Лев и Волчица (The Lion and The Wolf)

***

5 дней спустя       Тайвин вздохнул, слушая жалобы людей. Он не винил их: с тех пор как Джоффри стал королем, королевство пришло в упадок. Не то чтобы при Роберте было намного лучше — тот был ужастным королем, больше озабоченным пьянством и шлюхами, чем управлением королевством, за которое он сражался. А Джоффри был жестоким и мелочным королем. Его дочь не помогала сыну, когда потакала и баловала его, и Тайвин жалел, что Роберт не уделял больше внимания своим детям, а не делал вид, что их не существует. Люди голодали, и Тайвин опасался, что если он не найдет способ покончить с войной в ближайшее время, то произойдет еще одно восстание. Казна короны не могла поддерживать войну в это время, и Тайвин не собирался содержать свою дочь и некомпетентного внука до конца их жизни.       К тому времени, как петиции закончились, у него затекла шея, и он хотел сжечь этот адский трон, на котором сидел. Он ненавидел это неудобное кресло, и что люди считали что оно дает власть. Он видел это на примере Джоффри, который считал себя могущественным и мог делать все, что ему заблагорассудится, не обращая внимания ни на кого, только потому, что сидел на неудобном стуле. Тайвин пытался внушить внуку, что неважно, будет ли он королем, люди убьют его в мгновение ока, если смогут. Кроме того, король, который не контролирует себя, не может управлять королевством. Тайвин провел рукой по затылку, пока он спускался по ступеням, ведущим к трону. Он остановился посреди зала, увидев идущего к нему Аддама Марбранда. Мужчина отвесил небольшой поклон и оглядел комнату, чтобы позаботиться о том, чтобы они были одни.       — Лорд Киван добрался до места назначения без проблем. — Тайвин кивнул, понимая, что он не ошибся, доверившись Аддаму, — этот человек был ему предан. — Он сказал, что напишет, как только у него появятся новости.       — Отлично. Вы можете уйти.       Никто, кроме него самого, нескольких самых доверенных рыцарей и его жены, не знал, где находится Киван. Тайвин знал, что Джоффри сделает все, что в его силах, чтобы подорвать переговоры, если он узнает о том, что пытается сделать Тайвин. Мальчику было наплевать на все раздоры, к которым вела война. Иногда Тайвин думал, что он должен был позволить Станнису убить глупого ребенка.       Тайвин направился к башне десницы, он должен был поговорить с Сереной. Он скрывался от жены с самой брачной ночи, хотя никогда не признался бы в этом. На следующее утро после свадьбы, когда он пришел к ней, чтобы рассказать о своих планах, он заметил, что хочет ее еще больше, чем раньше, — одного раза ему было недостаточно. Он не хотел, чтобы эта женщина имела над ним власть, поэтому держался от нее подальше. Они по-прежнему ужинали вместе каждый день, но при этом присутствовали другие люди, и они никогда не оставались одни. Время ужина почти подошло, но он хотел поговорить с ней до прихода остальных.

