the language of love: need for speed

Шум тормозных покрышек гудит в ушах, и за Лаймом поднимается столб пыли. Сынмин первым проносится мимо автобусной остановки, ударяя по тормозам. Автомобиль ещё проезжает несколько десятков метров, но уже без усилий водителя. В зеркало заднего вида Сынмин видит, как Тойота сбавляет скорость, ещё задолго до «финиша». На его лице появляется непроизвольная ехидная ухмылка. Нет ничего приятнее, чем ощутить долгожданную победу с привкусом реванша. Его внимание привлекает автомобильный гудок, и Сынмин переводит взгляд прямо на дорогу, где видит белый Ягуар Хана. Мин глушит мотор, окончательно останавливая автомобиль, и тут же отстёгивает ремень безопасности. Ягуар тоже останавливается, и задняя дверь у пассажирского места открывается. Сынмин тоже выходит из машины и, стоит ему только захлопнуть дверцу, как из автомобиля напротив появляется тёмная макушка Тэён. Он не ждёт больше ни секунды. Молниеносно срывается с места, и бежит со всех ног навстречу девушке, которая еле ковыляет в его сторону. Часы проведённые в гараже дали о себе знать: спину ломит, плечи опущены, и она еле переставляет ногами. Запястья перебинтованы, а под ними ещё пощипывают порезы, которые оставили нейлоновые стяжки, из которых она отчаянно пыталась высвободиться самостоятельно, до того, как приехали друзья. На губе запёкшаяся кровь от пощёчины, которую влепила ей Рейчел, не выдержав слов, на которые у Тэён хватило смелости. Но она ни о чём не жалеет. Если бы представилась ещё раз такая же возможность, то она бы снова сказала ей это в лицо. Уж слишком ей хотелось нанести ответный удар: если не физический, то моральный. Тэён прибавляет шаг, как только между ними остаётся метров двадцать. Она лишь успевает приподнять руки, как Сынмин уже обхватывает её, заключая в самые крепкие объятия, которые только можно представить. Он словно пытается впечатать её в своё тело, поглотить полностью, чтобы никто больше не смог её отобрать у него. Чтобы никто не смог причинить ей вред. Отрывает Тэён от земли, а сам утыкается носом в её шею, зарываясь носом в растрёпанные волосы. Вдыхает её аромат, чувствует сбившееся дыхание и ещё сильнее сжимает грудную клетку. Долгожданное тепло разливается по всему телу Сынмина, будто до этого его сердце вовсе не билось, а сейчас снова пульсирует с новой силой, перекачивая кровь. Джисон и Нари тоже выходят из автомобиля. Но не сокращают расстояние, лишь ждут, когда эти двое придут в себя. Позади паркуется Тойота Супра, из которой выходит разъярённый Майк, яростно хлопая дверцей. Лишь звонкий хлопок вынуждает Сынмина опустить Тэён, возвращая её на землю. Он поворачивается на своего противника, рукой вынуждая Тэён отступить чуть назад за его спину. Майк уже агрессивно шагает в их сторону, а злость в его глазах полыхает синим огнём. Чего-чего, а того, что его обыграют в собственной игре он и представить не мог. Его козырь больше не сидит в гараже, прикованный к батарее, а стоит здесь. Гонка с крахом проиграна, и Майку придётся выполнить условие, которое стояло на кону. Но по тому, как он сжимает кулаки, Сынмин понимает, что этот ублюдок будет бороться до последнего. Он сам делает шаг навстречу, а в следующую секунду уворачивается от удара, который Майк собирается нанести ему в челюсть. Тэён вскрикивает, но Нари уже оттаскивает её в сторону, чтобы ненароком её никто не задел. Раздаётся грохот Дукати Минхо, а ещё через несколько секунд он уже скидывает шлем на землю и мчится разнимать потасовку. Перехватывает руку Майка, за что получает кулаком в солнечное сплетение. Но это его лишь раззадоривает. Сдавленно выдохнув, Минхо со всего маху бьёт Майка под коленом, из-за чего тот валится на колени. Ли Ноу больше не церемонится, и пока Сынмин разминает челюсть, в которую ему таки попали локтем, хватает Майка за шкирку и буквально швыряет на землю. Тот перекатывается на спину: из его носа льёт кровь, он жадно глотает ртом воздух, округлив глаза и ожидая, что же с ним будет дальше. Майк загнан в угол. Хотел казаться хищным львом, а оказался