В посмертии и после.

…Дорама о том, как зацикленный на поиске своего соулмейта парень выясняет имя предназначенной ему девушки и, найдя её, разрушает жизнь и отношения той, стала первой, где он получил главную роль — парня, с которым героиня встречалась до появления того самого одержимого соулмейта, и с которым в итоге должна была остаться. Именно из-за этого главного посыла дорамы: оставайтесь с теми, кого выбрали сами и с кем вам хорошо, а не ищите того, кого выбрали за вас неведомые силы по какой-то им одним известной причине — Хун Гиль и согласился на съёмки. Ведь это было именно то, что думает и чувствует он сам! Он уже предвкушал, как прогремит сперва в Корее, а потом и во всём мире столь необычный сюжет, как люди, наконец, поймут, что незачем искать предназначенного тебе какими-то высшими силами человека, если можно самому назначить себе любимого — это и было основной мыслью всей дорамы. Хун Гиль был счастлив, что встретил единомышленников — помимо него и продюсера, того же мнения придерживались и сценарист — иначе он не придумал бы такой сюжет, — и режиссёр, и даже исполнители главных женской и мужской отрицательной ролей… Наверное, поэтому им так легко работалось вместе, и все были уверены, что дорама получится просто шикарной! Так и произошло: сюжет вызвал немало споров, дораму закупили едва ли не все страны мира, в некоторых — Японии, Канаде, США, России, Китае — были сняты свои версии, актёры моментально попали в список ведущих звёзд, телешоу наперебой устраивали обсуждения с учёными, занимающимися исследованием легенды о соулмейтах, повсеместно возникали движения, поддерживающие свободу выбора и отвергающие «смерть ради любви»… И всё это Хун Гиль узнал только сейчас. Может, в больнице об этом и велись какие-то разговоры, но он их не слышал. Или не слушал. — Это что-то невероятное! — восхитился Гук Чан, просмотрев первую серию. — Я не про идею, я про тебя и твоего персонажа. Ведь я знаю тебя уже несколько лет, и ты… ну… что-то схожее в характере есть, конечно, однако не настолько… Ты и одновременно не ты… — Это и есть актёрская работа, — чуть смущённо ответил Хун Гиль. — Думаешь, этот злодей, преследующий главную героиню, и в жизни такой? Да мы над его шуточками всей командой веселились! — он улыбнулся, вспомнив те времена. — Вообще-то, отрицательного персонажа тоже можно понять, — задумчиво произнесла Бо Ми. — Он рисковал жизнью, чтобы узнать имя своей предназначенной, а выяснилось, что ей он и вовсе не нужен! И, — она слегка покраснела, — прости, но я так засмотрелась на твою игру, что совсем упустила: как он запомнил её имя? Ведь очнувшиеся… — …не помнят, что или кого видели в момент клинической смерти, — закончил прописную истину, к сожалению, не останавливающую излишне романтичных людей от попыток узнать своего предназначенного через попытку самоубийства, Хун Гиль. — Это они в третьей серии выяснят. Хотите, чтобы я рассказал, или будем просто смотреть дальше? — Смотреть! — азартно выкрикнул Сын Так, допущенный до просмотра за помощь. — У нас полно времени… — Паршивец! — возмутился доктор Ча. — Ты ещё должен научиться применять на практике все свои теоретические знания! И ты, в отличие от нас, нуждаешься в отдыхе! — Это тоже отдых, — запротестовал тот. — Всего час в день и чуть больше двух недель, если без пропусков… Они попрепирались какое-то время, но, с учётом того, что все остальные призраки тоже хотели увидеть сюжет сами, доктору пришлось уступить. Хун Гиль был этому рад: конечно, он помнил сюжет этой, такой важной для себя дорамы наизусть, однако, согласись друзья — а он уже давно считал товарищей по несчастью именно друзьями, за исключением всё того же доктора Ча, хотя и тот уже начал казаться не таким напыщенным сухарём, которым был в живом состоянии — на его пересказ, он лишился бы возможности наблюдать за их реакцией на своего героя и раскрытие той самой основной мысли дорамы. Ответ на заданный Бо Ми вопрос нашёлся в третьей серии: антагонист, выбрав для узнавания своего соулмейта самый распространённый в реальности способ — наглотаться снотворного и вызвать скорую — обладал расстройством сна, так называемым сноговорением. И, справедливо рассудив, что сон от передозировки снотворного ничем, по сути, не отличается от обычного сна, включил диктофон. И, услышав — после того, как его откачали — женское имя, бросился искать эту самую девушку. — А ведь и в самом деле, — задумчиво произнёс Тесс, едва серия закончилась, — в древности люди верили, что сон это что-то вроде маленькой смерти, когда душа человека путешествует и встречается с душами других людей… В некоторых племенах даже существовал запрет будить спящих, потому что считалось, что дух может не успеть вернуться в тело, и тогда человек умрёт по-настоящему… Разумеется, спустя несколько серий было доказано, что антагонист просто произносил бессвязные наборы слов, а имя то ли случайно услышал в тот день в разговоре проходящих мимо людей, то ли прочитал на бейджике самой девушки, которая работала в кофейне, куда он случайно заскочил, оказавшись по делам в незнакомом районе. И всё закончилось торжеством истинной, выбранной самими персонажами любви. — Отличный сюжет! — как только закончилась последняя серия, высказался Гук Чан. — Теперь вы просто обязаны поднять его на ноги, такой талант не должен пропасть! — ткнул он пальцем в сторону доктора Ча и Сын Така, которые синхронно вытаращили глаза и ошеломлённо переглянулись. — Только… я вот обычный повар-кондитер, в языках не силён… почему такое название? — «Casus belli» в переводе с латыни означает «повод для объявления войны», — пояснил Хун Гиль. — Поиск соулмейта стал поводом для антагониста вступить в противоборство с моим героем. А вся эта дорама и работа над ней стали вызовом обществу. Ну и начавшиеся после её выхода бурные обсуждения, разделившие общество на сторонников традиционной идеи соулмейтов и фанаты высказанной идеи, тоже являются своеобразными войнами… — Ясно, — кивнул Гук Чан. — А вот параллель со снами и смертью меня заинтересовала, — внезапно протянула Бо Ми. — Как будто в голове крутится какая-то мысль, но никак не получается её ухватить. — Разговор во сне тоже стал оригинальной находкой, — заметил Сын Так. — Даже немного жаль, что имя оказалось всего лишь случайностью… — Да мы тут уже выяснили, что на самом деле в изначальных, самых древних упоминаниях легенды о соулмейтах, не было сказано ничего, кроме того, что люди чувствуют смерть своей половинки. А вот откуда пошло, что можно узнать внешность или имя — непонятно. Есть вероятность, что позже это придумали пытающиеся таким образом избежать браков по родительскому принуждению, мы даже нашли некоторые свидетельства… — Бо Ми с живостью начала посвящать Сын Така в подробности расследования, но доктор Ча резко оборвал её: — Пойдём, у нас дела есть, — не дождавшись реакции Сын Така, доктор вселился в его тело… — Грубиян! — едва они скрылись из виду, надулась девушка. Хун Гиль решительно двинулся следом: не мешало бы высказать ему в лицо, что так себя не ведут! …Он находит доктора в его кабинете. Тот просматривает какие-то записи на компьютере. — Гук Чан прав, — не отрываясь от просмотра, произносит тот, когда Хун Гиль входит. — Твой талант не должен пропасть. Как и мечты Бо Ми об исследовательской работе. Как и бизнес самого Гук Чана. Я обязан поднять вас всех на ноги. И я это сделаю!