехать. Чимин? Проследишь здесь за остальным? — Я… — начинает Пак. У него внутри отчего-то все дрожит от плохого предчувствия. Глаза бегают по лицам альф, а сердце заполошно стучит. Ему страшно. И совершенно не хочется отпускать Тэхёна куда-то одного. Он не узнает лица охранников. Это странно и подозрительно. — Я поеду с вами, Ваше Величество. Чимин на секунду прикрывает глаза, уговаривая себя успокоиться, он последнее время из-за беременности слишком напряжен и взволнован. Поднимается следом за Тэхёном и их, на удивление, довольно быстро выводят из парка через запасной вход. А у Чимина снова поднимается паника. Воображение рисует картины одну страшнее другой. Кто-то погиб? Король? Сокджин? Больше всего он боится услышать, что это Юнги. Или причина совершенно в другом? Возможно, северяне все же смогли сломить атаки в свою сторону? И теперь, когда они думали, что уже почти самый конец войны, все обернулось напрасными ожиданиями? Ведь не стали бы дёргать Тэхёна так срочно из-за хороших новостей… Чимин мелко перебирает ногами торопясь к карете за младшим королём, которого практически ведёт охрана. Перед глазами снова пелена слез, готовых пролиться в любой момент. Он не уверен, что выдержит плохие новости. Но чувство долга и желание поддержать Тэхена толкают его вперёд, уговаривая ставшие словно каменными ноги двигаться. Неведение, в котором он сейчас плавает, невыносимо. Их резко, без привычной аккуратности, сажают в карету, которая трогается, стоит двери щёлкнуть замочком. Чимин, даже не успевший сесть, чуть заваливается на младшего короля, но, слава Богам, успевает ухватиться за крышу. — Простите Ваше Величество… — бормочет он, прикусывая губу. — Что-то не так, — шепчет Тэхён, прижимаясь всем телом к спинке сидения. Выбоины на дороге ощущаются слишком сильно из-за скорости, с которой катится карета. — Вы… Вы думаете что-то случилось с Его Величеством? — Нет, — Тэхен отдергивает плотную шторку и смотрит в окно. — Мы едем из города, а не во дворец. — Может быть, его Величество… — Нет. И охранников этих я не видел. Я только сообразил. Чимин тоже отдергивает шторку на другом окошке. За окнами мелькает голый лес и часть каменной стены, которая окружает столицу. Они выезжают из города. — Вы думаете… — Я думаю, это не королевские охранники. И мы беспечно ушли с незнакомцами, — обреченно шепчет Тэхён.