***

      Серена закончила расчесывать волосы и положила расческу на ночной столик. Она приняла ванну, а затем попросила служанку помочь ей надеть нижнее белье. На подготовку у нее оставалось еще больше часа, и она попросила горничную оставить ее на некоторое время. Она устала и была немного растеряна. Прошла неделя со дня ее свадьбы, а она почти не видела мужа. Они проводили время вместе только за ужином и не спали в одной постели или даже в одних покоях. Серена была немного растеряна: впервые она не была уверена, о чем думает ее муж и чего он хочет. Она знала, что Тайвин женился на ней, чтобы получить контроль над Севером, но также и потому, что ему нужны были наследники. Она не понимала, как у них должны были родиться малыши, если он не прикасался к ней. Ее смущало и то что она хочет, чтобы муж снова прикоснулся к ней. Казалось, весь страх, который она испытывала в брачную ночь, исчез. Теперь, когда она думала о том, что муж прикоснется к ней, она чувствовала лишь предвкушение.       От размышлений ее отвлекло то, что дверь в ее покои открылась, и в комнату вошел тот, о ком она думала. Тайвин остановился прямо у двери, и его глаза расширились, когда он заметил, во что она одета. По всему телу пробежал румянец, и она почувствовала, что должна прикрыться.       — Что на тебе надето? — Он захлопнул дверь и переместился так, чтобы оказаться рядом с ней.       — Мне очень жаль, — она нахмурилась как только произнесла эти слова, не понимая, почему извиняется, ведь ей не за что извиняться. Она находилась в своих покоях, а он был тем, кто вошел без разрешения. — Я не знала, что ты зайдешь ко мне.       Она попыталась обойти Тайвина, но его рука остановила ее. Она сглотнула, увидев его взгляд: он выглядел так, будто хотел съесть ее. Руки Тайвина переместились на ее талию, притягивая ее тело к своему. Она вздрогнула, почувствовав его эрекцию у своего живота. Он опустил голову и коснулся ее носа, играя со шнурками на спине ее красного корсета. Он поцеловал ее, его язык проник в ее рот и нашел ее. Серена не осталась неподвижной, ее руки обвились вокруг его шеи, прижимая ее тело ближе к нему. Пальцы Тайвина быстро расстегнули корсет и сбросили его на пол. Она стояла в его объятиях совершенно обнаженная. Сирена чуть не разорвала на нем рубашку когда снимала ее. Муж повел ее назад, пока они не добрались до кровати. Она прижалась спиной к матрасу, Тайвин последовал за ней. Они не прекращали целоваться, пока устраивались на кровати, а бедра Тайвина расположились между ее ног.       Тайвин прижался к ней, и Сирена громко застонала. Они оторвались друг от друга, дыхание стало тяжелым, когда рот мужа переместился на ее шею. Его руки двигались по ее телу, играя с ее грудью. Серена провела ногтями по плечам Тайвина, она хотела его, хотела почувствовать то, что он заставлял ее чувствовать раньше. Муж, казалось, понял, чего она хочет, и его руки переместились между их телами. Тайвин расстегнул брюки и раздвинул ее. Он приставил головку члена к ее входу, толкнул вперед и вошел в нее. Серена задыхалась от давления и жжения между ног, но это было не больно. Растяжение было почти некомфортным, но в то же время приятным.       — Ты чувствуешь это, моя маленькая волчица? — Его бедра продолжали толкаться вперед, проникая в ее тело, пока она почти не задохнулась. — Как легко твое тело открывается для меня.       Он немного отстранился, заставив Серену заскулить от ощущения потери. Она была близка к тому, чтобы умолять, когда он вошел в нее на всю длину.       — БЛЯДЬ! — Крик вырвался из ее рта прежде, чем она успела его проглотить.       — Я ненавижу то, что ты делаешь со мной. — Он прислонился к ней, пока его тело не накрыло ее полностью. Опираясь на предплечья, он начал входить в нее. — Я ненавижу то, что хочу тебя днем и ночью. Ты как проклятие, от которого я не могу избавиться.       Его бедра двигались все быстрее, член вбивался в нее, пока ее ногти не впились в его спину. Его движения были бешеными, и ее тело закрутилось в спираль, каждый мускул вышел из-под контроля, а тело свело судорогой. Казалось, что под ее кожей пляшут языки пламени, когда член Тайвина вздымался внутри нее. Его мышцы сжались, а руки напряглись, когда они оба вместе достигли кульминации. Их тела двигались навстречу друг другу, они ничего не могли с собой поделать. Серена слегка приподняла голову и нежно поцеловала мужа, пока он не застонал ей в губы. Через несколько секунд он отстранился от нее, лег рядом и провел руками по ее боку. Тайвин смотрел на нее так, словно пытался понять ее, и Серена, погладив его по лицу, повернулась на бок, закинув ногу ему на бедро.       — Думаю, нам пора собираться. — Серена поцеловала хмурое лицо Тайвина и застонала, когда он взял поцелуй под контроль. Ее мужа, казалось, не волновало, что, если они будут продолжать в том же духе, то не успеют к ужину вовремя. Серена провела руками по груди мужа, прежде чем отстраниться от него. — Мы опоздаем на ужин.       — Это неважно. — Тайвин обхватил ее лицо, он прикусил ее нижнюю губу и пососал. — Я прикажу одной из служанок принести нам ужин сюда. Мы останемся здесь на вечер и ночь.       Серена не протестовала, она не собиралась говорить ему, по крайней мере пока, но она скучала по нему. Она хотела провести с ним время, даже если пока не хотела этого говорить.