Fatum

Следующие полтора месяца для Чимина слились в один сплошной поток. Поток, состоящий из подготовки к королевской свадьбе, сомнительному общению с принцем Тэхёном, который не упускал возможности уколоть, когда они наедине или в окружении фрейлин его Высочества, и прекрасно играл в лучших друзей при короле. И графа Мин Юнги. Альфы, который, словно тень, преследующая его повсюду, постоянно сталкивался с Чимином в запутанных коридорах дворца. Омега часто ощущал этот пронзительный холодный взгляд на себе, от которого по спине пробегали мурашки. Их знакомство, конечно, вышло не самым приятным, и Пак до сих пор внутренне сгорал от смущения, когда вспоминал этот день. Чимину действительно было стыдно. Стыдно за свою реакцию, стыдно, что подверг альфу этому унижению. Но в тот вечер судьба словно насмешничала над ними. Пак с графом знаком не был, они никогда не встречались, а охранник был из новеньких, и прибывшего всего пару часов назад альфу узнать просто не мог. Но омега принес извинения на следующий же день, выловив Юнги у кабинета короля. И даже получил прощение. Хотел было ещё поблагодарить графа за то, что тот не стал устраивать скандал при короле, но, уловив нотки презрительного снисхождения, смолчал. Такое отношение альфы было неприятно. И непонятно. Неужели он настолько задел гордость графа Мина? И главное, стоит ли пытаться поменять его? Чимин морщится словно от зубной боли, вспоминая об этом, на мгновение забыв, где он. И тут же закономерно получает вопрос от принца. — Что же вам, герцог Пак, показалось в моей истории настолько ужасным, что вы аж весь скривились? Неужели для вас страдания моего друга настолько нелепы? — Я… — Чимин теряется, потому что понимает, что не слышал ни слова из сказанного Тэхёном, утонув снова в своих мыслях, — простите, я… — Герцог Пак просто нас опять не слушает, — лениво, с легкой улыбкой, намекающей на шутку, тянет Юнги. Но Чимин знает, чувствует, что это вовсе не шутка — насмешка. — Наверное, наше общество слишком скучно, чтобы привлечь его полное внимание. — Юнги, — недовольно роняет Намджун, — прекращай. — Простите, Ваше Величество, — шутливо кланяется граф Мин. Чимин же ощущает полный ненависти взгляд Тэхёна. Эти двое словно задались целью сделать его жизнь как можно невыносимее. Больше нет привычных, тихих вечеров с Намджуном, когда омега мог спокойно наслаждаться чаем, легкой беседой или книгой, если король был занят бумагами. Всё чаще к ним присоединяются юный принц и граф, которого, как оказалось, и король, и Тэхён очень ценят. В их беседах то и дело звучали воспоминания о забавных историях общих знакомых, веселые случаи с балов и королевской охоты. Юнги с принцем часто искренне смеются, вызывая на губах Намджуна лукавую улыбку. Короля не смущает такое близкое общение его жениха и друга, он не видит там ничего, кроме покровительственной дружбы со стороны Мина. А Чимин, глядя на это, часто ловит себя на мысли, что Юнги не такой уж холодный и неприятный. Улыбка, которая никогда не была обращена на него, делала лицо альфы моложе и добрее. Юнги с ними действительно другой. Открытый, по доброму, насмешливый и искренний. Он улыбается и с удовольствием участвует в разговорах, до тех пор, пока его взгляд не падает на Пака. Из глаз тут же исчезают смешинки и мягкость, пронизывая омегу словно тысячью кинжалов. И даже слегка снисходительный тон, которым альфа разговаривает с Тэхёном, ни идёт ни в какое сравнение с холодом, когда Юнги обращается к Чимину. Холод и насмешка. Пак всегда чувствует себя лишним на этих теперь вынужденных встречах. Намджун настоял, уговаривая присоединиться, аргументируя, что и сам хочет видеть омегу почаще до его отъезда. Казалось, король не чувствует этого напряжения, которое можно резать ножом между двумя омегами и его другом. Чимин бы с удовольствием проводил это время в одиночестве