паршивой гиеной. Одиночкой, которой не выстоять против стаи волков, которая его окружила. Джисон подходит к Сынмину, хлопая его по плечу. Мин кивает, выставляя руку вперёд, давая понять, что всё в порядке, просто нужно отдышаться. Минхо больше не издевается над Майком — он даже этого внимания от них не заслужил. Ли только победно наступает грубым ботинком ему на грудь, не давая подняться на ноги. — Как расплачиваться будешь? — вскидывает бровями Минхо, глядя на поражённого. — Да пошли вы к чёрту, — выплёвывает Майк, и если бы не его плачевная поза дохлого таракана, то он бы точно попытался харкнуть Ли Ноу в лицо. — Не получите вы мою тачку. — Мне насрать на твоё корыто, — фыркает Сынмин, опускаясь на корточки около головы Майка. — Чтобы твои номера больше никогда не мозолили мне глаза, ты меня понял? — Это всё, что ты хочешь? — сбито спрашивает Майк, так как Минхо сильнее надавливает на его солнечное сплетение. Сынмин наклоняется ниже, останавливаясь в паре сантиметров от лица Майка, и несколько секунд всматривается в его глаза: — Видеть тебя больше не хочу, — выплёвывает он и тут же поднимается на ноги. — Вали, нахуй, отсюда, — не оборачиваясь добавляет Сынмин, подходя ближе к перепуганной Тэён. Притягивает её к себе за шею, прижимая щекой к плечу. Запускает пальцы в спутанные волосы на её затылке, а сам целует Тэён в висок. Минхо убирает ногу с груди Майка, и тот, кряхтя, выпрямляется. Плетётся к машине, потирая ушибленное плечо и прихрамывая на левую ногу, а Сынмин не оборачивается, пока звук уезжающей Тойоты Супры окончательно не растворяется в воздухе. — Что теперь? — интересуется Минхо, подходя ближе к Сынмину, который всё ещё обнимает Тэён. — Надо бы сказать о случившемся Крису, — выдыхает он, отстраняясь от девушки. — Ты сбрендил? — подаёт голос Хан, подходя к ним. — Если он узнает о том, во что мы все ввязались, то мокрого места не оставит. — Чел, мне уже насрать, — Сынмин устало смотрит на Джисона, потирая переносицу. — Я сутки не спал, и сегодняшнюю репетицию не вывезу. — У нас есть ещё время, чтобы доехать до города и попытаться поспать пару часов, — чешет затылок Минхо. — Вы как хотите, а я поехал отвезу Тэён домой, а потом завалюсь спать. После стресса, который я пережил за последние двенадцать часов, мне уже похуй на всё, — усмехается Сынмин. — И если мне суждено умереть от гнева Криса, тогда я хочу провести последние часы со своей девушкой. *** Мотоцикл паркуется около женского общежития. Нари знает, что Лилу будет в ярости, когда узнает, что она не спала всю ночь. Как и остальным причастным к ночной заварушке, ей не потянуть сегодняшнюю репетицию. Скорее всего, остальные участницы Фифс Элемент уже успели проснуться и сидят за общим столом на кухне. Мобильник Нари разрядился, но по ощущениям уже часов восемь утра. Она лениво стаскивает защитный шлем и отдаёт его Минхо. — Постарайся поспать немного, — он заботливо смотрит в её уставшие глаза. — Я отрублюсь, как только приму горизонтальное положение, — расплывается в блаженной улыбке Нари, усилием воли держа свои веки полуоткрытыми. — Тогда, поторопись дойти до кровати, — улыбается Хо. — Не хочу, чтобы ты мучилась. Нари уже собирается направиться к входной двери, но медлит: — Можно вопрос? — осторожно интересуется она, сама не зная, точно ли хочет его задать. — Ты могла спросить напрямую, — усмехается он. — Нам обязательно делать «это» после первого официального свидания? — морщится, чувствуя неловкость, ведь она даже не может заставить себя произнести слово «секс» в присутствии Минхо. Он секунду всматривается в её сонное лицо, а после прыскает от смеха: — Когда ты так смущаешься, мне хочется зацеловать тебя до смерти, — он обхватывает её одной рукой за талию, притягивая ближе к себе. Уже готовится прильнуть к любимым губам, но она останавливает его, выставляя указательный палец вперёд: — Для меня это важно, — серьёзно произносит она. — Ответь пожалуйста: обязательно ли наше первое свидание должно закончиться сексом? — она таки находит в себе силы спросить об этом напрямую. Ей