в своих комнатах, отдыхая от суеты дворца и дел, которые с приближением свадьбы растут словно снежный ком. Эти встречи вытягивали последние силы и желание, что либо делать. — Простите меня, ваше Высочество, Ваше Величество, граф Мин, — Чимин встает, понимая, что не выдержит ни минуты в этой гнетущей атмосфере, — слишком много дел в связи с вашим бракосочетанием, которое уже через три дня. И если вы не возражаете, я бы покинул вас. — Чимин, — останавливает его голос Намджуна, — Ты же знаешь, что слуги в твоем полном распоряжении? И твои приказы в приоритете? И не стесняйся просить о помощи меня. Иногда нужно надавить большим авторитетом. Или просто пригрози. Чимин с трудом сдерживается, чтобы не закатить глаза. Неужели король действительно настолько слеп, что не видит убийственный взгляд, которым прожигает омегу сейчас Тэхён и сжатые на мгновение кулаки Юнги. Неужели действительно верит, что эти вечера приносят удовольствие всем участникам. Или его внезапно возникшее желание создать близкий круг затмевает всё. Пак знает по рассказам отца, что нечто похожее было и у прошлого короля Джеву, но совершенно не понимает свою роль в этом. Чимин планирует, покинуть дворец сразу после свадьбы, и Намджуну это известно, как и то, что никакие уговоры его не заставят поменять решение. — Спасибо, Ваше Величество! — кланяется и стараясь не показать своего раздражения покидает кабинет короля, оставляя за спиной по большей части людей, которые его никогда не примут. *** Попытки убедить принца в отсутствии связи с Намджуном оказываются провальными. Никакие намёки, тонкие замечания не работают — Тэхён в эти моменты словно становится глух и слеп. И иногда Чимин размышляет, зачем всё же старается, зачем ищет возможности, а главное находит в себе силы и желание продолжать. И за день до свадьбы решается на последний шанс, убеждая себя, что это необходимо. Для чего и зачем, даже себе объяснить не может, но поздним вечером ловит себя в коридоре, идущим в сторону покоев Тэхёна. Легкий стук в дверь и вот он уже склоняется в поклоне перед принцем. Вечер единственная возможность застать того без вездесущих фрейлин и множества слуг. Их никто не потревожит, и позволит поговорить спокойно. По крайней мере именно так убеждает себя Чимин. — Ваше Высочество, — начинает Пак, убедившись, что его предположения были верны, и поблизости никого нет. — Да, Чимин, — тянет Тэхён. Он всегда имя Чимина произносит немного нараспев, хотя эмоции в этом преобладают в большей степени темные и злые. — Я хотел бы поговорить с вами, если позволите. — О чём же? — Тэхён удивленно изгибает точеную бровь. — Его Величество и я…я знаю до вас доходили слухи… Но это неправда… Это было сделано лишь для того… — Вы сейчас серьезно, герцог Пак, — переходя на формальности, одергивает его Тэхён. — Хотите перед самой свадьбой обсудить со мной, его женихом, вашу тайную порочную связь с моим будущим мужем? — В том-то всё и дело… — Нет. Какова наглость! — Принц садится на диван и зло выдыхает. — Вы действительно решили покаяться? Или это угроза? — Ч…что? — растерянно бормочет Чимин, не ожидая, что разговор примет такой оборот. — Я просто хочу быть уверенным, что после моей свадьбы вы не будете путаться под ногами и пытаться вернуть расположение Намджуна, как вы это пытаетесь сделать сейчас, строя из себя бедного, несчастного, замученного хлопотами омегу. Тэхён вскакивает и подлетает ближе к Чимину, который буквально не находит, что возразить на эти нелепые обвинения. Смотрит прямо в глаза, ярко демонстрируя всю силу собственной ненависти и презрения. — Бастардов я не потерплю. Как и не позволю отобрать то, что принадлежит мне по праву. Я повидал множество омег похожих на вас. Строящих из себя невесть что, а копни глубже там одна алчность и зависть. — Да что вы такое несёте, Ваше Высочество! — возмущенно вскрикивает