ужасно нравится Минхо. Так сильно, что даже стоя сейчас рядом с ним, она чувствует, как порхают бабочки в её животе, когда его рука гладит её поясницу. До потери сознания приятно находиться рядом, чувствовать его заботу, понимать, что она дорога ему. Видеть любовь в его миндальных глазах, пусть он ещё ни разу не говорил ей три заветных слова. Она и так это знает — чувствует. Но не смотря на все эти трепетные чувства, Нари понимает, что она ещё не готова к сексу. Она даже стесняется произносить это слово вслух, не говоря уже о том, чтобы раздеться догола перед Минхо. От одной мысли об интиме ей становится дурно. И до тех пор, пока она не избавится от этой неконтролируемой неловкости — постель для неё под запретом. Тревожит лишь мысль, что Минхо только и ждёт, когда они окажутся голыми в постели. Она наслышана о любовных утехах от своих подруг Стейси и Тэён, из которых складывается ощущение, что они только и делают, что занимаются сексом со своими парнями, когда остаются наедине. Нари не лезет в чужие отношения, но ей бы не хотелось осознать, что для Минхо важен только интим, а не она сама. Мысль о том, что она может быть ему интересна как человек, и то, что они могут заниматься сексом, просто, потому что оба этого хотят — её не посещала. Минхо убирает шлем в сторону, который до этого держал в одной руке, и теперь обхватывает ладонями девичьи щёки, притягивая её лицо ближе к себе. Трётся кончиком носа о нос Нари, словно кот, чуть прикрывая веки. Втягивает её едва уловимый аромат яблочного кондиционера для волос, который уже перемешался с запахом бензина, а сам не может сдержать улыбки. — Я думал, что ты и так это понимаешь, — выдыхает ей в губы, не открывая глаз. — Но, видимо, мне стоит сказать это напрямую, чтобы у тебя больше не возникало ненужных сомнений. — Распахивает глаза и смотрит в упор на Нари, которая уже жалеет, что вообще решилась спросить об этом. Он буквально слышит, как она сглатывает подступивший к горлу ком, от чего уголки его губ тянутся ещё выше, но он сдерживается, чтобы совсем не расплыться в дебильной улыбке. — Мне не важен секс. Если ты не готова, то это нормально. Нет смысла скрывать, что я хочу тебя — очень сильно. Но я люблю тебя, я уважаю тебя, и я готов ждать столько, сколько тебе понадобится. Да хоть до самой свадьбы, — усмехается он. — Единственное, чего я хочу — чтобы твои глаза светились так же ярко, как в тот вечер, когда мы впервые поцеловались на крыше. И вот опять, Минхо стоит только заговорить от самого сердца, как сердце Ким Нари забывает, что нужно биться в груди. — Ты любишь меня? — теперь только эта фраза крутится у неё в голове. — Конечно, я люблю тебя, дурочка, — он оставляет мимолётный поцелуй на её приоткрытых губах. — Ты сомневалась? — Ты никогда мне раньше этого не говорил, — всё так же, не веря в услышанное, бормочет она. — Правда? — искренне удивляется он. Минхо уже столько раз собирался признаться в любви Нари, столько раз репетировал это в своей голове. Хотел, чтобы этот момент ей запомнился, ведь он знает, как для девчонок это важно. Сначала, он хотел сделать это, когда они собирались поесть мороженное в парке, но в тот день у Тэён с Сынмином случилась очередная драма, поэтому пришлось отложить это мероприятие. Потом, он собирался сделать это прошлым вечером, когда они с Нари пили облепиховый чай у него на кухне. Но она заговорила о том, что разнервничалась из-за их предстоящего свидания, которое спланировал Минхо. Поэтому и в этот раз он подумал, что момент неподходящий. В итоге, Ли Ноу решил, что сделает это на их первом официальном свидании, которого почему-то так страшится Нари. Но сейчас, он так увлёкся своей речью, что выпалил это совершенно на автомате. Она стала ему настолько дорога, что эти слова дались Минхо так легко и непринуждённо, словно он говорил их уже тысячу раз. И он искренне удивлён, что даже не заметил, как сказал это. Пусть и не в такой романтичной обстановке, как он планировал, но от своих слов отказываться Ли Ноу точно не собирается. — Так ты… — Нари не успевает договорить: — Да, Нари, я люблю тебя, — перебивает её Минхо и снова не может сдержаться, поэтому целует её, уже настойчивее, чем в предыдущий раз. — Я так сильно тебя люблю, что уже не представляю, чтобы я делал, если бы ты не вытянула тогда моё имя в жеребьёвке. Если бы твоим наставником был кто-то другой и мы бы никогда не сблизились, — ещё один несдержанный поцелуй, сбивающий дыхание. — Если бы тогда не заболел один из танцоров и нам бы не потребовалось срочная замена. — Ты всё ещё помнишь это? — удивляется она, потому что это было совсем давно. Когда её подруга Стейси Джонс притащила Нари на концерт Стрей Кидс. Когда Нари только познакомилась с парнями, и Чонин обратил на неё внимание. Когда ей позвонили и сказали, что есть возможность выступить на подтанцовке. Всё это было как будто в прошлой жизни. С тех пор столько всего изменилось: Нари стала трейни, а затем дебютировала, они расстались с Чонином, а Стейси переехала в Корею. Но одно осталось неизменным: Ли Минхо, который был в той гримёрке, где они впервые встретились со Стрей Кидс. Который был рядом и на том первом концерте Нари в качестве массовки. Который днями и ночами репетировал с ней, помогая реализовать мечту о карьере айдола. Который всегда незримо был рядом, даже когда её мысли были о другом парне. А сейчас он стоит здесь перед ней, обнимает её, целует, говорит слова о любви. У Нари голова кругом идёт: то ли от волнения, то ли от недосыпа, который уже сказывается на её восприятии реальности. Может, именно под этим воздействием всё происходящее приобретает ещё большую магию? Утренний прохладный воздух, запах бензина и привкус облепихового чая, который уже успел ей приесться, но именно в этот момент Нари ярко ощущает каждую его ноту. Она ощущает каждую ноту Ли Минхо, которая отдаётся в его взгляде, прикосновениях, словах и поступках. — Я всегда буду помнить это, — произносит он ей прямо в губы. — Я тоже люблю тебя, Минхо, — признаётся Нари, как только он нехотя разрывает поцелуй. — И я бы сказала это раньше, но не хотела говорить первой, — она сонная, а не пьяная, но язык уже живёт своей жизнью, потому что мозг практически спит. Отоспавшись, Нари потом будет очень сильно ругать себя за те глупости, которые сморозила сейчас. — Какая же ты глупышка, — усмехается он, проводя подушечкой большого пальца по её нижней губе. — Тебе пора идти спать. — Давай ещё минутку так постоим, — шепчет она. — Не хочу расставаться с тобой сейчас. — Я приеду вечером, — так же шёпотом произносит Минхо, словно кто-то может их подслушать. — Если Крис нас не прибьёт после того, что Сынмин собирается ему рассказать. — Я тогда сама его прибью, — серьёзно произносит Нари, словно действительно собирается уничтожить Кристофера Бана, если он хоть пальцем тронет её парня. — Ну всё, гроза района, иди в постель, — Минхо чмокает её в кончик носа и выпускает лицо Нари из рук. Она наигранно дует губы, но всё же плетётся к входной двери. Уже собирается зайти в дом, как замирает, обхватив пальцами дверную ручку: — Ты, правда, готов ждать меня до свадьбы? — оборачивается на Минхо, который уже надел шлем, но ещё стоит у обочины и ждёт, когда она зайдёт внутрь. — Правда, — ухмыляется он. — А когда свадьба? — лукаво интересуется она, ломая одну бровь. — Иди спать! — буквально приказывает Ли Ноу, резко захлопывая затворку на мотоциклетном шлеме. *** Чёткая линия челюсти, выразительные скулы, трепещущие густые ресницы. Тэён осторожно убирает мелированную прядь волос со лба Сынмина, а сама борется с желанием поцеловать его в кончик носа. Как только они вернулись в квартиру, Тэён тут же пошла в душ, чтобы смыть с себя грязь вонючего гаража, в котором она просидела несколько часов. Сынмин обещал, что дождётся, когда Тэён придёт в порядок, но когда она вышла из ванной комнаты с полотенцем на голове, то он уже сладко спал на диване в её гостиной, завернувшись в свою джинсовую куртку. Она не стала его будить. Лишь тихонько шмыгнула в свою комнату, чтобы переодеться из халата в чистую одежду. Но стоило ей лишь на минутку прилечь на кровать, как