герцог, не в силах терпеть эти оскорбления. — Уже за одно то, как ты смеешь со мной сейчас говорить, я могу вызвать стражу и приказать тебя высечь. Как ты смеешь так говорить со своим будущим младшим королём?! Возомнил себя всесильным, пока греешь постель Намджуна? Так уверяю, ты не первый и не последний. Я! Я буду править вместе с ним. Я буду отцом наших детей, единственных законных наследников. А если попытаешься родить, так я тебе обещаю, что в стенах дворца или где ты там будешь, станет ужасно небезопасно для младенцев. Зло выдыхая, принц отворачивается, его потряхивает от гнева и беспомощности. Он видит как Намджун относится к этому омеге. Видит заботу и внимание. А мысль о том, что Чимин трахается с королем прямо у него под носом, заставляет душу покрываться коркой льда. Он стерпел бы обычного любовника. Какого-нибудь проходного омегу, который ничего не значит для его будущего мужа. Омегу из тех, которых даже не запоминают. Но Пак Чимин явно из другой породы. Знатный. Красивый. Уверенный в себе. И опытный. Тэхён чувствует, что проигрывает герцогу почти всем, кроме знатности рода. Терпеть такого рядом выше его сил. Принц корит себя, что сорвался, ведь если этот разговор дойдет до ушей короля, кто знает чью сторону, он примет. Кого поддержит. Тэхён тут совершенно один, парочка личных слуг и фрейлин не считается. Будь он у себя, во дворце тётушки, уже давно разобрался бы с этой выскочкой. Немного яда в бокал, или несчастный случай на охоте. Принц сам никогда не совершал ничего подобного, но видел и слышал достаточно, чтобы знать способы. Но тут в королевстве его будущего мужа, Тэхён понимает это слишком хорошо, у него пока слишком мало власти, слишком мало сторонников, которые могли бы помочь. Только граф Мин. Этот альфа единственный его понимает, видит насквозь лицемерную натуру герцога Пака и то какими сетями тот оплёл Намджуна. Чимин же оглушенно молчит. Он не ожидал таких страшных угроз, против всяких человеческих норм и морали, от этого улыбчивого и внешне мягкого принца. Пак догадывается, что это ревность затмила принцу глаза, но всё же… всё же… Это страшно. То, что сейчас говорит Тэхён — страшно. Пак гулко сглатывает, поднимает взгляд на разъяренного принца, и сильно жалеет, что вообще решился прийти. Он настолько сильно потрясен всем тем, что сейчас услышал, что не понимает как продолжать разговор и стоит ли это делать. — П…прошу прощения, Ваше Высочество, — омега встает, делает шаг назад и низко склоняется, — позвольте идти. — Иди, — шипит Тэхён, так и не повернувшись, — и не смей после свадьбы показываться мне на глаза. Чимин бы и рад сообщить, что это полностью совпадает с его намерениями, но больше не видит смысла. Ему осталось всего пара дней во дворце, и он наконец-то будет свободен. *** Свадьба уже завтра, а Чимин, честно говоря, без сил. Вымотанный бессонной ночью, после разговора с принцем Тэхёном и отчего-то полный самых плохих предчувствий, омега вливается в предпраздничную суету. Его, как главного распорядителя, дергают не только слуги, но и придворные. У всех вопросы чрезвычайной важности, которые следует разрешить немедленно. А во дворце, кажется, нет ни единого места, где герцог мог бы укрыться от суматохи и бесконечной беготни. То у поваров аврал и катастрофа — привезли не те специи, то у слуг — не хватает людей, чтобы проветрить и подготовить комнаты для гостей. Швеи в панике дошивают наряды фрейлинам и придворным, а в их мастерских идут самые настоящие баталии за клочок северных кружев, которые по красоте не сравнятся ни с какими другими. Убранство залов, распределение гостей, развлечения для знати и выделенные воины для охраны. Везде и всем нужен Чимин. Ведь только он сможет решить, сможет помочь и подсказать. К обеду омега выматывается так, что скрывается в своих комнатах и просит Уёна не пускать никого хотя