сон тут же взял над ней верх. Эта ночь была слишком длинной для них обоих, поэтому Тэён даже не пыталась сопротивляться. Проснулась лишь во второй половине дня, когда солнце перешло на закатную сторону, проникая своими лучами в тэёнову спальню. Она нехотя потёрла лицо, не без труда разлепляя слипшиеся пересохшие губы. Порезы от стяжек на запястьях начали потихоньку заживать, затягиваясь тоненькой коркой. Выудив из шкафа небольшую аптечку, Тэён обработала ранки и вышла в гостиную, совмещённую с кухней, чтобы попить воды. Каково же было её удивление, когда она обнаружила Сынмина на том же самом месте: мирно спящего на диване. Ей почему-то думалось, что он уйдёт, как только проснётся. Так странно осознавать, что парень, который в первую их встречу вёл себя как полный придурок, который нагло поехал участвовать в незаконной гонке на машине её брата, который, казалось, делал всё, чтобы отбить от себя хоть малейший интерес — сейчас здесь. Всю ночь он места себе не находил, желая вернуть Тэён в целости и сохранности. Сейчас, глядя на его умиротворённое лицо, ей хочется лишь одного — чтобы его идеальных черт больше никогда не касалась тревога. Тэ сидит на краю дивана и просто смотрит, как трепещут сынминовы веки и как ровно вздымается его грудь. — Ты меня смущаешь, — неожиданно произносит он, не открывая глаз, а Тэён вздрагивает от неожиданности. — Я думала, что ты спишь, — признаётся она. — Налюбовалась? — он приоткрывает один глаз, игриво поглядывая на неё. — Ещё нет. Она наклоняется ближе к Сынмину, целуя его в губы. Собирается уже отстраниться, как он притягивает её обратно за шею, не позволяя увеличить между ними расстояние. Запускает пальцы в её спутанные мятые волосы, которые высохли, пока она спала, и теперь небрежно топорщатся в разные стороны. Но её внешний вид совсем его не волнует. Ему важно, что с ней теперь всё в порядке, что она здесь — рядом с ним — улыбается сквозь поцелуй, поглаживая его щеку. Сынмин разрывает поцелуй лишь в тот момент, как чувствует металлический привкус чужой крови на своём языке. Осторожно проводит подушечкой большого пальца по треснутой губе Тэён, смахивая капельку крови. — Они сделали тебе больно, — это не вопрос, а констатация факта. Он нежно гладит её повреждённую кожу, словно это поможет ранам затянуться быстрее. — Пытались, но у них ничего не вышло, — вздыхает она, опуская взгляд на его шею. — Они что-то сказали тебе? — настораживается Сынмин. То, что эта парочка горе-гангстеров могла отчебучить всякого — Сынмина совсем не удивит. То, как вела себя Рейчел, когда они встретились с ней в кафе — наглядный пример того, что она была готова на всё, лишь бы отыграться за своё разбитое сердце. Она находилась в полном отчаянии, раз согласилась поучаствовать в похищении Тэён. А может, и сама была генератором этой идеи. Но теперь это уже неважно. Важно лишь то, чтобы Тэён ни в коем случае не поверила её словам, ведь иногда сказанное, может ранить больнее любого ножа. — Рейчел пыталась меня убедить, что ты сам меня отдал Майку, — абсолютно бесцветно произносит она, всё ещё не глядя ему в глаза. — Надеюсь, ты ей не поверила? — он накрывает своей ладонью её пальцы, которые всё ещё поглаживают его лицо, и отстраняет руку Тэён. Аккуратно берёт её за запястье и гладит края разреза от стяжек. Нежно, аккуратно и бережно. — Нет, я не поверила ни единому её слову, — качает головой Тэ. — Но она очень хотела сделать мне больно. Хотела, чтобы я разочаровалась в тебе, — она наконец-то поднимает на него взгляд. — Она всё ещё любит тебя. Поэтому она так поступила. — Ты сейчас пытаешься оправдать её? — он вопросительно ломает густую бровь, всё ещё лёжа на подушке и глядя на неё снизу вверх. — Я сейчас пытаюсь понять, точно ли у вас всё в прошлом? — как-то сдавленно произносит Тэён, ведь эти слова даются ей с трудом. Очевидно, что данная тема ей не особо приятна, но лучше разъяснить этот вопрос прямо на берегу, пока не стало совсем поздно. Вот только Тэён кажется, что уже поздно… Лицо Сынмина тут же становится серьёзным, а между бровей