бы пол часа. — Такое ощущение, что весь месяц до этого мы не готовились! — эмоционально вскрикивает Чимин, пока пытается быстро пережевать свой обед, который судя по всему, будет его единственным приемом пищи на сегодня. — У меня просто нет сил! — Ну, что Вы, Ваша Светлость, просто так всегда бывает. В последний момент все суетятся, а от этого проблемы. И только у вас получается так спокойно, практически хладнокровно решать все вопросы. И решать хорошо, — Уён стоит у двери, чтобы пресечь любые попытки постучать из коридора и ворваться внутрь. — Я просто должен это пережить. Если бы знал, что будет такой кошмар, никогда бы не взялся. И разве это не они должны мне помогать? — Чимин задаёт этот риторический вопрос и отпивает глоточек разбавленного вина. Он устал, нервничает и переживает. Но всё ещё не позволяет ни единой эмоции проскользнуть на лицо. Может позволить себе немного расслабиться при Уёне, но знает, что как только переступит порог собственных покоев, снова натянет маску, привычную всему дворцу. — Хорошо, что принц Тэхён меня не беспокоит. Хотя… Чимин мысленно чертыхается. Тишина и отсутствие просьб от его Высочества немного пугают. Тэхён добр и мил, но способен уничтожать врагов одним кивком головы, не зря он ненаследный принц Юга. Там во дворцах иногда плетутся такие интриги, что им в Западном королевстве и не снилось, ему об этом ещё давно рассказывала матушка. Да и по поведению Тэхёна за этот месяц, и после последнего разговора герцог понял, что всё волнение короля о своем женихе было напрасным. Жесткий, уверенный, способный менять маски за мгновение, принц Юга будет отличной парой их королю. Это Чимин может признать с легкостью и даже некой радостью. Когда в королевской чете оба сильные и самодостаточные, и оба с лёгкостью могут принимать жесткие, а порой и жестокие решения, это благо для страны, а главное, Намджун всегда сможет положиться на своего мужа в особо тяжелые моменты. Герцог слышал от слуг и от Уёна, который нередко бывал за пределами дворца, что и подданные радуются и надеются, что эта свадьба пойдет на пользу продолжительному миру между двумя государствами. И на улицах города сейчас тоже готовятся к радостному торжеству. Чимину, к сожалению, за весь этот месяц не удалось вырваться и тайно ускользнуть на свои любимые прогулки по узким улочкам города. Он бы с удовольствием посмотрел на красиво украшенную столицу. А всё этот вездесущий граф Мин Юнги. Герцогу были не нужны новые перепалки, колкие замечания, застань альфа его выбирающимся тайно из дворца в самой непримечательной одежде. Но он скучал. Скучал по той свободе, которую дарили эти вылазки, по духу столицы, суете на рыночках, и ярким запахам. Скучал по вкусной сдобе у тетушки Чхве, вкуснее которой не мог приготовить даже королевский повар, скучал по садам и паркам, где не было необходимости держать лицо и контролировать каждое свое слово. Выпрямляясь на низком диване, где Чимин за своими мыслями успел даже немного задремать, он встает и потягивается. — Ладно, а теперь я готов снова в бой, — слегка растягивает губы в улыбке и, получая ответную от своего слуги, выходит из своих комнат. Возвращается Чимин к себе только сильно позже полуночи. Большая часть обитателей дворца и прибывшие накануне гости уже спокойно спят в своих покоях, пока он полуночничает. Принц слава богам, думает Чимин, удовлетворен своим свадебным нарядом и украшениями, сделанными под заказ специально к этому торжеству. Но не обошлось, конечно, и без привычных придирок. Якобы слуги, отвлеченные герцогом Паком, не подали Тэхёну и его фрейлинам вовремя обед. Притворные слёзы, крики и претензии Чимину пришлось выслушать с низко опущенной головой, а пальцы дрожали от желания сжаться в кулаки. Уже позже, омега, выяснил, что принц сам велел подавать блюда позже обычного. От нервного напряжения последних дней, полубессонных ночей Чимину хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Все же ревность — ужасное чувство, которое заставляет даже умных людей вести себя из ряда вон глупо и непродуманно. Единственное, что во всем этом действительно радовало омегу, так это то, что скоро это всё его касаться никак не будет. И именно эта спасительная мысль помогает ему почти мгновенно заснуть. *** На следующее утро, в день свадьбы, погода стоит отличная. Ясная и теплая, как обычно и бывает у них на Западе в конце лета. Дворец с самого утра гудит, словно разворошенный улей. Гости, ещё вчера съехавшиеся со всех концов страны и других государств, готовятся в своих комнатах, а по коридорам носятся только слуги, выполняя последние поручения. Намджун же был абсолютно спокоен, и Чимин, заглянувший на несколько минут, чтобы узнать, не требуется ли ничего королю, этим приятно удивлен. — Вы совсем не волнуетесь, Ваше Величество? — спрашивает Чимин. — Нет, церемония меня совсем не беспокоит. Я уверен, что ты организовал всё выше всяких похвал. — О! Спасибо, Ваше Величество. Вчера я был уверен в провале. — Думаю, ты преувеличиваешь, — негромко смеется Намджун. — Скажи мне, думаю, у меня в ближайшее время не будет возможности вернуться к этому вопросу. На твой взгляд, Тэхёну удалось освоиться тут, во дворце? — Уверен, вы уже получили отчет от ваших шпионов, Ваше Величество, — лукаво усмехается Чимин. — Но да. Если вы спрашиваете мое мнение, то я могу с уверенностью сказать, что моя помощь его Высочеству почти не требовалась. Ваш жених удивительно тонко чувствует людей и приблизил лишь тех, кто действительно желает вашему браку только самого лучшего. Его хорошо приняли. Принц Тэхён сам отлично справлялся со сплетнями и злым шипением местных омег. Да и помощь его фрейлин была не лишней. Поэтому я абсолютно спокоен за вас и вашего жениха, Ваше Величество. — И всё равно спасибо, Чимин. Я благодарен, что ты согласился выполнить мою просьбу и присмотреть за Тэхёном. Всё же он ещё юн и мог наворотить дел по незнанию. — Простите, Ваше Величество? — решается герцог Пак, тем более что момент невероятно удачный. — Да? — А наша договоренность с Вами в силе? Могу ли я покинуть дворец сразу после свадьбы? — Мне ужасно не хочется лишаться твоего общества, Чимин. Как и твоих метких замечаний и наблюдений. Я надеялся, что ты передумаешь, но раз так, то, да. Ты можешь отправляться хоть завтра. — Спасибо, Ваше Величество, — низко кланяется Чимин, а в душе расцветают счастье и радость. У него на самом деле и вещи уже почти собраны, этим всю последнюю неделю занимался Уён, пока не был занят помощью омеге. Осталось только пережить церемонию и свадебный ужин. А ещё они с графом Ким должны по традиции провести ночь рядом с покоями короля и его мужа. Бессмысленный и никому не нужный ритуал, но так делали все королевские семьи на протяжении долгих веков. И Намджун не решился отказаться от этого правила. Вся суть этого почти бессмысленного ночного бдения заключается лишь в том, что омега и альфа, близкие к королевской чете, проводят ночь рядом с комнатами, якобы охраняя покой молодоженов. Обычно это родители кого-то из пары, но не в этот раз. Королевская семья Юга не смогла прибыть на торжество, а родителей короля Кима, уже больше года нет на этом свете. Именно поэтому Намджун попросил Чимина и графа Ким Сокджина, своего военноначальника, который должен был прибыть накануне свадьбы, взять эту роль на себя. Герцог Пак главного военноначальника Запада почти не знал, хотя тот сменил на посту отца Чимина пять лет назад, после его внезапной смерти. А за прошедший год, который Чимин провел при дворе, Сокджин приезжал в столицу всего несколько раз для отчетов королю, предпочитая проводить время на границе государства. Где вместе с ним проживал и его супруг. Чимин восхищался этим