появляется еле заметная морщинка. Он привстаёт на локтях, а потом и вовсе принимает сидячее положение, снова беря руки Тэён в свои и переплетая их пальцы: — Почему ты так решила? С чего вдруг у тебя появились такие мысли, когда я никогда не давал тебе повода для сомнений? — Потому что вы долго были в отношениях, — грустно вздыхает она, но рук не отнимает. Чувствуя тепло его ладоней, ей становится чуточку спокойнее. — Вас много что связывает: общее прошлое и общие интересы. А мы с тобой… Она не успевает договорить, так как он перебивает её на полуслове: — А мы с тобой созданы друг для друга, — заканчивает за неё фразу Сынмин. — Я ещё никогда не был так счастлив, как рядом с тобой. Для меня больше никого не существует, — каждое слово он произносит так чётко, чтобы у Тэён даже малейших сомнений больше не осталось. — Как только ты ответила взаимностью на мой поцелуй — для меня перестали существовать все в этом мире. Как будто всё это время я скитался, ища свой ориентир. А теперь, ты сидишь здесь, смотришь на меня щенячьим взглядом, пытаешься уличить меня во лжи, а всё, о чём я могу думать — как я счастлив, что ты меня ревнуешь, — он усмехается своим же словам. Ведь ситуация, действительно, нелепая. Нелепая настолько, что у Тэён возникли сомнения в чувствах Сынмина, даже после того, как он положил всё на её спасение. И ему смешно от осознания того факта, что она думает, что, пройдя через всё это, сидя сейчас на её диване и глядя ей прямо в глаза, он может думать о другой. — Кажется, у меня совсем плохо с самооценкой, — она тоже усмехается, осознавая, какую ерунду спросила. — Давай забудем о Рейчел? Раз и навсегда. — Наконец-то ты сама это предложила, — театрально закатывает глаза Сынмин, потому что уже тысячу и один раз просил Тэён не вспоминать о его прошлых отношениях. — Прекрати, — она наигранно вскидывает руками, освобождаясь от его хватки. — А то пожалеешь, что не ушёл сразу. — Я никуда не собираюсь от тебя уходить, — он подсаживается чуть ближе, обвивая её тело всеми конечностями, как коала. Притягивает за плечи Тэён ближе к себе, а ноги сцепляет в кольцо на её поясе, не позволяя сдвинуться с места. А она тут же отворачивается в сторону, как только Сынмин пытается предпринять первую попытку поцеловать её. — Тебе что, пять лет? — фыркает Тэ, игнорируя то, как он ластится к ней. — А тебе что, сто пятьдесят? — ехидничает он, а в ответ лишь получает неразборчивый бубнёж, который вызывает у него лишь непроизвольный смешок. — Нари тебе ничего не рассказывала? — решает перевести тему. — О чём? — она тут же забывает о своей показушной обиде, устремляя на него любопытный взгляд. — О том, как мы в этой самой комнате решали, как тебя спасать. — Если честно, то мы с ней вообще не разговаривали. В машине Хана я уснула, — признаётся Тэён. — А что, она что-то должна была рассказать? — Да нет, — пожимает плечами Сынмин, всё ещё не выпуская её из объятий. — Просто, вдруг, она уже успела опередить меня и сболтнула лишнего. — Ты ведь понимаешь, что теперь ты просто обязан мне рассказать? — она игриво щурится, требуя подробностей. Смотрит на него с подозрительным прищуром, а в глазах уже мелькают огоньки неподдельного интереса. Теперь она точно от него не отстанет. И вот дёрнул же чёрт Сынмина спросить об этом. — Нет, — он деловито отворачивает голову, за что получает шлепок по коленке. — Раз она ещё не разболтала ничего, то у меня есть время собраться с духом и подготовиться. — Для чего? — не желает отпускать эту тему Тэён. Сынмин делает глубокий вдох, на секунду прикрывая глаза, ведь назад пути больше нет. Да и смысл уже что-то утаивать от неё, когда уже минимум трое их общих друзей знают о его чувствах. Нари могла успеть сболтнуть об этом ещё кому-то. А того, чтобы Тэён узнала о его чувствах от третьих лиц, Сынмин не допустит. Он мысленно считает до трёх и прочищает горло, чтобы его голос предательски не дрогнул в такой ответственный момент: — Чтобы сказать, что я люблю тебя, — неожиданно произносит он и резко переводит на Тэён янтарный взгляд, заставая врасплох.