омегой, вспоминая, как мать рассказывала ему об их с отцом трудной и опасной жизни там же. И лишь рождение сына заставило её перебраться обратно в королевский дворец. Но даже за эти несколько встреч, альфа оставил о себе лишь положительные впечатления. Граф Ким был очень сильным, уверенным в себе и своих словах, а также создавал впечатление верного своему королю и долгу альфы. Поэтому Чимин, после долгого и тяжелого дня, который почти лишил его оставшихся крупиц сил, был неприятно удивлен, когда увидел графа Мина рядом с покоями королевской четы. Он за весь день не присел ни на минуту, зорко следя, чтобы на церемонии и банкете всё прошло если не идеально, то хотя бы удовлетворительно. И искренне планировал немного отдохнуть рядом с Сокджином, а возможно даже немного поспать. Пак был уверен, что граф Ким не отказал бы ему в такой малости. — Вы? — не сумев сдержаться, выпаливает он. — Я, — Мин ухмыляется, но даже не встает со скамьи, как того требуют нормы приличия, — графу Киму пришлось спешно уехать. Какие-то волнения на границе. Чимин глубоко вздыхает, пытаясь усмирить поднявшееся внутри негодование. Провести целую ночь рядом с альфой, который его без явной на то причины ненавидит, словно последняя капля переполняет чашу терпения. Омега стискивает зубы и резко отворачивается. Он и сам толком не может понять почему его это так задевает. Мин Юнги не первый, кто за глаза осуждает его за связь с королем. Словно статус любовника делает омегу абсолютно пропащим и грязным. Хотя Пак точно знает, что многие во дворце мечтали бы занять его место. А понимание, что это всё лишь игра на публику, и вовсе обычно заставляло успокоиться и смотреть на завистливые улыбки со снисхождением. Но граф… Реакции и поведение графа почему-то раздражали. Обижали и вынуждали защищаться из раза в раз. Возможно, потому, что Юнги не старался скрыть собственное презрение. Да и зачем ему. Альфа и так был добрым другом короля и общался с ним на короткой ноге, позволяя себе называть Намджуна по имени, беззастенчиво отбивать шутки и подтрунивать в ответ. А на пару с принцем Тэхёном они и вовсе заставляли Чимина уходить в глухую оборону или молчать, сдерживая грубые ответы. — Понятно, — цедит Чимин сквозь сжатые зубы. — Что? Так сильно переживаете, что теряете позиции у короля… — насмешливо продолжает альфа. — Теперь у Намджуна есть муж. Уверен, что… пылкость Тэхёна не оставит места и желания для ваших визитов. — Знаете из личного опыта? — Парирует Чимин, поворачиваясь, и смотрит Мину прямо в глаза. — Нет, я бы никогда не посмел осквернить своим вниманием омегу друга и сюзерена, — холодно отвечает Юнги. Сжимая кулаки, Чимин отходит к свободному диванчику и присаживается. Этого графа ничего не берет. Одни насмешки, оскорбления и грязные намеки. Пак прикрывает глаза на мгновение, он слишком устал, чтобы вести светские беседы, и сражаться острыми фразочками. Он потерпит. В конце концов, его цель почти достигнута, и всё остальное не имеет значения. — Милорды, прошу прощения, — в комнату вплывает один из слуг Тэхёна, — младший король приказал обеспечить вас напитками и закусками на эту ночь. Аккуратно расставляет на столе чайник с чаем и небольшие чашечки, рядом раскладывает небольшие блюдца с печеньем и тут, откланявшись, удаляется. Чимин чувствует соблазнительный запах выпечки и вспоминает, что у него за весь день не было даже маковой росинки во рту. Живот громко урчит и, чуть краснея щеками, омега пересаживается ближе к столику, разливая чай. По привычке наливает в обе чашки, слишком часто они с Намджуном за этот год вечерами встречались в кабинете короля, чтобы выпить чашечку другу и поддержать легенду, и, чтобы скрыть собственную оплошность, с независимым видом протягивает одну из них Юнги. Тот странно хмыкает, но подсаживается на диванчик, который облюбовал себе Пак, и берет предложенный напиток. — Почему вас во дворце называют ледяным герцогом? — внезапно спрашивает Мин, отпивая глоток. Чимин резко поворачивает голову и задает, по привычной уже у них с Юнги манере, встречный вопрос. — А почему вы интересуетесь? — Нам тут сидеть всю ночь. Можно убить время пустой беседой. — Мы можем просто помолчать, — выдвигает встречное предложение Пак. У него нет никакого желания разговаривать с этим альфой. — И заснуть? Наверное, вам не привыкать вести ночной образ жизни, я же предпочитаю по ночам спать. А разговор бы помог отвлечься. — Разговор, который будет сплошь состоять из ваших оскорблений и неприятных намёков? — пытливо изгибает бровь Чимин. — Что ж… тогда ответьте мне для начала, почему вас так задевает тот факт, что я любовник короля? Язык отчего-то развязывается и позволяет недопустимым в обществе фразам слетать с языка. Но Пак не позволяет себе зажаться и смутиться, а лишь сильнее расправляет плечи и делает маленький глоточек чая. Так, словно они ведут милую беседу о погоде в одном из залов дворца. Ему действительно нечего терять, уже завтра днём его тут не будет, а мнение графа Мина о нём уже и так не самое приятное. Хочется впервые в жизни отбросить все рамки и ограничения, позволяя произносить вслух всё то, что так долго сдерживал. И омеге действительно интересно, почему Юнги так злит и раздражает мысль о том, что он, Чимин, спит с королем. Любовники и любовницы есть почти у всей знати. Кто-то скрывается по углам и нишам, кто-то наоборот действует напоказ, а к вдовам и вдовцам обычно вообще меньше всего вопросов. Он в конце концов был замужем и вполне может позволить себе небольшую интрижку. Это привычно для их общества. Нормально. Так почему же Чимин, словно темное пятно на белоснежном полотне, так бесит графа? Мысли одна глупее другой мелькают в голове. Возможно, граф и сам влюблен в короля? У них такие связи между альфами не приветствуются, но Пак точно знает, что на Юге к этому относятся проще. Или Юнги испытывает чувства к младшему королю, и задетая гордость того заставляет и графа ерепениться и бросать уничижительные взгляды. Чимину и правда на мгновение становится любопытно, и он пристально смотрит на Мина. — Я слишком хорошо знаком с таким типом омег, как вы. — С каким конкретно типом? — удивленно переспрашивает Чимин, задумываясь, что и Юнги и Тэхён оба приписывают ему какие-то несуществующие качества и поведение. — С теми омегами, цель которых пробраться в постель альфы и вытрясти из него всё, что только возможно. Деньги, украшения, власть. — И к каким же искателям вы причисляете меня? — Чимину становится даже смешно. — К тем, что желают власти, конечно же. Но Намджун достаточно умён, чтобы не допустить этого. — Так почему же тогда вас этот факт так бесит? — Вам удалось подобраться слишком близко. Не скрою, вы слишком красивы и заметно выделяетесь среди остальных. А я был далеко и не смог защитить короля от ваших загребущих ручек. Целый год власть была у вас, но теперь я тут, и не позволю Намджуну совершить эту ошибку. — Так вы сейчас утверждаете, что его Величество всё же слишком глуп и поддался моим чарам? — уже откровенно смеется Чимин. — Я думаю, — злится Юнги, — что Намджун был очарован вами. Но уверен, что смогу раскрыть глаза короля на вашу алчную натуру. Герцог Пак в ответ лишь хмыкает и слегка закатывает глаза. Граф просто смешон. И Чимину ужасно хотелось бы посмотреть на его лицо, когда он узнает правду. Но даже ради этого, омега не готов оставаться во дворце дольше необходимого. Он ставит пустую чашку на блюдце и слегка откидывается назад. Нет смысла более соблюдать все нормы приличия, когда его практически в лицо обозвали алчной шлюхой. Да и спать хочется неимоверно. Пак прикрывает на мгновение глаза и тут же погружается в глубокий сон, не замечая, как рядом через пару минут также глубоко засыпает Юнги.